камерон краткая история. 5 Моим внукам Лукасу, Марго Лиль, Киле, Грэхему Зэйн

• Название: 5 Моим внукам Лукасу, Марго Лиль, Киле, Грэхему Зэйн
• Анкор: камерон краткая история.doc
• Дата: 24.04.2017
• Размер: 12.31 Mb.
• Имя файла: камерон краткая история.doc
• Тип: Документы; #4628
• страница: 38 из 44

Экономика деколонизации

Вторая мировая война нанесла смертельный удар по европей­скому империализму. Филиппины, голландская Ост-Индия, французский Индокитай и британские Бирма и Малайзия попали под временный контроль Японии. Повсюду в Азии и Африке по­ражение Франции, Бельгии и Италии и концентрация Великобри­тании на военных проблемах во многом предоставили их колони­альные владения самим себе. Некоторые зависимые страны сразу провозгласили свою независимость; в других возникли движения за независимость, которые агитировали против продолжения ко­лониального правления. Лозунги западных союзников во время войны, призывавшие к свободе и демократии во всем мире, уси­лили влияние сторонников независимости, подчеркивавших кон­траст между западными идеалами и реалиями колониализма. Они также подорвали желание европейцев нести расходы, необходи­мые для поддержания господства над другими народами. В пер­вые послевоенные годы колониальные империи временно восста­новили контроль над большинством своих бывших колоний, но их собственная послевоенная слабость, растущая сила движений за национальную независимость и амбивалентная позиция Соединен­ных Штатов привели к постепенному отказу от имперского кон­троля. В некоторых случаях колониальные регионы вели успеш­ные войны за независимость со своими бывшими метрополиями. Империалистические державы все больше приходили к понима­нию того, что лучше добровольно уступить контроль, чем идти на издержки и риски войны.

Когда Великобритания предоставила независимость Индийско­му субконтиненту в 1947 г., то появилось не одно, а два государ­ства, а затем их стало четыре. 15 августа 1947 г. получили неза­висимость Индия и Пакистан, соответственно имевшие преимуще­ственно индуистское и исламское население. В следующем году остров Цейлон также получил независимость, сменив в 1972 г. на­звание на Шри Ланка. Первоначально возникший Пакистан был разделен на две далеко отстоящие друг от друга части: Западный Пакистан на реке Инд, население которого говорило на урду, и Восточный Пакистан на реке Ганг, население которого говорило на бенгали. Представители Западного Пакистана политически до­минировали над более многочисленными восточными пакистанца­ми до 1971 г., когда последние восстали и создали независимое государство Бангладеш. Все четыре страны имели чрезвычайно плотное население, незначительные природные ресурсы и низкий уровень грамотности. Они также страдали от расовых и религиоз­ных столкновений и нестабильных, часто диктаторских прави­тельств. Большая часть рабочей силы во всех этих странах занята в низкопроизводительном сельском хозяйстве. Не удивительно, что все эти страны чрезвычайно бедны. Индия занимает несколь­ко лучшее положение. В 1960 1970-х гг. она воспользовалась

480

плодами «зеленой революции» в сельском хозяйстве и сейчас фактически самостоятельно обеспечивает себя продовольствием. Она также имеет более развитую промышленность. Ни одна из этих стран не придерживается социалистической доктрины, но их правительства играют существенную роль в экономике.

