Курганы. Скифы и сарматы

• Название: Скифы и сарматы
• Дата: 25.04.2022
• Размер: 0.58 Mb.
• Имя файла: Курганы.doc
• Тип: Документы; #496243
• страница: 1 из 5

СКИФЫ И САРМАТЫ

Первым народом на территории нашей страны, имя которого нам известно, были киммерийцы, жившие в конце бронзового ве­ка. Туманное упоминание о киммерийцах, относящееся ко време­ни не позднее VIII в. до н. э., содержат Библия и “Одиссея”. Сведения о военных походах киммерийцев сообщают клинописные ассиро-вавилонские документы VIII—VII вв. до н. э. и другие, более поздние, но говорящие об этом времени. Военная деятель­ность киммерийцев охватила огромную территорию от Закавказья до западной части Малой Азии. В первой половине VII в. до н. э. напор киммерийцев сотрясал Урарту, Ассирию, Лидию и другие государства.

Сохранившиеся в источниках имена трех киммерийских царей позволили лингвистам отнести язык этого народа к иранской язы­ковой группе. Основным ареалом киммерийцев служили степи Се­верного Причерноморья. Геродоту были известны некоторые то­понимы, родственные этнониму “киммерийцы”. Например, совре­менный Керченский пролив тогда назывался Боспором Киммерийским. После долгих поисков киммерийцев в Северном Причерно­морье обнаружены следы их пребывания. Таких памятников, да­тирующихся VIII веком до н. э., пока немного. Преобладает точ­ка зрения, что киммерийская культура имеет глубокие корни, ухо­дящие в позднесрубное время. Ее ареал—степная полоса от низо­вий Дуная и Северной Болгарии до Волгограда.

У киммерийцев получило большое развитие конное войско, против которого не могли устоять ни колесницы, ни тяжеловоору­женная пехота. Может быть, в этом одна из причин успехов ким­мерийцев во время их походов в Малую Азию. В их обществе уси­ливается роль военных отрядов и военачальников.

Киммерийские могилы представляют собой типичные захоро­нения конных воинов. В них представлено оружие—стрелы, копья, мечи, конская упряжь (удила, псалии, украшения сбруи). Оружие было железное и бронзовое, металлические части упряжи (удила и псалии)—бронзовые, а ее украшения—бронзовые и костяные. В могилах часто встречаются лощеные сосуды. На головах погре­бенных иногда находят золотые или бронзовые ленты — диадемы и серьги. На вещах типичен геометрический орнамент. Примером может быть впускное киммерийское погребение № 5 в древнянном кургане Высокая Могила в Запорожской области. В могиль­ной яме был сруб из одного венца, изнутри оштукатуренный гли­ной и раскрашенный. В срубе на боку лежал скорченный костяк, на черепе которого были венчик из бронзовой ленты и золотое ви­сочное колечко. У пояса лежал кинжал с роговой рукоятью, втульчатые бронзовые и костяные стрелы (вероятно, из колчана), бронзовый нож, оселок, бронзовые удила, кожаный мешочек с кремневым огнивом. В углу сруба найдены кости барана, а на них—деревянный сосуд с золотой оковкой по краю. Другой со­суд был глиняный с белой инкрустацией. Сруб перекрыт накатом.

Античные авторы, в первую очередь Геродот, сообщают, что скифы изгнали киммерийцев с их земель. Часть киммерийцев уш­ла, часть была ассимилирована завоевателями, чему способство­вала близость языка. Некоторые племена передвинулись к севе­ру, в лесную зону. Предполагают, что ими были ираноязычные гелоны, которых Геродот не отождествляет со скифами.

Появление однородной скифской культуры по всей степной по­лосе произошло в VII в. до н. э. На территории Скифии жили племена, различные по своему происхождению, культуре и языку. По ряду признаков их можно разделить на две большие группы.

Южные племена жили в степях от Нижнего Дуная до Дона. Это были ираноязычные скифские племена. Одно из них, жившее в Северном Приазовье, называло себя царскими скифами и всех остальных скифов считало своими рабами. На западе скифы были соседями фракийских племен, на востоке—они граничили с савроматами, жившими за Северским Донцом и Доном вплоть до Приуралья. Скифским был и степной Крым.

На Северном Кавказе и в Прикубанье жили меоты, синды, там кочевали скифские племена в VII—VI вв. до н. э. Северную лесо­степную часть Скифии заселяли нескифские племена.

Происхождение скифов не вполне ясно. Геродот писал, что под натиском массагетов они перешли реку Араке и пришли в землю киммерийцев. Поскольку в этом сообщении упомянуты массагеты, скифологи считают, что речь идет не о кавказском Араксе, а о Амударье или Волге. В течение 28 лет скифы господствовали в Передней Азии, и причиной этого похода, вопреки словам Геро­дота, считают не преследование киммерийцев, а военный союз с Ассархаддоном. Лишь потерпев поражение от мидийцев, скифы в начале VII в. до н. э. были вынуждены вернуться в Северное При­черноморье.

