Телефонное консультирование 3 от научного редактора 3

• Название: Телефонное консультирование 3 от научного редактора 3
• Анкор: Mokhovikov.doc
• Дата: 10.06.2018
• Размер: 2.11 Mb.
• Имя файла: Mokhovikov.doc
• Тип: Документы; #20172
• страница: 35 из 38

Глава 23. Сексуальные проблемы в телефонном консультировании

И бездна нам обнажена С своими страхами и мглами. И нет преград меж ей и нами: Вот отчего нам ночь страшна. Федор Тютчев

Обращения, связанные с сексуальной проблематикой, представляют серьезные затруднения не только для начинающих консультантов и могут приводить к растерянности и унынию. Эффективная помощь предполагает обязательное наличие знаний в этой области и соответствующих консультативных навыков.

Абонентов с сексуальными проблемами можно разделить на три типа: (1) ищущих и испытывающих недостаток в информации; (2) желающих получить консультацию; (3) мастурбирующих клиентов.

Информационные обращения являются наименее трудными. Их суть становится ясной с самого начала беседы. Абоненты могут интересоваться сведениями о венерических заболеваниях, СПИДе, абортах, применении противозачаточных средств или особенностями сексуальной ориентации. Следует дать необходимую информацию, о которой просит собеседник, и отослать в соответствующие службы для дальнейшей поддержки. Не рекомендуется решать конкретные сексуальные проблемы, в которых консультант чаще всего недостаточно компетентен.

В основе консультативных обращений лежит проблемная ситуация сексуального характера (сексуальные конфликты, дисгармония половой жизни, снижение потенции и т.д.). Многие абоненты обращаются, серьезно переживая свои проблемы, и хотят остаться неузнанными. Большинство бесед ведется с мужчинами или подростками, женщины редко обращаются за этой помощью. Работая с консультативными обращениями, важно не увлекаться сексуальными ценностями абонентов. Очень эффективным является использование активного выслушивания. После определения сущности обращения не следует забывать о квалифицированной отсылке. На ней не следует настаивать. Выбор остается за абонентом, но его можно поощрить к продуманным действиям.

Во время консультативных бесед приходится сталкиваться с немалым количеством мифов и предрассудков относительно сексуальной жизни. С ними часто оказываются связаны сексуальные проблемы собеседника. Обычно эти мифы являются деструктивными и приводят к длительной сосредоточенности на вопросах половой жизни, прежде всего сексуальной состоятельности. Это обусловливает ряд хронических эмоциональных переживаний (страх, неуверенность) и ведет к функциональной импотенции, а также к восприятию сексуальности как некоего неодушевленного механизма, отделенного от психики человека, что приводит к неспособности выражать или иметь по этому поводу какие-либо переживания и, в свою очередь, крайне затрудняет процесс консультирования.

Мифы, касающиеся сексуальной жизни, проявляются в виде широко известных комплексов, которые можно зафиксировать в ходе обращений.

Комплекс Алисы в стране чудес. Характерен для женщин, живущих грезами, фантазиями и мечтами. Богатое воображение рисует им сценарий сексуальной жизни, однако ориентация на него приводит к тому, что они живут одними ожиданиями встречи с желанным партнером. Воображаемой реальности всегда отдается предпочтение перед действительностью. Далеко не каждый партнер способен справиться с навязываемой Алисой ролью. В мужском варианте этот стиль жизни именуется комплексом Дон-Кихота.

Комплекс Титании. Довольно близок к предыдущему, представляя его крайний вариант. У женщин имеется жесткий воображаемый образ идеального мужчины. Поэтому в жизни предъявляются непомерные требования к партнеру. Чем сильнее его облик отходит от желаемого образа, тем больше он отвергаем или уничтожаем. Этот комплекс с возрастом может приводить к кризисным переживаниям и потере смысла жизни.

