Философия. Закон единства и борьбы противоположностей
 Скачать 382.97 Kb.
|
Современная гносеологическая ситуацияАнализ современного состояния познания, процессов, которые связаны с получением и использованием адекватных знаний о мире, противоречий и трудностей познания с необходимостью диктуют рассмотрение современной гносеологической ситуации. Кроме того, именно она во многом определяет состояние мышления и практические действия, как индивида, так и общества в целом. Познавательная ситуация в современных условиях приобретает особый статус на фоне известной оппозиции наукам (и не только общественным). "Не удивительно, что в наше время наука является объектом ожесточенной критики, ее обвиняют во всех смертных грехах, включая ужасы Чернобыля, и экологический кризис в целом. Нелепо обвинять науку в том, что общество далеко не всегда способно использовать ее результаты себе во благо. Спички создавались вовсе не для того, чтобы дети игрались с огнем" (Степин В.С, Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. - М., 1995. - С.3). Чем же обусловлена известная оппозиция знаниям, особенно научным? Ведь именно эта оппозиция, по большому счету, определяет характер современной гносеологической картины, включая не только добывание знаний о мире, но и отношение к ним, а также подходы к процессу познания вообще. Именно под давлением этой оппозиции знаниям происходит процесс обыденного и теоретического мышления. В качестве причин гносеологического негатива можно отметить следующие: Разочарование в результатах применения знаний на практике в различных сферах человеческой жизнедеятельности. Резкое падение доверия к практическим рекомендациям, редуцированным из знаний о мире. Искажение в знании реальной картины мира в силу ухода познания вглубь объекта и отрыва его от жизненных практических задач; наделение реального мира идеальными (порой исключительно субъективными) свойствами и характеристиками (см.: Алтухов В.Л. Смена парадигм и формирование новой методологии (попытка обзора дискуссии) //Общественные науки и современность. - 1993. - № 1. - С.88-100). Назрела необходимость в освоении и философском обобщении в значительной мере неизвестного нам мирового опыта исследования человеческого мышления. Обнадеживающие перспективы в разработке новых, более адекватных философских концепций мышления открываются с применением теоретико-информационного подхода, а также с открытием межполушарной церебральной асимметрии и двух типов познающего мышления - знаково-символического и пространственно-образного. В частности, на основе теоретико-информационного подхода наметились точки соприкосновения между теориями генно-культурной коэволюции, с одной стороны, и исследованием когнитивных особенностей различных культурно-исторических типов мышления - с другой. Выявлены интересные аналогии между неосознаваемыми мыслительными стратегиями креативных личностей и логикой "мифологического" мышления. В обозримом будущем, по-видимому, следует ожидать своего рода революции в философской теории познания, предпосылки которой созревают благодаря интенсивному развитию комплекса когнитивных наук. Данное положение в оценке гносеологической проблематики касается не только России. Нечто подобное происходит и в других странах (см.: Рорти Р. Философия и зеркало природы. - Новосибирск. - 1997; Делез Ж. Логика смысла. - М., 1995; он же. Различие и повторение. - СПб., 1998. и др. работы). Такое развитие ситуации в области познания современного мира, породило и ряд познавательных проблем: Первая проблемауже давно получила название как проблема преодоления натурализма философского и методологического мышления. Натурализм мышления заключается в том, что мы принимаем за настоящую реальность то, что является всего лишь превращенной и далеко не всегда адекватной формой этой реальности. Конечно, подлинная реальность стала угадываться (проглядываться) не сама по себе, а в связи с новыми способами современного мышления, прежде всего философскими и методологическими. Вторая проблема - это проблема Реальности. По большому счету мы только сейчас начинаем понимать, что мы познаем и какова может быть реальность на самом деле. Третья проблема - выработка нового понимания и отношения к символическим системам. Сегодня постепенно становится ясным, что это не просто конструкции человеческого ума, а самостоятельная действительность (и реальность), это "третий мир". Если попытаться сформулировать положение людей в сегодняшнем мире, (с точки зрения эффективности познания) то можно сказать так: "Мы на краю". "Край" чувствуется во многих областях человеческой жизнедеятельности. Наиболее зримо это проявляется в наличии глобальных проблем, менее всего в кризисе методологии науки, морали - с одной стороны, а с другой - в нашествии "учителей", "пророков", неопознанных летающих объектов, гадалок, астрологов, магов и т.д. Очевидно, что мы живем в переходное время, когда завершает существование и развитие один тип человека и складываются условия для образования какого-то другого типа (см.: Розин В.