Сборник АРГО 2020_compressed. Ассоциация российских географовобществоведов тихоокеанский институт географии дво ран xi научная Ассамблея
 Скачать 7.5 Mb.
|
|
Сведения об авторе: Мошков Анатолий Владимирович, доктор географических наук, главный научный сотрудник, Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, г. Владивосток. E-mail: mavr@tigdvo.ru УДК: 911.3 Чистобаев А.И. Chistobaev A.I. МОДЕЛИРОВАНИЕ ДИНАМИКИ СОСТОЯНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗДОРОВЬЯ В ЗАПАДНЫХ И ВОСТОЧНЫХ РЕГИОНАХ РОССИЙСКОГО СЕВЕРА MODELING THE DYNAMICS OF PUBLIC HEALTH IN THE WESTERN AND EASTERN REGIONS OF THE RUSSIAN NORTH Показана роль медицинской географии в обеспечении здоровьесбережения населения. Представлены методология и методика моделирования динамики состояния общественного здоровья как одного из элементов природно-общественных систем. Определено отношение понятий «индикатор» и «индекс». На примере регионов Российского Севера подтверждена применимость индикативно- индексного подхода к моделированию динамики состояния общественного здоровья. Апробация методики выполнена на примере республик Карелия, Коми, Саха (Якутия), а также Архангельской, Мурманской областей, Ненецкого автономного округа. 48 The role of medical geography in ensuring the health of the population is shown. The methodology and methods of modeling the dynamics of the state of public health as one of the elements of natural-social systems are presented. The relation of the concepts “indicator” and “index” is determined. On the example of the regions of the Russian North, the applicability of the indicative-index approach to modeling the dynamics of the state of public health is confirmed. Testing of the methodology was carried out on the example of the republics of Karelia, Komi, Sakha (Yakutia), as well as the Arkhangelsk and Murmansk regions, the Nenets Autonomous Okrug. Ключевые слова: природно-общественная система, население, социум, здоровьесбережение, индикативно-индексный подход, территориальное здравоохранение. Keywords: natural-social system, population, society, health conservation, indicative-index approach, territorial health care. Обусловленность и актуальность темы. Десятая Ассамблея АРГО проводится в г. Владивостоке, на базе Тихоокеанского института географии РАН, в составе которого функционирует Лаборатория медицинской географии. Среди медико- географических исследований в этой лаборатории присутствует и проблематика, связанная с формированием общественного здоровья в конкретных условиях обитания [1, 2]. Обмен идеями, как известно обогащает обе стороны, участвующие в нем. Еще одной причиной выбора темы является тот факт, что Тихоокеанская Россия в глобальных геополитических и геоэкономических реалиях выходит на основные позиции в освоении Арктического пространства – как в отношении разведки и добычи углеводородного сырья, так и использования Северного морского пути для торговых связей стран Востока и Запада. В связи с этим г. Владивосток становится, наряду с Мурманском, российским арктическим аванпостом, хотя и расположен намного южнее Полярного круга. Оба названных обстоятельства актуализируют исследования динамики состояния общественного здоровья в Арктической зоне РФ и прилежащих к ней территорий. Именно состояние общественного здоровья, как ничто другое, определяет человеческий капитал, являющийся главным ресурсом в развитии и размещении производительных сил. Предпосылки, объект и предмет исследования. Представленные ниже результаты нашей работы получены в процессе многолетних исследований в области медицинской 49 географии. Эта междисциплинарная наука изучает воздействие природных, социально-экономических и социально-экологических условий на динамику состояния общественного здоровья и организацию территориального здравоохранения в конкретной среде обитания совокупности людей, социумов [3, 4]. Исследуя на протяжении многих лет условия формирования здоровья населения в современной парадигме медицинской географии, которая относится как к естественной, так и к общественной географии, а также к медицине и социальной экологии. Более того, она взаимодействует еще со многими другими науками – как естественными, так и гуманитарными [5]. В ее структуре выделяются четыре раздела: медицинское ландшафтоведение, нозогеография, медицинское страноведение и регионоведение, медико-географический менеджмент (организация территориального здравоохранения) [4]. Объектом исследования этой науки являются условия формирования динамики состояния общественного здоровья на разных уровнях функционирования природно-общественных систем, а предметом исследования – динамические процессы формирования общественного здоровья и соответствующая им организация территориального здравоохранения. Терминирование общественного здоровья. Общественное здоровье – это интегрированное выражение динамической совокупности индивидуальных уровней состояния здоровья населения (социума), проживающего в пределах конкретных природно-общественных систем, формирующихся на разных иерархических уровнях – глобальном, региональном, локальном [6]. Если исследование индивидуального здоровья является прерогативой врачей, то исследование общественного здоровья – прерогативой медико-географов. Уровень состояния общественного здоровья определяют показатели, характеризующие геодемографическую ситуацию, нозогеографию, географию качества жизни населения (социума). Степень изученности проблемы. Понимание представленной выше объектно-предметной и функциональной сущности медицинской географии характерно для многих отечественных и зарубежных ученых [7(8)]. Отправляя заинтересованного в этом вопросе читателя к нашей публикации, особо отмечу заслуги выдающегося медико-географа А.А. Шошина, военного хирурга, профессора Ленинградской медицинской академии им С.