Бирма, переименованная в Мьянму, до войны управлялась как часть британской Индии и получила независимость от Великобри­тании в 1948 г.; Индонезия получила независимость от голланд­цев в 1949 г., а Лаос и Камбоджа, вместе с Северным Вьетна­мом — от французов в 1954 г. В 1963 г. бывшие колонии Британ­ской короны Сингапур, Саравак и Северный Борнео, объединив­шись с ранее существовавшей Малайской Федерацией, создали федерацию Малайзия, полностью самоуправляемый доминион в рамках Британского содружества. Но в 1965 г. Сингапур, насе­ленный преимущественно этническими китайцами, вышел из фе­дерации и стал независимой республикой. Филиппины, решившие стать независимыми от Соединенных Штатов перед Второй миро­вой войной, добились этой цели 4 июля 1946 г. Все эти страны, за исключением Сингапура, имеют множество общих черт, вклю­чая климат и топографию. Все они являются преимущественно аг­рарными странами, их рабочая сила разделена между крестьян­скими хозяйствами, балансирующими на уровне самообеспечения, и сельскохозяйственными плантациями, ориентированными на экспорт. Некоторые из них также имеют стратегические мине­ральные ресурсы, ценящиеся на мировых рынках; к ним относят­ся нефть Индонезии и олово Малайзии. Для всех перечисленных стран характерны низкий уровень грамотности и высокие темпы роста численности населения. Хотя они являются номинально рес­публиками, демократические силы в них слабы; большинство про­шло через длительный период диктатур. Большинство этих стран отчаянно бедны, однако Сингапур является высоко урбанизиро­ванным, относительно богатым государством с высоким уровнем грамотности. Расположенный на пересечении важных торговых путей, он смог развить передовую экономику, схожую с экономи­кой Гонконга, в основе которой лежит торговля, а также связан­ные с ней банковское дело, финансовое обслуживание и даже, в определенных пределах, промышленность.

Политическая карта Африки к концу Второй мировой войны мало отличалась от довоенной. Империалистические державы все еще управляли почти всем континентом. На поверхностный взгляд грандиозные события двух предыдущих десятилетий не оказали на континент какого-либо влияния. Однако подспудно пришли в движение мощные силы перемен, которые в течение последующих двух десятилетий полностью изменили лицо конти­нента.

Бывшая итальянская колония Ливия стала первой африкан­ской страной, получившей независимость. В 1949 г. решение об этом приняла ООН, и в конце 1951 г. возникло новое государство

16 — 5216

481

в форме конституционной монархии. Будущее новой страны, имевшей редкое население, скудные природные ресурсы и отста­лую экономику, было далеко не многообещающим, но западные субсидии помогли ему выжить до тех пор, пока не были открыты месторождения нефти, укрепившие его экономическую базу. В 1969 г. группа молодых армейских офицеров свергла престарело­го прозападно настроенного короля и создала фанатично национа­листическую арабскую республику, которая в 1980-х гг. оказыва­ла помощь и содействие международному терроризму.

Великобритания формально отказалась от протектората над Египтом в 1922 г., но сохранила контроль над его военной и внешней политикой. В 1952 г. военная хунта свергла праздного и склонного к сибаритству британского ставленника и установила военную диктатуру под маской республики. В 1956 г. диктатор за­ставил уйти последние британские войска, якобы охранявшие Су­эцкий канал, и вскоре после этого национализировал его. Хотя египтяне и настаивали на полной независимости для самих себя, они желали сохранить контроль над Суданом, которым управляли совместно с британцами. Однако в ходе плебисцита 1955 г. судан­цы решительно проголосовали в пользу независимой республики, которая и была провозглашена 1 января 1956 г. Имея большую территорию, но скудные ресурсы и в основном неграмотное насе­ление, Судан оказался неспособным ни к установлению демокра­тии, ни к созданию эффективно функционирующей экономики и прошел через серию военных режимов.

Французская Северная Африка была вовлечена в длительную и тяжелую борьбу за независимость. Тунис и Марокко при фран­цузском правлении сохраняли свои традиционные правительства. С другой стороны, Алжир, которым французы владели более ста лет и где было более миллиона жителей европейского происхож­дения (около 10% населения), часто воспринимался как часть соб­ственно Франции. После войны во всех трех странах возникли сильные националистические и панарабские движения. Француз­ское правительство ответило некоторыми номинальными уступка­ми для Туниса и Марокко, но пыталось еще крепче привязать Алжир к Франции. Ни один из этих вариантов политики не сра­ботал.

