41. Теория свободного воспитания Л. Н. Толстого. Опыт Яснополянской школы Философскопедагогическая концепция Л. Н
 Скачать 29.42 Kb.
|
|
41. Теория свободного воспитания Л.Н. Толстого. Опыт Яснополянской школы Философско-педагогическая концепция Л. Н. Толстого и, в частности, его взгляды на свободное воспитание формировались в рамках мировой гуманистической мысли. В истории мировой культуры с давних пор был известен подход к воспитанию как к духовному рождению и совершенствованию человека, всегда противостоявший традиционному подходу, согласно которому воспитание понимается как управление формированием и развитием личности. Идея свободного воспитания, выдвинута впервые в западноевропейской педагогике, начинает интенсивно разрабатываться в отечественной педагогике со второй половины ХIХ века, приобретая при этом свои специфические черты. Интерес педагогов при этом проявлялся как к самому процессу свободного воспитания, так и к истории его развития. Важнейшее место в отечественной педагогической теории свободного воспитания занимает идея Льва Николаевича Толстого. Она тесно связана с его философско-идеалистическими и политическими взглядами. Л. Н. Толстой считал, что человек имеет право свободно формировать свои убеждения и взгляды, без всякого насилия и принуждения со стороны общества, и что детям присуще природное совершенство и высокие нравственные качества. “... Во всех веках и у всех людей, — писал Толстой,— ребенок представлялся образцом невинности, безгрешности, добра, правды и красоты. Человек родится совершенным — есть великое слово, сказанное Руссо, и слово это, как камень, останется твердым и истинным”. Исходя из этого, Толстой полагал, что воспитывать ребенка бессмысленно, так как сознание нравственного идеала у детей сильнее, чем у взрослых. Взрослые должны только давать детям материал для того, чтобы они могли сами развиваться “гармонически и всесторонне”. По мнению Толстого, свободное воспитание содействует саморазвитию, самораскрытию нравственных качеств, склонностей и способностей, заложенных в ребенке от рождения. Он идеализировал природу детей, указывал, что “детский возраст есть первообраз гармонии”. Таким образом. Толстой в своем учении о свободе в воспитании отрицал правомерность и возможность сознательного, целенаправленного воспитательного воздействия педагогов и родителей на детей. Л.Н. Толстой писал в своих дневниках и письмах. «О воспитании я думал очень много. Бывают вопросы, в которых приходишь к выводам сомнительным, и бывают вопросы, в которых выводы, к которым пришел, окончательные, и чувствуешь себя не в состоянии ни изменить их, ни прибавить к ним что-либо. Таковы выводы, к которым я пришел, о воспитании. Они следующие. Воспитание представляется сложным и трудным делом только до тех пор, пока мы хотим, не воспитывая себя, воспитывать детей или кого бы то ни было. Если же поймешь, что воспитывать других мы можем только через себя, то упраздняется вопрос о воспитании и остается один вопрос жизни: как надо самому жить? Потому что не знаю ни одного действия воспитания детей, которое не включалось бы в воспитание себя. Как одевать, как кормить, как класть спать, как учить детей? Точно так же, как себя. Если отец, мать одеваются, едят, спят умеренно и работают и учатся, то дети будут, то же делать. Два правила я бы далв для воспитания: самому не только жить хорошо, но и работать над собой, постоянно совершенствуясь, и ничего не скрывать из своей жизни от детей. Лучше, чтобы дети знали про слабые стороны своих родителей, чем то, чтобы они чувствовали, что есть у их родителей скрытая от них жизнь и есть показная. Все трудности воспитания вытекают из того, что родители, не только не исправляясь от своих недостатков, но и даже не признавая их недостатками, оправдывая их в себе, хотят не видеть этих недостатков в детях. В этом вся трудность и борьба с детьми. Дети нравственно гораздо проницательнее взрослых, и они, часто не выказывая и даже не сознавая этого, видят не только недостатки родителей, но и худший из всех недостатков — лицемерие родителей, и теряют к ним уважение и интерес ко всем их поучениям... Л.