М. Кирова, создавшего учение о влиянии комплексных и социально- экономических факторов на возникновение и распространение 48 The role of medical geography in ensuring the health of the population is shown. The methodology and methods of modeling the dynamics of the state of public health as one of the elements of natural-social systems are presented. The relation of the concepts “indicator” and “index” is determined. On the example of the regions of the Russian North, the applicability of the indicative-index approach to modeling the dynamics of the state of public health is confirmed. Testing of the methodology was carried out on the example of the republics of Karelia, Komi, Sakha (Yakutia), as well as the Arkhangelsk and Murmansk regions, the Nenets Autonomous Okrug. Ключевые слова: природно-общественная система, население, социум, здоровьесбережение, индикативно-индексный подход, территориальное здравоохранение. Keywords: natural-social system, population, society, health conservation, indicative-index approach, territorial health care. Обусловленность и актуальность темы. Десятая Ассамблея АРГО проводится в г. Владивостоке, на базе Тихоокеанского института географии РАН, в составе которого функционирует Лаборатория медицинской географии. Среди медико- географических исследований в этой лаборатории присутствует и проблематика, связанная с формированием общественного здоровья в конкретных условиях обитания [1, 2]. Обмен идеями, как известно обогащает обе стороны, участвующие в нем. Еще одной причиной выбора темы является тот факт, что Тихоокеанская Россия в глобальных геополитических и геоэкономических реалиях выходит на основные позиции в освоении Арктического пространства – как в отношении разведки и добычи углеводородного сырья, так и использования Северного морского пути для торговых связей стран Востока и Запада. В связи с этим г. Владивосток становится, наряду с Мурманском, российским арктическим аванпостом, хотя и расположен намного южнее Полярного круга. Оба названных обстоятельства актуализируют исследования динамики состояния общественного здоровья в Арктической зоне РФ и прилежащих к ней территорий. Именно состояние общественного здоровья, как ничто другое, определяет человеческий капитал, являющийся главным ресурсом в развитии и размещении производительных сил. Предпосылки, объект и предмет исследования. Представленные ниже результаты нашей работы получены в процессе многолетних исследований в области медицинской 49 географии. Эта междисциплинарная наука изучает воздействие природных, социально-экономических и социально-экологических условий на динамику состояния общественного здоровья и организацию территориального здравоохранения в конкретной среде обитания совокупности людей, социумов [3, 4]. Исследуя на протяжении многих лет условия формирования здоровья населения в современной парадигме медицинской географии, которая относится как к естественной, так и к общественной географии, а также к медицине и социальной экологии. Более того, она взаимодействует еще со многими другими науками – как естественными, так и гуманитарными [5]. В ее структуре выделяются четыре раздела: медицинское ландшафтоведение, нозогеография, медицинское страноведение и регионоведение, медико-географический менеджмент (организация территориального здравоохранения) [4]. Объектом исследования этой науки являются условия формирования динамики состояния общественного здоровья на разных уровнях функционирования природно-общественных систем, а предметом исследования – динамические процессы формирования общественного здоровья и соответствующая им организация территориального здравоохранения. Терминирование общественного здоровья. Общественное здоровье – это интегрированное выражение динамической совокупности индивидуальных уровней состояния здоровья населения (социума), проживающего в пределах конкретных природно-общественных систем, формирующихся на разных иерархических уровнях – глобальном, региональном, локальном [6]. Если исследование индивидуального здоровья является прерогативой врачей, то исследование общественного здоровья – прерогативой медико-географов. Уровень состояния общественного здоровья определяют показатели, характеризующие геодемографическую ситуацию, нозогеографию, географию качества жизни населения (социума). Степень изученности проблемы. Понимание представленной выше объектно-предметной и функциональной сущности медицинской географии характерно для многих отечественных и зарубежных ученых [7(8)]. Отправляя заинтересованного в этом вопросе читателя к нашей публикации, особо отмечу заслуги выдающегося медико-географа А.А. Шошина, военного хирурга, профессора Ленинградской медицинской академии им С.М. Кирова, создавшего учение о влиянии комплексных и социально- экономических факторов на возникновение и распространение 50 болезней среди населения. Труды этого ученого, его коллег и последователей вошли в «золотой фонд» мировой медицинской географии. В 1985 г. группе медико-географов (А.А. Шошин, В.Я. Подолян, Н.К. Соколов, Б.В. Вершинский, А.П. Айриян, А.А. Келлер, Е.И. Игнатьев, Б.Б. Прохоров, С.И. Белов, Е.Л. Райх, Е.С. Фельдман, О.П. Щепин) была присуждена Государственная премия Совета Министров СССР. На современных международных симпозиумах по медицинской географии год от года усиливается внимание к социальным факторам формирования общественного здоровья. Что касается вопросов математического моделирования, динамики общественного здоровья, то в этом отношении существенных подвижек нет. В нашей стране продолжает использоваться метод балльных оценок на основе мнений экспертов, достоверность полученных таким образом выводов зачастую бывает сомнительной. Из зарубежных опытов отметить работы комиссии Стиглица – Сена – Фитусси по интегральному измерению экономического развития и социального прогресса. В наших публикациях индикаторный подход обоснован применительно к обеспечению устойчивого социально-экономического развития региона, среди предложенных индикаторов присутствуют и показатели состояния здоровья населения [7]. Информационные материалы, методология и методика исследования. Основной источник информации – централизованная статистическая отчетность (Росстат). Дополнительно привлекались статистические данные, формируемые на уровне субъектов РФ. Кроме того, использованы научные и отчетно-статистические публикации. Для определения оценочных шкал градации состояния общественного здоровья привлечены результаты анкетных опросов в среде медицинских работников. Процесс моделирования общественного здоровья базировался на основах аксиологии и аксиометрии, построения моделей – классификаций, использования метода рандомизированных сводных показателей, что позволило применить индикативный и индексный подходы к построению детерминированных моделей измерения динамики состояния общественного здоровья регионов Российского Севера. 