Рассказ Геродота о том, что скифы пришли из Азии, не про­тиворечит распространенной ныне гипотезе, считающей предками скифов племена срубной культуры, начальная территория которой лежала за Волгой. По мнению лингвистов, срубники были ираноязычны. Для обоснования этого мнения ссылаются на топони­мику степной и лесостепной полос Восточной Европы, где сохра­нился ряд иранских топонимов. Их нельзя считать оставленными скифами, хотя и ираноязычными, но жившими только в степях. Племена же срубной культуры расселялись более широко. Вторая волна расширения территории племен срубной культуры образо­вала субстратное население степной полосы, на которое и наложились пришлые скифы.

Геродот писал, что скифы не имели ни городов, ни укреплен­ных поселков, а возили свой дома с собой. Это, как и большин­ство других этнографических описаний Геродота, подтверждается археологически. Передвижным домом скифов была кибитка, и при раскопках была найдена ее четырехколесная модель. Только в самом конце V в. до н. э. появляются укрепленные поселения, сре­ди которых выделяется своими размерами (1200 га) Каменское городище, расположенное в степной Скифии на нижнем Днепре около современного Никополя. Оно быстро развивалось и уже в IV в. до н. э. стало важным ремесленным и торговым центром. Его исследователи предполагают, что там была столица Скифии. На территории городища повсюду встречаются остатки металлур­гического производства: тигли, льячки, остатки горнов. Этот ме­таллургический центр степной Скифии снабжал ее значительную часть железными изделиями. Скифы уже в полной мере освоили производство черного металла. Представлены там и другие виды производств: косторезное, гончарное, ткацкое, но уровня ремесла достигли далеко не все из них.

Некоторые домашние промыслы переросли в общинные ремес­ла, совместимые с родовым строем. Не только на Каменском го­родище, но и в лесостепных поселениях VII—VI вв. до н. э. прослежена обработка железа и бронзы. Железо получали сыродут­ным способом, но уже существовали специальные печи для це­ментации.

Набор кузнечных инструментов лишь немного уступал средне­вековому. Имелись молоты и молотки, клещи и пружинные щип­цы, зубила, пробойники, напильники. Пилы были редки.

Было развито и литье бронзы, причем сфера ее применения постепенно менялась: бронза уже использовалась не для изготов­ления оружия (исключение составляют наконечники стрел), а для производства украшений и литья котлов. Цветного металла в Скифии не было, и он поступал туда из разных внешних источ­ников.

На Каменском городище имеются две линии укреплений: внеш­няя и внутренняя. Внутреннюю часть археологи называют акро­полем, по аналогии с соответствующим делением греческих горо­дов. На акрополе прослежены остатки каменных жилищ скиф­ской знати. Рядовые жилища представляли собой главным об­разом наземные дома столбовой конструкции, но встречаются и полуземлянки.

Каменское городище было не единственным скифским горо­дом. Центрами городского типа были также Елизаветовское го­родище, расположенное в дельте Дона, и поселение у Белозерского лимана под Херсоном. Они существовали в IV—III вв. до н. э.

Сравнительно позднее появление у скифов поселений объяс­няется в первую очередь господствовавшим в их хозяйстве коче­вым скотоводством. Огромные стада требовали частой смены пастбищ, поэтому стоянки скифов были короткими. В стадах пре­обладали лошади и овцы, были также коровы. В скифских кур­ганах встречаются отдельные кости лошади—остатки напутствен­ной пищи. Малоприспособленных к перекочевкам свиней скифы не держали. Питались скифы преимущественно кониной, пили кобылье и овечье молоко. Со скотоводством связаны и их домаш­ние промыслы: обработка кож, мехов, кости, а также обработка дерева, из которого делались многие предметы обихода кочевников, в первую очередь повозки. Скифы были пре­красными наездниками, а потому уделяли большое вни­мание совершенствованию конской сбруи. Ее формы быстро из­менялись, что облегчает археологические датировки. Так, в арха­ический период удила были бронзовыми, а псалии крепились при помощи трех дырочек в них. Позже удила становятся железны­ми, а псалии—двухдырчатыми. Седло было примитивным. Стре­мян еще не было.

Помимо царских скифов Геродот называет еще ряд степных скифских племен, среди которых названы скифы-пахари и скифы-земледельцы. Недавно было показано, что термин, которым Геро­дот обозначал скифов-земледельцев, имеет противоположный смысл, и его надо понимать как племя скифов, “почитающих скот”. Таким образом, это были тоже кочевые скотоводы, жив­шие в степной полосе. Что же касается скифов-пахарей, то в сте­пи до сих пор не найдены памятники оседлого земледельческого населения. С ним связывают погребения и поселения между Юж­ным Бугом и Днестром. Их культура уходит корнями в местное доскифское население и отличается от скифской по хозяйству, ха­рактеру поселений, жилищ, керамики, чертам обряда погребения и др. Поэтому можно думать, что они не были скифами, а явля­лись населением, подчиненным скифским царям.