Близким к описанным двум является комплекс Золушки, характеризующийся большей, чем у Алисы, пассивностью. Активность завершается на этапе поиска встречи с возможным принцем. Этот комплекс в социуме и семье поддерживается мифом о неполноценности женщины. Поэтому Золушкам характерна низкая самооценка, страх потерять лицо, оказаться глупой или нескромной. Любое проявление активности дискредитирует ее и лишает свойственных ей привлекательных женственных качеств. Золушки часто отпугивают мужчин и поэтому проводят жизнь в растерянности, они постоянно сосредоточены на множестве своих мнимых недостатков, отчего нередко появляется чувство безысходности.

Комплекс Рыцаря-Развратника. Отношение к сексуальной жизни в этом случае у женщин является амбивалентным. Она хочет видеть в партнере, с одной стороны, воплощение мужественности, доверия и безопасности (рыцаря), а с другой — стихийность, грубую мужскую силу и неуемный темперамент (развратника). Соединить их в одном человеке может лишь редкий счастливый случай, в реальной жизни двойственная установка ведет к разделению партнеров. Этому феномену в мужском варианте соответствует комплекс Мадонны-Блудницы {Ангела-Проститутки). Он приводит к тому, что женщина воспринимается не как личность, а как объект. Секс разъединяется с любовью, поэтому влечение проявляется к отдельным частям тела, а в сублимированном варианте — к некому идеальному образу. То, что влечение вызывается антиподами, у мужчин ведет к серьезной дисгармонии сексуальной жизни.

Комплекс Мессалины отражает повышенную сексуальную возбудимость и потребность с предъявлением соответствующих требований к партнерам, которые часто меняются.

Комплекс «закрывающихся дверей». Возникает у женщин как проявление кризиса сорокалетних, если женственность полностью отождествляется с сексуальностью. Возрастающий страх перед утратой женской привлекательности и снижением сексуальной функции порождает провокационное поведение и всевозможные усилия сохранить уходящую молодость.

Комплекс кастрации. Свойственен женщинам с маскулинизированной психикой и соответствующим стилем поведения. Мужчины являются для них объектом пренебрежения или осмеяния и, прежде всего, бессознательной зависти. Для стиля сексуальной жизни характерны настолько высокие требования, чтобы партнер заведомо не смог их исполнять.

Комплекс Дон-Жуана. Стиль поведения состоит в том, чтобы завоевывать и обладать женщинами. В нем получил максимальное воплощение миф о мужественности, отождествляемой с простотой, физической силой и стремлением любым путем добиться успеха у женщин. Количество связей лишь внешне укрепляет мужскую значимость. За этим скрывается страх перед женщиной, отчужденность от ее переживаний или скрытая гомосексуальная ориентация. У женщин этот комплекс, часто внедряемый системой семейного воспитания, вызывает длительный страх перед сексуальными отношениями. Мужчина платит за этот комплекс автоматизацией половой жизни, неспособностью анализировать и спонтанно проявлять свои эмоции и, в итоге, снижением сексуальных возможностей.

Комплекс Отелло состоит, как хорошо известно, в патологической ревности. В его основе лежит сильный страх перед женщиной из-за ощущения неполноценности. Нередко он возникает у склонных к алкоголизации мужчин. Консультирование идей ревности является достаточно ответственным. Ревность является сложной эмоцией. Ей предшествуют неуверенность, опасение, дискомфорт, возбуждение, рожденные фундаментальным комплексом неполноценности. Она обязательно сопровождается мучительными сомнениями. Основное содержание ревности состоит в том, чтобы сохранить для себя значимый объект. Мысль о том, что эта «вещь» будет принадлежать другому, невыносима. Наличие реального соперника не имеет решающего значения — если его нет, он воображается или придумывается. Ревность оказывается тесно связанной с завистью. Ревнивый человек не только стремится иметь то, что имеет другой, но и одновременно желает, чтобы другой лишился этого. Это ведет к разнообразным фантазиям ревности, в которых ревнивец черпает удовлетворение.