Н. Толстой считал, что передача молодому поколению религиозных знаний полученных с самых древних времен мудрейшими людьми мира является ответов на неизбежно стоящие перед каждым человеком вопросы: первый — что я такое, какое отношение мое, моей отдельной жизни ко всему бесконечному миру; и второй — как мне сообразно с этим моим отношением к миру жить, что делать и чего не делать. Ответы же на эти два вопроса — религиозное учение, общее всем людям, и вытекающее из него учение нравственности, тоже одинаковое для всех народов, ответы эти, долженствующие составлять главный предмет всякого образования, воспитания, и обучения, отсутствуют совершенно в образовании христианских народов. И еще хуже, чем отсутствуют: заменяются в нашем обществе самым противным истинному религиозному и нравственному обучению собранием грубых суеверий и плохих софизмов, называемых законом Божиим. Мысли Толстого об опыте как базе научной педагогики, о свободе как критерии педагогики были положены им в основание его теоретической и практической деятельности в Яснополянской школе (1859—1862). Эта школа была создана писателем для детей крестьян и явилась замечательной педагогической лабораторией, опытом нового воспитания детей. Деятельность Яснополянской школы — одна из ярких страниц истории русской педагогики и школы второй половины XIX в. Л. Н. Толстой горячо пропагандировал необходимость самого бережного, внимательного и любовного отношения педагогов к личности ребенка, его потребностям и интересам, к его творчеству и любознательности. Работа писателя в Яснополянской школе дает яркие примеры такого отношения к детям. Сам Толстой и учителя Яснополянской школы стремились всегда учитывать индивидуальные особенности и склонности детей, всемерно развивать их творческие силы, применяя самые разнообразные средства воздействия как в процессе обучения, так и во внеурочное время. В Яснополянской школе занятия строились в форме свободных бесед учителя с учениками. Преподавались чтение, письмо, чистописание, грамматика, закон божий, рассказы из русской истории, арифметика, элементарные сведения по природоведению и географии, рисование и пение. Сведения по природоведению, географии и истории Толстой сообщал детям в форме художественных рассказов на уроках русского языка. Домашних заданий не было, хотя обязательного ежедневного посещения школы от детей не требовалось, они посещали ее и настолько заинтересовывались занятиями, что им приходилось напоминать о том, что пора по домам. Какие бы то ни было взыскания и наказания в Яснополянской школе отсутствовали. Определенного учебного плана, программы обучения и твердого расписания учебных занятий не существовало. Толстой замечает, «как начнем иной раз говорить о чем-нибудь интересном, так увлечемся, что проговорим до вечера». Толстой читал с детьми книги («Робинзон Крузо» и др.), рассказывал им о казаках, о Хаджи Мурате, об Отечественной войне 1812 г., о случаях из собственной жизни. Толстой старался пробудить у детей чувство патриотизма, вызвать у них интерес к отечественной истории. Во время прогулок обычно велись беседы и на этические темы. Под его руководством ученики собирали фольклор в деревнях своего уезда, писали рассказы, которые публиковались в приложении к журналу «Ясная Поляна». Занятия нередко проводились в поле, в саду, в парке. Осуществляя свою идею о том, что школа должна отвечать потребностям трудового народа, Толстой ввел в Яснополянской школе занятия по труду (столярное дело и с.-х. работы), которыми он сам руководил. Вводя в труд элементы игры, он стремился сделать его увлекательным и радостным. Большое значение Толстой придавал и физическому развитию. Яснополянскую школу посещало много людей, в том числе зарубежных педагогов и писателей, о школе много писали в России и за границей. О школе Л. Н. Толстого, его педагогических взглядах и деятельности были изданы работы в Болгарии, Англии, Германии, Франции и США. Очень высоко оценил Яснополянскую школу Л. Н. Толстого выдающийся революционный демократ Н. Г. Чернышевский за то, что в ней относились с уважением к учащимся, изучали их интересы, не применяли насилия, не наказывали учеников. Яснополянская школа представляла собой, несомненно, ценный педагогический опыт. Своими достижениями она во многом обязана гениальности и педагогическому мастерству Толстого, его гуманному отношению к детям и учителям. Педагогические идеи Л.Н.