Расцвет скифской культуры в степях Причерноморья падает на IV в. до н. э., и она изучена главным образом по курганам что понятно при кочевом образе жизни скифов. Под насыпями находятся могильные ямы, часто—катакомбы, в которые и клали покойников вытянуто, на спине. При погребенных находят различ­ные предметы быта, оружие, культовые предметы, украшения. Орудия труда в степных курганах встречаются редко. Интересны большие медные котлы на высокой тонкой ножке, в которых ски­фы варили мясо. Находят также разнообразные жезлы и навершия. Размеры погребальных сооружений, погребальный обряд, набор и богатство вещей, положенных с покойным, зависели от богатства и знатности погребенного. Знатного покойника сопро­вождали в загробную жизнь убитые рабы и слуги. В могилах устраивали особые камеры для вещей и убитых коней. Иногда в могилы клали даже повозки.

Особенно пышным был обряд погребения скифских царей, под­робно описанный Геродотом. Когда царь умирал, его тело в тече­ние сравнительно долгого времени возили по разным скифским племенам, и скифы должны были всячески выражать печаль по поводу кончины владыки. Затем тело царя привозили в Герры, ко­торые археологи помещают в районе Днепровских порогов, кла­ли царя в могильную яму вместе с его убитой женой, убитыми слугами, лошадьми и насыпали над ним огромный курган, вокруг которого размещали “стражу”—умерщвленных воинов на уби­тых лошадях.

В районе Днепровских порогов расположены наиболее знаме­нитые скифские царские курганы. В них находят золотые сосуды, художественные изделия из золота, дорогое оружие. Большинство этих курганов ограблено еще в древности, причем скифологи счи­тают, что это сделали знатные скифы—внезапное обогащение ря­довых общинников скрыть было труднее.

Древнейшие скифские курганы относятся к VI в. до н. э. Они заключают ассирийские и урартские вещи, привезенные из по­ходов в Малую Азию. К архаическим относится Мельгуновский курган у Кировограда. В нем был найден железный меч в золо­тых ножнах, на которых изображены крылатые львы, стреляющие из луков, и крылатые быки с человеческими лицами. Эти изобра­жения типичны для ассирийского искусства. Здесь же на ножнах изображены типично ассирийские розетки. Инвентарь этого кур­гана содержит и иные художественные драгоценные вещи.

С VI—V вв. до н. э. вещи из скифских курганов отражают связи с греками. Несомненно, что некоторые вещи, притом самые прекрасные, сделаны греками. Наиболее знаменитые курганы от­носятся к IV в. Впрочем, большинство рядовых погребений тоже относится к этому же столетию: это было время расцвета скиф­ской культуры в степях Северного Причерноморья.

Курган Чертомлык расположен у Никополя. Высота его зем­ляной с каменным цоколем насыпи 20 м. Она скрывала глубокую шахту с четырьмя камерами по углам. Через одну из этих камер шел ход к погребению царя, ограбленному еще скифами, но от грабителей ускользнула лежавшая в тайнике золотая обкладка футляра от лука, на которой изображены сцены из жизни Ахилла. Найдены еще три такие обкладки—в кургане у села Ильинцы, под Мелитополем и под Ростовом-на-Дону. Все четыре экземпля­ра сделаны на одной матрице (форма с углубленным или выпук­лым орнаментом, с помощью которой выдавливался узор на ме­таллической пластинке), что позволяет предположить их северо-причерноморское происхождение. Погребение наложницы царя не было ограблено. Ее скелет с золотыми украшениями лежал на остатках деревянного катафалка; рядом нашли большой сереб­ряный таз, подле которого стояла замечательная серебряная ва­за высотой около 1 м. Она представляла собой сосуд для вина и снабжена внизу кранами в виде львиных и конских голов. На тулове вазы изображены растения и птицы, а выше—скифы, укро­щающие лошадей. Представлены все стадии укрощения: коня ло­вят, объезжают и, наконец, взнуздывают. Скифы бородатые, в колпаках и кафтанах, подпоясанные, в длинных брюках. Изобра­жения выполнены в традициях греческого искусства.

В соседней камере находилось погребение “оруженосца”, при нем находилось дорогое оружие и золотые украшения. У входа в одну из камер лежал скелет другого слуги. Всего здесь найдено 6 костяков слуг и 11 костяков лошадей.

