учебник. А. Г. Спиркин Сознание и самосознание издательство политической литературы москва 1972

• Название: А. Г. Спиркин Сознание и самосознание издательство политической литературы москва 1972
• Анкор: учебник
• Дата: 05.12.2020
• Размер: 1.47 Mb.
• Имя файла: A_G_Spirkin_Soznanie_i_samosoznanie.doc
• Тип: Книга; #157196
• страница: 8 из 25

94

вещи, отчленение ее от других вещей возможно лишь в процессе активного оперирования данной вещью.

Для ощущений и восприятий характерен момент обобщения. Восприятие у человека включает в себя осмысливание предметов, их свойств и отношений, основанное на вовлечении каждый раз вновь получаемого впечатления в систему уже имеющихся знаний. Восприятие — это уже мыслящее созерцание: мы глядим на вещи внешним, а видим внутренним взором. Глубина этой осмысленности зависит от уровня умственной культуры человека, социального опыта личности.

Жизнь, необходимость ориентировки организма в мире макроскопических, целостных вещей и процессов организовала наши органы чувств так, что мы воспринимаем вещи как бы суммарно. В известном смысле можно сказать, что ограниченность, например, зрительного или осязательного восприятия является практически целесообразной. Неспособность руки воспринимать микроструктуру, а глаза — видеть мельчайшие детали дает возможность лучше отражать макроструктуру. Если бы было иначе, то все сливалось бы в сплошное марево движущихся частиц, молекул, и человек не улавливал бы вещей и их границ. Вообразите, что было бы, если бы мы на все смотрели через мощный микроскоп!

Тот или иной предмет воздействует на органы чувств человека какое-то определенное время. Затем это воздействие прекращается. Но образ предмета не исчезает сразу же бесследно. Он запечатлевается и сохраняется в памяти. Память — это форма познавательной деятельности, направленная на запечатление, сохранение, воспроизведение и переработку поступающей в мозг информации. Память выступает как мощный аккумулятор всей духовной деятельности человека. Богатство памяти является как бы мерой того, насколько человек освоил мир материальной и духовной реальности. Данные памяти вовлекаются в активную деятельность разума, и она всегда связана с сознанием. Без памяти невозможно никакое узнавание. Человек, лишенный памяти, утрачивает всякую способность к сознательной деятельности. Используя хранящуюся в тайниках памяти информацию, сознание осуществляет целеполагание, предвидение будущего. В свою очередь сознание целеполагает, планирует и в этом смысле дисциплинирует па-

95

мять, делает ее осмысленной, избирательной. Генетически память предшествует сознанию. Память может быть осознанной и неосознанной. Включение сознания в работу памяти значительно повышает ее эффективность.

В результате восприятия внешних воздействий и сохранения их во времени памятью возникают представления. Представления — это образы тех предметов, которые когда-то воздействовали на органы чувств человека, а потом восстанавливаются по сохранившимся в мозгу следам при отсутствии этих предметов, а также образы, созданные усилиями продуктивного воображения.

Ощущения и восприятия являются началом возникновения сознательного отражения. Память закрепляет и сохраняет полученную информацию1. Представление — это такое психическое явление, в котором сознание впервые отрывается от своего непосредственного источника и начинает существовать как относительно самостоятельное субъективное явление. В нем уже теряется непосредственная чувственная данность объекта сознания. Представление осуществляется в двух формах — в виде воспоминания и воображения.

Раз возникнув, представление может уже и без восприятия иметь самостоятельное значение в жизни человека. Если восприятие относится только к настоящему, то представление одновременно относится и к настоящему, и к прошлому: событие отошло в прошлое, но в сознании оно принадлежит настоящему, однако прошлое сохраняется в идеальной форме, в виде воспоминания. В представлениях долговечными делаются те события, которые достойны памяти. События, не имеющие значения в жизни человека, проходят без следа. Представление — это вспоминающее созерцание, спецификой которого является промежуточность между созерцающим и мыслящим сознанием. Без воспоминания было бы невозможно узнавание: «...так называемое воспоминание в собственном смысле слова есть отнесение образа к созерцанию и притом в качестве подведения непосредственного единичного созерцания под то, что по

¹ См. А. С. Смирнов. Психология запоминания. М., 1948; М. С. Роговин. Философские проблемы памяти. М., 1966; Е. Н. Соколов. Механизмы памяти. М., 1969.

96

своей форме является общим, под представление, имеющее то же самое содержание» 1.

Психический процесс, ведущий к созданию представлений и мысленных ситуаций, непосредственно не воспринимавшихся в целом в действительности, составляет воображение. Воображение ориентировано на созидание образов желаемого, возможного будущего, а также образов того, что отсутствует в наличном опыте, но что может быть воссоздано по имеющимся элементам. Эти образы могут просто воспроизводить то, что есть или было, а могут и предвосхищать грядущее новое, направлять практические действия к его реальному созиданию. Чем реальнее отражение в воображении, тем продуктивнее его регулятивная и стимулирующая деятельность, обладающая большой силой образного обобщения, которое особенно ярко проявляется в художественном творчестве². Материалом воображения служат представления, которые преобразуются в сознании, особенно когда речь идет о творческом воображении.

Восприятие и представление не есть независимые силы или способности сознания; их следует рассматривать в единстве, во взаимосвязи. Представление может быть и простым воспроизведением «следов» прошлых воздействий, оживлением восприятий. Однако чаще оно является синтезом многих чувственных впечатлений. Представление «есть умственная форма, несравненно более богатая содержанием, чем предшествующая ей ступень... синтетическая форма, в которой совмещается все, что человек знает о предмете» ³.

Представление стоит как бы на перепутье между чувственным и рациональным познанием: это нечто конкретное, наглядное, сохраняющее в себе еще «трепещущую» жизнь объекта в его реальных связях, но уже дальше отстоящее от действительности, чем непосредственное ее отражение в виде ощущений и восприятий.

В то же время представление дальше от действительности и по сравнению с мышлением в смысле неполноты своего содержания.

¹  Гегель. Соч., т. III, стр. 257.

²  См. Ю. М. Бородай. Воображение и теория познания. М., 1966; О. И. Никифорова. К вопросу о воображении. «Вопросы психологии», 1972, № 2.

³  И. М. Сеченов. Избр. произв., стр. 295.

97
Процесс сознания предполагает деятельность внимания, играющего очень важную роль в познании и всей психической жизни человека. «Без внимания для духа ничего нет» 1. Внимание выступает как момент, когда сознание овладевает своим содержанием, постигает объект, осуществляет встречу и знакомство с ним, которое не является еще познанием этого объекта. Внимание, по Гегелю, противопоставляет себя содержанию ощущений, но в то же время признает его своим собственным состоянием, т. е. в одно а то же время отрицает и утверждает свое единство с предметом и, таким образом, овладевает содержанием ощущений.

Внимание — это сознание, направленное на объект, и потому оно представляет собой единство объекта и субъекта. Внимание связано с активным воздействием субъекта на объект, и тем самым оно тесно связано с волей, практическим действием. Внимание есть форма обнаружения воли, направленной на изменение вещей.

Быть внимательным нелегкое дело: это требует напряжения ума, умения отвлечься от всех других предметов, от тысячи вещей, мелькающих перед глазами, в голове, и даже от своей собственной личности. Внимание требует необходимого уровня культуры.

Чувственные формы отражения чаще всего становятся фактом сознания. Но всегда ли восприятия достигают уровня сознания? Нет, не всегда. В каждый данный момент, когда человек погружен в размышления, он не держит в фокусе своего сознания множество воздействующих на него вещей. Множество событий и звуков, которые мы видим и слышим, передвигаясь по улице, ориентируют нас в потоке уличного движения, хотя мы не фиксируем на них внимания; точнее говоря, паше внимание как бы скользит по ним и останавливается на чем-либо лишь в случае особого затруднения или необычности.

Ощущения и восприятия не достигают уровня сознания, не становятся фактом сознания и в том случае, когда человек, переживая то или иное воздействие, не соотносит свое переживание с вызвавшей их причиной. Однако в определенных условиях неосознанные ощущения могут превратиться в факт сознания.