Франция в конечном итоге предоставила полную независи­мость Тунису и Марокко, но усилила свой контроль над Алжи­ром. Алжирцы ответили жестокой партизанской войной, начав­шейся в 1954 г., в которой они часто использовали террористичес­кие акты против европейского населения и против алжирских коллаборационистов. Французская армия, неспособная установить местопребывание руководящей верхушки восставших (которые часто искали убежища в других арабских странах) и уничтожить их, отвечала террором на террор. Правительство в Париже не да­вало армии полной поддержки и не имело твердого контроля над ней. В мае 1958 г., столкнувшись с угрозой военного переворота,

482

правительство Четвертой республики сложило свои полномочия в пользу генерала де Голля, который получил фактически диктатор­скую власть. Сначала казалось, что де Голль намеревался удер­жать Алжир в руках Франции, но после нескольких лет крово­пролития и бесплодных попыток достичь взаимопонимания с ал­жирскими лидерами на основе предоставления автономии в рам­ках «Французского сообщества наций» он в 1961 г. согласился на предоставление Алжиру полной независимости.

Экономика всех трех североафриканских стран носила аграр­ный характер, а их сельское хозяйство принадлежало к средизем­номорскому типу (зерновые, оливки, цитрусовые и т.д.), но они также имели залежи важных полезных ископаемых. В частности, запасы нефти и природного газа в Алжире, открытые вскоре после обретения независимости, дали стране средства для разви­тия промышленности и возможность играть свою роль в мировой политике. До обретения независимости торговые связи всех трех государств были ориентированы на Францию. Эта ориентация со­хранилась и впоследствии, хотя в 1976 г. соглашение с Европей­ским сообществом расширило их внешние рынки. Алжир экспор­тировал большую часть сжиженного природного газа в Соединен­ные Штаты.

В начале 1950-х гг. большинство наблюдателей ожидало, что потребуется срок жизни одного или более поколений, прежде чем чернокожие народы Африки получат независимость. Однако в те­чение десятилетия на месте бывших британской, французской и бельгийской империй возникло более 20 новых государств. Сила национальных движений за независимость только отчасти объяс­няет эти поразительные изменения. В равной степени важную роль играли внутренние трудности самих империалистических держав, которые отбили у них желание платить высокую цену (экономическую, политическую и моральную) за продолжение уп­равления другими народами вопреки их воле. Как только процесс освобождения начался, он стал развиваться по законам цепной ре­акции, когда каждый новый день независимости ускорял приход следующего.

После Второй мировой войны британское правительство осоз­нало, что для избежания дорогостоящих колониальных войн и полной потери экономических преимуществ империи необходимо как можно лучше подготовить своих африканских «подопечных» к самоуправлению. Подготовка началась с устройства большого числа школ, создания университетов и открытия гражданской службы для африканцев. В 1951 г. некоторую автономию получи­ли Золотой Берег и Нигерия. Британцы намеревались сделать больше, возможно, через несколько десятков лет. Однако влия­тельный лидер Золотого Берега Кваме Нкрума потребовал немед­ленной независимости и продемонстрировал намерение добиться ее, даже находясь в тюремной камере. Опасаясь всеобщего восста­ния, британцы согласились на большинство его требований, и в

483
1957 г. появилось государство Гана (ранее так называлась средне­вековая африканская империя), первое государство чернокожих в рамках Британского содружества. Гана также стала членом ООН. Имея перед собой такой прецедент, Нигерия добилась независи­мости уже в 1960 г., а другие бывшие британские владения после­довали ее примеру в ближайшие годы.

