Пронина курсовая. Допущена к защите
 Скачать 69.34 Kb.
|
Глава 2. Роль когнитивных искажений в возникновении психологических проблем.2.1. Когнитивные искажения: составляющие психологических сложностей.Мы взаимодействуем с миром через его мысленное представление. Если наши мысленные представления неточны или наши способы рассуждений неадекватны, наши эмоции и поведение могут стать беспорядочными. Когнитивный подход считает, что психическое заболевание возникает из-за неправильного представления о других, нашем мире и нас самих. Это ошибочное мышление может быть связано с когнитивными недостатками (отсутствие планирования) или когнитивными искажениями (неточная обработка информации). Аарон Бек обнаружил, что у его пациенты есть мимолетные мысли, например: «Бек очень тихий. Он, должно быть, злится на меня. Эта единственная мысль заставляла их нервничать, делая терапию трудной и менее полезной. Эти автоматические мысли побуждали их принимать решения, основанные на простом предположении, которое было неверным. Однако эти мимолетные мысли имели долгосрочные последствия, поскольку они заставляли пациентов действовать определенным образом, влияя на то, насколько успешными были сеансы терапии. Если в течение дня в мозгу человека проносится много вредных автоматических мыслей, то, скорее всего он будете действовать бесполезным образом. И тем самым может создать множество долговременных проблем. Человек, который думает, что может судить о справедливости в жизни, обязательно будет постоянно разочаровываться. