Психолингвистические особенности восприятия текста. 1. Психолингвистические особенности восприятия текста и подтекста художественного произведения
 Скачать 0.66 Mb.
|
|
das ist unendlich viel mehr» [56, s. 26]. Так и хочется сказать, что нет смысла перечислять дальше, потому что Гамбург все равно будет выше всего, а что самое главное важнее. Но повтор данной конструкции и идеи на этом не заканчивается, в конце рассказа мысль опять проскальзывает, не давая читателю забыть о важности города: «Das ist…Mehr, mehr als ein Haufen Steine!».Таким кольцевым повтором писатель как будто замыкает круг, создается впечатление завершенности. Повтор одной и той же мысли и конструкции, дистантное их взаимодействие наряду с перечислениями создают здесь рациональный и ассоциативный подтекст. Заглавие рассказа «Гамбург» тоже создает подтекст. Сначала кажется, что оно однозначно. Прочитав заглавие, читатель понимает, что речь пойдет об этом городе или будут описаны какие-то события, связанные с городом. Но после прочтения рассказа понимаешь, что В. Борхерт воспел свой родной город. Он начал рассказ со слова: «Hamburg!», он им и закончил: «Das ist unser Wille, zu sein: Hamburg!». Опять писатель создает полную завершенность своему рассказу, замыкая круг, ничего не оставляя за его пределами. Данное заглавие снова подтверждает идею о том, что нельзя в нем выделить вид подтекст по границам реализации, поскольку до чтения рассказа можно сказать, что подтекст заглавия проспективный, но после осознаешь, что он несет уже совершенно иной смысл, поэтому становится ретроспективным; одно лишь можно сказать с уверенностью, что он никогда не может быть локализованным. В этом случае было бы проще совместить два вида и назвать подтекст всех заглавий проспективно-ретроспективным, а также согласно другим критериям - ассоциативным и рациональным. В творчестве В. Борхерта дом является символом уюта и покоя, точкой опоры, с которой человек мог бы начать или продолжить свою жизнь. Но в его рассказах дом недоступен, потому что герой его лишен. В. Борхерт показывает нам человека на городских улицах, по которым он бродит в поисках своего дома. Именно поэтому читатель в его прозе находит описание города и жизни в нем, как в рассказе «Гамбург», а дом изнутри остается скрытым и недоступным. В поисках дома, он начинает идентифицировать дом с городом и любимой женщиной. Для него родной Гамбург - «…Geliebte zwischen Himmel und Hölle, zwischen Meer und Meer; Mutter zwischen Wiesen und Watt, zwischen Teich und Strom; Engel zwischen Wachen und Schlaf, zwischen Nebel und Wind: Hamburg!». Метафора, дополненная повтором одной и той же конструкции со словом zwischen, создает рациональный, ассоциативный, локализованный подтекст. Очень интересным представляется следующие предложения: «Das ist unser Wille, zu sein. Nicht irgendwo und irgendwie zu sein, sondern hier und nur hier zwischen Alsterbach und Elbestrom zu sein - und nur zu sein, wie wir sind, wir in Hamburg» [56, s. 25]. Самое главное для автора - вернуться в родной город, и совершенно не важно, какой он, а важно сам факт, что ты любишь его и всегда предан ему. Кроме самого факта существования города писателя ничего больше не интересует, в связи с этим он повторяет наречие nur. Человеку не много надо, чтобы быть счастливым, вот что, на наш взгляд имел в виду В. Борхерт. И снова писатель прибегает к использованию повторов для создания подтекста, но появляется кое-что новое, автор создает особый ритм второму предложению, делая предложение очень эмоциональным и глубоким. С тоской и нежностью он пишет о своем городе. В качестве видов данного подтекста можно выделить следующие: иррациональный (благодаря ритму), ассоциативный, локализованный. В тексте присутствует невероятное число перечислений, и все они относятся к предметам быта людей, жизни города: «Das ist der Geruch des Lebens! Windeln, Kohl, Plüschsofa, Zwiebeln, Benzin, Mädchenträume, Tischlerleim, Kornkaffee, Katzen, Geranien, Schnaps, Autogummi, Lippenstift - Blut und Schweiß - Geruch der Stadt, Atem des Lebens…» [56, s. 25]. Простыми словами он описывает то, о чем можно было написать огромные предложения. Одним предложениям он сказал так много, описал всю жизнь женщины (Windeln, Kohl, Plüschsofa, Zwiebeln, Kornkaffee, Katzen, Geranien), мужчины (Benzin, Tischlerleim, Schnaps, Autogummi), молодой девушки (Mädchenträume, Lippenstift). И все это он называет дыханием жизни, можно даже сказать реальностью жизни. В рассказе «Hamburg» основными способами создания подтекста являются: лексический, кольцевой, анафорический повторы; перечисления предметов быта человека; символ дома и символизм заголовка; восклицательные знаки и ритм, придающие эмоциональность тексту. В рассказе В. Борхерта «Ночью ведь крысы спят» («Nachts schlafen die Ratten