51 Рис. 1. Северные регионы РФ, используемые для оценки качества жизни населения Под термином «индикатор» нами понимается элемент информации, необходимый для принятия управленческого решения; он содержит функцию одной переменной. Термин «индекс» – это математическая функция двух и более переменных, это – маркер и трассер развития системы; он может быть одномерным (одно число) и многомерным (набор числе). К определению значений индикаторов и индексов, характеризующих динамику состояния общественного здоровья, привлекаются единичные (прямые и косвенные), комплексные, многокритериальные, интегральные виды оценок; каждому из них свойственно «свое» содержание (своя характеристика). Алгоритм интегральной оценки динамики общественного здоровья предполагает комплексный анализ и диагностику среды обитания населения. Он включает в себя четыре этапа: 1) формирование исходных критериев (определяет качество оценки) и построение оценочной шкалы; 2) определение вектора показателей состояния здоровья; 3) агрегирование показателей в интегральный индекс; 4) сравнение «весомости» показателей (больше – меньше – равно) и представление системы неравенств. Затем формируется оценочная шкала интегрального показателя динамики общественного здоровья в составе пяти классов, для каждого из них характерен свой уровень градации состояния общественного здоровья: 1) очень низкий, 2) низкий, 3) средний, 4) высокий, 5) очень высокий. Математическая формализация рассматриваемого алгоритма приведена в соответствующей статье [8]. 50 болезней среди населения. Труды этого ученого, его коллег и последователей вошли в «золотой фонд» мировой медицинской географии. В 1985 г. группе медико-географов (А.А. Шошин, В.Я. Подолян, Н.К. Соколов, Б.В. Вершинский, А.П. Айриян, А.А. Келлер, Е.И. Игнатьев, Б.Б. Прохоров, С.И. Белов, Е.Л. Райх, Е.С. Фельдман, О.П. Щепин) была присуждена Государственная премия Совета Министров СССР. На современных международных симпозиумах по медицинской географии год от года усиливается внимание к социальным факторам формирования общественного здоровья. Что касается вопросов математического моделирования, динамики общественного здоровья, то в этом отношении существенных подвижек нет. В нашей стране продолжает использоваться метод балльных оценок на основе мнений экспертов, достоверность полученных таким образом выводов зачастую бывает сомнительной. Из зарубежных опытов отметить работы комиссии Стиглица – Сена – Фитусси по интегральному измерению экономического развития и социального прогресса. В наших публикациях индикаторный подход обоснован применительно к обеспечению устойчивого социально-экономического развития региона, среди предложенных индикаторов присутствуют и показатели состояния здоровья населения [7]. Информационные материалы, методология и методика исследования. Основной источник информации – централизованная статистическая отчетность (Росстат). Дополнительно привлекались статистические данные, формируемые на уровне субъектов РФ. Кроме того, использованы научные и отчетно-статистические публикации. Для определения оценочных шкал градации состояния общественного здоровья привлечены результаты анкетных опросов в среде медицинских работников. Процесс моделирования общественного здоровья базировался на основах аксиологии и аксиометрии, построения моделей – классификаций, использования метода рандомизированных сводных показателей, что позволило применить индикативный и индексный подходы к построению детерминированных моделей измерения динамики состояния общественного здоровья регионов Российского Севера. 51 Рис. 1. Северные регионы РФ, используемые для оценки качества жизни населения Под термином «индикатор» нами понимается элемент информации, необходимый для принятия управленческого решения; он содержит функцию одной переменной. Термин «индекс» – это математическая функция двух и более переменных, это – маркер и трассер развития системы; он может быть одномерным (одно число) и многомерным (набор числе). К определению значений индикаторов и индексов, характеризующих динамику состояния общественного здоровья, привлекаются единичные (прямые и косвенные), комплексные, многокритериальные, интегральные виды оценок; каждому из них свойственно «свое» содержание (своя характеристика). Алгоритм интегральной оценки динамики общественного здоровья предполагает комплексный анализ и диагностику среды обитания населения. Он включает в себя четыре этапа: 1) формирование исходных критериев (определяет качество оценки) и построение оценочной шкалы; 2) определение вектора показателей состояния здоровья; 3) агрегирование показателей в интегральный индекс; 4) сравнение «весомости» показателей (больше – меньше – равно) и представление системы неравенств. Затем формируется оценочная шкала интегрального показателя динамики общественного здоровья в составе пяти классов, для каждого из них характерен свой уровень градации состояния общественного здоровья: 1) очень низкий, 2) низкий, 3) средний, 4) высокий, 5) очень высокий. Математическая формализация рассматриваемого алгоритма приведена в соответствующей статье [8]. 52 Рис. 2. Критерии оценки качества жизни населения Ямало-Ненецкий автономный округ Республика Саха (Якутия) Чукотский автономный округ Архангельская область Мурманская область Республика Коми 53 Обсуждение результатов исследования. Выявление динамики состояния общественного здоровья регионов Российского Севера осуществлялось в два этапа. На первом этапе оценивалось состояния здоровья населения Республики Саха (Якутия), на втором – состояние здоровья населения западных регионов РФ: республик Карелия и Коми, Архангельской и Мурманской областей, Ненецкого автономного округа. Эти работы являются составной частью исследований по проблеме «Динамика состояния и стратегические направления сбережения общественного здоровья в России», основная суть которых изложена в нашей статье [9]. При оценке состояния динамики общественного здоровья Республики Саха (Якутия) в условие математической модели были введены следующие показатели: рождаемость, смертность (отдельно – младенческая смертность); средняя ожидаемая продолжительность жизни; уровень социально-экономической дифференциации; доля населения, имеющего среднедушевой доход ниже прожиточного минимума. При расчетах устанавливались три варианта приоритета критериев (показателей): 1) медико-демографических; 2) социально- экономических; 3) равенства паритетов. По всем трем вариантам выявился положительный тренд