У Гомера часто главной сферой деятельности мужских союзов выступает устройство совместных трапез, причем устраиваются они чаще всего в складчину:
В доме царя собралися тем временем званые гости, Коз и овец приведя и вина дорогого принесши (Хлеб же прислали их жены, ходящие в светлых повязках). Так все готовилось к пиру в высоких палатах Атрида.
(Одиссея, IV, 621—624)
Гомеровский мужской союз рисуется как союз связанных узами дружбы воинов, но допуск в него ограничен теми, кто способен внести свой вклад в общую трапезу, как, впрочем, и более поздние спартанские фитидии ("обеденные клубы"). Тот же факт, что в трапезах участвуют и мальчики, знаменует, по мнению Ю. В. Андреева, "господство патриархальной семьи и консолидацию наследственной аристократии"3. В "Одиссее" же "женихи", состязающиеся за благосклонность Пенелопы, представляют общество молодежи, готовящейся к военной службе и кормящейся за счет общины—- налицо военно-охранительная функция архаических мужских союзов.
Н. И. Зибер, изучивший огромный этнографический и фольклорный материал о "братствах" у разных народов, от-
1 См.: Андреев Ю. В. Мужские союзы в поэмах Гомера // Вестник древ
ней истории. 1964. № 4. С. 37—49. В этой работе указывается, в частно
сти, что термин "мужской союз" впервые ввел в употребление немец
кий ученый Г. Финслер в одной из работ, посвященных анализу гоме
ровских поэм.
2 См.: Пропп В. Я. Мужской дом в русской сказке // Ученые записки
ЛГУ. Серия филологических наук. С. 174—198; Он же. Исторические
корни волшебной сказки. Гл. IV. Л., 1946 (сейчас имеется уже несколь
ко переизданий этой уникальной работы).
3 Андреев Ю. В. Указ. соч. С. 42.
167
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
мечал такие черты этих "братств", как коллективная ответственность за убийство; общие земли, пастбища; выбор главаря — предводителя (он же судит, собирает подати, предводительствует на войне); братские сходки1. По его мнению, возникновение ''братств" вызвано тем, что старые родовые формы неспособны решить новые социальные потребности. Создается как бы "фиктивный род", подменяющий естественные формы родства и устанавливающий свои нормы.
С. А. Токарев, как мы отмечали выше, исследовавший сощиальную организацию островитян Меланезии, пришел к выводу, что "мужские организации являются носителями обжцественной власти"2: они олицетворяют собой и судебную, и распорядительную власть, в союзы входят все взрослые мужчины, за исключением самых бедных, слабоумных, калек, хотя постепенно особое место в них занимает верхушка шгеменньгх вождей. Аналогичные функции мужских союзов могут быть обнаружены на материале Средней Азии3, Ближ-него Востока4, у древних германцев5. Следует добавить также, что мужские дома и мужские союзы выступают и как хранителем тотемов, святынь, ритуальных масок и костюмов.
Итак, мужские союзы выступают как автономные орга-нь.1 власти, вырастающие из традиционных родоплеменных или общинно-племенных самоуправляющихся структур. Они сггособств уют появлению норм, дающих определенные привилегии своим членам. Членство в них — способ повышения своего статуса.
Следует отметить роль женских домов и союзов, своеобразной первобытной "системы сдержек и противовесов", если позволительно прибегнуть к столь прямолинейному модерни-за/горству. Дело в том, что первобытное общество, устанавливая разделение труда женщин и мужчин, отводило пер-
1 См.: Зибер Н. И. Еще о братствах // Слово. 1881. № 1. С. 179—180. - Токарев С. А. Родовой строй в Меланезии // Советская этнография. 19>33.№ 3—4.С. 84. Ср. с: Godelier M. Making of Great Man: Male Domination and Power among the New Guinea Baruya. Cambridge, 1986. :{ См.: Снесарев Г. П. О реликтах мужских союзов в истории народов Средней а.зии // Доклад на VII конгрессе МКАЭН. М., 1964. 1 См.: Шурщ Г. Указ. соч. С. 132—146. 1 См.: То.цытп. Германия. П. § 31.
