Драч Г.В. - Культурология. - Р-на-Дону, 2002. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений Ростов нД Феникс, 2002. 608 с
 Скачать 6.31 Mb.
|
|
417 и достоинством нации. Унижение личности ради интересов государства не только не оскорбительно для такого национального достоинства, но и «оправдывается» культурным архетипом. Русский этатизм и казенный патриотизм всегда ставили государственную власть выше закона. Это 193 Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений — Ростов н/Д: «Феникс», 2002. — 608 с. Янко Слава (Библиотека Fort/Da ) || slavaaa@yandex.ru || http://yanko.lib.ru || 194 формировало у русского человека такую установку, как неверие в закон в качестве воплощения справедливости и эффективного средства борьбы со злом. Примат государственной власти над законом порождал, с одной стороны, правовой нигилизм и политический произвол, а с другой, «терпимость» русского человека и страсть его к порядку. Порядок является одним из важнейших ключевых понятий в русском культурном архетипе. В социоцентристском обществе наряду с установкой «быть как все» доминирует принцип: «запрещено все, что не разрешено». В силу этого русский человек чувствует себя комфортно лишь в ситуации оп- ределенности, где существуют конкретные предписания, что и как делать. Ситуация неопределенности, где «разрешено все, что не запрещено», и допускающая свободу выбора и свободу действий, раздражает русского человека. Такую ситуацию русский человек рассматривает как «непорядок». «Порядок» в русском культурном архетипе ассоциируется с наличием определенных социальных предписаний, как жить. Социальные предписания, или нормы, существуют в любом обществе, однако в социоцентристском обществе они носят тотальный и универсальный характер. Для русского человека эти предписания наделяются еще и политическим смыслом: тот или иной способ жизнедеятельности должен быть разрешен «сверху» инструкциями, стандартами, законами и т.д. Социально-политические предписания должны касаться всех сторон жизни человека, чем больше предписаний, чем шире сфера их деятельности, чем сильнее они охватывают каждого человека, чем меньше у него свободы выбора — тем больше порядка в обществе. В русском культурном архетипе социальный порядок неразрывно связывается с государственной властью, роль которой и состоит в «упорядочении» всех общественных отношений. Чем больше государственная власть издает разного рода законов и инструкций, принимает постановлений и решений, чем детальнее регламентируют они все стороны жизни общества и индивида, тем тверже и надежнее кажется русскому че- ловеку порядок. Поэтому «страсть к порядку», сопряженная в русском культурном архетипе с этатизмом, порождает в нем, с одной стороны, антиличностную установку, а с другой — готовность 418 всегда поддерживать государственную власть в деле «наведения порядка». Таким образом, в культурном архетипе русского человека «порядок» из средства функционирования общества превращается в политизированную цель («порядок ради порядка»). Установка на «порядок» в русском культурном архетипе коррелируется с ориентацией на авторитет, который постоянно путает авторитет должности с авторитетом знания. Поэтому авторитеты в русском культурном архетипе превращаются в кумиров, не способных ошибаться, всегда «судящих праведно» и готовых дать правильные ответы на все «вопросы жизни», что и делает их предметом восхищения и преклонения. Авторитарность как характерная черта русского культурного архетипа предполагает, что у «авторитета» есть решение любых проблем. Он всегда рассуждает последовательно и не поступается принципами. У него нет и не может быть внутренних противоречий ни в идеях, ни в поступках. Однако авторитарность в русском культурном архетипе имеет свои особенности, которые обусловлены его ориентацией на «умеренный авторитарный идеал». В качестве условия, делающего возможным существование этого идеала, было признание того, что «общее дело» (коллективная или национально-государственная идея) ставилось выше авторитета, и сам авторитет должен был ей служить. Поэтому в культурном архетипе русского че- ловека сложились две установки в восприятии и отношении к авторитету. С одной стороны, это — вера в авторитет, наделяемый чертами харизматического лидера, и, соответственно, надежда и ожидание от него «чуда», сопровождаемое постоянной готовностью подчиняться авторитету. С другой стороны, это — контроль авторитета через постоянное соотнесение его деятельности с «общим делом» (национально- государственной идеей), которое сообща переживалось