молодая_гвардия. Александр Фадеев Молодая Гвардия
 Скачать 5.3 Mb.
|
|
Ночь была так черна, что, вплотную сомкнувшись лицами, нельзя было видеть друг друга Сырой, холодный ветер мчался по улицам, завихряясь на перекрестках, он погромыхивал крышами, стонал по трубам, свистел в проводах, дудел в столбах. Нужно было знать город так как они, чтобы по невылазной грязи, во тьме, выйти точно к проходной будке. Обычно на этом отрезке дороги - от Ворошиловградского шоссе до клуба имени Горького ходил ночью дежурный полицай. Но, видно, грязь и стужа загнали его куда- нибудь под крышу. Проходная будка была сложена из камня, - это была не будка, а целая башня с зубцами наверху, как в замке, в ее низу были конторка и проход на территорию шахты. Направо и налево от башни шла высокая каменная стена. Они были точно созданы для того, чтобы проделать это вдвоем, - широкоплечий Сергей Левашов и Любка со своими сильными ногами и легкая, как огонь. Сергей выставил колено и протянул Любке руки. Она, не видя их, сразу попала в них своими маленькими ручками и тихо засмеялась. Она поставила ногу в ботике на коленок нему ив тоже мгновение была уже у него на плечах и положила руки на каменную ограду. Он крепко держал ее за ноги повыше ботиков чтобы она не упала. Платье ее билось над его головой, как флаг. Она легла животом на ограду уцепившись стой стороны за стену поджатыми под себя руками руки у нее были недостаточно сильные, чтобы подтянуть Сергея, нов такой позе она смогла удержаться, когда он, крепко взявшись за ее талию и упираясь ногами в стену, сам подтянулся на руках и быстрым сильным движением перенес одну, потом другую руку на стену. Теперь Любке осталось только освободить ему место, - он был уже рядом с ней. Поверхность толстой стены была ребром - и мокрая, и очень легко было соскользнуть. Но Сергей стоял крепко, прислонившись лбом к стене башни и распластав по ней руки. Теперь Любка уже сама взлезла ему на плечи по спине, все-таки он был очень силен. Зубцы башни оказались на уровне ее груди, иона легко взлезла на башню. Ветер так рвал ее платье и жакет, что казалось - вот-вот сбросит ее. Но теперь самое трудное было позади... Она вынула из-за пазухи сверточек, нащупала шпагат, продетый сквозь оборку с узкого края и, не давая развернуться на ветру, прикрепила к флагштоку. И только она отпустила, ветер подхватил это с такой яростной силой, что у Любки забилось сердце от волнения. Она достала второй, меньший, сверточек и надвязала у самого подножья флагштока, так что это было уже внутри, за зубцами. Таким же образом, по спине Сергея, она спустилась на стену, ноне решилась спрыгнуть в грязь и села, свесив ноги. Сергей спрыгнули снизу тихо позвал ее, подставив руки. Она не видела его, а только чувствовала его по голосу. У нее вдруг замерло сердце, - она протянула вперед руки зажмурила глаза и прыгнула. Она упала ему прямо в руки и обняла егоза шею, ион подержал ее так некоторое время. Но она высвободилась, спрыгнула на землю и, дыша ему в лицо возбужденно зашептала- Сережка Захватим гитару, а- Идет И я переоденусь, ты меня всего вывозила своими ботиками, - сказал он, счастливый - Ни-ни! Примут нас, какие есть - Она весело засмеялась. Вале и Сережке Тюленину достался центр города - самый опасный район немецкие часовые стояли у здания райисполкома, у здания биржи, полицай дежурил у дирекциона, под горой была жандармерия. Но тьма и ветер благоприятствовали им. Сережка облюбовал пустующий дом бешеного барина, и, пока Валя дежурила стой стороны дома, что была обращена крайисполкому, Сережка взобрался по гнилой лестнице, приставленной к чердаку, должно быть еще в те времена, когда