168
Часть II. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
169
вым господствующее положение в хозяйственной жизни, вторым — в социальной сфере, включая охранительные и рели
гиозно-магические функции. Дислокальный брак сохранял длительное время за женскими домами функции "первичной социализации" детей, в том числе и мальчиков, поэтому вряд ли оправданно считать женские союзы только как производственные объединения1 или как ответ на "терроризм мужских клубов"2. Разумеется, женские союзы были менее прочными и менее многочисленными, чем мужские, уже в силу необходимости для женщин покидать свой род, общину по достижении брачного возраста или, овдовев, возвращаться в родную общину. Но тот же Георг Шурц, считая женские союзы "вторичным явлением", приводит сведения о "настоящих" женских союзах у африканских народов3. "Настоящими" они были по своей роли в общественной жизни. Именно в Африке, где роль женщины в хозяйственной жизни особенно велика, женские союзы приобретали роль существенного фактора и в общественной жизни. Раздельное проживание мужчин и женщин при дислокальном браке побуждало женщин часто принимать на себя заботу об охране женского лагеря, отсюда и легенды об амазонках4. И позднее, при парном браке, когда еще четче происходит половозрастное разделение труда, женская часть общины берет на себя многие функции оперативного управления ее жизнью, например, дележ охотничьей добычи мужчин чаще всего производится женщинами, многие празднества готовятся также ими. Миссионеры и этнографы застали у многих народов отдельные культовые сооружения при женских домах. Участие женщин в управлении жизнью общин прослеживается у наро-1 См.: Аввркивва Ю. П. Разложение родовой общины и формирование
раннеклассовых отношений в обществе индейцев северо-западного по
бережья Северной Америки // Труды Института этнографии. Т. 70. М.,
1961. С. 192.
2 Шурц Г. Указ. соч. С. 139.
3 См.: там же. С. 140 и след. См. также:
Evans-Pritchard E. E. Woman,
Culture and Society. Stanford, 1974.
4 См.:
Косвен М. О. Амазонки. История легенды // Советская этногра
фия. 1947. № 2. См. также:
Collier J., Rosaldo M. Politics and Gender in
Simple Societies // Sexual Meanings: The Cultural Construction of Gender
and Sexuality. Cambridge, 1981. P. 275—329.
дов, давно прошедших стадию матриархата, например у индейцев, якутов, африканских племен. Словом, мужские союзы вряд ли могут считаться монопольными носителями публичной власти в общлнно-племенной организации. Однако тенденция к монополизации этой власти и захват институтов племенного самоуправления усиливаются с превращением мужских союзо»в в тайные общества.Разложение первобытно-общинных отношений, появление племенной: верхушки, претензии ее на безраздельное господстезо над соплеменниками превращают мужские союзы из институтов социализации юношей и общественных клубов мужского населения в органы "внеэкономического" принуждения ос иовнойс массы соплеменников, вначале женщин, детей, пленников, затем и рядовых общинников.Что обусловило создание тайных обществ? Закабаление сопл-еменников, будь то в форме принудительных работ, выплаты дани своигм вождям или в иных, часто обставленных религиозно-мистическими ритуалами, формах, неизбежно вызы вало конфликты и противоречия, сопротивление части соплеменгников, подавить которые традиционные органы самоуправления не могли, ибо их назначением было, напротив, еогласо вание личных и коллективных интересов. Требовались иные органы подавления. Существовавшие мужские союзы и стали той основой, на которой формировались тайные общества, очиидавшие эти союзы от "посторонних", т. е. не допущенных к кругу посвященных, соплеменников.Трансформация мужских союзов в органы господства родоплеменной верхушки отмечена у племен Северной Америки, Африки, Океании, Средней Азии, Кавказа.Возникая вначале как военная организация общинно-племенного самоуправления, тайные союзы начинают подменять их, насаждая свою волю как силой вооруженного террора, таьс и введением новых ритуалов, прибегая к магии и колдовству для нагнетания в случае необходимости массового психоза и атмосферы страха среди рядовых соплеменников. Вместе с т«м необходимо избегать трактовки тайных обществ как исключительно террористических организаций, орудия з ахвата власти племенной верхушкой, хотя эти черты преобладают в их характеристике.
