УРФУ Противодействие коррупции в социальной сфере. Б. Н. Ельцина Институт государственного управления и предпринимательства Т. М. Резер противодействие коррупции в социальной сфере учебнометодическое пособие

• Название: Б. Н. Ельцина Институт государственного управления и предпринимательства Т. М. Резер противодействие коррупции в социальной сфере учебнометодическое пособие
• Дата: 11.04.2023
• Размер: 0.61 Mb.
• Имя файла: УРФУ Противодействие коррупции в социальной сфере.doc
• Тип: Учебно-методическое пособие; #1055181
• страница: 4 из 11

причины и формы проявления коррупции. Рассмотрим структуру уровней образования и определим характер преступлений, совершаемых на каждом таком уровне.

Распространение проявлений коррупции в дошкольном образо­вании связано с демографической ситуацией (например, с ростом числа рождающихся детей), сокращением численности дошколь­ных учреждений образования и проявляется в получении платы за зачисление ребенка в детский сад, в вымогательстве периоди­ческих платежей, в использовании имущества образовательной организации для собственного обогащения (сдача помещений образовательной организации в аренду), в покровительстве или попустительстве по службе.

Специфика преступлений коррупционной направленности, совершаемых в учреждениях начального, основного и среднего общего образования, обусловлена взрослением обучающихся, которые начинают участвовать в совершении преступлений, фор­мированием письменно-двигательного комплекса навыков обучаю­щихся, организацией форм текущего и итогового контроля успева­емости, реализацией системы Единого государственного экзамена. необходимостью оформления документов об образовании, нали­чием систем самоуправления обучающихся и их родителей.

Распространение коррупции на уровень профессионального образования обусловлено тем, что результаты обучения суще­ственно воздействуют на профессиональную деятельность (про­фессиональное образование дает возможность получать звания, должности; пройти аттестацию, сертификацию; продвигаться по карьерной лестнице; быть включенным в резерв и др.). Данное обстоятельство приводит не только к увеличению размеров пред­мета взятки или иного преступления коррупционной направлен­ности, но и к выходу преступной деятельности за пределы образо­вательного учреждения. В связи с этим возникает необходимость розыска преступников, не являющихся учащимися, подкупающих работников образовательных организаций.

На правонарушения коррупционной направленности в про­фессиональном образовании оказывает влияние появление у обучающихся финансовой самостоятельности. Так, в каче­стве обучающихся выступают взрослые (получение второго высшего образования, повышение квалификации); появляется необходимость исследовать подписи; формируется институт сту­денческого самоуправления (для решения проблем образователь­ного процесса студенты обращаются не только к родителям, но и к другим студентам), что приводит к распространению соуча­стия в совершении преступлений коррупционной направленности в сфере образования.

Таким образом, проявления коррупции в сфере образования не ограничиваются лишь преступным взаимодействием обучаю­щихся и педагогов, а представляют собой масштабные преступле­ния, значительная часть которых совершается преступными груп­пами.

К основным причинам коррупции в сфере образования можно отнести:

1. 
   Несовершенство законодательства и пробелы в правовом регулировании в области образования. Законодательство проти­воречиво, что позволяет чиновникам, а также нечистым на руку работникам системы образования создавать себе идеальные усло­вия для вымогательства и шантажа граждан. Законы содержат много лазеек и неточностей.
   
2. 
   Отсутствие законодательно установленных процедур подго­товки и принятия нормативных и иных регулирующих и распоря­дительных актов. Это развязывает руки заинтересованным чинов­никам, уполномоченным лицам.
   
3. 
   Наличие недостатков организационно-контрольных меха­низмов (отсутствие последовательного и системного подхода в борьбе с коррупцией в отрасли; любые шаги по ограничению коррупции в сфере образования носят до сих пор либо символиче­ский, либо фрагментарный характер).
   

Достаточно привести пример с введением в 2009 г. на всей территории страны Единого государственного экзамена (ЕГЭ), с помощью которого Минобрнауки рассчитывало серьезно повли­ять на уровень коррупции при поступлении в вузы. К сожале­нию, практика работы общественных организаций показала без­основательность таких надежд. Вокруг ЕГЭ создаются новые коррупционные механизмы: учителя помогают детям на экзамене, чиновники заранее сообщают задания, сертификаты ЕГЭ подде­лывают и т. д. Кроме того, в эффективности данного механизма возникают большие сомнения из-за наличия непрозрачного спи­ска льготников, который включает в себя 153 категории. Например, в Башкортостане, по сообщениям СМИ, в 2012 г. за сдачу одного предмета размер взяток колебался от 5 до 12 тыс. руб. В других регионах страны (Северный Кавказ, Москва и др.) суммы были многократно выше.