Близким к нему является комплекс Леонта, который распространяет идеи ревности не только на жену, но и на детей, основное его содержание — неверие в собственное отцовство. Эти люди отличаются сутяжничеством и предпочитают решать сексуальные проблемы в медицинских учреждениях или юридических инстанциях.

Комплекс Тристана и Изольды. Характерен для партнеров, у которых добрачные отношения вызывают двойственные чувства — удовольствия и вины одновременно. Эмоциональное напряжение является обязательным фоном партнерства. Оно исчезает после заключения брака, поэтому удовольствие лишается прежней привлекательности и уходит интерес к совместной жизни.

Комплекс роковой женщины наделяет его обладательницу качествами соблазнительности, коварства, полной независимости, непредсказуемости поведения и безжалостности в отношении к мужчинам. Если роковое начало преувеличивается, то возникает комплекс женщины-ведьмы с явными демоническими качествами. В основе этого отношения у мужчин лежит глубокое неосознанное чувство страха перед женщиной (страх кастрации) и зрелой сексуальной активностью, которое сочетается с мечтательно-пассивным или негативным отношением к интимной жизни и скрытой гомосексуальностью.

Комплекс тоталитарной женщины. Порожден тоталитарным сознанием, которое видело в женщине революционерку, труженицу — рабочую лошадь, товарища-соратницу или героиню-общественницу. В этом комплексе отражено табу, наложенное на сексуальную жизнь в обществе. Этот комплекс приводит к хроническому эмоциональному напряжению из-за интенсивного вытеснения сексуального влечения и различным нарушениям сексуальных функций и поведения. Доминирование этих мифологических представлений обусловливает рост агрессивности, в частности сексуального насилия. Кроме того, жизнь женщины становится непосильной, ее подстерегает множество разочарований и конфликтов в семейных отношениях. Комплекс является актуальным и сегодня из-за роста феминистического движения и эмансипации женщины. В США он рассматривается как вариант аддиктивного поведения, для помощи при котором существуют группы подобные «АА» («Анонимные Суперженщины»).

Описанные комплексы и мифы сексуальной жизни входят в жизненный сценарий человека¹. Работа с ними составляет предмет очной психотерапии, но и в телефонной беседе возможно отметить один или несколько так называемых «скриптовых сигналов» — высказываний или фрагментов поведения, по которым определяется характер сценария. У консультанта, как правило, нет возможности его детализировать, однако часто можно установить, пользуясь терминологией Э.Берна, принадлежность собеседника к победителям, не-побеждающим или неудачникам.

Победитель — это человек, который знает, что будет делать, если проиграет, но не говорит об этом («Я был не прав, стоит исправить это», «Теперь я знаю, что де-
¹ Консультант, безусловно, нуждается в некоторых типологических ориентирах, но при слишком большом количестве и метафорическом характере они могут серьезно дезориентировать — уже хотя бы потому, что развращают консультанта, предлагая ему готовую схему переживаний и мотиваций абонента.
лать»). Неудачник не знает, что делать, если проиграет, но говорит о том, что будет делать, если выиграет. При наличии существенных причин для неудач он превращается в мученика, что является лучшим способом победить посредством поражения («Если бы только...», «Да, но...»). He-побеждающий всеми силами стремится сохранить существующее положение вещей («По крайней мере, я не... Спасибо, что не случилось...»).

Цель консультирования состоит в том, чтобы неудачник почувствовал в себе возможности не-побеж-дающего («едва заметные изменения»), а не-побежда-ющий увидел возможности стать победителем.

Мастурбирующий абонент представляет собой особую разновидность манипулятора. Это определяет принципы ведения телефонной беседы.

