Философия учебник. Учебное пособие Обратить внимание! Оформить выходные сведения на обороте титула
 Скачать 1.41 Mb.
|
|
Раздел 3. Китайская философия Философия в Китае зародилась в VII–VI вв. до новой эры. Первые философские идеи встречаются в древних китайских книгах «Ши цзин» (книга песен) и «И цзин» (книга перемен), вплетенными в канву мифических повествований и комментариев к гадательным текстам задолго до появления собственно философских произведений. Представления о двух началах бытия Инь и Ян, о Дао как космическом законе и пути, о пяти первостихиях: Огне, Воздухе, Воде, Металле и Дереве, – то есть о безличных абстрактных сущностях, отнюдь не характерных для мифологического мышления, появились в древних мифах как предвестники рационализации мышления и стали посредствующим звеном между китайской мифологией и философией. Философские школы Поднебесной стали формироваться под влиянием бурного развития науки и масштабных политических и экономических изменений, связанных с началом использования железных орудий труда и создания товаро-денежной системы. Наиболее влиятельными из них стали Даосизм, Конфуцианство и Легизм (Фацзя). Они появились тогда, когда за фактическое лидерство в Китае боролись потомственная аристократия и новая «имущественная» знать. И те, и другие нуждались в новой идеологии, оправдывавшей их властные притязания. Одни – потому, что старая идеология не соответствовала их интересам, другие – потому, что она не могла выдержать конкуренции новых идеологических концепций, вооруженных таким мощным оружием, как рациональное мышление. Конфуцианство. Основоположником конфуцианства является мыслитель Кун Фу Цзы (551–479 гг. до н.э.). Как сын своего времени, он традиционно придерживается принципа почитания неба. Небо для него – и часть природы и высшая духовная сила. Оно следит за порядком и справедливостью на земле, определяет судьбу человека, награждает и наказывает его. С небом опосредованно связано Дао. Понятие «Дао» в конфуцианстве имеет моральный смысл. Это этический принцип, способ поведения, долг. Небо наделяет человека натурой, а соответствующий ей образ поведения называется Дао. Интересы Конфуция как философа лежали в основном в социальной сфере. Будучи выходцем из аристократического рода, он ратует за возвращение прошлых порядков, выступая против усиления новой имущественной знати. На это прямо указывает его учение «об исправлении имен». По его мнению, все беды современности проистекают из несоответствия имен и того, что эти имена обозначают. Все течет и изменяется. Меняются люди и их взаимоотношения, а обозначающие их имена, несмотря на изменившееся содержание, остаются прежними. Надо изменить вещи в соответствии с их названиями, вернуть прошлое, когда «правитель был правителем, слуга – слугой, отец – отцом и сын – сыном». Это значит, что тот, кто называет себя правителем, должен действовать в соответствии с Дао правителя, кто называет себя отцом – в соответствии с Дао отца, кто называет себя сыном – в соответствии с Дао сына и т.д. Конфуций считает, что аристократия самим небом предназначена управлять государством. Управление должно происходить на основе добродетели. Жизнь в обществе должна проходить в соответствии с правилами “ли”, этикетом и ритуалом. Поведение людей должно необходимо согласовываться с тремя принципами, характеризующими правильный путь. Первый принцип – взаимность (шу) раскрывается в правиле, которое гласит: «Не делай другим того, чего не желаешь себе». Второй принцип – золотая середина (чжун юн) предупреждает о необходимости избегать крайностей. А именно: вожделений (питья, еды, мужчин, женщин) и отвращения (к смерти, утратам, бедности, страданиям). Третий принцип – человеколюбие (Жень) требует от человека наличия в нем таких качеств, как «почтительность», «великодушие», «правдивость», «сметливость», «милость». Человеколюбие – признак, который может быть присущ не всем людям, а лишь тем, кого Конфуций называет «благородные мужи». Разговор о «благородном муже» и «простолюдине», или «низком человеке» – еще одна возможность для него противопоставить аристократическую и плебейскую знать. С точки зрения Конфуция, благородный муж (аристократ) боится трех вещей: велений неба, великих людей и слов совершенномудрых. Низкий человек (плебей) не знает велений неба и не боится его, презирает великих людей, оставляет без внимания слова мудрого человека. Благородный муж думает о том, как бы не нарушить законы. Низкий человек думает лишь о своей выгоде. Благородный муж живет в согласии с другими людьми, но не следует за ними. Низкий человек