170
Часть П. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
171
"Раздвоение публичной власти" между двумя системами организации общественной жизни — самоуправляющейся общинно-племенной и (тоже) самоуправляющейся узкокорпоративной —
при всех коллизиях, возникающих из такой раздвоенности, все же давало выход личным или групповым интересам, способствовало развитию личной инициативы. Очень часто, вступая в тайное общество, его члены фактически порывали кровнородственные связи, отныне они беспрекословно подчинялись обычаям этого общества, но одновременно приобретали статус лич
ности, наделенной персональной властью и ответственностью. Приобщение к узкому кругу посвященных освобождало члена тайного общества от стадного "бараньего сознания" (К. Маркс). Привязывая своих членов к жесткой, регламентированной организации, тайные союзы вместе с тем не позволяли им слишком замыкаться в интересах рода, семьи, общины, как бы раздвигая общественный диапазон бытия тех, кто состоял в организации.Сам тип организации тайных обществ и союзов, чрезвычайно эффективный для достижения конкретных целей определенных групп, оказался очень живучим, а отголоски тайных союзов можно обнаружить впоследствии в организациях спартанских илотов, римских рабов, в первых христианских общинах, средневековых "конспирациях", масонских ложах, тайных организациях нового и новейшего времени1.§ 3. Вождества: конфликт личного и коллективного интересовПериод разложения общинно-родового строя, обычно определяемый (с разными нюансами) как период вождеств, -- это период свертывания традиций родовой и общинной демократии или сведения их к малозначащему ритуалу. Утверждение новых институтов властвования сопровождалось перекрытием основных каналов участия рядовых соплеменников в самоуправлении. Лишь позднее разросшиеся управленческие структуры раннего государства потребуют возрождения самоуправленческих начал хотя бы на низовом, общинном, уровне...1 См.:
Гвкертон Ч. У. Тайные общества всех веков и всех стран. М., 1993 (1-е изд. СПб., 1876).
Утверждение единоначалия вождя входило в конфликт с традициями общинного самоуправления, с суверенитетом коллектива. Создавалось своеобразное двоевластие: на одном полюсе -- органы общинного самоуправления, опирающегося на кровнородственные, общинные, тотемические связи, на свои мононормы, с другой — вожди, стремящиеся к со
зданию своей клановой, военной, ритуально-корпоративной организации в противовес стесняющим их инициативу общинным структурам и общинному праву. Если общинное самоуправление было более демократичным, то вождистско-кор-поративная организация публичной власти давала более эффективные средства принуждения и насилия, что обеспечивало подчас лучшие условия жизнеобеспечения разросшимся общностям -- племенам, конфедерациям племен.Вместе с тем явление вождеств не должно оцениваться однозначно как исключительно свертывание общинной демократии, хотя эта тенденция и преобладала. В мировой науке высказывались и иные мнения. Явно идеализируя роль вождей в общественном прогрессе позднепервобытного общества, Дж. Фрэзер считал эту роль решающей. "Едва лишь племенем перестают управлять нерешительные, раздираемые внутренними противоречиями, советы старейшин и власть переходит к одному сильному и решительному человеку, оно начинает представлять угрозу для своих соседей и вступает на путь захватов, которые на ранних ступенях истории нередко благоприятствуют общественному, промышленному и умственному прогрессу". Следуя этой логике, он утверждает далее, что именно деспотические правители давали больше "свободы мыслить и решать свою судьбу... чем в свободной по видимости жизни дикарей, у которых личность от колыбели до могилы заключна в прокрустово ложе наследственного обычая"1. Итак, "прогрессивное насилие" и "бессильная демократия" - тема извечная, но к предмету нашего исследования имеющая второстепенное отношение.Период вождеств, если правильно опознать его в многообразии догосударственных форм организации власти, интересен прежде всего сочетанием двух начал, демократического и авторитарного, в социальной жизни обществ, в которых1 Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь. С. 60.