людьми. Если эта деятельность шла вразрез с этим «делом» и «переживаниями», то авторитет лидера падал и его, как правило, свергали, а иногда и жестоко с ним расправлялись. Таким образом, умеренный авторитарный идеал в России всегда сочетался с извращенным коллективным тотальным демократизмом охлократического толка. В связи с этим на уровне культуры лидера, тоже авторитарной, ибо он обязательно должен был следовать общей идее, выполнявшей роль авторитета для него, характерно было стремление действовать в соответствии с ожиданиями толпы, сформированными традиционным миросозерцанием. Отсюда «популизм» — устойчивая черта русского лидера умеренно авторитарного типа. 419 Специфической ценностью в русском культурном архетипе выступает труд. Псевдоколлективизм социальных отношений, самозакрепощение русского человека в социуме, признание приоритета совместных действий в достижении определенных результатов и отсутствие представлений о связи этих результатов с деятельностью отдельного человека — все это сужало мотивационную сферу его труда. Кроме того, специфика исторического развития России с длительным господством внеэкономических форм принуждения также сказывалась на отношении русского человека к труду. Нормальная трудовая этика в культурном архетипе русского человека не могла оформиться в условиях тотального закрепощения в XVI— XVII вв. всех сословий в России. Гнет помещиков и чиновников, писал В. Ключевский, отбивал «у 194 Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений — Ростов н/Д: «Феникс», 2002. — 608 с. Янко Слава (Библиотека Fort/Da ) || slavaaa@yandex.ru || http://yanko.lib.ru || 195 простонародья всякую охоту приложить к чему-нибудь руки: угнетение духа, проистекавшее от рабства, до такой степени омрачали всякий смысл крестьянина, что он перестал понимать собственную пользу и по- мышляет только о своем ежедневном скудном пропитании». В отношении к труду у русского человека сложилось как бы двойственное отношение: «труд на дядю» и «труд на себя». Само закрепощение и усиление внеэкономических форм принуждения вело неизбежно к морально-психологическому отчуждению от труда, к тому, что работа («труд на дядю») рассматривалась как повинность. Об этом свидетельствуют многочисленные русские поговорки, типа: «Работа не волк, в лес не убежит»; «Работа дураков любит»; «Хочу работаю, не хочу — смотрю пупом в небо», «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Такая трудовая этика традиционно ориентировала русского человека на низкий уровень материальных притязаний, и люди с древнейших времен привыкли жить скудно и довольствоваться малым, что вырабатывало психологическую привычку к бедности. «Труд на себя» сопровождался совсем иной этичес- кой мотивацией: труд из средства воспроизводства жизни превращался в форму реализации физических и умственных способностей. Это порождало у русского человека установку к самоотверженному «труду на себя». Однако возможности «труда на себя» у русского человека были ограниченными. Отсутствие экономической свободы, разорванность связей между трудом, распределением и потреблением, доминирование духа «псевдоколлективизма», преобладание форм «труда на дядю» вытеснили в русском культурном архетипе труд на периферию ценностных ориентации, превратив его в способ удовлетворения элементарных потребностей при минимальных затратах. 420 В Европе же постепенно складывалось иное отношение к труду. Особенно ярко оно проявилось в протестантской трудовой этике, рассматривающей индивидуальный производительный труд как непременное условие служения Богу и как основу «богатой» жизни. Литература 1. Бердяев Н. Судьба России. М., 1990. 2. Горин Н. Особенности психологического склада жителей России // Вопросы экономики. 1996. № 9. 3. Даль В.И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа. СПб., 1994. 4. Касьянова К. Русский национальный характер. М., 1992. 5. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997. 6. Костомаров Н. Л. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. М., 1993. 7. Лосский Н. О. Характер русского народа. Кн. 1—2. М., 1990. 8. Марков А.П. Отечественная культура как предмет культурологии. СПб., 1996. 9. Россия глазами русского. Чаадаев, Леонтьев, Соловьев. СПб., 1991. 10. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия // Собр. М. Забелиным. Симферополь, 1992. 11. Сорокин П.А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии // О России и русской философской культуре. М., 1990. 12. Струве Н. Православие и культура. М., 1992. 13. Федотов Г. П. Судьба и грехи России. Т. 2. СПб., 1992. 