следует за другими людьми, но ненавидит их. Благородный муж требователен к себе. Низкий человек требователен к другим. Благородный муж стойко переносит нужду, а низкий человек в нужде становится распущенным. «Трудно иметь дело, – говорит Конфуций, – только с женщинами и низкими людьми. Если с ними сближаешься, то они перестают слушаться. Если же от них удаляешься, то неизбежно испытываешь с их стороны ненависть». При управлении государством «благородный муж» должен стремиться воздействовать на народ не с помощью страха перед наказанием, а личным примером. Впрочем, Конфуций не против наказаний, но, по его мнению, сначала нужно «учить народ, а уж затем казнить». «Если благородный муж, – говорил он, – желает исправления народных нравов и обычаев, он обязательно должен начать с просвещения». Легизм. Противоположной позиции по этому вопросу придерживались приверженцы другого философского учения – легизма, который выражал интересы новой имущественной знати. Они выдвинули концепцию «сильного царства и слабого народа», связанную с идеей «оглупления народа». Наиболее яркими представителями этого течения были философы Шан Ян и Хань Фэй. Как и конфуцианство, легизм был по сути дела этико-политическим учением и рассматривал вопросы управления государством, обществом и человеком. Легисты считали, что государством надо управлять, опираясь не на традиции и опыт древних (как учил Конфуций), а исключительно на законы. При этом они полагали, что политика несовместима с моралью. «Если предоставить свободу человеколюбию и милости, – говорили они, – система законов разрушится». Перед законом должны быть равны все, кроме правителя, который сам эти законы издает. Чтобы управлять людьми, правитель должен быть хорошим психологом. «Каждый правящий Поднебесной должен обязательно следовать чувствам людей. Чувства людей бывают хорошие и дурные, поэтому нужно использовать награды и наказания». Дело в том, что, по мнению легистов, природа людей себялюбива. Ей свойственны любовь к выгоде и ненависть к беде. И надо помнить, что люди не добры и не злы. Делающий колесницы желает людям богатства, так как только богатый может колесницу купить. Делающий гробы желает людям скорой смерти, так как он получает от этого выгоду. И поскольку человека изменить нельзя, нужно просто убедить народ с помощью наград и наказаний делать то, что нужно, и не делать того, что не нужно. Иными словами, управитель должен приспособиться к «себялюбивой» природе человека. Основными средствами укрепления государства легисты считали развитие земледелия, построение сильной армии и, как уже было сказано в начале раздела, оглупление народа. Они требовали государственного регулирования экономики, систематического обновления госаппарата путем назначения чиновников (вместо наследования должностей), равные возможности при выдвижении на административные посты, личной ответственности чиновников и т.д. В основе социальной философии легистов лежат онтологические понятия «дао» и «ли». Дао – это и начало всех вещей, и «то, что делает вещи такими, как они есть». «Дао» вечно, абсолютно и неизменно. Иными словами, как считают современные китайские комментаторы легизма, «дао» является источником и всеобщей закономерностью всего сущего. «Ли» – это качественная закономерность, разделяющая все предметы. Это «рисунок, делающий вещь вещью. То есть, «ли» частная закономерность, ведущая к образованию конкретного предмета. Оно временно, относительно, преходяще. «Дао» и «ли» взаимосвязаны. Дао – это то, «что собрано в десятках тысяч ли». Оно всегда соответствует ли. Легисты призывали во всем «воплощать дао» и «ходить по ли», что означало «действовать в соответствии с объективными закономерностями». Хань Фэй говорил: «Тот, кто действует, руководствуясь дао и ли, во всем добивается успеха, а тот, кто отбрасывает дао и ли, действует безрассудно». Философ переносил этот принцип на современное ему общество. Он считал, что для управления государством на основе закона необходимо учитывать общие и частные закономерности, «подчиняться дао и ли». Правитель, который этого не делает, по мнению Хань Фэя, «потеряет свой народ и лишится своих богатств». Даосизм. Впервые учение даосизма было изложено в трактате под названием «Дао Дэ Цзин», авторство которого приписывается легендарному китайскому мудрецу Лао Цзы – старшему современнику Конфуция. Правда, существует мнение, в соответствии с которым Лао Цзы – мифический персонаж, а Дао Дэ Цзин является собранием высказываний древних отшельников. Основной же вклад в оформление и систематизацию даосизма внес философ-мистик Чжуан Цзы (369–286 гг. до н.