¹ Гегель. Соч., т. III, стр. 246,

98

мыслящее сознание

Начинаясь с чувственного отражения, в образах которого человеку непосредственно является мир вещей, их свойств и отношений, сознание поднимается до уровня мышления, в процессе которого обобщение осуществляется как осознание и выделение существенных связей вещей. Этот подъем осуществляется так, что за каждым удалением мысли от ощущений, восприятий и представлений происходит все новый и новый возврат к ним и обогащение их. Хотя мы имеем перед собой предмет и в непосредственном созерцании, лишь в мышлении мы возвращаемся к созерцанию так, что предмет предстает перед нами как внутри себя расчлененная целостная система. Мысль о вещи есть отражение вещи, но не просто отражение, а такое, которое, будучи обработано средствами абстрактного мышления, пройдя через чистилище опыта, вновь возвращается к этой вещи, но уже дает ее в расчлененном и обобщенном виде. Мыслящее созерцание есть осознание единичного в форме общего. Переход к мышлению, связанному с опосредствующей, обобщающей, абстрагирующей деятельностью и символикой, позволяет преодолеть ограниченность чувственного познания, раскрыть то, что находится под пестрой поверхностью видимого мира вещей и событий. Мышление соотносит показания органов чувств со всеми уже имеющимися знаниями индивида, более того — со всем совокупным опытом, знаниями человечества в той мере, в какой они стали достоянием данной конкретной личности.

Переход от чувственного к рациональному не означает, однако, движения от реальности в пустую тьму сверхчувственного. Понятийное мышление опирается на чувственный материал речи, прежде всего внутренней, на проникнутые символикой чувственные наглядные образы.

Мышление — это такая ступень сознания, которая заключается в целенаправленном, опосредствованном и обобщенном отражении человеком существенных свойств и отношений вещей, в творческом созидании новых идей, в постановке проблем и их решении. Для мышления характерно четкое различение и противопоставление элементов объекта, их объединение в синтети-

99


ческое целое, обобщение данных чувственного опыта и установление закономерности. Решение проблемы — отличительная особенность мышления. При этом к собственно мыслительной деятельности относится и сама постановка проблемы: для постановки проблемы необходимо известное умение, иначе, как говорил Гегель, получишь ответ, что вопрос никуда не годится. Хотя процесс мышления как решение проблем может осуществляться и неосознанно (например, открытие и изобретение во сне), в целом движимое волевыми усилиями мышление — высшая форма сознания. Подтверждением тому факты патологии. У больных, находящихся в состоянии нарушенного сознания, наблюдается дезориентация в месте, времени, окружающей обстановке и собственной личности, а соответственно нарушается и способность ставить и решать проблемы, способность мыслить. Отдельные вещи, свойства, события воспринимаются верно, но они не связываются в единое осмысленное целое.

Мышление как высшая форма сознательного отражения действительности является привилегией человека, хотя, как отметил Дж. Локк, есть люди, которые большую часть жизни проводят без мышления.

Решение проблемы в процессе мышления осуществляется посредством операций образами, понятиями, символами. При этом мышление включает в себя сравнение, абстрагирование, обобщение, оценку и конечный выбор. Далеко не всегда решение проблемы осуществляется новыми методами и достигает оригинальных результатов типа открытия или изобретения. Мышление может протекать, как процесс решения задач, по строго определенным правилам, алгоритмам (алгоритмическое мышление) и может быть продуктивно-творческим, генерирующим новые идеи. Творческая активность и пытливость — существенный признак мыслящего разума. Понятие творческого мышления подчеркивает момент его продуктивности, оригинальности, способности постановки новых проблем и их уникального решения.

Мышление индивидуально, личностно, поскольку осуществляется в контексте опыта и способностей данного субъекта (другие не имеют прямого доступа к его мыслям), но оно в то же время социально и по своему содержанию, и по логической форме, и по своей симво-

100

лической основе. Логика мышления складывалась под влиянием логики действий и логики вещей. Происходил лроцесс интериоризации, т. е. превращения материальной внешней структуры предметной деятельности в идеальную внутреннюю логику мышления¹. Но на нее огромное влияние оказывает и общение, необходимость влиять на других людей, убеждать и побуждать их к определенным действиям. Мышление не существует вне общества, вне накопленных им знаний и выработанных логических способов умственной деятельности. Человек не рождается, а становится субъектом мышления, овладевая языком, понятиями, логикой, представляющими собой продукт всей всемирной истории. И задачи, которые человек ставит перед своим мышлением, порождаются общественными условиями.

Мышление — это организованный поисковый процесс, требующий сосредоточенной направленности и собранности на одном предмете, на разрешаемой проблеме. Этот процесс существенным образом отличается от хаотической игры ассоциаций, вызывающей наплыв обрывков мыслей, которые тут же разбегаются в разные стороны. При утомлении человек часто дает своим мыслям блуждать и расплываться в случайных грезах. Это, по Гегелю, смутное брожение духа в самом себе. Однако и в таких грезах больше направленности, чем в простой игре ассоциаций.

Отличительная особенность мыслительного процесса состоит в том, что его течение определяется не внешними для него связями, а логикой его собственного содержания. Когда из определенных посылок делается логически обоснованный вывод, связь между мыслями принципиально отличается от ассоциативной связи. В этом случае связь вывода с посылками такова, что из этих посылок данный вывод вытекает формально, независимо от его содержания и содержания посылок.

Разумность, или осмысленность, интеллектуального процесса в том и заключается, что он адекватно отражает объективные отношения и, выходя при решении проблемы или достижения цели за их пределы, изменяя их, организуется сообразно с ними.

¹ См. П. Я. Гальперин. Развитие исследования по формированию умственных действий. В кн. «Психологическая наука в СССР», т. I. M., 1959.

101
Будучи высшей формой психической деятельности человека, сознание не тождественно мышлению. Говоря о различии сознания, например, у буржуа и пролетария, мы имеем в виду не различия в их знаниях, логике мышления и понимании, а прежде всего в интересах, убеждениях, в ценностной ориентации и т. п.¹

Мышление — не только теоретическая форма отражения действительности в форме понятий, гипотез, теорий. Мышлением постоянно решаются и практические задачи. В мышлении уже заключается практический момент, поскольку оно выражает общее как закон жизни единичных вещей. А практически ориентированное мышление как раз и есть применение общего к единичным событиям. Практические действия имеют своим идеальным аспектом одновременно мыслительные операции, поскольку, преобразуя действительность и осуществляя свою цель, человек сообразуется с объективными условиями. Практическая деятельность как реализация мышления — это и фило- и онтогенетически исходная форма мышления.

Раскрытие мыслью глубинных, существенных связей неизбежно выводит за пределы чувственной достоверности. В реальном мире есть содержание, которое нельзя наглядно представить и которое может быть адекватно осознано лишь в форме понятия. Мышление в понятиях имеет, таким образом, не только свою специфическую форму (понятия, суждения, умозаключения, гипотезы, теории), но и свое специфическое содержание. При этом его форма неразрывно связана с его содержанием.

Мышление принимает на себя функции планирования. Оно поднимается на тот уровень, когда возможной становится теория, опережающая практику и служащая руководством к действию ².

¹  См. К. Р. Мегрелидзе. Основные проблемы социологии мышления. Тбилиси, 1965.

²  См. Л. И. Анциферова. Исследования проблемы мышления в современной зарубежной психологии. «Вопросы психологии», 1956, № 3; С. Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования. М., 1958; А. В. Брушлинский. Культурно-историческая теория мышления. М., 1968; К. А. Славская. Мысль в действии. М., 1968; О. К. Тихомиров. Структура мыслительной деятельности человека. М., 1969.

102

Осуществляясь в различных операциях, мышление связано со всей структурой сознания и деятельности1. Вместе с тем, как уже отмечалось, можно обладать мышлением и на иметь сознания. Высшие животные обладают наглядным мышлением, а сознания у них нет. Они не в состоянии выделить себя из окружающей среды. Например, обезьяна не может воспринять свое отношение к внешней среде именно как отношение, не может противопоставить себя остальному миру и, следовательно, не имеет сознания. Сознание присуще только человеку, причем не каждому. Имбецил² обладаем мышлением, тютя и чрезвычайно отсталым, примитивным, но сознания у него нет ³.

