Учебное пособие "Основы философии" состоит из двух частей "Общая философия" и "Социальная философия"

• Название: Учебное пособие "Основы философии" состоит из двух частей "Общая философия" и "Социальная философия"
• Дата: 10.03.2023
• Размер: 4.25 Mb.
• Имя файла: Orlov_V.V_Osnovy_filosofii.doc
• Тип: Учебное пособие; #978674
• страница: 6 из 40

Идеализм

и диалектика

Философия Гегеля содержит неразрешимое внутреннее противоречие между идеализмом и рациональным содержанием его диалектики, или, словами Энгельса, между идеалистической системой и диалектическим методом. Как только в основу развития Гегель кладет логическую идею, участь его диалектики оказывается предрешенной - она получит непоследовательный, ограниченный ха­рактер, ибо развитие в сущности должно прекратиться, как только идея познает самое себя. Диалектика Гегеля была идеалистической и, вследствие этого, незаконченной, непоследовательной, повернутой в прошлое, но не в настоящее и будущее.

В философии Гегеля диалектика достигла наивысшего уровня, который был возможен в пределах идеалистической концепции мира. Исторический урок, данный философией Гегеля, заключается в де­монстрации того, что диалектика не может стать научной и после­довательной, если она развивается на базе идеализма.

Основной порок философской концепции Гегеля раскрыли Маркс и Энгельс в произведении “Святое семейство, или критика кри­тической критики” (1844). “Тайна спекулятивной конструкции” фило­софии Гегеля, или, иначе, коренная теоретическая ошибка, заложен­ная в самом способе мышления, способе обобщения, заключается в том, что абстракция общего, которую Гегель называет субстанцией, отрывается от единичных материальных вещей и превращается в не­что самостоятельно существующее и абсолютное, которое рассматри­вается далее в качестве творца всех единичных материальных вещей¹. Если отвлечься от того, как, по Гегелю, развивается мысль, ло­гическая идея и сосредоточиться только на том, как Гегель понимает развитие само по себе, то нельзя не заметить, что развитие трактуется им как порождение единичных вещей общим (субстанцией), что со­вершенно неверно. В реальной жизни ничто единичное не рождается из общего как такового.

В системе Гегеля человеку отведено весьма важное место, что является огромной заслугой великого философа. Человек в философии Гегеля появляется в мире с абсолютной необходимостью, является за­кономерным этапом единого мирового процесса, логическим, разум­ным результатом развития идеи. Человек - логическое следствие са­мой природы идеи, закономерная и необходимая ступень мирового развития. Вместе с тем философия Гегеля представляет собой высшую форму фаталистической трактовки человека; люди в системе развива­ющейся идеи оказываются лишь пассивным проявлением мирового ду­ха, пешками, которые передвигает по шахматной доске истории логика духа.

Гегель создал поистине энциклопедическую философскую сис­тему, так или иначе затрагивавшую все основные области действите­льности. В этой грандиозной философской системе в идеалистической форме были угаданы многие стороны всеобщего мирового процесса развития. Философия Гегеля явилась поэтому, по оценке Энгельса, не чем иным как “поставленным на голову материализмом”. Кто “глубже проникает в грандиозное здание” гегелевской философии, - писал Эн­гельс, - “тот находит там бесчисленные сокровища, до настоящего времени сохранившие свою полную ценность”². Ленин писал, что “Ге­гель гениально угадалдиалектику вещей (явлений, мира, природы) в диалектике понятий”³. Раскрывая смысл этой оценки, Ленин по­казал, что диалектика вещей была угадана Гегелем в “смене, взаимоза­висимости всехпонятий, в тождестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в вечной смене, движении поня­тий...”. Ленин добавил: “именно у г а д а л., не больше”⁴

П
Кто из марксистов

понял “Капитал”

Маркса?
ойдя в философии несомненно дальше Гегеля, Маркс, Энгельс и Ленин подчеркивали непреходящее значение его философии для формирования диалектико-материалистического способа мышления, диалектико-материалистической философии.
Конспектируя “Науку логики”, Ленин заметил, что ”нельзя вполне понять “Капитала” Маркса и особенно его 1 главы, не прошту­дировав и не поняв всей Логики Гегеля. Сле­довательно, никто из марксистов не понял Маркса 1/2 века спустя!!”⁵.

Последнее замечание Ленина о марксистах, не знающих Логики Гегеля и, следовательно, не понимающих вполне “Капитала” Маркса, приобрело особый смысл в период кризиса старой модели социализма и перестройки общества, когда обнаружилось, что многое в нашем со­циализме было сделано не по Марксу и Ленину и без учета требова­ний реальной жизни.

