Главная страница
Навигация по странице:

  • Санкт-Петербург 2012 Предисловие

  • § 1. ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОГО ВОЗРАСТА НАУКИ

  • Мифологическое мышление.

  • Феномен античной на­ уки.

  • 1. Первые древнегреческие натурфилософы

  • Соотношение материи, пространства и времени.

  • Цивилизация Древнего Египта – колыбель многообразных областей человеческого знания.

  • Возникновение науки в поздней средневековой культуре.

  • Рождение науки Нового времени

  • Соотношение преднауки и науки

  • Гусарова_Логика и методолгоия науки_Пособие. Учебное пособие СанктПетербург 2012 Предисловие


    Скачать 1.76 Mb.
    НазваниеУчебное пособие СанктПетербург 2012 Предисловие
    АнкорГусарова_Логика и методолгоия науки_Пособие.doc
    Дата26.04.2017
    Размер1.76 Mb.
    Формат файлаdoc
    Имя файлаГусарова_Логика и методолгоия науки_Пособие.doc
    ТипУчебное пособие
    #5776
    страница1 из 25
      1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   25


    Национальный исследовательский университет
    информационных технологий, механики и оптики



    Гусарова Н.Ф.
    ЛОГИКА И МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ
    Учебное пособие

    Санкт-Петербург

    2012

    Предисловие
    Настоящее учебное пособие составлено в соответствии с рабочей программой дисциплины «Логика и методология науки». Согласно образовательным стандартам высшего профессионального образования Национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики дисциплина «Логика и методология науки» входит в общенаучный цикл подготовки магистров по направлениям подготовки 230700.68 Прикладная информатика.

    В соответствии с рабочей программой дисциплины материал пособия распределен по 5 разделам:

    1 Эволюция представлений о науке

    2 Основы эпистемологии и философии науки

    3 Логика развития науки

    4 Основы методологии науки

    5 Современные проблемы методологии науки.

    В результате изучения материала пособия студенты должны получить знания основных логических методов и приемов научного исследования, методологических теорий и принципов современной науки

    Пособие разработано в компетентностном формате. Материал пособия направлен на получение студентами компетенций согласно требованиям образовательного стандарта:

    - Способен понимать сущность и значение информации в развитии современного информационного общества, сознавать опасности и угрозы, возникающие в этом процессе, соблюдать основные требования информационной безопасности, в том числе защиты государственной тайны.

    - Способен исследовать современные проблемы и методы прикладной информатики и научно-технического развития информационно –коммуникационных технологий.

    - Способен исследовать закономерности становления и развития информационного общества в конкретной прикладной области

    - Способен составлять научные обзоры, рефераты и библиографию по тематике проводимых исследований, разрабатывать современные учебно-методические комплексы, реализовывать формы проектного и коллективного обучения.
    § 1. ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОГО ВОЗРАСТА НАУКИ
    Проблема исторического возраста науки означает следующее. Люди всегда что-то знали об окружающем мире и на этом основании как-то его объясняли. Вопрос – начиная с какого момента эти знания можно считать наукой, или – где и когда возникла наука. На сегодняшний день имеется 5 версий ответа на этот вопрос:

    Версия 1. в античности;

    Версия 2. в Древнем Египте;

    Версия 3. в поздней средневековой культуре;

    Версия 4. в Новое время;

    Версия 5. считать не по времени и месту появления, а по содержанию знания, т.е. ввести деление на преднауку и науку.

    Мифологическое мышление. Прежде чем рассматривать их подробнее, посмотрим на донаучную картину мира. Напомним уже известный из философии факт: самое первое объяснение явлений окружающего мира во всех первобытных обществах было мифологическим = за каждое явление отвечает соответствующий персонаж (фея, нимфа, великий предок, бог и т.п.), т.е. природа движется антропоморфными силами. Почему это так7

    Человек встречается с неизвестным, непонятным, требующим какой-то реакции, ответного действия. В таких случаях, если индивидуальное мышление не может помочь, человек обращается к опыту общества, целиком доверяя ему, отбрасывая критические доводы. Его реакции эмоционально окрашены, он ощущает свою принадлежность соответствующей социальной общности, свою солидарность с ней. Эти «коллективные, или социальные, представления» (Леви-Брюль) складываются нередко в некоторую целостную картину. Их сила — в авторитете источника этих знаний — людей, старших по возрасту, более опытных, прошедших огни и воды, повидавших жизнь, да и просто в проверенном многократно жизнью опыте предшествующих поколений. Эмоциональная окраска, ритуальность ослабляют или снимают критичность к странностям, нелогичности этих представлений.

    Нельзя сказать, что для отдельного человека социальные представления совершенно фантастичны, оторваны от реальности. Это не так. Просто они представляют из себя знания, получаемые не самим субъектом в ходе его непосредственного взаимодействия с действительностью, а получаемые через других людей, через социум, а значит критерии их правильности и адекватности лежат вне его индивидуального опыта, эти знания получены и оценены кем-то другим, в другое время и в другом месте. Нужно просто поверить.

