Психолингвистические особенности восприятия текста. 1. Психолингвистические особенности восприятия текста и подтекста художественного произведения
 Скачать 0.66 Mb.
|
3.2 Христианский подтекст в повести «Собачье сердце» М. БулгаковаПовесть «Собачье сердце» принадлежит к числу произведений, посвященных Москве, описывающих сложное, противоречивое послереволюционное время. И вместе с тем в ней затронуты вечные, глобальные темы и вопросы, актуальные для человечества независимо от пространственно-временных координат. М. А. Булгаков использовал при создании повести множество литературных аллюзий, но особую весомость и значимость повествования придает христианский подтекст, подчеркивающий глобальность и общечеловеческий смысл поднимаемых проблем. Во-первых, одним из таких подтекстов является построение системы персонажей по принципу учитель - ученик - предатель (провокатор). Действительно, профессор Преображенский - учитель, главные черты которого - мудрость, интеллигентность, глубокое понимание происходящего, он полностью отдал себя науке. В повести часто упоминается о том, что профессор Преображенский - божество, да и сама фамилия говорит об этом, ведь впоследствии он превращает собаку в человека, то есть происходит процесс преображения. Вопреки природе он преображает стареющих мужчин и женщин, делая их моложе. Сами персонажи повести дают ему характеристики божества. Шарик (будучи еще собакой) говорит о нем так: «Во время этих обедов Филипп Филиппович окончательно получил звание божества…божество помещалось в кабинете в глубоком кресле…божество было все в белом, а поверх белого, как епитрахиль, был надет резиновый узкий фартук» [10, с. 278]. Для собаки профессор был настоящим божеством, так как он спас его от голодной уличной жизни и приютил в своей шикарной квартире. Точно так же, как и Шарика, Филипп Филиппович приютил полуголодного студента (Ивана Арнольдовича Борменталя) при своей кафедре. Сам автор называет великого ученого жрецом и пишет следующее, описывая его действия во время операции: «Руки он вздымал в это время, как будто благословлял на трудный подвиг злосчастного пса Шарика» [10, с. 285]. В тексте также не мало явно не случайных совпадений связанных с фамилией профессора: детство и юность Шарика проходят у Преображенской заставы, там же умирает Чугункин (пивная «Стоп-Сигнал», как написано в дневнике доктора Борменталя). Идея создания «нового человека», превращения собаки в человека, «преображения» повторяется неоднократно, подчеркивая божественную природу данной операции. В системе персонажей доктор Борменталь - ученик, искренне преданный учителю: «Поверьте, Филипп Филиппович, вы для меня гораздо больше, чем профессор, учитель… Мое безмерное уважение к вам… Позвольте вас поцеловать, дорогой Филипп Филиппович» [10, с. 321]. Иван Арнольдович - его ученик, но ему так и не удается до конца понять легендарного профессора, ему никогда не стать учителем такого масштаба, как профессор Преображенский. Доктор Борменталь пытается вести записи, фиксирует на бумаге происходящее, но М. Булгаков постоянно вводит детали: «В тетради - клякса. После кляксы торопливым почерком…Перечеркнуто, поправлено…Проф. Преображенский, вы - творец (Клякса)». Доктору Борменталю не дано понять того, что понимает Филипп Филиппович, Иван Арнольдович делает неправильные умозаключения, вследствие чего у читателя создается впечатление, что ученик - ненадежный рассказчик. Сразу ощущается различие между учителем и учеником в методах воспитания. Профессор верит в то, что «Никого драть нельзя…На человека и животного можно действовать только внушением…Ласка…единственный способ, который возможен в обращении с живым существом» [10, с. 279]. Его ученик напротив постоянно борется, он активен, прибегает к физической силе воздействия, а не к духовной: «Филипп Филиппович вздрогнул и посмотрел на Борменталя. Глаза у того напоминали два черных дула, направленных на Шарикова в упор. Без всяких предисловий он двинулся к Шарикову и легко и уверенно взял его за глотку» [10, с. 329]. Шариков - в каком-то смысле тоже ученик профессора, потому что Филипп Филиппович пытается его учить и воспитывать, ведь Шариков - его творение. Но неблагодарный ученик предает своего щедрого учителя. Однако дело здесь не обходится без помощи провокатора - Швондера, который всячески пытается испортить жизнь профессора. Он подбирает ему глупое имя (очевидно писатель высмеивал странные имена, появившиеся в то время) - Полиграф Полиграфович, как Дарья назвала его далее Телеграф Телеграфович, что, в принципе, одно и тоже, дает читать революционные книги, требует документы, в общем, пытается натравить Шарикова на своего же создателя. Но не только система персонажей создает здесь христианский подтекст, некоторые события, происходящие в повести можно соотнести с событиями, описанными в Библии. В первый день своего пребывания в шикарной квартире профессора, Шарик пытался убежать, так как он думал, что его пытались убить, но под воздействием анестезии «он окончательно завалился на бок и издох» [10, с. 260], но потом он «воскрес», как пишет сам М. Булгаков. Библейским является и мотив потопа, хотя он и переведен Булгаковым в комедийный план. Неумение Шарикова обращаться с водопроводными кранами приводит действительно к катастрофе, к «великому потопу», от которого страдает прекрасная квартира профессора, сам профессор, поскольку из-за потопа пришлось прекратить прием пациентов, его служанки, устраняющие последствия потопа и доктор Борменталь, вынужденный постоянно извиняться перед посетителями за нерадивого жильца. Тот факт, что Шариков после воскрешения произносит знаменитое «абырвалг», в тексте обосновывается по-разному: сам Шарик объяняет это так: «подбегать ему было удобнее с хвоста слова «рыба», потому что при начале слова стоял милиционер» [10, с. 258]. Однако в своих записях доктор Борменталь приводит другую причину чтения справа налево - «перерыв зрительных нервов у собаки» [10, с. 295], но ведь в начале повести Шарик читает «сыр» слева направо, нормально, - значит, обе точки зрения ставятся под сомнение. Чтение справа налево - намек на иудейскую письменность, придающая особую значимость первому произнесенному вслух слову Шарикова. Еще один случай христианского подтекста спрятан в месте и времени действия повести. События происходят в декабре - марте, но основное действо - операция и преображение Шарика - занимает промежуток времени с 24 декабря (операция) по 7 января, то есть от католического до православного Рождества. Место действия - район улицы Пречистенки (название XVII века |