Заметим в заключение, что Гегель подверг глубокой критике, с позиций объективного идеализма, агностицизм Канта. Гегель исходил из безусловного признания возможности действительного философского мировоззрения, каковым он считал свою философию. Однако, бу­дучи идеалистом, он не дал глубокого решения вопроса “почему воз­можно действительное философское воззрение на мир” и не смог устранить этой трагической трудности философского мышления. К то­му же философия Гегеля была последней крупной попыткой создания “науки наук”, подминающей под себя частные науки и предписыва­ющей им решения их собственных важнейших проблем.

Л Фейербах (1804-1872) в эпоху почти безраздельного господс­тва гегельянщины восстановил материализм в своих правах. Энгельс называл 1830-1840 гг. периодом триумфального шествия гегелевской философии. Вместе с тем в это время происходило разложение геге­левской философии. Если одни последователи Гегеля, “старогегельянцы”, придавали главное значение его идеалистической системе, то другие, “младогегельянцы”, считали наиболее ценным в гегелевской философия диалектический метод. Первые занимали консервативные позиции в решении вопросов религии и политики, младогегельянцы могли и в религии, и в политике принадлежать к самой крайней оппо­зиции. К левому крылу последователей Гегеля первоначально примы­кал и Людвиг Фейербах. Однако в 1839-1841 гг. Фейербах порывает с философией Гегеля и переходит на позиции материализма. В сочине­нии “Сущность христианства” (1841) он подверг решительной крити­ке философию Гегеля.

Фейербах доказывал, что всякий идеализм, включая гегелевс­кий, есть не что иное, как утонченная, рафинированная религия, а по­следняя представляет собой, искаженное отражение человеческой сущности. Бог - это человеческая сущность, обособленная от человека и абсолютизированная. Свойства, приписываемые богу - бесконечный разум, любовь, всемогущество и т. д., - суть человеческие качества, оторванные от человека и гипертрофированные.

Порывая с идеализмом Гегеля, Фейербах по существу вернулся к той форме материализма, к какой принадлежали французские фило­софы XVIII в. Фейербах рассматривал материю как бесконечную при­роду. Материя существует в своих формах бытия - пространстве, вре­мени и движении. Человек - часть природы.

Фейербах называл свою философию антропологической. Со­гласно Фейербаху, антропологический принцип ставит в центре фило­софии человека. Философ, таким образом, стремился подчеркнуть гу­манистическую направленность материализма. Однако человек трак­товался им как чисто биологическое существо.

Философия Фейербаха обладала теми же основными ограниченностями, что и материализм XVIII в. Правда, механицизм в его буквальной форме, как сведение всех форм движения к чистой механике, оказался в значительной мере им преодоленным.

Подвергнув яркой критике идеализм Гегеля, Фейербах, однако, по словам Энгельса, не смог “критически преодолеть” его философии. “Фейербах разбил систему и попросту отбросил ее”¹, вместе с весьма ценным ее “рациональным зерном” - диалектикой. По образному вы­ражению Энгельса, вместе с мутной водой идеализма Фейербах вы­плеснул и ребенка - диалектику Гегеля.

Материализм Фейербаха, как и весь предшествующий марксиз­му, не смог охватить специфики “социальной материи”, социального бытия и остался материализмом “внизу”, в объяснении природы, в то время как “вверху”, в объяснении общества, по-прежнему сохранялся идеализм. Фейербах считал, что история движется благодаря измене­нию идей, прежде всего вследствие перемен в религии. Идеализм осо­бенно явственно выступал в философии религии и этики Фейербаха. Основательный разбор взглядов философа в этих областях дал Энгельс в брошюре “Людвиг Фейербах”.

Идеализм в объяснении общества и метафизика
Материализм и

метафизика
(непонимание развития) находились в неразрывной связи в воззрениях Фейербаха. В конеч­ном счете источник идеализма в его философии коренится в ограниченности понятия материи как природы, бесконеч­ной совокупности вещей. В применении к человеку и обществу это понятие могло привести только к истолкованию человека как части природы и, следовательно, как биологического существа. Абстракция
материи в домарксовском материализме не могла включить качествен­ное своеобразие социального бытия, человеческой сущности, социальной формы материи. Научную абстракцию, которая смогла бы инте­грировать в себе идею бесконечного качественного многообразия ми­ра, в особенности его высшего проявления - человеческой сущности, или, иначе, социальной формы материи, еще предстояло создать научной философии. Для этого необходимо было коренным образом изме­нить способ мышления, включить в понятие материи идею развития,
открыть такой всеобщий признак мира и человека, который включал бы в себя, в обобщенном виде, бесконечное качественное многообразие мира.

Отсутствие диалектического взгляда на мир, диалектической идеи развития мира и человека служило источником идеализма в объ­яснении человека и общества; идеализм, в свою очередь, служил пред­посылкой метафизического понимания мира и человеческой сущно­сти.