динамики состояния общественного здоровья [8]. В качестве оценочных критериев социальных детерминант общественного здоровья западных регионов Российского севера были выбраны 36 показателей (по материалам Росстата) [10]. Затем эти показатели были объединены в пять групп, по каждой из которых определялся интегральный показатель названных выше пяти субъектов РФ. По всем социальным детерминантам благоприятные условия формирования общественного здоровья проявились в Архангельской и Мурманской областях. В Республике Коми выделились в качестве благоприятных условий формирования общественного здоровья уровни образования и социальной инфраструктуры. Заметно уступают вышеназванным субъектам РФ условия формирования общественного здоровья в Республике Карелия (средний класс градации). Еще хуже ситуация в Ненецком национальном округе (низкий класс градации), что обусловлено спецификой обустроенности быта коренного населения – ненцев, ведущих полукочевой образ жизни. На следующем этапе исследований по западным регионам Российского Севера к расчетам были привлечены показатели по видам заболеваний для взрослого и детского населения. В результате расчетов проявилась следующая картина: Мурманская область оказалась во 52 Рис. 2. Критерии оценки качества жизни населения Ямало-Ненецкий автономный округ Республика Саха (Якутия) Чукотский автономный округ Архангельская область Мурманская область Республика Коми 53 Обсуждение результатов исследования. Выявление динамики состояния общественного здоровья регионов Российского Севера осуществлялось в два этапа. На первом этапе оценивалось состояния здоровья населения Республики Саха (Якутия), на втором – состояние здоровья населения западных регионов РФ: республик Карелия и Коми, Архангельской и Мурманской областей, Ненецкого автономного округа. Эти работы являются составной частью исследований по проблеме «Динамика состояния и стратегические направления сбережения общественного здоровья в России», основная суть которых изложена в нашей статье [9]. При оценке состояния динамики общественного здоровья Республики Саха (Якутия) в условие математической модели были введены следующие показатели: рождаемость, смертность (отдельно – младенческая смертность); средняя ожидаемая продолжительность жизни; уровень социально-экономической дифференциации; доля населения, имеющего среднедушевой доход ниже прожиточного минимума. При расчетах устанавливались три варианта приоритета критериев (показателей): 1) медико-демографических; 2) социально- экономических; 3) равенства паритетов. По всем трем вариантам выявился положительный тренд динамики состояния общественного здоровья [8]. В качестве оценочных критериев социальных детерминант общественного здоровья западных регионов Российского севера были выбраны 36 показателей (по материалам Росстата) [10]. Затем эти показатели были объединены в пять групп, по каждой из которых определялся интегральный показатель названных выше пяти субъектов РФ. По всем социальным детерминантам благоприятные условия формирования общественного здоровья проявились в Архангельской и Мурманской областях. В Республике Коми выделились в качестве благоприятных условий формирования общественного здоровья уровни образования и социальной инфраструктуры. Заметно уступают вышеназванным субъектам РФ условия формирования общественного здоровья в Республике Карелия (средний класс градации). Еще хуже ситуация в Ненецком национальном округе (низкий класс градации), что обусловлено спецификой обустроенности быта коренного населения – ненцев, ведущих полукочевой образ жизни. На следующем этапе исследований по западным регионам Российского Севера к расчетам были привлечены показатели по видам заболеваний для взрослого и детского населения. В результате расчетов проявилась следующая картина: Мурманская область оказалась во 54 втором классе, Архангельская область – в третьем, Республика Коми – в том же, третьем, классе, а Ненецкий автономный округ – в пятом классе. Как видим, благоприятная ситуация в динамике состояния общественного здоровья складывается там, где эксплуатируются богатые природные ресурсы и, как следствие, лучше развиты элементы производственной и социальной инфраструктуры. Исключением является Ненецкий автономный округ, на территории которого представлены отрасли традиционного для коренных малочисленных народов Севера природопользования; что касается добычи нефти, то она локализована, в основном в пределах платформы «Приразломная», поэтому и не оказывает существенного влияния на условия жизни ненцев. Существенных различий в трендах состояния общественного здоровья в восточных и западных регионах Российского Севера не установлено. Полученные результаты и выводы могут быть использованы при разработке региональных стратегий социально-экономического развития и схем территориального планирования. Благодарности. Статья подготовлена по результатам исследований в рамках гранта РФФИ 18-05-0038а «Теория и методология интегральной оценки состояния здоровья населения в изменяющихся социально-географических условиях жизни» (руководитель проекта – А.И. Чистобаев). Выражаю признательность исполнителям проекта: В.В. Дмитриеву, доктору географических наук, профессору; З.А. Семеновой, кандидату экономических наук, доценту; А.Н. Огурцову, инженеру-исследователю Н.А. Грудцыну, кандидату географических наук. Литература 1. Сидоркина З.И., Цициашвили Г.Ш. Определение факторов стабильности в динамике численности населения городов дальнего востока // География и природные ресурсы. 2009. № 4. С. 129-134. 2. Косолапов А.Б., Лозовская С.А., Изергина Е.В и др. Методические подходы к оценке здоровья населения регионов Дальнего Востока России // Здоровье. Медицинская экология. Наука. 2019. Т. 79. № 3. С. 14-22. 55 3. Семенова З.А., Чистобаев А.И. Медицинская география и здоровье населения: эволюция знания: Монография. – СПб: СПб НЦ РАН, СПбГУ. – Из-во «Европейский Дом», 2015. 252 с. 4. Семенова З.А., Чистобаев А.И. Эволюция парадигмы, функции и структура современной медицинской географии // В сборнике: Современные тенденции пространственного развития и приоритеты общественной географии Материалы международной научной конференции в рамках IX ежегодной научной ассамблеи Ассоциации российских географов-обществоведов. Отв. ред. Н.И. Быков. 2018. С. 99-105. 5. Чистобаев А.И., Семенова З.А. Медицинская география в системе наук // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 7. Геология. География. 