жив был бешеный барин, - и все обстряпал в пятнадцать минут. Вале было очень холодно, иона рада была, что все так быстро кончилось. Но Сережка склонившись к самому ее лицу и смеясь, тихо сказал- Ау меня еще один в запасе. Давай - на дирекцион! - А полицай- А пожарная лестница? В самом деле, пожарная лестница была со стороны, противоположной главному подъезду- Пошли, - сказала она. В чернильной тьме они спустились на железнодорожную ветку и долго шли по шпалам. Вале казалось, что они идут уже к Верхнедуванной, но это было не так Сережка видел в темноте, как кошка- Вот здесь, - сказал он. - Только иди за мной, а то слева косогор и вылезешь прямо на школу полицаев... Ветер бушевал среди деревьев парка, стучал голыми ветками и кропил Валю и Сережку холодными каплями с веток. Сережка уверенно и быстро вел ее из аллеи в аллею, и Валя догадалась, что они подошли к школе, - так сильно грохотала крыша. Вот уже неслышно стало дрожания железной лестницы, по которой поднимался Сережка Его все не было и не было. Валя стояла одна в темноте у подножья лестницы. Как бесприютна и ужасна была эта ночь с этим стуком голых веток И какие слабые, беспомощные в этом темном ужасном мире были ее мама иона, Валя, и маленькая Люся. А отец Что, если он бредет сейчас где-нибудь без крова, полуслепой. Валя представила себе все огромное пространство донецкой степи, взорванные шахты, мокрые городки и поселки без света, с этими жандармериями. Вдруг ей показалось, что Сережка никогда не спустится с этой грохочущей крыши и мужество покинуло ее. Нов это мгновение она почувствовала дрожание лестницы, и лицо ее приняло холодное и независимое выражение- Ты здесь. - Он улыбался в темноте. Она почувствовала, что он протянул к ней руку, и подала свою. Рука его была холодна, как ледышка. Что только он не переносил, - худенький, в дырявых ботинках, в которых он уже столько часов ходил по грязи, - наверно, они были полны воды, - в старенькой, прохудившейся курточке нараспашку. Обеими руками она взяла егоза щеки, они тоже были холодные, как ледышки- Ты же совсем окоченел, - сказала она, не отнимая рук от его лица. Он мгновенно притих, итак они постояли некоторое время. Только голые ветки стучали Потом он прошептал- Больше не будем кружить. Отойдем немного да через забор. Она отняла руки. Они подошли к домику Олега стой стороны, где жили Саплины. Вдруг Сережка схватил Валю за руку, и они оба прижались к стенке. Валя, ничего не понимавшая, подставила ему ухо к самым губам- Шли двое навстречу. Услышали нас и тоже остановились. - прошептал он- Показалось- Нет, стоят- Давай отсюда во двор! Но едва они обогнули дом со стороны Саплиных, как Сережка опять остановил Валюте двое проделали тоже с противоположной стороны дома- Тебе почудилось, наверно- Нет, стоят. Открылась дверь в квартире Кошевых, кто-то вышел и наткнулся на людей, от которых прятались Сережка и Валя- Любка? Чего вы не заходите - раздался тихий голос Елены Николаевны- Тсс- Свои - сказал Сережка и, схватив Валю за руку, повлек за собой. В темноте послышался тихий смех Любки. Иона с Сергеем Левашовым с гитарой и Сережка и Валя, давясь от смеха и хватая друг друга за руки, вбежали на кухню к Кошевым. Они были такие мокрые, грязные и такие счастливые, что бабушка Вера подняла длинные костлявые руки в цветастых рукавах и сказала- Ратуйте, люди добрые! За всю их жизнь не было у них такой вечеринки, как эта, при свете коптилок, в нетопленой комнате, в городе, где уже более трех месяцев господствовали немцы. Было удивительно, как все молодые люди, двенадцать человек, уместились на одном диване Тесно прижавшись один к другому и склонившись