Дисциплине Истории и философия науки
 Скачать 1.88 Mb.
|
|
ГЛАВА 6 НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ И СМЕНА ТИПОВ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции В динамике научного знания особую роль играют этапы развития, свя- занные с перестройкой исследовательских стратегий, задаваемых ос- нованиями науки. Эти этапы получили название научных революций. Основания науки обеспечивают рост знания до тех пор, пока об- щие черты системной организации изучаемых объектов учтены в кар- тине мира, а методы освоения этих объектов соответствуют сложив- шимся идеалам и нормам исследования. Но по мере развития науки она может столкнуться с принципиаль- но новыми типами объектов, требующими иного видения реальности по сравнению с тем, которое предполагает сложившаяся картина ми- ра. Новые объекты могут потребовать и изменения схемы метода по- знавательной деятельности, представленной системой идеалов и норм исследования. В этой ситуации рост научного знания предпола- гает перестройку оснований науки. Последняя может осуществляться в двух разновидностях: а) как революция, связанная с трансформаци- ей специальной картины мира без существенных изменений идеалов и норм исследования, б) как революция, в период которой вместе с картиной мира радикально меняются идеалы и нормы науки. В истории науки можно обнаружить образцы обеих ситуаций ин- тенсивного роста знаний. Примером первой из них может служить переход от механической к электродинамической картине мира, осу- ществленный в физике последней четверти XIX столетия в связи с по- строением классической теории электромагнитного поля. Этот пере- ход, хотя и сопровождался довольно радикальной перестройкой видения физической реальности, существенно не менял познаватель- ных установок классической физики (сохранилось понимание объяс- 268 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рациональности нения как поиска субстанциональных оснований объясняемых явле- ний и жестко детерминированных связей между явлениями; из прин- ципов объяснения и обоснования элиминировались любые указания на средства наблюдения и операциональные структуры, посредством которых выявляется сущность исследуемых объектов, и т.д.). Примером второй ситуации может служить история квантово-реля- тивистской физики, характеризовавшаяся перестройкой классических идеалов объяснения, описания, обоснования и организации знаний. Новая картина исследуемой реальности и новые нормы познава- тельной деятельности, утверждаясь в некоторой науке, затем могут оказать революционизирующее воздействие на другие науки. В этой связи можно выделить два пути перестройки оснований исследова- ния: 1) за счет внутридисциплинарного развития знаний, 2) за счет междисциплинарных связей, «прививки» парадигмальных установок одной науки на другую. Оба эти пути в реальной истории науки как бы накладываются друг на друга, поэтому в большинстве случаев правильнее говорить о до- минировании одного из них в каждой из наук на том или ином этапе ее исторического развития. Парадоксы и проблемные ситуации как предпосылки научной революции Перестройка оснований научной дисциплины в результате ее внут- реннего развития обычно начинается с накопления фактов, которые не находят объяснения в рамках ранее сложившейся картины мира. Такие факты выражают характеристики новых типов объектов, кото- рые наука втягивает в орбиту исследования в процессе решения спе- циальных эмпирических и теоретических задач. К обнаружению ука- занных объектов может привести совершенствование средств и методов исследования (например, появление новых приборов, аппа- ратуры, приемов наблюдения, новых математических средств и т.д.). Накопление знаний о новых объектах, не получивших обоснова- ние в рамках принятой картины мира и противоречащих ей, в конеч- ном итоге приводит к радикальной перестройке ранее сложившихся оснований науки. Чтобы детально проанализировать особенности и механизмы это- го процесса, обратимся к исторической ситуации периода построения специальной теории относительности (СТО). Если бы проводился конкурс среди научных открытий XX в., какое из них вызвало наибольшие дискуссии, удивление VMOB И ПОВЛИЯЛО на даль- нейшее развитие науки, то теория относительности А. Эйнштейна имела Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции 269 бы самые серьезные шансы на успех. Эта теория открывает эпоху пере- хода от классического к неклассическому естествознанию и является од- ним из ярких образцов научной рациональности неклассического типа. Она возникла в обстановке перемен западной культуры конца XIX—XX в. и оказала влияние не только на состояние науки, но и на другие области культуры. Ряд