Человек способен не только к осознанному мышлению. Сложные процессы обработки поступившей информации, являясь мышлением, в определенные моменты могут не осознаваться, хотя протекают по тем же законам, что и осознанное мышление. Процесс мышления, даже ведущий к творческим результатам, иногда может осуществляться и бессознательно.

У интеллектуально развитого человека необходимым условием познания объекта является его осознание в качестве такового. Познавательная деятельность, особенно на уровне научного исследования, не может осуществляться в потемках, без лучей света сознания, хотя некоторые познавательные процессы могут происходить и без осознания того, что познается, и того, кто познает. Познание значительно шире сознания; оно включает в себя все богатства деятельности, содержащей множество неосознанных процессов.

РАССУДОК И РАЗУМ. УМ И МУДРОСТЬ

По способу умственной деятельности мыслящее сознание личности можно разделить на два основных типа: рассудок и разум. Первым из мыслителей,

¹ См. А. И. Леонтьев. Мышление. «Философская энциклопедия», т. 3.

²  Имбецилъностъ (лат. imbecillus) — средняя степень врожденного слабоумия.

³ См. Б. В. Зейгарник. Патология мышления. М., 1962; Н. М. Соловьев. Психология познавательной деятельности нормальных и аномальных детей. М., 1966.

103

кто уловил разнотипность характера мышления, был Гераклит, который показал, что, мысля одним способом, менее совершенно, ограниченно, человек не поднимается до всеобщего. Мудрость же состоит в возможности воспринять природу целостно, в ее движении и взаимосвязи. Сократ понимал под рассудком средний, общий многим уровень мышления, способность согласовывать внутренние правила с внешней деятельностью. Платон считал, что разум есть способность созерцать сущее в понятиях, а рассудок достаточен для обыденного применения в практической деятельности. Согласно Аристотелю, более мудрым оказывается не тот, кто действует непосредственно, а тот, кто владеет знанием в общей форме. Рассудок проявляет себя в частных науках, где он занимается какой-либо специальной областью. Его функция — составление суждений, формальное отношение к вещам. Разум же ориентирован на сущее; он рефлексивен. По Николаю Кузанскому, рассудок разрывают противоречия, противопоставляя противоположности друг другу. Существо рассудка — абстрактность. Разум мыслит и разрешает противоречия; он мыслит мир как процесс. Рассудок, утверждал Спиноза, абстрактен и действует по установленным, твердым правилам интеллекта, выводя на основе общих понятий заключения о явлениях мира. Спиноза высказал любопытную мысль, что действующий по определенным правилам рассудок представляется неким духовным автоматом ¹. Разум же служит высшим регулятором общественной жизни и деятельности человека и направлен на всеобщее благо. Он находится в единстве с бытием, постигая вещи, как они существуют сами по себе.

Французские материалисты XVIII в. рассматривали рассудок лишь с негативной стороны, как деятельность, направленную на самосохранение и доставляющую только личные преимущества, не распространяющиеся на человечество. Гольбах, например, определял рассудок как вырабатываемое опытом и размышлением умение отличать полезное от вредного. Рассудок лишен творческого отношения к жизни, он нередко ведет к консерватизму. В бурные, переломные эпохи общественной

¹ См. Б. Спиноза. Избр. произв. в двух томах, т. I. M., 1957, стр. 349.

104


жизни необходим прежде всего разум, который находит верное решение в самых сложных и противоречивых ситуациях.

Критическое отношение к рассудку складывается и у Канта, который считал, что мышление развивается от рассудка к разуму. Первой предпосылкой разума был не вполне осознавший себя рассудок — догматизм, когда философ, выявив ряд достаточно широких и, как он считал, непоколебимых принципов, был уверен, что человеческое мышление, опираясь на них, в состоянии познать все сущее. Кант определял рассудок как познавательную способность, дающую возможность постижения общего в предметах. Это ориентированная на достижение практических целей способность мыслить посредством понятий по определенным правилам. Затем наступает скептицизм, когда рассудок, осознав себя, подвергает критике свои догмы, правда пока еще с весьма ограниченных позиций. Скептицизм — это своего рода привал для человеческого разума, где он может критически обсуждать пройденный путь и намечать дальнейшее движение. Наконец, наступает третий, высший этап — собственно разум, который неизбежно сталкивается с вопросами, приводящими его к диалектике. Для разума характерна не только критичности но и самокритичность. «Возражения против уверенности и самомнения нашего... спекулятивного разума даны самой природой этого разума...» 1 Разум обладает большой самостоятельностью и благодаря постоянной самопроверке имеет тенденции к совершенствованию.

Фихте, критикуя рассудок за индивидуализм, трактует разум как высшее развитие человеческого, общественного начала в человеке. Разумная жизнь состоит в том, чтобы «личная жизнь посвящалась жизни рода, или в том, чтобы личность забывала себя в других...» ².

По Гегелю, суть работы рассудка состоит в разложении целостных объектов на составные части. В этом акте проявляется основная мощь рассудка, способного разделить, разорвать, казалось бы неразрывное. Рассудок, кроме того, необходимый и существенный момент образования. Без опоры на твердые определения рассуд-

1  И. Кант. Соч., т. 3, стр. 620.

²  Фихте. Основные черты современной эпохи. Спб., 1906, стр. 32.

106

ка было бы невозможно договориться ни но одному вопросу. Рассудок и разум суть моменты единого, внутренне противоречивого развивающегося, восходящего процесса мышления. Рассудок, в отличие от разума, рассматривает сначала общее, а потом только различие. Он зачастую соединяет одно с другим чисто внешним образом. Рассудок полагает, что мышление «есть не более, как ткацкий станок, на котором основа — скажем, тождество — и уток — различие — внешним образом соединяются и переплетаются между собой»¹. Рассудочное мышление говорит: «Разлука бережет любовь», но он же утверждает: «С глаз долой — из сердца вон». В отличие от рассудка, имеющего формальный, алгорит-мический характер, разум диалектичен, схватывает противоречия в их единстве, а его логической формой является идея— высшее рaзвитие пoнятия, несущее в себе диалектическое противоречие.

Определения рассудка и разума в домарксистской философии, особенно в различных системах идеализма, как правило, ограничивались их имманентным рассмотрением, не учитывая или ограниченно трактуя их как форму сознания, отражения действительности. Внервые глубокое определение разума дал К. Маркс, охарактеризовав его как универсальную «независимость мысли, которая относится ко всякой вещи так, как того требует сущность самой вещи»².

В марксистско-философской и психологической литературе до последних лет понятия рассудка и разума специально не анализировались, употреблялись не категориально, а как понятия, пожалуй, синонимичные мышлению, интеллекту. И лишь за последнее время понятия «рассудок» и «разум» стали интенсивно исследоваться. Появилось немало работ на эту тему, в которых утверждается что рассудок — низшая ступень логического понимания. Это скорее житейское, расчетливое мышление, отличающееся чувственной конкретностью и ориентированное на практическую пользу. Большинство представлений, понятий, лежащих в основе повседневной жизни, состоит из того, что именуется рассудком или здравым смыслом.

¹  Гегель. Соч., т. V. М., 1937, стр. 482.

²  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 7.

106
Разум — высшая ступень логического понимания, теоретическое, рефлектирующее, философски мыслящее сознание, оперирующее широкими обобщениями и ориентированное на наиболее полное и глубокое знание истины. Мышление на уровне разума освобождается от застывших рассудочных форм и становится осознанно свободным¹. На уровне разума субъективное достигает максимального единства с объективным в смысле полноты и всесторонности отражения, а также в смысле единства теоретического и практического мышления. На этом уровне знания носят наиболее глубинный и обобщенный характер. Разумное сознание — глубоко диалектический процесс.