Толстого нашли своё отражение в его педагогических книгах. Л.Н. Толстым были написаны педагогические сочинения посвященные вопросам воспитания и обучения детей «О воспитании», «О науке», «Беседы с детьми по нравственным вопросам». 42. История скаутского движения в России в период до 1919 г. В России скаутинг ведёт свое начало с 1909 г. Первый скаутский костёр был зажжён 30 апреля 1909 г. в Павловском парке Санкт-Петербурга. Основателем российского скаутского движения стал полковник Олег Иванович Пантюхов (1882–1973). В 1910 г. О. И. Пантюхов прочитал русский перевод книги Баден-Пауэлла и летом того же года создал одну из первых русских скаутских дружин в Царском Селе. 19 декабря 1910 г. он встречался в столице с Баден-Пауэллом, который находился в России по приглашению императора Николая II. Летом 1911 г. Пантюхов посетил ряд зарубежных скаутских организаций и по материалам поездки написал книгу о европейском скаутском движении («В гостях у Бой-скаутов», 1911). 17 февраля 1920 г. вместе с семьёй эмигрировал в Турцию, где основал в Константинополе скаутскую дружину. 11 ноября 1920 г. Пантюхов объявил об объединении всех зарубежных русских скаутских организаций в одну единую ОРСзг – Организацию русских скаутов за границей – и стал её руководителем. Осенью 1922 г. переехал в Нью-Йорк. 23 ноября 1924 г. он составил устав Всероссийской национальной организации русских скаутов. В 1937 г. О. И. Пантюхов был награжден почетным знаком русских скаутов – орденом «Белый Медведь». Еще раньше, в 1919 г. ему было присвоено звание Старший Русский Скаут. 11 февраля 1942 г. Пантюхов издал распоряжение о переименовании организации; впредь она должна была называться Национальная Организация Российских Разведчиков. В 1910 г. в 1-й Петербургской мужской гимназии, – она располагалась на углу ул. Кабинетской (ныне ул. Правды) и ул. Ивановской (ныне ул. Социалистическая) – возникает «легион юных разведчиков», организованный преподавателем латыни В. Г. Янчевецким (1874–1954). Впоследствии он стал известным писателем (псевдоним – Василий Ян), автором романов «Чингиз-хан», «Батый», «К последнему морю» и др. Уже упоминавшаяся книга Баден-Пауэлла «Скаутинг для мальчиков» была получена российским императором Николаем II в 1910 г. от одного из приближённых к нему лиц и вызвала интерес царя, так как оказалась созвучной с его мыслями о необходимости допризывной подготовки молодёжи. По его распоряжению книга была издана на русском языке. Однако первые официальные попытки в этом направлении оказались неудачны, так как строились на «фельдфебельских» (выражение О. И. Пантюхова) принципах, полностью исключавших игровой элемент. Таковым было, прежде всего, движение с петровским названием «потешных», организованное по приказанию «сверху»: здесь детские отряды проходили строевую и начальную военную подготовку. Штабс-ротмистр А. Г. Захарченко был по распоряжению царя командирован в Англию для изучения опыта скаутинга, после чего им была создана в Москве скаутская дружина. Однако руководство ими было поручено далеким от идеи воспитания молодёжи людям (юнкерам), что на практике свелось к неудачной «комбинации» скаутизма с движением «потешных». Неудивительно, что это начинание потерпело провал. В Киеве зачинателем скаутизма был гимназический преподаватель Александр Константинович Анохин (1882–1920), организовавший первый отряд герл-скаутов в 1915 г. Фактическим основателем скаутизма в Москве стал редактор журнала «Вокруг света» Владимир Алексеевич Попов (1875–1942). В его журнале печатался и скаутский листок «Будь готов!». В 1915 г. он создал первый в мире скаутский музей. Его должность в скаутском движении в разных источниках определяется как начальник 1-го московского отряда скаутов, инструктор 2-го московского отряда скаутов при Императорском речном яхт-клубе. Ещё один отряд – «речных скаутов» – был создан им весной 1916 г.; его члены носили синие галстуки. Попов организовал шестинедельный лагерь на территории яхт-клуба на Воробьёвых горах. В 1917 г. он издал книгу «Бой-скауты: Руководство самовоспитания молодёжи». Ему принадлежит музыка скаутского гимна «Будь готов!» (1915, слова Н. А. Адуева), а также слова и музыка популярной скаутской (в СССР – пионерской) песни «Картошка». В августе 1914 г. организуется «Общество содействия