Асламова190стр. Дарья Асламова Записки сумасшедшей журналистки
 Скачать 7.96 Mb.
|
|
– Для меня это сложное ощущение: озноб, мелкий бисерный пот по всему телу, чувство, что я умираю, и боль, странным образом сопряженная с удовольствием. – Природа почему-то в анусе устроила эрогенные зоны. В русских селеньях мужик днем смертным боем бил бабу, а ночью с особым удовольствием любил ее во все места. Наверное, есть какая-то связь между болью, терпением и удовольствием. – Объясни, почему у всех мужиков навязчивая идея: "Когда ты позволишь мне сделать это?" Может быть, в заднем проходе теснее и уютнее? – How do you feel about anal sex? – I feel good about sex in general, I do not divide it into oral, anal, etc. There are no perversions in sex, there is scarcity or richness of imagination. And now I'll ask you: do women enjoy fucking in the ass? – For me, this is a complex sensation: chills, fine beaded sweat all over my body, the feeling that I am dying, and pain, strangely associated with pleasure. – For some reason, nature has arranged erogenous zones in the anus. In Russian villages, a peasant beat a woman with a mortal fight during the day, and at night he loved her with special pleasure in all places. There must be some connection between pain, patience and pleasure. – Explain why all men have an obsession: "When will you let me do this?" Maybe it's tighter and cozier in the back passage? – Нет, теснее всего в руке, ты можешь сжать, как ты хочешь. А с мазями может быть нежнее всего. – А какой мазью ты пользуешься в подобных случаях? Лучше всего, по-моему, детский крем "Чебурашка". – Слюни – вот лучшая смазка. Как правило, такое желание может прийти неожиданно, и под рукой оказываются только слюни. Доказать свою преданность, свою готовность быть рабыней женщина может, только преодолев табу: "это нельзя". И не имеет значения, куда трахаться – в ухо, в задницу, в рот или в глаз. Для мужика важно, что ты его вся. Он достигает вожделенного, того, чего нельзя, и ты ему позволяешь. Какой это необыкновенный кайф видеть перед собой тонкую талию и округлости двух ягодиц, держаться за них! – No, it's tightest in your hand, you can squeeze it as you want. And with ointments, it can be the most gentle. – And what kind of ointment do you use in such cases? Best of all, in my opinion, baby cream "Cheburashka". – Drool is the best lubricant. As a rule, such a desire can come unexpectedly, and only drool is at hand. A woman can prove her devotion, her willingness to be a slave, only by overcoming the taboo: "this is impossible." And it doesn't matter where to fuck – in the ear, in the ass, in the mouth or in the eye. For a man, it's important that you're all of him. He achieves what he desires, what is impossible, and you allow him. What an extraordinary thrill it is to see a thin waist and the roundness of two buttocks in front of you, hold on to them! В молодости у меня были эрогенные зоны – от макушки до пят. Даже ногти на ногах. Иногда просто теряешь сознание от первого прикосновения к телу. А потом уже надо хватать это тело, мять его, как глину, чтобы добиться того первого, хотя бы приблизительного ощущения обмирания. А доводилось ли тебе чувствовать, как язык, едва касаясь, пунктиром проходит по всей спине и внутренней стороне ляжек, ты весь обмираешь, даже если член не стоит, но все равно это кайф такой невероятной силы, что просто впадаешь в нирвану. Иногда это выше, чем оргазм. Вот вы уже оба голые, все готово, вот ты Уже должен вскочить на нее, как бешеный жеребец, закатить шары на лоб, впарить и через две Минуты, истошно крича, кончить. Но нет, она чуть-чуть, как бы нечаянно касается твоей ноги, и у тебя все становится дыбом, каждый волосок на макушке. When I was young, I had erogenous zones – from the top of my head to my feet. Even toenails. Sometimes you just lose consciousness from the first touch to the body. And then you have to grab this body, crumple it like clay, in order to achieve that first, at least approximate feeling of fainting. And have you ever felt how the tongue, barely touching, passes in a dotted line all over your back and the inside of your thighs, you're all faint, even if the penis is not standing, but still it's a buzz of such incredible strength that you just fall into nirvana. Sometimes it's higher than an orgasm. Here you are both naked, everything is ready, here you have to jump on it like a mad stallion, roll the balls on your forehead, push it in and in two Minutes, screaming hysterically, finish. But no, she touches your leg a