Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей, 2001. Вузов и факультетов, научных работников, следователей, судей и других практикующих юристов. Удк 340. 6 Ббк 88. 4
 Скачать 1.52 Mb.
|
Глава IV. ПСИХОЛОГИЯ СЛЕДСТВЕННОГО МЫШЛЕНИЯЧеловеческие знания, хотя и являются достоянием субъекта и не могут существовать вне его, имеют реальный источник, отражая объективные предметы и явления. Образы вещей соответствуют вещам, изображением которых они являются. Но это соответствие не может быть абсолютным, ибо отражение вторично, и в отличие от явлений действительности не материально, а идеально. Любой предмет обладает бесконечным множеством свойств, признаков, сторон и отношений, исчерпывающее познание которых за короткий срок невозможно. Отражение их органами чувств и человеческой мыслью всегда избирательно. Оно беднее действительности, но тем не менее несет в себе достоверное знание, необходимое для достижения той или иной цели. Такими достоверными знаниями, которые требуются для правильного разрешения возникающих вопросов, пользуются и в уголовном судопроизводстве. При этом вовсе нет необходимости полностью, без остатка, во всех бесчисленных связях устанавливать факты и обстоятельства, которые так или иначе относятся к исследуемому событию и его участникам. В зависимости от целей исследования, мы абстрагируемся от многих несущественных в данной ситуации сторон и взаимосвязей, что позволяет глубже, вернее.: полнее установить все то, что имеет значение для дела. Говоря о полном, объективном и всестороннем исследовании в уголовном процессе, имеют в виду именно такие существенные и юридически значимые обстоятельства. Но как достигается знание этих обстоятельств, как осуществляется движение человеческой мысли от незнания к неполному знанию, а от него - к знанию достоверному? Этот общий методологический вопрос имеет огромное прикладное значение в деятельности следователя. § 1. Решение следователем мыслительных задачПри ответе на поставленный выше вопрос в юридической литературе обычно ограничиваются рассмотрением логической стороны мыслительных процессов, не касаясь их конкретного содержания. В таком освещении расследование выглядит как процесс выдвижения и проверки различных версий. 135 Но ведь версия - это только логическая форма мысли, сама же мысль много богаче и содержательнее. Между логическими операциями и отражаемой действительностью в сознании следователя находятся важные посредствующие звенья, протекают сложные познавательные процессы. Поэтому было бы слишком упрощенным представлять себе мыслительную деятельность следователя только как систему логически развернутых рассуждений, именуемых в психологической науке дискурсивным мышлением. Дискурсивное мышление само по себе, без включения других компонентов, является вполне достаточным средством исследования и доказывания в случаях: а) когда даны все необходимые условия и предпосылки для решения задачи и ответ достигается в результате выведения одного положения из другого и б) когда связь между искомым ответом, доказываемым положением и предпосылками однозначна или ограничена небольшим числом и строго определенными формами. Тогда, действительно, ход рассуждения идет от одного довода к другому, пока искомое не станет вполне ясным и доказанным. Дискурсивное мышление хорошо работает в достаточно очерченной сфере, пробегая отдельные этапы между заранее намеченными пунктами и известными положениями, при ясном различении того, что дано и что требуется доказать, то есть на заключительных этапах расследования. При этом движение мысли происходит от известных предпосылок (фактов) к искомому, доказываемому положению, которое уже намечено заранее, оформилось гипотетически. Но рождение гипотезы (версии) и подбор соответствующих предпосылок (фактических данных) происходит на основе более широкого и содержательного процесса, чем тот, который мы имеем в логическом мышлении. Здесь, как установлено психологией, вступает в свои права творческое мышление. Решение определенной проблемы с психологической точки зрения есть действие реальное либо мысленное, или, точнее, сочетание реальных и мыслительных операций с постоянным переходом практических действий в сферу мышления и обратно, при дублировании одного другим. Всякое мышление включает в себя два необходимых компонента: знание и действие. Наши знания, то есть представления и понятия о чем-либо, еще не мышление, а лишь его предпосылка либо его результат. Можно хорошо знать закон и не уметь его применять, 136 можно знать криминалистику и не уметь расследовать преступления, знать фотографический процесс и не уметь фотографировать. Мышление