Эффективность мышления зависит от прошлого опыта, реалистичности оценки и умственных способностей человека, что в свою очередь предполагает способность оптимальной организации мышления, чувств и поведения человека. Чем совершеннее такая организация, тем совершеннее ум. Умный — значит, хорошо мыслящий. Мышление — это процесс, а ум — свособность. Умен и мудр тот, кто обладает способностью разобраться и найтись в сложной, запутанной, темной обстановке. И недаром сова Минервы, осуществляющая свой полет в сумерках, символизирует собой мудрость — высшую степень ума. Глупым же называют человека, мышление которого примитивно, сумбурно. Его суждения непродуманны, беспорядочны, непоследовательны. В таких случаях говорят: «концы с концами не сведены».

Мера человеческого ума и его эффективность определяются степенью адекватности логике вещей, событий и целесообразности их преобразования. По Демокриту, «от мудрости получаются следующие три плода: [дар] хорошо мыслить, хорошо говорить и хорошо делать»². Умный человек — не просто много знающий. Еще Гераклит подметил, что многознание не научает уму» Можно даже очень много знать и не быть мудрым. Помните слова Фауста:

¹  В. Е. Никитин. Категория «рассудок» и «разум». Автореферат, 1968.

²  А. О. Маковельский. Древйегреческие атомисты. Баку, 1946, стр. 314.

107


Я богословьем овладел, Над философией корпел, Юриспруденцию долбил и медицину изучил. Однако я при этом всем был и остался дураком¹.

Мудрость — это личностная характеристика совершенного знания, предполагающая способность мастерски применять эти знания в жизни и вести себя благоразумно, с достоинством и предусмотрительно, а также способность схватывать общее и существенное в вещах, с наименьшими затратами средств достигать максимальных результатов, решать возникающие в настоящем проблемы на основании прошлого опыта, реалистической оценки ситуации и логических приемов с точки зрения возможных будущих последствий. Мудрость «может оыть понята как обобщение многообразного знания и опыта человечества, обобщение, формулируемое в качестве принципов познания, оценки, поведения, действия» ².

Мудрость нередко сводят к осторожности, осмотрительности, умению держать «нос по ветру». Если бы в обществе все оказались такими «мудрецами», то его прогресс резко замедлился бы. Тогда бы не было революционеров, чьи благородные сердца горят желанием преобразования жизни в интересах человечества, народа, передовых сил общества. Как правило, достигается это ценой страданий или даже самой жизни. Мудрость, конечно, предполагает не только знание, но и разумный образ жизни, который, однако, никак нельзя отождествлять с умеренностью, смирением и приспособленчеством. Это презренная «мудрость» салтыковских пескарей, мимо которых и вопреки которым течет великая река жизни. «Себялюбивая мудрость гнусна во всех видах своих. Это мудрость крыс, покидающих дом, которому суждено завалиться; мудрость лисы, выгоняющей барсука из вырытой им норы; мудрость крокодила, проливающего слезы перед тем, как пожрать свою жертву» ³.

1  Гете. Фауст. М., 1953, стр. 53.

²  Т. И. Ойзерман. Проблемы историко-философской наука. М., 1969, стр. 49.

³  Ф. Бэкон. Новая Атлантида. Опыты и наставления нравственные и политические, изд. 2. М., 1962, стр. 82.

108
Подлинно разумный, мудрый тот, кто обладает обобщенными знаниями существенного в жизни и поступает адекватно ситуации, объективным тенденциям ее развития. Мудрость связана с интеллектуальной культурой и умением использовать ее в жизни. Школа мудрости — общественная практика, весь неисчерпаемый социальный опыт, к которому человек постоянно приобщается в течение всей своей жизни.

ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ В СОЗНАНИИ

Знание как ядро сознания проникнуто сложной тканью эмоциональных переживаний, целевой устремленности, намерений и интересов.

Человек познает мир и воздействует на него, испытывая в свою очередь его обратное воздействие на себя, не с холодным равнодушием логического автомата, а с чувством удовольствия, ненависти или сострадания, восхищения или негодования и пр. Он переживает то, что отражает. Он эмоционально переполнен тем делом, которое делает, теми целями и идеалами, за которые борется. Человек переживает эмоциональные бури, страсти, потрясающие его организм, мобилизующие или сдерживающие его духовные силы. Человек всегда что-то чувствует: любит или ненавидит, восхищается или возмущается. Его сердце бьется в страдании или ликовании. Он цепенеет в трагическом отчаянии или плачет слезами радости, испытывает страх перед болью, перед моральным осуждением, перед насмешкой, перед смертью, перед неизвестностью, боится потерять то, что имеет.

Эмоции органически включены в структуру сознания. Человечество не могло довольствоваться лишь рациональным мышлением даже в сфере науки, а тем более в художественном сознании, где существенны такие компоненты, как эмоциональное постижение истины, ее многоплановость, принципиальный антисхематизм, особая роль интуиции, воображения и гипотезы, прежде всего в жанре фантастики. Познание и творчество — это не холодно-рассудочное, а страстное искание истины. «...Без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет

109

и быть не может человеческого искания истины» 1. Чувства — неотъемлемый атрибут и житейского сознания, полного треволнений быта. Помните слова А. Франса: имейте сильные страсти, дайте им развиться и растите вместе с ними, и если впоследствии человек сделается их неумолимым хозяином, то их сила будет его силой, а их величие — его красотой.

Чувства — самое интимное духовное достояние человека. Каждая эмоция носит глубоко личностный характер. Люди различаются не только по тому, что они чувствуют, но и как они проявляют свои чувства. Люди, отличающиеся сильной эмоциональностью, тонко чувствующие вообще, являются «эмоциональными типами».

Сильные эмоциональные переживания могут вызвать психосоматические симптомы — головную боль, заикание, язвы, мышечные боли, кожные болезни, различные аллергии и пр. Объект, который мы воспринимаем как омерзительный, может вызвать такую психосоматическую реакцию, как рвота. Существует сравнительно немного объектов, которые, как правило, эмоционально нейтральны. Объективированные и осознаваемые чувства теряют свою силу: слезы облегчают горе, а страх, ставший объектом мысли, теряет свою власть.

Особую группу душевных волнений составляют эстетические и нравственные чувства, оплодотворенные опытом жизни, работой разума.

В эмоциональной сфере сознания различают элементарные эмоции, связанные с сенсорными реакциями (голод, жажда, усталость и др.), чувства (любовь, ненависть, горе, радость и др.), аффекты (ярость, ужас, отчаяние и др.), страсти и эмоциональное самочувствие, или настроение (веселое, подавленное и др.) Кроме того, особо выделяют состояния эмоциональной напряженности, именуемой стрессом.

Чувство — это исторически выработанное отражение объекта в форме переживания, душевного волнения и оценочного отношения к тому, с чем человек имеет дело. В чувствах предметы отражаются не в виде образа, не понятийно, не сами по себе, а в отношении к человеку, обществу, их потребностям, интересам и идеалам. Так, смеясь над тем, что смешно, человек

¹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 25, стр. 112.

110
выражает определенное отношение к смешному. Но смешное можно анализировать и чисто рассудочно, не смеясь над ним. Нельзя отношение противопоставлять отражению, но нельзя и сводить одно к другому. Эмоциональное отношение не сводится полностью к отражению, хотя и неотторжимо от него. Отражение может быть одинаковым, а отношение разным. Если назначение познавательной деятельности сознания — как можно более верное понимание объекта, то чувства, отражая мир в виде переживания, оценивают его, выражают отношение человека к имеющимся или предполагаемым обстоятельствам, к своей деятельности и ее результатам, к другим людям, к тому, что удовлетворяет или не удовлетворяет его запросы, соответствует или не соответствует его интересам, представлениям и понятиям. Субъект осознает не только сами по себе вещи, их свойства и отношения, но и их значимость для себя, общества, что и создает условие для актуализации механизмов, которые обеспечивают развертывание действий. Все, что окружает нас и с чем мы имеем дело, полно определенного значения, зависящего и от нашего опыта, и от свойств самих вещей. Значения зависят от того, что мы делаем с вещами и людьми и что вещи и люди делают с нами. Например, в каждой культуре имеются свои символы, обладающие особым значением.