little, as if by accident, and everything stands on end, every hair on the top of your head. К сожалению, мы очень зажаты прежней ханжеской моралью. Женщины не могут просто сказать: "Васенька, я так люблю твой член, вставь мне его, пожалуйста, в глаз или куда угодно". – Ты, как всякий брюнет, предпочитаешь блондинок. Как в твоей жизни появилась любимая блондинка Лидия Федосеева-Шукшина? – Последние 10-12 лет я вообще забыл, что такое личная жизнь и любовные приключения. Был убежден, что буйная гиперсексуальная молодость прошла. Нужно жить только работой и подумать о душе. Иногда мне казалось, что удовольствие, получаемое от творчества, больше, чем оргазм. Unfortunately, we are very squeezed by the old sanctimonious morality. Women can't just say: "Vasenka, I love your dick so much, please put it in my eye or anywhere." – You, like any brunette, prefer blondes. How did your favorite blonde Lydia Fedoseeva-Shukshina appear in your life? – For the last 10-12 years, I have completely forgotten what personal life and love adventures are. I was convinced that the violent hypersexual youth had passed. You need to live only with work and think about the soul. Sometimes it seemed to me that the pleasure I get from creativity is more than an orgasm. Я атеист, но если есть Бог, я признаю его в ситуации с Лидой. Жизнь развивается по своим законам: есть бурная молодость, есть зрелость, когда кроме физиологических потребностей познаешь что-то еще, начинаешь понимать, кто ты есть. У меня было четыре жены, от двух из них есть два сына. Первого сына ни разу в жизни не видел, думаю, что ему даже не сказали, кто его отец. Ему лет тридцать сейчас. Я многое видел в жизни и был убежден, что во мне происходит постепенная метаморфоза от физиологии к духу. Я был уверен, что жизнь в любовно-эротической сфере подарила мне все, что могла, и даже больше, чем другим. Мне и в голову не могло прийти, что я когда-нибудь встречусь с женщиной, которая перевернет мою душу. I am an atheist, but if there is a God, I recognize him in the situation with Lida. Life develops according to its own laws: there is a stormy youth, there is maturity, when in addition to physiological needs you learn something else, you begin to understand who you are. I had four wives, two of them have two sons. I've never seen my first son in my life, I think they didn't even tell him who his father was. He's about thirty years old now. I had seen a lot in my life and was convinced that a gradual metamorphosis from physiology to spirit was taking place in me. I was sure that life in the love-erotic sphere gave me everything it could, and even more than others. It never occurred to me that I would ever meet a woman who would turn my soul upside down. Два года назад я должен был ехать на церемонию "Ники". Мне позвонил Стае Садальский и попросил: "Захвати меня по дороге. Со мной Лида Шукшина". Я разволновался. Шукшин для меня не просто великий писатель, он каким-то таинственным образом подглядел мое детство и юность и все описал в своих книгах. А Лидия – не просто его жена, она народная артистка, часть истории нации. В Усть-Каменогорске, в нескольких километрах от родины Василия Шукшина, где я начинал свою самостоятельную жизнь, ходило много всяких легенд о Лидии Николаевне. Она представлялась почти святой. Two years ago I had to go to the "Niki" ceremony. Sadalsky called me to the Pack and asked: "Pick me up on the way. Lida Shukshina is with me." I got excited. Shukshin is not just a great writer for me, he somehow mysteriously peeked at my childhood and youth and described everything in his books. And Lydia is not just his wife, she is a people's artist, part of the history of the nation. In Ust-Kamenogorsk, a few kilometers from the birthplace of Vasily Shukshin, where I began my independent life, there were many legends about Lydia Nikolaevna. She seemed almost a saint. В моем воображении существовал образ великой русской женщины, символ государства. После церемонии мы большой компанией поехали ужинать. Я затрепетал перед Лидой, – ведь я ехал ужинать с государством. Она в этот вечер сломала мне мозги. Она была такой, каким я был в 18 лет. Она спокойно переходила все барьеры, который ей создал ее сценический образ. Веселая, с тончайшим юмором, который даже я не догонял, хотя меня считают остряком. Поразила ее энергия, ее потрясающий талант рассказчицы и удивительная искренность. In my imagination there was an image of a great Russian woman, a symbol of the state. After the ceremony, we went to dinner in a big company. I was