головами, они по очереди читали вслух доклад, и лица их невольно выражали то, что одни испытали сегодня, сидя у радио, а другие - в этом ночном походе по грязи, и выражали то любовное чувство, которое связывало некоторых из них и словно током передавалось другими то необыкновенно счастливое чувство общности которое возникает в юных сердцах при соприкосновении с большой общечеловеческой мыслью и особенно той, которая выражает самое важное в их жизни сейчас. На их лицах было такое счастливое выражение дружбы и светлой молодости, итого, что все будет хорошо. Даже Елена Николаевна чувствовала себя молодой и счастливой среди них. И только бабушка Вера, оперев худое лицо на смуглую ладонь, с какой-то боязнью и неожиданным чувством жалости неподвижно смотрела на молодых людей с высоты своей старости. Молодые люди прочли доклад и задумались. На лице бабушки появилось лукавое выражение- Ой, гляжу я на вас, хлопцы та дивчата, - сказала она, - та хиба ж так можно Такой великий праздник Дивитесь на стол Тане вже ж та горилка только для красы Треба ж ее выпить- Ой, бабуня, ты ж у меня краще всех. К столу, к столу. - закричал Олег. Главное было - несильно орать, и всем было очень смешно хором шикать на того, кто повышал голос. Решили все-таки по очереди дежурить возле дома, и очень смешно было выгонять на дежурство того, кто любезничал с соседом или соседкой или просто очень развеселился. Белоголовый Степа Сафонов в обычном состоянии мог говорить о чем угодно, но если ему приходилось выпить немного вина, он мог говорить только о любимом предмете Веснушчатый носик Степы Сафонова покрылся бисеринками пота, ион стал рассказывать своей соседке Нине Иванцовой о птице фламинго. Все на него зашикали, и его немедленно выгнали на дежурство. Он вернулся как разв тот момент, когда сдвинули в сторону стол и Сергей Левашов взял гитару. Сергей Левашов играл в той русской небрежной манере, особенно распространенной среди русских мастеровых, при которой вся поза и особенно лицо исполнителя выражают полную безучастность к тому, что происходит он не смотрит на танцующих, не смотрит на зрителей и уж, конечно, не смотрит на инструмент, он не смотрит ни на что в особенности, а руки его сами собой выделывают такое, что таки хочется пуститься в пляс. Сергей Левашов взял гитару и заиграл какой-то модный перед войной заграничный бостон Степан Сафронов кинулся к Нине, и они закружились. В этом заграничном танце Любка-артистка была, конечно, лучше всех. Но из мужчин на первом месте был Ваня Туркенич, высокий, стройный, галантный - настоящий офицер. И Любка танцевала сначала с ним, а потом с Олегом, который считался одним из лучших танцоров в школе. А Степа Сафонов все не отпускал притихшую, словно одеревяневшую Нину и танцевал с ней все танцы и очень подробно объяснял Нине, насколько разнится оперенье у самца- фламинго и у самки-фламинго и сколько самка-фламинго кладет яиц. Вдруг лицо у Нины стало красное и некрасивое, иона сказала- Мне с тобой, Степа, совершенно неудобно танцевать, потому что ты маленький и мне на ноги наступаешь и все время треплешься. И она вырвалась от него и убежала. Степа Сафонов устремился было к Вале, но она уже пошла с Туркеничем. Тогда он подхватил Олю Иванцову. Она была спокойная, серьезная девушка и еще более молчаливая, чем ее сестра, и Степа уже мог совершенно безнаказанно рассказывать ей о необыкновенной птице. Все же он не забыл обиды ив один из удобных моментов поискал Нину глазами. Она танцевала с Олегом. Олег уверенно и спокойно кружил ее крупное, сильное тело, и улыбка сама собой выступила на губах у Нины, глаза у нее стали счастливые, иона была необыкновенно