Чувства — сложная динамическая система, состоящая из множества изменяющихся элементов. Если человек испытывает, например, чувство любви, то он переживает нежность, страх, тревогу, гнев, печаль, радость и пр. Чувства всегда предметно ориентированы — организуются вокруг определенных объектов, предметных областей, сфер деятельности и лиц. Человек особенно чувствителен к тем явлениям, которые для него иди очень дороги, или очень опасны.

Применимы ли к чувствам критерии истинности? Могут ли быть наши чувства адекватными действительности или нет? Уже у Платона говорится об объективной основе переживаний наслаждения и страдания в явлениях гармонии и дисгармонии организма. По Декарту, предметы, затрагивающие чувства, вызывают у нас разные страсти не из-за различий, имеющихся в вещах, а в зависимости от значения для нас. Значение это, с его точки зрения, состоит только в том, что стра-

111
сти располагают душу желать вещей, полезность которых подсказана природой, и настаивать на этом желании. Любовь и ненависть, например, Декарт считал видами знания, которое может быть истинным, когда вещи, которые оно побуждает любить, действительно хороши, а вещи, возбуждающие ненависть, действительно дурны. Известно, что у чувств нет однозначных раздражителей: един и тот же человек может служить объектом и любви, и ненависти, и даже презрения со стороны не только разных, но даже одного и того же человека в разное время и в разном состоянии.

В каждом субъективном переживании есть объективное содержание, определяющее это переживание. В зависимости от степени объективности содержания чувств они могут быть умными и глупыми. Умное чувство верно отражает объективные ценности в форме переживания, отношения. Глупое чувство — это, как правило, неадекватное отношение к вещам.

На высших уровнях сознания отношение к отражаемым объектам выявляется в мировоззренческой позиции человека, в убеждениях, которые не есть просто знание, а и активное к ним отношение, приятие или неприятие их как руководящих принципов поведения. Отношение выражается в эмоционально-волевой сфере, которая характеризуется избирательной активностью личности. Не всегда свойства предмета приобретают ценность для человека. Оценка вещей относительна. Она в значительной мере зависит от заинтересованности личности в данном предмете. Но если чувства человека расходятся с познавательным содержанием, когда «ум и сердце оказываются не в ладу», то возникает порой острый внутренний конфликт, который иногда может кончиться трагическим исходом, вплоть до серьезного душевного расстройства.

Когда человек осознает ситуацию, последовательно и проницательно мыслит, осуществляет верные и остроумные выводы, он испытывает интеллектуальное наслаждение. Спутанность мысли или ее тупость, наоборот, сопровождается мучительным чувством угнетения.

Итак, ничто в нашем сознании не совершается вне эмоциональной окраски, имеющей громадный жизненный смысл. Без кипения страстей жизнь была бы просто неинтересной. Но их присутствие делает ее психоло-

112
гически конфликтной. Благоразумие и страсть — это коллизия, проходящая через всю историю человечества. Трезвое начало в сфере интеллекта, наиболее полно выраженное в науке, в своем чистом виде не может полностью удовлетворить ни человека, ни общество. Умственный тип готов наложить цепи разума на все живое и стянуть ему шею веревкой рассудочных доводов. Это, разумеется, грубые крайности, но и они случаются. Горький писал, что развитие «человека с некоторой поры идет криво — развивается ум наш и игнорируются чувства. Думаю, что это вредно для нас. Нужно, чтобы интеллект и инстинкт слились в гармонии стройной, и тогда, мне кажется, все мы и всe, что окружает нас, будем ярче, светлее, радостнее. Верю, что это возможно. Людей умных, но не умеющих чувствовать, не люблю. Они все — злые, и злые низко» 1. Воображение и страсть находят свое проявление прежде всего в играх, в празднествах, в искусстве, в религии, в философии. Вместе с тем без жара страсти, без интереса, энтузиазма и пафоса невозможна никакая сколько-либо значимая деятельность, в том числе и научная. Без страсти никогда не было и не может быть совершено ничего великого (Гегель), страстям науки и искусства обязаны открытиями (Гельвеций), большого напряжения и великой страсти требует наука от человека (Павлов). Даже для полнокровного суждения о факте необходимо чувство его достоверности. Слияние мысли и страсти образует тот сплав, острие которого значительно быстрее, глубже и полнее проникает в суть дела. «Орлиный взор страстей проникает в туманную пропасть будущего, равнодушие же слепо и тупо от рождения» ². Именно сочетание силы интеллекта и страсти сделало многих людей великими.Умственные процессы оказывают могучее влияние на чувства (чувство страха, скажем, наступает в связи с сознанием опасности). В свою очередь чувства не менее активно влияют на разум, но не всегда просветляют его. Под влиянием чувств человек может порой прийти к результатам страстно желанным, но далеким от действительности. Недаром люди так склонны желаемое выдавать за действительное. Где мысль подчиняется жела-

¹  М. Горький. Собр. соч., в тридцати томах, т. 28. М., 1954, стр. 101.

²  К. Гельвеций. Об уме. М., 1938, стр. 178.

113

емому, там, писал Фейербах, законы логики более недействительны. Замечена любопытная деталь: в рассуждении, выводы которого соответствуют желанию человека, он часто не замечает грубые логические ошибки, а в рассуждении, противоречащем его интересам, сравнительно легко обнаруживает даже менее очевидную нелогичность1. «Иллюзия — непременное следствие страстей, глубина которых измеряется степенью ослепления, в которое они нас погружают»².

Сильные чувства туманят разум, как нар зеркальную поверхность. В испуге мы иногда делаем нелепые вещи, в гневе не осознаем своих действий и слов; ревность ослепляет рассудок. Страсти дезорганизуют процесс рефлективного мышления и действия (страх парализует, а гнев — ослепляет, он бессилен), в то время как умеренное волнение может способствовать им. Для успешной деятельности необходимо самообладание.

Эмоции могут изменять уровень деятельности, повышать или понижать его. Именно это изменение имеется в виду, когда говорят о хорошем или плохом, повышенном или пониженном настроении, о том, что человек в подавленном состоянии (депрессии), что он вяло работает или, наоборот, что он работает «с подъемом». Иногда в приподнятом состоянии человек может достичь наиболее высокого уровня работоспособности.

Эмоции оказывают влияние и на направление деятельности, поскольку все, связанное с положительными эмоциями, привлекает, а с отрицательными — отталкивает. 3. Фрейд выдвигал принцип наслаждения как верховный регулятор поведения человека. При этом отправным пунктом, по Фрейду, всегда является стремление преодолеть страдание, связанное с напряжением, и достигнуть удовлетворения; когда удовлетворение, на которое направлена деятельность, достигнуто, деятельность прекращается. Легко заметить, что такая модель перенесена из сферы сексуальных отношений на деятельность вообще. Из этого следует, что положительная эмоция якобы всегда обусловлена покоем. Однако хорошо известно даже на житейском уровне, что чувство радости, например, далеко не обязательно связано с

¹  См. А. И. Уемов. Логические ошибки. Как они мешают правильно мыслить. М., 1958, стр. 15.

²  К. Гельвеций. Об уме, стр. 11.

114
окончанием деятельности. В творчестве сам процесс деятельности заключает в себе огромную эмоциональную разрядку. Так, момент радостного чувства в деятельности ученого или художника связан с замыслом, рождением интересной идеи.

Существуют концепции, согласно которым прогресс человечества связан только с развитием интеллекта и в перспективе человеческая жизнь лишится всякой эмоциональной насыщенности, человек превратится в логически функционирующую машину. Между тем процесс формирования чувства неразрывен со всем процессом развития личности. Чувства — это яркое выражение «природы, ставшей человеком», и с этим связано то волнующее обаяние, которое исходит от всякого настоящего чувства.

