Саша Майская Любовь по заданию редакции
 Скачать 0.61 Mb.
|
ЧЕРНАЯ МАГИЯ КАК ОНА ЕСТЬПонедельник и вторник никакими событиями не блистали. Женя Семицветова сидела на рабочем месте и читала бесконечные статьи, бегала к дизайнерам, проверяла почту Вадика — словом, вела свой привычный образ жизни. Приключение с красавцем-ветеринаром несколько поблекло и казалось ей теперь чем-то вроде сна — приятного, захватывающего и несомненно эротического, но нереального. Вечером во вторник Бобсбн принес готовую обложку следующего номера, на которой Андрей Долгачев красовался в небрежно расстегнутом пожарном комбинезоне, и тут сердце Жени слегка екнуло, но и с этим она справилась вполне удовлетворительно. Гром грянул в среду с утра.. Вадим Альбертыч позвонил Жене по местному телефону и абсолютно загробным голосом приказал ей явиться на производственное совещание через десять минут. Женя сдавленно чертыхнулась и отправилась в кабинет босса. В предбаннике курила Анжела Мессер. Сегодня, несмотря на жаркий день, гламурная дива была утянута в черную кожу и накрашена в стиле «лучшая ведьма нашего городка». При виде Жени она приветственно взмахнула холеной ручкой с наманикюренными когтями кроваво-алого цвета и сообщила: Тебе привет, Семипопкина! Семицветовы мы... От кого? От Андрея. Мы с ним болтали вчера вечером. Согласился на все, Гонорар попросил перечислить на счет больницы Караула. Ну не псих? Настроение стремительно понизилось до нулевой отметки. Значит, с этой крашеной кошкой он болтал по телефону, а у Жени, у женщины, с которой провел ночь, даже но-мерочек не взял... Все, надо забыть и наплевать. Теперь ее карьера пойдет вверх, можно будет задуматься о хорошей партии, приложить некоторое количество усилий, найти себе жениха... Внутренний голос насмешливо поинтересовался, о каких именно усилиях идет речь? И где она собирается искать жениха? И какова вероятность того, что партия окажется хорошей? Женька приказала внутреннему голосу заткнуться и твердым шагом вошла в кабинет. Анжела лениво вплыла следом. Вадик, весь в черном, стоял у окна, молитвенно сложив руки на груди и вперив взор в небесные дали. За столом с абсолютно загадочным видом сидела вся правящая верхушка редакции. Женька осторожно опустилась на крайний стул и с интересом покосилась на импозантного мужчину лет сорока, сидящего рядом. Тот поймал ее взгляд и галантно поклонился, впрочем, с места не встав. Эдуард Кононыхин. Отдел продаж. Я новенький, но всех присутствующих знаю давно, а вод 6 вас только слышал. Вы ведь Евгения? Ага. Евгения. Очень приятно. А что случилось, почему совещание? Понятия не имею. Рассчитывал сбежать пораньше и завалиться в хороший ресторан. Не желаете составить компанию? Мысленно Женька показала внутреннему голосу язык: накося выкуси! Вот и первый кандидат. Вслух же осторожно сказала: — Я бы с удовольствием, но Вадим Альбертыч вряд ли меня отпустит... Вадик отвернулся от окна и вперил трагический взор в шепчущуюся галерку. Слух у Вадика был отменный. — Вадим Альбертыч никого не отпустит. Более того, я объявляю военное положение. Настройтесь на серьезный лад, ибо сейчас я сообщу вам нечто ужасное. В голове у Женьки немедленно пронеслось: спонсоры разорились, счета арестованы, тираж опечатан, нас всех увольняют... Эдуард Кононыхин насмешливо прошептал: — Если нас всех сейчас уволят, мы с вами точно пойдем в ресторан. Во всем нужно искать позитив. Вадик неодобрительно покосился на Ко-ноныхина и вновь застыл в позе трагического отчаяния. — Прежде чем начать, официально предупреждаю: все, что вы услышите, не должно покинуть эти стены. Малейший намек на утечку информации — уволю любого. Без выходного пособия. Это ясно? Собравшиеся согласно покивали и с интересом воззрились на шефа в ожидании продолжения. Вадик обвел всех взором умирающего лебедя и понизил голос до хрипа. — Скажите мне, соратники: как вы относитесь к черной магии? Пауза, повисшая над столом, не была особенно напряженной. Об увлечении главного редактора эзотерическими учениями знали