Исторический урок, заключенный в философии Фейербаха, со­стоял в обнаружении того коренного факта, что материализм не мог быть научным, “достроенным до верху”, если он оставался метафи­зическим.

2.6. МАТЕРИАЛИЗМ И ДИАЛЕКТИКА РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ-ДЕМОКРАТОВ XIX в.

Философские взгляды русских революционеров-демократов XIX в - А И Герцена (1812-1870), В.Г. Белинского (1811-1848), Н.Г. Чернышевского (1828-1889) и НА Добролюбова (1836-1861) занима­ют особое место в историко-философском процессе. Эти взгляды воз­никают в условиях глубокого кризиса крепостничества, которое слу­жило причиной заметного отставания социально-экономического раз­вития России от Западной Европы. В философии русских революци­онеров-демократов проявилась закономерность мирового процесса развития философской мысли от высших форм домарксистской диа­лектики (Гегель) и материализма (Фейербах) к научному, диалектичес­кому и историческому материализму.

В своей философской эволюции Герцен, Белинский, Черны­шевский и Добролюбов, каждый по-своему, прошли школу филосо­фий Гегеля и Фейербаха, испытали их влияние и, уяснив, что ни пер­вая, ни вторая не являются научными, не могут служить теоретической основой революционного преобразования общества, начали критичес­кую переработку взглядов этих философов, стремились соединить ма­териализм и диалектику в принципиально новой системе философских взглядов. Они создали оригинальную форму материализма и диалек­тики, имеющую переходный - от философии Гегеля и Фейербаха к на­учной философии - характер. Однако эта форма материализма и диа­лектики во времени не предшествует научному материализму Маркса и Энгельса; русские революционные демократы шли путем, паралле­льным тому, по которому в то же время развивались философские и социально-экономические взгляды Маркса и Энгельса. Но Маркс и Энгельс завершили критическую переработку взглядов своих пред­шественников и, на основе естественнонаучного и социально-эконо­мического материала, на основе обобщения исторической практики, смогли создать принципиально новую систему взглядов, включая на­учную философию, в то время как в силу отсталости условий русской жизни Герцен, Белинский, Чернышевский и Добролюбов останови­лись на половине пути.

Оценивая взгляды Герцена, а по существу и других революци­онеров-демократов, Ленин писал: “Герцен вплотную подошел к диа­лектическому материализму и остановился перед - историческим мате­риализмом”¹.

Чернышевский видел в философии “теорию решения самых об­щих вопросов науки, обыкновенно называемых метафизическими, во­просов об отношении духа к материи, о свободе человеческой воли, о бессмертии души и т.д.”². Герцен (“Письма об изучении природы”), Чернышевский (“Антропологический принцип в философии”), Добро­любов (“Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью”) обосновывали материализм, опираясь на данные естествознания - физики, химии, биологии, физиологии.

Критикуя философию Гегеля, Чернышевский хорошо подметил ее непоследовательный характер и дал оценку, близкую той, которую давал взглядам Гегеля Энгельс “Принципы Гегеля, - писал Черны­шевский, - были чрезвычайно мощны и широки, выводы - узки и ни­чтожны”³. Герцен справедливо утверждал, что “идеализм собственно для естествоведения ничего не сделал”⁴.

В противоположность Фейербаху, русские революционеры-де­мократы поняли революционное значение духа диалектики Гегеля. Герцен видел в диалектике “алгебру революции”. Чернышевский до­казывал, что человеческое познание диалектично, оно развивается от простого к сложному, оставаясь всегда неполным и относительным. Он обосновывал принципы конкретно-исторического подхода к ана­лизу природных и общественных явлений, конкретности истины. “Па­губна или благотворна война” - спрашивал он и отвечал, что на этот вопрос нельзя дать ответ, абстрагируясь от реальных конкретных условий.

Ценные мысли были высказаны революционерами-демократами о единстве Человека и мира, о человеческой сущности. Без человека, -писал Герцен, - “природа не заключает в себе всего смысла своего - в этом ее отличительный характер; именно мышление и дополняет, раз­вивает его; природа - только существование и отделяется, так сказать, от себя в сознании человеческом для того, чтобы понять свое бытие; мышление делает не чужую добавку, а продолжает необходимое раз­витие, без которого вселенная не полна, - то самое развитие, которое начинается со стихийной борьбы, с химического сродства и оканчивается самопознающим мозгом человеческой головы”. “История мыш­ления - продолжение истории природы, а законы мышления - сознан­ные законы бытия”⁵.

Замечательной чертой философии русских революционеров-де­мократов было стремление соединить материалистическую филосо­фию с идеей революции. Реалистический дух материализма, усилен­ный диалектикой, позволил Герцену; Белинскому, Чернышевскому и Добролюбову создать систему революционно-демократических взгля­дов, основанных на идее крестьянской революции, которая должна была, по их убеждению, привести к социализму через посредство крестьянской общины, своего рода ячейки социализма.