    В таких случаях человек ориентируется на 2 момента – «все говорят» и «помогает», т.е.:

    • положительные утверждения старших, более опытных;

    • соответствие конкретного результата своему образу окружающего мира.

    Примеры:

    так поступают ученики, решая свои школьные задачи. Их часто не смущают получающиеся в качестве результата «2,7 землекопа» в тех случаях, если они не сомневались в ходе своих рассуждений (соответствие их образу) или в ответе оказывалась та же цифра (мнение знающих, опытных);

    практически любой героический эпос несет в себе массу противоречий, что не снимает его значимости для данного народа;

    большинство потребителей, пользуясь современной техникой, приборами, не понимает, почему и как возникают те или иные эффекты (при управлении автомобилем, телевизором, стиральной машиной и т. п.). А имеющиеся у них объяснения весьма далеки от подлинной картины (или их нет). По сути, все эти ручки и кнопки, а также действия с ними в какой-то степени выступают как магические. По-видимому, с дальнейшим прогрессом науки и техники, специализации и разделением функций в обществе эта тенденция должна усиливаться.

    Эту проблему мы подробно обсудим в конце курса, когда будем говорить о математизации и компьютеризации общества.

    В первобытных цивилизациях картина мира была антропоморфной - почему? Потому что мифологическое мышление переносит на свои построения то, что доступно наблюдению: в этом его антропоморфность, уподобленность (часто неадекватная) предметному миру (или миру растений, людей, животных — наблюдаемому и познанному) с мистической окраской.



    Рис. 1. В некоторых местах России очень долго держался строгий запрет на рубку вообще всех старых деревьев. По отношению к «лесным старцам» действовал закон мифологического мышления: старший – значит, главный, значит, почитаемый, значит, священный
    Все это вовсе не означает, что первобытные люди были практически беспомощными и жили только в мире фантазий. По Леви-Брюлю, первобытное мышление неоднородно и включает в себя 2 компонента:

    с одной стороны, мышление в ходе действования, которое отличается реалистичностью и обеспечивает великолепную адаптированность его носителям. «Первобытные люди весьма часто дают доказательства своей поразительной ловкости и искусности в организации своих охотничьих и рыболовных предприятий, они очень часто обнаруживают дар изобретательности и поразительного мастерства в своих произведениях искусства...» [3, с.8]. Этот компонент — практическое мышление;

    с другой стороны, оно включает в себя мифологическое мышление — мышление, направленное на объяснение явлений мира (и, следовательно, не требующее сиюминутной проверки практикой), но функционирующее в сферах дефицита знаний, почти полной невозможности проверить его построения. Для него характерны мистичность, нечувствительность к логике, к противоречию, непроницаемость для опыта. «Оно совершенно иначе ориентировано, — подчеркивает Л. Леви-Брюль. — ... первобытное мышление обращает внимание исключительно на мистические причины, действие которых оно чувствует повсюду. Оно без всяких затруднений допускает, что одно и то же существо может в одно и то же время пребывать в двух или нескольких местах. Оно обнаруживает полное безразличие к противоречиям, которых не терпит наш разум» [3 , с. 8].

    С чем же связана нечувствительность мифологического мышления к противоречиям?

    Мифологическое мышление как ранняя форма современного мышления подобно мышлению ребенка: и то, и другое функционируют в условиях дефицита знаний. Мыслительный процесс начинается с проблемной ситуации, с непонимания, с препятствия. Если в памяти нет подходящих решений, то нужно выдвигать гипотезы. Гипотеза — это всегда шаг в неизвестное, это в какой-то степени преодоление уже сложившихся знаний и представлений. Гипотеза, конечно же, может быть и не адекватной, не соответствующей реальности. Поэтому так важна на этом этапе некритичность мышления, нечувствительность к многим противоречиям.

    Примером может служить сновидческое мышление, когда, по В. С. Ротенбергу, рефлексия, второй и третий планы в сознании вовсе отключаются. У субъекта нет осознания себя спящим: нет осознания, что образы сновидений галлюцинаторны, нет дискриминации между сновидениями и реальностью. Человек не сознает себя видящим сновидение, он не критичен к содержанию сновидений. Но выделение себя как субъекта — личности сохранено, сохранен образ «Я». Благодаря этому все происходящее в сновидении имеет глубокий личностный смысл. Сновидческое мышление направлено не на отражение реальности, не на открытие нового или поиск разрешения реальных задач. Задача сновидений заключается в преодолении отказа от поиска, в восстановлении поисковой активности. А для этого не нужно, чтобы поиск во время сновидения оценивался критически.