все, относились к этому лояльно и с пониманием. Вадик сокрушенно уронил голову на грудь. — Ограниченные люди меня окружают. Ладно. Буду краток. Над нашим детищем нависло проклятие. Злой рок. Сглаз. Поле отрицательной энергии. Называйте как хотите — факт остается фактом. Женька Семицветова уставилась на лист бумаги прямо перед собой. Только не хватало, чтобы Вадик окончательно сбрендил. Тогда о ресторанах и поиске женихов придется забыть до его выписки из дурдома. Анжела Мессер решила внести свежую струю здравого смысла. — Вадим Альбертыч, как вы знаете, я вовсе не склонна легкомысленно отрицать существование энергетических полей, но... нельзя ли поконкретнее? Что именно случилось? Вадик смерил Анжелу долгим и серьезным взглядом, вздохнул — и заговорил почти нормальным голосом. — Дело в следующем. Вы все помните героев наших последних трех выпусков? Ираклий кашлянул и недовольно заметил: — Естественно, Вадим! Певец Челобить ев, стриптизер Маугли и модельер Рубаш кин. На этой неделе в продаже номер с экстрасенсом Шамановичем, а следующим Пойдет герой из провинции, тот ветеринар из города Атас... Анжела кротко поправила шеф-редактора: — Он из Караула. — Что? Не Атас, а Караул. Хотя Атас мне тоже нравится, но в этом есть что-то киргизское... Хорошо, пусть Караул. Вадим, я не понимаю, у нас какие-то проблемы с авторскими правами, или... что? Вадик издал очередной тяжелый вздох. — После выхода номера с Маугли герой предыдущего номера, Челобитьев, попал в больницу после удара током прямо на сцене. Якобы был неисправен микрофон. Неделю спустя, когда вышел номер с Рубашкиным, стриптизер Маугли поскользнулся на банановой кожуре и сломал ногу. Позавчера на модельера Веню Рубашкина набросилась в парикмахерской фанатка Святослава Кроликова и несколько раз ударила его по голове феном... Эдуард не удержался и фыркнул. Вадик строго посмотрел на него и заметил: — Ничего смешного, Эдик! Фен был отнюдь не портативный, а стационарный, парикмахерский. Она сорвала с него кожух и нанесла Вене серьезные травмы. Как вы думаете, что все это означает? Народ безмолвствовал. Вот теперь тишина стала гнетущей. Женька заерзала и осторожно пролепетала: — Вадим Альбертыч, а может, это просто совпадения?.. Вадик помолчал, а потом вдруг патетически возопил: — Молитесь! Молитесь, чтобы это были простые совпадения! Лично я в подобные совпадения не верю, потому что слишком много знаю о темной стороне этого мира, но вам верить в это необязательно. Он пробежался взад-вперед вдоль своего стола и вдруг пояснил абсолютно нормальным голосом: — Я вовсе не призываю вас кропить будущий тираж святой водой, но о конкуренции, надеюсь, все наслышаны? В Москве каждый день регистрируется несколько журналов одной с нами направленности. Борьба за место под солнцем ведется нешуточная, и в ней все средства бывают хороши. Если про нас пойдут слухи... Бобсон, будучи материалистом и пессимистом, не выдержал и рявкнул: Да какие слухи, Вадим?! Что над теми, кто снимается на нашу обложку, тяготеет проклятие? Я же говорю: необязательно в это верить. Достаточно пустить слух, что с теми, кто снимается у нас в журнале, обязательно случается что-то плохое — и мы погибли. Через месяц у нас упадут продажи, потому что, во-первых, мы не сможем затащить на обложку никого из звезд, а во-вторых, идиоты-читатели решат, что и с ними что-то может произойти. Хорошо, но Шаманович-то пока цел и невредим? Вот именно — ПОКА! С понедельника в продажу поступит номер с ветеринаром. С этого момента я буду следить за Шамановичем. Ираклий растерянно произнес: — А нам что делать? Свечку, что ли, ставить каждый день? Вадик усмехнулся горькой и загадочной улыбкой. — Не шути с этими вещами, Ираклий! Не смотрите на меня, как на идиота, друзья мои. От вас я требую только одно: никаких комментариев, никаких ответов на вопросы, никаких обсуждений наших дел с посторонними. Если на дружеской вечеринке вы вдруг услышите: «Говорят, в «Самом Самом» фотомодели мрут, как мухи...» — делайте вид, что оглохли. Мы не можем давать