14. Щукин В. Г. Христианский Восток и топика русской культуры // Вопросы философии. 1995. № 4. 15. Экономцев Иоанн, игумен. Православие. Византия. Россия. М., 1992. 16. Юнг К. Архетип и символ. М., 1994. 3.4. СОЦИОДИНАМИКА РОССИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ Изучение социодинамики культуры имеет огромное значение для понимания изменений, постоянно про- исходящих в обществе. Слово «социодинамика» происходит от соединения латинского слова «социум» — общество и греческого «динамика», что означает состояние движения, ход развития; при рассмотрении социокультурной динамики речь идет об изменениях, которые происходят в культуре под воздействием внешних и внутренних сил. Разработаны различные модели социокультурных динамических процессов: эволюционная (Г. Спенсер, П. Тейяр де Шарден), циклическая (О. Шпенглер, А. Тойнби, Л. Н. Гумилев), волновая (П. Сорокин). В данной работе под социокультурной динамикой понимается процесс развертывания отечественной культуры во времени и пространстве и во взаимосвязи с социальной организацией, социальными переменами и социальными потрясениями, которыми так богата отечественная история. Культура, по словам известного ученого Ю. М. Лотмана, «всегда связана с историей, всегда подразумевает 195 Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений — Ростов н/Д: «Феникс», 2002. — 608 с. Янко Слава (Библиотека Fort/Da ) || slavaaa@yandex.ru || http://yanko.lib.ru || 196 непрерывность нравственной, интеллектуальной, духовной жизни человека, общества и человечества. И потому, когда мы говорим о культуре нашей, современной, мы, может быть сами того не подозревая, говорим и об огромном пути, который эта культура прошла» 1 В работе «Культура и взрыв» Ю. М. Лотман выделяет два типа динамических процессов культуры: взрывных и постепенных, между которыми устанавливается определенное соотношение. Частые взрывные процессы, прерывность и катастрофичность русской истории, отмеченные Н. А. Бердяевым, неразрывно связаны со спецификой нашей культуры. В каждом из 5 периодов отечественной истории, которые были выделены Н. А. Бердяевым, происходили существен ные культурные сдвиги при сохранении определенной преемственности. 422 3.4.1. Культура периода Древней Руси Древнейший слой отечественной культуры — языческая культура восточных славян. Археология да- тирует бесспорно славянские древности примерно тем же временем, к которому относятся самые ранние, не вызывающие никаких сомнений свидетельства письменных источников о восточных славянах — серединой I тысячелетия н. э. Языческая культура была довольно развитой, имелись мифология, пантеон главных божеств, жрецы. Академик Б. А. Рыбаков выделил целых 3 периода в развитии язычества Древней Руси 2 • господство культа упырей и берегинь; • господство культа Рода как божества Вселенной, всей природы и плодородия; • господство культа Перуна как покровителя дружинно-княжеских кругов формирующегося государства. Системообразующими, как и в других архаических культурах, были представления о дуальности мира, связанные с оппозицией сакрального и мирского. Процесс объединения восточнославянских племен в единое государство, рост городов требовали новой центральной цементирующей идеи, которой не было у язычества. Крещение Руси князем Владимиром в 988 г. явилось крупнейшим событием как по своим непосредственным результатам, так и по последствиям, ближайшим и отдаленным. Христианский идеал, внесенный в языческую среду, стимулировал духовное развитие, очеловечивал эту среду, хотя, разумеется, между действительностью и идеалом всегда существует огромный разрыв. При всей развитости традиций восточнославянского язычества только принятие христианства позволило русской культуре через контакт с Византией преодолеть локальную ограниченность и приобрести универсальное измерение. Язычество не выделяло человека из природы, он был нерасторжим с миром ее вечного круговращения. С принятием хрис- тианства культура осознает себя и свое место в мире. Введение христианства по своему влиянию на сознание человека того времени представляло собой подлинную революцию, принесшую с собой совершенно новые ценности, новые формы жизни, разрушавшие прочно укоренившиеся древние стереотипы. Крещение в корне меняло всю сферу мыслительной 423 деятельности и вследствие этого вступало в конфликт со всем предшествующим религиозным миропониманием. Язычество оказывало сопротивление и продолжало жить в народных низах. В летописях описываются «бесовские» языческие игрища, вспыхивали народные восстания под