Преодолев метафизические и механистические представления предшествующего материализма, русские революционеры-демократы, однако, не смогли создать понятия материи, которое позволило бы ма­териалистически объяснить общественную жизнь, человеческую сущ­ность и ее развитие. Они по-прежнему исходили из понятия материи как природы, которое не могло включить в себя обобщение человечес­кой сущности, специфики социальной формы материи.

Однако в их взглядах возникли элементы материалистического понимания истории, тесно связанные с революционно-демократичес­кими идеями. Революционеры-демократы обосновывали представле­ние о решающей роли масс в истории, считали социализм закономер­ным результатом развития общества. Чернышевский связывал появле­ние социализма с изменением прежде всего экономических отноше­ний. Русские революционеры-демократы создали особую разновид­ность утопического социализма, стоявшую выше утопического соци­ализма Сен-Симона, Фурье и Оуэна, ибо Герцен, Белинский, Черны­шевский и Добролюбов связывали социализм с экономическими пре­образованиями, считали его закономерным, а революцию рассматри­вали как необходимый инструмент создания социалистического об­щества. Вместе с тем, не имея еще материалистического понимания истории и научной политической экономии, русские революционеры-демократы могли прийти к идеям только утопического социализма.

Заметим также, что Чернышевский создал экономические тру­ды, которые высоко оценивал Маркс, ставя их выше сочинений совре­менных ему экономистов Западной Европы. Большую ценность пред­ставляет созданная русскими революционерами-демократами система эстетических взглядов, основанная на идее “прекрасное есть жизнь”.
70

2.7. НЕКЛАССИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ЗАПАДА XIX-XX ВВ.

Философия Гегеля и Фейербаха были вершинами философской мысли, за которыми, если следовать глубинной логике развития фило­софии, должна была возникнуть принципиально новая, научная фило­софия Философия могла стать научной при том условии, что были бы учтены и сохранены все положительные достижения великих пред­шественников - “рациональное зерно” диалектики Гегеля и основной дух материализма Фейербаха. При этом должен быть обобщен новый обширный материал естественных, общественных и технических наук. Научной могла стать та философия, которая представляла бы собой высшее развитие реалистической парадигмы в философии, т.е. фило­софия материализма, включившего в себя диалектику

Однако в силу сложности социальных условий и самой фило­софской мысли в XIX в. возникают два основных направления фило­софской мысли - неклассическое, которое по сути дела отходит от ос­новной магистрали развития философской мысли, и научная филосо­фия, закономерное продолжение магистрального направления разви­тия философии.

Для неклассического направления характерен отказ от крупных философских проблем и концепций - классических материалистичес­ких, идеалистических и диалектических, измельчение философской проблематики, отказ от идеи всесилия человеческого разума, преобла­дание субъективно-идеалистических идей, абсолютизация иррациона­льного, интуитивного, случайного. Возникновение неклассической философии имело глубокие социальные корни. Окончательно утверди­вшийся и быстро развивающийся капитализм в середине XIX в. уже достаточно явно обнаруживал свои неразрешимые внутренние проти­воречия, свою природу общества, отнюдь не являющегося “царством разума на Земле”, о чем мечтали французские просветители XVIII в. В XX в. становится все более ясным, что капитализм неспособен дать обществу высоких ценностей и идеалов и должен быть заменен более высокой общественной организацией, которую одни мыслители трак­туют как коммунизм, другие - как постиндустриальное общество, тре­тьи - как царство Христа на Земле или исламское государство. Неклас­сическая философия явилась своеобразным, во многом негативным, отображением общества XIX-XX вв.

В философии А. Шопенгауэра (1788-1860), изложенной в книге “Мир как воля и представление” (1818), мир вещей рассматривается как мир представлений, в основе которого лежит слепая иррациональная воля. Последняя стремится к “объективации”, одной из которых выступает человек. Человек эгоистичен по своей природе как высшее проявление воли к жизни, а существующий мир, по Шопенгауэру, -“наихудший из возможных”. Философия Шопенгауэра вступала в пол­ное противоречие с духом современного естествознания, незаконно переносила на мир психологические качества человека - представления и юлю, была далека от понимания объективных законов природы и общества.

Философия Ф Ницше (1844-1900) также ставит в центре внима­ния волю, как “волю к власти”. Жизнь, по Ницше, - специфическая “воля к аккумуляции силы”. Ницше справедливо критиковал буржуаз­ное общество за бездуховность и аморальность. Отмечая крах тради­ционных христианских ценностей, он выдвинул свой знаменитый те­зис о том, что в XIX в. “бог умер”. Ницше выдвинул учение о “сверх­человеке”, стоящем выше добра и зла, человеческих моральных норм, имеющем право на крайнюю жестокость.