Курган Толстая Могила находился в 10 км от кургана Чертомлык на окраине города Орджоникидзе Днепропетровской об­ласти. Курган содержал богатейшее погребение с множеством зо­лотых вещей, несмотря на то что он тоже был ограблен в древ­ности. Наибольшего внимания заслуживает меч в золотых ножнах и пектораль (шейно-нагрудное украшение: по-латыни пекторалис—грудной). На ножнах изображены петушиный бой, грифон, раздирающий оленя, лошадь, на которую напали лев и грифон, леопард, напавший на оленя, и поединок леопарда и льва. Кар­тина полна динамики, изображения отличаются высокой четко­стью вплоть до самых мелких деталей. Исследователи отмечают стилистическую близость этого рисунка и рисунков на некоторых вещах из Чертомлыка, которые кажутся выполненными одной рукой.

Самым замечательным из всех известных ныне произведений греческого ювелирного искусства является пектораль, обнаружен­ная в кургане Толстая Могила. Она массивна, ее вес более одно­го килограмма, диаметр 30 см. На ней три пояса изображений, разделенные золотыми жгутами. В верхнем (внутреннем) поясе— сцены скифского быта. В центре двое обнаженных мужчин шьют меховую одежду, растянув ее за рукава. По сторонам от них—лошадь с жеребенком и корова с теленком, а по краям компози­ции—летящие птицы. Каждая фигура отливалась отдельно, а за­тем припаивалась между золотыми жгутами.

Средний ярус представлен растительным орнаментом, выпол­ненным на сплошной пластинке.

Нижний ярус заполнен борьбой животных. Фигуры по мере удаления от центра композиции уменьшаются. По художествен­ности исполнения и по количеству образов пектораль не имеет себе равных.

В Толстой Могиле погребены мужчина, женщина и ребенок, а также слуги и кони. Слуг здесь принесено в жертву вдвое боль­ше, чем при погребении в кургане Чертомлык.

В кургане Солоха найден великолепный золотой гребень с двухсторонним изображением битвы конного воина с двумя пе­шими скифского вида. По динамизму, равновесию композиции и технике исполнения изображение неповторимо.

В кургане Куль-Оба на окраине Пантикапея (теперь Керчь) в каменном склепе со ступенчатым сводом находилось погребение знатного скифа, вместе с которым погребены жена и слуга. С воином лежал железный меч в золотых ножнах с изображения­ми животных, накладки на футляр от лука, золотая диадема. На голове погребенного был войлочный башлык, украшенный золоты­ми бляшками, на одной из которых изображены два скифа, пью­щие из одной чаши,— обряд побратимства, описанный Геродотом.

При женском костяке были золотые серьги тончайшей работы, золотая гривна (шейный обруч) с концами в виде лежащих львов, два золотых браслета, а в ногах стоял небольшой сосуд из электра (сплав золота и серебра). На нем изображены семь скифских воинов того же облика, что на вазе из Чертомлыка. Манера изоб­ражения приблизительно та же, но здесь скифы занимаются дру­гими обыденными делами. Один скиф перебинтовывает другому, очевидно, раненую ногу; третий скиф пальцами залез в рот чет­вертому и нащупывает у того, вероятно, больной зуб (у больного на лице написано страдание, он схватился рукой за руку товари­ща). Дальше изображаются беседующие скифы и, наконец, скиф, натягивающий тетиву лука. Все эти изображения блестяще скомпонованы и выразительны. Некоторые археологи высказали пред­положение, что на кульобском сосуде изображены сцены из ми­фа о Таргитае (Геракле), предлагавшем его сыновьям различные испытания, чтобы определить, кто из них станет родоначальни­ком и вождем скифов. Культовые представления несомненно от­ражены в собственно скифском искусстве и в заказанных ими у греков вещах.

Скифское искусство известно в основном по предметам из погребений. Для него характерны изображения животных в оп­ределенных позах, причем большое внимание уделяется ряду де­талей—глазам, лапам, когтям, рогам, ушам. Копытные (олень, козел) изображались с подогнутыми ногами, хищники кошачьих пород—свернувшимися в кольцо. Представлены сильные или быстрые животные, что соответствует стремлению скифов—на­стигнуть, поразить, быть всегда наготове. Отмечено, что некото­рые изображения связаны с определенными скифскими божест­вами. Фигуры этих животных как бы охраняли их владельцев от беды. Но стиль был не только сакральным, но и декоративным. Когти, хвосты и лопатки хищников часто оформлялись в виде го­ловы хищной птицы; иногда на лопатках помещали полные изоб­ражения животных. Эта художественная манера получила в ар­хеологии название звериного стиля.

Характерно стилизованное изображение оленя: ветвистые ро­га закинуты на спину, морда вытянута вперед, ноги поджаты. Такое положение ног животного вызвало разные суждения. Одни полагают, что олень изображен лежащим. Другие думают, что он застыл в летящем галопе. Звериный стиль известен на огромной территории: на Кубани, в Средней Азии, в Сибири,—и везде он имеет свои местные особенности.