in awe of Lida, because I was going to have dinner with the state. She broke my brains that night. She was the way I was when I was 18. She calmly crossed all the barriers that her stage image created for her. Cheerful, with the finest humor, which even I did not catch up with, although I am considered a wit. I was struck by her energy, her amazing talent as a storyteller and amazing sincerity. – Ты ей понравился? – Нет, она просто сказала: "Он, в общем, не такой идиот, каким я себе его представляла". Ты знаешь, что такое образ русской женщины? Это женщина, которую нельзя еть. – Почему? – Да потому, что она коня на скаку остановит. Она депутат Балтики, революционерка бесполая, передовая труженица на дорожных стройках в оранжевом жилете. В крайнем случае, она производитель советского народа, живая матка. 1 А Лида оказалась девчонкой-хулиганкой. Но она ведь все свои силы отдала воспитанию дочек Шукшина, сохранению памяти о нем, организации его фестивалей по всему миру. Она бывает! на премьерах его пьес от Саранска до Берлина. Она работает над созданием его центра. Она выколачивает каким-то образом деньги на все это. И все же народ ей никак не может простить, что она женщина и что у нее есть тело. Уже 22 года нет Василия Макарыча, а она до сих пор испытывает глубокое душевное волнение при воспоминании о нем. – Did she like you? – No, she just said, "He's not, in general, the idiot I imagined him to be." Do you know what the image of a Russian woman is? This is a woman who cannot be ignored. - why? – Yes, because she will stop a horse at a gallop. She is a Baltic deputy, a sexless revolutionary, an advanced worker on road construction sites in an orange vest. At the very least, she is a producer of the Soviet people, a living uterus. 1 And Lida turned out to be a hooligan girl. But after all, she gave all her strength to the upbringing of Shukshin's daughters, preserving the memory of him, organizing his festivals around the world. It happens! at the premieres of his plays from Saransk to Berlin. She is working on creating his center. She somehow gets the money for all this. And yet the people cannot forgive her in any way that she is a woman and that she has a body. Vasily Makarych has been gone for 22 years, and she still feels deep emotional excitement at the memory of him. – Ты влюблен? – Сейчас да. Я бы давно потерял интерес к жизни, не появись в моей жизни Лида. У нее очень тонкая организация психики, она точно знает, где она должна остановиться, чтобы не сломать отношения. – У вас платонический роман? – Какой платонический?! Мы же взрослые люди. – Вы расписаны? – Нет, я не хочу браком разрушать близкие отношения. Потому что формальное заключение брака дает супругам возможность агрессивного отношения по отношению друг к другу: "Ты должен то-то", "Ты обязана мне это", "Сделай так-то". Все, что создано человеком, – брак, религия, мораль, этика, нравственность, – противоречит его природе. Человечество создавало эти путы, шоры и намордники, потому что искало себя. – Are you in love? – Right now, yes. I would have lost interest in life long ago if Lida had not appeared in my life. She has a very subtle organization of the psyche, she knows exactly where she should stop so as not to break the relationship. – Are you having a platonic affair? – What platonic?! We're adults. – Are you signed? – No, I don't want to ruin a close relationship with marriage. Because the formal conclusion of marriage gives the spouses the opportunity to be aggressive towards each other: "You owe me this," "You owe me this," "Do this." Everything created by man – marriage, religion, morality, ethics, morality – contradicts his nature. Humanity created these fetters, blinders and muzzles because it was looking for itself. – А по-моему, оно боялось себя. – Да, боялось развалиться как государство. Ведь что такое государство? Это каркас, на котором держится нация. Но всегда должны быть люди, которые презирают границы, расширяют рамки, именно они двигают общество вперед. Сущность движения – в конфликте между консерваторами и прогрессистами. Нельзя сказать, кто из них лучше, у каждого свои роли. Полной свободы не существует. Если хочешь настоящей свободы, отправляйся в космос и летай там один, без земного притяжения. А на земле неизбежны самоограничения. Разрушив все вокруг, ты разрушишь и самого себя. – And in my opinion, it was afraid of itself. – Yes, I was afraid to collapse as a state. After all, what is a state? This is the framework on which the nation rests. But there should always