Оскар Уайльд Портрет Дориана Грея сборник
 Скачать 2.4 Mb.
|
|
Дориан уселся на стул и начал думать. Вдруг ему вспомнились слова, которые он сказал в мастерской Бэзила Холлуорда еще в тот день, когда портрет был написан. Да, он прекрасно их помнил. Он выразил безумное желание иметь возможность оставаться молодым, чтобы портрет старел вместо него. Чтобы лицо на холсте несло на себе бремя грехов и страстей, чтобы изображение было искажено старческими морщинами, асам он никогда не терял красоты и цветения молодости. Разве могло его желание осуществиться Это же невозможно. Даже мысли о таком казались страшными. И все же прямо передним стоял портрет, на котором отразилась жестокость. Жестокость! Он был жестоким Во всем была виновата Сибила, а неон. Он считал ее великой актрисой. Он влюбился в великую актрису. А она разочаровала его. Она была мелкой и недостойной. И, тем не менее, чувство бесконечного сожаления охватило его, когда он вспомнило ней, как она лежала у его ног, рыдая, словно маленький ребенок. Он подумало том, с каким равнодушием смотрел на нее. Почему он создан именно таким Почему он наделен такой душой Но ведь он тоже страдал. В течение ужасных трех часов он пережил столетия боли и целую вечность пыток. Его жизнь значит не меньше, чем ее. Даже если он нанес ей травму на всю жизнь, на мгновение она просто уничтожила его. Кроме того, женщины лучше приспособлены к горючем мужчины. Они живут своими чувствами. Они только и делают, что думают о своих чувствах. Они заводят любовников только для того, чтобы было перед кем разыгрывать сцены. Так ему говорил лорд Генри. Лорд Генри знает о женщинах все. Зачем ему было переживать из-за Сибилы Вэйн? Теперь она ничего не значила для него. Но портрет Что он мог сказать о портрете Он хранит тайну его жизни и может рассказать о ней. Он научил его восхищаться собственной красотой. Неужели он же научит его ненавидеть собственную душу? Посмотрит ли Дориан на портрет еще когда-нибудь? Да нет же, это был просто плод воспаленного воображения. Ужасы минувшей ночи наложили свой отпечаток. Видимо, в мозгу Дориана появилось красное пятнышко, от которого люди сходят сума. Картина не изменилась. Каким же дураком надо было быть, чтобы такое придумать! И все же искаженное жестокой улыбкой лицо смотрело на него с портрета. Его золотистые волосы сверкали в солнечных лучах. Его голубые глаза смотрели прямо ему в глаза. Дориана охватила жалость, ноне к себе, а к его собственному изображению на картине. Оно уже изменилось и будет меняться дальше. Золотые кудри посереют. Красные и белые розы его лица завянут. Каждый грех найдет свое ужасное отражение на портрете. Но он не станет больше грешить. Портрет, измененный или неизменный, станет символом его совести. Он больше не будет встречаться с лордом Генри, по крайней мере, не станет прислушиваться к его ядовитым речам которые там, в саду у Холлуорда, впервые заставили его стремиться к невозможному. Он вернется к Сибиле Вэйн, женится на ней, попытается искупить свою вину и снова полюбить ее. Да, он должен поступить именно так. Она точно страдала больше него. Бедное дитя Как же самовлюбленно и жестоко он с ней поступил. Он снова полюбит ее. Они будут счастливы. Вместе они смогут прожить прекрасную и праведную жизнь. Он поднялся со стула и завесил портрет, вздрагивая от каждого взгляда на него Какой ужас – прошептал он самому себе. Дориан подошел кокну и открыл его. Ступив на траву в саду, он глубоко вдохнул. Свежий утренний воздух, казалось, разогнал все его мрачные переживания. Он думал только о Сибиле. В его душе зазвучало глухое эхо бывшей любви. Он повторял ее имя снова и снова. И птицы, заливавшиеся в росистом