2009. № 4. С. 72-80. 6. Чистобаев А.И., Семенова З.А. Индивидуальное и общественное здоровье как категория медицинской географии. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Экономика. 2013. № 3. С. 83. 7. Чистобаев А.И., Рафиков С.А., Худолей В.В., Флоринская Т.М. Концепция устойчивого развития и Местная повестка дня на XXI век: методическое пособие / Под ред. Д.А. Голубева, Н.Д. Сорокина. – СПб.: Издательство «Союз художников», 2003. 480 с. 8. Дмитриев В.В., Огурцов А.Н., Семенова З.А., Чистобаев А.И. Интегральная оценка состояния общественного здоровья на региональном уровне // Управление экономическими системами: электронный научный журнал. 2015. № 12 (84). С. 16. 9. Chistobaev A.I., Semenova Z.A., Grudtсyn N.A. Dynamic and strategic directions of public health preservation in Russian Federation // Entrepreneurship and Sustainability Issues. 2019. Т. 6. № 3. С. 1380-1392. 10. Огурцов А.Н., Дмитриев В.В. Интегральная оценка и геоинформационный анализ социальных детерминант здоровья населения Крайнего Севера Европейской части Российской Федерации // ИнтерКарто. ИнтерГИС. 2019. Т. 25. № 1. С. 23-34. Сведения об авторе: Чистобаев Анатолий Иванович, доктор географических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, заслуженный профессор Санкт-Петербургского государственного университета, профессор кафедры региональной политики и политической географии Санкт- Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург). 54 втором классе, Архангельская область – в третьем, Республика Коми – в том же, третьем, классе, а Ненецкий автономный округ – в пятом классе. Как видим, благоприятная ситуация в динамике состояния общественного здоровья складывается там, где эксплуатируются богатые природные ресурсы и, как следствие, лучше развиты элементы производственной и социальной инфраструктуры. Исключением является Ненецкий автономный округ, на территории которого представлены отрасли традиционного для коренных малочисленных народов Севера природопользования; что касается добычи нефти, то она локализована, в основном в пределах платформы «Приразломная», поэтому и не оказывает существенного влияния на условия жизни ненцев. Существенных различий в трендах состояния общественного здоровья в восточных и западных регионах Российского Севера не установлено. Полученные результаты и выводы могут быть использованы при разработке региональных стратегий социально-экономического развития и схем территориального планирования. Благодарности. Статья подготовлена по результатам исследований в рамках гранта РФФИ 18-05-0038а «Теория и методология интегральной оценки состояния здоровья населения в изменяющихся социально-географических условиях жизни» (руководитель проекта – А.И. Чистобаев). Выражаю признательность исполнителям проекта: В.В. Дмитриеву, доктору географических наук, профессору; З.А. Семеновой, кандидату экономических наук, доценту; А.Н. Огурцову, инженеру-исследователю Н.А. Грудцыну, кандидату географических наук. Литература 1. Сидоркина З.И., Цициашвили Г.Ш. Определение факторов стабильности в динамике численности населения городов дальнего востока // География и природные ресурсы. 2009. № 4. С. 129-134. 2. Косолапов А.Б., Лозовская С.А., Изергина Е.В и др. Методические подходы к оценке здоровья населения регионов Дальнего Востока России // Здоровье. Медицинская экология. Наука. 2019. Т. 79. № 3. С. 14-22. 55 3. Семенова З.А., Чистобаев А.И. Медицинская география и здоровье населения: эволюция знания: Монография. – СПб: СПб НЦ РАН, СПбГУ. – Из-во «Европейский Дом», 2015. 252 с. 4. Семенова З.А., Чистобаев А.И. Эволюция парадигмы, функции и структура современной медицинской географии // В сборнике: Современные тенденции пространственного развития и приоритеты общественной географии Материалы международной научной конференции в рамках IX ежегодной научной ассамблеи Ассоциации российских географов-обществоведов. Отв. ред. Н.И. Быков. 2018. С. 99-105. 5. Чистобаев А.И., Семенова З.А. Медицинская география в системе наук // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 7. Геология. География. 2009. № 4. С. 72-80. 6. Чистобаев А.И., Семенова З.А. Индивидуальное и общественное здоровье как категория медицинской географии. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Экономика. 2013. № 3. С. 83. 7. Чистобаев А.И., Рафиков С.А., Худолей В.В., Флоринская Т.М. Концепция устойчивого развития и Местная повестка дня на XXI век: методическое пособие / Под ред. Д.А. Голубева, Н.Д. Сорокина. – СПб.: Издательство «Союз художников», 2003. 480 с. 8. Дмитриев В.В., Огурцов А.Н., Семенова З.А., Чистобаев А.И. Интегральная оценка состояния общественного здоровья на региональном уровне // Управление экономическими системами: электронный научный журнал. 2015. № 12 (84). С. 16. 9. Chistobaev A.I., Semenova Z.A., Grudtсyn N.A. Dynamic and strategic directions of public health preservation in Russian Federation // Entrepreneurship and Sustainability Issues. 2019. Т. 6. № 3. С. 1380-1392. 10. Огурцов А.Н., Дмитриев В.В. Интегральная оценка и геоинформационный анализ социальных детерминант здоровья населения Крайнего Севера Европейской части Российской Федерации // ИнтерКарто. ИнтерГИС. 2019. Т. 25. № 1. С. 23-34. Сведения об авторе: Чистобаев Анатолий Иванович, доктор географических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, заслуженный профессор Санкт-Петербургского государственного университета, профессор кафедры региональной политики и политической географии Санкт- Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург). 56 УДК 332.1; 910.1 Шупер В.