Она обычно начинается с многочисленных и весьма неопределенных вопросов типа: «Я хотел бы только поговорить», «Мог бы я побеседовать о чем-то таком...», «Не знаю, могу ли я сказать об этом», «Я смущаюсь», «Нельзя ли побеседовать с женщиной-консультантом?» и т.д. Их бывает настолько много, что нетрудно заметить некоторую неуместность или нарочитость. У консультанта может возникнуть важная догадка, что его хотят использовать. Осознав, не следует упускать это из вида. Иногда вместо неопределенного начала появляется чрезмерная ясность: собеседник сразу представляется. Может именовать себя подростком: «Мне семнадцать лет», спрашивает об имени консультанта или быстро начинает интересоваться его личными сведениями. Нарочитость повышенного внимания дополняется особыми колебаниями голоса: появляются шепотные интонации, он как бы говорит очень близко к уху или, наоборот, как находящийся на далеком расстоянии. Кроме того, в голосе могут совершенно отсутствовать эмоции. В используемых оборотах речи довольно часто звучит смущение и робость, постепенно становящиеся неестественными. Если беседа выходит на обсуждение какой-либо сексуальной проблемы, то нередки заявления о своем простодушии и наивности «в этих вопросах» либо отмечается склонность к описанию конкретных сексуальных деталей или использованию научных терминов, характеризующих половые контакты или гениталии. Попытки перейти к обсуждению чувств наталкиваются на противодействие, собеседник вновь возвращается к фактам или деталям. Он длительно колеблется или явно противодействует разрешению предложенной проблемы и по ходу беседы сопротивление становится все более очевидным. Осознание манипуля-тивных установок абонента наталкивает на подозрение, что голос консультанта используется для сексуального возбуждения. У многих это открытие вызывает возмущение, может оскорбить, расстроить или привести в панику. К этим чувствам следует быть готовым. Идентификация мастурбирующего абонента никогда не приносит эмоционального удовлетворения.

В такой беседе прежде всего следует сохранять контроль. Еще важнее твердость. Ее следует проявлять в противостоянии переходу обсуждения на сексуальные детали. Если подозрения, что абонент мастурбирует, переходят в уверенность, следует сказать, что он раскрыт, его цели ясны и без обсуждения завершить беседу: «Если у Вас есть какие-либо проблемы, я всегда готов(а) выслушать Вас, но, если вы хотите мастурбировать, наша служба не предназначена для этих целей». Это, пожалуй, один из исключительных случаев в телефонном консультировании, когда беседа прерывается сотрудниками службы на полуслове без каких бы то ни было извинений.

Сохранение контроля и твердости в подходе к мастурбирующим абонентам является залогом, что они не будут злоупотреблять службой и ее сотрудниками. После такого завершения беседы целесообразной является работа с супервизором над чувством вины за эти решительные действия или другими эмоциональными переживаниями.
Рекомендуемая литература

Берн Э. Секс в человеческой любви / Пер. с англ. М.: Братство, 1990.

Имелинский К. Сексология и сексопатология / Пер. с польск. Л.: Медицина, 1986.

Исаев Д.Н., Каган В.Е. Психогигиена пола у детей. Руководство для врачей. Л.: Медицина, 1986.

Кон И.С. Введение в сексологию. М.: Медицина, 1988.

Кон И.С. Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви. М.: Олимп; Изд-во ACT, 1998.

Короленко Ц.П. Мифология пола. Красноярск, 1994.

Кэмерон-Бэндлер Л. С тех пор они жили счастливо. Простая и эффективная психотерапия сексуальных проблем и трудностей во взаимоотношениях. Воронеж: НПО «МОДЭК», 1993.

Лев-Старович 36. Секс в культурах мира / Пер. с польск. М.: Мысль, 1991.

Лоуэн А. Любовь и оргазм / Пер. с англ. М.: Ин-т общегуманитарных исследований, 1997.

Лоуэн А. Радость / Пер. с англ. Минск: ООО «Попурри»,

1999. Мэй Р. Любовь и Воля / Пер. с англ. М.: Рефл-бук; К.: Вак-

лер, 1997.

Некрасов С.Н., Возиликин И.В. Жизненные сценарии и сексуальность. Свердловск: Изд-во Уральск, ун-та, 1991.

