Сочинение. 11.Т.Полякова Всё в шоколаде. Тебе стоит приехать, без энтузиазма продолжил Волков
 Скачать 1.72 Mb.
|
|
– Они у нас дома? Мама, ты у них документы проверила? – Господи, о чем ты говоришь? – Мама, не волнуйся, я сегодня у друзей переночую. Я взяла у нее трубку. – Рома, приезжай домой, надо поговорить. Ты нашел Марину? Он отключился, Лукьянов с неудовольствием посмотрел на меня, а женщина заплакала. – Что же теперь будет? – повторяла она. Ответить на этот вопрос я не могла, оттого, поспешно простившись, удалилась, прихватив с собой своего спутника. – И где мы его теперь будем искать? – проворчал он. – За домом установим наблюдение, когда-нибудь он здесь появится. Не это меня сейчас волнует. – Да? А что? – Фраза насчет наших документов. Лукьянов как раз протянул руку, чтобы открыть дверцу машины, да так и замер. – Хочешь сказать… – Хочу сказать, что парень почему-то усомнился, что мы из милиции. Хотя с какой стати? Мы сели в машину, я повернула ключ зажигания и посмотрела на Сашу, который таращился в лобовое стекло. – Выходит, той ночью он что-то видел… – Не просто что-то, – усмехнулась я. – “Что-то”, что позволило ему усомниться в том, что им интересуется милиция. – Поставим вопрос иначе: он видел кого-то? – При этом хорошо его знал. – Но ведь это чепуха. Что или кого он мог там увидеть? – Не худо бы это выяснить, – вздохнула я. – И еще: женщина воспитывает сына одна, работает в школе, однако квартира дорогая, а на день рождения парень получает сотовый. Учительской зарплаты вряд ли на это хватит. – Она что-то говорила про родственников. – Вот я и хочу узнать, кто они. Мешок говорил, у Ромки тоже отец крутой. – То есть папа в воспитании сына участия не принимает лишь с точки зрения мамы? – Вот именно. Я позвонила Марку и дала очередное задание, которое его не вдохновило, но и особых возражений не вызвало. – За домом Пастуха и этой Мальвины присмотрят… – Мальвина, скорее всего, уже отбегалась, – хмыкнул Лукьянов, но я не спешила соглашаться с ним. – Девчонка была у Гарика той ночью. Если бы предполагаемые грабители застали их вместе, мы имели бы два трупа. Так? – Конечно. Лично я не вижу смысла убирать куда-то один труп. – Я тоже. Значит, на момент появления предполагаемых грабителей ее там не было, то есть не было в гостиной. – Она спряталась на веранде? – Почему бы и нет? И отлично видела, что происходит. А потом смылась, перемахнув через перила, при этом потеряв свое украшение. Домой она не показывается, значит, укрылась у знакомых. А преданный Пастух ее ищет. – Есть еще версия. Преданный Пастух, узнав, что она в гостях у Гарика, отправляется туда с целью выяснить отношения. Парни поскандалили, в результате появился труп. Кстати, в этом случае становится понятно, почему труп перетаскивали с места на место. Умные детки перепугались, когда сообразили, что произошло, возможно, хотели оказать Гарику помощь, но тут до них докатило, что помощь ему уже без надобности, и они решили инсценировать ограбление. Девчонка смылась от своего обожателя, а он ищет ее совсем по другой причине. То есть причина та же: она свидетель убийства, но спасать ее он не собирается, а совсем даже наоборот, хочет заткнуть девке рот и очень может быть, что уже преуспел в этом. Ну, как? – Отлично, – согласилась я, – только в твою версию не укладывается визитная карточка Деда, которую предположительно отец убитого обнаружил на месте преступления. – Кто видел эту визитную карточку? – недовольно хмыкнул он. Я пожала плечами. – А твоему менту это не пригрезилось? – Могло, конечно, но до сей поры за ним такого не водилось. – То, что Ромка решил, что к нему могут иметь интерес не только менты, вполне объяснимо: он знает, кто отец убитого, и мог подумать, что тот, пылая жаждой мести, затеял сам вершить правосудие. – По-моему, парню не до логических построений, он должен быть напуган до смерти. – В любом случае его надо найти. – Найдем, – заверила я. – Куда деться мальчишке в таком городе, как наш. День-два он еще где-то отсидится, а там появится дома или у друзей. Чтобы смыться подальше, нужны деньги… – А богатый папа? – Значит, надо искать папу. – Я думаю, если как следует тряхнуть убитую горем мамашу, то с папой мы познакомимся очень быстро. – А если папа в самом деле большой человек? Не забывай, у нас скоро выборы. – Если большой