А. Бергсон (1859-1941) утверждал, что в основе мира лежит жизнь, продуктом распада которой являются материя и дух. Жизнь об­ладает исходной активностью - жизненным порывом, высшим прояв­лением которого выступает человек как творческое существо. Во взглядах Бергсона жизнь оказывается по существу духовным началом, свойством которого служит длительность (время, в отличие от про­странственной материи). На базе своей философской концепции Берг­сон пытался создать новую психологическую теорию, рассматрива­ющую, как он полагал, действительного, “конкретного”, а не абстракт­ного человека. Ж. Политцер подверг философию и психологию Берг­сона убедительной критике (1929), в результате которой бергсонизм в философии и психологии резко пошел на убыль. Политцер показал, что философия Бергсона представляет собой перенос на объективный мир психологических свойств человека, что противоречит духу науки. “Метафизика Бергсона, - писал Политцер, - имеет психологический ха­рактер... Бергсон по самую шею сидит в психологизме”¹. Всякая иде­алистическая философия, отмечал Политцер, есть возведение интро­спективной психологии в ранг философии.

В первой трети XIX в. возникает течение позитивизма, осно­ванное О. Контом (1798-1857). Последователями его философии вы­ступили позднее Г. Спенсер, Дж. С. Милль, Дж. Г. Льюис и другие. Исходная посылка позитивизма состояла в отрицании философии как самостоятельной формы знания. “Каждая наука - сама себе филосо­фия”. Если мир - целостная система, то исчерпывающее знание о мире Дает система частных (“положительных”, “позитивных”) наук, не оставляющая никакого места для философии. Нетрудно заметить исходную ошибку позитивизма: мир рассматривается по существу как механический агрегат частных областей, который не содержит ника­ких целостных, всеобщих свойств и законов, для познания которых нужна была бы наука о всеобщем - философия. В сопоставлении со взглядами Гегеля и Фейербаха позитивизм, как и другие не классичес­кие системы философии, был несомненным шагом назад. Позитивизм отвергал поэтому важнейшие вопросы философии, деление филосо­фии на материализм и идеализм, сущностный и причинный подходы к реальности. Отказ от фундаментальнейших вопросов человеческого познания - об отношении сознания к материи, сущности мира и чело­века послужил ярким выражением бессилия такого рода философской мысли, ее неспособности мыслить крупными категориями. Однако, как было показано позднее Ф. Энгельсом, полный отказ от философии фактически невозможен. Универсальная природа человеческой мысли такова, что мыслители, отказывающиеся от философии, на самом деле попадают в плен наихудшим ее разновидностям. Позитивизм исходил из утверждения, что последней реальностью, в существовании кото­рой мы можем быть убеждены, являются ощущения, а для проверки то­го, существует ли что-нибудь за ощущениями, у нас просто нет средств. Позитивизм, таким образом, полностью заимствовал логику субъективного идеализма, заявляя в то же время о том, что он стоит “выше материализма и идеализма”. Отрицая философию, позитивизм всегда ставил на ее место какую-либо частную науку. Для Конта таки­ми науками были механика и отчасти математика.

В 70-е гг. XIX в. возникает вторая форма позитивизма - махизм. Его основателями были известный венский физик Э. Мах и швейцарс­кий философ Р. Авенариус. Сведя реальный мир к совокупности “эле­ментов опыта”, под которыми понимались ощущения, махизм так же по существу “психологизировал” мир, ставил гипертрофированную психологию на место философии. Подробнее содержание махизма бу­дет раскрыто в следующем разделе пособия После данной В И. Лени­ным глубокой критики в книге “Материализм и эмпириокритицизм” (1908) махизм быстро прекратил свое существование.

В 20-е гг. XX в. на базе ряда философских кружков, возникших после разложения махизма (Венского, Берлинского, Варшавского), по­явился неопозитивизм (Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Р. Карнап и дру­гие). Его основными этапами и формами были логический позитивизм и лингвистическая философия. Одна из разновидностей неопозитивиз­ма носит название аналитической философии

Продолжая традиции позитивизма, неопозитивизм отрицал ос­новной вопрос философии, как “не имеющий смысла”, деление фило­софии на материализм и идеализм, но в сущности оставался в пределах субъективно-идеалистической трактовки мира и человека. Утвер­ждая, что человек не располагает средствами, чтобы выйти за рамки ощущений (хотя такое средство уже было открыто научной философи­ей), неопозитивисты считали единственной реальностью, о которой мы имеем право говорить, “атомарные факты”, или “капли опыта”, в качестве которых выступают сложные совокупности ощущений.