doch») основная подтекстовая информация спрятана в цвете некоторых предметов, вещей, явлений. Девятилетний Юрген находится в состоянии тяжелейшей психологической травмы, вызванной гибелью его младшего брата в руинах дома, который разбомбили. Он не может вернуть брата к жизни, но отчаянно пытается защитить его хотя бы от снующих по развалинам крыс, ведь крысы питаются мертвыми людьми, как им сказал их учитель. Серый фон присутствует в тексте, он передается автором как с помощью самих слов grau/серый, weißgrau/пепельно серый, так и с помощью существительных Ratten/крысы, Schutt/развалины, Staub/пыль, Mauer/стена, которые также обладают указанным цветом. Серый цвет - ужас и отвратительный характер войны, печаль и траур людей, горе мальчика. Серому цвету противопоставлен зеленый цвет травы. Старику, случайному прохожему, который в поисках свежей травы для кроликов бредет по развалинам, удается завоевать доверие мальчика и в некотором смысле вернуть его к жизни. Трава в рассказе является надеждой, но она не просто зеленая, а еще присыпанная серой пылью («Grünes Kaninchenfutter, das war etwas grau vom Schutt»), ведь боль просто так не уходит, она лишь может со временем стихнуть. Юген пытается хоть что-то сделать для своего маленького брата, не смотря на то, что он уже мертв. Он как будто пытается исправить что-то, он может даже винит себя за случившееся, за то, что не смог помочь братику, что сам остался жить. С какой неприязнью и горечью он говорит о том, чем питаются крысы: «Ja, die essen doch von Toten. Von Menschen. Da leben sie doch von» [56, s. 36]. Под крысами он также мог иметь в виду людей, отнимающих жизни других. Такое разделение предложения - парцелляция и создает в данном случае рациональный, ассоциативный, локализованный, референциальный подтекст. Заглавие рассказа тоже несет в себе подтекст. Мужчине было не все равно, что мальчик, не смотря на усталость, дежурит ночью, он ему и сказал: «Nachts schlafen die Ratten doch». Словом doch он подчеркнул, что нет необходимости стоять по ночам и отгонять крыс, так как даже они, эти мерзкие животные спят, так зачем же мучится мальчику. Проскальзывает также и другая мысль: нужно перешагнуть через свои чувства и жить дальше, не хоронить себя заживо с умершими людьми. Символика цвета, парцелляция и заглавие создают в данном рассказе подтекстовую информацию. В рассказе «Маргарита» («Marguerite») В. Борхерт описывает любовь между солдатом и семнадцатилетней француженкой. Она курит трубку и не боится военного патруля, который посреди ночи проверяет ее паспорт. Она доказывает солдату свою любовь и считает его трусливым, когда он отказывает ей в просьбе доказать свои чувства к ней и не соблюдать четырехнедельное наказание, чтобы они могли продолжать встречаться. Она считает, что он ее просто не любит, и не хочет думать о том, насколько опасным поступок мог бы быть для самого солдата. Она не собирается ждать, когда истечет время наказания, и она готова к новым отношениям с другим мужчиной. Своим решением она мстит за то, что он не был готов на все ради нее. В девушке чувствуется дерзость, беззаботность, опрометчивость, что, в принципе свойственно ее возрасту. В солдате же наоборот - обеспокоенность, трезвость решений, ясность ума. В. Борхерт противопоставляет восприятие любви женщиной и мужчиной: она - романтична, он - реалистичен. Маргерит говорит о том, что везде пахнет любовью, а он возвращает ее в реальный мир и отвечает, что это трава вода, туман и ночь, а не любовь. Но это не значит, что он ее не любит, он просто делает это так, как умеет. Такое противопоставление создает ситуативный, рациональный, локализованный подтекст. В конце они расстались, но солдат не мог плакать, все из-за сапог: «Das Weinen kam nicht zustande. Es lag an den Stiefeln. Sie knarrten bodenlos gemein bei jedem Schritt:petit chou - mein kleiner Kohl - mein kleiner Kohl - - -» [56, s. 93]. Видно, что ему сильно запомнилось, как она ласково называла его mon petit chou/мой маленький кочанчик. Солдат чувствовал духовную близость с девушкой, он был одинок, ему не хватало ласки, может даже материнской ласки, которую он нашел у юной девушки. И этот же кочан/chou он сравнивает с луной, которая и выдала возраст девушки, она предала их любовь и поставила точку в их отношениях. Именно такое обращение и сравнение скрывает рациональный, ассоциативный, ретроспективный подтекст. Заглавие выражено именем собственным «Marguerite». С одной стороны оно указывает на происхождение девушки (имя французское), а с другой стороны как будто указывает на один из периодов жизни солдата, когда в ней присутствовала любовь к молодой особе. Рассказы В. Борхерта можно сравнить с рассказами Э. Хемингуэя. Например, в центре рассказе «Печальные герани» находятся двое молодых людей - Он и Она, у них даже нет имен. Э. Хемингуэй тоже очень часто не использует имен, что уже несет в себе скрытую информацию - не важно, как их зовут, важна сама ситуация их общения, или писатель хочет придать некую анонимность своему рассказу. Ситуация рассказа развертывается стремительно, представление содержания сжато до предела: молодой человек, познакомившийся с молодой особой вечером и приглашенный в ее уютную квартиру, открывает наутро неприятную ассиметричность формы и цвета ее носа. Чувство неприязни нарастает и девушке не удается удержать его, он убегает от новой знакомой. Временные рамки ситуации почти совпадают со временем прочтения рассказа, что создает особый эффект соприсутствия, сопереживания в ситуации. В рассказе В.