В течение ряда лет сохранялась порочная практика ЕГЭ- туризма, когда, зная расценки за помощь в получении высоких баллов, одиннадцатиклассники других регионов устремлялись в Дагестан, чтобы получить хороший сертификат ЕГЭ. Именно из-за подобной (преступной) практики и других злоупотреблений в России сегодня ужесточены правила проведения ЕГЭ (секрет­ные пакеты с заданиями, сейфы для экзаменационных материа­лов, металлоискатели, камеры слежения, нумерация парт, сдача мобильных телефонов, режим досмотра школьников и сопрово­ждения их в места общего пользования, дежурство полицейских в образовательных организациях, присутствие общественных наблюдателей и пр.).

Аналогичный вывод напрашивается из анализа результатов проведения специальных оперативно-профилактических меро­приятий по противодействию коррупции в сфере образования ДЭБ МВД России в 2009 г. Так, согласно официальным данным, по сравнению с результатами оперативно-профилактических меро­приятий «Образование-2008» в 2009 г. выявлено на 116 % больше должностных преступлений и на 91 % больше фактов получения и дачи взятки. Ужесточение и усложнение правил (например, при проведении ЕГЭ) не всегда ведет к падению роста коррупционных правонарушений; желание подстраховаться и получить высокие результаты любой ценой толкает родителей и педагогов к преступ­ному сговору.

4. 
   Наличие ряда социально-экономических проблем, не полу­чивших решения на протяжении нескольких лет. С 1990-х гг. легальных финансовых ресурсов в сфере образования было крайне мало. Бюджетное финансирование отрасли запаздывало и было очень небольшим. Однако возможностей для получения нелегаль­ных, полулегальных ресурсов у административного корпуса было предостаточно. Например, в 1995 г., по оценкам Госкомимущества, до 70 % вузовских площадей находились в аренде, из них свыше 95 % — в аренде нелегальной или полулегальной. При этом именно возможность и умение работать с неформальными финансо­выми потоками, зачастую нелегальными, стало одним из главных принципов отбора кадров на руководящие должности в отрасли. Так, человек, не умеющий работать с нелегальными деньгами, в 1990-е гг. не мог быть ректором. «Кормить» своих людей дол­жен был не только ректор, но и декан, заведующий кафедрой и т. д. Эта ситуация была массовой. Именно в этот период нелегальные деньги стали основным фундаментом российской системы выс­шего образования.
   
5. 
   Неразвитость институтов гражданского общества, граж­данская пассивность (инфантилизм), правовой нигилизм граждан, отсутствие опыта активного правового поведения.
   
6. 
   Непрозрачность системы образования в целом, а также эффективности расходования бюджетных средств (отсутствие общественной экспертизы принимаемых решений); слабость профсоюзных и студенческих органов.
   
7. 
   Отсутствие реальных механизмов участия общества в реа­лизации принципа государственно-общественного характера управления образованием.
   
8. 
   Очевидная разобщенность школы в широком понимании и общественных организаций, призванных обогатить опыт детей и молодежи реальной практикой гражданского служения обще­ству; отсутствие современных примеров гражданского служения общественным интересам.
   

Одной из серьезнейших проблем, обусловивших рост корруп­ции в образовании, стал моральный кризис, поразивший общество ввиду обвального характера социально-экономических и полити­ческих преобразований, возникшего вакуума ценностей. Важная особенность нравственно-психологического климата в обществе, способствующая процветанию коррупции в образовании, — двой­ной моральный стандарт. Пример тому — купленные диссерта­ции некоторых губернаторов и депутатов разных уровней, о чем широко говорилось в Интернете, при этом эти люди учат молодежь честности и любви к знаниям.

Коррупция, с одной стороны, особенно «верхушечная», счи­тается гражданами общественно неприемлемой. Это поддержива­ется обыденной моралью, прессой, политической практикой, экс­плуатирующей антикоррупционную тематику, не всегда, впрочем, отличающуюся остротой критики. С другой стороны, коррупция, особенно «низовая», является принимаемой людьми по умолча­нию частью быта. Продолжают существовать зоны, почти закры­тые для действий правоохранительных органов, борющихся с кор­рупцией. Обвинения в коррупции стали настолько обыденными, что грань между нормой и отклонением стирается.

Перечисленные выше факторы формируют у значительно более широких, чем может показаться на первый взгляд, слоев населения заинтересованность в сохранении правового беспорядка в эконо­мической сфере, в росте теневой экономики и возможности уча­стия в ней.