А. Shuper Viacheslav КОНТУРЫ СИСТЕМЫ РАССЕЛЕНИЯ АЗИАТСКОЙ РОССИИ В СЕРЕДИНЕ СТОЛЕТИЯ CONTOURS OF THE SETTLEMENT SYSTEMS OF ASIAN RUSSIA IN THE MIDDLE OF THE CENTURY Наиболее перспективен подход к пространству как к источнику развития, а не вместилищу вещей. Поляризация пространства не тождественна его сжатию. Будущая система расселения Азиатской России будет состоять из двух систем центральных мест: с К=3, охватывающей пространство между Уралом и Байкалом, и с К=2, занимающей территорию ДФО. Первую будет возглавлять двойное центральное место Новосибирск-Томск, вторую – Большой Владивосток. The approach to the space as a source of development, is more promising rather than a container of things. The polarization of space is not identical to its compression. The future settlement system of Asian Russia will consist of two systems of Central places: with K=3, covering the space between the Urals and Baikal, and with K=2, occupying the territory of the Far Eastern Federal district. The first will be headed by the dual Central place – Novosibirsk-Tomsk, the second – by Greater Vladivostok. Ключевые слова: поляризация пространства, центральные места, Большой Владивосток, Новосибирск, Томск. Key words: Space polarization, Central places, Greater Vladivostok, Novosibirsk, Tomsk. Глубочайшие исторические изменения, которые переживает сейчас наша страна, связаны как с гигантскими геополитическими сдвигами в современном мире, так и со стремлением занять в этом меняющимся мире достойное место. Западный вектор уже перестал быть доминирующим в политике, происходит и достаточно быстрый разворот экономики к азиатским рынкам. С учётом проявляющихся и усиливающихся тенденций, сложившаяся западоцентричная территориальная организация страны будет всё более тормозить её развитие. Новое осмысление территориальной организации страны требует изменения и подхода к пространству. Даже в условиях сжатия 57 экономического пространства, о котором ещё в 80-е годы писал Ю.Л. Пивоваров, не следует продолжать некритически придерживаться представлений о пространстве как бремени, как о факторе, толкающем страну на путь экстенсивного развития. Этой точки зрения в начале 80- х годов придерживался В.М. Гохман (1918-1986), но в силу цензурных ограничений того времени последовательно излагал её лишь в устных выступлениях. В начале 90-х годов её пропагандировали А.И. Трейвиш и В.А. Шупер [1]. Значительно более перспективен подход к пространству как к источнику развития [2], которым мы обязаны Ю.Г. Липецу (1931-2006) и В.А. Пуляркину (1930-2003). Именно взгляд на пространство как на источник развития должен занимать центральное место в наших представлениях о будущей территориальной организации страны. Разумеется, серьёзный взгляд на пространство предполагает, как анализ предоставляемых им возможностей для развития, так и создаваемых препятствий для транспортных сообщений. Преодоление «континентального проклятья» Сибири возможно лишь путём её вовлечения в международное разделение труда, прежде всего – путём развития транзитных перевозок по Транссибу и БАМу. Только привлечение мощнейших транзитных грузопотоков позволит резко снизить себестоимость перевозок [3]. Наш исторический опыт достоин внимания не менее зарубежного. Создание Урало-Кузнецкого комбината позволило впервые в мировой экономической истории перемещать по суше такие массы грузов, которые ранее перевозились только морем [4]. При этом себестоимость железнодорожных перевозок стала сопоставимой с морскими. Следует особо подчеркнуть, что происходящая поляризация пространства как объективный процесс, обусловленный демографическими и экономическими тенденциями, не тождественна его сжатию. Сжатие означает фактическое сокращение ойкумены, забрасывание территорий, с которых уходят и жители, и экономическая деятельность. Поляризация – это увеличение контрастности между интенсивно и экстенсивно используемыми территориями. Именно такое её понимание заложено в концепции поляризованной биосферы (поляризованного ландшафта) Б.Б. Родомана, которой в этом году исполняется полвека. Развитие системы ООПТ с разными режимами природопользования, равно как и точечное освоение природных ресурсов, – нечто совершенно противоположное мерзости запустенья. Следует безусловно согласиться с С.А. Карагановым и его единомышленниками, отстаивающими взгляд на разделение Азиатской России на Сибирь и Дальний Восток как противоестественное и крайне 56 УДК 332.1; 910.1 Шупер В.А. Shuper Viacheslav КОНТУРЫ СИСТЕМЫ РАССЕЛЕНИЯ АЗИАТСКОЙ РОССИИ В СЕРЕДИНЕ СТОЛЕТИЯ CONTOURS OF THE SETTLEMENT SYSTEMS OF ASIAN RUSSIA IN THE MIDDLE OF THE CENTURY Наиболее перспективен подход к пространству как к источнику развития, а не вместилищу вещей. Поляризация пространства не тождественна его сжатию. Будущая система расселения Азиатской России будет состоять из двух систем центральных мест: с К=3, охватывающей пространство между Уралом и Байкалом, и с К=2, занимающей территорию ДФО. Первую будет возглавлять двойное центральное место Новосибирск-Томск, вторую – Большой Владивосток. The approach to the space as a source of development, is more promising rather than a container of things. The polarization of space is not identical to its compression. The future settlement system of Asian Russia will consist of two systems of Central places: with K=3, covering the space between the Urals and Baikal, and with K=2, occupying the territory of the Far Eastern Federal district. The first will be headed by the dual Central place – Novosibirsk-Tomsk, the second – by Greater Vladivostok. Ключевые слова: поляризация пространства, центральные места, Большой Владивосток, Новосибирск, Томск. Key words: Space polarization, Central places, Greater Vladivostok, Novosibirsk, Tomsk. Глубочайшие исторические изменения, которые переживает сейчас наша страна, связаны как с гигантскими геополитическими сдвигами в современном мире, так и со стремлением занять в этом меняющимся мире достойное место. Западный вектор уже перестал быть доминирующим в политике, происходит и достаточно быстрый разворот экономики к азиатским рынкам. С учётом проявляющихся и усиливающихся тенденций, сложившаяся западоцентричная территориальная организация страны будет всё более тормозить её развитие. Новое осмысление территориальной организации страны требует изменения и подхода к пространству. Даже в условиях сжатия 57 экономического пространства, о котором ещё в 80-е годы писал Ю.Л. Пивоваров, не следует продолжать некритически придерживаться представлений о пространстве как бремени, как о факторе, толкающем страну на путь экстенсивного развития. Этой точки зрения в начале 80- х годов придерживался В.М. Гохман (1918-1986), но в силу цензурных ограничений того времени последовательно излагал её лишь в устных выступлениях. В начале 90-х годов её пропагандировали А.И. Трейвиш и В.А. Шупер [1]. Значительно более перспективен подход к пространству как к источнику развития [2], которым мы обязаны Ю.Г. Липецу (1931-2006) и В.