Учебник для высших учебных заведении. М. Аспект Пресс, 2001
 Скачать 1.86 Mb.
|
|
Глава 18. ЛИЧНОСТЬ В ГРУППЕ Фокус проблемы личности в социальной психологии Две рассмотренные проблемы личности социализация и социальная установка — раскрывают как бы две стороны существования личности в со- циальном контексте: усвоение ею социального опыта и его реализация. Те- перь необходимо интегрировать эти две стороны и проанализировать реаль- ное поведение личности в системе связей с другими людьми, принадлежа- щими прежде всего к той же самой группе. Без этого социально- психологический подход к изучению личности окажется незавершенным, ибо фокус этого подхода — рассмотрение личности в условиях совместной деятельности и общения. Такой подход не претендует на исчерпывающее исследование личности, она остается предметом изучения и в общей психо- логии, где в последние годы наметились новые линии анализа, в том числе фиксирующие и социально-психологический аспект. Так, В.А. Петровский выделяет три возможных аспекта исследования личности, когда личность рассматривается: 1) как свойство, погруженное в пространство индивиду- альной жизни субъекта; 2) как свойство, существующее в пространстве ме- жиндивидуальных связей; 3) как свойство, находящееся за пределами инте- риндивидного пространства (т.е. как «погружение» в другого, «вклад» в дру- гого, как «персонализация») (Петровский В.А., 1992). Легко видеть, что вто- рой аспект точно совпадает с тем фокусом интереса, который выделен в со- циальной психологии. (Что же касается третьего аспекта, то и внутри него, очевидно, возможна дальнейшая, более детальная социально- психологическая проработка.) Сохраняется , свой аспект изучения личности и в социологии, где проблема идентичности решается в ключе, весьма близ- ком к социально-психологическому (Ядов, 1994). Для социальной психологии важно понять личность как взаи- модействующего ч общающегося субъекта. Все приобретенное личностью в процессе социализации, все сформированные у нее социальные установки не являются чем-то застывшим, но подвергаются постоянной коррекции, когда личность действует в реальном социальном окружении, в конкретной груп- пе. Роль именно реальной, конкретной группы очень велика: социальные де- терминанты более высокого порядка (общество, культура) как бы прелом- ляются через ту непосредственную «инстанцию» социального, каковой вы- ступает группа. Тезис о том, что «общим объективным основанием свойств личности является система общественных отношений» (Ломов, 1984. С. 300), при более конкретном анализе требует рассмотрения того, как лич- ность включается в различные виды общественных отношений и какова раз- личная степень реализации ею этих общественных отношений. Способом такой конкретизации и является обсуждение проблемы «личность в группе» в противовес традиционной проблеме социальной психологии «личность и группа». Только при такой постановке вопроса можно обеспечить всесто- ронний анализ проблемы социальной идентичности личности. Поставленная в связи с характеристикой психологии группы теперь эта проблема должна быть рассмотрена со стороны личности. Что значит: личность идентифици- руется с группой? Какие психологические механизмы проявляются при этом? Что конкретно усваивает личность в группе и чем она эту группу «на- деляет»? Развернутые ответы на все эти вопросы могут быть найдены только при условии детального исследования существования личности именно в группе. Принцип, гласящий, что «личностью не рождаются, а личностью ста- новятся», должен быть также конкретизирован: личностью становятся и по- этому для личности небезразлично, в каких именно группах осуществляется ее становление, в частности, с какими другими личностями она взаимодей- ствует. Если бы можно было осуществить такое лонгитюдное исследование, в котором удалось бы проследить весь жизненный путь личности, то на по- ставленный вопрос был бы дан исчерпывающий ответ. При этом можно бы- ло бы выявить, насколько значимо для становления личности «прохожде- ние» ее через группы, предположим, высокого (или, напротив, низкого) уровня развития, богатые межличностными конфликтами, или, напротив, относительно бесконфликтные и т.