В России коррупционная тройка «лидеров» со стороны госу­дарственных ведомств уже несколько лет остается прежней: в пер­вую очередь взятки берут сотрудники ГИБДД, представители выс­ших образовательных организаций (общий объем взяток составил

1. 
   млрд руб.), а также работники здравоохранения (объем взя­ток — 35,3 млрд руб.).
   

По данным МВД России, в 2012 г. было выявлено 1143 факта дачи и получения взятки в сфере образования, что на 91 % больше, чем в 2011 г. Средний размер взятки составил около 20 тыс. руб., сумма материального ущерба — 155,8 млн руб., общая сумма взя­ток — 22,6 млн руб. Подозревались в коррупции 928 человек, из них больше половины (495 человек) являлись работниками организаций среднего образования, 265 — учреждений высшего образования и 33 — учреждений, осуществляющих подготовку юридических кадров.

В 2011 г. в Москве состоялась пресс-конференция с участием представителей системы МВД и членов Общества защиты прав потребителей образовательных услуг, на которой была озвучена такая информация: за 2010 г. преподаватели нелегально заработали на учениках более 5 млрд долл. Приводятся данные, согласно кото­рым с введением ЕГЭ количество взяток и их размер значительно увеличились. Были отмечены самые крупные взятки в российских вузах: к примеру, в Московском университете культуры и искусств просили 310 тыс. руб., в Архангельском Северном медицинском университете — 500 тыс. руб. Коррупционеры, по словам экспер­тов, отыскивают все новые способы получения незаконного возна­граждения, в том числе ЕГЭ сделал для взяточников привлекатель­ными не только вузы, но и школы. По неофициальным данным, цена сертификата ЕГЭ составляет от 10 тыс. руб.

Главным управлением экономической безопасности и проти­водействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России приводится при­мер: подозрение в получении взятки в размере 110 тыс. руб. про­ректором по учебной работе столичного вуза — Государственной классической академии им. Маймонида. По данным правоохра­нительных органов, проректор вымогал у студентки пятого курса факультета философии и юриспруденции 50 тыс. руб. за закрытие сессии и 60 тыс. руб. за прием государственных экзаменов.

Опросы студентов просто шокируют: 27 % признались, что за время обучения давали взятки в среднем 1-2 раза — 5 %; 3-5 раз — 8 %; более 5 раз — 4 %. Согласно интернет-опросу обу­чающихся в российских вузах, проведенному порталом Career.ru, в 68 % вузов студенты дают взятки. В каждом четвертом вузе взя­точничество процветает (25 % студентов сказали, что это «обычное дело»), в 43 % взяточничество есть, но это нечастое явление; только в 32 % вузов взяточничества нет. Общественной палатой России организована «горячая линия» по ЕГЭ. Позвонившие могли пожа­ловаться на нарушения, которые происходили во время проведения школьных экзаменов, на взяточников и прочие нарушения. Причем основная часть позвонивших школьников и их родителей расска­зали о том, что у них вымогают взятки. Многие называли расценки за успешную сдачу ЕГЭ. Как оказалось, самые «ходовые» пред­меты — русский язык и математика. Например, в среднем по Рос­сии стоимость ЕГЭ по математике составляет около 150 тыс. руб., сдача русского языка дешевле — около 100 тыс. руб. По заявлению позвонивших, это еще приемлемая цена, бывает и дороже¹⁶.

Мониторинг российской системы образования, который регу­лярно проводят эксперты Государственного университета — Выс­шей школы экономики (ГУ-ВШЭ), неоднократно показывал, что в среднем по России взятки регулярно берут 10 % преподавателей, при этом дать взятку готовы более 20 % родителей.

Проблема в том, что достоверных данных об объемах «черного нала» в образовании нет. По сведениям Департамента по борьбе с экономическими преступлениями МВД России, причина отсут­ствия таких цифр ясна, так как выявление этого вида преступления крайне затрудняет его латентность: информацию о взятках скры­вают не только принимающие, но и сдающие экзамены «из боязни, что их не зачислят или отчислят из вуза». При этом оперативники не сомневаются, что «более половины преступлений, совершен­ных в системе образования, связаны именно со взятками, причем не только полученными при вступительных или выпускных экза­менах, но также и на промежуточных аттестациях обучающихся либо на защитах диссертаций».

Важно, что на форуме сайта www.postupim.ru завели отдель­ную рубрику «Сижу на ЕГЭ. Помогите». Конечно, не безвоз­мездно. Чтобы получить доступ на подобные сайты, необходимо отправить SMS, стоимость такой услуги не ниже 100 руб.¹⁷

1. 
   Коррупция как экономико-правовая проблема.
   