хороша собой. Бабушка Вера не выдержала и закричала- Ото жмени танцы И що воны такое придумали у той заграници! Сережа, давай гопака! Сергей Левашов, даже не поведя бровью, перешел на гопака. Олег, в два прыжка проскочив всю комнату, подхватил бабушку за талию, иона, нисколько не сконфузившись, с неожиданной в ней легкостью таки понеслась вместе с ним, выстукивая башмаками. Только потому, как плавно кружился над полом темный подол ее юбки, видно было, что бабушка танцует умеючи - бережно и лихость у нее не столько в ногах, сколько в руках, а особенно в выражении лица. Ни в чем так свободно не проявляется народный характер, как в песне ив пляске. Олег с выражением лукавства, которое у него было не в губах и даже не в глазах, а где-то в подрагивающих кончиках бровей, с расстегнутым воротом рубахи, с выступившими на лбу под волосами капельками пота, свободно и почти недвижимо держа крупную голову и плечи, шел вприсядку с такой - оторви голову - удалостью, что в нем, как ив его бабушке, сразу стал виден природный украинец Белозубая, черноокая красавица Марина, ради праздника надевшая на себя все свои монисты не утерпела, топнула каблуком, развела руки, будто выпустила что-то дорогое, и вихрем пошла вокруг Олега. Но дядя Коля настиг ее, а Олег снова подхватил бабушку за талию, и они понеслись в две пары, стуча каблуками- Ой, помрешь, стара - вдруг крикнула вся раскрасневшаяся бабушка и упала на диван обвеваясь платочком. Все зашумели, задвигались, захлопали, танец прервался, но Сергей Левашов, безучастный ко всему, еще играл гопака, будто все это его вовсе не касалось, и вдруг оборвал на половине лада положив руки на струны- Украина забила - вскричала Любка. - Сережка Давай нашу поулошную! И не успел Сергей Левашов тронуть струны, как она уже пошла русскую, сразу выдав такого дробота своими каблучками, что уже ни на что нельзя было смотреть, как только на ее ноги. Так она прошла, плавно неся голову и плечи, и вышла перед Сережкой Тюлениным, топнула ногой и отошла назад, предоставив ему место. Сережка стем безучастным выражением лица, с которым не только играют, аи пляшут русские мастеровые люди, небрежно пошел на Любку, тихо постукивая рваными и много раз чиненными башмаками. Так он прошелся в меру и снова вышел на Любку, топнули отступил Она, выхватив платочек, пошла на него, топнула и поплыла по кругу, с незаметным искусством неся неподвижную голову и только вдруг одаряя зрителя каким-то едва заметным, небрежным чутошным поворотом, в котором, казалось, участвует только один носик. Сережка ринулся за нею и давай чесать нога за ногу, все стем же безучастным выражением, с опущенными руками нос такой беззаветной преданностью делу, какую его ноги выражали с небрежной и немного комичной старательностью, Любка, круто сломав ритм вслед за зачастившей гитарой, вдруг повернулась на Сережку, но он все наступал на нее, с такой отчаянностью, с такой безнадежной любовной яростью оттаптывая башмаками, что от башмаков стали отлетать кусочки засохшей грязи. Особенностью его танца было предельное чувство меры, - это была удаль, но удаль, глубоко запрятанная. А Любка чорт знает что выделывала своими полными сильными ногами, лицо ее порозовело, золотистые кудри дрожали, сотрясенные, как если бы они были из чистого золота, и на всех лицах, обращенных на нее, было выражение Вот так Любка- артистка. И только влюбленный в Любку Сергей Левашов не смотрел на нее, лицо его было канонически безучастно ко всему, лишь сильные нервные пальцы его быстро бегали по струнам. Сережка, сделав полный отчания жест, будто он ударил шапкой оземь, решительно пошел на Любку, в такт музыке ударяя