предводительством волх- вов. Больших успехов христианская церковь добивалась тогда, когда стала использовать старые праздники и обряды, наполняя их новым содержанием. Типичным языческим праздником является Новый год. Другие известные языческие праздники — Масленица, день Ивана Купалы. Остатки воспоминаний о языческих праздниках сохранились практически во всех христианских праздниках России. Полной победы над язычеством христианство на Руси так и не одержало. Постепенно сложилось так называемое двоеверие — компромиссное равновесие языческих и христианских элементов. Важной особенностью принятия христианства на Руси было наличие у нее своей письменности. Было слово, обращенное к народу на его языке и его алфавите. Алфавит, пришедший от южных славян, был приспособлен к фонетике, усваивался народом, многие представители которого, преимущественно в растущих городах, были грамотны. Достаточно вспомнить о новгородских, псковских берестяных грамотах, чтобы судить об уровне развития грамотности в Древней Руси. В институциональном плане для древнерусского христианства характерна тесная связь с княжеской властью и ее административным аппаратом. В формальном плане преобладало безусловное соблюдение ритуально- обрядового, текстологического, иконографического канона. Господствующей методологической установкой было формальное соответствие построений теории и идеологии духу и букве нормативных установлений, изложенных в канонической христианской литературе. С религией было неразрывно связано функционирование всех видов искусств. По всей стране строились церкви. Сначала архитекторами были приезжие из Константинополя, затем этому искусству научились местные мастера. Покрывая стены церкви многочисленными эпизодами из священной истории, живописцы обязаны были следовать жестким правилам, которые обусловливали расположение сюжетов. За короткое время после принятия христианства культура Древней Руси достигла своего расцвета, особенно 196 Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений — Ростов н/Д: «Феникс», 2002. — 608 с. Янко Слава (Библиотека Fort/Da ) || slavaaa@yandex.ru || http://yanko.lib.ru || 197 при Ярославе Мудром. Началось строительство каменных церквей, таких как Софийские соборы в Киеве и Новгороде. Успешно развивались иконопись, переписка книг, украшенных миниатюрами, наподобие Остромирова Евангелия, литература. С 424 принятием христианства связано появление на Руси переводных работ древнегреческих и византийских авторов, богослужебных христианских книг, становление системы образования при монастырях, возникло множество культурных центров. Подобно всем мировым религиям, христианство на различной национальной почве приобретало новые черты, непосредственно связанные с особенностями национального характера, с предшествующей культурной традицией, становясь более или менее синкретичным. Не стало исключением в этом отношении и русское православие. Оно способствовало формированию человека нового типа. Этот человек стремился не к преобразованию внешнего мира, а к его одухотворению. Древнее понятие правды, пройдя через православное переосмысление, получило статус божественного идеала духовного совершенства и социальной справедливости. Повседневная жизнь была очень далека от идеала и противопоставлялась ему, что мало интересовала православную церковь. Русь не восприняла четко разработанную систему римского права, православие не вмешивалось в правовые представления общества. Большое значение придавалось совести, христианской морали. Правовое сознание не выделялось из морального сознания. В самом выдающемся литературном и философском произведении Древней Руси «Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона благодать, обращенная к душе человека, ставится выше закона, обращенного только к внешней стороне жизни человека. На древнерусской почве сложился своеобразный тип святого, который не похож ни на византийского, ни на западноевропейского святого. Первые русские национальные святые князья Борис и Глеб безропотно приняли смерть во имя правды. Православие стало духовной основой Руси. Сложились единство языка, веры и власти, без чего впоследствии было бы невозможно восстановление единого государства, а также его сохранение в ходе колонизации земель. 3.4.2. Культура периода золотоордынского ига Иго Золотой Орды — одно из тяжелейших испытаний в отечественной истории. Для церкви, по-прежнему игравшей ведущую роль в культуре, это был, по мнению Н. А. Бердяева, один из лучших периодов. Русский народ сумел осознать свои силы и подняться на борьбу за |