Дисциплине Истории и философия науки
 Скачать 1.88 Mb.
|
|
Не менее важную роль в утверждении этих идей сыграла теория само- организации (синергетика). Термин «синергетика» (греч., содействие, сотрудничество) использовал Г. Хакен. Специфика синергетики заклю- чается в том, что основное внимание она уделяет когерентному, согласо- ванному состоянию процессов самоорганизации в сложных системах различной природы. Она изучает любые самоорганизующиеся системы, состоящие из многих подсистем (электроны, атомы, молекулы, клетки, нейроны, органы, сложные многоклеточные организмы, люди, сообще- ства людей) 8 . Для того, чтобы система могла рассматриваться как само- организующаяся, она должна удовлетворять по меньшей мере четырем условиям: 1) должна быть термодинамически открытой; 2) динамиче- ские уравнения должны быть нелинейными; 3) отклонение от равнове- сия должно превышать критические значения; 4) процессы должны про- исходить кооперативно (В. Эбелинг). Самоорганизация начинает рассматриваться как одно из основных свойств движущейся материи и включает все процессы самоструктурирования, саморегуляции, само- воспроизведения. Она выступает как процесс, который приводит к обра- зованию новых структур. Довольно длительное время самоорганизация соотносилась толь- ко с живыми системами, что же касается объектов неживой природы, то считалось, что если они и эволюционируют, то лишь в сторону ха- оса и беспорядка, что обосновывалось вторым началом термодинами- ки. Однако здесь возникала кардинальная проблема — как из подоб- ного рода систем могли возникнуть объекты живой природы, способные к самоорганизации. Вставал важный в методологическом отношении вопрос о взаимоотношении неживой и живой материи. Чтобы ответить на него, требовалось изменить парадигмальные прин- ципы науки, в частности устранить разрывы между эволюционной па- радигмой биологии и традиционным абстрагированием от эволюци- онных идей при построении физической картины мира. Длительное время функционирование физической науки исклю- чало из ее рассмотрения «фактор времени». Классическая наука пре- имущественно уделяла внимание устойчивости, равновесности, од- нородности и порядку. Основными ее объектами были замкнутые системы. Как правило, это были простые системы, знание законов развития которых позволяло, исходя из информации о состоянии си- стемы в настоящем, однозначно предсказать ее будущее и восстано- вить прошлое. Для механической картины мира характерен был вне- временной характер. Время было несущественным элементом, оно носило обратимый характер, т.е. состояния объектов в прошлом, на- стоящем и будущем были практически неразличимы. Иначе говоря, мир устроен просто и подчиняется обратимым во времени фундамен- тальным законам. Все эти принципы были конкретным выражением неэволюционной парадигмы классической физики. Процессы и явле- ния, которые не укладывались в эту схему, рассматривались как ис- ключение из правил, и считалось, что ими можно было пренебречь. Постепенное размывание классической парадигмы началось уже в физике XIX в. Первым важным шагом была формулировка второго начала термодинамики, поставившая под вопрос вневременной ха- рактер физической картины мира. Согласно второму началу запас энергии во Вселенной иссякает и «мировая машина фактически должна сбавить обороты, приближаясь к тепловой смерти. Моменты времени оказались нетождественными один другому, и ход событий невозможно повернуть вспять, чтобы воспрепятствовать возрастанию энтропии. В принципе события оказываются невоспроизводимыми, а это означает, что время обладает направленностью. Возникало пред- ставление о "стреле времени"» 9 Последующее развитие физики привело к осознанию ограниченно- сти идеализации закрытых систем и описаний в терминах таких систем реальных физических процессов. Подавляющее большинство природ- ных объектов являются открытыми системами, обменивающимися энергией, веществом и информацией с окружающим миром, а опреде- ляющую роль в радикально изменившемся мире приобретают неустой- чивые, неравновесные состояния. С необходимостью учитывать эти особенности все чаще сталкивались фундаментальные науки о нежи- вой природе — физика, химия, космология. Но для описания таких особенностей оказалась непригодной старая теория. Традиционная па- радигма не справлялась с нарастающим количеством аномалий и про- тиворечий, оставляя необъяснимыми многие открываемые явления. 340 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 341 Возникала потребность в выработке принципиально иного подхо- да, адекватного вовлекаемым в орбиту исследования новым объектам и процессам. Важный вклад в разработку такого подхода был внесен школой И. Пригожина. В экспериментальных исследованиях было продемон- стрировано, что, удаляясь от равновесия, термодинамические системы приобретают принципиально новые свойства и начинают подчинять- ся особым законам. При сильном отклонении от равновесной термо- динамической ситуации возникает новый тип динамического состоя- ния материи, названный диссипативными структурами. Согласно Пригожину, тип диссипативной структуры в значитель- ной степени зависит от условий ее образования, при этом особую роль в отборе механизма самоорганизации могут играть внешние поля. Этот вывод имеет далеко идущие последствия, если учесть, что он при- меним ко всем открытым системам, имеющим необратимый характер. Необратимость — это как раз то, что характерно для современных не- равновесных состояний. Они «несут в себе стрелу времени» и являют- ся источником порядка, порождая высокие уровни организации 10 Особую эвристическую ценность приобретают развитые Приго- жиным и его коллегами идеи о том, что «стрела времени» проявляет- ся в сочетании со случайностью, когда случайные процессы способны породить переход от одного уровня самоорганизации к другому, кар- динально преобразуя систему. Описывая этот механизм, Пригожий подчеркивал, что определяющее значение в данном процессе разви- тия будут иметь внутренние состояния системы, перегруппировка ее компонентов и т.д. Для диссипативных структур характерным являет- ся ситуация, обозначаемая как возникновение порядка через флукту- ации, которые являются случайным отклонением величин от их сред- него значения. Иногда эти флуктуации могут усиливаться, и тогда существующая организация системы может разрушаться. В такие пе- реломные моменты (точки бифуркации) оказывается принципиально невозможным предсказать, в каком направлении будет происходить дальнейшее развитие, станет ли система хаотической или перейдет на более высокий уровень упорядоченности. Случайность в данный мо- мент как бы подталкивает то, что осталось от системы, на новый путь развития, а после выбора пути вновь в силу вступает детерминизм, и так до следующей бифуркации. При этом оказывается, что чем слож- нее система, тем большей чувствительностью она обладает по отно- шению к флуктуациям, а это значит, что даже незначительные флук- туации, усиливаясь, могут изменить структуру, и в этом смысле наш мир предстает как лишенный гарантий стабильности 11 И. Пригожий и П. Гленсдорф предприняли попытку сформулировать универсальный критерий эволюции (выступающий в качестве своего ро- да правила), суть которого сводилась к следующему: термодинамика при определенных условиях не только не вступает в противоречие с теорией эволюции, но может прямо предсказать возникновение нового. Вводя данное правило, авторы явно претендовали на создание универсального закона как для живой, так и для неживой материи, закона самоорганиза- ции и эволюции любой открытой системы. Практически речь шла о рас- ширении класса самоорганизующихся систем, когда явления самоорга- низации оказалось возможным применить как к неживой природе, так и к биологическим, и к социальным процессам. Этот аспект применения идей самоорганизации нашел свое отра- жение в работе Э. Янча «Самоорганизующаяся Вселенная: научные и гуманистические следствия возникающей парадигмы эволюции». Для Янча, использовавшего результаты научных исследований Пригожина по термодинамике неравновесных процессов, самоорга- низация может быть распространена на всю совокупность природных и социальных явлений. Исходя из того, что самоорганизация — это динамический принцип, порождающий богатое разнообразие форм, проявляющихся во всех структурах, Янч предпринял попытку разра- ботать унифицированную парадигму, способную раскрыть всеобъем- лющий феномен эволюции 1 2 Для него все уровни как неживой, так и живой материи, равно