    То же самое характерно для детского мышления. Известна неприхотливость, нетребовательность детской фантазии: дети могут из всего сделать все. При этом детское воображение отличает относительная самостоятельность, независимость от деятельности рассудка. Ребенок не видит противоречий в своих рассуждениях, хотя они столь «очевидны» взрослому. Например, ребенок считает, что видит ту же самую улитку, которая попадалась ему некоторое время назад в другом месте. Так и носитель мифологического мышления у Леви-Брюля «допускает, что одно и то же существо может в одно и то же время пребывать в двух или нескольких местах».

    Но когда человек взрослеет, то критика рассудка начинает все более сдерживать порывы фантазии. «Обе эти интеллектуальные формы стоят теперь друг перед другом как соперничающие силы,» — говорил Рибо. У взрослого человека они вступают во взаимодействие, образуя единую, трудно расчленимую функцию. Воображение начинает «работать» на рассудок, подчиняется ему, контролируется им.

    И вот человек уже вырос в данной культурной среде. Мифологическое мышление у взрослого человека уже располагает переданными от старших построениями, правильно (с их точки зрения) изображающими и объясняющими реальный мир. Фаза соперничества разума и фантазии осталась в детском возрасте, уже образовалась «единая, трудно расчленимая функция». С одной стороны, у наблюдаемых фактов нет противоречия с мистической картиной мира. С другой стороны, в сфере реального практического взаимодействия с миром не выявляется фактов, противоречащих этой общей картине мира.

    В результате объективно существующие многочисленные неизвестности, неясности, выражающиеся в противоречиях, не замечаются. Для выявления этих фактов было бы необходимо как-то расширить, изменить формы и способы этого практического взаимодействия, а также стремиться распространить мифологию, призванную объяснить мировоззренческие проблемы, на сферу простых практических действий.

    И только для некоторых людей, у которых сохранилась тяга и способность к индивидуальному мышлению, эти противоречия видны. Именно индивидуальное мышление человека открывает новое, создает научные теории, а также строит представления о мире, которые затем, возможно, становятся социальными.

    Таким образом, мифологическое мышление – это один из видов мышления, отличающийся направленностью на объяснение окружающего мира (а не на решение конкретных практических задач), нечувствительностью к противоречиям и мистичностью.

    Мифологическое мышление является ранней, зачаточной формой теоретического мышления. Основной инструмент его реализации – метафора.

    Метафора – сознательный перенос названия одного представления в другую сферу – на другое представление, подобное какой-либо чертой первому или предполагающее какие-либо косвенные с ним «аналогии». Пример: Разве красота не совершала Данииловых чудес укрощения зверей...? [Лесков, 1991, с. 206].

    Метафора направляет взгляд и организует его: в предмете, который так описывается, выступает на первый план и может быть увидено то, что его роднит с предметом-источником метафоры. Пример: Авось звуки музыки укротят Африкана Семеныча. Орфей укрощал же диких зверей [Тургенев, 1975, с. 47].


    Рис. 2. Сила метафоры в том, что она основана на опыте собственных переживаний, который отражается в телесном ощущении, чувстве и смысле.
    Т.е. в метафоре выделяются не все, а некоторые черты объекта-оригинала. Дело тут в интеллектуальной «оптике» времени, которая делает людей восприимчивыми к одним аспектам изучаемых явлений и, наоборот, нечувствительными к другим. В этом есть своя логика, и вот ее-то очень во многом определяют базовые, «маточные», «корневые» порождающие метафоры, которые работают в теле культуры как организующее, собирающее, направляющее начало. Они действительно способствуют познанию, установлению реальных связей между элементами мироздания, которым, в зависимости от особенностей ведущих метафор, дается то или иное описание: чтобы людям данного времени было понятнее, чтобы это соответствовало некоторым глубинным интуициям людей данной культуры (именно так и возникают общенародные эпосы)..

    Открытие метафоры как познавательного средства и языка как особого мира вообще - результат нарастающего понимания неизбежной условности, неточности, неполноты человеческого описания мира. Соответственно, метафоры играют огромную роль и в современном научном процессе (пример – бензольное кольцо).

    В заключение разговора о мифологическом мышлении подчеркнем следующее. Мифологическое мышление нередко называют первобытным и связывают его с ранними этапами человеческой цивилизации. Однако система образов, мифов, верований и традиционных легенд существует и у современных цивилизованных народов и в немалой степени определяет их жизнь, хотя, конечно, их роль и место в жизни общества изменились. Исходя из традиционной характеристики мифологического мышления, в сферу его действия мы можем отнести веру, суеверия, национальные песни, паремии и сказки, моральные ценности и нормы данного народа, то есть так или иначе существующие и оформленные представления народа о самом себе, своем происхождении, организации, своей судьбе. Во многом это определяет специфику самосознания, менталитета народа.