“Атомарные факты” выражаются в “протокольных предложени­ях” (“светит солнце”, “идет дождь”). Отрицая важнейшие вопросы философии - о сущности мира, человека и т.д., неопозитивисты резко сужают предмет и функции философии. Предметом философии стано­вится даже не процесс познания в целом, в его наиболее существен­ных чертах, а его логическая и языковая структура. Целью философии с этой позиции является не вопрос об объективном источнике челове­ческих знаний и соответствии знаний объективному миру, а о том, имеют ли смысл те или иные утверждения науки. Для решения этого I вопроса предлагается ряд принципов. Для наук типа математики и ло­гики - принцип конвенциализма: утверждения имеют смысл, если они I по правилам логики и языка выводимы из принятых конвенций (в ма­тематике это аксиомы). Для наук, имеющих эмпирическую базу (физики, химии, биологии и т.д.), выдвинут принцип верификации: имеют смысл те утверждения (предложения) науки, которые по правилам логики и языка могут быть выведены из протокольных предложений, т е. верифицированы.

Если наиболее общие основания неопозитивизма, как и иго не посредственных предшественников - позитивизма и махизма, являются несомненно ошибочными, в рамках поставленной узкой задачи анализа логики и языка науки, неопозитивизм имеет серьезные теоретические результаты, научные достижения. Исследование связи между “протокольными предложениями”, фиксирующими исходные факты науки (как бы узко последние ни трактовались неопозитивистами), и теоретическими положениями науки представляет собой одну из задач научной философии. Несомненную ценность представляет и то, что неопозитивистская философия по сути дела показала, что философия может и должна вторгаться в сам процесс научного творчества с целью анализа и проверки хода результатов научного творчества. Следует отметить, далее, что развитие неклассической философской мысли XX в. обнаруживает в ряде случаев явную тенденцию к научной философии, хотя эта тенденция существенно ограничивалась исходными субъективно-идеалистическими посылками Отрицание существования объективного мира и его законов заметно обесценивает науку, лишает ее действительного объективного смысла и практической значимости.

Ошибочность исходных оснований неопозитивизма определила ограниченный характер центральною принципа - верификации Дейс­твие этого принципа оказалось ограниченным достаточно узкими пре­делами, ибо оказались не верифицируемыми даже наиболее общие по­ложения частных наук Более того, принцип верификации оказался не верифицируемым, т. е. не выдерживающим самого себя. Это озна­чало фактическое крушена самой концепции неопозитивизма. Действительно научная философия должна обладать такой концепцией, ко­торая включает свое собственное обоснование, т. е. обладать фундаментальной саморефлексией. Неопозитивизм не выдерживал проверки своими собственными средствами Причина этого очевидна отказ от научного решения наиболее общих, предельных философских вопро­сов о мире и человеке, своего рода “интеллектуальная боязнь” ставить эти вопросы Такая боязнь в определенной мере возникла и в совре­менной России

Попытки дополнения принципа верификации принципами подmверждаемости, когерентности и фальсификации не устраняли ос­новного недостатка неопозитивистской философии В 50-60-е гг. XX в неопозитивизм фактически исчерпал себя

В течении постпозитивизма, возникшего в результате фактической эрозии неопозитивизма, можно выделить представления Т. Куна, разрабо­тавшего концепцию развития научных знаний, научных революций, осно­ванную на понятии парадигмы, т. е. теоретической модели знания

К. Поппер (1902-1994) сформулировал концепцию “критического рационализма”, роста научных знаний. В противоположность прин­ципу верификации выдвинул принцип фальсификации, позволяющий, по его мнению отличать научное знание от ненаучною. С этой точки зрения имеют научный смысл те утверждения, которые могут быть фа­льсифицированы, те для которых мыслимы такие условия, когда эти утверждения оказываются ложными. Фальсифицируемость или опро-вергаемость - признак научного знания. Несколько раздвигая пределы анализа науки, принцип фальсификации отнюдь не устранял основных недостатков принципа верификации

К наиболее общим философским основаниям представлений Поппера относится его признание реальности “трех миров”: физического, ментального и мира объективного знания. Общая философская позиция Поппера не отличается, таким образом, большой определен­ностью, хотя она более близка по нашему мнению, к своеобразному материализму.

Ограниченность позиций Поппера явственно выразилась в его резко критическом отношении к Гегелю с позиций Гегеля якобы можно обосновать все что угодно - и что Луна есть, и что ее нет. Поппер не понял глубинного смысла диалектики Гегеля.

В отличие от позитивизма считавшего себя философией совре­менной науки, экзистенциализм выступает как философия человеческого существования (экзистенции). Крупнейшим предшественником экзистенциализма, был датский философ С. Кьеркегор (1813-1858). Философия последнего явилась своеобразной антирационалистической реакцией не философию Гегеля. Кьеркегор считал, что эта фило­софия страдает чрезмерным “объективизмом”, подчинением человека господствующему над ним объективному духу Нельзя не заметить долю истины в такой критике философии великого немца. Экзистенци­ализм знаменовал собой переход от “философии сущностей” к “фило­софии существования”. Получит ли такая тенденция реалистический смысл?