мальчикам-разведчикам» – «Русский скаут». Председателем общества стал вице-адмирал Иван Федорович Бострем (1857–1934), ранее курировавший «потешных», а вице-председателем – О. И. Пантюхов. С началом Первой мировой войны Пантюхов отправился на фронт, и Царскосельский отряд скаутов (впоследствии переименованных на русский манер в «юные разведчики») возглавил Эраст Платонович Цытович (1874–1941). Штаб-квартира Царскосельской дружины помещалась в стенах реального училища, директором которого он и являлся. В 1915 г. Цытович привлек к движению скаутов великого князя Георгия Константиновича и по распоряжению Императора Николая II записал в Царскосельский отряд цесаревича Алексея. С 1915 г. Цытович стал председателем Царскосельского военно-спортивного комитета и членом комитета общества «Русский скаут», председателем которого был вице-адмирал И. Ф. Бострем. Деятельное участие в обществе принимала также сестра императрицы Великая княгиня Елизавета Федоровна В декабре 1915 г. Цытович принял активное участие в организации I Всероссийского съезда по скаутизму, прошедшего в Петрограде. На съезде он прочитал несколько основополагающих докладов, посвященных скаутскому движению: «Взаимоотношения семьи, школы и организации скаутов» и «Этические основы скаутизма». В своих выступлениях Цытович выдвинул ряд идей, который впоследствии переняла пионерская организация. В частности, он провозглашал: «Будем же надеяться на то, что зажегшаяся звезда скаутизма над русской молодёжью разгорится ярким светом на всем обширном пространстве нашей дорогой родины, и что сотни тысяч русских мальчиков и девочек на призыв: “Будьте готовы!” будут стройно, бодро и весело отвечать: “Всегда готовы!”». В 1915 г. прошел первый скаутский съезд, утвердивший устав, организационную структуру и символику русского скаутизма. К осени 1917 г. насчитывалось 50 тысяч скаутов в 143 городах России. В 1915 г. (по другим данным – в 1914 г.) Николай Альфредович Адуев (1895–1950) написал гимн скаутов – «Будь готов!», положенный на музыку В. А. Поповым. После 1917 г. скаутское движение распадается. В областях, занятых белогвардейцами, то есть русской армией, в определенной степени сохранялся традиционный скаутинг, придерживавшийся патриотической и антисоветской позиции. Многие скауты были участниками антисоветского подполья; ряд руководителей скаутских организаций в Крыму и на Украине были арестованы ЧК и расстреляны. На советской территории имели место попытки в той или иной форме соединить скаутскую организацию с большевистской революционной идеологией. Прежде всего, следует отметить юкистское движение («юных коммунистов-скаутов»), принявших галстуки красного цвета. Некоторое время действовали городские клубы типа «Красный скаут». Существовало и принципиально аполитичное движение «лесных братьев» – следопытов леса, продолжавших туристско-натуралистические традиции с опорой на книги Эрнеста Сетон-Томпсона. Однако Российский коммунистический союз молодежи (РКСМ, впоследствии – ВЛКСМ) видел в скаутизме соперника, и поэтому его «вожди» резко отрицательно относились ко всем формам скаутинга. Уже в 1919 г. ему была объявлена самая настоящая война. Скаутинг был объявлен реакционным, буржуазным и монархическим явлением. Особенно усилились гонения с начала 1922 г., когда было принято решение о создании детской коммунистической (пионерской) организации, перенявшей внешние формы скаутинга. Работа по «разработке» пионерской атрибутики была проведена Иннокентием Николаевичем Жуковым, имя которого сейчас забыто: обычно при упоминании о пионерском движении вспоминают имя Н.К.Крупской. 43. Марксистская теория воспитания (Н.К. Крупская, А.В. Луначарский.). 44. Деятельность государственного ученого совета и необходимость реформирования системы воспитания и образования в 20-30 годы ХХ века в России. Отечественная социальная педагогика, как и зарубежная, имеет свою богатую историю. Особый интерес для российской педагогической науки представляет период 20-х гг. XX в. Именно в это время происходит ее подлинно научное осмысление. 20-е годы - это системообразующий фактор для общего развития социальной педагогики. На значимость данного периода указывает и то, что он довольно подробно освещен в историко-педагогической литературе. В последние годы стали появляться и исследования по истории социальной педагогики, в частности работы Л.