выражается в применении знаний для решения определенных задач. Этот процесс слагается из мыслительных действий, каждое из которых решает конкретно одну элементарную задачу. Ее решением завершается действие и при этом нередко возникают новые задачи, требующие дальнейших умственных действий. Их совокупность и образует мыслительную деятельность. Умственные действия формируются на основе физических действий, но, будучи сформированными, предшествуют им. Прежде чем что-то сделать, человек прикидывает это в уме и, если предполагаемый результат его устраивает, он приступает к практическому осуществлению, а в отрицательном случае производит в уме другие действия, пока не получится то, что требуется. В этой связи огромную важность приобретает готовность знаний, легкость их извлечения из запасов памяти и немедленного использования в нужный момент. Поэтому следователя необходимо не только вооружить положительными знаниями, но и научить ими пользоваться (и в первую очередь оперировать ими в умственном смысле), то есть научить думать. «Неумение думать» заключается в том. что человек не знает, что делать с условиями возникшей перед ним задачи, какие необходимо произвести операции и действия, чтобы ее решить. Происходит это потому, что самим таким операциям почти не учат и люди чаще всего открывают их самостоятельно, причем не всегда наиболее эффективные. Рекомендации о том, как надлежит думать следователю, встречаются в процессуальной теории, когда речь идет об оценке доказательств в криминалистике, когда говорят о построении версий и планировании расследования, в уголовно-правовой науке при рассмотрении вопросов квалификации преступлений. Однако в целом в юридической литературе таких указаний крайне недостаточно. Это обусловливает важность дальнейшей научной разработки настоящей проблемы. Сложность изучения умственной деятельности связана с тем, что мыслительные процессы скрыты от внешнего наблюдения и с трудом поддаются осознанию. Тем не менее овладеть «тайной» собственного мышления должен стремиться каждый следователь, ибо неумение отдавать себе отчет в своих действиях, мыслить осознанно, является одной из основных причин ошибочных суждений и выводов. 137 Рассматривая мыслительную сферу следователя, прежде всего следует отметить, что не все его действия в той или иной ситуации являются результатом решения мыслительных задач. Решение мыслительных задач отличается от иных интеллектуальных процессов тем, что первые приводят к получению нового знания, тогда как немыслительные задачи имеют дело с воспоминанием и воспроизведением ранее полученных знаний. Действие однозначное, которое строго определенно вытекает из ситуации и жестко ограничено заранее установленными предписаниями, независимо от его сложности или характера информации, вынуждающей реагировать совершенно определенным образом, не является в сущности решением мыслительной задачи. Такое действие называют реактивным. Если же прежде чем отреагировать на ту или иную ситуацию, необходимо мысленно воссоздать ее как в целом, так и по частям, уяснить взаимодействие составляющих элементов и, наметив возможные решения, представить в уме их ход и результаты, после чего выбрать оптимальное, то такое действие называют мыслительным, основанным на решении мыслительной задачи. Представим себе, что следователю нужно допросить обвиняемого, не достигшего 16-летнего возраста. По прямому указанию закона в допросе должен принять участие кто-либо из родителей обвиняемого или педагог. В этой части мысль следователя предопределена и жестко направляется соответствующей процессуальной нормой. Выбор же того или другого представителя происходит с учетом личности обвиняемого, обстоятельств дела и содержания будущего допроса, то есть носит характер решения определенной задачи. Вызов нужного представителя чаще всего происходит посредством посылки повестки. Однако в случае каких-либо осложнений вновь возникает мыслительная задача, подлежащая разрешению путем получения дополнительных данных и определения новых способов действия (выяснение причин неявки и т.