п. Интересно, что в повседневной жизни, в обыденной практике эти факторы фиксируются. Так, например, при выяс- нении причин противоправного поведения подростка изучается и характер отношений в родительской семье, и в школьном классе, и в группе сверс- тников по месту проживания. Точно так же рассматривается в этом случае и вопрос о том, какое место занимал интересующий нас субъект в системе от- ношений данных групп. Однако очевидная для практики важность обозна- ченной проблемы не нашла до сих пор своего исчерпывающего теоретиче- ского и, еще более, экспериментального объяснения. На языке фундаментального исследования проблема должна быть сформулирована таким образом: какова зависимость формирования опреде- ленных качеств (свойств) личности от «качества» групп, в которых осу- ществляется процесс социализации и в которых актуально разворачивается ее деятельность? Другая сторона этой проблемы: какова зависимость фор- мирования определенных «качеств» группы (т.е. ее психологических харак- теристик) от того исходного материала (т.е. психологических характеристик личностей), с которого начинается процесс оформления группы? Исследование качеств личности имеет весьма солидную традицию как в общей, так и в социальной психологии. Начиная с перечисления раз- личных качеств личности через описание их структуры, социальная психо- логия пришла к выводу о необходимости понимания системы качеств лич- ности. Но принципы построения такой системы до сих пор не вполне разра- ботаны. В общем плане решение содержится, в частности, в работах А.Н. Леонтьева. Рассматривая саму личность как системное качество, он полагал, что такой подход должен диктовать психологии и новое измерение для ис- следования личности, «это исследование того, что, ради чего и как исполь- зует человек врожденное ему и приобретенное им?» (Леонтьев, 1983. С. 385). Можно, очевидно, построить систему качеств личности, расположив их в соответствии с этими основаниями. Но более подробный ответ на вопрос можно дать, только изучив проявления личности в тех реальных группах, в которых и организуется ее деятельность. Это не следует понимать слишком узко, т.е. лишь как функционирование личности только в своей первичной среде — непосредственном окружении. Естественно, что должна быть изу- чена система групп, в которые включена личность, в том числе и больших социальных групп, так как общие ценности общества, культуры она постига- ет именно в этих группах. Некоторые подходы к решению этих проблем намечены: изучается роль такого фактора, как «вхождение» личности в группу (Петровский, 1992); высказана идея о том, что каждая группа имеет свое собственное «ли- цо», и это значимо для индивидов, в нее включенных (Коломинский, 1976); в ряде исследований вместе с другими детерминантами поведения личности в группе изучался «статусный опыт индивида» (т.е. опыт, приобретенный в различных группах пребывания на протяжении предшествующего жиз- ненного пути) и т.д. Чрезвычайно важная мысль была высказана в свое вре- мя В.С. Мерлиным: «Характер взаимоотношений в коллективе детермини- рует формирование свойств личности, типичных для данного коллектива» (Мерлин, 1979. С. 259). Пожалуй, именно эта идея должна быть развита дальше, если мы хотим понять реальную ситуацию, в которой оказывается личность в группе. Можно привести два ряда доводов в пользу того, почему непосредственная среда деятельности личности — группа — действительно «наделяет» личность определенными свойствами. Первый из доводов заключается в том, что результат активности каж- дой личности, продукт ее деятельности дан прежде всего не вообще, а там, где он непосредственно произведен, осуществлен, т.е. выступает как некото- рая реальность. Но поскольку она возникает в группе, то здесь более всего очевидна мера участия каждой личности в общем усилии. Через долю в об- щем объеме деятельности личность как бы сопрягается с другими членами группы, а следовательно, оценивается ими. Но такая оценка предполагает некоторые нормативы, с помощью ко- торых она осуществляется. Значит, существуют такие личностные качества, которые особенно значимы для данной группы, для данных условий дея- тельности. Будучи закреплены в оценках, они в определенном смысле как бы «предписываются» членам группы. Выделяются четыре процесса, в которых развертывается межличностное оценивание: 1) интериоризация (т.е. усвое- ние личностью оценок со стороны других членов группы); 2) социальное сравнение (прежде всего с другими членами группы); 3) самоатрибуция (т.е. приписывание себе качеств, выполняемое на основе двух предшествующих процессов); 4) смысловая интерпретация жизненного переживания (Кон, 1984. С. 234). Конкретный вид этих процессов обусловлен характеристиками группы: самооценка каждого члена группы зависит от группового мнения (но лишь определенным образом: самооценка может идти и вразрез с мнени- ем группы, что порождает сеть конфликтных ситуаций, например, в услови- ях школьного класса и т.п.); социальное сравнение предполагает наличие кого- то «среднего» как точки отсчета, а это представление о «среднем» так- же формируется в группе и т.