саду, как будто рассказывали о ней цветам Глава 8 Он проснулся далеко за полдень. Дворецкий несколько раз на цыпочках входил в комнату, чтобы убедиться, что хозяин дышит, и удивлялся, почему он так долго спит. Наконец раздался звонок, и Виктор вошел в комнату с чашкой чаю и целой пачкой писем на подносе старого севрского фарфора, отодвинул оливковые атласные шторы с мерцающей голубой подкладкой, которые закрывали три высоких окна Вижу, вам сегодня хорошо спалось, сэр, – с улыбкой сказал он Который час, Виктор – сонно спросил Дориан Грей Пятнадцать минут второго, сэр. Как же поздно Он присел на кровати и, выпив немного чая, начал разбирать письма. Одно из них было от лорда Генри. Его принес посыльный сегодня утром. Мгновение поколебавшись, он все же отложил его в сторону. Остальные письма он открывал машинально. Это, как всегда, были визитки, билеты на частные представления, программы благотворительных концертов и прочая дребедень, которой обычно засыпали модную молодежь. Также там был достаточно солидный счет за серебряный набор, который он все еще не решался передать своим опекунам. Они были очень старомодны и не понимали, что живут во времена, когда ненужные вещи стали самыми необходимыми. Кроме того, там были написанные учтивым языком письма от кредиторов с Джермин- стрит, которые предлагали взять кредит на любую сумму под очень умеренные проценты. Примерно через десять минут он поднялся, накинул свой изысканный кашемировый халат, вышитый шелком, и пошел в ванную. Прохладная вода привела его в чувство после долгого сна. Казалось, он забыл обо всем, что ему пришлось недавно пережить. Неуловимое ощущение того, что он принял участие в трагических событиях, несколько раз посещало его, однако это все казалось ему сном. Одевшись, он пошел в библиотеку, чтобы приняться за легкий французский завтрак, который уже ждал его на маленьком круглом столике у окна. День стоял восхитительный. Теплый воздух был насыщен пряными ароматами. В комнату влетела пчела и, жужжа, закружилась над синей китайской вазой с желтыми розами. Он чувствовал себя вполне счастливым. Вдруг его взгляд наткнулся на занавешенный портрет. Дориан задрожал Вам холодно, сэр – спросил дворецкий, накладывая ему омлет. Закрыть окно? Дориан отрицательно покачал головой Мне не холодно. Неужели это была правда Неужели портрет действительно изменился Или это просто его воображение заставило его увидеть зло там, где на самом деле сияла радость Не мог же измениться сухой рисунок на полотне Все это казалось полным безумием. Однажды он расскажет об этом Бэзилу, и тот будет долго смеяться. Однако воспоминания об этом были слишком яркими Сначала в бледных сумерках, а затем ив ярком утреннем свете он видел печать жестокости накрепко сжатых губах. Он боялся того момента, когда дворецкий выйдет из комнаты. Он осознавал, что, оставшись наедине, еще раз осмотрит портрет. И боялся узнать правду. Когда дворецкий принес кофе и сигареты и уже развернулся, чтобы уйти, Дориан почувствовал безумное желание попросить его остаться. Когда дверь за его спиной уже закрывалась, Дориан снова позвал его. Дворецкий остановился и ждал распоряжений. Мгновение Дориан молча смотрел на него Меня ни для кого нет дома, Виктор, – сказал он со вздохом. Дворецкий поклонился и вышел из комнаты. Тогда Дориан встал из-за стола и сел на диван напротив портрета. Ширма была старинной, из позолоченной испанской кожи, с вычурными рисунками. Дориан пристально всматривался в него, задумавшись, приходилось ли ему уже когда-либо прежде скрывать тайну человеческой жизни. Стоило ли снимать завесу Почему бы не оставить все как есть? Какая польза оттого, чтобы знать правду Если это