Парадоксально, что первые британские колонии в Африке, до­бившиеся полной независимости, находились в числе наименее развитых в экономическом и политическом отношении. Ввиду того, что они были населены почти исключительно чернокожими африканцами, у них не было проблем с белым меньшинством. Од­нако в Восточной Африке и в Родезии британские поселенцы при­обрели значительную собственность и пользовались широкими правами самоуправления. Лишенные политических прав и эконо­мических возможностей, африканцы составляли зловещее и взры­воопасное большинство, которое иногда прибегало к насилию, как, например, в 1950-х гг. в Кении, где представителями движе­ния «Мау-мау» были совершены террористические акты.

К 1965 г. Великобритания предоставила независимость всем своим африканским колониям, кроме Южной Родезии (или про­сто Родезии, как она стала называться после того, как Северная Родезия стала Замбией в 1964 г.). Это исключение было связано с тем, что белое население Родезии отказалось предоставить рав­ный статус своим черным согражданам, которые количественно во много раз превосходили белых. В 1965 г. правительство Яна Смита, в котором преобладали белые, в одностороннем порядке провозгласило независимость (это был первый случай такого рода в Британской империи после 1776 г.). ООН попыталась ввести экономические санкции против нее, но Родезия, при некоторой помощи Южной Африки и Португалии, успешно противостояла им в течение нескольких лет. Наконец, в 1979 г., после проведе­ния свободных выборов, черное большинство одержало триум­фальную победу и переименовало страну в Зимбабве.

Провозглашая в 1958 г. конституцию Пятой республики, де Гол ль предложил французским колониям, кроме Алжира, воз­можность немедленно получить независимость или же автономию в рамках Французского сообщества, с правом отделения в любое время. Хотя де Голль понимал, что удерживать колонии против их воли может оказаться невозможным, эти весьма либеральные предложения находились в резком контрасте с тупым упрямством и слепотой прежней французской колониальной политики. Из 15 колоний Черной Африки (включая Мадагаскар) только Гви­нея, ведомая коммунистом Секу Туре, выбрала независимость. Другие создали свои собственные правительства, но позволили Франции сохранить контроль над военной и внешней политикой в обмен на экономическую и техническую помощь. В 1960 г. про­изошли дальнейшие конституционные изменения, которые дали им полную независимость и в то же время обеспечили им особые

484

экономические привилегии. В 1963 г., согласно решению конфе­ренции в Яунде (см. ниже), аналогичные привилегии были предо­ставлены им всеми членами Европейского сообщества.

Неожиданное обретение свободы французскими колониями подвигнуло ранее мирных подданных Бельгийского Конго к вос­станиям, грабежам и требованиям от метрополии аналогичных ус­тупок. Бельгийцы не делали никаких приготовлений к предостав­лению Конго самоуправления и тем более независимости. Беспо­рядки застали их врасплох, но в начале 1960 г. бельгийское пра­вительство объявило, что Конго обретет независимость 30 июня. В спешке были организованы выборы, подготовлен проект конститу­ции, и в массе своей неграмотные конголезцы, никогда до этого не принимавшие участия в голосованиях, были призваны для выбо­ров полного штата государственных служащих. Когда этот день пришел, многие жители страны ожидали, что их благосостояние магическим образом вырастет и они станут жить так же хорошо, как раньше жили их преуспевающие хозяева. Разочарование в этих ожиданиях привело к возобновлению грабежей и бессмыс­ленных разрушений. Восстала конголезская армия, соперничаю­щие политические группы нападали одна на другую, а богатая по­лезными ископаемыми провинция Катанга пыталась отделиться от нового государства. Центральное правительство призвало на по­мощь ООН для восстановления порядка, но волнения и дикие взрывы насилия продолжали периодически потрясать страну. Только в 1965 г. военному диктатору генералу Мобуту удалось восстановить порядок. После установления контроля над страной он изменил ее название на Республику Заир.

К середине 1960-х гг. все бывшие европейские колониальные державы, за исключением Португалии, предоставили независи­мость почти всем своим азиатским и африканским колониям. Пор­тугалия презрительно отвергала все предложения, направленные на подготовку ее колоний к последующему освобождению. Одна­ко в 1974 г. переворот в Португалии сверг диктаторский режим, и новое правительство сразу же начало переговоры о предоставле­нии в следующем году независимости африканским колониям — Анголе и Мозамбику.