д. Экспериментальные исследования межлич- ностного оценивания в малых группах подтверждают, что характер его раз- личается, например, в группах высокого и низкого уровней развития. Сами эталоны оценки оказываются различными, причем даже внутри одной и той же группы эталоны неоднозначны, поскольку группа неоднородна по соста- ву: ее члены обладают различными индивидуальными психологическими особенностями (Кроник, 1982). К сожалению, относительный вес индивиду- альных различий членов группы и свойств самой группы в формировании эталона оценки не выяснен. Второй довод заключается в том, что всякая совместная деятельность в группе предполагает набор обязательных ситуаций общения. В этих ситуа- циях проявляются также определенные качества личности, что особенно наглядно видно, например, в ситуациях конфликта. В зависимости от нали- чия тех или иных качеств личность по-разному проявляет себя, причем все- гда либо через сравнение себя с другими, либо через утверждение себя среди других. Но эти «другие» — тоже члены той же самой группы, следователь- но, демонстрация личностью своих качеств в общении контролируется груп- пой посредством приложения к этим качествам групповых критериев. Имен- но это также способствует наделению личности «нужными» группе каче- ствами. Принятие или непринятие личностью такой формы группового кон- троля зависит и от степени ее включенности в группу. Какой бы по уровню развития ни была группа, индивидуальная позиция каждой отдельной лич- ности зависит от меры значимости для нее групповой деятельности. Если даже принять тезис о том, что в группах высокого уровня развития, т.е. кол- лективах, цель совместной деятельности принимается всеми членами как своя собственная, то это не снимает вопроса о мере принятия этой цели каж- дой личностью в отдельности, т.е. включенности личности в групповую жизнедеятельность. Этот же показатель определяет и меру принятия или от- вержения такой формы группового контроля, как оценка качеств, необходи- мых в условиях совместной деятельности и общения. Оба приведенных довода требуют включения в социально-пси- хологический анализ личности и проблемы смыслообразования. Традицион- но изучаемая в общей психологии эта проблема не освоена социальной пси- хологией. Вместе с тем обозначение фокуса социально-психологического исследования личности («личность в группе») предполагает изучение про- цесса смыслообразования в контексте таких феноменов, как социальное сравнение, социальное оценивание и т.д. Подобно личностному смыслу, «групповой смысл» выступает как определенная реальность во взаимодейст- вии личности и группы. Соответственно двум сторонам этого вза- имодействия — совместная деятельность и общение — можно условно вы- делить два ряда социально- психологических качеств личности: качества, проявляющиеся непосредственно в совместной деятельности, и качества, необходимые в процессе общения. Социально-психологические качества личности При общей неразработанности проблемы качеств личности достаточ- но трудно обозначить круг ее социально-психологических качеств. Не слу- чайно в литературе имеются разные суждения по этому вопросу (Богданов, 1983), зависящие от решения более общих методологических проблем. Са- мыми главными из них являются следующие: 1. Различение трактовок самого понятия «личность» в общей психо- логии, о чем речь уже шла выше. Если «личность» — синоним термина «че- ловек», то, естественно, описание ее качеств (свойств, черт) должно вклю- чать в себя все характеристики человека. Если «личность» сама по себе есть лишь социальное качество человека, то набор ее свойств должен ограничи- ваться социальными свойствами. 2. Неоднозначность в употреблении понятий «социальные свойства личности» и «социально-психологические свойства личности». Каждое из этих понятий употребляется в определенной системе отсчета: когда говорят о «социальных свойствах личности», то это обычно делается в рамках реше- ния общей проблемы соотношения биологического и социального; когда употребляют понятие «социально-психологические свойства личности», то чаще делают это при противопоставлении .социально-психологического и общепсихологического подходов (как вариант: различение «вторичных» и «базовых» свойств). Но такое употребление понятий не является строгим: иногда они используются как синонимы, что также затрудняет анализ. 