действительно произошло, это ужасно. Если нетто зачем беспокоиться Но что, если по воли жестокой шутки судьбы еще каким-то глазам, кроме его собственных, откроется ужасная перемена, которую претерпел портрет Что ему делать в случае, если Бэзил Холлуорд придет и захочет взглянуть на портрет собственной работы А он точно придет. Нет, нужно осмотреть портрет как можно скорее. Неопределенность была невыносимой. Дориан встали запер обе двери. По крайней мере, он мог взглянуть в глаза своему позору в одиночестве. Затем он снял покрывало и предстал перед собственным лицом. Это действительно произошло. Портрет изменился. Потом он часто с огромным удивлением вспоминал, что, глядя на портрет, чувствовал почти научный интерес. Его поражал сам факт того что такое изменение могло случиться. Оно случилась, и это был факт. Неужели существовала какая-то неуловимая связь между его душой и атомами, придававшими цвет и форму полотну Могло ли случиться так, что они воплотили ток чему стремилась его душа Было ли этому другое, еще более страшное, объяснение Он почувствовал страх, задрожали упал на диван, с ужасом глядя на портрет. Однако Дориан чувствовал, что картина сделала для него доброе дело. Портрет позволил ему понять, как же несправедливо и жестоко он поступил с Сибилой Вэйн. Но было еще не поздно все исправить. Они все еще могли быть вместе. На смену его ложной, эгоистической любви пришло бы высшее благородное чувство. А портрет, который написал Холлуорд, стал бы в его жизни компасом, которым для одних является святость, для других – совесть, а для всех остальных – страх Божий. Существуют средства, чтобы усыпить совесть и чувство морали. Но перед его глазами был символ грехопадения. Это был вечный знак краха, к которому людей приводят собственные души. Часы пробили третий час. Четвертый. Прошло еще полчаса, а Дориан таки не пошевелился. Он пытался собрать вместе красные нити жизни, соткать из них какой-то узор, найти выход из кроваво-красного лабиринта страстей, в котором он заблудился. Он не знал, что ему думать и что делать. В конце концов он подошел к столу и стал писать своей любимой письмо, в котором умолял простить его и называл себя сумасшедшим. Он наполнял словами искреннего раскаяния и ужасной боли страницу за страницей. Есть что-то роскошное в унижении самого себя. Когда мы себя в чем-то обвиняем, то знаем, что больше никто не сможет нас в этом обвинить. Не священника именно исповедь отпускает грехи. Написав письмо, Дориан чувствовал, что Сибила уже простила его. Неожиданно постучали в дверь, ион услышал голос лорда Генри Дориан, мне нужно с тобой поговорить. Открой немедленно Это крайне некрасиво с твоей стороны, вот так вот запираться. Сначала Дориан не ответили не двинулся с места. И лорд Генри продолжал все громче стучать в дверь. В конце концов Дориан решил, что лучше его впустить. Нужно объяснить ему, что он отныне начинает новую жизнь. Нужно поссориться с ним, даже порвать любые отношения, если до этого дойдет. Он вскочил на ноги, быстро завесил портрет и только после этого открыл дверь Я искренне сожалею обо всей этой истории, Дориан, – сразу сказал лорд Генри. – Но тебе не стоит много об этом думать Ты имеешь ввиду Сибилу Вэйн? – спросил Дориан. – Конечно. – Лорд Генри сел на стул и начал медленно снимать свои желтые перчатки. – Это, конечно, ужасно, но это не твоя вина. Скажи, ты ходил к ней за кулисы после спектакля Да Я таки знал. Ивы поссорились Я вел себя жестоко, Гарри, очень жестоко Но теперь это в прошлом. Я не жалею о том, что произошло, – это помогло мне лучше узнать самого себя Я очень, очень рад, Дориан, что ты так к этому отнесся. Я боялся, что угрызения совести