Русский Эрос, или Философия любви в России. М.: Прогресс, 1991.

Сосновский А.В. Лики любви (Очерки истории половой морали). М.: Знание, 1992.

Фромм Э. Искусство любить. Исследование природы любви / Пер. с англ. М.: Педагогика, 1990.

Шерман Р., Фредман И. Структурированные техники семейной и супружеской терапии. Руководство. М.: Класс, 1997.

Глава 24. Телефонное общение с душевнобольными

Это крыши разлетелись, Открывая в небо ход. Это звезды развертелись, Сокращая чисел год. Это вод небесных реки Пали в землю из дыры. Это звезд небесных греки Шлют на землю нам дары. Даниил Хармс «Падение вод»

Для большинства стран, в которых существуют службы неотложной телефонной помощи, характерен рост обращений лиц, страдающих психическими заболеваниями. Это связано с общей тенденцией деинституци-ализации, связанной со стремлением уменьшить число больных и ограничить длительность их пребывания в лечебнице, чтобы реабилитация преимущественно проходила в амбулаторных учреждениях и структурах социальной помощи¹. Таким образом, ответственность за психических больных, которая раньше лежала преиму-
¹ В немалой степени деинституционализация определяется и возрастающей стоимостью психиатрической помощи. По существу, она является попыткой разрешения парадокса, при котором эффективность психиатрической помоши обратно пропорциональна вкладываемым средствам. Гибкие и сбалансированные системы организации психиатрической помощи с оптимальными соотношениями и взаимоотношениями институциональной и деинституциональной психиатрии еще только предстоит построить.
щественно на врачах и порой в условиях властного прессинга приводила к злоупотреблениям, разделяется между различными учреждениями социальной помощи. Эта положительная тенденция интеграции душевнобольных в обществе нередко сталкивается с рядом серьезных сложностей. Получая свободу, бывший пациент психиатрической лечебницы часто соприкасается с негативным, подозрительным или отвергающим отношением социального окружения и вынужден полагаться только на свои силы.

Даже сегодня большинство людей боятся психических расстройств и избегают общения с душевнобольными. Когда-то датский философ С.Кьеркегор мрачно заметил: «Человеческая трусость не может вынести того, что нам имеют поведать безумие и смерть». Их считают «чужаками», не желающими приспособиться к жизни в обществе. Общественным сознанием они стереотипно делятся на «психов» и «невротиков». При этом преувеличивается общественная опасность душевнобольных: по признаку агрессивности происходит совмещение в бытовом сознании образов «психически больного» и «преступника». Поэтому к ним применяют не всегда оправданные меры изоляции в лечебницах. Значительная часть социума отрицательно относится к пребыванию психически больных на свободе, что затрудняет их интеграцию. Сам диагноз психического заболевания осложняет социальную адаптацию этих людей. Поэтому даже лица с пограничными психическими расстройствами избегают обращаться за помощью в центры психического здоровья. И сегодня, как пишет сторонник гуманистического отношения к психически больным Ричард Лэйнг, «наша цивилизация подавляет не только "инстинкты", не только сексуальность, но и любую форму трансцендентального. И неудивительно, что среди одномерных людей тот, кто имеет опыт существования в других измерениях, от которого он не в состоянии полностью отречься и которого ему не забыть, поставлен перед безысходной альтернативой — либо ему грозит быть уничтоженным, либо он должен передать этот опыт».

Крайне низкой остается осведомленность общества о природе психических болезней. Даже среди лиц, имеющих высшее образование, около половины ничего не знают об этих расстройствах. Изучение психиатрии студентами медицинских институтов приводит к существенному ослаблению жалости, сочувствия и попечительского отношения к душевнобольным. Среди врачей позитивное отношение к этим больным выявлено при одном из социологических опросов лишь у 2/3 опрошенных психиатров и 1/3 педиатров. При этом 4/5 хирургов и акушеров-гинекологов относились к этим пациентам недостаточно позитивно, а 12% отозвалось о них негативно.