п.). В ходе расследования могут возникать самые различные задачи, если их разложить на элементы, то полученные «подзадачи» (например, на отыскание, на распознавание, объяснение, обоснование, предвидение, на выбор средств и образа действий, на оценку) не будут специфичными для расследования. В них ока 138 жутся операции и действия, свойственные любой мыслительной деятельности. Специфика выявится лишь в сочетании этих подзадач и преобладании того или иного их вида в определенной ситуации расследования. Независимо от содержания, в психологии различают простые и творческие задачи. Простые задачи - это такие, при решении которых нужный результат достигается посредством применения известного способа при известных условиях. Решающему представлены и достаточные данные, и путь решения, указан или предполагается результат. В ходе расследования таким путем выясняются лишь отдельные частные вопросы. Сложные же задачи расследования становятся «простыми» только к окончанию следствия, когда мы имеем дело с выводным знанием, которое достигается в результате применения логических формул. Простые задачи имеют строго определенные способы решения, для овладения которыми могут быть составлены алгоритмы - зафиксированные предписания о том, какие действия и в какой последовательности надо производить, чтобы решить задачу данного класса. Системы правил, для которых характерна расчлененность на этапы, невозможность выбора и однозначность пути, ведущего от исходных данных к искомому результату, используются во многих областях нашей жизни (хотя их и не именуют алгоритмами). Уголовно-процессуальный кодекс также является своеобразным алгоритмом для решения задач уголовного судопроизводства. Наличие в мыслительной деятельности следователя задач простого типа дало повод некоторым популяризаторам кибернетики утверждать, что со временем вся деятельность следователя может быть заменена работой электронно-вычислительных машин. В последние годы споры о превосходстве машинного или человеческого разума сменились конкретными исследованиями, иллюзорность приведенного рассуждения должна быть понятна всем. Установлено, что существуют такие задачи, с которыми не может справиться машина и которые успешно решает человек, так же, как есть задачи, связанные с использованием математического аппарата, которые даются машине лучше, чем человеку. В задачах с неограниченной областью поиска, которые не могут быть решены простым расчетом, классификацией и перебо 139 ром вариантов (а именно такова большая часть задач, решаемых следователем), выявляются особенности мышления человека, выгодно отличающие его от «мышления» машины: готовность принять вероятное решение даже если оно еще не вполне обосновано, действовать на основе недостаточных данных, способность составлять решение в общих чертах, а затем постепенно его уточнять, принимать решения в случаях, не предусмотренных программой. Эти особенности мышления, делающие человека универсальным решающим устройством и исполнителем командной информации, называют эвристическими1. Прежде чем сложная задача станет простой и для того, чтобы она стала такой, следователю нужно решить массу частных творческих задач, которые требуют эвристических методов. Следует отличать логический процесс от процесса творческого мышления, который в большинстве случаев предшествует первому. Порядок течения мыслей в этих двух процессах не совпадает. Более того, весьма часто процессы логического и творческого мышления идут путем прямо противоположным. Творческая задача встает перед следователем, когда не хватает исходных данных или неизвестен образ действий с этими данными, не определены условия, при которых конкретный способ может привести к искомому результату. В таких случаях дискурсивное мышление оказывается недостаточным и следователь призывает на помощь творческое воображение. Отразив проблемную ситуацию, то есть известные фактические обстоятельства дела и задачу, подлежащую разрешению, мысль следователя мобилизует запасы знаний и опыта, отыскивая в прошлом нечто сходное, что предположительно может возместить недостающую информацию. Имеющиеся данные подвергаются переработке при помощи таких операций, как сравнение, классификация, анализ, синтез и тому подобные. Тем временем 1 Эвристика - искусство нахождения истины, система приемов научного открытия и решения творческих задач (от приписываемого Архимеду восклицания: «Эврика!»). В наше время эвристикой именуют одно из направлений кибернетики, которое занимается изучением мыслительной деятельности человека в целях создания программ для решения творческих задач электронно-счетными машинами. 