172
Часть П. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
173
углублялись имущественная дифференциация, общественное разделение труда.Благодаря богатству русского языка возможно терминологически развести два качественно различных этапа в создании надобщинных потестарных структур, вводя термины "главарство" и "вождество"1. Употребленный нами в предыдущих разделах для обозначения формы властвования в эпоху позднеродовой общины термин "главарство" применим именно благодаря оттенку этого понятия как "неформального" лидерства, т. е. лидерства, не обросшего иными институтами властвования, кроме ритуально-обрядовых (сакральных) атрибутов власти.Сложнее уточнить определение персонификации власти в эпоху, именуемую в марксистской литературе эпохой "военной демократии". Обычно для обозначения институтов властвования в предгосударственную эпоху современные исследователи пользуются введенным Э. Сервисом и впоследствии разработанным X. Дж. Клессеном термином "чифдом"
(вождество)2, воспринятым востоковедами (Л. С. Васильевым, Н. Б. Кочаковой)3, частично историками (В. И. Гуляевым,1 Исчерпывающее исследование по этой теме: Крадин Н. Н. Вожде
ство: современное состояние и проблемы изучения // Ранние формы
политической организации: от первобытности к государственности. М.,
1995. С. 11—61. См. также:
Першиц А. И. Вождество // Свод этногра
фических понятий и терминов. М., 1986. Вып. 1.
2 См.:
Service E. Origins of the State and Civilisation. N. Y., 1975. P. 15—16;
Claessen H. J. M. The Early State: A Structural Approach // The Early
State. The Hague. 1978. Справедливости ради напомним, что авторство
идеи выделить особую роль вождей в процессе становления институтов
власти принадлежит Г. Мэну:
MaineH. S. Lectures on the Early History
of Institutions. Lecture V. "The Chief and His Order". N. Y., 1874.
3 Отошлем к работам наиболее активного сторонника этого понятия
Л. С. Васильева: Васильев Л. С. Становление политической администра
ции (от локальной группы охотников и собирателей к протогосудар-
ству — чифдом) // Народы Азии и Африки. 1980. № 1. С. 172—186.
Он
же. Проблемы генезиса китайского государства. М., 1983. С. 32—40. Бо
лее нюансированную терминологию ("вождь", "старейшина", "бигмен")
предлагает П. Л. Белков: Белков П. Л. Племя и вождество: К определе
нию понятий // Племя и государство в Африке. М., 1991;
Он же. Соци
альная стратификация и средства управления в доклассовом и пред-
классовом обществе // Ранние формы социальной стратификации. М.,
1993;
Он же. Вожди и бигмены // Ранние формы политической органи
зации: От первобытности к государственности. М., 1995. С. 126—139.
В. М. Массоном, А. М. Казаковым), этнографами (Л. Е. Куббе-лем, С. А. Токаревым), предпочитающими употреблять термин "вождество" (иногда — "главарство"), но пока отвергае
мым или игнорируемым большинством юристов-историков (Т. В. Кашанина — одно из немногих исключений).
При изучении периода вождеств следует учитывать слишком широкий смысл, вкладываемый многими исследователями в термин "вождь". Известный африканист А. С. Балезин, как и П. Л. Белков, считает такую широкую трактовку "реалией колониализма", ибо "этим же унифицированным термином колонизаторы обозначали различные местные виды и даже типы традиционных властей — от наследственных пра
вителей раннеклассовых государств до общинно-родовой верхушки потестарных обществ, — которых в большинстве случаев никак нельзя назвать "вождями"
1. (Автор — А. С. Балезин —
считает, что термин "вождь" применим лишь к традиционным, т. е. доколониальным, институтам власти.) Другой африканист Н. Б. Кочакова считает, что "чифдом — это доклассовое полити
ческое образование, где а) господствуют территориально-родственные связи и намечающаяся социальная иерархия типа "правители—управляемые" основывается на иерархии родов (или
скрыта под ней); б) правящий слой в экономическом отношении не вполне отделен от массы общинников: ни дань, ни даннические подарки не являются систематическими; нельзя сказать, что этот слой живет целиком за счет отчуждения части прибавочного продукта; в) отсутствуют органы насилия; г) существуют средства интеграции населения чифдома: это наличие центрального руководства, которое, однако, не имеет аппарата, и общая идеология, способствующая цементированию чифдома"2.Большую роль в утверждении власти военного предводителя, вождя играли военные походы, переселения3. Пе-1 См.:
Балезин А. С. Африканские правители и вожди в Уганде. М., 1986.
С. 7—8. Ср. с: Белков Я. Л. Вожди и бигмены. С. 132.