предварительных шагов к их созданию сделали Г. Лоренц, А. Пуанкаре и другие известные ученые. Путь к специальной теории относительности начался с обнаруже- ния трудностей согласования механики и электродинамики в рамках целостной физической картины мира. После успехов максвелловской теории электромагнитного поля, позволившей описать с единой точ- ки зрения огромное многообразие электрических, магнитных и опти- ческих явлений, в физике утвердилась электродинамическая картина мира. Она пришла на смену механической, и между ними была пре- емственная связь. Механическая картина мира, господствовавшая в науке около двух с половиной столетий, предлагала довольно простой образ мирозда- ния. Считалось, что его основой являются неделимые атомы — свое- образные первокирпичики материи, из которых строятся все осталь- ные тела; взаимодействие атомов и тел рассматривалось как мгновенная передача сил (принцип дальнодействия) и подчиняюще- еся принципу лапласовской причинности; полагалось, что взаимо- действие и движение тел осуществляются в абсолютном пространстве с течением абсолютного времени. Электродинамическая картина мира внесла в эти представления ряд изменений. Атомы рассматривались либо как электрически нейтраль- ные «атомы вещества», либо как несущие заряд «атомы электричества», вводилась еще одна материальная субстанция — мировой эфир, запол- няющий все пространство, в котором движутся атомы и построенные из них тела. Иначе, чем в механической картине мира, рассматривалось взаимодействие. Оно трактовалось как передача сил от точки к точке с конечной скоростью, т.е. принцип дальнодействия сменился противо- положным ему принципом близкодействия. Что же касается представ- лений о причинности как лапласовском детерминизме и об абсолют- ном пространстве и времени, то они в неизменном виде перешли из механической в электродинамическую картину мира. Опираясь на эту новую картину природы, физики решали различ- ные конкретные экспериментальные и теоретические задачи. Среди них важное место заняли задачи взаимодействия движущихся элект- рически заряженных тел с электромагнитным полем. При решении такого рода задач возникла проблема формулировки законов электро- 270 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рациональности Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции 271 динамики и оптики в различных инерциальных системах отсчета. Не- ожиданно выяснилось, что форма основных уравнений электродина- мики не сохраняется при переходе от одной инерциальной системы отсчета к другой, если пользоваться преобразованиями Галилея. Неизменность уравнений, выражающих физические законы, от- носительно определенных преобразований пространственных и вре- менных координат при переходе от одной инерциальной системы от- счета к другой называется ковариантностью уравнений. Требование ковариантности соответствует утверждению о незави- симости законов природы от выбора той или иной инерциальной сис- темы отсчета, что соответствует идее их объективного существования. Поэтому обнаружение того факта, что уравнения электродинамики не являются ковариантными, если пользоваться преобразованиями Галилея, поставило физиков перед серьезной проблемой. Чтобы най- ти выход из нее, известный физик, создатель теории электронов Г. Ло- ренц предложил пользоваться новыми преобразованиями простран- ственных координат и времени. Их независимо от Лоренца нашел также физик Фогт, но применяться они стали благодаря усилиям Ло- ренца, под именем которого они и вошли в науку. Если пользоваться преобразованиями Лоренца, то при переходе от одной инерциальной системы отсчета к другой сохранялась форма уравнений, выражающих законы как механики, так и электродинами- ки. И те и другие оставались ковариантными. Казалось, выход из трудностей был найден. Но тут возникли но- вые, еще более серьезные проблемы. Из преобразований Лоренца следовало, что отдельно пространственный и отдельно временной ин- тервалы изменяются при переходе от одной инерциальной системы к другой. Они перестают быть абсолютными, как считалось ранее в фи- зике, а становятся относительными. И если принять это в качестве характеристики реального физического пространства и времени, то тогда необходимо отказаться от представлений об абсолютном прост- ранстве и времени в физической картине мира. Иначе говоря, в системе физического знания возникал парадокс: ес- ли принять преобразования Лоренца и придать им физический смысл, то они противоречат принципу абсолютности пространства и времени. Парадоксы являются сигналами того, что наука включила в сферу своего исследования новый тип процессов, существенные характери- стики которых не были отражены в картине