человек прячет подозреваемого в убийстве, ему о выборах тоже стоит подумать. Возразить на это было нечего, и я опять набрала номер Марка. – Что желает моя госпожа? – отозвался он. – Сегодня я живу в лампе. – Пошли кого-нибудь из ребят (я назвала адрес), узнайте у женщины, кто отец ее сына. – И только-то? – Заткнись, – рявкнула я, как раз за такие минуты я и ненавижу свою работу. Лукьянов с усмешкой взирал на меня. Мне очень хотелось заехать ему по морде, но нашу зарождающуюся дружбу это бы не укрепило, пришлось отказать себе в удовольствии. Я взглянула на часы. – Можно обзвонить знакомых Мальвины или заглянуть в бильярдную… – Пусть этим займется твой Марк, – отмахнулся Саша. – Как скажешь, – пожала я плечами, – других предложений нет. Может, закончим на сегодня? Он тоже взглянул на часы. – Хорошо. Отвези меня на квартиру. – А где твои вещи? – О них я сам позабочусь. Маленький особнячок располагался в самом центре города. Во времена моего детства здесь находилась стоматологическая поликлиника. Два года назад обветшавшее здание выставили на торги. Дед его приобрел, отреставрировал, и теперь дом являл собой образчик рачительного хозяйствования. Не дом, а маленький дворец. На первом этаже расположился штаб предвыборной кампании, на втором – мини-гостиница из трех номеров люкс, два сейчас пустовали, а третий поджидал дорогого гостя. Я нажала кнопку домофона и представилась, дверь незамедлительно открыли, и мы поднялись на второй этаж, где нас с улыбкой встретило длинноногое чудо с наклеенными ресницами. – Добрый вечер, – задушевно проворковала она и попробовала улыбнуться еще шире, а я попыталась вспомнить, как зовут девушку. Мучиться не пришлось, подойдя ближе, я заметила на ее груди карточку с именем “Виктория” и затараторила: – Принимайте дорогого гостя. Александр Васильевич – ближайший друг Игоря Николаевича. Прошу любить и жаловать. – Я надеюсь, вам у нас понравится, – задержав дыхание, ответила длинноногая, грациозно пятясь к двери и одаривая Лукьянова взглядом, в котором было все, вплоть до обещания вечного блаженства. Положительно, следует присмотреться к парню. – Пока, – бросил он мне через плечо, что можно было расценить как предложение сгинуть с глаз долой, но я не торопилась. – Я должна убедиться, что дорогой гость устроен по высшему разряду, – проворковала я, чувствуя, что мое воркование не идет ни в какое сравнение с воркованием Виктории. – Мне завтра перед Дедом отчитываться. Мы вошли в небольшой холл, затем в гостиную, которую от холла отделяла арка. Прямо находилась кухня, а из гостиной вели три двери. – Сейчас у нас нет гостей, – сообщила девушка, все еще пятясь. – Выбирайте, какой номер вам больше нравится? – Без разницы, – буркнул Лукьянов, а я прогнусавила, поняв, что с воркованием дала маху: – Мог бы взглянуть из вежливости. Лукьянов выразительно посмотрел на меня, чувствовалось, что ему есть что сказать, но он промолчал, направился к ближайшей двери, предусмотрительно распахнутой Викой, и заявил: – Подойдет. – Чай, кофе? – продолжила она воркование. – Спасибо. Не нужно. – Если вам что-нибудь понадобится, я на кухне, – улыбнулась она так, что стали видны коренные зубы, и удалилась, прикрыв за собой дверь. – Я тебя просил найти квартиру, – рыкнул он, снимая пиджак. – Это лучше. К тому же так распорядился Дед, а я против желания начальства ни-ни… Отличный сервис, есть сауна. – Мы с тобой вроде бы простились? – Нет. Спокойной ночи ты мне не желал. Но если я опять что-нибудь напутала, извини. Всего доброго. Утром жду звонка и дальнейших указаний. Кстати, Виктория чудная девушка и совмещает массу обязанностей. Не интересуешься? – Ты так старательно остришь… У меня возникло чувство, что ты сама не прочь остаться. – А я не против, – отчаянно замотала я головой, – только скажи. Мы тут все здорово натасканы, понимаем… – Исчезни, – попросил он и даже прикрыл глаза, должно быть, больше сил не было меня видеть. – Что ж, – вздохнула я, – может, в следующий раз, может, подобреешь. – И покинула номер, боясь, что он швырнет в меня чем-нибудь тяжелым. Однако, прежде чем покинуть райский уголок, я заглянула в кухню, которая одновременно была офисом, то есть возле окна стоял стол с компьютером, а на стене висела полка с документами, Вика сидела в кресле, демонстрируя свои потрясающие ноги, и листала