- Кочакова Н. Б. Рождение африканской цивилизации. М., 1986. С. 14.
К ее выводам близки и выводы британских исследователей: African
Systems of Kingship and Marriage. L., 1950.
' О типе "предводителя каравана" см. интересное исследование:
Demolin Е. Comment la route crce le type social. Vol. 1. P., 1950. P. 71—73.
См. также:
Мельникова Е. А. Меч и лира. Гл. 1. М., 1987.
174
Часть П. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
175
реселение саксов в Британию в конце V в. — один из таких примеров. Саксонская хроника сообщает, что в 495 г. в Бри
танию прибыли саксы, предводительствуемые двумя "елдер-менами" (старейшинами) Кедриком и Цинриком. В 519 г. они
уже становятся королями западных саксов. У. Стабс с полным основанием считал, что "новые короли - - это короли тех народов, которыми они предводительствовали во время завоевательных походов"1. Скандинавские, особенно исландские, саги и баллады также дают огромный (и, к сожалению, совсем не обобщенный историками права) материал о героизации военных предводителей и укреплении их власти2. Скальдический поэт Гуннлауг Змеиный Язык в своей "Драпе об Адальраде" восклицает:Англов князъ, что ангел, Яснится всем в яви. Рады биться роды В рати Адалърада3.Для нас период вождеств интересен тем, что оправданные вождем приказы порождают новый тип права, которое шведский историк права Э. Аннерс называет "командным правом": "Необходимое руководство племенем для защиты его от внешних врагов или, наоборот, для организации нападения на внешнего противника осуществляется вождем племени. Возможно, что такой вождь одновременно был и верховным жрецом, обеспечивающим исполнение общего для всего племени религиозного культа. Занимаемый таким вождем высший военный пост обеспечивал ему право отдавать военные приказы и возможность поддерживать требуемый уровень дисциплины. Из этого командного права вытекало примитивное военно-уголовное право, распространявшееся, например, на такие проступки, как предательство, трусость в бою, дисциплинарные преступления (неповиновение) и т. д."4 Представ-1 Stubbs W. The Constitutional History of England in Its Origins and
Development. Vol. 1. L., 1896. P. 72.
2 См.:
Стеблин-Каменский М. И. Мир саги. Л., 1984. С. 32—43 (фрагмент
о "сагах о королях");
Он же. Баллада в Скандинавии // Скандинавская
баллада. Л., 1978.
3 Цит. по: Поэзия скальдов. Л., 1979. С. 50.
4 Аннерс Э. История европейского права. М., 1994. С. 12. См. также:
Cheater A. (ed.). The Anthropology of Power. L., 1999.
ляется, однако, что нормотворчество вождя не ограничивается "командным правом", а захватывает мало-помалу другие сферы жизнедеятельности социума, помимо военной.У народности апатани Восточных Гималаев именно на период вождеств приходится становление светских, т. е. нерелигиозных, судов — неформальных советов уважаемых
людей: "Решения советов, касавшиеся, например, наказания преступников, заранее обговаривались с участием представителей заинтересованных деревень и родов. В крайних случаях споры заканчивались ритуальными сражениями. Непосредственные виновники конфликта в них участия не принимали, а выплачивали компенсацию семьям убитых или раненых. Такие сражения прекращались после первой пролитой крови (чем не прототип состязательного процесса нашего времени? —
А. К.). Если спор не затрагивал групповых
интересов, сторонам предоставлялось решать свои проблемы любыми методами"1. Так, если мужчина и женщина одного рода (а род у апатани считался экзогамным) желали пожениться, то, принеся в жертву быка, они могли жить вместе.Феномен "вождеств" как регулятора социальных отношений давно привлек внимание отечественных исследователей. По традиции, идущей от М. М. Ковалевского, институт вождей рассматривался не столько сквозь призму "патриархальной теории", сколько как институт властвования, отвечающий определенному уровню развития производительных сил. Так, М. М. Ковалевский отмечал: "Изменения в порядке замещения должности вождя сопровождаются постепенным расширением его юрисдикции, в ущерб юрисдикции народного собрания и совета старейшин. Сосредоточивая мало-помалу, как в своих руках, так и в руках образовавшегося с течением времени при его дворе служилого сословия, законодательные, административные и судебные функции, народный старейшина приобретает тем самым возможность обнаруживать решительное влияние на изменение обычного1 Березкин Ю. Е. Вождества и акефальные сложные общества: данные археологии и этнографические параллели // Ранние формы по
литической организации: От первобытности к государственности. М., 1995. С. 72.