А. Пуляркину (1930-2003). Именно взгляд на пространство как на источник развития должен занимать центральное место в наших представлениях о будущей территориальной организации страны. Разумеется, серьёзный взгляд на пространство предполагает, как анализ предоставляемых им возможностей для развития, так и создаваемых препятствий для транспортных сообщений. Преодоление «континентального проклятья» Сибири возможно лишь путём её вовлечения в международное разделение труда, прежде всего – путём развития транзитных перевозок по Транссибу и БАМу. Только привлечение мощнейших транзитных грузопотоков позволит резко снизить себестоимость перевозок [3]. Наш исторический опыт достоин внимания не менее зарубежного. Создание Урало-Кузнецкого комбината позволило впервые в мировой экономической истории перемещать по суше такие массы грузов, которые ранее перевозились только морем [4]. При этом себестоимость железнодорожных перевозок стала сопоставимой с морскими. Следует особо подчеркнуть, что происходящая поляризация пространства как объективный процесс, обусловленный демографическими и экономическими тенденциями, не тождественна его сжатию. Сжатие означает фактическое сокращение ойкумены, забрасывание территорий, с которых уходят и жители, и экономическая деятельность. Поляризация – это увеличение контрастности между интенсивно и экстенсивно используемыми территориями. Именно такое её понимание заложено в концепции поляризованной биосферы (поляризованного ландшафта) Б.Б. Родомана, которой в этом году исполняется полвека. Развитие системы ООПТ с разными режимами природопользования, равно как и точечное освоение природных ресурсов, – нечто совершенно противоположное мерзости запустенья. Следует безусловно согласиться с С.А. Карагановым и его единомышленниками, отстаивающими взгляд на разделение Азиатской России на Сибирь и Дальний Восток как противоестественное и крайне 58 вредное [3]. Сложившись в определённых геостратегических условиях, оно препятствует сейчас развитию огромного пространства от Урала до Тихого океана, нарушая его единство и тормозя взаимодействие разных его частей, характеризующихся наличием многих общих проблем и большой взаимной дополнительностью. Важнейший вопрос, который предстоит решать географам, это вопрос о путях формирования системы расселения Азиатской России. Описание системы расселения Азиатской России с помощью теории центральных мест (ЦМ) представляется весьма перспективным. Разумеется, для этого могут использоваться и другие подходы, но именно теория ЦМ в наибольшей степени соответствует представлениям о пространстве как об источнике развития, поскольку системы ЦМ подобны рисунку, вытканному на ткани, по В.А. Лефевру. Поэтому теория ЦМ несовместима с представлениями о пространстве как о пустом ящике, вместилище вещей. Такая система расселения, скорее всего, будет состоять из двух систем ЦМ. Ранее нами была выдвинута гипотеза о возможности формирования в перспективе системы ЦМ Дальнего Востока с К=2, вырожденной в математическом смысле и охватывающей в силу этого обстоятельства территорию в миллионы кв. км, что невозможно для «нормальных» систем ЦМ [5]. Эту систему возглавит Большой Владивосток, который, как мы ожидаем, сформируется в ближайшие 15-20 лет. Лишь примерно половина населения Большого Владивостока будет приходиться на ядро агломерации. Однако её развитие потребует решения очень серьёзных транспортных проблем, связанных с рельефом и изрезанностью береговой линии. Не исключено, что потребуется создание новых видов транспорта, например, на воздушной подушке, для обеспечения пассажирских сообщений внутри агломерации. Большому Владивостоку при этом предстоит стать тихоокеанским Петербургом, заняв третье или четвёртое место среди городских агломераций страны. На 2-м уровне иерархии будет Хабаровск, на 3-м – Якутск и Благовещенск. Разумеется, можно ожидать динамичного развития от агломерации, ставшей для страны воротами в Восточную и Юго-Восточную Азию, однако подъём Азиатской России требует мощного рывка в области образования и науки, импульс к которому будет исходить из западной её части. Ось, упирающаяся на востоке в Тихий океан, будет начинаться в Новосибирске. Требует углублённых исследований вопрос о возможности формирования системы ЦМ с К=3, также охватывающей миллионы кв. км. Ранее нами уже выдвигалось предположение о том, что 59 формирование рассеянных (распределённых) ЦМ позволило бы создать отсутствующий 2-й уровень иерархии ЦМ в ЦФО, и это позволило бы «уравновесить» Москву, избежав таким образом её гипертрофии [6]. Возглавить систему ЦМ, формирующуюся между Уралом и Байкалом, должно двойное ЦМ Новосибирск-Томск, объединяющее научный, образовательный и промышленный потенциал этих мощнейших центров (Новосибирск уже сейчас третий город России). Здесь также необходимо будет решить нетривиальные транспортные задачи, чтобы обеспечить нормальное функционирование этого двойного ЦМ. Транспортные сообщения должны позволять в течение дня приехать из одного центра в другой и, проведя там несколько часов, вернуться обратно. В такой системе ЦМ на 1-м уровне иерархии будет двойное ЦМ Новосибирск-Томск с нынешним населением 2,2 млн. жит., причём даже такого населения будет маловато, на 2-м уровне – Омск и Красноярск, на 3-м – Тюмень, Барнаул, Иркутск, Кемерово, Новокузнецк и Сургут. Разумеется, подобные намётки носят сугубо предварительный характер. Они нужны для того, чтобы показать, что подъём Азиатской России будет сопряжён с дальнейшей поляризацией пространства, концентрацией ресурсов, а не распылением их по обширнейшим территориям В формирующейся системе расселения Азиатской России Новосибирску, серьёзно усиленному тандемом с Томском, предстоит стать континентальным Петербургом, сочетающим сибирский размах со столичной изысканностью и утончённостью. От него пойдёт мощная инфраструктурная ось на юг, в Центральную Азию и Западный Китай (жизненная необходимость развития меридиональных путей сообщения для преодоления «континентального проклятья» Сибири настоятельно подчёркивается в [3]). В перспективе эта ось может быть продлена до Индии в случае соединения китайских и индийских железных дорог через Верхнюю Бирму. Во время Второй мировой войны энергично строилась автомобильная Дорога Стилвелла (1726 км от Лидо в Ассаме до Куньмина), но завершить эту грандиозную стройку до окончания войны не успели. После войны в этой дороге отпала надобность. Однако Новосибирск может стать «главным на индийском направлении», исключительно важном для настоящего и будущего страны, не дожидаясь осуществления столь масштабного железнодорожного строительства, а сделав упор на развитии связей в области образования и науки. 