    В то же время сегодня в сферу действия мифологического мышления мы можем отнести и новые явления — из сферы пропаганды, рекламы, из политической психологии, когда мышление опирается не на реальные факты, а на создаваемые и распространяемые мифы о тех или иных товарах или политических деятелях.

    Феномен античной на­уки. Некоторые ученые считают, что именно в Античном мире, т.е. в древнегреческой цивилизации, сформировались первые образцы теорети­ческой науки. А именно – на месте мифа появилась философия. Что же конкретно произошло:

    • всеобщая рационализация мышления, т.е. освобождение от метафоричности = переход от мышления в чувственных образах к интеллекту, оперирующему понятиями;

    • олицетворение уступает мес­то абстракции; конкретно, на место множества человекообразных богов в основу всего ставится единое «естество» — вечная и многообразная природа

    • зарождается «логос» = «разумное сло­во» о природе вещей. Появляются первые «фисиологи», или натурфилософы, с их учением о первоэлементах мира (вода, огонь, земля, воздух).

    Таким образом, личностно-образная форма мифа заменяется беличностно-понятийной формой философии.. И если в мифологии действительность воображалась, в натурфилософии она на­чинает пониматься.

    Посмотрим на этот процесс более детально.

    1. Первые древнегреческие натурфилософы — философы, изучающие природу, представители милетской школы: Фалес, Анаксимен, Анаксимандр, а также Гераклит Эфесский — были также и учены­ми. Они занимались изучением астрономии, географии, геометрии, ме­теорологии. Фалес, например, предсказал солнечное затмение и первым объяснил природу лунного света, считая, что Луна отражает свой свет от Солнца. Доказывая простейшие геометрические теоремы, он вводил и использовал дедуктивный метод.


    Рис. 3. Фалес Милетский

    Логос натурфилософии имел своим содержанием поиск основ мироз­дания, причин и законов строения мира. Названные ими в качестве первоначал сущности были не просто физическими стихиями. Они несли в себе сферхфизический смысл, так как выступали носителя­ми мироединства. Сам термин «логос» трактовался многозначно: как все­общий закон, основа мира, мировой разум и слово.

    Натурфилософия привнесла собой вместо господствующего в мифологии образа «порожде­ния» идею причинности. В рамках натурфилософии были выдвинуты два направления в объяснении мира: «Многое есть единое» и «Единое есть многое». С точки зрения первого, многообразный природный мир имел в основе некую единую субстанцию и строился из первичных элементов, первокирпичиков — атомов. С точки зрения второго, единый в своей целостно­сти универсум порождал из себя на протяжении хода развития все много­образие природных явлений.

    При этом, конечно, неизвестные действитель­ные связи заменялись «идеальными фантастическими связями», а «недо­стающие факты — вымыслами». Аристотель отмечает, что его предшественники «фисиологи» устанавливали элементы и так называемые начала без логи­ческих обоснований.

    2. Пифагорейцы связали философию с математикой, т.е. поставили вопрос о числовой структуре мироздания. Пи­фагор придавал числам магический смысл:

    • еди­ное начало в непроявленном состоянии равно нулю.

    • когда оно воплоща­ется, то создает проявленный полюс абсолюта, равный единице;

    • превра­щение единицы в двойку символизирует разделение единой реальности на материю и дух;

    • и т.д. Так возникает «гармония сфер», т.е. космос упоря­дочен и симметричен.

    Т.е. у Пифагора математика парадоксальным образом сочеталась с теологией, а теология брала свое начало из математики.


    Рис. 4. Пифагор Самосский (лат. Pythagoras) (прибл. 570 до н. э., Сидон или Самос - прим. 490 до н. э., Метапонт (Италия))
    Идея гармонии, симметрии и упорядоченного космоса старались распространить на все устройство природы и даже общества. Платон превозносил общественное значе­ние стройного здания математики. «Вот какое отношение имеет матема­тика к управлению государством: она воспитывает возвышенный строй души, научает душу отвращаться от хаотического и беспорядочного мира чувственного (становления) и приобщаться к миру вечного бытия, где царят порядок, гармония, симметрия».

    Правда, античная наука столкнулась с феноме­ном несоизмеримости (они открыли иррациональные числа) и пыталась его освоить, но безуспешно. Поздние пифаго­рейцы стремились примирить идею несоизмеримости с принципами упо­рядоченной структуры космоса. Следующие отсюда выводы выходили да­леко за пределы собственно математических построений, ибо доказыва­ли, что есть вещи, не имеющие логоса и пропорции, говорящие от име­ни Иного.

    3. Элеаты (Парменид, Зенон и др.) поставили вопрос о соотноше­нии мышления и бытия. Основной тезис Парме­нида: «Одно и то же – мысль о предмете и предмет мысли». Небытие не существует, потому что оно немыслимо. Ибо сама мысль о небытии делает небытие бытием в качестве предмета мысли. Парменидовская постановка вопроса о тож­дестве мышления и бытия создала предпосылки для научного мышления.