Чувства всегда опосредствованы познавательными моментами. Многие чувства возможны лишь на сравнительно высоком уровне умственного развития. Таково, например, удивление, о котором Платон говорил, что оно — начало философии. Удивление предполагает осознание необычности явления, иногда даже его необъяснимости на основе того, что человек знает. Чувства тесно связаны с сознанием. Нарушение сознания начинается с расстройства именно эмоциональной сферы, лотом нарушается мышление, затем самосознание, и дальше уже идет процесс более глубинного распада сознания. Если человек не осознает, например, опасности, то он и не испытывает страха. Он не переживает гнева, если не сознает нанесенного оскорблений. Горячая краска стыда может залить лицо человека, если в фокус его сознания из глубин памяти всплывает образ постыдного поступка. Осознание неотвратимой утраты близкого человека может вызвать горе или отчаяние. Сожаление возникает от понимания собственной оплошности в удовлетворении намерения. Угрызение совести предполагает осознание своей вины и раскаяние. Когда мы испытываем чувство ожидания предстоящего удовольствия, исполнения желаний, мы говорим о предвкушении, которое нередко бывает приятнее самого исполнения желания. Когда мы осознаем и высоко оцениваем достоинства какого-либо человека, мы испытываем к нему чувство уважения. Чувства человека не просто эмоционально окрашивают определенные познавательные про-

115

цессы, не просто сопутствуют им как окрашенная тень. Имея объективное содержание и осмысленный характер, они становятся могучей динамической силой в жизни человека и общества.

Что доминирует у данного конкретного человека — чувства или разум,— определяет тип его личности. Ничего, или почти ничего, нельзя понять в природе человека, если отвлечься от его эмоциональной сферы. Не случайно ученые уделяют немало внимания анализу физиологических основ эмоций. Именно психофизиология призвана объяснить, почему, например, определенные чувства выражаются в слезах, изменении голоса, речи, в смехе, вздохах, учащенном биении сердца и пр.

Играя огромную роль в познавательной деятельности, чувства тем не менее не могут служить опорой в аргументации. Если человек в споре ссылается не на факты и не на логические доводы, а на свое чувство, «то ничего другого не остается, как предоставить его самому себе, ибо вследствие этого он отказывается от общения на основе разумности и замыкается в свою субъективность — в круг своих частных интересов» ¹. Положительную роль в обуздании чувств играет не только культура, но и то, какими целями руководствуется человек: объективными или субъективными, сугубо личными. От этого зависит истинность и объективность чувств ².

Чувства человека — социально-историческое явление. Их характер зависит от характера социальных установок личности, а структура эмоциональной жизни сменяется в соответствии со сменой общественно-экономических формаций. В развитии эмоциональной жизни имеется известная преемственность. Вместе с тем переход от чувств одного периода к чувствам последующего связан с общим развитием личности. Каждая новая предметная область, которая создается в общественной практике и отражается в человеческом сознании, по-

¹  Гегель. Соч., т. III, стр. 245.

²  См. П. М. Якобсон. Психология чувств. М., 1956; П. В. Симонов. Теория отражения и психофизиология эмоций. М., 1970; С. Раппопорт. Искусство и эмоции. М., 1968; Ю. А. Макаренко. Мудрость чувства. М., 1970; Г. X. Шингаров. Эмоции и чувства как форма отражения действительности. М., 1971; Э. Гелъгорн, Дж. Луфборроу. Эмоции и эмоциональные расстройства. М., 1966; Л. П. Лебедев. Проблема эмоций в свете марксистско-ленинской теории отражения. М., 1954, автореферат.

116


рождает новые чувства, и в новых чувствах устанавливается новое отношение человека к миру. К. Маркс отмечал, что не только обычные пять чувств, но и так называемые духовные чувства, практические чувства (любовь, воля и т. д.), одним словом, человеческие чувства, человечность органов чувств возникают только благодаря бытию их предмета, благодаря очеловеченной природе 1. Участие в общественной жизни формирует общественные, нравственные чувства, способствует гармоническому развитию эмоциональной сферы человека.

РАЗУМНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ. ЦЕЛЕПОЛАГАНИЕ

Основной формой проявления жизни человека является деятельность — чувственно-предметная, практическая, и духовная, теоретическая. Практическая деятельность человека, преобразование действительности и есть завершающий этап движения сознания. Человек живет в материальном мире и в сфере духовной культуры. Он — активно действующее существо, а не пассивный зритель на «пиру» жизни. Все, что он воспринимает своими органами чувств,— не музейные экспонаты, к которым не велено прикасаться. Человек активно воздействует на окружающие его вещи, процессы. Он преобразует их, придает им форму и свойства, необходимые для удовлетворения его потребностей. Таким образом, активность выражает проекцию личности в будущее и обозначается понятиями потребность, цель, план.

Человек связан с природой и событиями общественной жизни бесконечными нитями материального и духовного порядка. В этом постоянном взаимодействии человека и мира и заключается смысл, именуемый емким понятием жизнь.

Как форма проявления сознательной человеческой активности, ориентированной на изменение и преобразование объекта в целях удовлетворения потребностей человека и общества, деятельность определяется прежде

¹ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 593—594.

117

всего характером ситуации и потребностей. Однако действия детерминируются не просто объективной реальностью как таковой, а определенным ее пониманием, в том числе и всевозможными вымыслами и домыслами, догадками и версиями о том, что правдоподобно, что возможно и реально.

Деятельность обладает определенной структурой, элементами которой являются потребности, мотивы, цели, средства ее достижения, отдельные акты и объект, на который она направлена. Иногда можно столкнуться с альтернативой: является ли предметная деятельность определяющим фактором и условием формирования сознания или она входит в структуру самого сознания. Практическая деятельность не есть нечто слепое, бессмысленное, неосознанное. Это не просто движение органов. Она вооружена мыслью, носит одухотворенный характер. Реальному процессу деятельности в каждом отдельном случае предшествует идеальный процесс формулирования цели этой деятельности.

В отличие от поведения животного, человеческая деятельность реализует не столько заложенную видовым опытом программу, определяемую чисто биологическими потребностями. Она предполагает прежде всего выработку и формулирование самой программы как путем свободного выбора одного из ориентиров из всей иерархии возможных направлений и мотивов, так и путем выдвижения новых целей и задач. Этот процесс носит у человека осознанный характер. Конечная причина деятельности лежит не в самом по себе субъекте и его воле. Реальной основой воли, выступающей как единство мысли и чувства, является потребность. Когда личность отдает предпочтение удовлетворению одной из потребностей в ряду других, она осуществляет выбор. Тем самым воля выступает не как простое влечение животного организма, не как чистое хотение, а как осознанное стремление, определяемое ценностью именно данной потребности в общей совокупности человеческих мотивов. Принимая определенное решение и беря на себя ответственность за результаты своей деятельности и за используемые при этом средства, человек исходит из своего опыта, знаний. Объективная ценность его планов определяется мерой их соответствия объективной логике вещей.

118
Чтобы стать фактором, детерминирующим деятельность, потребность должна трансформироваться в цель, представляющую собой идеальную модель желаемого будущего. Таким образом, каждый поступок предполагает как предусмотрение будущего, вытекающего из познания соответствующих связей и отношений вещей, так и программирование действия, которое должно привести к реализации поставленной цели.

В процессе реализации цени сознание направляет соответствующие физиологические процессы таким образом, чтобы вызвать действия тела, ведущие к достижению положенной цели. Цель задает способ изменения вещи в предметной деятельности. Подчеркивая отличие трудовой деятельности человека от поведения животных, Маркс отмечал, что человек не только изменяет форму того, что дано природой; но в том, что дано природой, он «осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю» ¹. Следовательно, условием любого сознательного поступка является целеполагание. Именно в обеспечении целеполагающей творческой деятельности, направленной на преобразование мира и подчинение его интересам человека, общества, состоит основной жизненный смысл и историческая необходимость возникновения и развития сознания, которое дает человеку способность правильно отражать существующее, предвидеть будущее и на этой основе посредством практической деятельности «творить» мир.

Источником активности, движущей «пружиной» действий и осуществления актов сознания является потребность — предметно определенная зависимость человека от внешнего миpa_t субъективные запросы личности, к объективному миру, ее нужда в таких предметах и условиях, которые необходимы для ее нормальной жизнедеятельности, самоутверждения и развития.