Хотя колониализм ушел в небытие, он оставил печальное на­следство. За некоторыми исключениями, которые преимуществен­но ограничивались регионами европейского расселения, все новые страны были отчаянно бедны. За более чем 70 лет колониализма страны Европы получили огромную выгоду от эксплуатации мине­ральных ресурсов соответствующих стран и вывоза иных товаров, но мало делились своими богатствами с африканцами. Лишь с за­позданием некоторые колониальные державы сделали определен­ные попытки дать образование своим подданным или приготовить их к ответственному самоуправлению. Тем не менее, большинство новых государств, по крайней мере, сделали вид, что следуют де­мократической форме правления, а часть из них даже предприня-

485

ла героические попытки достичь подлинной демократии. Однако, как и во многих других регионах мира, у них отсутствовала эко­номическая и социальная основа для создания стабильной, жизне­способной демократии. Многие бывшие колонии попали в руки однопартийных правительств, часто подверженных влиянию со­ветских или китайских коммунистов. Некоторые пали жертвой анархии и гражданских войн, в ходе которых тысячи невинных гражданских лиц, особенно детей, умерли от недоедания и болез­ней, а также от военных действий. Большинство правительств новых государств страдали неэффективностью и коррумпирован­ностью. Даже когда их намерения были благими, мало кто из них располагал необходимыми ресурсами, особенно человеческим ка­питалом, для успешного их осуществления.
Истоки Европейского сообщества

Мечта об объединенной Европе так же стара, как и сама Евро­па. Границы Священной Римской империи Карла Великого были очень близки к первоначальным границам Общего рынка. Импе­рия Наполеона вместе со своими сателлитами по Континентальной системе охватывала почти всю континентальную Европу. «Евро­пейский концерт», возникший после Венского конгресса 1815 г., представлял собой попытку координировать политику на самом высоком правительственном уровне. Лига Наций являлась объеди­нением европейских держав-победительниц в Первой мировой войне. Гитлер очень близко подошел к созданию Festung Еигора\ под нацистским господством. Однако все эти попытки закончи­лись провалом из-за неспособности потенциальных «объедините­лей» сохранить монополию на власть и нежелания народов добро­вольно им подчиняться. В раннее время фрагментации Европы способствовали трудности коммуникации. Потом идея национа­лизма настолько глубоко вошла в европейское сознание, особенно после Французской революции, что понятие суверенитета, т.е. высшей власти, и понятие нации (nationhood) стали почти сино­нимами. До Второй мировой войны национальные государства яростно отвергали все попытки посягнуть на их суверенитет и предложения каким-либо образом ограничить его.

Важно помнить различие между международными и наднацио­нальными организациями. Международные организации опирают­ся на добровольную кооперацию своих членов и не имеют прямой власти принуждения. Наднациональные организации основывают­ся на передаче им хотя бы части суверенитета своих членов и имеют полномочия по обеспечению выполнения решений, приня-

¹ Крепость Европа (нем.). — Прим. науч. ред.

486
тых в рамках их мандата. И Лига Наций, и ООН являются при­мерами международных организаций. В Европе ОЕЭС и боль­шинство других послевоенных организаций национальных госу­дарств были скорее международными, чем наднациональными. Продолжение успешного сотрудничества могло впоследствии при­вести к слиянию суверенитетов, на что надеялись сторонники ев­ропейского объединения. Различные предложения о создании над­национальной организации в Европе все чаще стали звучать после 1945 г. и исходили из все более влиятельных источников.

