Пять наследников, несущих в себе печать древней силы и огромной ответственности

• Название: Пять наследников, несущих в себе печать древней силы и огромной ответственности
• Дата: 04.04.2023
• Размер: 486.68 Kb.
• Имя файла: Tayna_proklyatogo_ozera_by_Alesya_Li_rukopis.docx
• Тип: Документы; #1037210
• страница: 14 из 35

Глава 14. Духовное и физическое преображение

Я любила тебя, Томас Элиот, и возомнила себя любимой в ответ.

Без любви мне оказался не нужен ни Замок, ни слуги.

Я отвернулась и, едва переставляя ноги, побрела прочь. Меня никто не останавливал. Да и зачем?

Все прекрасно понимали: бежать мне некуда.

Кто бы мог подумать, что настанет день, когда смерть от истощения в нетопленной гостиной лондонского дома, покажется мне завидной участью. Ведь тогда, я бы покинула этот мир, не испытав боли, которую просто невозможно терпеть.

— Я чувствую ее печаль. Ее отчаяние, — ровный, глубокий голос разнесся по каменистому берегу, вынуждая меня остановиться.

— Кто посмел тронуть невесту Альва?

Идрис, он сказал, что его зовут Идрис.

Я обернулась, в немом изумлении разглядывая высокого, черноволосого мужчину в непривычной одежде.

Очевидно напуганный наследник отступил на несколько шагов от разгневанного божества? Альва?

Принцесса присела в реверансе, демонстрируя куда как больше сдержанности чем ее брат.

По берегу к ним поспешно шагали еще три фигуры, плохо различимые в сумраке: двое мужчин и женщина.

— Ей больно. Я чувствую ее боль. Что вы сделали? — таким же ровным тоном, словно обсуждая бухгалтерские книги, спросил мой неожиданный защитник.

Вот только отчего он меня спасать собрался? От безрассудства, граничащего с глупостью? Или, быть может, от себя самого?

— Сопряжение прошло, проход только что закрылся, — произнес один из подошедших мужчин, сдержанно кланяясь присутствующим. Его фигура и темные волосы казались смутно знакомыми.

Петля воды коварно обхватила меня вокруг талии, притягивая к ним. Я едва сдержала вопль ужаса, приличествующей любой благочестивой христианке.

Когда вода снова исчезла, лишившись равновесия и опоры, я пошатнулась, нелепо взмахнув руками, но принцесса шагнула вперед и обняла меня, мешая упасть. Помимо воли я вцепилась в ее плечи, желая удержаться на ногах.

Вся надменность и сдержанность принцессы испарились в один миг.

— Мне ужасно жаль, — едва слышно прошептала она мне в волосы. — Так не должно́ было случиться.

— Девица в целости, — продолжил беседу все тот же смутно знакомый мужчина. — Что Альв пожелает делать теперь? На моей памяти еще ни один гость не оставался в нашем мире надолго.

Вместо ответа Идрис шагнул вперед. Его ладонь осторожно приподняла мое лицо. Взгляд удивительных глаз — радужных? я затруднялась подобрать описание — затягивал словно омут. Я погружалась в уже знакомое оцепенение, лишающее воли, наделяющее меня его желаниями, подчиняющее его воле.

— Миры расходятся, — равнодушно произнес Идрис, все также глядя мне в глаза. — Пройдет время… и я просто исчезну. День за днем силы мои будут слабеть, и я вернусь в лоно породившей меня стихии, лишившись человеческого облика.

— А до тех пор, будьте нашим гостем, — напомнил о себе наследник Замка. — Наш дом в вашем полном распоряжении. Одна из пяти Старших семей будет счастлива принимать вас...

Идрис повернул к нему голову, словно только сейчас заметив.

— Да будет так.

— Так ты думаешь, Юлиан Барлоу был влюблен в Марину Вейсмонт?! — напористо произнесла Гвен, гремя посудой. — Да быть того не может!

Аттина с улыбкой наблюдала за подругой. Гвен сноровисто жарила блинчики — и на столе между ними стремительно рос аппетитно пахнущий Эверест.

Они с Гвен частенько помогали отцу готовить, у Аттины получалось плохо, а вот подруга, сбежав из особняка, полного прислуги, любила сама постоять у плиты.

— Дай угадаю, ты сейчас скажешь, что он вообще неспособен на подобное чувство, — предположила Аттина.

— Да нет, просто Юлиан непохож на того, кто может всерьез залипнуть на такую, как Марина. Илай — да, а вот Барлоу...