себя ладошками по коленками подметками так он загнал Любку в окружавшее их кольцо зрителей, и оба они остановились, топнув каблуками. Кругом засмеялись захлопали, а Любка вдруг грустно сказала- Вот она, наша поулошная... И потом она уже больше не танцовала, а сидела рядом с Сергеем Левашовым, положив ему на плечо свою маленькую белую руку. В этот день штаб Молодой гвардии выдал денежное вспомоществование некоторым находящимся в наиболее бедственном положении семьям фронтовиков. Средства Молодой гвардии составлялись не столько из членских взносов, сколько от продажи из-под полы папирос, спичек, белья, разных продуктов, особенно спирта, которые они похищали с немецких грузовых машин Днем Володя Осьмухин зашел к своей тетке Литвиновой и подал ей пакет с советскими деньгами они ходили наряду с марками, только по очень низкому курсу- Тетя Маруся, это тебе и Калерии Александровне от наших подпольщиков, - сказал Володя- Купи что-нибудь детям ради великого праздника... Калерия Александровна была соседка Литвиновой, тоже жена командира. У обеих были дети, обе сильно бедствовали немцы не только отобрали у них все вещи, но вывезли на грузовике большую часть мебели. Калерия Александровна и тетя Маруся решили отметить праздник званым ужином, купили немного самогонки испекли пшеничный пирог с начинкой из капусты и картофеля. К восьми часам на квартире Калерии Александровны, где она жила с матерью и детьми собрались Елизавета Алексеевна - мать Володи, его сестра Людмила и тетя Маруся с двумя девочками. Ребята, сославшись на то, что должны побывать у товарищей, обещали притти позже Взрослые выпили немного, посетовали, что такой праздник приходится праздновать украдкой Дети вполголоса спели несколько советских песенок. Родители прослезились. Люся очень скучала. Потом детей отправили спать. Было уже довольно поздно, когда пришел Жора Арутюнянц. Он ужасно смутился, попав на свет, - оттого, что был весь в грязи, оттого, что не было ребят, и оттого, что ему пришлось сесть рядом с Люсей. От смущения он выпил полстакана самогона, который Люся преподнесла ему, и опьянел. Когда пришли Володя и Толя Орлов, Жора был так мрачен, что даже приход товарищей не вывел его из этого состояния разочарованности. Ребята тоже выпили, Взрослые были заняты своими разговорами. По отдельным обрывкам фраз, которыми обменивались ребята, Люся поняла, что они былине в гостях- Где - шопотом спросил Володя, перегнувшись к Жоре через Толю Гром гремит- Больница, - мрачно ответил Жора. - А вы- Наша школа. - Володя, узкие темные глаза которого загорелись удалью и хитрецой, еще больше перегнулся к Жоре и возбужденно зашептал ему на ухо- Как Не маскировка - спросил Жора, выйдя на мгновение из своего состояния- Нет, всамделишную - сказал Володя. - Школу жалко, дани черта, построим новую! Люся, обидевшись, что они секретничают без нее, сказала- Если ты назначаешь свидания, сиди дома. Весь день бегали ребята и какие-то девочки Володя дома Володя дома- Я - как Васька Буслай: Все на Васькин двор - засмеялся Володя. Толя Гром гремит со своими серыми вихрами и мосластыми конечностями вдруг встали не совсем твердо сказал- Поздравляю всех с двадцатипятилетием Великой Октябрьской революции! Он осмелел оттого, что был пьян. Он стал очень румян, глаза у него стали хитрые, ион стал дразнить Володю какой-то Фимочкой. А Жора, ник кому не обращаясь, мрачно глядя перед собой в стол черными армянскими глазами, говорил- Конечно, это несовременно, ноя понимаю Печорина. Конечно, это, может быть, не отвечает духу нашего общества. Нов иных случаях они заслуживают именно такого отношения- Он помолчали мрачно добавил - Женщины. |