    Рис. 5. Апория «Ахиллес и черепаха»

    Ученик Парменида Зенон доказывал единство бытия методом от про­тивного, обращаясь к апориям (трудно разрешимым проблемам): «Дихотомия», «Ахиллес и черепаха», «Стре­ла», «Стадион». Например, в «Дихотомии» утверждается, что движение не может начаться, потому что прежде, чем пройти весь путь, движущийся должен пройти половину. Чтобы дойти до половины, он должен пройти половину половины, и т.д.. Этим Зенон доказывает, что все движущееся и изменяющееся не может быть мыслимо без противоречия. Физический мир противоречив. Поэтому в многочисленных древних источниках утверждается, что он родоначаль­ник диалектики.

    Элеаты различали шесть видов движения: возникновение, уничтожение, изменение, увеличение, уменьшение, перемещение.Однако они еще не понимали, что движение – атрибут материи, т.е. что источник движения находится в самой материи, и вводили некий перводвигатель, являющийся источником первотолчка. Например, у Анаксагора это Нус, или Ум, который первоначально приводит все в круговое движение, а затем (уже по рациональным, механическим законам) про­исходит процесс формообразования. Заметим, что вслед за ними в течение последующего продолжительного периода раз­вития философской мысли движение не рассматривалось как атрибут ма­терии. Оно слыло их частным и привходящим свойством.

    4. Атомисты (Левкипп, Де­мокрит, Эпикур и Лукреций Кар), в противовес элеатам, отрицающим не­бытие, признавала наличие пустоты. Она есть условие всех процессов и дви­жений, но сама неподвижна, беспредельна и лишена плотности. Каждый член бытия определен формой, плотен и не содержит в себе никакой пус­тоты. Он есть неделимое (по греч. — «атомос»). Атом тождественен самому себе, но может иметь разную форму, отличаться порядком и положением. Это является причиной разнообразных соединений атомов. Складываясь и сплетаясь, они рождают различные вещи. Даже душа в учении Демокрита состоит из атомов. Тем самым в атомистической картине мира складывает­ся свое объяснение проблемы множественности и находят своеобразное отражение процессы возникновения, уничтожения, движения.

    Таким образом, атомисты установили законы сохранения бытия, сохранения движения, закон причинности: «Ни одна вещь не происходит попусту, но все в силу причинной связи и необ­ходимости». Случайность они понимали субъективно, как то, при­чину чего люди не знают.

    4. Софисты сосредоточили свое внимание на процессе образования научных понятий, методов аргументации, логичес­кой обоснованности и способов подтверждения достоверности результатов рассуждения. Они изобрели рационализм, релятивизм и скептицизм, а также требование конкретно поставленной задачи, требующая непротиворечивого доказательства.

    5. Аристотель сделал первую попытку систематизированного отношения к тому, что мы впоследствии стали называть наукой. Например, его книга «Физика» — это не толь­ко и не просто физика, но и философия физики. Возникнове­ние из не-сущего понимается Аристотелем как случайное возникновение. Движение есть переход от потенции к энергии, от возможности к дей­ствительности. В «Физике» он рассматривает идею непрерывности. При этом он считает, то не математика должна быть фундаментом для построения физики, а физика может пре­тендовать на значение «базисной», «фундаментальной науки».

    6. Соотношение материи, пространства и времени. Именно античные философы выдвинули две базовые концепции этого соотношения, которые просуществовали практически до нашего времени:

    6.1. субстанциональная – Демокрит (по проблеме пространства) и Платон (во взгля­дах на время);

    6.2 реляци­онная(от relatio – «отношение») – Аристотель.

    6.1. пространство и время – самостоятельные сущности, не зависимые ни от материи, ни друг от друга. Пространство – объективно, однородно, бесконечно. Оно – вместилище совокупностей атомов. Время – вместилище событий.

    6.2. Аристотель отрицает существование пустоты как таковой. Про­странство неоднородно и конечно – это система естественных мест, за­нимаемых материальными телами. Время – последовательность «теперь», смена состояний.

    Эти две тенденции в истолковании пространства и времени— либо как самостоятельных, объективных и независимых от вещественного на­полнения начал бытия, либо как неотъемлемых внутренних аспектов дви­жущейся материи — получили развитие в дальнейшем. 6.1. – это классическая механика Ньютона, 6.2. – это Лейбниц и Декарт, бесконечно малые и пространство состояний.

    Общий вывод: в рамках классической античной науки, стремящейся, как и в начальной программе натурфилософии, к целостному осмыслению изучаемых явлений, наметились тенденции от­деления самостоятельных наук от философии, вычленение их особых пред­метов и методов.