Потребности человека субъективно переживаются в виде желаний и влечений. Влечение — психофизиологический феномен. В своем влечении человек тянется к чему-то другому, для себя внешнему, и тем самым оказывается в зависимости от него. Когда потребность на-

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 189.

119

ходит свой предмет, то влечение переходит в желание, хотение. «...Желание есть влечение с сознанием его» ¹.

Потребность непосредственно вытекает из сущности самой жизни. Живой организм не может не ощущать недостатка в постоянном воспроизведении себя как живого существа. Человек постоянно испытывает неудовлетворенность, ему всегда «чего-то не хватает», он постоянно «чего-то хочет», к чему-то стремится: переживает состояние напряжения, беспокойства, тревоги, желания, порыва. От потребностей невозможно «спастись бегством»: они требуют удовлетворения, которое может быть достигнуто лишь направленной на это удовлетворение деятельностью. В атом смысле именно потребности являются истинными двигателями прогресса.

Потребность — это и процесс и результат взаимоотношения человека и мира; она выражает обращенность человека к миру. Только через свой предмет потребность приобретает свою определенность и жизненность. Она детерминирована предметным миром и опредмечивается, «находит» и как бы узнает себя в том предмете, который ей нужен, чтобы удовлетвориться им и временно снять напряжение, тревогу тела и духа.

Понятие потребности, таким образом, охватывает как субъективное состояние человека, его запросы к окружающему миру, к ресурсам природы и продуктам жизни общества, так и объективное отношение вещей и процессов мира к человеку. Появление у человека той или иной потребности означает, что эти вещи приобрели для него смысл стимула, побуждающего к действиям, что созданные обществом вещи предъявляют к нему свои специфические требования, которые отражаются в нем в виде переживаний, ощущений, представлений и целей. В этом смысле можно сказать, что не только человек управляет вещами, но и они в известной степени управляют им.

Человеческие потребности есть продукт исторического развития. У животных потребности носят чисто биологический характер. Окружающая природная среда «поворачивается» к животному лишь теми гранями, которые призваны удовлетворять прямо или косвенно его органические потребности. В отличие от животных, для

¹ Б. Спиноза. Избр. произв. в двух томах, т. I, стр. 464.

120


человека предметы окружающего мира приобретают определенное значение, независимо от его органических потребностей.

Роль потребностей как движущих сил в поведении людей отмечалась задолго до марксизма, но К. Маркс впервые вскрыл исторический характер потребностей, проанализировал диалектику потребностей и производства. Он писал: «...если ясно, что производство предоставляет потреблению предмет в его внешней форме, то точно так же ясно, что потребление полагает предмет производства идеально, как внутренний образ, как потребность, как побуждение и как цель» 1.

Качественные сдвиги в характере потребностей представляют собой основные вехи в эволюции психики от ее элементарных форм до высшего уровня сознания. Для регуляции поведения животных нет иных оснований, кроме биологической полезности. У человека возникают социально обусловленные потребности и совершенно новые побудительные силы — жажда познания истины, чувство прекрасного, эстетическое наслаждение, стремление совершить подвиг во имя блага народа, человечества и др.

В той мере, в какой потребности осознаются человеком, они приобретают характер интереса. Интересы образуют сложную иерархию. Одни из них доминируют, а другие отступают на задний план. Расширение круга интересов — условие развития личности и форма проявления ее духовного богатства. В силу своей осознанной значимости и эмоциональной привлекательности интерес выступает как мощный стимул человеческой деятельности. Интерес представляет собой динамический аспект сознания человека, превращающий знание об объекте в стремление овладеть им.

Чтобы понять смысл человеческой деятельности, необходимо уяснить ее мотивы. Мотив — это осознанное или неосознанное основание для определенного поведения. Понятие мотива дает ответ на вопрос, что побуждает человека совершить определенное действие, какую три этом личную цель он преследует. В основе внешне одинаковых действий могут лежать разные мотивы. Мотив есть моральный момент в поступке. В отличие от побуждений, он выступает как сознательно поставлен-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 717—718.

121
ная цель, как осознанное намерение, которые обусловливают направление и организацию актов, образующих деятельность.

Все ли поступки человека разумно мотивированы? Разумеется, нет. Немало людей подчас полагаются на волю случая, вместо того чтобы действовать, реализуя свои разумные намерения. Но было бы неправильно абсолютизировать пассивные моменты в жизни человека, уподобляя его жизнь ежесекундно обновляющемуся потоку, который подхватил его и с рождения несет к старению, к смерти. На самом деле человек не столько несомое, сколько несущее начало. В своем сознании он постоянно находится как бы впереди самого себя.

Знания фиксируются в форме научных понятий. Понятие, ориентированное на его практическую реализацию, есть идея, т. е. устремление к такой реализации, план действия. Идея заряжена энергией практического выхода в реальность. Это синтез понятия и цели. Подлинно сознательные действия человека характеризуются определенной направленностью на достижение конечного результата. Между каждым предыдущим и последующим этапами, равно как между началом и концом всего процесса действия и деятельности в целом, имеется более или менее четкая согласованность: ход процесса предопределен планом. Противоречие между намерением и реальным направлением действия вызывает состояние замешательства, которое в психологии именуется блокадой.

Если проанализировать, на чем базируется формирование действий, то окажется, что каждый значимый поступок человека представляет собой решение той или иной задачи. Но задача действия как запланированного результата, к которому стремится человек, есть то, что должно быть создано, но что еще реально не существует. Словом, задача действия представляет собой идеальную модель желаемого будущего. Поступок не может быть ни спланирован, ни осуществлен, если человек не создал для этого направляющей предпосылки в виде идеальной модели будущего — цели. Таким образом, каждый поступок предполагает два тесно связанных между собой процесса: предусмотрение, предвидение, предвосхищение будущего, вытекающее из познания соответствующих связей и отношений вещей и програм-

122
мирование, планирование действия, которое должно привести к реализации цели.

Полная обдуманность действий зиждется на осознании прошлого и возможностей будущего в их связи с настоящим. Организм обладает способностью «преднастройки» к предстоящим действиям. Эта идея нашла свое выражение в принципе опережающего отражения, являющемся универсальным принципом приспособления организма к окружающим условиям. У человека это опережение осуществляется в виде представления и целеполагание. Способность к целеполаганию — это специфически человеческая способность, составляющая кардинальную характеристику сознания. Сознание было бы ненужной роскошью, если бы оно было лишено целеполагания, на основе которого только и возможно осуществление целесообразных действий.

Реакция ла будущее — это реальный психический процесс. Недаром говорят: «Грядущие события отбрасывают свою тень заранее». Восприятие и осмысление этой «тени будущего» на экране настоящего и есть психологическая основа предвосхищения будущего. Без учета этого фактора невозможно понять, по существу, ни одного действия. Изменчивые ситуации, с которыми постоянно приходится сталкиваться человеку в своей жизни, стимулируют развитие способности предугадывания дальнейшего хода событий. Каждая форма разумного поведения предполагает предусмотрение наступающих событий, в том числе результата самой деятельности. Именно благодаря этому удается заблаговременно уловить логику и тенденцию развития событий и на этой основе совершать целесообразные действия. Настроенность воображения и мысли на конкретно-определенное протекание будущих действий подчас играет решающую роль. Это проблема психологической готовности.

Цель должна обнаружить себя в действии. Сила, осуществляющая намерение, есть воля, проявляющаяся в единстве мысли и чувства, ориентированных на свою объективацию в деле.

Волевой процесс состоит из дели, поставленной перед собой индивидом, руководствующимся определенными объективными принципами, и из решения1. Глав-

¹ См. «Личность и труд». М., 1965.

123


ным же является исполнение принятого решения, соответствующего поставленной цели. Воля не только не противостоит мышлению, но без мышления она просто невозможна: чтобы волеизъявлять, человек должен мыслить. Воля есть внешнее осуществление мышления в действии.