Возникновение экзистенциализма связано с закономерным рос­том общественного интереса к проблемам человеческого существова­ния, личности. Основы экзистенциалистской философии начали закла­дываться в России НА Бердяевым (1874-1948) и ЛИ Шестовым (1866-1938). Окончательно течение экзистенциализма оформляется после первой мировой войны Его основателями являлись в Германии К Ясперс (1883-1969) и М Хайдеггер (1889-1976), во Франции Ж-П Сартр (1908-1980), А Камю (1913-1960), Г Марсель (1,889-1973) Бердяев, Шестов, Ясперс, Марсель относятся к религиоз­ной, Сартр, Камю, Хайдеггер - к атеистической ветвям экзистенциализма

Центральная категория экзистенциализма - категория человече­ского существования, или экзистенции. Человеческое существование - это поток переживаний, не имеющий никакой рациональной opганизации, законов и смысла. Экзистенция иррациональна, при этом под­линная экзистенция - это глубинный поток переживаний очищенный от всякого рода внешних, жизненных влияний. Экзистенциализм, та­ким образом, психологизирует человека, сводит человека - реальное материальное существо, обладающее сознанием, к духовной жизни, понятой к тому же как чисто иррациональный поток переживаний.

С позиции экзистенциализма важнейшим фактором человечес­кого существования является смерть. Человеческое существование определено к смерти, движение к которой придает смысл человечес­кому существованию. В отличие от предметов природы, исчезновение которых является просто их небытием, ничто, смерть, как небытие че­ловека, является в то же время весьма существенной реальностью, бытием. Экзистенциализм включает поэтому своеобразное понимание диалектики бытия и небытия, жизни и смерти, в котором смысл жизни определяется по существу движением к смерти. Такая диалектика жиз­ни и смерти имеет явно негативный характер. С точки зрения здравого смысла, на который опирается научная философия, смысл жизни зало­жен в самой жизни как противоположности смерти; с позиций экзис­тенциализма движение к смерти придает смысл жизни.

Из предопределенности человеческого существования к смерти выводится, далее, феномен свободы: человек абсолютно свободен пе­ред лицом смерти. Однако поскольку человек живет в обществе себе подобных, он ангажируется, принимает на себя определенную от­ветственность.

Истинная экзистенция обнаруживается человеком в критичес­ких ситуациях, прежде всего ставящих человека перед перспективой смерти. Поэтому одной из важнейших проблем экзистенциализма ока­зывается проблема самоубийства.

Весьма важное место в философии экзистенциализма занимает понятие трагедии человеческого существования. Человеческое сущес­твование трагично, поскольку человек определен к смерти, одинок, испытывает непрерывное давление чуждых ему бессмысленных сил природы и общественной жизни. Трагедия человеческого существова­ния порождена отчуждением человека от общества, подав­лением человеческой личности чуждыми ей силами общества. Пробле­ма отчуждения занимает весьма важное место в философии экзистен­циализма. Как известно, понятие отчуждения сущностных сил челове­ка от самого человека, превращение этих отчужденных сил в господс­твующие над человеком силы общества было введено К. Марксом. Экзистенциализм, ссылаясь на Маркса, рассматривает отчуждение как феномен человеческой экзистенции, а не экономическое и политичес­кое отношение.

Экзистенциализм представляет собой гуманистическое направ­ление в неклассической философии Запада, которое во многом прави­льно подметило действительное отчуждение человека в современной цивилизации, подавление личности стихийными силами общества. Ценным элементом философии экзистенциализма является представ­ление о том, что человек, как личность, творит самого себя, обретает свою сущность, уже существуя. Эта идея так же явно перекликается с ранее выдвинутой Марксом концепцией человека как существа, творя­щего свое собственное бытие и свою сущность. Вместе с тем экзис­тенциализм, по нашему мнению, совершает крупную ошибку, сводя человека к его духовной жизни, к тому же понимаемой сугубо иррационалистически. Экзистенциализм оказался неспособным дать оптими­стическую, жизнеутверждающую трактовку человека и его будущего, найти пути выхода из действительно наличествующей “трагедии су­ществования”.

Экзистенциализм включает рад направлений - от левого (Ж.-П. Сартр, прямо заявлявший о своей близости к марксизму) до консервативного.