2. 
   Коррупция как политическая проблема.
   
3. 
   Коррупция как социальная проблема, приводящая к замедле­нию темпов роста качества и уровня жизни больших групп населения.
   
4. 
   Какие стороны проявления коррупции отражают экономиче­ские и социальные аспекты?
   
5. 
   Как проявляются исторические аспекты развития антикорруп­ционной деятельности?
   
6. 
   Меры профилактики коррупции.
   
7. 
   В чем суть основных подходов к интерпретации коррупции?
   
8. 
   Как можно охарактеризовать иерархическую классификацию коррупции по типам клиентов?
   
9. 
   Что включает в себя содержание «формулы коррупции»?
   
10. 
    Назовите основные причины появления и распространения коррупции.
    
11. 
    Каковы последствия проявления коррупции в проведении соци­альной политики государства?
    

Глава 2

ПРАВОВЫЕ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ СТРАТЕГИИ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КОРРУПЦИИ

В рейтинге «Индекс восприятия коррупции» (Corruption Perceptions Index — CPI) за 2016 г. Россия набрала 29 баллов из 100, оказавшись в одном ряду с Ираном, Казахстаном, Непалом и Украиной. Первое место в «Индексе восприятия коррупции» — ИВК-2016 разделили Дания и Новая Зеландия (по 90 баллов), вто­рое заняла Финляндия (89 баллов), третье — Швеция (88 баллов). Аутсайдеры рейтинга — Северная Корея (12 баллов), Южный Судан (11 баллов) и Сомали (10 баллов).

Индекс восприятия коррупции — составной индекс, изме­ряющий уровень восприятия коррупции в государственном сек­торе различных стран, который Transparency International выпу­скает ежегодно с 1995 г. Индекс рассчитывается на основании данных последних двух лет, собранных независимыми органи­зациями в ходе опросов среди экспертов и предпринимателей по всему миру. Страны ранжируются по шкале от 0 до 100 баллов. Ноль баллов получают страны с самым высоким уровнем воспри­ятия коррупции, 100 — с самым низким. Индекс восприятия кор - рупции показывает, что коррупция по-прежнему угрожает всем странам и всем уровням управления — от выдачи местных раз­решений до законодательных органов. Лидеры рейтинга четко показали, что прозрачность помогает обеспечить подотчетность и покончить с коррупцией. Однако даже лучшие по этим показате­лям государства не могут избежать таких проблем, как злоупотре­бление полномочиями со стороны чиновников, нарушения правил финансирования избирательных кампаний и слабый контроль над прохождением крупных госконтрактов.

Индекс CPI составляют по итогам ряда экспертных оценок уровня коррупции в государственном секторе стран. Количество баллов может повышаться, если в соответствующем государстве обеспечен широкий доступ к информационным системам и све­дениям о правовых нормах, которыми руководствуются лица, занимающие государственные должности. В то же время низкая степень подотчетности в государственном секторе и неэффек­тивность государственных институтов негативно отражаются на уровне восприятия коррупции.

Эксперты называют основные причины высокого уровня кор­рупции в странах с переходной экономикой: экономический упа­док; политическая нестабильность; неразвитость и несовершен­ство законодательства; неэффективность институтов власти; слабость институтов гражданского общества; отсутствие прочных демократических традиций; субъектный тип политической куль­туры у подавляющего большинства населения (граждане надеются не на себя, а на «мудрого» правителя, боятся брать на себя инициа­тиву, не готовы отвечать за последствия своих решений); слабость отечественной судебной системы; неразвитость правового созна­ния населения; подчиненность чиновников не закону, а начальству и инструкциям; избирательность, непоследовательность в приме­нении законодательства.

В качестве примера рассмотрим Сингапурскую стратегию борьбы с коррупцией. Гражданское общество как институт, при­сущий демократическому режиму, способно повысить эффектив­ность деятельности независимых комиссий по борьбе с корруп­цией. Успешно подобные органы функционируют в Гонконге, Сингапуре, Малайзии, на Тайване.

Сингапур к моменту обретения независимости (до 1965 г. — колония Британии) был страной с высоким уровнем коррупции. В настоящее время это наименее коррумпированная страна Азии. Борьба с коррупцией является одним из ключевых факторов эко­номического успеха Сингапура. Сингапурская стратегия борьбы с коррупцией базируется на убеждении, что «попытки искоренить коррупцию должны основываться на стремлении