— Но он пытался спасти ее, — напомнила Аттина, внимательно разглядывая свою лучшую подругу.

— Тут должно быть что-то еще. Я уверена! Может, твоя сестра и умела исцелять, но доброй ее назвать при этом, было крайне сложно.

— Но и злой Марина не была, — мягко возразила Аттина. — Гвен, взгляни на меня.

— Чего тебе? — подруга неохотно оторвалась от сковороды. Взгляд ее гулял по кухне, ей явно не хотелось встречаться глазами с Аттиной.

— Да ты влюбилась... — пораженно вздохнула младшая Вейсмонт. — И когда только... Он же воплощает в себе все то, что так злит Гвен Коллингвуд!

— Да не знаю я! — Гвен воинственно взмахнула половником, словно желала треснуть по лбу Юлиана Барлоу. Капли теста сорвались в полет. Смущенно хмыкнув, Гвен вернула их обратно. — Блинчики на Воде не только выходят очень тонкими, но тесто и отлично левитирует, — хмуро пошутила она и чуть тише прибавила. — Я не знаю. Я все думаю о нем и думаю, когда засыпаю, когда просыпаюсь. Когда злюсь на него... Никогда прежде ничего подобного со мной не происходило. Это так странно.

— А он... — Аттина с беспокойством смотрела на лучшую подругу.

— Куда там. Я же Коллингвуд. «Принцесса Коллингвуд». А он Барлоу. Юлиан прав, мне сто́ит держаться от него подальше. Но почему мы все обо мне, да обо мне! Что за сцену я вчера застала?

Аттина помедлила с ответом.

— Можно сказать, я рассталась с Райденом, так и не начав с ним встречаться.

— Ему следовало держать себя в руках, — неприязненно сообщила Гвен, и Аттина невольно порадовалась, что лучшая подруга не застала всю сцену целиком. Вероятно, она бы попыталась придушить Дэвиса на месте, вместо того, чтобы всю дорогу до дома читать ему нотации.

— Он злится из-за провалов в памяти, да и я дала ему повод думать, что… — Аттина смущенно замолчала, но потом все-таки продолжила. — Я не хотела, чтобы так вышло. Иногда, ты просто... облажался. И логичного объяснения поступку нет и не будет.

— Это не оправдывает поведения этих двоих! Тут такое происходит, а они… Как дети!

— Но Амир вовсе не…

— Мужчина должен быть сдержанным! И сильным…

— Мужчина должен быть Юлианом Барлоу, — с улыбкой подытожила Аттина, понимая, что доброе имя Амира ей сейчас не отстоять.

Гвен смущенно хмыкнула, но спорить не стала. Они обе понимали, что она так отчаянно ругается с Юлианом не от злости, а в бессмысленной попытке привлечь его внимание.

— Мама будет недовольна, — заметила Гвен. — Дома имя Барлоу под запретом, словно это нам, а не им, есть чего стыдиться.

Аттина вначале не хотела признаваться, но потом подумала, что так будет лучше для всех.

— Юлиан Барлоу, сидя на этой самой кухне, обвинил Коллингвудов в убийстве своей семьи, — Аттина настороженно наблюдала за Гвен, ожидая ее реакции. — И самое жуткое, мой отец даже не удивился, когда услышал об этом. И, уж тем более, не стал возражать.

— Ну что ж, — Гвен Коллинвуд швырнула половник в миску с тестом. — Это как минимум означает то, что я успею состариться прежде, чем он пригласит меня на свидание. А как максимум — что кому-то придется выяснить, в чем дело и заплатить по счетам.

Аттина сокрушенно вздохнула. На каждый появлявшийся ответ находилось с десяток новых вопросов. Такими темпами они ни за что не успеют распутать клубок тайн и лжи до дня Сопряжения миров. И кто знает, что их тогда ждет.

***

— Что вы собрались сделать?! Вы, альвовы эгоисты!

Джил Гатри-Эванс вскочила на ноги, не в силах сдержать обуревающие ее чувства.

Она лежала в шезлонге у крытого бассейна, когда он вошел, негромко хлопнув дверью.

— Мне никогда не стать частью круга просто потому, что я родилась позже брата! Который и брат-то мне только наполовину. А теперь вы решили расторгнуть Договор с Богами и лишить всех нас Магии, только потому, что не хотите брать возложенную на вас ответственность?! Это трусливо и подло! У вас первенцев есть все, кроме мозгов! — голос Джил звенел от переполняющего ее презрения.