140 воображение на основе имеющихся представлений и понятий из всего этого материала строит новые образы, объединяя, комбинируя, сочетая и подчиняя их определенному замыслу. Эта интеллектуальная деятельность приводит к рождению догадки - первоначальному предположению, логические и эмпирические основания которого еще в достаточной мере не выяснены. На первых порах это лишь проблеск идеи, связанный с вопросом «может быть..?». Затем мысль развивается, конкретизируется, уточняется посредством логических операций и оформляется в гипотезу (версию). Дальнейшие рассуждения идут уже по линии ее проверки (применительно к ряду возможных вариантов, к системе версий). Существует концепция, согласно которой исследование должно вестись путем полного перебора всех вариантов, при этом неудачные пробы отбрасываются, и после исключения всех иных версий подтверждается одна. Большой экспериментальный материал по психологии мышления показывает, что концепция механического перебора вариантов по методу «проб и ошибок» не оправдывает себя, ибо полный перебор всех возможностей в сложных случаях неосуществим, не эффективен и не соответствует реальному процессу решения мыслительных задач человеком1. Анализ следственной практики также убеждает в том, что подобный путь не является оптимальным при производстве расследования. Исключение всех иных возможностей необходимо для доказывания определенного положения, но при этом вовсе не обязательно специально исследовать и доказывать ошибочность всех возможных предположений. Тот же результат достигается путем достоверного подтверждения правильной интерпретации события, исключающей все иные объяснения. Так, доподлинно установив, что данное преступление совершено именно этим обви 1 Концепция «проб и ошибок» является основным положением бихевиоризма - психологической теории, которая рассматривает решение мыслительных задач человеком как хаотический перебор вариантов или слепой выход из лабиринта. Из психологической литературы эта теория проникла в кибернетику, современный уровень которой пока еще не позволяет воспроизвести в вычислительных машинах высшие интеллектуальные функции человеческого сознания и вынуждает решать мыслительные задачи (например, шахматные) путем перебора всех вариантов, а не творческого выбора наиболее оптимального решения. 141 няемым по таким-то мотивам и точно определенным способом, мы тем самым исключаем возможность совершения этого преступления кем-то другим, иным способом и по иным мотивам. Доказав пребывание человека в известное время в определенном месте, вовсе не требуется устанавливать его отсутствие в то же время в ряде других пунктов. Исследование методом перебора применимо лишь в процессе ориентировки в ходе первоначальных следственных действий при чрезвычайно ограниченном объеме информации. Однако и здесь этот образ действий носит избирательный характер. Из неограниченного круга возможностей отбирается небольшое число вариантов, из которых в первую очередь исследуются наиболее вероятные. Эвристические приемы основаны на использовании средств, суживающих область поиска, сводящих к минимуму количество возможных вариантов решения. Допустим, обнаружен труп с признаками насильственной смерти. Чтобы сузить практически безграничный круг лиц, среди которых может находиться виновный, намечаются несколько путей: установить «кому выгодна» гибель этого человека, с кем его видели накануне смерти, кто совершал преступления подобным способом и так далее. Таким образом, выделяются определенные группы людей, все более ограничивается круг подозреваемых, из их числа по тем или иным основаниям отбираются конкретные лица (лицо), чью причастность к преступлению проверяют дальнейшим расследованием. Область поиска сокращается и в результате отнесения данной ситуации к одной из категорий известных задач, содержащих сходные условия. При этом на первый план выступает сравнение расследуемого события и возникшей задачи с имеющимися в сознании следователя эталонами. Подобно тому, как в спорте количество попыток определяет подготовку спортсмена, так количество «проб» следователя указывает на его квалификацию и проницательность. Чем эффективней его решение, тем меньше бывает проб и меньше ошибок, хотя точные «попадания» неизбежно связаны с поисками правильного пути методом приближения, «пристрелки»1. О принципах построения эвристических планов для открытий, поисков и решения задач см. Д. Миллер, Ю. Галаитер, К. Прибрам. Планы и структура поведения. Изд. «Прогресс», 1964; сб. Психология мышления. Изд. «Прогресс», 1965. 142 В научном исследовании для проверки соперничающих гипотез ставят «решающий эксперимент». В процессе расследования стараются найти такой факт, который подтверждал бы одну или несколько версий и отвергал все остальные. С этой целью используются следственные действия, результаты которых позволяют решить некоторые ключевые вопросы и тем самым отбросить сразу большое количество предположений. И хотя единичный факт, сколь бы ни был он существен, не может иметь абсолютно решающего значения, наложение таких фактов образует систему, при помощи которой ускоряется отсев ошибочных вариантов и обнаружение искомого результата. |