журнал. Увидев меня, сразу поднялась. – Вика, – перешла я на шепот и на всякий случай дверь прикрыла, – это очень важный гость, Дед на него рассчитывает. – Не беспокойтесь, – тоже шепотом ответила она. – Я все сделаю. – Постарайтесь, дорогая. Я уже собралась уходить, когда заметила на столе внушительного вида папку. – Это что? – кивнула я. – Какие-то документы. Шофер Игоря Николаевича привез для вас, то есть для гостя. Сейчас отнести? – Когда я уйду. – Я тоже так подумала, – хихикнула она. – У вас сока не найдется? Желательно вишневого. – У нас есть все, – улыбнулась девушка и пошла к холодильнику, что позволило мне заглянуть в папку. Так и есть. Мое личное дело лежит сверху. Я выпила сок, поблагодарила и исчезла. И, только подойдя к машине, сообразила, что оставила сумку. Надо бы вернуться, но Вика, скорее всего, уже испытывает свою неотразимость на Лукьянове, и я им поломаю весь кайф. Подождем до завтра. В сумке все равно только деньги и сигареты. Я завела машину, прикидывая, чем занять себя в этот вечер. Мысли то и дело возвращались к дорогому гостю. При всем моем старании я так и не смогла узнать, что у нас с ним за старые счеты. Я никогда не встречала его раньше, это совершенно точно, если не допускать мысль, что он сделал пластическую операцию, изменившую его до неузнаваемости. Однако что-то у него ко мне было. Я бы классифицировала это как любопытство с изрядной долей ненависти или ненависть с изрядной долей любопытства. Ну, любопытство – это понятно, дама я во всех смыслах жутко интересная, с длинным-предлинным шлейфом всяческих сплетен, успевших стать легендами, а вот чего он зубами скрипит, когда на меня смотрит? Я в который раз быстренько перебрала в уме всех своих врагов, но что их могло связывать с заезжим гостем, при всем желании не вырисовывалось. Загадки я не любила, то есть терпеть не могла их разгадывать. С горя я решила напиться и с этой целью направилась в “Пирамиду”, тут же придумав повод: стоило попытаться поискать там знакомых Гарика и поспрашивать о том о сем. В “Пирамиде”, несмотря на старания администрации, атмосфера праздничную не напоминала, скорее похоронную, что было в общем-то понятно: две убитые девушки, причем одна убита на глазах изумленной публики, ментовское нашествие и темные слухи о том, что неладно что-то в нашей епархии. Стриптиза не было, должно быть, девчонки все еще пребывали в шоке. Несмотря на все это, народу было даже больше, чем обычно. Любопытство – черта общеизвестная. В большом зале сидела компания молодых людей, которым по возрасту подошли бы мультфильмы, а не стриптиз, и тихо переговаривались. Я сразу же направилась к ним, прихватив свободный стул по дороге. Мне не обрадовались, но и возражать не стали, когда я устроилась рядом, из чего я заключила, что обо мне ребята наслышаны. – Как дела? – спросила, мне никто не ответил. – Гарика знаете? – вздохнула я. – Конечно, – кивнул долговязый юноша с намеком на растительность на лице. – Давайте немного поговорим. – Нас уже менты задолбали, – вроде бы обиделся все тот же долговязый. – У ментов работа такая, – вздохнула я и приступила к беседе. Ничего особо интересного почерпнуть не удалось. Детишки пребывали в недоумении: никаких особых конфликтов у Гарика ни с кем не было, о Мальвине мало кто знал, потому что она из другой тусовки, ничего из себя не представляла, а выпендриться любила, у них это не приветствуется, оттого Гарик с ней в компании появлялся раза два, да и то ненадолго. Где они познакомились, никто не знал. Ромку Пастухова вспомнили с трудом и ничего конкретного сказать не могли, нормальный парень, вот и все. Однако пришла я сюда все-таки не зря, потому что один факт заслуживал моего внимания. Вечером, накануне убийства, Гарик приезжал в клуб вовсе не к погибшей Инессе, как я предполагала вначале. Одному из ребят понадобились деньги, двести баксов, и Гарик обещал одолжить, с этой целью они встретились в “Пирамиде”. Когда Гарик приехал, парень, звали его Виталий, ждал его в баре. Гарик отдал ему деньги, они выпили по бокалу пива и вышли вместе. Гарик даже подвозил его до Театра музыкальной комедии, так что вряд ли опять вернулся в клуб. – До встречи с тобой он мог с кем-то видеться? – на всякий случай спросила я Виталия. – Нет, вряд ли. Я в баре у окна сидел и видел, как он на тачке подъехал и сразу