заставят тебя рвать свои золотые кудри Через все это я уже прошел, – ответил Дориан, с улыбкой покачав головой. – И теперь я вполне счастлив. Прежде всего, мне открылась сущность совести. Она оказалась совсем не тем, о чем ты мне рассказывал, Гарри. Она – то прекрасное, чем обладает человек. Не стоит больше смеяться над этим, по крайней мере при мне. Я хочу быть хорошим человеком. Яне могу допустить, чтобы душа моя стала ужасной Эстетизм – это прекрасное основание для морали, Дориан! Я могу только поздравить тебя с этим. Ас чего ты собираешься начать Я женюсь на Сибиле Вэйн. – На Сибиле Вэйн! – воскликнул лорд Генри, вставая и глядя на Дориана с искренним удивлением. – Дорогой мой, но она Знаю, знаю, Гарри, сейчас ты скажешь мне какую-то гадость о браке. Не стоит. Никогда больше не говори мне ничего подобного. Два дня назад я просил руки Сибилы. И я свое слово сдержу. Она станет моей женой Твоей женой Дориан, ты что, не получил мое письмо Я написал его сегодня утром, и мой слуга отнес его тебе Письмо Да, конечно Я его еще не читал, Гарри. Боялся найти в нем что-то отвратительное. Ты умеешь рушить жизни своими эпиграммами Ты так ничего и не знаешь Что ты имеешь ввиду Лорд Генри прошелся по комнате, а потом сел рядом с Дорианом и крепко сжал его руки в своих Дориан, – сказал он, – ты только не пугайся, ноя написал письмо, чтобы сообщить тебе, что Сибила Вэйн умерла. Из уст Дориана сорвался мучительный крик. Он вскочил на ноги и вырвался из рук лорда Генри Умерла Сибила умерла Неправда Это чудовищная ложь Как тебе не стыдно говорить такое – Это правда, Дориан, – серьезно сказал лорд Генри. – Об этом сегодня сообщили во всех газетах. Я написал, чтобы тыне принимал никого, пока я не приду. Скорее всего, будет следствие и нужно сделать все для того, чтобы тебя не впутали в эту историю. В Париже люди становятся популярными из-за подобных историй, но лондонцы все еще слишком суеверны. Здесь не следует появляться перед публикой в свете скандала. Скандалы приберегают на старость, когда бывает нужно подогреть интерес к себе. Надеюсь, в театре не знали, кто ты такой Если нет, тогда все в порядке. Кто-нибудь видел, как ты заходил в гримерку Сибилы? Это крайне важно. Дориан некоторое время молчал – он оцепенел от ужаса. Наконец он, запинаясь, сдавленным голосом пробормотал Ты сказал – следствие Что ты имел ввиду Получается, Сибила… Ох, Гарри, это невыносимо. Расскажи мне скорее Нет никаких сомнений в том, Дориан, что это непросто несчастный случайно нужно, чтобы общественность думала именно так. Говорят, что вчера около половины первого, когда девушка уже возвращалась домой из театра вместе со своей матерью, она вдруг побежала наверх, потому что будто бы что-то там забыла. Ее некоторое время ждали, но она не возвращалась. В конце концов ее нашли мертвой на полу гримерки. Она ошибочно выпила какое-то ядовитое вещество из тех, что используют в театре для грима. Не помню, что именно это было, нов состав входит то ли синильная кислота, то ли свинцовые белила. Скорее всего, синильная кислота, ведь смерть была мгновенной Какой ужас, Гарри – закричал Дориан. – Да Это действительно трагедия, но нельзя, чтобы тебя считали причастным к ней Я читал в «Стандард», что Сибиле Вэйн было семнадцать. А выглядела она еще моложе. Она казалась совсем девочкой, которая ничего не знает об актерстве. Дориан, не надо слишком переживать поэтому поводу. Тебе непременно следует пообедать со мной, а потом мы посетим оперу. Сегодня в театре будет все почтенное общество, ведь поет Патти. Мы сядем в ложе моей сестры. Сегодня с ней приедут несколько эффектных женщин Значит, я убил Сибилу Вэйн, – сказал Дориан Грей словно про