В. Мардахаева, М.А. Галагузовой, Н.М. Платоновой, в которых в том числе дан анализ достижений российской социальной педагогики 20 - 30-е гг. XX в. На первый план в школьной политике были выдвинуты задачи социального воспитания трудящихся через воспитание подрастающего поколения в коммунистическом духе. Теоретическим обоснованием и технологическим обеспечением педагогического процесса занималась научно-педагогическая секция Государственного ученого совета Наркомпроса РСФСР, созданная в середине 1921 г. по сути дела, она стала теоретическим центром по разработке широкого спектра проблем содержания образования и воспитания. В рассматриваемый период огромный вклад в развитие социально-педагогической теории и практики внесли П.П. Блонский, А.Г. Калашников, М.В. Крупенина, Н.К. Крупская, А.С. Макаренко, А.П. Пинкевич, М.М. Пистрак, В.Н. Сорока-Росинский, С.Т. Шацкий. В эти годы проходили острые дискуссии о теории и практике социальной педагогики, о значении социально-педагогических категорий. Появляется множество новых понятий и терминов, существовавшие ранее понятия приобретают новый смысл. В рассматриваемый период проходила дискуссия о предмете педагогики. Работники Института научной педагогики А.Г. Калашников и А.П. Пинкевич предметом педагогики называли только организованные, целенаправленные воздействия (школа, внешкольные детские учреждения). Сотрудники Института методов школьной работы В.Н. Шульгин, М.В. Крупенина, Е.Н. Медынский утверждали, что предметом педагогики является весь процесс социального формирования личности, все взаимодействия личности и общества, т.е. эти педагоги впервые поставили вопрос о социальной педагогике. А.В. Луначарский и Н.К. Крупская заняли в этой дискуссии особую позицию: они критиковали обе точки зрения и утверждали, что основная задача педагогики - руководить всесторонним развитием личности ребенка в нужном для общества направлении. Они возражали против чрезмерного расширения рамок педагогики и считали, что нельзя поглощать ею социологию и социальную психологию. Думается, что на основе этих взглядов в начале 30-х годов вместо термина «педагогика среды» возникли понятия: «педагогическая социология» и «социология воспитания». Началом новой деятельности послужили подготовленные Н.К. Крупской «Схемы ГУСа» (1922г.), в которых была предложена новая классификация образовательного материала: природа, труд, общество, нашедшие отражение в так называемых комплексных программах ГУСа. В них связь теоретического обучения с жизнью, с трудом выступала для учащегося в форме его личного участия в выполнении экономических, политических и социальных задач диктатуры пролетариата. Новая официальная идеология классово-пролетарского подхода реализовывалась и в воспитании. Идея всесторонне развитой личности коммунистического будущего сменялась представлениями о личности борца и строителя социализма. Ее направленность характеризовалась марксистским мировоззрением, исследовательским интересом к окружающему, стремлением работать на общую пользу. Это должно было обеспечивать самостоятельную ориентировку в окружающей среде, самостоятельное овладение знаниями, применение их в быту, в труде, в общественной жизни, работу в коллективе и многое другое. В этом проявилась марксистская идея о том, что человек есть субъект социального действия. Идея о политехническом образовании на базе соединения обучения с производительным трудом тоже претерпела существенные изменения и отодвинулась на второй план. Для массовой школы была избрана форма труда как общественно полезной работы, воспитательный потенциал которой оценивался довольно высоко. Воспитание самой жизнью, участие в практике социалистического строительства должно было дать высокий результат. Так во второй половине 20-х гг. образование постепенно начинает выходить из кризиса, что проявилось пусть и в незначительном, но все росте числа учебных заведений. Программы и планы общеобразовательной школы, построенные на основе комплексности учебного материала, стремились увязать обучение и воспитание с окружающей жизнью, используя при этом активные методы: исследовательский, лабораторный, экскурсионный, активно-трудовой и другие. Сильной стороной учебно-воспитательной