мира. Представления об абсолютном пространстве и времени, сложившиеся в механике, поз- воляли непротиворечивым способом описывать процессы, протекаю- щие с малыми скоростями по сравнению со скоростью света. В элек- тродинамике же исследователь имел дело с принципиально иными процессами, которые характеризуются околосветовыми или световой скоростями. И здесь применение старых представлений приводило к противоречиям в самом фундаменте физического знания. Таким образом, специальная теоретическая задача перерастала в проблему. Система знания не могла оставаться противоречивой (не- противоречивость теории является нормой ее организации), но, для того чтобы устранить парадоксы, требовалось изменить физическую картину мира, которая воспринималась исследователями как адекват- ное отражение действительности. Путь к теории относительности был связан с доказательством, что преобразования Лоренца выражают реальные свойства физического пространства и времени, с коренной перестройкой физической картины мира, отказом от представлений об абсолютном пространстве и времени. Движение по этому пути требовало критического отношения к фундаментальным принципам и представлениям, принятым в науч- ном сообществе к началу XX в. Но занять эту критическую позицию для многих физиков того времени было совсем не просто. Представления об абсолютном пространстве и времени служили основой развития физики на протяжении трех столетий, начиная с классической механики и кончая термодинамикой и классической электродинамикой. Эти представления воспринимались как полно- стью соответствующие природе, выражающие ее глубинные сущност- ные характеристики. Лоренц также был убежден в соответствии самой природе принци- па абсолютности пространства и времени, в онтологическом статусе этого принципа. Он опирался на него при создании теории электро- нов. Поэтому он истолковывал вывод об изменчивости пространст- венных и временных интервалов в разных системах отсчета не как ха- рактеристику реального физического пространства и времени, а как фиктивное пространство и время. Истинным же он полагал абсолют- ное пространство и время физической картины мира. Чтобы устранить противоречие между предложенными им преобра- зованиями и картиной мира, Лоренц ввел дополнительные постулаты. Он предположил, что при движении физической лаборатории вследст- вие взаимодействия ее часов и линеек с мировым эфиром, который за- полняет абсолютное пространство, линейки сокращаются, а часы за- медляют свой ход при увеличении скорости движения. Таким образом, изменение пространственных и временных интервалов было истолко- вано Лоренцем не как свойство пространства и времени, а как побоч- ный результат взаимодействия движущихся тел с эфиром. Этим же он 272 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рациональности Феномен научных революций. Внутридисииплинарные революции 273 объяснял результаты знаменитого опыта Майкельсона, который был поставлен с целью обнаружить движение Земли относительно эфира. Результат был отрицательным и свидетельствовал о ненаблюдаемости эфира. Но Лоренц сохранил идею эфира путем введенного им допуще- ния о сокращении линеек и замедления хода часов как следствия их «трения» об эфир. Такие положения, вводимые для объяснения новых фактов допол- нительно к ранее принятым принципам, получили название ad hoc постулатов. Их накопление свидетельствует о несовершенстве теории. Оно противоречит идеалу теоретического описания, согласно которо- му из небольшого количеств базисных понятий, принципов и законов должно объясняться большое и постоянно расширяющееся многооб- разие явлений. Этот идеал А. Эйнштейн называл внутренним совершенством тео- рии. Анализируя состояние физики начала XX в., он оценил то, что предлагал Лоренц для спасения традиционных представлений о про- странстве и времени, как нарушение идеала внутреннего совершенст- ва теории. Ведь если для каждого нового факта придумывать новый объясняющий принцип, то в пределе множество таких принципов бу- дет расти и станет сопоставимым с множеством объясняемых явле- ний, что противоречит самой природе теоретического объяснения. Ad hoc постулаты — нечто вроде подпорок, которые поддерживают падающие стены теоретической постройки, когда становится неус- тойчивым ее фундамент. Эйнштейн, в отличие от Лоренца, не стал пользоваться такими подпорками, а осуществил радикальную перест- ройку самого фундамента теоретического здания физики. Философские предпосылки перестройки оснований науки Путь к теории относительности потребовал постановки вопросов о том, насколько обоснованы классические представления об абсолютном пространстве и времени, всегда ли принципы картины мира сохраняют- ся при их