Переводчик Ольга Перова (до 21й гл.), Елена Кылосова Редактор Анна Бродова, Сарик (2231 гл.)
 Скачать 1.25 Mb.
|
ГЛАВА 3Тем утром, выйдя с работы, Монце прямиком направилась в «Красотки», парикмахерскую, где работала ее подруга Хуана. В этот уик-энд она участвовала в турнире по карате и хотела хорошо выглядеть. Зайдя и увидев внутри Хулию, Монце улыбнулась. — Ну и ну. Сегодня наш день. — Я уже начала. У меня волосы стали как мочалка, — пошутила Хулия. — Проходи, Монце, садись сюда, — сказала подруге Хуана, что та быстро и сделала. Через час, когда Монце и Хулия листали журналы в ожидании, когда подействует краска и осветлитель, к ним подошла Хуана. — Как у вас дела? — поинтересовалась она. Хулия, подняв голову, посмотрела на подруг и смущенно прошептала: — Плохо… все плохо. Почему у Нормы Дюваль такая потрясающая фигура? А ведь ей столько же лет, сколько и мне. Ради бога… Она так великолепно выглядит в этом белом платье. Хуана и Монце заглянули в журнал, который им показывала подруга, и, согласившись с ней, Монце, указывая на журнал, произнесла: — А мне нравится Синди Кроуфорд. Вы обратили внимание, как она выглядит, даже когда идет за покупками? Я ей восхищаюсь. Клянусь, если бы мне был дан шанс родиться заново, я бы родилась ею. — Да, она красивая, — согласилась Хулия. — Красивая! — воскликнула Монце, указывая пальцем на страницу. — Прекраснейшая. Все при ней… Она — само совершенство. У нее есть стиль, авторитет, замечательные дети и прекрасный муж. — Ах, а я обожаю Пэрис Хилтон! — прошептала уроженка Канар. — Я бы хотела стать ей. У нее есть все, что мне нравится. Она блондинка, у нее потрясающая фигура, куча денег и имя, от которого так и веет гламуром… Пэрис Хилтон! Не то, что мое — Хуана Перулийя. — Жалко, что из нас всех я самая большая патриотка, — заявила Хулия, взглянув на эту самую Пэрис. — Мне гораздо больше нравится Норма Дюваль. Ну, вы только посмотрите, какая фигура! Вот так весело восхваляя достоинства женщин, на которых бы они хотели быть похожими и вытаскивая на всеобщее обозрение собственные недостатки, девушки и проводили время, пока наконец Хуана не повела Хулию мыть голову. В этот момент зазвонил смартфон Монце. Это был Джеффри, ее бывший. Устав от его постоянных звонков, Монце решила не ходить вокруг да около. — Какого черта тебе надо сейчас, зануда? Услышав ее голос, мужчина улыбнулся. Монце была необычной женщиной и другого ответа он от нее и не ждал. Но, хорошо изучив ее характер, он знал, как перетянуть разговор на свою территорию. — Привет, детка. Я соскучился по тебе. Едва заслышав эту фразу, Монце закрыла глаза. Бархатный голос Джеффри сводил ее с ума. Но нет. Она ни на секунду не позволила себе усомниться в принятом решении. Она его не любила. Между ними все кончено, и нет пути назад. — Джеффри, зачем ты сейчас говоришь мне эти глупости? — Потому что это правда, и потому что я не хочу, чтобы ты повесила трубку, так меня и не выслушав. Монце улыбнулась. Когда Джеффри хотел, он мог быть очаровательным, и поэтому она терпеливо поинтересовалась: — Ну, и чего же ты хочешь? — Я сегодня приглашен на ужин к Стюартам. Там еще будут Марта, Эдвард и компания. Ты их знаешь. Как ты считаешь, какой галстук мне надеть, темный или светлый? Не веря своим ушам, Монце со вздохом ответила на этот абсурдный вопрос: — Темный, Джеффри. — Ты пойдешь со мной? — неожиданно спросил