176
Часть П. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
177
права в направлении, благоприятном разложению общинного землевладения"1.
Продолжая эту традицию, М. О. Косвен, исследовав институт "главарства" (его термин) австралийских аборигенов, пришел к выводу, что австралийский вождь — главарь -"является лишь ставленником экономически господствующей группы геронтов. Выходя из их среды, он остается с ними целиком связанным, им подчиненным, лишь их представителем"2. В этих условиях объяснимо использование структур самоуправления для обеспечения экономического господства верхнего возрастного слоя общинников. К таким же выводам приходил и К. М. Тахтарев, отмечавший также постоянный и организованный характер власти у австралийских племен3. И оба этих исследователя, и С. А. Токарев, исследовавший феномен главарства у меланезийцев4, отмечали сильно выраженный геронтократический характер вождеств у народов Австралии и Океании, когда старшинство в роде, превосходство возраста, знания, навыков становятся определяющим фактором лидерства при сохранении институтов общинно-племенного самоуправления.
Не покидая тихоокеанского региона, обратимся к истокам возникновения феномена вождеств в недрах самоуправленческих структур. Вначале, как показывают, например, этнографические данные об острове Ниуэ в Тихом океане, власть принадлежала выборным, а не наследственным вождям, а сами их полномочия были ограниченными. На другом острове, Ротума, большая роль отводилась советам вождей и военачальников, а также правителям отдельных округов, на
1 Ковалевский М. М. Общинное землевладение, причины, ход и послед
ствия его разложения. М., 1879. С. 10.
2 Косвен М. О. Первобытная власть // Революция права. 1929. № 2.
С. 101. Интересно сравнить вывод М. О. Косвена с выводами классика
современной антропологии А. Рэдклифф-Брауна: Radcliffe-BrownA. R.
The Social Organisation of Australian Tribes. Sydney, 1931; Idem. Structure
and Function in Primitive Society. L., 1952.
3 См.: Тахтарев К. М. Сравнительная история развития человеческого
общества и общественных форм. Ч. 1. Л., 1924. С. 223—224.
1 См.: Токарев С. А. Родовой строй в Меланезии // Советская этнография. 1933. № 3—6.
которые делился остров. Подобная же система самоуправления существовала на других, относительно изолированных малых островах. Такие общества американский ученый И. Гол-дмен предложил называть "открытыми" в отличие от иерар-хизированных и стратифицированных сословных обществ островов Тонга, Самоа и других более крупных островов1.
Исследовав социальную организацию полинезийцев доколониального периода при переходе от позднего общинно-родового строя к классовому ("племенной сословно-кастовый строй"), Н. А. Бутинов отмечает: "Управление хозяйственной, социальной и духовной жизнью осуществляют главы до-мохозяйств, вожди общин и вождь племени, а также периодически созываемые советы домохозяйств, советы общин и совет племени. В совет домохозяйств входят главы малых семей, в совет общины -- главы домохозяйств, в совет племени — вожди общин, в совет союза племен — вожди племен"2. Таким образом, круг участников процесса управления становится все более узким. Это уже время отделения управленческих функций от производства материальных благ; дуализма племенных мононорм (одни для знати, другие для рядовых общинников); создания самостоятельного управленческого слоя в лице вождей, жрецов и членов их семей, живущего за счет грабительских войн, принудительных работ общинников и присвоения прибавочного продукта. Рядовые общинники уже не допускаются к управлению общиной, не говоря о племени, к тому же преклонение перед "божественной силой" вождя, магическими чарами жреца, страх быть жестоко наказанным или принесенным в жертву по любому поводу, бесчисленные табу и запреты лишали общинника попыток к самостоятельности в общественном поведении. Уже первые путешественники, первооткрыватели островов Океании, прежде всего Дж. Кук, оставили свидетельства культа вождей, сопровождавшегося жестокими обычаями вплоть до человеческих жертвоприношений и имевшего целью беспрекословное подчинение общинников власти вождя, распоряжавшегося и
См.: Goldman I. Ancient Polynesian Society. Chicago, 1970.