в бар. Куда-то заглянуть у него просто времени бы не хватило. – Ты это ментам рассказывал? – спросила я. – Конечно, они же спрашивали, кто встречался с Гариком в последнее время. – Хорошо, – кивнула я. Итак, выходило, что после разговора с нами Гарик не бросился к Инессе со всех ног, напуганный чем-то, а заехал в “Пирамиду” повидаться с приятелем, и доллары вовсе не исчезли из дома, он сам отдал их взаймы. Грабитель поживился лишь часами и видеомагнитофоном. Не повезло ему. Я простилась с ребятами и перешла в соседний зал, где было потише. Если Гарику было без надобности срочно о чем-то переговорить с Инессой, значит, разговор со мной и Волковым об убитой накануне подруге особого впечатления на него не произвел. То есть, может, и произвел, как-никак подруг не каждый день убивают, но ни к каким поспешным шагам не сподвиг. Выходит, между его убийством и убийством девушек связи нет и я напрасно ломаю голову, пытаясь ее отыскать. Может, не было и визитки, может, Волков напутал с перепугу? И мальчишку убил чокнутый отморозок из-за паршивых часов? На этот вопрос могли знать ответ двое: Мальвина и Пастух. Пока я не поговорю с ними, мои догадки не стоят ломаного гроша. Я уже с полчаса тосковала над бокалом мартини и собралась покинуть заведение, как вдруг обратила внимание на знакомую фигуру. Говорю фигуру, потому что лица мужчины я не видела, он стоял ко мне спиной, о чем-то оживленно болтая с высокой блондинкой в платье с блестками. Она то и дело смеялась, запрокидывая назад голову, а он, наклонившись к ее уху, что-то нашептывал. Девицу я вспомнила, у нее сольный номер, и исполняла она его неплохо, зовут ее, кажется, Нинель, но это не важно, сейчас меня больше занимал ее собеседник. Он закончил разговор, обнял ее за плечи, а она его поцеловала. Парень повернулся лицом ко мне, и я узнала шофера Нефедова, Сергея. Несмотря на траур в доме хозяина, сам он так и лучился весельем. Впрочем, почему бы и нет? Хоронят-то хозяйского сына, а не его собственного, и далеко не все испытывают к хозяевам большую любовь, взять хоть меня, к примеру… Он попрощался с девицей, та направилась к лестнице на второй этаж, а Сергей к выходу, ему пришлось пройти мимо моего стола, и он, конечно, не мог меня не заметить. Убрал улыбку с рожи и вежливо поздоровался. Я проводила его долгим взглядом, испытывая странное чувство, которое так и не смогла классифицировать, хотя с какой стати мне размышлять о нефедовском шофере? Разозлившись на себя, я выпила мартини и побрела к выходу. В баре, спиной ко мне, стоял Марк. Я сразу поняла: он пьян в стельку. Марк даже не стоял, а полулежал на стойке, и правильно делал, потому что, устройся он на высоком табурете, непременно бы свалился с него. – О, Детка, рад тебя видеть, – прищурив глаз, произнес он, тщательно выговаривая каждый слог. – Отдыхаешь? – Ага. Какого черта ты так нажрался? Тебе что, заняться нечем? – Конечно, есть, Детка. Знаешь, у меня хреново на душе. Хочешь скажу, почему? – Ну, скажи, – вздохнула я, пристраиваясь рядом и кивнув бармену. Тот подошел, я спросила мартини и поинтересовалась: – Давно он здесь? – Нет, минут сорок, не больше, но пьет одну за другой и уже к ведру приблизился. Я уговаривал его идти домой, ни в какую. – Ясно, – кивнула я, поворачиваясь к Марку. – Давай, вдохновенный кудесник, за сенокос. – За дружбу, – хихикнул он, – твою и мою. Ведь мы друзья. Ну скажи, мы с тобой друзья? – Еще бы. – Вот-вот, а ведь я тебя люблю. Честно. Даже такому, как я, надо кого-то любить. Только что толку? – Я тебя тоже люблю. Пей и поехали. – Нет, Детка, я сегодня малость выпью.., то есть нажрусь как свинья… Знаешь, кто я? Знаешь… – погрозил он мне пальцем. – Марк, кончай эту бодягу, – начала я злиться. – Ах, Детка, Детка, у тебя такие добрые глазки, ты ведь добрая девочка, хорошая девочка.., а при случае продашь, глазом не моргнув. Верно? – Все, поехали, – пытаясь отцепить его от стойки, потребовала я. – Да пошла ты, – отмахнулся он. – Можешь не отвечать, я и так знаю, продашь.., мы с тобой одной крови: ты и я… Сволочи… Слышишь, все мы сволочи. – Конечно, – вздохнула я, вновь устраиваясь рядом, поняв всю бесперспективность попыток увести его отсюда силой. – Все сволочи, полностью с тобой согласна. Если ты напился по этому поводу, то зря, ни ты, ни я от глупой болтовни лучше не станем. |