Скифы, как описывает Геродот, поклонялись мечу, который на­зывается акинак. Они вонзали его в кучу хвороста, производили возле него ритуальные действия и приносили ему жертву. Акинак нам хорошо известен: железный, короткий, колющий.

Скифские стрелы втульчатые, сделаны из бронзы, которая, на­конец, завоевала себе место и в производстве стрел. Древнейшие стрелы листовидные, часто с шипом на втулке. Классические на­поминают трехгранные пирамидки. Другой, еще более распро­страненный тип—подобные же пирамидки, но с выступающими по граням пирамидок ребрами—лопастями, по которым эти стре­лы называют трехлопастными. Стрелы изготовлялись в огромном количестве. Литейные формы для них найдены в разных местах Скифии, что говорит об их местном производстве. Скифы были прекрасными лучниками, как конными, так и пешими.

Керамика сделана еще без помощи гончарного круга, хотя в соседних со скифами греческих колониях круг применялся широ­ко. Сосуды плоскодонны, разнообразны по формам.

Если рассматривать скифскую культуру в совокупности всех ее элементов, то она сложилась и существовала только в Север­ном Причерноморье. Этой совокупности не было ни в срубной культуре, ни в любой другой общности. Но отдельные ее элемен­ты можно найти и в местных, и в переднеазиатских культурах.

Вопрос о времени возникновения скифской государственности пока не решен. Имея в виду переднеазиатские походы скифов, можно утверждать, что уже в то время у них существовала воен­ная демократия—заря государственности. Поэтому некоторые ар­хеологи относят возникновение скифского государства к VI в. до н. э. Другие же считают, что скифские племена были объеди­нены лишь Атеем, который, кстати, начал и чеканку монеты, что является несомненным признаком существования государственно­сти. Это произошло в IV в. до н. э.

Культура лесостепных племен имеет существенные отличия от скифской, совпадающих признаков мало. Различны формы посе­лений и жилищ, погребальных сооружений и обряда, различается керамика. Эти различия кладут резкую грань между скифской и нескифской культурами. Однако и здесь распространены вещи скифской культуры—оружие, упряжь, навершия, звериный стиль. Скифская триада (оружие, упряжь, звериный стиль) создает абер­рацию в представлениях об ареале скифской культуры.

В письменных источниках племена лесостепи выступают как самостоятельные, не подвластные скифам. У них развивалось имущественное неравенство; в могилах знати, дружинников и ря­довых общинников встречаются оружие, жезлы и навершия—сим­волы власти. Обычна конская упряжь, много украшений и им­портных вещей. Несомненно глубокое разложение патриархально-родового строя и складывание зачатков государственности. Здесь параллельно и синхронно шел процесс, подобный тому, который охватил скифское общество.

В лесостепи было много хорошо укрепленных городищ, имею­щих обычно деревоземляные валы, иногда даже каменные стены. Городища большие, их площадь достигает 30 га, а некоторые ук­репления охватывают гигантскую площадь. Например, Бельское городище на Ворскле (выше Полтавы) занимает 4 тыс. га, а об­щая длина его валов составляет почти 34 км. Расположение го­родищ дает основание заключить, что они защищали лесостепь со стороны степи.

Жилищами на таких городищах служили как землянки, так и наземные дома с глиняными печами или открытыми очагами. Рядом располагались хозяйственные постройки: овины, зерновые ямы, погреба, хлевы, мастерские и др. Интересны святилища с глиняными жертвенниками, иногда покрытыми геометрическим орнаментом. Вблизи от них находят глиняные статуэтки людей и животных, изображения хлебных лепешек и миниатюрные со­судики.

Лесостепные племена хоронили мертвых в курганах, которые иногда образуют крупные кладбища по нескольку сот насыпей.

Покойники лежат в ямах, перекрытых накатом из бревен. Встре­чаются трупоположения и трупосожжения.

В лесостепи существовали древние земледельческие традиции. Она оставалась основной земледельческой территорией и в скиф­ское время. Здесь еще в бронзовом веке земля обрабатывалась ралом, о чем свидетельствует находка такого орудия, датируемая радиокарбонным методом около 1380 г. до н. э. Глиняная модель рала, служившая культовым целям, найдена и на Бельском го­родище. В скифское время уже были известны железные наральники, хотя они употреблялись редко. При использовании обычных рал, как предполагают, землю обрабатывали крестообразной па­хотой, и притом несколько раз. Иногда ее дополнительно взрых­ляли роговыми, костяными или железными мотыгами. Основной культурой была пшеница, в меньшей степени — рожь, просо и яч­мень, встречаются гречиха и овес, бобовые, лен и конопля.