3. Наконец, самое главное: различие общих методологических подхо- дов к пониманию структуры личности — рассмотрение ее то ли как коллек- ции, набора определенных качеств (свойств, черт), то ли как определенной системы, элементами которой являются не «черты», а другие единицы про- явления (Асмолов, 1984. С. 59 — 60). До тех пор, пока не получены однозначные ответы на принци- пиальные вопросы, нельзя ждать однозначности и в решении более частных проблем. Поэтому на уровне социально-психологического анализа также имеются противоречивые моменты, например, по следующим пунктам: а) сам перечень социально- психологических качеств (свойств) личности и критериев для их выделения; б) соотношение качеств (свойств) и способно- стей личности (причем имеются в виду именно «социально- психологические способности ). Что касается перечня качеств, то зачастую предметом анализа явля- ются все качества, изучаемые при помощи личностных тестов (прежде всего тестов Г. Айзенка и Р. Кеттелла). В других случаях к социально- психологическим качествам личности относятся все индивидуальные психо- логические особенности человека, фиксируется специфика протекания от- дельных психических процессов (мышление, память, воля и т.п.). Во многих зарубежных исследованиях при описании методик для выявления качеств личности употребляется термин «прилагательные» (не наименование ка- честв, а «прилагательные», их описывающие), где в одном ряду перечис- ляются такие, например, характеристики, как «умный», «трудолюбивый», «добрый», «подозрительный» и т.п. Лишь иногда выделяется какая-то особая группа качеств. Так, соци- ально-психологические свойства личности рассматриваются как «вторич- ные» по отношению к «базовым» свойствам, изучаемым в общей психоло- гии. Эти социально-психологические свойства сведены в четыре группы: 1) обеспечивающие развитие и использование социальных способностей (со- циальной перцепции, воображения, интеллекта, характеристик межличност- ного оценивания); 2) формирующиеся во взаимодействии членов группы и в результате ее социального влияния; 3) более общие, связанные с социальным поведением и позицией личности (активность, ответственность, склонность к помощи, сотрудничеству); 4) социальные свойства, связанные с общепси- хологическими и социально-психологическими свойствами (склонность к авторитарному или демократическому способу действия и мышления, к дог- матическому или открытому отношению к проблемам и т.д.) (Бобнева, 1979. С. 42 — 43}. Очевидно, что при всей продуктивности идеи вычленения со- циально- психологических свойств личности, реализация этой идеи не явля- ется строгой: вряд ли в предложенной классификации выдержан критерий «вторичности» перечисленных свойств, да и основание классификации оста- ется не вполне ясным. Еще более неразработанным остается понятие: «социально-пси- хологические способности личности», хотя ему уделяется большое внима- ние в литературе, и оно активно используется в экспериментальных иссле- дованиях. В целом вся группа этих способностей связывается с проявления- ми личности в общении. Интуитивно из всего набора человеческих способ- ностей выделяются те, которые формируются в различных сторонах процес- са общения: «перцептивная способность» (В.В. Лабунская), «способность к эмоциональному отклику» (А.А. Бодалев), «общая способность к оценке другого» (Г. Олпорт); «наблюдательность» и «проницательность» (Ю.М. Жуков) и т.п. Для обозначения социально.-психологических способностей (как, впрочем, и социально-психологических качеств) иногда употребляются вообще различные понятия: «социально-психологическая компетентность», «компетентность в общении», «межличностная компетентность», «социаль- но-перцептивный стиль» и др. Хотя проблема находится на самых начальных этапах ее разработки, однако, как минимум, можно установить согласие в одном пункте: социаль- но-психологические качества личности — это качества, которые формиру- ются в совместной деятельности с другими людьми, а также в общении с ними. И тот, и другой ряды качеств формируются в условиях тех реальных социальных групп, в которых функционирует личность. Качества, непосредственно проявляющиеся в совместной дея- тельности, в своей совокупности обусловливают эффективность деятельно- сти личности в группе. Категория «эффективность деятельности» обычно используется для характеристики группы. Вместе с тем вклад каждой лично- сти является важной составляющей групповой эффективности. Этот вклад определяется тем, насколько личность умеет взаимодействовать с другими, сотрудничать с ними, участвовать в принятии коллективного решения, раз- решать конфликты, соподчинять другим свой индивидуальный стиль дея- тельности, воспринимать нововведения и т.