как и состояния социальной жизни — нравственность, мораль, религия, раз- виваются как диссипативные структуры. Эволюция с этих позиций пред- ставляет собой целостный процесс, составными частями которого явля- ются физико-химический, биологический, социальный, экологический, социально-культурный процессы. При этом автор не просто вычленяет эти уровни, но стремится найти специфические особенности каждого из них. Так, для живых систем такого рода свойством выступает функция «автопоэзиса» как способность системы к самовоспроизведению и со- хранению автономности по отношению к окружающей среде. Раскрывая механизмы космической эволюции, Янч рассматривает в качестве ее источника нарушение симметрии. Нарушенная симметрия, преобладание вещества над антивеществом во Вселенной приводят к многообразию различного рода сил — гравитационных, электромаг- нитных, сильных, слабых, программой исследования которых с учетом их генетического единства является идея «великого объединения». Следующий этап в глобальной эволюции представлен у Янча воз- никновением уровня жизни, которая является «тонкой сверхструкту- рированной физической реальностью». Можно по-разному отнестись 342 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 343 к этой высказанной Янчем характеристике жизни. На первый взгляд есть основания упрекнуть его в редукционизме, но вместе с тем выяв- ление им специфики живого дает возможность сделать и другой вы- вод, а именно здесь речь идет о генетической связи между неживым и живым. Если судить о концепции Янча в целом, то именно этот ас- пект имеется в виду и выдвигается им на передний план. Дальнейшее усложнение первичных живых систем, которое явля- ется уже закономерным, приводит к возникновению нового уровня глобальной эволюции — коэволюции организмов и экосистем, при- ведшей впоследствии к социокультурной эволюции. На уровне социокультурной эволюции разум выступает как принципиально но- вое качество самоорганизующихся систем. Он способен к рефлексии над пройденными этапами эволюции Вселенной и к предвидению ее будущих состояний. Тем самым Янч определяет место человека в са- моорганизующейся Вселенной. Включенность в нее человека делает его причастным к тому, что в ней происходит. Согласно Янчу, сораз- мерность человеческого мира остальному миру включает в глобаль- ную эволюцию гуманистический смысл. Развитая Янчем концепция может быть расценена как одна из до- статочно плодотворных попыток создать эскиз современной общена- учной картины мира на основе идей глобального эволюционизма. Она предлагает видение мира, в котором все уровни его организации оказываются генетически взаимосвязанными между собой. Причем основой этого видения выступают не только философские идеи, но и реальные достижения конкретных наук, синтезируемые а рамках це- лостного представления о самоорганизующейся Вселенной. Современные концепции самоорганизации создают реальные предпосылки для такого рода синтеза. Они позволяют устранить тра- диционный парадигмальный разрыв между эволюционной биологией и физикой, абстрагирующейся в своих базисных теоретических пост- роениях от эволюционных идей, в частности разрешить противоречие между теорией биологической эволюции и термодинамикой. На современном этапе эти теории уже не исключают, а предпола- гают друг друга в том случае, если классическую термодинамику рас- сматривать как своего рода частный случай более общей теории — термодинамики неравновесных процессов. Теория самоорганизации, описанная в терминах термодинамики неравновесных процессов, выявляет важные закономерности разви- тия мира. Впервые возникает научно обоснованная возможность пре- одолеть существовавший длительное время разрыв между представле- ниями о живой и неживой природе. Жизнь больше не выглядит как островок сопротивления второму началу термодинамики. Она возни- кает как следствие общих законов физики с присущей ей специфиче- ской кинетикой химических реакций, протекающих в далеких от рав- новесия условиях. Не случайно исследователи, оценивающие роль пригожинской концепции, говорили, что, переоткрывая время, она открывает новый диалог человека и природы. Идеи термодинамики неравновесных систем и синергетики имеют фундаментальное мировоззренческое и методологическое значение, поскольку благодаря им оказалось возможным обосновать представ- ления о развитии физических систем и включить эти представления в физическую картину мира. В свою очередь, это открыло новые пер- спективы для выяснения взаимосвязей между основными этажами мироздания — неживой, живой и социальной материей. Если до си- нергетики не было концепции (относящейся к классу не философ- ских, а научных теорий), которая позволяла бы свести в единое целое результаты, полученные в различных областях знания, то с ее возник- новением появились принципиально новые возможности формиро- вания целостной общенаучной картины мира. Синергетика позволяет перейти от «линейного» мышления, сло- жившегося в рамках механической картины мира, к «нелинейному», соответствующему новому этапу функционирования науки. Большин- ство изучаемых ею объектов (природные, экологические, социально- природные комплексы, экономические структуры) являются открыты- ми, неравновесными системами, управляемыми нелинейными законами. Все они обнаруживают способность к самоорганизации, а их поведение определяется предшествующей историей их эволюции 13 Представления об открытых самоорганизующихся системах нахо- дят подкрепление в самых различных областях знания, стимулируя в них разработку эволюционных идей. Можно отметить важные в этом отношении результаты, полученные в современной химии, в частности в области эволюционного катализа. Теория эволюционного катализа внесла значительный вклад в понима- ние того, что представляет собой химическая эволюция, каковы ее при- чины и закономерности. В рамках этой теории выявляются особые хи- мические объекты с неравновесной структурной и функциональной организацией, способные к прогрессивной эволюции, а сама химичес- кая эволюция рассматривается как процесс необратимых последователь- ных изменений элементарных каталитических систем. В этих химичес- ких объектах (химических системах) с неравновесной и функциональной организацией порядок взаимодействующих частей и устойчивость до- стигаются за счет постоянного обмена веществом и энергией. 344 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 345 Синергетика создала условия для интенсивного обмена парадиг- мальными принципами между различными науками. В частности, применение идей самоорганизации в биологии позволило обобщить ряд специальных понятий теории эволюции и тем самым расширить область их применения, используя биологические аналогии при опи- сании самых различных процессов самоорганизации в неживой при- роде и общественной жизни. Характерным примером может служить применение «дарвинов- ской триады» (наследственность, изменчивость, естественный отбор) в современной космологии и космогонии. Речь идет о таких биоана- логиях, как «естественный отбор» вселенных, галактик или звезд, «каннибализм в мире галактик» и т.д. 14 Следует отметить, что концептуальный аппарат биологии тради- ционно играл особую роль в разработке эволюционных идей. Уже в классический период осуществлялось тесное взаимодействие теории биологической эволюции с геологией и зарождающимися социаль- ными науками. Применение в биологии XX столетия идей кибернетики и теории систем стимулировало процессы синтеза эволюционных представле- ний и системного подхода, что явилось существенным вкладом в раз- работку методологии универсального эволюционизма. Достижения биологии XX столетия могут быть рассмотрены в качестве особого блока научных знаний, который наряду с космологией и учением о са- моорганизации сыграл решающую роль в разработке новых подходов к построению целостной общенаучной картины мира. Уже в 20-х гг. прошлого столетия в биологии начало формировать- ся новое направление эволюционного учения, которое было связано с именем В.