Эти предложения выдвигались, исходя из самостоятельных, но связанных между собой мотивов — политического и экономичес­кого. Политический мотив основывается на убеждении, что только с помощью наднациональной организации можно искоренить угро­зу войны между европейскими державами. Некоторые сторонники европейского политического союза, кроме того, уверены, что «компактные» национальные государства прошлого представляют собой анахронизм. Если страны Европы хотят восстановить свою былую роль на мировой арене, они должны быть способны высту­пать с единой позицией и иметь в своем распоряжении ресурсы и рабочую силу, сравнимые с теми, которыми располагают Соеди­ненные Штаты. Экономический мотив связан с тем, что более крупные рынки будут способствовать усилению специализации и конкуренции, и тем самым более высокой производительности и росту уровня жизни. Эти два мотива сливаются в тезисе о том, что экономическая мощь является основой политической и воен­ной мощи, и что полностью интегрированная европейская эконо­мика сделала бы внутриевропейские войны менее вероятными или вообще невозможными. Ввиду глубокой укорененности идеи наци­онального суверенитета большая часть практических предложений о создании наднациональной организации подразумевает, что эко­номическое объединение должно предшествовать политическому.

Таможенный союз стран Бенилюкс, который обеспечил свобод­ное передвижение товаров между Бельгией, Нидерландами и Люксембургом и единство их внешнего тарифа, возник из осозна­ния того факта, что в современных условиях масштаб экономик каждой из этих стран слишком мал, чтобы позволить им полнос­тью использовать преимущества массового производства. Бельгия и Люксембург фактически объединились в экономический союз еще в 1921 г., а в период войны правительства Бельгии и Нидер­ландов в изгнании пришли к принципиальному согласию о созда­нии таможенного союза. Официальная ратификация договора произошла в 1947 г. Государственные деятели этих стран были са­мыми горячими сторонниками европейского Общего рынка и про­должали работать в направлении более тесной экономической ин­теграции своих стран независимо от развития событий в общеев­ропейском масштабе.

ОЕЭС была создана, в первую очередь, благодаря американ­ской инициативе и обеспечивала только кооперацию, а не полную

487

интеграцию. В 1950 г. министр иностранных дел Франции Робер Шуман предложил проект интеграции угольной и сталелитейной отраслей Франции и Германии и пригласил к участию в нем дру­гие страны. Шуман руководствовался при этом как политически­ми, так и экономическими мотивами. Уголь и сталь являются ядром современной промышленности, особенно военной, а все признаки указывали на скорое возрождение немецкой индустрии. План Шумана представлял собой механизм, с помощью которого предполагалось держать немецкую промышленность под контро­лем. Страстно желая быть принятой в новое европейское сообще­ство, Западная Германия с готовностью отозвалась на это предло­жение, так же как и страны Бенилюкса и Италия, боявшиеся «не успеть на поезд». Великобритания, к тому времени национализи­ровавшая угольную и сталелитейную промышленность и все еще воспринимавшая себя империей, дала более осторожный ответ и, в конце концов, отказалась от участия. Договор, создавший Евро­пейское объединение угля и стали (ЕОУС), был подписан в 1951 г. и вступил в действие в начале следующего года. Он предусмат­ривал отмену тарифов и квот во внутренней торговле стран объ­единения железной рудой, углем, коксом и сталью, общие тарифы на импорт из других стран и контроль над производством и про­дажами. Для наблюдения за деятельностью объединения было со­здано несколько структур наднационального характера: Верхов­ная администрация, имевшая исполнительную власть, Совет ми­нистров для охраны интересов стран-участниц, Общая ассамблея, имевшая совещательные полномочия, и Суд ЕУОС для разреше­ния спорных вопросов. Объединение располагало полномочиями по обложению налогами выпуска предприятий соответствующих отраслей для финансирования своей деятельности.