д. Во всех этих процессах прояв- ляются определенные качества личности, но они не предстают здесь как элементы, из которых «складывается» личность, а именно, лишь как прояв- ления ее в конкретных социальных ситуациях. Эти проявления определяют как направленность эффективности личности, так и ее уровень. Группа вы- рабатывает свои собственные критерии эффективности деятельности каждо- го из своих членов и с их помощью либо позитивно принимает эффективно действующую личность (и тогда это признак благоприятно развивающихся отношений в группе), либо не принимает ее (и тогда это сигнал о назревании конфликтной ситуации). Та или иная позиция группы в свою очередь влияет на эффективность деятельности каждой отдельной личности, и это имеет огромное практическое значение: позволяет увидеть, стимулирует ли группа эффективность деятельности своих членов или, напротив, сдерживает ее. В теоретическом плане этот подход позволяет более тонко различать эффективность деятельности личности и ее общую активность, которая не обязательно направлена на предмет совместной деятельности и не обяза- тельно приводит к продуктивному результату. Нет сомнения в том, что и общая активная жизненная позиция личности весьма важна, но не менее важно и выявление условий, при которых личность оказывается успешной в конкретном виде совместной деятельности, будь то трудовой коллектив или любая другая группа. Качества личности, проявляющиеся в общении (коммуникативные качества), описаны гораздо полнее, особенно в связи с исследованиями со- циально-психологического тренинга (Петровская, 1982). Однако и в этой об- ласти существуют еще достаточно большие исследовательские резервы. Они, в частности, состоят в том, чтобы перевести на язык социальной пси- хологии некоторые результаты изучения личности, полученные в общей психологии, соотнести с ними некоторые специальные механизмы перцеп- тивного процесса. В качестве примеров можно привести следующие. Механизм перцептивной защиты. Будучи разновидностью пси- хологической защиты, перцептивная защита выступает одним из проявлений взаимодействия субъекта с окружением и является способом оградить лич- ность от травмирующих переживаний, защитить от восприятия угрожающе- го стимула. В социальной психологии, в период разработки Дж. Брунером идей «Нового взгляда», понятие перцептивной защиты было включено в проблематику социальной перцепции, в частности в проблематику воспри- ятия человека человеком. Хотя экспериментальные данные, полученные в общей психологии относительно подсознательных попыток субъекта вос- приятия «обойти» стимул, представляющий угрозу, были подвергнуты кри- тике, идея сохранилась в модифицированной форме: как признание роли мо- тивации в процессах социальной перцепции. Иными словами, в социальной психологии перцептивная защита может быть рассмотрена как попытка иг- норировать при восприятии какие-то черты другого человека и тем самым как бы выстроить преграду его воздействию. Такая преграда может быть вы- строена и в отношении всей группы. В частности, механизмом перцептивной защиты может служить и другой феномен, описанный в социальной психо- логии — так называемая вера в справедливый мир. Открытый М. Лернером, этот феномен состоит в том, что человеку свойственно верить в наличие со- ответствия между тем, что он делает, и тем, какие награды или наказания за этим следуют. Это и представляется справедливым. Соответственно челове- ку трудно верить в несправедливость, т.е. в то, что с ним может случиться что-то неприятное без всякой «вины» с его стороны. Встреча с несправедли- востью включает механизм перцептивной защиты: человек отгораживается от информации, разрушающей веру в «справедливый мир». Восприятие дру- гого человека как бы встраивается в эту веру: всякий, несущий ей угрозу, или не воспринимается вообще, или воспринимается избирательно (субъект восприятия видит в нем лишь черты, подтверждающие стабильность и «пра- вильность» окружающего мира и закрывается от восприятия других черт). Ситуация в группе может складываться либо благоприятно, либо неблаго- приятно для веры в «справедливый мир», и в рамках каждой из этих альтер- натив по-разному будут формироваться ожидания от восприятия членов группы. Возникшая таким способом своеобразная форма перцептивной за- щиты также влияет на характер общения и взаимодействия в группе. К сожалению, вопрос о том, становится ли механизм перцептивной защиты свойством личности в процессе общения, — и если да, то к каким последствиям это приводит, — остается не исследованным. Точно так же остается не выясненным и то, при каких обстоятельствах, в каких условиях групповой деятельности и общения этот механизм укрепляется. Данные во- просы должны быть изучены на фундаментальном уровне, поскольку в прак- тической жизни различных групп мера выраженности перцептивной защиты отдельных ее членов определяет во многом весь рисунок общения в группе. Эффект «ожиданий». Он реализуется в «имплицитных теориях лич- ности», т.