И. Вернадского и которое называют учением об эволюции биосферы и ноосферы. Его, несомненно, следует рассматривать как один из существенных факторов естественнонаучного обоснования идеи универсального эволюционизма. Биосфера, по Вернадскому, представляет собой целостную систему, обладающую высочайшей степенью самоорганизации и способностью к эволюции. Она является результатом «достаточно длительной эволю- ции во взаимосвязи с неорганическими условиями» и может быть рас- смотрена как закономерный этап в развитии материи. Биосфера пред- стает в качестве особого биогеологического тела, структура и функции которого определяются специфическими особенностями Земли и Кос- моса. Рассматривая биосферу как самовоспроизводящуюся систему, Вернадский отмечал, что в значительной мере ее функционирование обусловливается «существованием в ней живого вещества — совокуп- ности живых организмов, в ней живущих». Специфической особенно- стью биосферы, как и живого вещества, выступает организованность. «Организованность биосферы — организованность живого вещества — должна рассматриваться как равновесия, подвижные, все время колеб- лющиеся в историческом и в географическом времени около точно вы- ражаемого среднего. Смешения или колебания этого среднего непре- рывно проявляются не в историческом, а в геологическом времени» 15 Биосфера как живая система для поддержания своего существова- ния должна обладать динамическим равновесием. Но это особый тип равновесия. Система, находящаяся в абсолютном равновесном поло- жении, не в состоянии развиваться. Биосфера же представляет собой динамическую систему, находящуюся в развитии. Это развитие во многом осуществляется под влиянием внутренних взаимоотношений структурных компонентов биосферы, и на него оказывают всевозрас- тающее влияние антропогенные факторы. В результате саморазвития и под влиянием антропогенных факто- ров в биосфере могут возникнуть такие состояния, которые приводят к качественному изменению составляющих ее подсистем. В этом смысле единство изменчивости и устойчивости в биосфере есть ре- зультат взаимодействия слагающих ее компонентов. Соотношение ус- тойчивости и изменчивости выступает здесь как единство постоянст- ва и развития, вследствие чего сама устойчивость есть устойчивость процесса, устойчивость развития. Рассматривая роль антропогенных факторов, В.И. Вернадский отме- чал растущее могущество человека, в результате чего его деятельность приводит к изменению структуры биосферы. Вместе с тем сам человек и человечество теснейшим образом связаны с живым веществом, населяю- щим нашу планету, от которого они реально никаким физическим про- цессом не могут быть отделены. Эволюционный процесс живых веществ, охвативший биосферу, сказывается и на ее косных природных телах и по- лучает особое геологическое значение благодаря тому, что он создал но- вую геологическую силу — научную мысль социального человечества 16 Вернадский отмечал, что все отчетливее наблюдается интенсив- ный рост влияния одного вида живого вещества — цивилизованного человечества — на изменение биосферы. Под влиянием научной мыс- ли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние — ноосферу: «Человек становится все более мощной геологической си- лой, и с этим совпало изменение положения человека на нашей пла- нете. В XX в. он узнал и охватил всю биосферу, своей жизнью челове- чество стало единым целым». По мнению В.И. Вернадского, «мошь человека связана с его разумом и трудом, направленным этим разу- 346 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки мом. Это должно дать основания человеку предпринять меры для со- хранения облика планеты. Одновременно сила разума позволит ему выйти за пределы своей планеты, тем более что биосфера в настоящее время получает новое понимание, она рассматривается как планетное явление космического характера, и, соответственно, приходится счи- таться, что жизнь реально существует не только на нашей планете». Жизнь всегда «проявляется где-нибудь в мироздании, где существуют отвечающие ей термодинамические условия. В этом смысле можно говорить об извечности жизни и ее проявлений» 17 В концепции Вернадского жизнь предстает как целостный эволюци- онный процесс (физический, геохимический, биологический), вклю- ченный в качестве особой составляющей в космическую эволюцию. Своим учением о биосфере и ноосфере В.И. Вернадский продемонстри- ровал неразрывную связь планетарных и космических процессов. Осознание этой целостности имеет непреходящую эвристическую ценность, поскольку во многом определяет стратегию дальнейшего развития человечества. От того, как человек будет строить свои взаи- моотношения с окружающим миром, зависит само его существование. Не случайно проблемы коэволюции человека и биосферы постепенно становятся доминирующими проблемами не только современной на- уки и философии, но и самой стратегии человеческой практической деятельности, поскольку «дальнейшее развитие вида homo sapiens, дальнейшее его благополучие требуют очень точной согласованности характера эволюции человеческого общества, его производительных сил и развития природы. Но если согласованность процессов, проте- кающих в мире неживой материи, обеспечивается механизмами есте- ственной самоорганизации, то обеспечение согласованности характе- ристик природной среды и общества может быть осуществлено только Разумом и волей Человека» 18 Можно заключить, что эволюционная теория и созданная на ее ос- нове концепция биосферы и ноосферы вносят существенный вклад в обоснование идеи универсальной взаимосвязанности всех процессов и демонстрируют необратимый характер эволюционных процессов, четко обозначая в них фактор времени. Таким образом, можно констатировать, что в современной науке есть все необходимые естественнонаучные данные, позволяющие обосновать универсальный характер эволюции. Причем эволюцион- ный подход в науке второй половины XX в. оказывается тесно связан- ным с системным рассмотрением объектов. С этих позиций глобаль- ный эволюционизм, включающий в свой состав принципы эволюции и системности, предстает как характеризующий взаимосвязь самоор- Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 347 ганизуюшихся систем разной степени сложности и раскрывающий механизмы возникновения новых структур в процессе развития. Та- кие структуры возникают в открытых системах, находящихся в нерав- новесном состоянии, и формируются за счет флуктуации и коопера- тивных эффектов, благодаря чему осуществляется переход от одного типа самоорганизующейся системы к другой, а эволюция в конечном счете приобретает направленный характер. Универсальный эволюционизм позволяет не только рассмотреть во взаимосвязи живую и социальную материю, но и включить неорганиче- скую материю в целостный контекст развивающегося мира. Он создает основу для рассмотрения человека как объекта космической эволюции, закономерного и естественного этапа в развитии нашей Вселенной, от- ветственного за состояние мира, в который сам человек погружен. Принципы универсального эволюционизма становятся доминан- той синтеза знаний в современной науке. Это та стержневая идея, ко- торая пронизывает все существующие специальные научные картины мира и является основой построения целостной общенаучной карти- ны мира, центральное место в которой начинает занимать человек. Как базисные основания современной общенаучной картины ми- ра, принципы универсального эволюционизма демонстрируют свою эвристическую ценность именно сейчас, когда наука перешла к изуче- нию нового типа объектов — саморазвивающихся систем (в отличие от простых и саморегулирующихся систем, которые изучались на пред- шествующих этапах функционирования науки). Включив в орбиту ис- следования новый тип объектов, наука вынуждена искать и новые ос- нования их анализа. Общенаучная картина мира, базирующаяся на принципах универсального эволюционизма, является важнейшим компонентом таких оснований. Она выступает глобальной исследова- тельской программой, которая определяет стратегию исследования са- моразвивающихся систем. Причем эта стратегия реализуется как на дисциплинарном, так и на междисциплинарном уровне. Общенаучная картина мира формирует предварительное видение исследуемого объекта, активно участвуя в постановке проблем, опреде- ляя исходную стратегию исследования. Изучение комплексных, уни- кальных развивающихся объектов возможно только в системе междис- циплинарных взаимодействий. В этом случае общенаучная картина мира как глобальная исследовательская программа в состоянии «под- сказать», какие методы и принципы могут быть транслированы из од- ной науки в другую, как осуществить состыковку знаний, полученных в различных отраслях науки, как включить это знание в культуру на со- ответствующем этапе функционирования научного знания. 