    Цивилизация Древнего Египта колыбель многообразных областей человеческого знания. Сведения о науке египетской цивилизации вводятся в обиход значительно реже. В Древнем Египте уже в 4-м тысячелетии до н.э. возникли многообразные области человеческого знания: медицина, химия, астрология, музыка, акустика, риторика, магия, фи­лософия, математика, геометрия, анатомия, география и ораторское ис­кусство – это самый древний возраст из всех ныне известных и суще­ствующих систем. Поэтому весьма вероятно, что именно из тайного учения заимствовали свои знания и Ин­дия, и Персия, и Халдея, и Китай, и Япония и даже Древняя Греция и Рим. В частности, греки обязаны своим «древнегреческим чудом» (как именовалась гре­ческая цивилизация) знаниям, вывезенным из Древнего Египта и с Восто­ка. Известно, что даже знаменитый Пифагор изучал священную математику — науку чисел или всемирных принципов — в храмах египетских жрецов. Он даже носил по-египетски пурпурную повязку на лбу.

    Исключительно важный вопрос – почему именно египтянам это удалось? – на сегодня ответа не имеет. Традиционное, социальное объяснение – «наука Египта - ответ на потребности земледелия» – не отвечает на этот вопрос. В египтологии существует версия, согласно которой основные знания точных наук египтянам были переданы от более древней цивилизации. Иногда упоминают об атлантах. Впрочем, здесь все исторические свидетельства упираются в тупик, имя которому— легенда.

    Что же знали древние египтяне уже за 4000 лет до н.э.?

    • Еги­петские математики установили форму отношения длины окружности к диаметру («пи»), производили исчисления с дробями, решали уравнения с двумя неизвестными, знали двоичный принцип умножения, который сейчас выполняют вычислитель­ные машины.

    • Существует точка зрения, в соответствии с которой предназ­начение пирамиды как места захоронения фараона— второстепенное и сопутствующее. Пирамиды предназначались прежде всего для последую­щей деятельности жречества, для осуществления интенсивной и обшир­ной программы тотального управления страной средствами психотехни­ки. Согласно преданиям, могли существовать такие сооружения «Озаряю­щего Света», в пространстве которых медитативный сеанс мог протекать в высшей степени успешно благодаря усиливающему воздействию биоритмически структурированного пространства храма.

    • Достигло необычайных высот строительное искусство – пирамиды, глинобитные строения и из сырцового кирпича. Оно сопро­вождалось развитием металлургии меди, совершенствованием деревооб­делочного, каменнообделочного и гончарного мастерства (изобрели гончарный круг). Кресла с плетеными сидениями и гнутыми ножками были известны 4500 лет назад.

    • На особом месте находилась об­работка папируса, кож и выделка льняных тканей. Египтяне изобрели весы и парус.

    • Не без связи с практикой мумифицирования накопилось много знаний в области анатомии и медицины, которые обусловили появление врачей различных специализаций: глазных, зубных, хирургов. Древнеегипетские врачи были сведущи в анатомии, знали о существовании и функционировании системы кровообращения, изучали роль мозга как центра человеческого тела (паралич ног связывали с по­вреждением мозга). Они могли делать трепанацию черепа, что является чрезвычайно сложной операцией и в наше время. С легкостью пломбиро­вали зубы, чего не умели делать и в XVIII в. (не зря этот век вошел в историю под названием «щербатый»).

    • Мифология Древнего Египта сопровождалась изобретением письменно­сти. Интересно, что иероглифическое письмо чаще всего использовалось для монументальных, вырезанных на камне надписей. Для хозяйственных це­лей применялось скорописное письмо, им же писали литера­турные произведения и научные книги.


    Рис. 6. В Египте развились скорописные формы письма: иератическое
    (от греч. hieratikos — жреческий) письмо, а из него — более упрощенное, демотическое (от греч. demotikos — народный).


    • Древние египтяне знали, что Земля круглая и несется в пространстве, они внесли существенный вклад в ас­трономию, создав солнечный календарь. Даже Коперник использовал египетский календарь в лунной и планетной таблицах. Египтяне создали карты неба, группировали созвездия, вели наблю­дения за планетами.

    Однако есть огромное отличие египетских знаний от всех последующих времен: они были тайной, хранимой жрецами, которые строго следили, что­бы сокровенные знания о Вселенной и человеке держать втайне от профа­нов, а передавать их только ученикам («посвященным») по схеме наставничества.Строго наказывалась каждая попытка завладеть магическими священными книгами, а тем более упот­реблять их для каких-либо целей. Этим объясняется и ставшее известным изречение древнеегипетский жрецов: «Все для народа, но через народ ничто».

    Здесь просматриваются аналогии с нашим временем. Корпус посвященных весь­ма напоминает герметичность деятельности научных сообществ, вход в которые также закрыт для профанов. Принцип наставничества, научного руководства — действующий принцип в процессе подготовки научных кадров. Секретность полученных знаний — требование, весьма актуальное и по сей день с учетом последних разработок в сферах генетики и клонирования. И вся своеобразная система древнейших знаний имеет тенденцию к воспроизведению и обнаружению своей значимости в новейших пара­доксальных открытиях.