е. обыденных представлениях, более или менее определенно су- ществующих у каждого человека, относительно связей между теми или иными качествами личности, относительно ее структуры, а иногда и относи- тельно мотивов поведения. Хотя в научной психологии, несмотря на обилие выявленных качеств личности, какие-либо жесткие связи между ними не установлены, в обыденном сознании, на уровне здравого смысла, часто не- осознанно эти связи фиксируются. Рассуждение строится по следующей мо- дели: если оценивающий убежден, что черта Х всегда встречается вместе с чертой У, то наблюдая у отдельного человека черту X, оценивающий авто- матически приписывает ему и черту У (хотя в данном конкретном случае она может и отсутствовать). Такое произвольное сцепление черт получило название «иллюзорных корреляций». Рождаются ничем не обоснованные представления об обязательном сцеплении тех или иных качеств («все пе- дантичные люди подозрительны», «все веселые люди легкомысленны» и т.п.). Хотя совокупность таких представлений об универсальной, стабильной структуре личности лишь в кавычках может быть названа «теориями», их практическое значение от этого не уменьшается. Особую роль все это при- обретает в ситуации общения людей в группе. Здесь сталкиваются «импли- цитные теории личности», существующие у разных членов группы, не согла- сующиеся, а порой и противоречащие друг другу, что может оказать значи- тельное влияние на всю систему взаимоотношений и прежде всего на про- цессы общения. Восприятие личностью партнера по общению, основанное на ложном ожидании, может привести к ощущению такого дискомфорта, что за ним последует полный отказ от общения. Многократно повторенная ана- логичная ошибка будет формировать устойчивое свойство — закрытость в общении, т.е. возникает определенное «коммуникативное качество» лично- сти. Обусловленность его общей ситуацией в группе должна быть специ- ально исследована. Феномен когнитивной сложности. Имплицитные теории личности представляют собой своеобразные конструкты или «рамки», при помощи которых оценивается воспринимаемый человек. В более широком контексте идея конструкта разработана в теории личностных конструктов Дж. Келли. Под конструктом здесь понимается свойственный каждой личности способ видения мира, интерпретации его элементов, как сходных или отличных между собой. Предполагается, что люди различаются между собой по таким признакам, как количество конструктов, входящих в систему, их характер, тип связи между ними. Совокупность этих признаков составляет определен- ную степень когнитивной сложности человека. Экспериментально доказа- но, что существует зависимость между когнитивной сложностью и способ- ностью человека анализировать окружающий мир: более когнитивно слож- ные люди легче интегрируют данные восприятия, даже при наличии проти- воречивых свойств у объекта, т.е. совершают меньшее количество ошибок, чем люди, обладающие меньшей когнитивной сложностью («когнитивно простые»), при решении такой же задачи. Понятно, что отмеченное свойство имеет огромное значение в мире межличностных отношений, в общении, когда люди выступают одновре- менно и как субъекты, и как объекты восприятия. Характер процесса обще- ния будет во многом определяться тем, каков разброс обозначенного каче- ства у членов группы: каково соотношение «когнитивно сложных» и «когни- тивно простых» членов группы. Если в ходе совместной деятельности и об- щения сталкиваются люди различной когнитивной сложности, понятно, что их взаимопонимание может быть затруднено: один видит все в черно-белом цвете и судит обо всем категорично, другой тоньше чувствует оттенки, мно- гообразие тонов и может не воспринимать оценок первого. При более де- тальном рассмотрении обнаружено, что сама «сложность» может существо- вать как бы в двух измерениях: человек может иметь сложный (или простои) внутренний мир и, с другой стороны, воспринимать внешний мир, тоже либо как сложный, либо как простой. Комбинация этих двух оппозиций дает так называемую типологию жизненных миров (Василюк, 1984. С. 88), в которой выделяются четыре типа людей: 1) с внешне легким и внутренне простым жизненным миром; 2) с внешне трудным и внутренне простым жизненным миром; 3) с внутренне сложным и внешне легким жизненным миром; 4) с внутренне сложным и внешне трудным жизненным миром. Понятно, что в группе могут возникать самые различные сочетания