348 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Задавая стратегию исследования саморазвивающихся объектов в рамках конкретных научных дисциплин и обеспечивая стратегию междисциплинарных исследований, удельный вес которых возраста- ет в современной науке, общенаучная картина мира берет на себя многие функции, которые ранее выполняли специальные научные картины мира. Последние же утрачивают свою прежнюю автономию, трансформируются под влиянием системно-эволюционных идей и включаются в качестве фрагмента в общенаучную картину мира, не претендуя уже на особый самостоятельный статус. На этой стороне развития современных научных знаний следует остановиться особо. Здесь мы сталкиваемся с принципиально новы- ми (по сравнению с предшествующими состояниями науки) тенден- циями исторического развития научной картины мира. То, что было идеалом на этапе возникновения дисциплинарно ор- ганизованной науки, становится реальностью в современных услови- ях. На месте слабо состыкующейся мозаики картин исследуемой ре- альности возникает единая научная картина мира, вбирающая в себя содержание различных дисциплинарных онтологии. Но для этого понадобилось предшествующее развитие картин иссле- дуемой реальности различных наук, включение в их состав новых пред- ставлений о фундаментальных объектах и структурах, о взаимодействи- ях и пространстве-времени, которые соответствовали идеям системного подхода и идеям эволюционизма. И когда эти идеи нашли опору в тео- риях и эмпирических фактах ведущих областей научного знания — в физике, космологии, химии, геологии, биологии, технических и соци- альных науках, — тогда в них начало формироваться видение объектов как сложных исторически развивающихся систем. Это видение посте- пенно трансформирует специальные научные картины мира, усиливая обмен парадигмальными принципами между ними. В результате они стали естественно объединяться в целостную систему представлений о Вселенной, которая по мере развития порождает все новые уровни ор- ганизации. Каждая из наук определяла место своего предмета в этой об- щей картине, связывая его либо с некоторыми уровнями организации мира, либо с общими признаками, определяющими взаимоотношения и генетические переходы от одного уровня к другому. В итоге относительно изолированные специальные картины мира (ситуация, характерная для развития дисциплинарной науки XIX сто- летия) начинают интегрироваться в рамках общенаучной картины мира. Специальные научные картины мира во второй половине XX в. значительно снижают уровень своей автономности и превращаются в аспекты и фрагменты целостной общенаучной картины мира. Они со- Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 349 единяются в блоки этой картины, характеризующие неживую приро- ду, органический мир и социальную жизнь и реализуют (каждая в сво- ей области) идеи универсального эволюционизма. На первый взгляд здесь как бы воспроизводится ситуация, харак- терная для ранних этапов развития новоевропейской науки, когда ме- ханическая картина мира, функционируя в качестве общенаучной, обеспечивала синтез достижений науки XVII—XVIII столетий. Но за внешней стороной сходства скрывается глубокое внутреннее разли- чие. Современная научная картина мира основана не на стремлении к унификации всех областей знания и их редукции к онтологическим принципам какой-либо одной науки, а на единстве в многообразии различных дисциплинарных онтологии. Каждая из них предстает час- тью более сложного целого, и каждая из них конкретизирует внутри себя принципы глобального эволюционизма. Но в таком случае полу- чает решение проблема, сформулированная ранее при анализе функ- ций и типологии научных картин мира. Речь идет об историчности са- мих этих типологий. Выясняется, что специальные картины мира как относительно самостоятельные формы синтеза знаний не всегда суще- ствовали в этом качестве. Их не было в период становления естество- знания. Возникая в эпоху дифференциации науки на самостоятельные дисциплины, они затем постепенно начинают утрачивать самостоя- тельность, превращаясь в аспекты или фрагменты современной обще- научной картины мира. Поэтому бессмысленно спорить о том, суще- ствуют ли специальные научные картины мира (картины исследуемой реальности) как самостоятельные формы знания либо они являются только фрагментами целого — общенаучной картины мира. Вне исторического контекста любой категорический ответ на эти вопросы может оказаться столь же правильным, сколь и неправиль- ным. Все зависит от того, к какой исторической стадии развития на- уки отнести соответствующий ответ. Судьба дисциплинарных онтологии — это одновременно и судьба дисциплинарно организованной науки на разных стадиях ее историчес- кой эволюции. Иногда высказывается мнение, что со временем усиление междисциплинарных связей приведет к полному исчезновению само- стоятельных дисциплин. Такая точка зрения возникает как простая экс- траполяция на будущее сегодняшней ситуации значительного увеличе- ния в науке удельного веса междисциплинарных исследований. Но она не учитывает того факта, что различные области знания имеют свою спе- цифику, не редуцируемую друг к другу. Кроме того, необходимо учиты- вать, что дисциплинарная организация науки определяется не только особенностями различных предметных областей исследования, но и воз- 350 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки можностями формирования субъектов научной деятельности, наличием определенных границ «информационной вместимости» субъекта и выте- кающей отсюда потребностью своеобразного квантования корпуса зна- ний, которые необходимо усвоить, чтобы заниматься научным поиском. Специализация, необходимая для работы в науке, сохраняется и сегодня, и ее не уничтожают даже современные возможности ком- пьютеризации научной деятельности, поскольку использование базы знаний предполагает их понимание, интерпретации и овладение ме- тодами работы с их содержанием. Представляется, что наука будущего, по крайней мере ближайшего, скорее всего должна сочетать дисциплинарные и междисциплинарные исследования. Другое дело, что их прямые и обратные связи могут стать значительно более интенсивными, а границы между ними менее жесткими. В этих ситуациях общая научная картина мира все более от- четливо будет осознаваться в качестве глобальной исследовательской программы и необходимого горизонта систематизации знаний. Интенсификация связей между различными дисциплинами и воз- растание роли междисциплинарных исследований как фактор разви- тия общенаучной картины мира затрагивает не только когнитивные, но и институциональные аспекты современной науки. Можно констатировать, что современный синтез достижений раз- личных наук протекает в условиях, когда все большую роль в научном познании начинают играть крупные комплексные программы и про- блемно ориентированные междисциплинарные исследования. Еще В.И. Вернадский, анализируя тенденции развития науки в первой половине XX столетия, отмечал, что их классификация осу- ществляется уже не столько по предметам, сколько по проблемам. Эта тенденция приобрела в науке конца XX в. отчетливо выражен- ные черты, особенно в связи с появлением в качестве объектов иссле- дования сложных, часто уникальных комплексов, изучение которых предполагает совместную работу специалистов различного профиля. Современная практика социальной поддержки и финансирования Большой науки свидетельствует о приоритетности направлений, воз- никающих на стыке различных дисциплин. К ним относятся, напри- мер, информатика, экология и биотехнология, программы поисков источников энергии, биомедицинские исследования и т.д. Престижность такого рода направлений и программ определяется прежде всего современным поиском выхода из глобальных кризисов, к которым привело индустриальное развитие техногенной цивилизации. Именно в этом пункте осуществляется состыковка двух типов фак- торов, определяющих развитие современной научной картины мира. Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира Социальные цели и ценности, меняющие облик науки как социаль- ного института, и внутринаучные, когнитивные факторы действуют в одном направлении — они актуализируют междисциплинарные связи и взаимодействия. Причем в этот процесс наряду с естественными ак- тивно включаются и социальные дисциплины, поскольку большинст- во современных направлений исследования имеют своим предметом сложные развивающиеся комплексы, которые включают человека и его деятельность в качестве составного компонента. Все это, с одной стороны, усиливает роль общенаучной картины мира, обеспечивающей целостное видение сложных развивающихся человекоразмерных систем и понимание места каждой науки в их воз- можном освоении, а с другой — стимулирует «обменные процессы» между естественными, техническими и социальными науками, что в свою очередь ускоряет «наведение мостов» между соответствующими специальными научными картинами мира, их включение в общенауч- ную картину мира в качестве составных компонентов. На современном этапе общенаучная картина мира, базирующаяся на принципах глобального эволюционизма, все отчетливее выступает в качестве онтологического основания будущей науки, объединяюще- го науки о природе и науки о духе. Длительное время существовавшее противопоставление между ес- тественными и гуманитарными науками приводило исследователей к мысли, что разрыв между ними все усиливается, и это в конечном сче- те может привести к их обособлению, а как следствие — даже к воз- никновению разных культур с непонятными друг для друга языками 1 9 Действительно, естествознание длительное время ориентирова- лось на постижение «природы самой по себе», безотносительно к субъекту деятельности. Его задачей было достижение объективно ис- тинного знания, не отягощенного ценностно-смысловыми структу- рами. Отношение к природному миру представало как монологичное. Главное, что предстояло ученым, — это выявить и объяснить наличие причинных связей, существующих в природном мире, и, раскрыв их, достичь объективно-истинного знания, установить законы природы. Гуманитарные же науки были ориентированы на постижение чело- века, человеческого духа, культуры. Для них приоритетное значение приобретало раскрытие смысла, не столько объяснение, сколько по- нимание. Само отношение субъекта и объекта (как любое познава- тельное отношение) представляло собой уже не монолог, а диалог. Для получения знания в рамках гуманитарных наук оказывалось недоста- точно только внешнего описания. Метод «объективного» или «внеш- него» изучения общества должен сочетаться с методом его изучения 352 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Универсальный эволюционизм—основа современной научной картины мира 353 «изнутри», с точки зрения людей, образовавших социальные и эконо- мические структуры и действующие в них. М М . Бахтин довольно точно подметил эти специфические особен- ности методологии естественнонаучного и гуманитарного знания. «Точ- ные науки, — писал он, — это монологичная форма знания: интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. Здесь только один субъект — по- знающий (созерцающий) и говорящий (высказывающийся). Ему про- тивостоит только безгласная вещь. Любой объект знания (в том числе человек) может быть воспринят и познан как вещь. Но субъект как та- ковой не может восприниматься и изучаться как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным, следовательно, по- знание его может быть только диалогическим» 20 Казалось бы, действительно между естественными и гуманитар- ными науками сложилось непреодолимое противоречие. Тем более что в науке не была сформирована такая общенаучная картина мира, которая могла бы объединить их. Но в настоящее время появились реальные основания для решения этой проблемы. Объединение естественных и гуманитарных наук может быть осуществлено на основе принципов глобального эволюционизма, которые имманентно включают установку на объективное изучение са- моразвивающихся объектов. Соотнесение развития таких объектов с проблематикой места человека, учет включенности человека и его дей- ствий в функционирование подавляющего большинства исторически развивающихся систем, освоенных в человеческой деятельности, при- вносят в научное знание новый гуманистический смысл. Необходимость соединения когнитивных и ценностных параметров естественнонаучного знания все отчетливее начинает осознаваться в са- мом естествознании. Примером может служить позиция, занимаемая представителями так называемого «биологического структурализма», которые предпринимают попытку разработки новой парадигмы в биоло- гии. Эта новая парадигма в качестве базисных оснований обращается не только к «точному» естествознанию, но и к гуманитарному знанию. Учи- тывая, что биология ближе всех естественных наук находится к исследо- ванию природы человека, представители «биологического структурализ- ма» во многом именно с ней связывают надежды на такие изменения в научной картине мира, которые придадут ей человеческое измерение. В современном естественнонаучном познании возникают новые тенденции отношения человека к природе. Природа в широком смысле слова не представляется более как «мертвый механизм», на который на- правлена деятельность человека: человек не может относиться к ней как судья, заранее зная, как она должна отвечать на поставленные вопросы. Как отмечают И. Пригожий и И. Стенгерс, «он умер, тот конеч- ный, статичный и гармоничный старый мир, который разрушила ко- перниканская революция, поместив Землю в бесконечный космос. Наш мир — это не молчаливый и однообразный мир часового меха- низма... Природа создавалась не для нас, и она не подчиняется нашей воле... Наступило время ответить за старые авантюры человека, но ес- ли мы и можем это сделать, то лишь потому, что таков отныне способ нашего участия в культурном и естественном становлении, таков урок природы, когда мы даем себе труд выслушать ее. Пришло время ново- го содружества, начатого издавна, но долгое время непризнанного, между историей человека, человеческими обществами, знанием и ис- пользованием Природы в наших целях» 21 Для обеспечения своего будущего человек не может полагать, что он не имеет принципиальных ограничений в своих попытках изме- нять природу в соответствии со своими потребностями; он вынужден изменять свои потребности в соответствии с теми требованиями, ко- торые ставит природа. Все это означает, что устанавливается новое отношение человека с природой — отношение не монолога, а диалога. Ранее эти аспекты были характерны для гуманитарного знания. Теперь через общенауч- ную картину мира они проникают в самые различные области, стано- вясь приоритетными принципами анализа. Вместе с тем идеи и принципы, получившие развитие в естествен- нонаучном знании, начинают постепенно внедряться в гуманитарные науки. Идеи необратимости, вариабельности в процессе принятия ре- шений, многообразие возможных линий развития, возникающих при прохождении системы через точки бифуркации, органической связи саморегуляции и кооперативных эффектов — все эти и другие идеи, получившие обоснование в синергетике, оказываются значимыми для развития гуманитарных наук. Строя различные концепции разви- тия общества, изучая человека, его сознание, уже нельзя абстрагиро- ваться от этих методологических регулятивов, приобретающих обще- научный характер. Освоение наукой сложных, развивающихся, человекоразмерных систем стирает прежние непроходимые границы между методологией естественнонаучного и гуманитарного познания. Можно заключить, что, приступив к исследованию «человекоразмер- ных объектов», естественные науки сближаются с «предметным полем» исследования гуманитарных наук. В этой связи уместно напомнить изве- стное высказывание К. Маркса о том, что «сама история является дейст- вительной частью истории природы, становления природы человеком. 354 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Впоследствии естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука» 22 Таким образом, в конце XX столетия возникли принципиально но- вые тенденции развития научного знания, которые привели к воссоз- данию общенаучной картины мира как целостной системы научных представлений о природе, человеке и обществе. Эта система представ- лений, формирующаяся на базе принципов глобального эволюцио- низма, становится фундаментальной исследовательской программой науки на этапе интенсивного междисциплинарного синтеза знаний. Вбирая в себя совокупность фундаментальных научных результа- тов и синтезируя их в рамках целостного образа развития Вселенной, живой природы, человека и общества, современная научная картина мира активно взаимодействует с мировоззренческими универсалиями культуры, в контексте которых происходит ее развитие. С одной сто- роны, она адаптируется к ним, но с другой — она вносит кардиналь- ные мутации в сложившиеся культурные менталитеты. Развитие современной научной картины мира выступает одним из аспектов поиска новых мировоззренческих смыслов и ответов на ис- торический вызов, стоящий перед современной цивилизацией. Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры цивилизационного развития Современная наука развивается и функционирует в особую историче- скую эпоху. Ее общекультурный смысл определяется включенностью в решение проблемы выбора жизненных стратегий человечества, по- иска им новых путей цивилизационного развития. Потребности этого поиска связаны с кризисными явлениями, с которыми столкнулась цивилизация в конце XX в. и которые привели к возникновению современных глобальных проблем. Их осмысление требует по-новому оценить развитие техногенной цивилизации, кото- рая существует уже на протяжении четырех веков и многие ценности которой, связанные с отношением к природе, человеку, пониманием деятельности и т.д., ранее казавшиеся незыблемым условием прогрес- са и улучшения качества жизни, сегодня ставятся под сомнение. В настоящее время техногенная цивилизация, развивающаяся как своеобразный антипод традиционных обществ, приблизилась к той «точке бифуркации», за которой может последовать ее переход в но- вое качественное состояние. Какое направление эта система выберет, Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры.. 355 какой характер будет иметь ее развитие — от этого зависит не только статус науки в обществе, но и само существование человечества. Культура техногенной цивилизации в качестве своего важнейшего компонента всегда включала научную рациональность. Именно в ее рамках осуществлялось становление, функционирование и развитие научной картины мира как такой формы теоретического представления знания, которая олицетворяла собой мировоззренческий статус науки. В техногенной цивилизации использование науки прежде всего свя- зывалось с технологиями по преобразованию предметного мира. Науч- ная картина мира ориентировала человека не только в понимании мира, но и в преобразующей деятельности, направленной на его изменение. Фактически начиная с XVII столетия вплоть до настоящего време- ни в новоевропейской культуре утвердилась и господствовала парадиг- ма, согласно которой человек призван реализовать свои творческие возможности, направляя свою активность вовне, на преобразование мира и прежде всего природы. Отношение к природе как противостоящей человеку было миро- воззренческой предпосылкой науки Нового времени. Как писал В.И. Вернадский, «Коперник, Кеплер, Галилей, Ньютон в течение не- многих десятков лет разорвали веками установившуюся связь между человеком и Вселенной... Научная картина Вселенной, охваченная законами Ньютона, не оставила в ней места ни одному из проявлений жизни. Не только человек, не только все живое, но и вся наша плане- та потерялась в бесконечности Космоса» 23 Идея демаркации между миром человека и миром природы, кото- рый представал чуждым человеку, имманентно включалась в научную картину мира и долгое время служила мировоззренческим основани- ем ее исторического развития. Эта идея находила опору во многих ценностях техногенной циви- лизации, в частности она коррелировала с теми интерпретациями христианства, которые постепенно стали доминировать в культуре начиная с эпохи Реформации. Этот вариант христианства не только фиксировал дуализм человека и природы, но и настаивал на том, что воля Божья такова, чтобы человек эксплуатировал природу ради сво- их целей. Он придавал психологическую уверенность в стремлении человека преобразовать природу в духе безразличного отношения к «самочувствию» естественных объектов. Тем самым разрушались за- преты на эксплуатацию природы. Установка на преобразование, переделывание природы, а затем и общества постепенно превратилась в доминирующую ценность техно- генной культуры. Исследователь, действующий в рамках данной куль- 356 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки турнои традиции и ориентирующийся на ту или иную научную карти- ну мира, осознавал себя в качестве активного творца нового, «выпыты- вающего» у природы ее тайны с тем, чтобы на этой основе расширить возможности подчинения природы потребностям человека. Цивилизация, ориентированная на подобный тип научной рацио- нальности, имела свои несомненные достижения: в ней утвердилась идея прогресса, демократии, свободы и личной инициативы. Она обеспечивала постоянный рост производства и улучшение качества жизни людей. Вместе с тем в конце XX столетия, когда человечество столкнулось с глобальными проблемами, с новой силой зазвучали во- просы о правильности выбора путей развития, принятых в западной (техногенной) цивилизации, и как следствие — об адекватности ее мировоззренческих ориентации и идеалов. Поиск путей развития цивилизации оказывается сопряженным с проблемой синтеза культур и формирования нового типа рациональ- ности. В этой связи возникают вопросы о месте и роли научной кар- тины мира в поисках новых мировоззренческих ориентации, обеспе- чивающих возможность выживания человечества. Эти вопросы могут быть сформулированы в следующем виде: тре- бует ли современная научная картина мира для своего обоснования какой-то принципиально иной системы ценностей и мировоззренче- ских структур по сравнению с предшествующими этапами развития науки? Приводила ли эта картина к радикальным трансформациям мировоззренческих оснований научного познания? Каков ее кон- кретный вклад в становление мировоззренческих ориентиров, соот- ветствующих запросам нового этапа цивилизационного развития, призванного преодолеть глобальные кризисы и обеспечить выжива- ние и дальнейшее развитие человечества? Прежде всего следует выделить те принципиально новые идеи со- временной научной картины мира, которые касаются представлений о природе и взаимодействии с ней человека. Эти идеи уже не вписы- ваются в традиционное для техногенного подхода понимание приро- ды как неорганического мира, безразличного к человеку, и понимание отношения к природе как к «мертвому механизму», с которым можно экспериментировать до бесконечности и который можно осваивать по частям, преобразовывая его и подчиняя человеку. В современной ситуации формируется новое видение природной среды, с которой человек взаимодействует в своей деятельности. Она начинает рассматриваться не как конгломерат изолированных объек- тов и даже не как механическая система, но как целостный живой ор- ганизм, изменение которого может проходить лишь в определенных Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры... 357 границах. Нарушение этих границ приводит к изменению системы, ее переходу в качественно иное состояние, могущее вызвать необрати- мое разрушение целостности системы. На предшествующих этапах развития науки, начиная от становле- ния естествознания вплоть до середины XX столетия, такое «организ- мическое» понимание окружающей человека природы воспринима- лось бы как своеобразный атавизм, возврат к полумифологическому сознанию, не согласующемуся с идеями и принципами научной кар- тины мира. Но после того как сформировались и вошли в научную картину мира представления о живой природе как сложном взаимо- действии экосистем, после становления и развития идей Вернадского о биосфере как целостной системе жизни, взаимодействующей с не- органической оболочкой Земли, после развития современной эколо- гии это новое понимание непосредственной сферы человеческой жизнедеятельности как организма, а не как механической системы стало научным принципом, обоснованным многочисленными теори- ями и фактами. Экологическое знание играет особую роль в форми- ровании научной системы представлений о той сфере природных процессов, с которой человек взаимодействует в своей деятельности и которая выступает непосредственной средой его обитания как биоло- гического вида. Эта система представлений образует важнейший ком- понент современной научной картины мира, который соединяет знания о биосфере, с одной стороны, и знания о социальных процес- сах — с другой. Она выступает своеобразным мостом между представ- лениями о развитии живой природы и о развитии человеческого об- щества. Неудивительно, что экологическое знание приобретает особую значимость в решении проблем взаимоотношения человека и природы, преодоления экологического кризиса и поэтому становится важным фактором формирования новых мировоззренческих основа- ний науки. Вместе с тем принципы, развитые в экологии и включенные в обще- научную картину мира, обретают и более широкое мировоззренческое звучание. Они оказывают влияние на мировоззренческие основания всей культуры, существенно воздействуют на духовно-интеллектуаль- ный климат современной эпохи в целом, детерминируют изменение ценностных структур мышления. В современной культуре все более отчетливо формируются конту- ры нового взгляда на мир, в становление которого вносит существен- ный вклад научная картина мира. Этот взгляд предполагает идею вза- имосвязи и гармонического отношения между людьми, человеком и природой, составляющими единое целостное образование. 