Зерновое хозяйство было развитым, и зерна хватало не толь­ко для удовлетворения потребностей местных племен, но и на экспорт, о котором писал Геродот, сообщая о так называемых скифах-пахарях. Огромное значение земледелия подчеркивает раз­витие земледельческих культов.

Значительную роль играло и пастушеское скотоводство. Вы­ращивали крупный рогатый скот, причем не только для получе­ния мяса, молока и шкур, но и как тягловый скот. Разводили также овец, коз, свиней, кур, гусей, уток.

Существовали различные домашние промыслы: выделка шкур, прядение и ткачество, обработка кости, рога и дерева и т. д. Глиняные сосуды делали еще без помощи гончарного круга, но для их обжига уже использовали специальные гончарные печи, одна из которых найдена на Бельском городище.

Некоторые домашние промыслы переросли в ремесла, совме­стимые с родовым строем. Таких ремесел немного, в первую оче­редь это обработка металла. В лесостепных поселениях VII— VI вв. до н. э. обнаружены следы обработки железа и бронзы. Железо получали сыродутным способом, но уже существовали специальные печи для цементации железных изделий. Один из таких горнов найден на Люботинском городище. Несомненно, что использование различных приемов кузнечной технологии, прида­ющей изделию необходимые для него свойства, было преднаме­ренным.

Во II в. до н. э. скифы были вытеснены сарматами в Крым. На Западном побережье Северного Причерноморья скифы удер­жали только небольшую территорию, включающую Нижнее Поднепровье до Никополя. В III в. до н. э. они основали в Крыму город, который археологи теперь называют Неаполем-на-Салгире. Он стал новой скифской столицей. Неаполь расположен на ок­раине Симферополя. Раскопками обнаружена мощная оборони­тельная стена из больших камней и ворота, защищенные двумя башнями. В пределах укреплений найден ряд домов: большие общественные и частные здания, построенные нередко по эллинистическим образцам. Зерновые ямы встречаются обычно не только во дворах домов, но и на улицах, и даже на площадях города. Предполагают, что на площади и у ворот было общест­венное зернохранилище для снабжения войска.

У внешнего фасада крепостной стены найден склеп — мавзо­лей скифской знати. Там в каменной гробнице сначала был по­гребен царь, а вокруг, в деревянных саркофагах, был погребен еще 71 человек. Здесь же найдено четыре конских костяка. В мо­гилах в изобилии встречаются золотые и серебряные вещи и оружие.

Кроме этого пристенного склепа-мавзолея найдены склепы, вы­рубленные в скале. Все они, видимо, содержали золотые вещи и были ограблены в древности. Интересна живопись, сохранившаяся внутри склепов. В одном из них изображен ковер с рисунком, на­поминающим шахматную доску, а также бородатый скиф в высо­кой шапке и широкополом кафтане с откидными рукавами; скиф играет на лире. В этом же склепе на одной из стен нарисована сцена охоты: конный скиф с красной и черной собаками травят кабана.

В хозяйстве крымских скифов скотоводство сочеталось с зем­леделием. В ямах около домов найдены зерна пшеницы, ячменя и ржи. Кости животных говорят о скотоводстве, особенно коне­водстве. В это время появляется гончарный круг, видимо, начина­ет обосабливаться гончарное ремесло.

В крымский период жизни скифов их хозяйственное и куль­турное развитие продолжалось.

Восточными соседями скифов были племена савроматов (VII— IV вв. до н. э.), жившие в поволжско-приуральских степях. Геро­дот называл их женоуправляемыми, чему есть и археологические свидетельства: могилы богатых женщин сопровождаются оружи­ем, конским снаряжением и жреческими атрибутами (каменными жертвенниками). Нередко в курганах центральным погребением оказывается женское. Воевали, конечно, в основном мужчины, но вооружение женщин прослеживается вплоть до возникновения классового общества. Ко II в. до н. э. эти пережиточные явления исчезают. Родовой строй у савроматов был крепче, чем у ски­фов, но несомненно находился на стадии разложения, о чем го­ворит сильная имущественная дифференциация, прослеживаемая по курганам.

Савроматы хоронили своих мертвых в могильных ямах, пере­крытых хворостом или бревнами, а сверху насыпали курган. Погре­бальный инвентарь близок скифскому, в нем представлены аканаки, стрелы, удила, псалии, бронзовые зеркала, вещи, украшенные в зверином стиле, грубая глиняная посуда, сделанная без помо­щи гончарного круга. Обычны кости жертвенных животных—лошадей, овец и коров. Основой хозяйства было кочевое скотовод­ство.