Крупнейшим течением современной религиозной философии Запада является неотомизм, утвержденный энцикликой папы Льва ХШ (1879) в качестве единственно истинной философии католициза. Наиболее крупными представителями неотомизма в XX в. являются Ж Маритен и Э. Жильсон. Неотомизм представляет собой попытку обновления философии Фомы Аквинского, который рассматривается как непревзойденный до сих пор философ и “великий логист”. Основ­ным понятием неотомизма выступает понятие бога как бесконечного и абсолютного бытия, в котором сущность и существование совпадают. Бог - творец всего сущего, форма форм, “неподвижный перводвигатель”. Концепция неотомизма целиком сохраняет в своей основе важ­нейший парадокс всякого религиозного и идеалистического учения, выраженный в понятии бога (идеи и т.д.) как неподвижного перводвигателя,

Важное место в неотомизме занимают доказательства бытия бога, полностью совпадающие с доказательствами, сформулированны­ми Ф. Аквинским в “Сумме теологии” и “Сумме против язычников” и сводимыми к двум основным - космологическому и телеологическому. Неотомизму, таким образом, не удалось преодолеть тавтологичности, бездоказательности этих “доказательств”.

Представление о мире, его сотворении, иерархической структу­ре и развитии в неотомизме основывается на концепции гилеморфизма Платона и Аристотеля. Сотворение мира, его развитие - это инкарнация форм - частиц божественной сущности - в аморфную и пассив­ную материю.

Главные отличия неотомизма от томизма связаны с тенденцией модернизации философских взглядов Ф. Аквинского, попытками их согласования с данными современной науки. Согласно неотомизму, религия дает абсолютную, а наука - только относительные истины. Аб­солютная истина выражена в Библии, под положения которой пытают­ся подогнать, например, данные современной космологии. Так, Боль­шой взрыв и последующее расширение видимой Вселенной, в резуль­тате которого, согласно данным современной космологии, возникает видимая Вселенная, трактуется как акт сотворения мира, а библейские “дни творения” рассматриваются как этапы расширения Вселенной. По сообщениям печати, недавно папа Иоанн Павел II заявил, что Боль­шой взрыв, как непосредственный акт творения, не должен изучаться физиками, их дело - исследование последующего расширения Вселен­ной. Следует заметить, что современная космология рассматривает Бо­льшой взрыв как возникновение так называемой “нашей Вселенной”, отождествляемой с Метагалактикой, а не всей бесконечной материаль­ной Вселенной.

Давление жизни, современной науки привело некоторых после­дователей неотомизма к сближению с марксистской философией. Так, известный французский физиолог и психолог П. Шошар в книгах “Мозговые механизмы осознания” (1956), “Очерк биологии человека. Органические основы поведения и мысли” (1987), “Физиология созна­ния” (1959), “Мозг и сознание” (1960) и др. обосновывает “научный материализм”, материализм современной науки. Мозг, утверждает Шошар, есть действительный творец мысли - в полном соответствии и с положениями марксистской философии. Шошар неоднократно писал о близости диалектического материализма к “истинному спиритуализ­му”, т.е. неотомизму, об “оптимистическом гуманизме марксизма” и христианства, которые оба “мечтают о спасении человечества, о гар­моническом обществе”¹ . Однако он утверждает, что в качестве глу­бинной основы диалектического материализма должен выступать неотомизм.

Весьма интересные соображения о современном состоянии че­ловеческого общества и его будущем высказал, исходя из своих фило­софских убеждений, папа Иоанн Павел II в энциклике накануне XXI века (1994). Он заявил, что рыночная экономика не способна решить всех насущных проблем человечества и что коммунизм несет в себе “зерно истины”, утрата которого имела бы негативные последствия.

Подведем некоторые итоги. С неклассическим направлением философской мысли XIX-XX вв. связан ряд несомненных научных до­стижений. Растущий интерес к проблемам человеческого существова­ния, его внутреннему миру, свободе и творчеству, “трагедии сущес­твования” в современном обществе, исследование некоторых особен­ностей научного познания представляют собой положительный вклад в развитие философской мысли, движение к научной философии.

Вместе с тем не вызывает никакого сомнения, что наиболее крупные, фундаментальнейшие вопросы философии - о сущности ми­ра и человека, месте человека в бесконечном мире, сущности и смыс­ле его существования, сущности общественной жизни и ее объектив­ных законах, будущем человеческой цивилизации - ее возможной ги­бели или “прорыва в бесконечность” - оказались неразрешимыми для предложенных подходов, самого типа мышления, выдвинутых в рам­ках позитивизма, неопозитивизма, экзистенциализма и т.д. Более того, для этого направления в большинстве случаев характерен и прямой от­каз от решения крупнейших философских вопросов или убеждение в их принципиальной неразрешимости.

В неклассическом направлении не было выдвинуто каких-либо крупных философских концепций, сопоставимых с концепциями клас­сической философии. Естественно, что это направление философской мысли оказалось неспособным предложить обществу такие решения, которые позволяли бы человечеству выйти из глобального кризиса со­временной цивилизации, в существовании которого уже нет никаких сомнений