— Ты подходишь на роль стража куда лучше. А что если, Альвы лишат сил не всех? Лишь назначат новый Круг? Я могу это устроить — ее собеседник казался невозмутимым.

— Ты... ты кто такой?! — Джил отступила, похоже, догадавшись, что он не тот, за кого себя выдает.

— Мне нравится ваше определение. Гнев Богов. Приятно познакомиться, — незнакомая усмешка скользнула по лицу, которое она словно бы никогда и не видела, делая ситуацию особенно жуткой.

Хвосты Джил взлетели словно подхваченные невидимым ветром. Вода за ее спиной воспарила, на лету превращаясь в ледяные иглы. Они прошили воздух вокруг неподвижной фигуры, не причинив той вреда.

— Впечатляет. Ты же понимаешь, что вместе со мной убьешь и это тело? — с интересом поинтересовался неожиданный противник.

— Плевать! Он не меньше тебя виноват в смерти Марины!

Вода из бассейна поднималась узкими смерчами, что для кого-то, возможно, и было опасным, но не для него.

— Храбрая девочка, талантливая, — он медленно приблизился, и Вода расступилась перед ним, несмотря на все усилия Джил хоть как-то его остановить, — но глупая. Куда тебе тягаться с теми, кого вы называете Богами.

Его рука стальным обручем обхватила шею Джил, сдавливая беззащитное горло. Она вцепилась в его запястье, в попытке отвоевать глоток воздуха.

— Твоя подруга сама призвала меня сюда, но Марина лишь ускорила неизбежное.

Хватка на шее Джил внезапно ослабла. Девчонка упала набок и скорчилась, надсадно кашляя и хватая ртом воздух.

— Аттина Вейсмонт умрет вслед за сестрой. А ты станешь частью нового Круга. Или умрешь. Выбор за тобой, мне это не так уж и важно.

Джил лежала у его ног на мокрой плитке бассейна, частично обратившись. Обсидиановый хвост, с белой каймой полупрозрачных плавников подрагивал, двухцветные волосы растрепались, щеки, лишившиеся жабр, стремительно бледнели. Вся ее неловкая поза отражала беспомощность.

Сделав над собой усилие, Джил приподнялась на руках, чтобы взглянуть ему в лицо, неловко запрокинув голову. В глазах ее плескалась ярость и ни капли страха.

Что ж, маленькая Джил Гатри-Эванс, заслуживала хотя бы уважения. Характер у девчонки был.

— Я вернусь за тобой, когда придет время, — он отвернулся и пошел к выходу, — никому ничего не рассказывай. Пока что.

Выйти из усадьбы Гатри-Эванс было так же просто, как и зайти в нее. В конце концов, его теперешнее тело все здесь прекрасно знали.

***

Новый день обучения Магии начался с опоздания Юлиана Барлоу. По устоявшейся традиции к его приходу все уже собрались. Парни терпеливо ждали в фонтане, Аттина сидела на бортике, а Гвен привычно заняла пост у двери. Она упрямо приходила каждый раз и наблюдала за Кру́гом, даже не имея возможности присоединиться. В некоторых вопросах Юлиан был возмутительно последователен, а, возможно, ему просто нравилось видеть разочарование и гнев в светлых, практически белых глазах ненавистных Коллингвудов.

— Вылезайте оттуда. Сегодня вторая форма вам не понадобится, — с порога сообщил Барлоу, не глядя бросая на пол куртку. — Что вы там собрались как анчоусы в банке?!

— Он над нами издевается, или мне это только кажется? — сквозь зубы процедил Илай, первым выбираясь из фонтана.

— Ой, прости, неужели это так очевидно?! — всплеснул руками Юлиан, награждая наследника Коллингвудов издевательским взглядом.

Амир хмыкнул, но от комментариев воздержался. Райден выглядел на удивление спокойным, словно произошедшее накануне его отрезвило. В сторону Аттины он подчеркнуто не смотрел.

— Давайте быстрее, не сто́ит терять времени.

— Ты бы хоть как-то предупреждал что ли, — пробормотал Амир, поспешно натягивая штаны.

Все-таки массовый мужской стриптиз — это не то, как он представлял себе идеальное времяпровождение в компании друзей и, тем более, Аттины.

— Чат в мессенджере заведем? — саркастически уточнил Юлиан. — Форма одежды на занятия Магией — жабры и хвост! С собой взять сменку, но не ботинки, а трусы! Вы себе это так представляете?!