ее членов, относящихся к разным типам. Конфигурация общения и взаимодействия будет зависеть от этих сочетаний. Одновременно возникает вопрос о том, как сама группа (условия совместной деятельности и общения в ней) воздействует (и может ли воздействовать) на формирование такого качества, как когнитивная сложность. Три приведенных примера не исчерпывают всех особенностей прояв- ления личности в общении. Они лишь подтверждают тот факт, что многие из описанных в общей психологии свойств личности имеют исключительное значение для характеристики социально-психологических ее качеств. Даль- нейшие исследования в этой области позволят получить более полную кар- тину тех специфических проявлений личности, которые связаны с совмест- ной деятельностью и общением в группе. Перспектива исследований личности в социальной психологии Традиционная постановка проблемы личности в социальной психоло- гии, как видно, нуждается в дальнейшем развитии. Ее узость определяется не только тем, что остается много спорного и противоречивого в понимании социально-психологических качеств личности. Необходимо преодолеть еще как минимум два ложных стереотипа. О первом из них уже говорилось: это традиционное противопо- ставление личности и группы. Ограниченность такого подхода не только в том, что личность и группа просто сопоставляются, в то время как внутрен- ний план существования личности в группе остается за пределами анализа. Другим следствием этого традиционного подхода является молчаливое предположение, что анализируется одна личность, даже если она рассмот- рена внутри группы. Сама же группа при этом предстает как некоторая це- лостность, состав которой в данном контексте не уточняется. Хотя об этом в исследованиях не говорится прямо, но можно предположить, что группа в этом случае рассматривается как состоящая не из личностей, а, например, из индивидов. Такая позиция нигде не сформулирована, так как исследования личности в социальной психологии обычно вообще не сопрягаются с обще- психологическим подходом, выявляющим различие между личностью и ин- дивидом. Но если все же наложить одну схему анализа на другую, то вывод должен быть сделан однозначный: в традиции социальной психологии утвердилось представление о том, что личность соотносится с группой, дру- гие члены которой личностями, по-видимому, не являются. Этот вывод по- лучает подкрепление в тех исследованиях, которые рассматривают личность как образование более высокое, чем индивид, отличающееся от него, напри- мер, наличием творческих способностей. Хотя это конкретное отличие и представляется спорным, сам по себе подход сравнения личности и индиви- да на абстрактном уровне вполне возможен. Однако, как только проблема опускается на более конкретный, в частности на социально-психологический, уровень, то здесь сразу же обна- руживается ряд трудностей. Разве в действительности одна личность взаи- модействует с группой? Их может быть несколько, в пределе вся группа мо- жет состоять из личностей. Тогда снимается противопоставление личности такому образованию, которое состоит не из личностей. Группа, состоящая из личностей, — это такая реальность, в которой качества, присущие одному из ее членов, нельзя рассматривать чем-то принципиально отличающимся от качеств, присущих другим членам: все члены группы — личности и именно их взаимодействие дано как реальная жизнедеятельность группы. Проблема преобразуется, таким образом, из проблемы «личность в группе» в проблему «личности» группе». Это имеет не только принципиальное, методологиче- ское, но и огромное практическое значение. Если цель общественного раз- вития состоит в том, что каждый член общества становится личностью, то перевод проблемы на язык социальной психологии означает: каждую группу необходимо изучать как состоящую (хотя бы потенциально) из личностей. Личность в группе — это не тот ее единственный член, который «взрывает» групповые нормы, это каждый член группы. Трудно переоценить практиче- скую перспективу такого подхода, особенно при анализе таких обществен- ных процессов, как демократизация, развитие социальной справедливости и т.п. Для решения этих практических задач большое значение будет иметь переориентация фундаментальных исследований в социальной психологии с проблемы «личность в группе» на проблему «личности в группе». Другая трудность, которую тоже необходимо преодолеть: если даже учитывается групповой контекст при исследовании личности, он реализуется как контекст одной группы. Но другие направления социально- психологического анализа отчетливо показали необходимость рассмотрения системы групп, в которые включен человек и в которых он действует. Вве- денный в социальную психологию раздел «психология межгрупповых от- ношений» описывает и эту сферу реальной жизнедеятельности групп. Но она принимается в расчет лишь при исследовании групп. Как только вопрос пе- реносится в сферу изучения личности, социальная психология утрачивает такое свое завоевание, как анализ межгрупповых отношений: личность вновь упорно «помещается» лишь в одну группу (хотя проблема множе- ственной идентичности, т.