пищу слухам. Эдуард Кононыхин солидно кашлянул. Вообще-то это очень разумно, друзья мои. История издательского дела знает куда более абсурдные примеры того, как солидные издания прекращали свое существование из-за самых нелепых сплетен... Благодарю за понимание, все свободны. До понедельника. Евгения! Останьтесь... Жизнь вернулась в привычную колею. В четверг они с Кононыхиным все-таки сходили в ресторан. Все было в высшей степени пристойно и красиво. На прощание Эдик пригласил ее в кино. На романтическую комедию. Женька согласилась. Ее немного тревожило отсутствие аллергической реакции на Эдика. Вроде бы на гея он не похож, хотя в наше время ни за что нельзя ручаться... В пятницу она подписала номер с Андреем в печать, испытав нечто вроде мстительной радости, когда выводила свою фамилию наискосок через улыбающееся загорелое лицо ветеринара. К семи часам вечера редакция затихла, и. Женька начала собираться домой. Звонок Вадика застиг ее на пороге. — Евгения! Бегом ко мне, Она вздохнула и пошла к шефу. В конце концов, когда же это кончится? Вадик встретил ее у двери, буквально за руку втащил в кабинет и торопливо закрыл дверь на ключ. Потом повернулся к Женьке и свистящим шепотом распорядился: — Сядьте! Она послушно плюхнулась на стул. Вадик сел напротив и сообщил: Я только что узнал: Шаманович упал с платформы метрополитена! Какой ужас! Сломал обе руки. Для него это кошмар — он же лечит наложением рук. Действительно, кошмар... Для нас это тоже кошмар, так что приготовьтесь услышать то, что я... хочу вам сказать. Слушаю. Вы в курсе всего происходящего и должны понимать, почему я прошу именно вас сделать то, что... я сейчас попрошу вас сделать! Женька выжидающе глядела на Вадим Альбертыча. Тот набрал воздуха в грудь. Я поручаю вам, Евгения, отправиться в Караул и провести несколько дней в доме ветеринара Долгачева. Что? Извините, Вадим Альбертыч, я как то не совсем поняла... В понедельник выходит его номер. Поскольку несчастье с Шамановичем случилось раньше срока, я хочу, чтобы всю неделю, пока номер с ветеринаром будет в продаже, и некоторое время после этого вы приглядывали за Долгачевым. Женька проблеяла: При...гля...дывала? Вы будете отчасти нянька, отчасти телохранитель. Вы идеально подходите для этого. Иде...ально... под...хожу... — Вот именно — идеально. Долгачев к вам хорошо относится, вы ему симпатичны. Я взял на себя смелость заранее позвонить ему и предупредить, что вы приедете к нему. . — При...еде...те... Якобы вам нужно написать статью б жизни врачей и ветеринаров в маленьком провинциальном поселке. Напи...сать...стать...ю... Ну, вы ж сами хотели попробовать себя в журналистике? — Да... себя... в журналистике... попробовать... Вадик необыкновенно взбодрился. — Ну вот, вам и карты в руки. Все, что от вас требуется, — сделать так, чтобы наш бравый ветеринар не попал в какую-нибудь беду. Ходите за ним хвостом, требуйте внимания к себе, отвечайте на телефонные звонки, отвлекайте его от пожаров и наводнений. От злости Женька обрела голос и способность изъясняться внятно. Вадим Альбертыч, и как, я по-вашему, буду это делать?! . Хорошо, хорошо, хорошо! Даже если с ним что-нибудь случится — дайте мне знать немедленно. И сделайте так, чтобы исключить утечку информации. И как я туда попаду? Поедете на машине, естественно. Я уже арендовал для вас «тойоту». Вы же умеете водить? Очень плохо! И только в городе. Ничего, справитесь. А где я буду жить? У Долгачева достаточно большой деревенский дом. А когда ехать? — Завтра утром. -Но... — Всего дней десять. На природе! Вдали от шума городского! Вы же мечтали об отпуске? — Но я... — Вот вам примерный набросок статьи — и не благодарите! Женька в полуобморочном состоянии потащилась к двери. Уже на пороге Вадик снова окликнул ее: — Да, вот еще что... Она повернулась, покорно ожидая дополнительных указаний. Справедливости ради нужно отметить, что здесь Вадик отвел глаза. — Возьмите с собой Матильду. Доктор Дол-гачев согласился заодно стерилизовать ее. Немая сцена. Занавес. |