Райден расхохотался. Даже разбитые в драке губы ему не сильно мешали веселиться. Наследнику семьи Дэвис на удивление импонировало чувство юмора Юлиана Барлоу. Впрочем, не ему одному. Оглядев всеобщее веселье, Илай недовольно нахмурился. Ему казалось, смеятся над Магией, относится с таким пренебрежением к Кругу, к наследию предков — просто кощунство.


— Сегодня начнем с тебя, — как ни в чем не бывало, продолжил распоряжаться Юлиан Барлоу. — Книги читала?

Аттина неуверенно кивнула, терпеливо дожидаясь дальнейших инструкций.

— Значит, переходим от теории к практике. Вот тебе Райден, Вода — в фонтане, лечи давай.

— Но я…

— Одно дело призвать Воду в состоянии аффекта, другое — повторить все осознанно. У нас на сегодня большая программа, очередь не задерживай, — поторопил Юлиан.

Аттина осторожно приблизилась к Райдену. Дэвис сидел на бортике в одних джинсах, опустив голову. Короткая светлая челка падала ему на лицо.

Их затянувшаяся любовная драма начинала утомлять. Аттина по умолчанию считала всех парней вокруг собственностью старшей сестры, и, кажется, ей настолько надоело быть вторым номером, что она решила обнадежить Райдена, в которого была так нелепо влюблена Марина. Кто бы мог подумать, что младшая Вейсмонт способна на такую расчетливую месть? И Райден не лучше. Влюблен как школьник. Как можно всерьез интересоваться Аттиной Вейсмонт? Илаю это было решительно непонятно.

— Чего стоим? Кого ждем? — поинтересовался Юлиан.

Глубоко вдохнув, Аттина поднялась на цыпочки и заключила Райдена в объятия.

Амир смотрел, не отрываясь. Вода в фонтане ощутимо нагрелась. Юлиан Барлоу сделал несколько шагов назад и наступил ему на ногу.

Едва успевшую покрыться редкими пузырьками поверхность мгновенно сковало льдом. Райден предпочитал понижать градус.

Вейсмонт все также висела у него на шее.

Ничего не происходило.

Она наклонилась еще ближе и прошептала что-то ему на ухо. В ответ Райден обхватил руками ее хрупкие плечи. Лед за его спиной раскололи глубокие трещины, Вода ринулась ввысь, обнимая их фигуры, и обрушилась волной на камни и древний потрескавшийся паркет.

Все присутствующие едва успели отпрянуть.

Райден приподнял голову. Следов на лице как не бывало.

— Ну-у, кхм,— похоже, Юлиан попытался замаскировать смех кашлем. — Результата ты, конечно, добилась, но с таким расходом Магии это все равно, что использовать паровой молот, чтобы расколоть орех. Или стрелять из пушки по воробьям. Как тебе больше нравится.

— Я надеялась, это поможет, не только внешне, — смущенно призналась Аттина. — Нашла кое-что интересное в одной из книг.


— И как воспоминания? — сообразив, о чем речь, поинтересовался Юлиан. — Вернулись?

Если судить по его тону, успеха Барлоу и не ждал.

— Как ни странно, но да, лучше! — задумчиво признался Райден. — Я помню, что было в тот день, когда Аттина оказалась в Про́клятом озере. Хоть и не хочется это признавать. Да и другие провалы стали короче.


— И что же случилось?

— Ревность случилась, — Райден повернул голову в сторону, словно пряча лицо. — Амир спас ее, а я так ничего и не сделал. Просто не успел. Сначала — добежать, потом — сообразить, что делать, и стало поздно. Они лежали там, обнявшись… — его голос едва уловимо дрогнул, — так что, я дождался, пока вы появитесь и просто ушел.

Аттина осторожно гладила Райдена по голому плечу, словно не замечая, что пылающий взгляд Амира Гатри-Эванс вот-вот прожжет в ней дыру.

Илаю решительно не нравилось все происходящее. И дело было вовсе не в мужской солидарности.

Если Райден помнит эту ночь на озере, он может вспомнить и ту другую, когда погибла Марина. Дэвис может разболтать всем, что он, Илай, сделал.

Для Райдена будет лучше… гораздо лучше, если он так ничего и не вспомнит. Если он не хочет замолчать навсегда.

Расторгнуть договор с Богами — правильное решение. Магия покинет их всех. Возможно, после этого, он, Илай, наконец, сможет вздохнуть спокойно. И та темная, чудовищная сила, что словно разрывает его на части, подчиняет себе его волю после смерти Марины, оставит его навсегда.