Проведенное нами анонимное социологическое интервью по телефону показало, что 13,5% опрошенных относятся к душевнобольным с отвращением и настороженностью, 14,3% респондентов полагали, что от душевнобольных следует избавляться. По их мнению, в первую очередь уничтожению (физическому!) подлежат страдающие психическим заболеванием с раннего детства и особенно дети с умственной отсталостью. Более терпимы были опрошенные к тем, кто заболел душевным расстройством позднее, и наиболее лояльными — в отношении к больным алкоголизмом. На фоне того, что половина опрошенных вообще ничего не знала о формах помощи душевнобольным, некоторые респонденты (2,4%) полагали, что к душевнобольным и сегодня применяются карательные меры воздействия. От оказания помощи душевнобольным отказались, если бы представилась возможность, 10% респондентов, а 1,4% опрошенных охотно применили бы к ним репрессивные меры.

Эти данные могут рассматриваться как важные свидетельства враждебного отношения современного общества к душевнобольным. Оно вполне укладывается в русло злокачественной агрессивности, долгое время продуцировавшейся тоталитарной властью, о которой писал Э.Фромм, оставшейся в наследство нынешнему обществу. Интенсивность садистического отношения, по его мнению, всегда определяется общественной атмосферой, во многом ответственной не только за развитие социального, но и за степень выраженности индивидуального садизма. Имеются проблемы с отношением к психически больным и в западном обществе, где они сталкиваются с существенными трудностями в повседневной жизни и часто страдают от изоляции. Однако сеть социальных служб, оказывающих им помощь, является весьма разнообразной и разветвленной. Кроме того, немало семей изъявляют желание взять попечение над душевнобольными, которые подолгу живут с ними под одной крышей — нередко на условиях полной благотворительности (например, в США)².

Следует различать несколько типов бесед, которые приходится вести с бывшими пациентами психиатрических больниц:

1) находясь в относительно благополучном состоянии психического здоровья, то есть ремиссии — светлом промежутке между обострениями болезни — они могут попасть в кризисную ситуацию в силу социальных обстоятельств;

2) их обращение может быть связано с ухудшением психического здоровья;

3) психически больные люди могут стать регулярными абонентами, находя в консультанте отзывчивого собеседника по различным вопросам их своеобразной активности (изобретательства, реформаторства, парапсихологии, оккультизма и т.д.);

4) жертвы бывшей советской репрессивной психиатрии, выражающие возмущение методами лечения, поведением врачей и испытывающие психологический кризис.
² Проблема культурных, социальных и индивидуальных установок отношения к душевнобольным не столь проста и, уж во всяком случае, несводима к «хорошим» и «плохим» культурам. Например, французский опыт интеграции душевнобольных в семье показал, что существуют некие границы толерантности, за которые даже люди с исходно высокой готовностью к принятию душевнобольных предпочитают «не заступать». Для консультанта очень важно осознание такого рода границ в себе, чтобы оставаться аутентичным в работе с клиентом и не становиться для него еще одной «двойной ловушкой».
Естественно, что стратегия консультирования в каждом случае имеет свои особенности.

1. Абонент может позвонить, находясь в спутанном сознании или испытывая страхи и галлюцинации: слышать «голоса», «ощущать» воздействие на свои мысли и чувства и т.д. Они могут переживать ужас от происходящего, им кажется, что с ними разыгрывается какой-то кошмарный спектакль или злая шутка. Внутренний мир оказывается полностью дезорганизованным и расщепленным, происходящее воспринимается как нечто непреодолимое, непредсказуемое и неконтролируемое.