применении к описанию новой области взаимодействий? Постановка этих вопросов требовала особой позиции исследовате- ля. Он должен был посмотреть на состояние сложившегося физическо- го знания как бы со стороны, поставить проблему исторической измен- чивости принципов науки и их отношения к реальности. Предметом обсуждения в этой позиции становятся не столько характеристики фи- зической реальности (частиц, полей), сколько характеристики знания, описывающего реальность. А это уже проблемы, выходящие за рамки физики и относящиеся к области философии и методологии науки. Познавательная деятельность, направленная на перестройку основа- ний науки, всегда предполагает такого рода смену исследовательской позиции и обращение к философско-методологическим средствам (см. рис. 3). Философско-методологический анализ является необходимым ус- ловием перестройки научной картины мира в эпохи научных революций. Он выполняет две взаимосвязанные функции: критическую и кон- структивно-эвристическую. Первая предполагает рассмотрение фун- даментальных понятий и представлений науки как исторически из- менчивых. Создатель теории относительности не раз подчеркивал, что понятия науки должны описывать реальность, существующую не- зависимо от нас. Мы видим реальность через систему понятий и по- этому часто отождествляем понятия с реальностью, абсолютизируем их. Между тем опыт развития науки свидетельствует, что даже наибо- лее фундаментальные понятия и представления науки «никогда не мо- гут быть окончательными». «Мы всегда должны быть готовы, — писал А. Эйнштейн, — изменить эти представления, т.е. изменить аксиома- тическую базу физики, чтобы обосновать факты восприятия логичес- ки наиболее совершенным образом» 1 Философско- методологическни анализ Рис.3 18-959 274 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рациональности Такого рода философская критика понятий и принципов физиче- ской картины мира служит предпосылкой ее последующей коренной перестройки. Но роль философско-методологического анализа в пе- риод перестройки оснований науки не ограничивается только крити- ческими функциями. Этот анализ выполняет также конструктивно- эвристическую функцию, помогая выработать новые основания исследования. Новая картина мира не может быть получена из ново- го эмпирического материала чисто индуктивным путем. Сам этот ма- териал организуется и объясняется в соответствии с некоторыми спо- собами его видения, а этот способ задает картина мира. Поэтому эмпирический материал может лишь обнаружить несоответствие ста- рого видения новой реальности, но сам по себе он еще не указывает, как нужно изменить это видение. Формирование новой картины ми- ра требует особых идей, которые позволяют перегруппировать эле- менты старых представлений о реальности, элиминировать часть из них, включить новые элементы с тем, чтобы разрешить имеющиеся парадоксы и ассимилировать накопленные факты. Такие идеи фор- мируются в сфере философско-методологического анализа познава- тельных ситуаций науки и играют роль весьма общей эвристики, обеспечивающей интенсивное развитие исследований. Новый подход, с позиций которого Эйнштейн приступил к пост- роению теории относительности, был основан на требовании селек- тивного операционального контроля за понятиями и принципами физической картины мира. Он не сводился к указанию на конкрет- ные эксперименты и измерения, которые подтверждают эту картину, а предполагал выявление существенных черт всей экспериментально- измерительной практики, в рамках которой должны обнаруживаться постулированные картиной мира характеристики исследуемой реаль- ности. Хотя Эйнштейн в своих методологических экспликациях чет- ко не формулировал описанного понимания наблюдаемости, его ис- следовательская практика свидетельствовала в пользу такого рода понимания. Она была ориентирована на анализ глубинных предпо- сылок и оснований экспериментально-измерительных процедур, со- ставляющих эмпирический базис физической картины мира. Эту сторону дела мы рассмотрим более подробно. Как уже отмеча- лось, экспериментально-измерительные процедуры физики всегда основаны на некоторых явно или неявно принимаемых допущениях относительно особенностей проводимого исследования. Эти допуще- ния имеют сложную структуру. В их состав включаются положения о том, какими возмущающими воздействиями можно пренебречь (или учесть их) в той или иной конкретной ситуации измерения, чтобы Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции 275 могли быть воспроизведены изучаемые состояния объекта (и зафик- сированы соответствующие его параметры). Допущения такого типа основаны на использовании конкретных физических законов и, как правило, четко