Бутинов Н. А. Социальная организация полинезийцев. М., 1985. С. 11.
178
Часть II. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
179
их жизнями, и их имуществом. По мнению новозеландского ученого Дж. Беллвуда, "это была деспотическая система феодального типа, характерная для большинства архаических цивилизаций -- ранний вариант государственной системы"1. Крайним выражением этого деспотизма была монополия каннибализма вождя, позволявшая ему поедать не только пленных, но и собственных соплеменников...Африканский материал дает множество типов вождеств, вырастающих из родоплеменных самоуправленческих структур. Общей чертой многих из них является формирование родственно-территориальных кланов — линьяжей, на осно
ве которых создаются потестарные образования, выдвигающие своих вождей. (Такие образования получили у исследователей название "сегментов", а состоящие из них общности — сегментарных обществ
2.) Как правило, в этих обществах
еще нет постоянно действующего аппарата власти и ярко выраженной иерархии родоплеменной знати, самоуправленческие начала еще не вошли в острый конфликт с авторитарными поползновениями лидеров. Пример такого общества дает этническая группа тив в Нигерии. Исследователи свидетельствуют: "У тив различаются: а) выдающиеся люди, имена которых служат, в частности, для определения линьяжей; б) люди, пользующиеся "престижем" благодаря материальному преуспеванию и щедрости; в) "политические, руководители", которые не занимают никакого поста, но принимают участие в делах, касающихся всего общества"3. Видимо, именно из этих лиц впоследствии рекрутируется управленческий слой в обществах, в которых углубление социального и имущественного неравенства зашло уже довольно далеко4.Примером общества, в котором "политическая власть" выделялась наполовину в виде узаконенных возрастных, военных, обрядовых групп, обретающих властные функции,1 Беллвуд Дж. Покорение человеком Тихого океана. Пер. с англ. М.,
1986. С. 389.
2 Более подробно см.: Хлопин И. Н. Сегментация в истории первобытно
го общества // Вопросы истории. 1968. № 8.
3 История Тропической Африки. Пер. с франц. М., 1984. С. 73.
1 См., например: /sard M. Gens du pouvoir, gens de la terre: les institutions politiques de 1'ancien royaume de Yatenga. P., 1985.
могут служить этнические группы Восточной Африки до прихода колонизаторов: "У найди и кикуйю-камба в Восточной Африке социальная организация основана на иерархии возрастных классов, облеченных военными, политическими и правовыми обязанностями и непосредственно участвующих в управлении обществом, тогда как кланам и линьяжам отводится второстепенная роль. В подобных обществах может со временем установиться сильная централизованная власть"1. Лишь в эпоху военных походов власть вождей приобретает сильно выраженный авторитарный характер. В мирное же время структуры общинного, племенного самоуправления продолжают играть роль основного института управления.Использование структур общинного, племенного самоуправления для самовыдвижения вождей не везде носило характер насильственной узурпации этих структур претендентами на роль вождя. Карл Йеттмар, западногерманский исследователь народностей Гиндукуша, описывает заслуживающую внимания схему преобразования институтов общинного самоуправления народности кати (Нуристан) в вожде-ства2. Самоуправление разросшихся общин требовало дополнительной организации, поэтому образуются общественные единицы по территориальному признаку дгога - - "первичные поселения", в каждую из которых входило по 50 муж
чин вместе с их родственниками. Эти мужчины направляли по одному представителю в орган исполнительной власти, в совет —
иге. "Урэ должны были следить за соблюдением обыч
ного права. Вопрос в том, как проявлялась воля территориальной общины при решении проблем внутренней и внешней политики за пределами, ограниченными положениями этого права, остается спорным"3. Один из исследователей, Дж. Ро-бертсон, на которого ссылается К. Йеттмар, считал, что существовала своего рода двухпалатная система с советом по внешним и советом по внутренним делам, при этом человека, устраивавшего "праздник заслуг", допускали сперва в совет по внешним делам в качестве "джаста" ("старейшины"), а1 История Тропической Африки. С. 74.
2 См.:
Йеттмар К. Религии Гиндукуша. Пер. с нем. М., 1986. С. 33—45.