Вскоре после создания ЕОУС те же страны предприняли по­пытку сделать еще один значительный шаг по пути к интеграции путем заключения Договора о европейском оборонительном союзе. Такие события, как Корейская война, создание НАТО в 1949 г. и быстрое экономическое восстановление Германии показали важ­ность включения немецкого контингента в западно-европейские вооруженные силы, но соответствующие предложения, естествен­но, вызвали подозрительность и враждебность со стороны людей, которые недавно были жертвами германской агрессии. После про­должительных дебатов французская Национальная ассамблея от­вергла договор в августе 1954 г. Это отступление от курса на объ­единение снова показало трудность достижения согласия по пово­ду решений, предусматривающих ограничение национального су­веренитета. После этого сторонники объединения прибегли к более осторожной тактике, вновь в сфере экономики.

В 1957 г. участники плана Шумана подписали еще два догово­ра в Риме, создав Европейское сообщество по атомной энергии (ЕВРАТОМ) для развития мирного использования атомной энер­гии и, что более важно, Европейское экономическое сообщество

488

(ЕЭС), или Общий рынок. Договор о создании Общего рынка предусматривал постепенную отмену импортных пошлин и коли­чественных ограничений на все виды торговли между странами-членами и замену национальных импортных тарифов общим внешним тарифом в течение переходного периода сроком от 12 до 15 лет. Члены сообщества обязались проводить общую политику в сфере транспорта, сельского хозяйства, социального страхования и ряда других важнейших направлений экономической политики, а также обеспечить свободное передвижение людей и капитала в границах сообщества. Одно из важнейших условий договора за­ключалось в том, что он не мог быть расторгнут в одностороннем порядке и что после определенного переходного периода дальней­шие решения могли приниматься квалифицированным большинст­вом голосов, а не единогласно. Договоры о создании Общего рынка и ЕВРАТОМа предусматривали учреждение комиссий для мониторинга их деятельности и объединение других наднацио­нальных органов (Советов министров, Общих ассамблей, судов сообществ) с аналогичными организациями ЕОУС. Договор о со­здании Общего рынка вступил в силу 1 января 1958 г. и в течение нескольких лет опроверг сомнения пессимистов (которых было немало): продолжительность переходного периода в реальности была сокращена, а не увеличена. В 1965 г. административные ко­миссии трех сообществ слились, создав более эффективный орган для последующего политического объединения. 1 июля 1968 г., на несколько лет раньше, чем это прежде предполагалось, все тари­фы между членами сообщества были отменены.

В ходе подготовки к подписанию договоров в Риме было сде­лано приглашение другим странам присоединиться к Общему рынку. Великобритания отказалась пожертвовать своим суверени­тетом, что подразумевалось этими договорами, и попыталась уго­ворить страны ОЕЭС создать вместо этого зону свободной торгов­ли. После подписания договора о создании Общего рынка Вели­кобритания, скандинавские страны, Швейцария и Португалия со­здали Европейскую ассоциацию свободной торговли (ЕАСТ), так называемую «внешнюю семерку», в противоположность «внутрен­ней шестерке» Общего рынка. Договор ЕАСТ обеспечивал только устранение тарифов в торговле промышленными товарами между странами-участницами. Он не распространялся на сельскохозяйст­венную продукцию, не предусматривал общих внешних тарифов; любая страна могла выйти из договора в любое время. Таким об­разом, это был более рыхлый союз, чем Общий рынок.

В 1961 г. Великобритания высказала желание вступить в Общий рынок, если будут выполнены определенные условия. Если бы это произошло, к Общему рынку присоединились бы большинство членов ЕАСТ. Последовали длительные переговоры об условиях вступления, но в январе 1963 г. президент Франции Шарль де Гол ль наложил вето на членство Великобритании; ана­логичный ход он сделал и в 1967 г. После отставки де Голля в

489
1969 г. французское правительство заняло более умеренную пози­цию по этому вопросу (другие члены Общего рынка склонны были решить его положительно). В результате дальнейших пере­говоров в 1972 г. Великобритания, Ирландия, Дания и Норвегия были приняты в члены Общего рынка с 1 января 1973 г. Хотя Норвегия обратилась с просьбой о вступлении и была принята в Общий рынок, правительство поставило этот вопрос на всенарод­ный референдум, который дал отрицательный ответ. Так в 1973 г. исходная шестерка стала девяткой. Впоследствии, после длитель­ных переговоров, к Общему рынку в 1981 г. присоединилась Гре­ция, а в 1986 г. — Испания и Португалия.