be people who despise borders, expand the framework, they are the ones who move society forward. The essence of the movement is in the conflict between conservatives and progressives. It is impossible to say which of them is better, everyone has their own roles. There is no complete freedom. If you want real freedom, go into space and fly there alone, without gravity. And on earth, self-restraint is inevitable. By destroying everything around you, you will destroy yourself. Вопросы дрянной девчонки: Муслиму Магомаеву Муслим Магомаев, прославленный певец и сердцеед, объект девичьих грез нескольких поколений. Его фотографии, облитые слезами, дремали у наших мам под подушками. Уроженец Баку, внук великого азербайджанского композитора, сын драматической актрисы и художника. Заласкан судьбой – великолепный голос, сражающая красота, рано обрушившаяся слава. Немножко барин, снисходительный и величавый, последний денди эстрады. Летучая молва приписывала ему фантастическое количество любовниц. Trashy Girl's Questions: Muslim Magomayev Muslim Magomayev, a famous singer and heartthrob, the object of girlish dreams of several generations. His photos, drenched in tears, dozed under our mothers' pillows. He is a native of Baku, the grandson of the great Azerbaijani composer, the son of a dramatic actress and an artist. Patted by fate – a magnificent voice, striking beauty, early fame. A bit of a gentleman, condescending and majestic, the last dandy of the stage. Flying rumor attributed to him a fantastic number of mistresses. Элегантность его белых пиджаков казалась почти вызовом на удушающе сером фоне застойных времен. Блестящий брак, долгое время служивший предметом зависти и сплетен. Жена – народная артистка СССР певица Тамара Синявская, настоящая гранд-дама, светская женщина до мозга костей. Любимый ребенок в доме – пудель по имени Чарлик. Любимый запах хозяина дома – аромат чистоты. – О начале твоей грандиозной славы ходят легенды. Говорят, поклонницы просто рвали тебя на части. The elegance of his white jackets seemed almost a challenge against the suffocatingly gray background of stagnant times. A brilliant marriage that has long been the subject of envy and gossip. His wife is the People's Artist of the USSR singer Tamara Sinyavskaya, a real grand dame, a secular woman to the core. The favorite child in the house is a poodle named Charlik. The favorite smell of the owner of the house is the aroma of cleanliness. – There are legends about the beginning of your grandiose fame. They say the fans just tore you apart. – Это правда. Мне повезло, звезда на меня сверху упала, но я от этого не обалдел. Меня сейчас удивляет, когда звезды останавливаются в толпе зрителей, раздают автографы, жмут руки. Мне всегда приходилось удирать. Машина ждала меня прямо на поле во дворцах спорта, где я обычно выступал. Я сразу прыгал в авто и на полном ходу уезжал. Несколько раз публика со всего стадиона скатывалась вниз, и я оказывался в тесном кольце людей. – It's true. I was lucky, a star fell on top of me, but I was not stunned by it. It surprises me now when stars stop in the crowd of spectators, sign autographs, shake hands. I always had to run away. The car was waiting for me right on the field in the sports palaces, where I usually performed. I immediately jumped into the car and left at full speed. Several times the audience from all over the stadium rolled down, and I found myself in a tight circle of people. Жуткое ощущение, когда на тебя надвигается неуправляемая толпа. Меня рвали на куски, уходил всегда без пуговиц, случалось, воровали личные вещи. На "Севильском цирюльнике" у меня свистнули туфли и разнесли их на части. И костюмы крали, и платочки. Это было близко к катастрофе. Однажды пришлось выпрыгивать из гримуборной со второго этажа, потом на корточках ползти по кустам до машины. Слава была сумасшедшая. Наш сантехник даже делал бизнес на моих подарочных фотографиях с автографами – он их куда-то уносил и, видимо, удачно толкал. It's an eerie feeling when an unruly crowd is coming at you. I was torn to pieces, I always left without buttons, sometimes personal belongings were stolen. At the Barber of Seville, my shoes were whistled and blown apart. And costumes were stolen, and handkerchiefs. It was close to disaster. Once I had to jump out of the makeup room from the second floor, then crouch down through the bushes to the car. Fame was crazy. Our plumber even did business on my autographed gift photos – he took them somewhere and, apparently, successfully pushed them. |