Цель задает способ видоизменения вещи в реальной практике. Любое действие выполняет какое-нибудь намерение: прежде чем что-либо сделать реально, человек «делает» это идеально, в своем представлении. Иногда человек как бы репетирует в воображении множество программ действия и лишь после того, как выберет одну из них, переходит к действию. Путь «проб и ошибок», которым следуют животные реально, осуществляется человеком мысленно. Когда человек не достигает поставленной цели, он подчас завершает неудавшееся реально действие в воображении. Как часто, идя домой после неудачного, неубедительного выступления, многие из нас мысленно развертывают неотразимую цепь аргументов, остроумных ходов мысли и с явным успехом сражают противника.

Непременным условием любого сознательного поступка является понимание того, «для чего» и «ради чего» человек осуществляет свои действия. Если природу бессмысленно спрашивать, «для чего» она действует именно таким образом, то в анализе человеческой деятельности это важно знать, иначе ничего нельзя понять в поступках человека. Предметы, имеющие цель «вне себя» — это лишь орудия и средства, выполняющие кем-то задуманную цель. Единственным существом, действующим по «внутренней цели», является человек. Результат сознательной человеческой деятельности есть реализованная цель. У животных внутренняя целесообразность осуществляется бессознательно и потому не обретает особого образа цели. Бесконечный ряд целей придает смысл человеческой жизни. Однако «суть дела исчерпывается не своей целью, а своим осуществлением...» ¹

Идеально положенная деятельностью мышления цель всегда предполагает средство, являющееся существенным структурным элементом специфически че-

¹ Гегель. Соч., т. IV, стр. 2.

124


ловеческой деятельности. Эффективность деятельности в большой степени зависит от умения верно усматривать связь между целью и средством. Аристотель характеризовал средство как все то, что существует ради цели. Вне цели нечто не есть средство, а вне средства цель оказывается лишь абстрактным стремлением. Гегель считал, что средство есть нечто более высокое, чем цель: «В своих орудиях человек обладает властью над внешней природой, хотя по своим целям он скорее подчинен ей» 1. Цель и средство меняются местами и переходят друг в друга. Разум человека пытливо и изобретательно созидает все более и более могущественные и «хитрые» средства, приводя их в движение ради достижения своих многочисленных целей².

ЛИЧНОЕ И ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ

Личное сознание — это нечто индивидуальное, единичное. Оно принадлежит конкретной личности, хотя и не подчиняется ей в своих общих нормах и законах функционирования. Личное сознание есть социально организованное явление. Мысли одного человека постоянно соприкасаются с мыслями других людей и постепенно шлифуются, как галька на морском берегу.

Личное сознание как психический процесс рождается, развивается и умирает вместе с личностью. Оно выражает неповторимые черты жизненного пути каждого индивида, особенности воспитания, разнообразные политические и идеологические влияния. Именно специфические особенности пути индивидуального развития личности при прочих равных условиях определяют отличия ее духовного мира от духовного мира других личностей, что и создает все красочное разнообразие человеческих индивидуальностей.

Но сознание не есть данность только индивида, личности, свойство его мозга. Оно существует не только в виде актуального субъективного процесса, а объективируется и существует надличностно — в системе материальной и духовной культуры, в формах обществен-

¹  Гегель. Соч., т. VI. М., 1939, стр. 205.

²  См. Н. Н. Трубников. О категориях «цель», «средство», «результат». М., 1968.

125

ного сознания, в языке, в науке и философии, в творениях искусства, в формах политического, правового и нравственного сознания, в сказках, в золотых россыпях народной мудрости и остроумия. Реальное бытие индивидуального сознания постоянно соотносится с этим объективным миром, с миром духовной культуры, с общественным сознанием. Общественное же сознание по роду своего бытия локализовано как бы между организмом и внешним миром, на границе этих двух сфер действительности. Личное сознание — духовный мир отдельного человека, а общественное — духовная жизнь общества, идеальная сторона исторического развития человечества, народа, класса. Общество не обладает сознанием в том же смысле, в каком им обладает отдельный человек: оно не имеет своего надличностного мозга. Вместе с тем между индивидуальным и общественным сознанием нет и не может быть твердых границ. Напротив, между ними происходит постоянное взаимодействие. Исторически выработанные обществом нормы сознания духовно питают личность, становятся предметом ее убеждений, источником нравственных предписаний, эстетических чувств и представлений. Каждый человек — дитя своего народа, класса, своей эпохи. Однако общественное сознание существует как факт сознания только через свою приобщенность к реально функционирующему сознанию индивида. Если индивидуальное сознание все время как бы омывается водами общественного сознания, то реки этих вод сливаются в единый поток из ручейков индивидуального сознания. Мысль, существующая лишь в контексте сознания индивида и не укрепленная в контексте науки, искусства, политики, нравственности,— еще только индивидуальная мысль. Но уже в контексте индивидуального сознания эта мысль осуществляется с установкой на общественное сознание и сама порождена впитанными человеком ранее социальными духовными ценностями. Сознание, объективированное, например, в книгах, и сознание в голове принадлежат к одной и той же сфере духовного, хотя содержание там и здесь не идентично.

Коррелятом социального является не индивидуальное, а природное. Индивид сам по себе — социальная категория. Содержание его психики по своей природе столь же социально, как и сознание общества. Вместе с тем

126

явления общественного сознания индивидуальны: они конкретны и соотносятся с объектом отражения лишь через реальные головы людей. Сознание характеризуется своим отношением к объекту отражения, к субъекту, х. е. личности и ее мозгу и, наконец, к миру духовной культуры общества. Отношение личного сознания к миру опосредствовано его отношением к формам общественного сознания. Сознание каждого человека вбирает в себя опыт, знания, убеждения, верования, заблуждения, оценки той социальной среды, к которой он принадлежит. Таким образом, процесс осознания мира отдельным человеком всесторонне обусловлен развитием сознания общества и всего человечества.

Когда рассматривают общественное сознание, то отвлекаются от всего индивидуального, личного и исследуют взгляды, идеи, характерные для данного общества в целом или для определенной социальной группы. Подобно тому, как общество не есть простая сумма составляющих его людей, так и общественное сознание не есть сумма «сознаний» отдельных личностей. Оно есть особая система, которая живет своей относительно самостоятельной жизнью. Личное и общественное сознание соотносятся между собой не по типу (что чему предшествует исторически и логически), а по способу своего существования, кроме того, и как единичное и общее. Сознание играет огромную созидательную роль на арене бытия. Пока сознание остается в голове человека в виде мимолетного проблеска, это еще слабая сила. Но когда оно пройдет все стадии социальной объективации и войдет в систему науки, искусства, морали, права, политики, оно становится огромной реальной силой.

Личные идеи и убеждения приобретают характер общественной ценности, значение социальной силы, когда они выходят за пределы личного существования и делаются не только общим достоянием, но и общим правилом или убеждением, входят в общее сознание, в нравы, в право, в нормы поведения. Эти идеи завоевывают арену организованной социальной реальности, где уже индивидуальная биография не играет главной роли. Мысль, по словам Герцена, не знает супружеской верности: ее объятия — всем.

Мы движемся вперед в своих действиях и познании лишь посредством сил, накопленных всей предшествую-

127

щей историей. Мы можем мысленно заглядывать в будущее лишь через знание прошлого. Каждый новый взлет мысли осуществляется со стартовой площадки, построенной нашими предшественниками. Личное сознание представляет собой, таким образом, аккумулированный опыт истории. Общественное сознание не существует вне личного. При этом оно избирательно относится к результатам деятельности индивидуального сознания: что-то оно берет, а что-то отбрасывает. Аналогичным образом поступает и индивидуальное сознание. К витающим в атмосфере общественного сознания идеям оно относится избирательно: что-то приемлет и делает своим, а что-то отвергает и осуждает.

Механизмом, реализующим превращение индивидуального сознания в общественное, а общественного в индивидуальное, является процесс общения, коммуникации. Общественное сознание не существует наподобие платоновского царства идей. Оно не витает где-то совсем независимо от сознания отдельных людей. Эта независимость относительная: только в отношении к отдельным людям книжные богатства библиотек мира имеют смысл духовного богатства. Вне живого оценивающего восприятия объективированная идея мертва.

128

САМОСОЗНАНИЕ, САМОПОЗНАНИЕ И ПРОБЛЕМА «Я».