Сторонники европейского объединения имели в виду значи­тельно большее, чем просто общий рынок или таможенный союз. Для 'них Общий рынок являлся только прелюдией к Соединен­ным Штатам Европы, во многом так же, как германский Тамо­женный союз предшествовал Германской империи. После подпи­сания договоров в Риме они начали говорить о «европейских со­обществах», а после слияния их комиссий в 1965 г. — о «Евро­пейском сообществе». Слившиеся Общие ассамблеи стали Евро­пейским парламентом. Поначалу его члены избирались по реше­нию и из числа депутатов парламентов стран-участниц Общего рынка и формировали национальные группировки. Европарла-мент имел исключительно консультационные полномочия до тех пор, пока сообщество не получило собственный независимый ис­точник дохода от таможенных поступлений. (До этого сообщества финансировались за счет части налога на добавленную стоимость, собираемого в каждой из стран.) Впоследствии Европейский пар­ламент получил ограниченный контроль над бюджетом. В 1979 г., после длительных переговоров и ряда отсрочек, члены парламента были избраны непосредственно населением и заняли свои места в парламенте по партийной, а не по национальной принадлежности.

Тем не менее, европейское объединение еще далеко не стало свершившимся фактом. В 1950-е и 1960-е гг., когда предпринима­лись первые шаги в направлении интеграции, мировая экономика находилась в фазе укрепления и роста, что придавало чувство оп­тимизма в новом начинании и способствовало движению вперед. Впоследствии, в период расширения членства, рост мировой эко­номики замедлился. Появилось множество проблем внутри самого Европейского сообщества, которые препятствовали его прогрессу. Главной головной болью стала Единая сельскохозяйственная по­литика. В соответствии с договоренностями, Сообщество должно было помогать сельскохозяйственному сектору, обеспечивая вы­годные цены на его продукцию. Проведение этой политики приве­ло к огромному перепроизводству таких товаров, как масло, вино и сахар. Их излишек должен был использоваться путями, кото­рые не допускали снижения цен; как следствие, поддержка фер­меров осуществлялась за счет потребителей и налогоплательщи­ков. Еще одной постоянной проблемой была Европейская валют-

490

ная система (ЕВС), которая предполагала замену национальных валют единой денежной единицей ЭКЮ (аббревиатура от Euro­pean Currency Unit; название «экю» носила также старинная французская монета). Хотя введение ЕВС планировалось еще на 1970 г., оно непрерывно откладывалось из-за хаоса в международ­ной валютной системе и различий в денежно-кредитной и бюджет­ной сферах стран-членов. _о

Еще одной значительной проблемой, с которой Сообществу пришлось иметь дело, были его связи с государствами Третьего мира особенно с бывшими колониальными владениями членов Сообщества. В 1963 г. оно подписало конвенцию в Яунде (Каме­рун) о торговом, техническом и финансовом сотрудничестве с 18 странами Черной Африки, в основном с бывшими французскими и бельгийскими колониями. В 1975 г. была подписана конвенция в Ломе (Того) с 46 странами Африки, Карибского бассейна и бас­сейна Тихого океана, которая гарантировала свободный доступ на рынки Сообщества практически всем их товарам, а также предо­ставление промышленной и финансовой помощи. В 1979 г. Ломеи-ская конвенция была возобновлена и распространена на 48 стран Африки Карибского бассейна и бассейна Тихого океана, а в 1984 г - на 65 стран. Сообщество также заключило аналогичные соглашения с Израилем (1975 г.), Тунисом, Алжиром и Марокко (1976 г.), а также с Египтом, Сирией, Иорданией и Ливаном (1977 г.).'