При таком состоянии собеседника полезнее всего сосредоточиться на активном выслушивании, сравнимом с подходом к человеку, которому непременно надо выговориться. Поэтому консультанту следует запастись изрядным терпением. Не стоит излишне вникать в суть болезненных переживаний или следить в деталях за причудливой сменой фабул и обстоятельств, которые бывают лишены естественной логической связи. Было бы напрасно ожидать, что собеседник может воспринять реальность такой, какой она видится консультанту. Между нашей действительностью и «миром» душевнобольного существуют неодолимые преграды. Наша реальность определенна и ясна, их «мир» хаотичен, непредсказуем и темен. Однако терпеливое активное выслушивание приводит к тому, что возникают «едва заметные изменения», проявляющиеся в незначительном прояснении сознания или большей определенности ситуации. Не следует чрезмерно уповать на устойчивость этих изменений. Они могут внезапно смениться новым приступом душевного расстройства. Оно бывает причиной того, что люди обращаются в службу на следующий день, послезавтра, и консультанту следует вновь терпеливо выслушивать их, стремясь достигать тех, порой незначительных, улучшений в состоянии собеседника, которых можно достичь.

2. Абонент, страдающий душевным заболеванием, может обратиться по обычным житейским проблемам, например, жалуясь на одиночество, изоляцию или враждебное отношение окружающих. В этом случае упоминание об имевшем место в прошлом психическом заболевании стоит пропустить или оттеснить на периферию внимания и вести телефонный диалог так, как он обычно ведется с человеком, находящимся в кризисной ситуации. Именно проблемы отношений с окружением вместе с осознанием того, что психическая болезнь является серьезным препятствием в достижении жизненных целей, создают трагическую коллизию, выход из которой может видеться в отказе от жизни. Эту опасность не следует упускать из поля зрения, она является достаточно вероятной. Активное выслушивание помогает человеку не чувствовать себя брошенным. Знание ситуации, в которой живут душевнобольные, делает необходимым проявление эмпатического сочувствия, и консультирование проводится так же, как со здоровым человеком, столкнувшимся в жизни с проблемами.

3. Весьма изобретательным консультанту приходится быть, если беседа касается необычных увлечений, особых форм проведения времени, своеобразной активности, которые встречаются у психически больных. Можно столкнуться с проблемами изобретения «вечного двигателя», создания «лекарства от всех болезней», способов обнаружения «инопланетян», создания новых теорий развития общества, руководств по исцелению от «бесов и одержимости» и т.п. Как показывает практика консультирования, психически больные проявляют незаурядный интерес к различным паранормальным явлениям. Таковыми сегодня считаются феномены, которые невозможно объяснить с помощью научных подходов, поскольку они относятся к действию сверхъестественных духовных или природных сил. К ним относятся различные виды экстрасенсорных восприятий, «чудесных» исцелений, телекинеза, телепатии, ясновидения, прорицаний. К этим феноменам относятся также такие явления, как «жизнь после смерти», реинкарнация, левитация, астральное проектирование, уфология и пр.

В этих случаях основным инструментом консультирования также остается активное слушание. Эти абоненты часто не испытывают нужды в эмпатическом понимании. По складу своего характера они лишены способности к эмоциональному резонансу — отражению переживаний других людей. Их поведение часто дает окружающим мало информации об их личности. Немецкий психиатр Эрнст Кречмер писал о шизоидных личностях, что они «подобны римским домам, виллам, ставни которых закрыты от яркого солнца; однако в сумерках их внутренних покоев справляются тайные пиры» (Кречмер, 1930). Это быстро ощущается по характеру общения, которое похоже на длительный монолог с обильным словесным напором, который нельзя остановить, пока абонент не выговорится. Однако недостаток эмпатии не означает, что ее не следует использовать в консультативном процессе. Напротив, активное слушание и рефлексия помогают прояснить ситуацию и определить проблему, сосредоточившись на мыслях и чувствах собеседника. Кроме того, искреннее внимание консультанта к «странной» проблеме становится для таких абонентов якорем в море человеческого непонимания и способно вызвать положительные эмоции и доверие. При необходимости диалога по этим проблемам консультанту важно быть предельно внимательным, избегать оценок теорий или «открытий» и предупреждать нецелесообразные действия, направленные на их воплощение, поскольку это приводит к дополнительным нежелательным сложностям в жизни. Эта консультативная позиция является наиболее адекватной ситуации, но и она бывает уязвима: следует быть готовым к проявлениям гнева и обиды из-за нежелания активно поддержать своеобразные начинания абонента. В этих беседах часто встречаются «вспышки» незавершенного диалога, когда рассерженный абонент может прекратить разговор. Проявление разочарования или отчаяния по этому поводу неуместны, прекращение беседы не грозит печальными последствиями собеседнику. Следует быть готовым к тому, что он позвонит опять и снова возникнет необходимость идти по узкой тропе активного выслушивания к незначительным и кратковременным изменениям.