Борхерта создает контраст между чувствами героев. Писатель описывает внутренний мир, мир переживаний, мир мыслей через внешнее описание. Он - неожиданно потрясенный необычностью формы и цвета ее носа, с нарастающим раздражением делает предположения и пытается выяснить причины этого. Он - активно действующее лицо, переживает, сравнивает, объясняет. Все это проходит через его внутреннюю речь, где экспрессивный синтаксис свидетельствует о его эмоциональном состоянии. Она, терпеливая и тихая, с затаенной надеждой на понимание как бы ждет исхода ситуации. Автор акцентирует при описании ее действий терпеливость и внешнее спокойствие: antwortete geduldig, flüsterte, legte ihm, die Hand auf das Knie, verbesserte gütig. Такое описание главной героини дает нам выход на понимание символического названия текста «Die traurigen Geranien». Ее внешнее спокойствие и подчеркнутая терпеливость позволяют предположить, что подобная ситуация повторяется периодически. Отчаявшись, она втягивает в ситуацию и предметы: показывает все в квартире чужому человеку: скатерти, простыни, тарелки и вилки. Она с особой симметричностью располагает на окне герани и обращает внимание на это. Но ничего не помогает и на этот раз. С полными слез глазами она стоит у окна. Её отчаяние, горечь, печаль, безнадежность впитывают в себя её «симметричные» герани, эти безмолвные свидетели сцен. Они уже «пахнут» (riechen) этой печалью. А она, может быть, снова запрячет свою печаль далеко во внутрь и снова будет искать счастья. Весь текст рассказа акцентирует наше внимание на нос и симметричность, что создается с помощью многочисленных повторов (использование различных повторов для создания подтекста свойственно также Э. Хемингуэю). Писатель использует множество существительных и местоименных компонентов, чтобы обратить внимание читателя на самый главный внешний недостаток героини: ihre Nase, die Nase, sie, sie, wie andere Nasen, diese Nasenlöcher, die, die, das eine (Nasenloch), das andere die Nase, sie, sie, die Nasenlöcher, wegen der Nase, wegen ihr, sie, sie, deine Nase. Акцент на симметричность передается синонимичной парой: die Harmonie - die Symmetrie; ohne jede Harmonie, ohne Harmonie, von einer ganz neuartigen Harmonie, die Symmetrie, symmetrisch, wegen der Symmetrie, Harmonie, wegen der Harmonie, ganz symmetrisch. При этом каждый из героев понимает значение и сочетаемость этих слов по-разному. Для него нарушение пропорций лица есть отсутствие гармонии, для нее - отсутствие симметричности. Понятие гармонии у нее глубже, чем понятие симметрии. Именно отсутствие симметричности в форме носа стало причиной печали молодой особы и эмоционального всплеска, неприязни к ней молодого человека. Таким образом, основными способами создания подтекста в рассказе «Die traurigen Geranien» являются: повтор существительных и местоимений, обозначающих один и тот же предмет или явление; отсутствие имен главных героев; контраст в описании их эмоционального состояния, в связи с чем, и подбор определенной лексики; символическое название; передача главной темы рассказа с помощью синонимичной пары. К числу приемов актуализации подтекста в рассказах В. Борхерта относятся перечисления, ритм, парцелляция, дистантное взаимодействие языковых знаков, метафоры, сравнения, символика цвета, обращение, противопоставление, синонимичные пары, повторы слов, предложений, конструкций, идей и заглавия. В данном списке появились такие средства выражения подтекста, которые не встречались у Э. Хемингуэя и У. Фолкнера, - перечисления, обращение и парцелляция. ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ходе написания дипломной работы были рассмотрены и изучены психолингвистические особенности восприятия текста и подтекста художественного произведения, выделены все виды информации в тексте, сопоставлены понятие «подтекст» со смежными ему понятиями (импликация, эллипс, цитация, аллюзия, символ, пресуппозиция, семантическое осложнение), объединены в классификацию все виды подтекста и охарактеризованы способы его образования. На основе всего этого можно сделать следующие выводы: |