работы было использование самоуправления, общественной деятельности. Реформирование системы воспитания и образования требовало подготовки новых педагогических кадров. С этой целью в 1920-м году была основана Академия социального воспитания, которая в 1923 г. переименована в Академию коммунистического воспитания. В процессе обучения специалистов большое внимание уделялось трудовой и педагогической практике слушателей на промышленных и сельскохозяйственных предприятиях, в базовых учебно-воспитательных учреждениях. Будущие учителя и воспитатели реализовывали связь школы с жизнью, осуществляли в организации учебно-воспитательной деятельности трудовой принцип. Благодаря этому Академия стала лучшим образовательным учреждением того времени по подготовке педагогических кадров. Начало 30-х гг. ознаменовалось развертыванием «борьбы» за осуществление всеобщего обязательного начального обучения. К 1934 г. принятые ранее планы были в основном выполнены, и была поставлена задача всеобщего семилетнего обучения. Этот процесс опережал развитие материальной базы образования. Поэтому в школах порой закрывались библиотеки и мастерские, помещения которых освобождались под классы. Трудовое обучение как учебный предмет было исключено из учебного плана, а школьные мастерские ликвидированы. С выведением трудового обучения из учебных планов (с 1937 г.) школа оказалось отделенной от внешней среды. Таким образом, наметилась тенденция отрыва школы от жизни, свертывание общественно полезного, производительного труда учащихся, снизилась научная разработка теоретических проблем трудового воспитания и политехнического обучения. Из поля зрения педагогов выпадали такие важные вопросы, как применение полученных в учебном процессе знаний в практической деятельности, так как программы школы 30-х гг. были ориентированы на то, чтобы «вооружить знаниями, умениями и навыками», а отнюдь не научить учащихся применять их в конкретных жизненных ситуациях. В основу обучения и воспитания были положены политические цели и задачи. Фактически прекращается исследование таких проблем как личность и среда, соотношение стихийных и организованных воздействий, развитие ребенка, школа и общество. В 30-е гг. в воспитании стали утверждаться тенденции, которые привели к тому, что в школе вопреки гуманистическим лозунгам стал господствовать дух пренебрежения к личности, приспособление ее к политическим идеологическим установкам, осуществлялось воспитание людей, не способных действовать инициативно, самостоятельно и творчески, свертывались демократические традиции предшествующего десятилетия, а самодеятельности учащихся была направлена только на обеспечение дисциплины и учебного труда. 45. Опытная работа трудовых колоний и коммун. (А.С. Макаренко, В.Н. Сорока-Росинский). В. Н. Сорока-Росинский в 1918—1925 гг. возглавлял школу для трудновоспитуемых им. Ф. М. Достоевского в Петрограде, художественное описание которой дано бывшими ее воспитанниками Г. Белых и Л. Пантелеевым в книге «Республика ШКИД». Исходным принципом деятельности этой школы было отношение к трудновоспитуемому как к формирующейся личности, а главными средствами — коллективный и четко организованный труд, который никогда не применялся как наказание, а также детское самоуправление. В. Н. Сорока-Росинский сформулировал в качестве основного принципа новой педагогики коллектива не наказание, а «добровольчество». А. С. Макаренко в 1920—1928 гг. возглавлял колонию для несовершеннолетних преступников, а позднее трудовую колонию им. Ф. Э. Дзержинского. В основу своей работы и работы коллектива педагогов и воспитанников он положил принципы равенства прав и обязанностей обеих сторон, четкой организации труда, учета общественного мнения в лице совета командиров и общего собрания воспитанников. Опыт работы в колонии и трудовой коммуне А. С. Макаренко описал в книгах «Педагогическая поэма», «Флаги на башнях», «Марш 30-х годов», «Методика организации воспитательного процесса» и др. В них он изложил свое понимание коммунистического воспитания его содержания и метода; его теория коллективистской педагогики пронизана уважением к человеку. Главными принципами этой педагогики он считал организацию коллектива, труд, соревнование, поощрение и наказание, систему перспективных линий." |