4. Жертвы бывших психиатрических репрессий могут быть как психически здоровы, так и больны. В прошлом они подвергались преследованиям со стороны властей за свое инакомыслие или неприемлемые формы поведения. В их консультировании прежде всего следует уделить внимание признакам расстройств адаптации, который может развиться у жертв психологического или психофармакологического насилия. Осознавая брутальные формы психиатрического террора в прошлом, консультанту важно принять чувства собеседника, которые порой бывают весьма агрессивными. В случае недостаточных знаний следует разъяснить изменение правил приема и учета больных в лечебных учреждениях, возможность обжалования диагноза в независимых психиатрических комиссиях, получения правовой и иной поддержки.

Таким образом, общим в подходе к консультированию психически больных в службах неотложной телефонной помощи должно быть поощрение любых позитивных действий, к которым они склоняются, и предупреждение совершения поступков, которые будут иметь для них неблагоприятные последствия. В числе возможных рекомендаций-отсылок могут быть использованы: направление к лечащему врачу, поощрение продолжать терапию, просьба посетить психиатрический стационар или те учреждения, где им может быть оказана необходимая помощь.
Рекомендуемая литература

Адлер Н., Глузман С. Пытка психиатрией. Механизм и последствия // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М.Бехтерева, 1992. № 3. С. 138—152.

Александер Ф., Селесник Ш. Человек и его душа. Познание и врачевание от древности до наших дней / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1995.

Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных / Пер. с англ. СПб.: МФИН, 1992.

Братусъ Б.С. Аномалии личности. М.: Мысль, 1988.

Ганнушкин П.Б. Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика // Избранные труды. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999.

Иванюшкин А.Я. Биоэтика и психиатрия // Биоэтика: проблемы и перспективы. М.: Издание Ин-та философии РАН, 1992. С. 53-77.

Короленко Ц.П., Дмитриева Т.В. Социодинамическая психиатрия. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000.

Кречмер Э. Строение тела и характер. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999.

Леонгард К. Акцентуированные личности / Пер. с нем. Киев: Вища школа, 1989.

Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков. Л.: Медицина, 1983.

Лэнг Р.Д. Расколотое «Я» / Пер. с англ. СПб.: Белый кролик, 1995.

Риман Ф. Основные формы страха / Пер. с нем. М.: Але-тейя, 1998.

Хелл Д. Ландшафт депрессии / Пер. с нем. М.: Алетейя, 1999.

Хэлл Д., Фишер-Фельтен М. Шизофрении / Пер. с нем. М.: Алетейя, 1998.

Этика психиатрии: Сб. статей / Пер. с англ. Киев: Сфера, 1998.

Donets О., Kadysheva N. Mental Patients in Telephone Counselling: Coping with Hopelessness // Help & Hope. The XIII Congress of IFOTES: Papers. 1994. P. 50-56.

Khersonsky В., Mokhovikov A. Repressive Psychiatry in a Totalitarian State // IMAGO (Japan), № 6. 1993. P. 87-103.

Mokhovikov A., Keir N. Befriending Mental Patients: Copinq with Hopelessness / Crisis, № 4. V. 20. 1999. P. 150-154.