    Возникновение науки в поздней средневековой культуре. Иногда возникновение науки относят к периоду расцвета поздней средневековой культуры Западной Европы (XII-XIV вв.).

    Средневековье знало семь свободных искусств — тривиум:: граммати­ка, диалектика, риторика; квадриум: арифметика, геометрия, астрономия, музыка. Каждый ученый был обязан владеть всеми этими науками-искус­ствами. В XII—XIII вв. были известны тексты арабоязычных ученых, посвя­щенные естественнонаучным изысканиям, широко употреблялись араб­ские цифры. Но в науке господствовал схоластический метод с его необ­ходимым компонентом — цитированием авторитетов. В качестве фактографического авторитета использовался Аристотель.

    Средневековая наука, следуя ли­нии Аристотеля, придерживалась дедукции и оперировала путем заключений из общих принципов к отдельным фактам. При этом носитель самого общего принципа - Бог, который, благодаря свое­му всемогуществу, может действовать и вопреки естественному порядку.

    Разум теряет роль главного арбитра в вопросах ис­тины. Ликвидирована самостоятельность природы: многообразными аргументами опровергается возможность истинного познания природы вне божественного откровения. Считалось, что знание, перерастающее в на­уку, — это разумное познание, позволяющее нам пользоваться вещами. Науку необходимо подчинять мудрости, доступной лишь божественному разуму.

    Раз природу изучать нельзя, то в преимущественное положение перешла логика, т.е. умение правильно рассуждать. В Средневековье логика понимается как рациональная философия, которая служит средством и орудием и с помощью которой получают знание о природе вещей.

    Таким образом, в средневековье оформился специфический и решаю­щий критерий истинности, а именно ссылка на авторитет, которым в контексте средневековой культуры был Бог.

    Наука сосредоточивалась в двух почти не связанных друг с другом организациях. Одной из них были уни­верситеты и некоторые школы, существовавшие уже не один век. Другой можно считать опытно-экспериментальное исследование природы, кото­рое сосредоточилось в мастерских живописцев, скульпторов, архитекто­ров. Практика создания предметов искусства толкала их на путь экспери­ментирования. Иногда эта практика требовала соединения логики мас­терства с математикой.

    Кого можно выделить в качестве средневекового естествоиспытателя?

    1. Пионером средневековой науки считается английский епископ Роберт Гроссетест (1175-1253). Знаменитый трактат Гроссетеста «О свете» лишен упоминаний о Боге, но изобилует ссылками на Аристотеля и его трактат «О небе». Гроссетест был комментатором «Первой аналитики» и «Физики» Аристотеля. Он широко использовал его категориальный аппарат.

    2. Английский монах Роджер Бэкон (ок. 1214-1292) пытался смоделировать радугу в лабораторных условиях. Ему принадлежит идея подводной лодки, автомобиля и лета­тельного аппарата. Он с огромной убеждающей силой призывал перейти от авторитетов к вещам, от мнений к источникам, от диалектических рассуждений к опыту, от трактатов к природе. Он стремился к количе­ственным исследованиям, к всемерному распространению математики. Однако работы неортодоксального монаха-францисканца были сожже­ны, а он заточен в тюрьму.



    Рис. 7. Роджера Бэкона постоянно преследовали за его труды и научные открытия,
    поэтому он высказывался в пользу кодировки для сохранности данных.

    3. Своеобразными экспериментаторами были алхимики. Заметим, что «эксперимент» в Средневековье понимался не как сейчас, а как попытки или операции комбиниро­вания отдельных единичных процессов.

    Лабораторная алхимия разделяется на придворную и отшельническую. Придворная больше была склонна к механическому достижению эффекта. Отшельническая связывала эффект с необходимостью очищения и меди­тативными практиками. Реальное при­менение алхимических препаратов, в частности эликсиров жизни, были крайне негативными. Они вызывали сильные формы отравлений, галлюцинаций, кож­ной сыпи и других болезненных проявлений. Хотя положительная часть сред­невековой алхимии закрепила себя в трактатах по фармакологии.

    Алхимические же эксперименты над собственной духовной сферой, так называемая трансмутация души, также была сопряжена со многими опасностями. Ей сопутствовало не только желательное развитие паранор­мальных способностей, но и серьезные психосоматические расстройства.

    4. Великий живописец Леонардо да Винчи по праву завоевал имя пионе­ра современного естествознания. Его исследовательская деятельность ох­ватывала собой области механики, физики, астрономии, геологии, бота­ники, анатомии и физиологии человека. Леонардо подчеркивал, что опыт есть то минимальное условие, при котором возможно истинное познание. Однако Леонардо ориентировался на спон­танное экспериментирование, которое осуществлялось в многочислен­ных мастерских. Например, ме­ханика мыслится им не как теоретическая наука, какой она впослед­ствии станет во времена Галилея и Ньютона, а как чисто прикладное искусство конструирования различных машин и устройств.