М. Эзотерическое мироощущение к контексте культуры //Общественные науки и современность. -1993. - № 5. - С. 165). Какие же факторы, причины, условия и обстоятельства формируют феномен края? В чем суть этого феномена и какое влияние он оказывает на мышление HOMO SAPIENS? Она является крайне неоднозначной и определяется рядом тенденций, отражающих как противоречивость и даже кризисность современной общекультурной ситуации, так и радикальные перемены в философских умонастроениях. С одной стороны, налицо явный кризис проектов рационалистического переустройства мира в соответствии с непомерными материальными запросами человека. Разум оказался в ХХ веке не только позитивной, но и глубоко разрушительной силой, ставящей под вопрос как бытие природы, так и бытие самого человека вместе с культурой. Антропоцентризм и технократизм, как общекультурные установки, оказались явно нежизнеспособными. С другой стороны, налицо технологический взрыв, связанный с гигантским прогрессом техники и формированием информационного общества, открывающий перед человечеством широкие перспективы и предъявляющий новые требования к познающему сознанию. Все это заставляет предположить, что столь противоречивая ситуация – знак глобального антропокосмического поворота, происходящего в современной культуре и в понимании самого человека. Проявляется он в том, что старый принцип тождества макро- и микрокосмов как бы возрождается вновь в виде двух разнонаправленных, но внутренне связанных тенденций в современной науке. Первая из них характерна для естественных наук и состоит в обнаружении факта имманентной и неустранимой включенности антропологической составляющей в естественнонаучную картину мира, причем это касается не столько наличия в ткани научного знания целого комплекса субъективных предпосылок и предрассудков (что стало очевидным довольно давно), сколько самого содержания знания, когда сквозь покров, казалось бы, сугубо объективных связей и законов Космоса начинает зримо проступать живой человеческий лик. Здесь достаточно вспомнить антропный принцип в космологии в его сильной версии; вакуумно-семантические модели в теоретической физике, разнообразные гипотезы биополей, "живого вещества пространства" и другие теоретические модели, свойственные современным биофизическим и биомедицинским исследованиям. При всей гипотетичности подобных построений в них проявляется общая логика развития современного естествознания - взгляд на Вселенную не только как на открытую развивающуюся систему, но как на живой и чувствующий "организм", тысячами нитей связанный с человеческим телом и духом. Вторая тенденция специфична для научно-экспериментальных исследований мозга и психики человека, в результате чего все больше подтверждается космически-трансперсональное измерение индивидуального человеческого бытия, а через это - и глубина западных и особенно восточных медитативных практик, уходящих корнями в глубокую древность. Показательно, что обе встречные и подпитывающие друг друга тенденции (от Космоса к человеку и от человека к Космосу) сходятся в одном ключевом пункте - в необходимости ясного и четкого понимания сущности и возможностей человеческого сознания. Не случайно, что все большее число представителей самых разных научных дисциплин сходятся во мнении: разгадка тайн Космоса напрямую связана с разгадкой тайны человеческого сознания, о чем мы уже говорили чуть выше при анализе значения теории познания для современной культуры. Показательно, что обращение к феномену сознания как к центральной философской проблеме диктуется сегодня не только общекультурными процессами, но и внутренней логикой развития самих гносеологических исследований. Пристальный критический анализ наиболее авторитетных и влиятельных рационалистических теоретико-познавательных программ 20 века – праксеологического реализма, особенно марксистского типа, и трансцендентализма, особенно в его феноменологическом варианте, обнаружил следующие принципиальные факты. Во-первых, все результаты «отражения» объективного мира человеком на поверку обнаружили факт неустранимой проекции вовне наших собственных человеческих «образов мира», в значительной степени определяемых смыслами языка и культурными предрассудками эпохи. Это со всей остротой поставило проблему онтологии языка и онтологии культурных смыслов,производной от которыхво многомявляется и познавательная деятельность человека. Отсюда – критика гипертрофированного гносеологизма в философии 20 века и расцвет философии языка и философии культуры с упором на онтологическую проблематику, о чем мы говорили в рамках онтологического раздела работы. Во-вторых, в результате критики феноменологической программы выяснилось, что в основе рационального знания (процедур понимания и самоосмысления) лежат непрозрачные для рациональной рефлексии и предшествующие ей базовые структуры субъективности – некие исходные данности сознания, которыми пренебрегала классическая европейская мысль, но значение которых в человеческом бытии и познании трудно переоценить. В философской традиции ХХ века эти дорефлексивные структуры субъективности рассматриваются под разными углами зрения: и как Dasein в его первичных экзистенциалах (ранний М. Хайдеггер); и как исходное переживание "сопротивления мира" (М. Шелер); и как базовый опыт собственного тела (М. Мерло-Понти, Г. Марсель), и как первичный пласт эмоциональной жизни ребенка, сохраняющийся на бессознательном уровне (психоаналитическая традиция) и т.д. Обращение многих философских школ к онтологии культуры и онтологии человеческой субъективности фиксирует, с одной стороны, факт кризиса всех односторонних рационалистических теорий как отражения мира, так и его трансцендентального конструирования; а, с другой стороны, подводит к необходимости более широкого и глубокого понимания феномена сознания, специфики его бытия. |