он. — Нет. — Пожалуйста. — Нет. И не мечтай. Иди со своей сисястой секретаршей. Эта девица ест у тебя с руки. Уверена, она тебе не откажет и, наверняка, понравится твоим дорогим друзьям. Джеффри тяжело вздохнул. — Монце, я прошу тебя, потому что хочу пойти именно с тобой, а не с кем-нибудь еще. — Напоминаю, ты мне сказал, что я уже взрослая женщина. Не просто взрослая, а немолодая. Старуха! Черт, Джеффри, тебе тридцать семь. Полагаю, я должна считать тебя старой рухлядью, одной ногой стоящей на пенсии? Джеффри еще раз издал смиренный вздох. — Дорогая, послушай меня. Я совсем не это имел в виду, но ты все время повторяешь одно и то же. Я лишь сказал, что молодость Присциллы затмила мне разум. — Вот! Да ты сам не слышишь, что ты говоришь! — усмехнулась девушка. — Девочка моя… поверь мне. Монце рассмеялась. Даже после того как его застали с другой, Джеффри все еще пытался оправдать свою ошибку. Он так и не понял, что Монце никогда ему этого не простит. Она застукала его с молодой и красивой секретаршей во время одной из его теперь уже печально известных командировок. И он назвал ее старой, зрелой! У нее до сих пор при воспоминании об этом сердце кровью обливалось. Монце хотела сделать ему сюрприз на день рождения, но получила сюрприз сама, обнаружив во всей красе Джеффри, трахающего сзади свою секретаршу. — Да ладно, не заставляй себя упрашивать. Мне прекрасно известно, что тебе нравится Стюарт. Кроме того, там будет Марта, а вы с ней всегда… — Я не пойду. Как я еще должна тебе об этом сказать? Мы с тобой больше не пара. И, пожалуйста, перестань мне звонить. Я не хочу тебя видеть. Не хочу ничего о тебе знать, ты можешь это понять? — Нет. Я этого не понимаю. Монце была готова завизжать от его упрямства, от того, что он продолжал мучить ее. Но, стараясь сдержаться, она просто сказала: — Послушай, Джеффри, забудь о моем существовании, договорились? Прекрати мне звонить. Посылать цветы, сообщения, надоедать мне на работе. Ради бога, ты меня уже утомил! — Нет. Я не остановлюсь, пока ты не вернешься ко мне, девочка моя. — Ни за что! — заорала девушка, привлекая к себе внимание всей парикмахерской. — Я не вернусь к тебе, потому что я тебя не люблю. И у меня еще остались самоуважение и чувство собственного достоинства. Это ты назвал меня старой, потому что мне почти тридцать лет. И послушай, что я тебе скажу: иди ты на хер! — Дорогая… послушай… — Нет. Не послушаю. И знаешь, почему? Потому что мои годы и зрелость заставляют меня любить себя, а не бегать за тобой, обивая все пороги, потому что тебе, вот дерьмо! хочется резвиться и наставлять мне рога с каждой малолеткой, что встретится у тебя на пути. — Но, девочка… — Никакой девочки! — закричала Монце, выйдя из себя. — Мне плевать, что ты красавчик, у тебя куча денег и ты принадлежишь к высшим слоям общества. И знаешь, почему? Потому что я себя не на помойке нашла, я себя люблю и хочу быть счастливой. Одна! А не с таким идиотом, как ты, который не может оценить настоящую женщину, такую как я, пока ее не потеряет. А меня ты уже потерял. Поэтому, прощай! Сказав это, Монце повесила трубку и вздохнула. Она больше не собиралась попадаться на удочку Джеффри. Нет. Нет и еще раз нет. Внезапно взрыв аплодисментов вырвал ее из своих мыслей. Вся парикмахерская аплодировала ей стоя, а она просто посмотрела на своих подруг, пожала плечами и улыбнулась. |