•"' Там же. С. 43.
180
Часть П. Становление "человека юридического"
Глава 4. Человек "общинный" и "государственный"
181
затем в качестве "мира" ("князька", "царька") в совет по делам внутренним, в который входили и жрецы селения. И "джасты", и "миры" выдвигались как по своим военным, ораторским способностям, так и с помощью дорогостоящих "престижных пиров"1. Во время военных походов мужей оставшиеся женщины избирали мира — женщину. Словом, во
енные успехи и богатство позволяли использовать органы общинного самоуправления для выдвижения вождями без особого насилия и принуждения. Интегрирующим механизмом, обеспечивающим сплоченность на более высоком, чем селение, уровне, были, помимо родственных связей, линьяжей, общая религия, общие обычаи, тотемы, мифы2.Следует подчеркнуть, что в период вождеств резко снижается роль рядового общинника в судопроизводстве (эту функцию берут на себя вождь или совет вождей): наряду с контролем над перераспределением собственности и таких ресурсов, как земля и вода, отправление правосудия и нормотворчество становятся важным инструментом осуществления власти вождя и окружающей его аристократии3. Для выполнения этих и других религиозно-культовых (организационных, военных) функций вождя создается подчиненный ему "аппарат управления", все более отчуждающий рядового общинника от управления, но сохраняющий до поры до времени его статус свободного общинника.1 Французские авторы Ж. Дави и А. Морэ считают, что соперничество в
раздаче пищи и подарков ("потлач") являлось "ценной коррективой к на
следственному праву"
(DavyD., MoretA. Des clans aux empires. L'organisation
sociale chez primitifs et dans 1'Orient Ancien. P., 1923. P. 10. См. также:
Rivers
W. H. R. Kinship and Social Organisation. L., 1968).
2 Особенно наглядно этот процесс просматривается на африканском
материале. См., например: Кочакова Н. Б. Аристократия: Традицион
ные правители — носители "священной" власти // Механизмы поли
тической власти в странах Западной Африки. М., 1991.
:i Т. В. Кашанина дает оригинальную типологию вождеств по видам
деятельности: теократические вождества, носящие очевидный храмово-теократический характер; военные вождества, имевшие ярковыраженный военно-иерархический характер, и тропико-лесные вождества, ориентированные на хозяйственное освоение территории (см.: Кашанина Т. В. Происхождение государства и права. М., 1999. С. 31).
Как обычно, подведем общие итоги анализа феномена вождеств. Если в условиях родовой общины единственным претендентом на лидерство оставался старейшина рода (на стадии материнского рода — прародительница), то с возникновением территори
альной организации круг претендентов расширяется не только за счет большего числа входящих в нее старейшин родов, но и предводителей кланов, линьяжей, жрецов, хранителей тотемов и даже, как мы убедились, лекарей, знахарей, кузнецов. Возникновение имущественного неравенства включает в этот круг кандидатов в лидеры и более зажиточных соплеменников. Создается новая социальная иерархия: не тотемическая, не кровнородственная, а иерархия богатства и социального лидерства. Она находит свое отражение и в нормативной системе: появляется, например, институт наследования. Наследование имущества по отцу ведет к дальнейшей индивидуализации власти, ее персонификации. Далее, как мы видели, вступают в действие и разнообразные региональные особенности способов утверждения личной власти: это и выдвижение старших по возрасту, и сакрализация вождей, завоевавших тотем, и право сделать его своим символом власти в Австралии и Океании, и сложная система чередования у власти лидеров кланов и линьяжей в Африке, и узаконение лидерства победителей соревнований в престижных дароприношениях и пиршествах в восточных обществах. Особое значение имела институционализация половозрастных, военных, обрядовых групп ("мужские союзы"). При всем разнообразии форм утверждения вождеств как антипода коллективизма общинно-племенного самоуправления, их особая роль в процессе появления "индивидуализированного" права несомненна.Вождества - - это уже первый шаг в строну создания государства с особым, отделенным от социума, аппаратом управления, строящимся чаще всего на началах единоначалия. Это также период, когда раздвоение правового бытия человека, его личных прав и его общественной статусности получают окончательное оформление. 
Скачать 2.8 Mb.