В IV—III в. до н. э. у савроматов сложились новые племен­ные союзы, в которые вошли и пришедшие с востока родствен­ные савроматам племена. Эти новые образования вступили на историческую арену под именем сарматов (III в. до н. э.—IV в. н. э.). Начиная с IV в. до н. э. отдельные группы сарматов появ­ляются в Правобережном Подолье, что было обусловлено ослаб­лением Скифии после поражения в войне с Филиппом Македон­ским. Ко II в. до н. э. основная масса сарматов переходит Дон и вторгается в Скифию, медленно, но неуклонно занимая скифские кочевья. Большая часть Скифии была превращена при этом в пустыню, население поголовно истреблялось. Там же, где скифы уцелели, они смешались с сарматами. Таким образом, сарматы сменили скифов, и их территория простиралась от реки Тобол до Дуная.

Письменные источники упоминают названия лишь немногих сарматских племен (или союзов племен, как считает ряд истори­ков). Эти союзы возглавлялись племенами аланов, роксаланов, сираков и др.

Археологически сарматы изучены главным образом по погре­бениям, что характерно для кочевого народа. Под насыпями кур­ганов открывают обычно могильные ямы и ямы подбойно-катакомбного типа, иногда ямы с “заплечиками”, т. е. уступами, на которые опирался накатник. Погребения сарматских царей по богатству немногим уступают скифским. В кургане Хохлач (I— II вв. н. э.) в городе Новочеркасске открыто погребение женщи­ны — царской жены или наложницы. При ней были привозные сосуды, серебряные предметы, художественная бронза и золотые изделия—ожерелье, кубки, флаконы, браслеты. Многие из них орнаментированы в зверином стиле. Особого упоминания заслу­живает золотая диадема, по верхнему краю которой изображены козлы, олени, деревья, а в центре—греческой работы изображе­ние женской головы из халцедона. О богатстве погребения гово­рит также множество золотых бляшек, некогда нашитых на одежду.

Имущественное расслоение и ряд других признаков позволяют сделать вывод, что у сарматов шел процесс зарождения государ­ственной власти.

Сарматская керамика все еще делалась без помощи гончар­ного круга, хотя в курганах нередко встречается круговая антич­ная керамика; гончарный круг не заимствовался. На сарматские племена работали их лесостепные оседлые соседи, изготовлявшие кузнечные, бронзолитейные, кожевенные и деревянные вещи.

Бронзовые котлы на высокой ножке характерны и для сарма­тов.

Оружие сарматов отличалось от скифского. Их мечи длинные, приспособленные для рубки с коня. Сарматы воевали чаще вер­хом, хотя пехота у них была, притом как легкая, так и тяжело­вооруженная. Рукояти сарматских мечей часто не сохраняются, поэтому интересны случаи, когда на черешках для рукоятей обна­руживаются следы обмотки ремнем. Кинжалы сарматы привязы­вали ремнями к правой ноге.

Стрелы, как и у скифов, трехлопастные, но более крупные и почти с начала сарматской эпохи железные и черешковые. Вы­ковать черешок было легче, чем втулку.

Сарматы использовали металлический доспех, он был пластин­чатый или кольчужный. Кольчуги, т. е. рубашки из железных ко­лец, не стесняли движений воинов и были удобны в бою. К сар­матам кольчуги могли прийти от римских войск либо же через Малую Азию. (Кольчуги появились еще в VIII в. до н. э. в Ас­сирии.) Хорошо известны случаи использования сарматами ору­жия, пришедшего к ним через причерноморские города. Так, в кургане у станицы Воздвиженской найден богатый набор оружия;, железная кольчуга, панцирь, стрелы, меч с кольцевидным навер-шием, конские удила и римское копье пилум (см. ниже). Там же найдена золотая пряжка, инкрустированная сердоликом, желез­ные пряжки с изображением свернувшегося животного, привоз­ные сосуды и пр. Для сарматской культуры с конца II в. до н. э. характерен полихромный стиль, в соответствии с которым одеж­да, обувь, металлические изделия с изображением зверей украша­лись цветными бусами, каменными вставками, цветной эмалью. К IV в. этот стиль достигает особой пышности, но художествен­ность его падает. Изображения зверей вытесняются геометриче­ским орнаментом.

В сарматских курганах Поволжья, Прикубанья и Причерно­морья встречаются римские изделия — фибулы, художественная бронзовая посуда, краснолаковая керамика.
ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК ЛЕСНОЙ ПОЛОСЫ СССР

В начале железного века лесную полосу Восточно-Европейской равнины занимали племена, которые относят к двум большим эт­ническим массивам. Они различаются по типам жилищ, украше­ний, по хозяйству и другим археологическим признакам. Различ­на и оставленная ими гидронимика. Граница этих массивов про­ходит примерно по линии Рижский залив—озеро Селигер—Ту­ла—Киев—Брест. К западу от этой линии гидронимика балтская, к востоку—финно-угорская, а к югу от линии Брест—Ки­ев—река Сейм в лесостепи—область иранской гидронимики.