358 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки В рамках такого подхода складывается новое видение человека — как органичной части природы, а не как ее властителя, развиваются идеи приоритетности сотрудничества перед конкуренцией (Э. Ласло). Становление «нового взгляда» на мир, о котором говорит Э. Ласло — это, по существу, формирование новой системы мировоззрения, вбира- ющей в себя достижения современной науки. Этому подходу созвучны идеи Ф. Капра о «едином экологическом взгляде на мир». Капра упо- требляет это понятие в смысле «углубленной экологии» в противовес «поверхностной экологии», которая антропоцентрична по своей при- роде и рассматривает человека как возвышающегося над природой, ви- дя в нем источник ценностей, отводя природе функцию вспомогатель- ного средства. В противоположность «поверхностной экологии» «углубленная экология», по мнению Капра, не выделяет человека из ес- тественной среды, но трактует мир как целостную совокупность явле- ний, связанных между собой и взаимозависимых. Она ориентирована на признание ценности всех живых существ, а человека рассматривает как закономерную и неотъемлемую часть во всем многообразии жизни. Экология, в частности «единая экология» (А. Несс), с достаточной оче- видностью показывает ограниченность антропоцентризма, демонстри- руя, что «человек не является ни властелином, ни центром мироздания, он лишь существо, которое подчиняется законам взаимности» 24 Изменения, происходящие в современной науке и фиксируемые в научной картине мира, коррелируют с напряженными поисками но- вых мировоззренческих идей, которые вырабатываются и шлифуются в самых различных сферах культуры. Это и поиски новой религии, и переосмысление старой, как это делают Р. Атфилд и Л. Уайт, и созда- ние «новой этики», как предлагает Э. Ласло и О. Леопольд. Как отме- чал Ласло, «мы нуждаемся в новой морали, в новой этике, которая ос- новывалась бы не столько на индивидуальных ценностях, сколько на необходимых требованиях адаптации человечества как глобальной системы к окружающей природной среде. Такая этика может быть со- здана на основе идеала почтения к естественным системам» 25 Подобные идеи развивает и О. Леопольд, предлагая различать эти- ку в философском смысле — как различие общественного и антиоб- щественного поведения, и этику в экологическом смысле — как огра- ничение свободы действий в борьбе за существование. Новая этика Леопольда — это этика, определяющая взаимоотно- шение человека с Землей, животными и растениями. По его мнению, этика Земли должна изменить роль человека, превращая его из завое- вателя сообщества, составляющего Землю, в рядового и равноправно- го его члена. Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры... 359 Этика Земли, с его точки зрения, отражает существование экологиче- ской совести и тем самым убеждение в индивидуальной ответственности за здоровье Земли. Перед человечеством стоит задача сформировать эти- ческое отношение к Земле, которое не может существовать без благого- вения перед ее ценностью. Эти идеи созвучны мыслям А. Швейцера в развиваемой им концепции благоговения перед жизнью как основы эти- ческого миро- и жизнеутверждения. Для него идея благоговения перед жизнью возникает как ответ на вопрос о том, как человек и мир соотно- сятся друг с другом. Он отмечает двоякий характер отношений человека и мира, учитывая, что человек имеет к миру и пассивное, и активное от- ношение: с одной стороны, человек вынужден подчиняться естественно- му ходу событий, в соответствии с которыми он строит свою жизнь, а с другой — он имеет все возможности для влияния на жизнь и ее измене- ние в определенных пределах. При этом единственным способом при- дать смысл человеческому существованию является стремление возвы- сить естественную связь с миром и сделать ее духовной. Все эти размышления известного философа и ученого находят раз- витие в принципах так называемой биосферной этики, которая включа- ет не только взаимоотношения между людьми, но и взаимоотношения между человеком и природой. Эта этика включает «благоговение перед высшим (небесным миром), сострадание к равному (человеческому ми- ру), вспомоществление к низшему (растительному и животному миру)». Новые мировоззренческие идеи возникают в качестве своеобразного резонанса современной науки и создаваемых в ней картин мира с други- ми областями культурного творчества. Взаимное влияние этих областей ускоряет процесс формирования новых смыслов универсалий культуры и, соответственно, новой системы ценностных приоритетов, предпола- гающих путь к иным, нетрадиционным стратегиям человеческой жизне- деятельности. В свою очередь новые смыслы и ценностные ориентации все в большей мере включаются в систему философско-мировоззренче- ских оснований науки. Ключевым моментом в их развитии являются представления научной картины мира об органичной включенности че- ловека в целостный космос и о соразмерности человека как результата космической эволюции породившему его миру. Возникающие на этой основе этические идеи ответственности человека перед природой делают картину мира аксиологически нагруженной. Стремление рассмотреть человека в его связи с остальным миром, полагая мир как органическую целостность, выступает важным миро- воззренческим ориентиром, способным привести к изменению тра- диционных для техногенной цивилизации представлений о пред- назначении человека и его деятельности. Новые мировоззренческие 360 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки идеалы отношения к природе, основанные на новой этике, отвергаю- щей принцип господства над природой и включающей идею ответст- венности человека, в свою очередь прокладывают путь к новому по- ниманию рациональности как диалога человека с миром. К этим же философско-мировоззренческим идеям приводят прин- ципы открытости и саморегуляции сложных систем, развитые в синер- гетике и включенные в качестве важнейшего принципа в современную научную картину мира. Как отмечают И. Пригожий и И. Стенгерс, «науки о природе в настоящее время обнаруживают необходимость ди- алога с открытым миром. Пришло время нового содружества, завязан- ного издавна, но долгое время непризнанного, между историей чело- века, человеческими обществами, истинным знанием природы и умением его использовать» 26 Человек должен, познавая мир, не навязывать природе свой собст- венный язык, а вступать с ней в диалог. По мнению Пригожина, со- временная наука научилась с уважением относиться к изучаемой ею природе, которую невозможно описать «извне», с позиций зрителя. Описание природы — живой диалог, коммуникация, и она подчинена ограничениям. Диалог с природой в новом типе рациональности сопрягается с идеалом открытости сознания к разнообразию подходов, к тесному взаимодействию (коммуникации) индивидуальных сознаний и мен- талитетов разных культур. На этот аспект открытости и коммуника- тивности как характеристику нового типа рациональности и соответ- ствующих ему стратегий деятельности обращает особое внимание Ю. Хабермас. Он отмечает, что «вместо того, чтобы полагаться на ра- зум производительных сил, т.