е. одновременного включения личности в различ- ные группы, конечно, ставится). Однако принцип исследования личности как функционирующей в системе групп при этом остается нереализованным. Реальное богатство связей каждой личности с миром состоит именно в богатстве ее связей, порождаемых системой групп, в которые она включе- на. С одной стороны, это ряд групп, расположенных «по горизонтали» (се- мья, школьный класс, группа друзей, спортивная секция), с другой стороны, это ряд групп, расположенных «по вертикали» (бригада, цех, завод, объеди- нение). И в том, и в другом направлении развертываются совместная дея- тельность и общение, в которых личность встречается с другими лич- ностями. Ее социально-психологические качества формируются всеми этими группами. К этому следует добавить также и участие личности во многих временных образованиях, связанных, например, с ее участием в различных массовых движениях. Понять итог всех групповых воздействий на личность, выявить их «равнодействующую» — еще не решенная социальной психоло- гией задача. Если соединить ее с поставленной выше задачей рассмотрения каждой группы как состоящей из личностей, то станет ясно, как велики еще здесь резервы социально-психологического исследования. Можно предположить, что такой подход прольет свет на еще одну нерешенную проблему, а именно на проблему соотношения социальной и дифференциальной психологии. Распространенное обвинение социальной психологии в том, что в ней недоучитывается роль индивидуальных психо- логических особенностей человека, в определенном смысле справедливо. Поставив задачу выявления роли социальных детерминант формирования личности, социальная психология на каком-то этапе абстрагировалась от анализа индивидуальных различий между людьми. Тем более сейчас важно вернуться к вопросу о том, каким образом соотносятся индивидуальные раз- личия и приобретенные социально-психологические качества человека? Во- прос о социально-психологических качествах личности должен быть рас- смотрен не в отрыве от других качеств человека, а в связи с ними. В реаль- ной совместной деятельности в общении проявляются, естественно, не толь- ко «социально-психологические качества», но и весь набор человеческих свойств. Он требует включения и таких качеств, которые акцентуированы в человеке, т.е. делают саму личность акцентуированной (Леонгард, 1981) — не просто обладающей индивидуальными вариациями поведения, но силь- ным акцентом на ту или иную черту. Такие личности не являются патологи- ческими, они действуют, общаются в обычных группах, но демонстрируют особенно ярко выраженные конкретные черты. От них, в частности, зависит и общий рисунок поведения личности в ситуациях совместной деятельности и общения. Каков относительный вес индивидуальных различий и груп- пового воздействия — вопрос, на который еще следует ответить. Поэтому, говоря о перспективах исследования личности в социальной психологии, можно указать еще и на такую возможность, как комплексный подход, в ко- тором примут участие не только социология, общая, социальная, но и диф- ференциальная психология. ЛИТЕРАТУРА Асмолов А. Г. Личность как предмет психологического исследования, М„ 1984. Бобнева М.И. Психологические проблемы социального развития лич- ности // Социальная психология личности. М., 1979. Богданов В.А. Социально-психологические свойства личности. Л., 1983. Василюк Ф.Е. Психология переживания. М., 1984. Коломинский Я.Л. Психология взаимоотношений в малых группах. Минск,1976. Кон И.С. В поисках себя. М., 1984. Кроник Л.А. Межличностное оценивание в группах. Киев, 1982. Леонгард К. Акцентуированные личности. Пер. с нем. М., 1981. Леонтьее А.Н. Начало личности — поступок // Избр. психолог, про- изв. Т. 1. М., 1983. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психоло- гии. М„ 1984. Мерлин В.С. Взаимоотношения в социальной группе и свойства лич- ности. Социальная психология личности. М., 1979. Петровская Л.А. Теоретические и методические проблемы социаль- но-психологического тренинга. М., 1982. Петровский В.А. Психология неадаптивной активности. М., 1992. Ядов В.А. Социальная идентификация личности. М., 1994. |