Западнобалтские племена, жившие на этой территории века­ми, явились предками современных латышей и литовцев. Им бы­ли родственны восточные балты, культура которых имела много сходных черт с западнобалтской, но не тождественна ей. Восточнобалтские племена начала железного века представлены не­сколькими археологическими культурами. Одной из них является днепро-двинская (VIII в, до н. э. — IV в. н. э.), занимавшая меж­дуречье Днепра и Двины, включая их притоки в этом течении. Как полагают, она произошла от предшествующих культур эпохи бронзы. На территории Смоленской области встречаются предме­ты и среднеднепровской и фатьяновской культур.

Поселения днепро-двинской культуры в отличие от предшест­вовавших им поселков эпохи бронзы хорошо известны. Типичны полностью раскопанные городища Новые Батеки, Акатово и Демидовка под Смоленском. Обычно такие городища расположены группами по 2—3, каждое из них находилось на возвышенных участках у водоемов, на мысах, доступ к которым с двух сторон преграждала река, обрыв или болото, что было важно при обо­роне поселения. С другой стороны эти поселки прилегали к рав­нине, удобной для обработки: днепродвинцы были земледельцами.

Уже в начале существования культуры поселения были укреп­лены частоколами, заборами и другими оборонительными со­оружениями из дерева. Однако очень скоро, уже в VII в. до н. э., их стали дополнять земляными валами, идущими вокруг всего поселка. Таким образом, валы стоят на древнем культурном слое, раскопки которого представляют большой интерес. Со стороны примыкающих пашен вал был выше. С внешней стороны вала вы­капывали глубокий ров. К рубежу новой эры типичными стано­вятся две линии валов и рвов.

Территория поселка внутри укреплений небольшая—около 1000 кв. м. Жилищами служили прямоугольные мазанки, позд­нее—срубные дома с каменными очагами. Нередко одна из длин­ных стен дома примыкала к оборонительному валу. В стороне от домов стояло святилище с плотно утрамбованным глиняным по­лом, на котором находят круглые глиняные “блюда” поперечни­ком до 1 м, видимо, жертвенники.

Земледельческий характер хозяйства доказывается частыми находками топоров, слабоизогнутых серпов, зернотерок. Найдены зерна и пыльца злаков. Земледелие было, видимо, подсечно-огневым с ручным возделыванием земли, что в лесной полосе тре­бовало участия мужчин. Укрепления указывают на участившиеся межродовые столкновения. Все это говорит о развитом патриар­хате.

Скотоводство также имело большое значение в хозяйстве. Больше всего найдено костей свиньи, было много коров; овец и лошадей меньше. Количество находимых в культурном слое кос­тей домашних животных заметно увеличивается снизу вверх, что свидетельствует о росте поголовья скота. Охота и рыболовство в хозяйстве играли небольшую роль.

На начальном этапе днепро-двинской культуры изделия из же­леза единичны. Преобладали костяные: орудия труда — мотыги, стрелы, гарпуны, рукоятки орудий, иголки; украшения—бусы, подвески, а также манки и дудочки. Костяные предметы играли существенную роль только в первой половине существования этой культуры. Бронзовые изделия известны с нижних слоев. Бронза была привозная, но бронзолитейное производство собственное, на что указывают остатки раскопанной бронзоплавильной печи и ли­тейные формы. Из бронзы делали преимущественно украшения: браслеты, перстни, характерные для этой культуры посоховидные булавки и серьги в виде полого конуса. Встречаются и массив­ные вещи — топоры-кельты.

Обработка железа происходила тут же, на поселениях, об этом говорят железные шлаки. Из железа делали не только орудия — серпы, ножи, проушные топоры, шилья,—но и украшения. Неко­торое время каменными продолжают оставаться топоры, сущест­вовавшие наряду с железными и бронзовыми, копья, скребки. Встречаются глиняные грузики.

Появление, а затем преобладание на поселениях деревянных срубных домов связано с распространением железного топора, облегчивше­го обработку дерева.

Пьяноборская культура по времени частично совпадает с рим­ской эпохой на берегах Черного моря (см. ниже). С находившихся там римских поселений в Приуралье попадали, вероятно при по­средстве сарматских племен, вещи римских типов. На Каме неод­нократно находили римскую бронзовую посуду (встречаются даже клады, состоящие из нее), некоторые среднеазиатские предметы. Столь дальнее проникновение этих вещей свидетельствует о разви­тии обмена.

Пьяноборских могильников много. Особенно богаты вещами женские погребения. Типичны большие (25—30 см в длину) мас­сивные эполетовидные застежки. Многие вещи в могилах носят культовый характер. Изображались семиголовые змеи, лоси, звери с семью рыбами во чреве и т. д. Число “7” было священным. Муж­ские погребения содержат топоры, копья, стрелы.