е. в конечном счете на разум естество- знания и техники, я доверяю производительной силе коммуникации». Причем рамки и структуры коммуникативности, совместности, от- крытости непрерывно меняются — как «в себе, так и в отношении к другим сферам общества как такового» 27 Онтологией этого нового типа рациональности выступают пред- ставления о целостном космосе, органично включающем человека, представление об объектах действительности как исторически разви- вающихся человекоразмерных системах, обладающих «синергетичес- кими» свойствами. Эти идеи, конкретизированные в современной научной картине мира, приводят к новому рассмотрению субъекта и объекта познания, которые уже не выступают внеположенными друг другу, а предстают лишь относительно автономными компонентами особой целостной, исторически развивающейся системы, встроенной в мир. В этом под- Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры.. 361 ходе рациональность уже оказывается наделенной новыми отличи- тельными чертами. Она характеризуется открытостью, рефлексивной экспликацией ценностно-смысловых структур, включаемых в меха- низмы и результаты объективно-истинного постижения мира. «Открытая рациональность» (B.C. Швырев) начинает противопо- ставляться закрытой рациональности, внутрипарадигмальной рацио- нальности, когда исследователь движется в рамках принятого им жест- кого концептуального каркаса. Открытая рациональность предполагает «внимательное и уважительное отношение к альтернативным картинам мира, возникающим в иных культурных и мировоззренческих традици- ях, нежели современная наука, она предполагает диалог и взаимообога- щение различных, но равноправных познавательных позиций» 28 С этой точки зрения следует обратить особое внимание на новые и необычные свойства современной научной картины мира. Она во многом воплощает в себе идеалы открытой рациональности, и ее ми- ровоззренческие следствия коррелируют с философско-мировоззрен- ческими идеями и ценностями, возникающими на почве различных и даже во многом противоположных культурных традиций. Речь идет об удивительном соответствии современной научной картины мира не только тем новым менталитетам, которые посте- пенно формируются в недрах западной (техногенной) культуры кон- ца XX столетия в связи с осмыслением современных глобальных проблем, но и философским идеям, выросшим на почве самобытной культуры России и ее Серебряного века, а также философским и ми- ровоззренческим представлениям традиционных культур Востока. До настоящего времени научная картина мира развивалась на почве менталитетов техногенной культуры, воплощала свойственный только этой культуре тип научной рациональности, который зани- мал одно из ведущих мест в системе ее ценностных приоритетов. Принятие науки иными типами культур требовало одновременной трансплантации определенных фрагментов западного опыта на иную почву. Подобные трансплантации всегда трансформировали традиционную культуру и осуществлялись в русле догоняющих мо- дернизаций, которые ставили целью перевести традиционные обще- ства на путь техногенного развития (например, реформы Петра I в России). Показателен в этом отношении пример трансплантации науки на традиционную российскую почву, осуществленный в эпоху петровских реформ. Он стал возможен только вместе с заимствова- нием фрагментов городской культуры, европейского образования, нового быта, который часто силой насаждался Петром I в боярской и дворянской среде. 362 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки Довольно жесткая связь новоевропейской науки с менталитетами техногенной культуры приводила к принципиальным рассогласова- ниям научной картины мира, ее философско-мировоззренческих ос- нований, с одной стороны, с преднаучными космологиями традици- онных обществ — с другой. Научные знания, возникающие в традиционных культурах, были под- чинены мифокосмическим и религиозно-этическим мировоззренческим структурам, в формировании которых эти знания не принимали сущест- венного участия. Иначе обстояло дело в культуре техногенной цивилиза- ции. Здесь научная рациональность претендовала на роль обосновываю- щего начала мировоззренческих идей — социальных, этических, религиозных (примером чему может служить философия неотомизма). Неудивительно, что своеобразная оппозиция западной техноген- ной культуры культуре традиционных обществ проявлялась прежде всего в противопоставлении научной картины мира и ее философских следствий «организмическим» представлениям о мире традиционных восточных культур. Однако такое противопоставление вряд ли уместно по отношению к сегодняшней науке. Произошедшие в ней перемены в конце XX в. сформировали новую картину мира, которая порождает особые фило- софско-мировоззренческие следствия. Эти следствия резонируют с фундаментальными смысложизненными ориентирами культур Вос- тока и перекликаются с оригинальными философскими идеями, воз- никшими на почве русской культурной традиции. Данную ситуацию следует обсудить особо, поскольку здесь мы сталкиваемся с принципиально важной для современного цивилиза- ционного развития проблемой диалога культур, переклички идей, по- рожденных разными культурными традициями. Прежде всего обратим внимание на совпадение многих представ- лений современной научной картины мира с идеями философии рус- ского космизма. Эти идеи долгое время воспринимались как своеоб- разная периферия мирового потока философской мысли, хотя они, бесспорно, оказали влияние на творчество таких выдающихся естест- воиспытателей, как В.И. Вернадский. В русском космизме выделяют по крайней мере три течения: естест- веннонаучное (Н.А. Умов, Н.Г. Холодный, В.И. Вернадский, К.Э. Циол- ковский, А.Л. Чижевский), религиозно-философское (Н.Ф. Федоров), поэтически-художественное (СП. Дьячков, В.Ф. Одоевский, А.В. Сухо- во-Кобылин). Русский космизм возникал как своеобразная антитеза классичес- кой физикалистской парадигме мышления, основанной на жестком Научная картина мира и новые мировоззренческие ориентиры... 363 разграничении человека и природы. В нем была предпринята попытка возродить онтологию целостного видения, органично соединяющего человека и космос. Эта проблематика обсуждалась как в сциентист- ском, так и в религиозном направлении космизма. В религиозном на- правлении наиболее значительной была концепция Н.Ф. Федорова. Как и другие космисты, он не был удовлетворен расколом мироздания на человека и природу как противостоящих друг другу. Такое противо- поставление, по его мнению, обрекало природу на бездумность и раз- рушительность, а людей — на подчинение существующему злу. Федо- ров отстаивал идею единства человека и природы, связи «души» и космоса в терминах регуляции и воскрешения. Предложенный им проект воскрешения не сводился только к ожив- лению предков, но предполагал по меньшей мере два аспекта: оживле- ние — в узком, прямом смысле и более широком — метафорическом смысле, включающем способность природы к самовосстановлению. Федоровский проект воскрешения связан с идеей выхода в космос человеческого разума. Для него «земля не граница», а «человеческая деятельность не должна ограничиваться пределами земной планеты», которая является лишь исходным пунктом этой деятельности. Критически относясь к утопически-фантастическим элементам воззрений Н.Ф. Федорова, которые содержат в себе немалую долю мистицизма, тем не менее важно выделить рациональные моменты его концепции — достаточно отчетливо прописанную идею взаимо- связи, единения человека и космоса, идею взаимного полагания ра- ционального и нравственного начал человека, идеал единства челове- чества как планетарной общности людей. Но если религиозный космизм отличался скорее фантастически- умозрительным характером своих рассуждений, то в естественнонауч- ном направлении при решении проблемы взаимосвязи человека и ко- смоса особое внимание уделялось осмыслению научных достижений, подтверждающих эту взаимосвязь. Н.Г. Холодный развивал эти идеи в терминах антропокосмизма, противопоставляя его антропоцентризму. «Поставив себя на место Бо- га, — отмечал он, — человек разрушил естественные связи с природой и заключил себя на продолжительное одиночное существование» 29 По мнению Холодного, антропоцентризм прошел несколько эта- пов в своем развитии: на первой стадии человек не выделял себя из природы и не противопоставлял себя ей, скорее он «очеловечивал» природные силы — это было отношение слабого к сильному; на вто- ром этапе человек, выделяя себя из природы, начинает смотреть на нее как на объект исследования, основу своего благосостояния; на 364 Глава 7. Стратегии научного исследования в эпоху постнеклассической науки следующей стадии человек возносит себя над природой, опираясь на силу духа, он познает Вселенную, и, наконец, на следующем этапе на- ступает кризис антропоцентрического мировоззрения, которое начи- нает разрушаться под влиянием успехов науки и философии. Н.Г. Холодный справедливо отмечал, что антропоцентризм в свое время сыграл позитивную роль в качестве мировоззрения, освободив- шего человека от страха перед силами природы ценой своего возвели- чивания над ней. Однако постепенно наряду с антропоцентризмом стали возникать зачатки нового взгляда — антропокосмического. Ан- тропокосмизм рассматривался Холодным как определенная линия развития человеческого интеллекта, его воли и чувств, которые вели человека к достижению его целей. Существенным элементом в антро- покосмизме была попытка пересмотреть вопрос о месте человека в природе и о взаимоотношении его с космосом на основе естественно- научных знаний. Человек начинал рассматриваться как одна из орга- нических частей мира, и утверждалось убеждение, |