эксплицируются исследователем. Например, при из- мерении температуры термометром принимаются во внимание воз- можные изменения шкалы термометра при его контакте с нагретым телом и на основе закона линейного расширения определяются по- правки, которые учитываются при градуировке шкал. Нов состав допущений, на которых основаны измерительные про- цедуры, входят и весьма общие постулаты, которые чаще всего вос- принимаются исследователем как нечто само собой разумеющееся и не формулируются в явном виде. К числу таких постулатов относятся глубинные основания физического измерения, выражающие саму их природу, то общее, что существует у различных конкретных видов экспериментально-измерительных процедур. Например, физика предполагает постулат воспроизводимости эксперимента, который конкретизируется с помощью ряда принци- пов. В частности, принципов, согласно которым одни и те же опыты могут быть повторены в различных точках пространства и в различ- ные моменты времени. Такого рода утверждения представляются оче- видными: в Париже и в Москве один и тот же эксперимент даст оди- наковые результаты; опыты Гюйгенса, в которых изучались соударение упругих тел и колебания маятника, могут быть воспроиз- ведены и в наше время, более чем через триста лет после первого их осуществления. Но за внешней очевидностью таких утверждений скрыты весьма сильные допущения относительно природы физического мира. Так, утверждение о принципиальной воспроизводимости эксперимента в различные моменты времени означает, что во всех временных точках физические законы действуют одинаково. Тем самым вводится онто- логический принцип однородности времени, связанный с постулатом о неизменности физических законов. А это означает, что при исследо- вании процессов природы физика абстрагируется от идеи эволюции и рассматривает физический мир вне его исторического развития (раз- витие предполагает формирование во времени качественно различ- ных уровней организации мира и соответствующих законов, причем каждый новый уровень, возникая на основе ранее сложившихся, за- тем оказывает на них обратное воздействие, трансформирует их: тем самым в процессе развития не только возникают новые законы функ- ционирования объектов, но и могут видоизменяться ранее сформиро- вавшиеся законы при наложении на них новых связей). 276 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рацион&тьности Здесь мы сталкиваемся с одной из важнейших особенностей прин- ципов измерения. Их система вводит идеализированную и весьма об- щую схему экспериментально-измерительных процедур, посредством которых выявляются существенные черты исследуемой реальности Но вместе с этой схемой, а вернее, в соответствии с ней создаются представления физической картины мира. Процессы перестройки фундаментальных представлений и прин- ципов науки в научных революциях XIX — начала XX в. остро постави- ли вопрос о критериях, в соответствии с которыми эти представления и принципы включаются в научную картину мира и отождествляются с исследуемой реальностью. На этапе классической науки считалось, что фундаментальные на- учные абстракции и принципы должны удовлетворять двум критери- ям: 1) быть очевидными и наглядными, 2) согласовываться сданными опыта. Но развитие науки продемонстрировало недостаточность этих критериев 2 В поисках новых подходов к проблеме выбора фундаментальных научных абстракций в философии науки конца XIX — начала XX в. воз- никли и получили определенное распространение в среде естествоис- пытателей конвенционализм и эмпириокритицизм. Конвенционализм рассматривал фундаментальные научные абстракции как конвенции, соглашения между членами научного сообщества, позволяющие удоб- ным способом описывать факты. Что же касается эмпириокритицизма, то уместно вспомнить, что теоретические принципы и понятия он тол- ковал как сжатую сводку опытных данных (наблюдений), подчеркивая, что эти понятия и принципы позволяют систематизировать опыт, но их нельзя считать образами сущностей, находящихся позади наблюдений. Оба философских направления, подчеркивая условность и изменчи- вость научных абстракций, отрицали их объективное содержание, счи- тали, что фундаментальные абстракции науки есть не более чем удоб- ный и полезный в определенных рамках способ упорядочивания и систематизации опытных данных. Взгляды сторонника конвенционализма, известного в среде есте- ствоиспытателей математика и физика А. Пуанкаре, а также лидера эмпириокритицизма Э. Маха оказали определенное влияние на твор- чество А. Эйнштейна. Однако, солидаризируясь с ними в критике прямолинейного онтологизма, он категорически не был согласен с трактовкой фундаментальных научных понятий и принципов только как