58 вредное [3]. Сложившись в определённых геостратегических условиях, оно препятствует сейчас развитию огромного пространства от Урала до Тихого океана, нарушая его единство и тормозя взаимодействие разных его частей, характеризующихся наличием многих общих проблем и большой взаимной дополнительностью. Важнейший вопрос, который предстоит решать географам, это вопрос о путях формирования системы расселения Азиатской России. Описание системы расселения Азиатской России с помощью теории центральных мест (ЦМ) представляется весьма перспективным. Разумеется, для этого могут использоваться и другие подходы, но именно теория ЦМ в наибольшей степени соответствует представлениям о пространстве как об источнике развития, поскольку системы ЦМ подобны рисунку, вытканному на ткани, по В.А. Лефевру. Поэтому теория ЦМ несовместима с представлениями о пространстве как о пустом ящике, вместилище вещей. Такая система расселения, скорее всего, будет состоять из двух систем ЦМ. Ранее нами была выдвинута гипотеза о возможности формирования в перспективе системы ЦМ Дальнего Востока с К=2, вырожденной в математическом смысле и охватывающей в силу этого обстоятельства территорию в миллионы кв. км, что невозможно для «нормальных» систем ЦМ [5]. Эту систему возглавит Большой Владивосток, который, как мы ожидаем, сформируется в ближайшие 15-20 лет. Лишь примерно половина населения Большого Владивостока будет приходиться на ядро агломерации. Однако её развитие потребует решения очень серьёзных транспортных проблем, связанных с рельефом и изрезанностью береговой линии. Не исключено, что потребуется создание новых видов транспорта, например, на воздушной подушке, для обеспечения пассажирских сообщений внутри агломерации. Большому Владивостоку при этом предстоит стать тихоокеанским Петербургом, заняв третье или четвёртое место среди городских агломераций страны. На 2-м уровне иерархии будет Хабаровск, на 3-м – Якутск и Благовещенск. Разумеется, можно ожидать динамичного развития от агломерации, ставшей для страны воротами в Восточную и Юго-Восточную Азию, однако подъём Азиатской России требует мощного рывка в области образования и науки, импульс к которому будет исходить из западной её части. Ось, упирающаяся на востоке в Тихий океан, будет начинаться в Новосибирске. Требует углублённых исследований вопрос о возможности формирования системы ЦМ с К=3, также охватывающей миллионы кв. км. Ранее нами уже выдвигалось предположение о том, что 59 формирование рассеянных (распределённых) ЦМ позволило бы создать отсутствующий 2-й уровень иерархии ЦМ в ЦФО, и это позволило бы «уравновесить» Москву, избежав таким образом её гипертрофии [6]. Возглавить систему ЦМ, формирующуюся между Уралом и Байкалом, должно двойное ЦМ Новосибирск-Томск, объединяющее научный, образовательный и промышленный потенциал этих мощнейших центров (Новосибирск уже сейчас третий город России). Здесь также необходимо будет решить нетривиальные транспортные задачи, чтобы обеспечить нормальное функционирование этого двойного ЦМ. Транспортные сообщения должны позволять в течение дня приехать из одного центра в другой и, проведя там несколько часов, вернуться обратно. В такой системе ЦМ на 1-м уровне иерархии будет двойное ЦМ Новосибирск-Томск с нынешним населением 2,2 млн. жит., причём даже такого населения будет маловато, на 2-м уровне – Омск и Красноярск, на 3-м – Тюмень, Барнаул, Иркутск, Кемерово, Новокузнецк и Сургут. Разумеется, подобные намётки носят сугубо предварительный характер. Они нужны для того, чтобы показать, что подъём Азиатской России будет сопряжён с дальнейшей поляризацией пространства, концентрацией ресурсов, а не распылением их по обширнейшим территориям В формирующейся системе расселения Азиатской России Новосибирску, серьёзно усиленному тандемом с Томском, предстоит стать континентальным Петербургом, сочетающим сибирский размах со столичной изысканностью и утончённостью. От него пойдёт мощная инфраструктурная ось на юг, в Центральную Азию и Западный Китай (жизненная необходимость развития меридиональных путей сообщения для преодоления «континентального проклятья» Сибири настоятельно подчёркивается в [3]). В перспективе эта ось может быть продлена до Индии в случае соединения китайских и индийских железных дорог через Верхнюю Бирму. Во время Второй мировой войны энергично строилась автомобильная Дорога Стилвелла (1726 км от Лидо в Ассаме до Куньмина), но завершить эту грандиозную стройку до окончания войны не успели. После войны в этой дороге отпала надобность. Однако Новосибирск может стать «главным на индийском направлении», исключительно важном для настоящего и будущего страны, не дожидаясь осуществления столь масштабного железнодорожного строительства, а сделав упор на развитии связей в области образования и науки. 60 Чем менее благоприятна геополитическая обстановка, тем больше внешнеполитические задачи будут определять внутреннюю политику нашей страны, а не наоборот, как это имеет место в США и некоторых других странах Запада. Отношения с Индией к середине XXI в. будут столь же для нас важны, как и отношения с Китаем. Это должно найти достойное отражение в конфигурации расселения Азиатской России. Литература 1. Трейвиш А.И., Шупер В.А. Теоретическая география, геополитика и будущее России //Свободная мысль, 1992, №12. С. 23– 33. 2. Липец Ю.Г., Пуляркин В.А. Нелинейные процессы мирового развития //Изв. РАН. Сер. геогр. 2001. № 4. С. 31–37. 3. К Великому океану-5: от поворота на восток к Большой Евразии. Доклад Международного дискуссионного клуба «Валдай». М., сентябрь 2017. 47 с. URL: https://ru.valdaiclub.com/files/17048/ 4. Колосовский Н. Будущее Урало-Кузнецкого комбината. М. — Л.: Гос. соц.-эк. изд-во, 1932. 136 с. 5. Шупер В.А. Территориальная организация населения и хозяйства России на пороге тектонических сдвигов /Вопросы географии. Сб. 141. Проблемы регионального развития России. М.: Кодекс, 2016. С. 529–538. 6. Шупер В.А., Эм П.П. Расширение Москвы: альтернатива с точки зрения теории центральных мест //Региональные исследования. 2012, №4. С. 97–107. Сведения об авторе: Шупер Вячеслав Александрович, доктор географических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института географии РАН, vshuper@yandex.ru : тел. 8 915 198 99 89. 61 |