себя. Это все равно, как если бы я перерезал ей горло ножом. И, несмотря на это, розы такие же волшебные, птицы также весело поют в моем саду. А сегодня вечером я обедаю с тобой и поеду в оперу, потом куда-то ужинать Как же наша жизнь необычна и одновременно трагична Если бы я прочитало подобном в книге, Гарри, то точно заплакал бы. А сейчас когда это случилось со мной, я настолько поражен, что и слез нет. Вот лежит написанное мной страстное любовное письмо. Первое в моей жизни любовное письмо. Разве неудивительно, что я написал его мертвой девушке Хотел бы я знать они все еще что-то чувствуют, эти немые, бледные люди, которых мы называем мертвецами Сибила! Знает ли она об этом, может ли меня услышать, хотя бы почувствовать Ах, Гарри, как я ее любил когда-то! Мне кажется сейчас, что это было много лет назад. Тогда она была для меня всем на свете. Затем настал тот ужасный вечер неужели это было только вчера – когда она играла так плохо, что у меня сердце чуть не разорвалось. Она мне потом все объяснила. Это было так трогательно ноя не был тронут, я назвал ее дурой. А потом кое-что произошло я не могу тебе рассказать об этом, но это было действительно страшно. Поэтому я решил вернуться к Сибиле. Я понял, что поступил плохо А теперь она мертва Боже, боже Гарри, что мне делать Ты даже не представляешь, в какой я опасности И теперь не осталось никого, кто мог бы уберечь меня отпадения. Она могла бы сделать это. Она не имела права убивать себя. Это эгоистично с ее стороны Дорогой Дориан, – сказал лорд Генри, доставая сигарету из латунного с позолотой портсигара. – Женщина может сделать из мужчины праведника только одним путем – надоесть ему так, что он потеряет интерес к жизни. Если бы ты женился на этой девушке, то был бы несчастным. Конечно, ты был бы хорошим по отношению к ней. Это очень просто – быть добрым к безразличному тебе человеку. Но она быстро поняла бы, что ты равнодушен к ней. А когда жена чувствует, что ее муж равнодушен к ней, она либо начинает одеваться слишком кричаще и безвкусно, или у нее появляются очень хорошие шляпки, за которые платит чужой муж. Не говоря уже о том, что такой неравный брак, который я постарался бы не допустить, стал бы унизительным. Поверь, при любых обстоятельствах это был бы крайне неудачный брак Наверное, ты прав, – пробормотал Дориан. Он был очень бледен и нервно шагал по комнате. – Ноя считал, что это мой долг. И нет моей вины в том, что эта страшная драма помешала мне его выполнить. Ты когда-то сказал, что над благородными решениями тяготеет страшное проклятие они всегда принимаются слишком поздно. Так случилось и со мной Благие намерения – просто бессмысленные попытки идти против природы. Они обычно порождены высокомерием и не приводят ник чему хорошему. Время от времени они дают нам приятные, но пустые ощущения, которым могут радоваться только слабые духом. Вот и все. Благие намерения – это чеки, которые люди выписывают в банк, где у них нет текущего счета Гарри, – спросил Дориан Грей, подходя и садясь рядом с лордом Генри, – почему я страдаю не так сильно, как хотел бы Неужели я настолько бессердечный Как ты считаешь После всех тех глупостей, которые ты наделал за последние две недели, у меня язык не поворачивается назвать тебя бессердечным, ответил лорд Генри, ласково и одновременно грустно улыбаясь. Юноша нахмурился Мне не нравится такое объяснение, Гарри. Ноя рад, что тыне считаешь меня бессердечным. Это жене про меняя знаю Однако то, что случилось, не подействовало на меня так, как должно было бы подействовать. Я все это воспринимаю как необычную развязку какой-то удивительной пьесы. В ней – жуткая красота греческой трагедии, трагедии, |