э.). В основе даосизма как системы взглядов находится понятие Дао. Дао – это дорога, тропа, путь, которым идут люди, путь природы, и, в конечном счете, «Путь абсолютной реальности». Некоторые современные интерпретаторы Дао Дэ Цзин считают, что даосское понятие Пути укладывается в средневековое понятие божественности, соответствующей «преддверию к Богу», как это раскрывается в Евангелии: «Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. ХIV, 6). Иными словами, Дао – это истинный путь и путь к истине, а еще вернее – это естественный, а потому и истинный путь всего сущего. «Дао скрыто от нас и не имеет имени. – говорит Лао Цзы, – Но только оно способно помочь всем существам и привести их к совершенству». Но Дао – это и «изначальная недифференцированная реальность», или неопределенность, из которой появилась вся Вселенная. Недифференцированность, или неопределенность, означает отсутствие качественных пределов, отсутствие пределов означает отсутствие ограничений, что, в свою очередь, означает неограниченные возможности. Поэтому неопределенная реальность, или Дао, порождает беспредельное разнообразие предметов и явлений действительности. Дао как всеобщая основа является двойственной сущностью. С одной стороны, оно – «отдельное от всего», «бездеятельное, пребывающее в покое», «недоступное восприятию и познанию», словесно невыразимое и «безымянное», «бестелесное», «мельчайшее», «порождающее Небо и Землю»». Даосы отождествляют его с пустотой или небытием. С другой стороны, оно – «всеохватывающее, всепроникающее», «изменяющееся», «действующее», «доступное восприятию и познанию», «выразимое в имени и символе», «содержащее тончайшие частицы, обладающие высшей действительностью и достоверностью», «бесконечное», «неисчерпаемое», «предок тьмы вещей». Такое Дао отождествляется с водой. Оно как вода податливо, но потому – всепроникающе. Оно как вода слабо, но в слабости его сила. «Вода – это самое мягкое и самое слабое существо в мире, но в преодолении твердого и крепкого она непобедима». «Твердое и крепкое – это то, что погибает, а нежное и слабое – это то, что начинает жить». «Человек при своем рождении нежен и слаб, а при наступлении смерти тверд и крепок». Вторым центральным понятием даосизма является Де. Этот термин переводится как «благость», «влияние», «качественная природа», «нравственная сила». В Дао Де Цзин он используется в основном в двух смыслах: как свойство Дао и человека в виде исходящей от них силы или благости, и в нравственном аспекте. Оба смысла отражены в следующем фрагменте из Дао Де Цзин: «Дао рождает [вещи], Де вскармливает [их], взращивает их, воспитывает их, совершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их. Создавать и не присваивать, творить и не хвалиться, являясь старшим, не повелевать – вот что называется глубочайшим Де». Здесь «Де» выступает и как сила, идущая от Дао, благодаря которой «все сущее рождается и не прекращает [своего роста]», и как принципы, которые при характеристике Дао носят объективный, а по отношению к свойствам человека – субъективно-моральный оттенок. Судя по всему, оба аспекта Де взаимосвязаны, ибо морально с точки зрения даосизма то, что естественно, а естественно то, что происходит в соответствии с законами Дао. Здесь мы подошли к третьему важному термину даосизма Вэй Ву Вэй. «Вэй» переводится как глагол «действовать», «Ву» – отрицание. Следовательно, выражение Вэй Ву Вэй означает «действовать, бездействуя». Комментаторы Дао Дэ Цзин интерпретируют этот фрагмент в смысле «жить, как живет природа», в которой все происходит само собой, без всякого усилия. По отношению к человеку это означает: «быть спокойным, умиротворенным и пассивным» с тем, чтобы Дао, Абсолютная реальность могли беспрепятственно проявить себя в нем. Человек, который, смирив себя, дал в себе свободу Дао, станет гораздо удачливее, поскольку все его действия направляются и стимулируются Дао. Более того, если человек постиг принципы Дао, он может, «приводя в движение, не прилагать к этому усилий». Принцип Вэй Ву Вэй применяется даосами и к общественным отношениям. Роль правителя в государстве сводится ими к невмешательству в дела общества. «Лучший правитель тот, – говорит Дао Де Цзин, – о ком народ знает лишь то, что он существует». «Когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным». Главное, чтобы общество функционировало естественно, подобно природе. Но чтобы такое стало возможным, надо вернуться в прошлое. «Пусть государство будет маленьким, а население редким. Когда в [государстве] имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не уходят далеко [от своих мест]. Если [в государстве] имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять… Пусть народ снова начнет плести узелки и употреблять их вместо письма». Несчастьем для общества являются знания людей. Дао Де Цзин призывает к отказу от знаний и желаний. «Управляя [страной], совершенномудрый делает сердца [подданных] пустыми, а желудки – полными. [Его управление] ослабляет их волю и укрепляет их кости. Он постоянно стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знания не смели бы действовать». «В древности, кто следовал Дао, не просвещали народ, а делали его невежественным». Не каждому дано постичь Дао и следовать ему. К этому способны только совершенномудрые. Это люди, которые ушли от страстей, не стремятся к успеху, стараются быть незаметными. Само познание Дао совершается не чувствами и разумом, а смирением и специальной практикой. Литература Учебники История Древнего мира. Древний Восток. – Минск, 1999. Ильин В.В. История философии / Учебник для вузов. – СПб.: Питер, 2003. Философия/Учебник для вузов // Под ред. В.В. Миронова. – М.: «Норма», 2009. Философия / Учебник для вузов // Под ред. А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина. – М.: Академический Проект; Трикста, 2004. Дополнительная литература Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. – Новосибирск, 1989. Дао Дэ Цзин. Книга пути и благодати. – М., 2002. История китайской философии. – М., 1989. Лао Цзы. Дао Дэ Цзин. Учение о пути и силе с параллелями из Библии и Бхагавад Гиты // Пер. с англ. – М., 1998. Лукьянов А.Е. Истоки Дао. – М., 1992. Лукьянов А.Е. Становление философии на востоке (Древний Китай и Индия). – М., 1992. Раздел 4. Античная философия Досократики. В 529 году от Рождества Христова в Афинах декретом императора Юстиниана была закрыта влиятельнейшая по тем временам философская школа неоплатоников. Этот акт считается завершающим в долгой драматической истории античной философии. А за тысячу лет до этого философия заняла в греческом обществе место утратившей свою актуальность и ритуальный, а следовательно, и сакральный (лат. – «священный») характер мифологии. Признаки этой утраты видны уже в творчестве Гомера – величайшего поэта Древней Греции, собирателя и творца мифов. Произошло это в тот период, когда родоплеменной строй на территории Эллады сменился рабовладельческим, что привело к уничтожению социальной базы мифологии. Когда кровнородственные узы потеряли в древнегреческом обществе свою гегемонию, и их место заняли отношения раба и господина, мифология утратила связь с повседневной жизнью и, не находя в ней подкрепления, приобрела оттенок поэтического изображения мира. Какое–то время поэзия в Греции была главной претенденткой на освобожденное мифологией место господствующего мировоззрения. Но она не могла внушить людям того чувства присутствия божества, какое прежде создавали миф и ритуал, так как основными ее средствами были метафора и сравнение, которые использовали яркие мифические образы для усиления впечатления от вполне реальных, земных явлений и событий. Заменить мифологию оказалось под силу лишь философии. Она возникла на побережье Малой Азии, куда в ХI–Х вв. до н.э. бежали от дорического нашествия некоторые ионические племена, благодаря чему эта область Греции стала называться Ионией. Избежав влияния варварской культуры, ионийцы обогнали в своем духовном развитии метрополию (Пелопоннес и Балканский п-ов) и потому стали родиной нового мировоззрения. К этому времени в ионических городах сложились все предпосылки для его возникновения: сменился общественный строй, развивались науки, появилась единая денежная система, стали применяться железные орудия труда. Кроме того, имелись и местные стимулы для развития философского мышления. К ним в первую очередь относится агонистический характер греков (греч. «агон» – состязание, конфликт), любивших соревноваться буквально в любой области человеческой деятельности, начиная с ремесленного производства и сельского хозяйства и кончая поэзией и даже мудростью. В произведении «Труды и дни» древнегреческого поэта Гесиода упоминается даже Богиня соревнования42. Чтобы выявить мудрейшего, необходимо было доказать истинность высказываемых претендентом положений, то есть обосновать их рационально. Но знания, выказываемые при этом разумом, считались лишь жалким подобием истинной мудрости, вкладываемой в уста мудрецов богами. Поэтому они воспринимались лишь как стремление к мудрости или любовь мудрости, что в переводе на греческий и звучит как «философия». |