    Рис. 8. Леонардо да Винчи верил в то, что механика является ключом к тайнам мироздания. Он создал множество рисунков с изображением различных видов механического движения. Он считал человеческое тело сложной и развитой машиной, способной двигаться, используя принцип, схожий с механическим. Он предположил, что поскольку принцип движения человеческого тела и силы природы известны, на основании этого можно сделать выводы о принципах движения машин, которые бы подражали природе. К наиболее известным изобретениям да Винчи в области механики относятся маховик, система шарикоподшипника, винтовая пружина, устройства для трансформации непрерывного движения в переменное и наоборот, стереоскоп
    Научное знание в средние века имеет характерные особенности:

    • оно выступа­ет, как правило, в форме комментария;

    • тенденция к систематизации и классификации, в первую очередь произведения античной науки и философии;

    • компиляторство, столь чуждое и неприемлемое для науки Нового времени, составляет как раз весьма характерную черту средневековой науки;

    • феноменальный принцип двойственности истины = две принципиально разные картины мира: теолога и натурфилософа. Первая связывает истину с божественным откровением, вторая — с естествен­ным разумом, базируется на опыте и пользуется индукцией.

    Рождение науки Нового времени - наиболее традиционная версия. Она датирует появление науки в общеупотребляемом европейском смысле слова XVI— началом XVII в. Согласно этой позиции наука очень молода, ее воз­раст чуть более 400 лет. Событийной точкой отсчета является появление системы Коперника, а также законов классической меха­ники и научную картину мира, основанную на достижениях Галилея и Ньютона.

    Однако гораздо важнее идеологический поворот – появление новых способов мышления. В чем его смысл?

    В аристотелевской и схоластической традиции изложение науки осно­вывалось на схеме, состоящей из двух элементов (диадической схеме): действительность, объективный мир — и картина этого мира, создавае­мая учеными. Истина означала согласие человеческого интеллекта с ве­щами действительного мира.

    В Новое время наука стала пониматься на основе триптической схемы: наблю­даемый объект, творящий ученый и третий элемент— знаки, которыми ученый изображает картину мира. Наблюдая однообразие в природе, мы приходим с помощью индукции к утверждению естественных законов. При этом работа, связанная с созданием кратких изящных аналитических выражений, стала существенной частью успеха науки.

    Иначе говоря, новое мышление = эмпиризм + математическое обоб­щение.

    От имени эмпи­ризма выступил Фрэнсис Бэкон с его обширной программой эмпиричес­кой философии. От имени рационалистического подхода выступил мате­матик Рене Декарт.

    Математическая реформа науки заставила признать ясность и отчетливость важ­нейшими принципами научного метода. Они влекут за собой необходи­мость количественных определений, тогда как качественные, основан­ные на чувственном восприятии, по сути своей неясны и смутны.

    Обычно называют 1662 г., год образования Лондонского королевско­го общества естествоиспытателей, утвержденного Королевской хартией, как дату рождения науки. Лондонское королевское общество объединяет ученых-любителей в доб­ровольную организацию, устав которой был сформулирован Робертом Гуком. В нем было записано, что цель общества — «совершенствование знания о естественных предметах, всех полезных искусствах с помощью экспериментов (не вмешиваясь в богословие, метафизику, мораль, по­литику, грамматику, риторику или логику»). Королевское общество стре­милось поддерживать экзальтированный эмпиризм. Работы, выполненные но другим нормам, отвергались.

    Главным достоянием Нового времени считается становление научно­го способа мышления, характеризующегося соединением эксперимента как метода изучения природы с математическим методом,и формирование теоретического естествознания, которое работает с идеализациями, теоретическими кон­структами (мате­матическая точка, числа, таблицы, графы, абстрактные автоматы и т.п.).

    Соотношение преднауки и науки связывается с формированием предпосылок научно-теоретического способа исследования. на соответствующем этапе.

    Преднаука опирается на результаты каждодневного практического опыта, обыденное знание, на­блюдения и приметы, на оперирование реальными предметами. Здесь знания - это суммарный исход практических операций

    На этапе собственно науки, к .примеру математики, числа выступают уже не как прообразы предметных совокупностей, а как самостоятельные символические объекты; эмпирические зависимости строятся и получаются не сугубо практически, а как следствие теоретических постулатов. Здесь знания - это рецептура действия с точки зрения всеобщего и необходимого.

    Следовательно, преднаука — это обобщение эмпирических ситуаций, предписания для практики. На­ука— это возникновение научного метода, соединяющего математику с экспериментом, который имеет эвристическую и прогностическую силу.

      1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   25


    написать администратору сайта