условных соглашений, удобных для описания опытных данных. Он был убежден в объективности законов природы и цели науки ви- дел в их теоретическом описании. Отстаивая идеал объективной ис- Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции 277 хинности знания, Эйнштейн вместе с тем подошел к новой трактовке этого идеала, отличающейся от трактовки в классической науке. В классическую эпоху объективность знания связывалась с пред- ставлениями о своеобразном параллелизме между мышлением и по- знаваемой действительностью. Считалось, что логика разума тождест- венна логике мира и что если очистить разум от предрассудков обыденной жизни и ограничений наличных форм деятельности, то в идеале понятия и представления, вырабатываемые разумом, должны точно соответствовать изучаемой действительности. Неклассическое понимание обнаруживает, что между разумом и познаваемой действи- тельностью всегда существует промежуточное звено, посредник, кото- рый соединяет разум и познаваемый мир. Таким посредником являет- ся человеческая деятельность. Она определяет, каким способом и какими средствами мышление постигает мир. Эти способы и средства развиваются с развитием деятельности. Разум предстает не как дистан- цированный от мира, чистый разум, а как включенный в мир, обуслов- ленный состояниями социальной жизни, развивающийся вместе с раз- витием деятельности, формированием ее новых видов, целей и средств. Различные аспекты этого нового понимания разума и познания вырабатывались в философии второй половины XIX — начала XX в. (Шопенгауэр, Ницше, Кьеркегор, Маркс, Гуссерль, Вебер, Фрейд). Мах и Пуанкаре своей критикой прямолинейного онтологизма клас- сической науки также внесли определенный вклад в становление не- классической рациональности. Одним из проявлений в науке нового способа мышления было раз- витие в конце XIX в. идей и принципа инвариантности. Инвариантно- стью в общем виде называют свойство системы сохранять некоторые существенные для нее отношения при ее определенных преобразова- ниях. Преобразования (операции), осуществляемые над исследуемым объектом познающим субъектом, выступают выражением связи субъ- екта и объекта посредством деятельности. В конце XIX столетия идеи инвариантности начали все шире при- меняться в математике. Известный математик Ф. Клейн в 1872 г. вы- двинул исследовательскую программу, получившую название «Эрлан- генской программы» (Ф. Клейн работал в этот период в университете немецкого города Эрланген) и нацеленную на построение обобщен- ной геометрии. В качестве стратегии исследования эта программа провозглашала поиск инвариантов в определенной группе преобразо- ваний математических объектов. Принцип инвариантности затем стал использоваться в других на- Уках. Причем одной из первых его восприняла гуманитарная дисцип- 278 Глава 6. Научные революции и смена типов научной рациональности Феномен научных революций. Внутридисциплинарные революции 279 лина — лингвистика. В конце XIX столетия так называемый лингвис- тический авангард (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Н.В. Крушевский, Ф. д е Соссюр) отстаивал видение языка как целостной и вариативной систе- мы и сосредоточил усилия на поиске инвариантных сущностей в язы- ковых вариациях. Одной из первых работ, реализовавших этот прин- цип, было исследование швейцарского лингвиста Й. Винтеллера. Он рассматривал язык как систему элементов, в которой следует разли- чать вариативные и инвариантные (устойчивые) свойства. Метод по- иска в языке существенных характеристик через обнаружение инвари- антов, сохраняющихся в системе его вариативных свойств, Винтеллер называл принципом «конфигурационной относительности» 3 Идеи Винтеллера оказали прямое влияние на творчество А. Эйн- штейна. В его биографии существенную роль сыграл период обучения в Швейцарии, где молодой Эйнштейн познакомился с Винтеллером и посещал его семинары. Позднее, когда Эйнштейн включился в решение проблем элек- тродинамики движущихся тел, он использовал идеи инвариантно- сти и относительности в качестве базисного принципа построения теории. Подход Эйнштейна был характерен для зарождавшейся некласси- ческой науки. В классической науке построение теории начиналось с поиска системы наглядных представлений о природе, составляющих научную картину мира. Эти представления затем проходили длитель- ную проверку опытом и принимались в качестве оснований для со- здаваемых теорий. В неклассической науке, прежде чем выдвигать новые представления картины мира, стараются выявить условия и принципы деятельности, проанализировать основания метода, по- средством которого обнаруживаются соответствующие характеристи- ки природы, выражаемые картиной мира. |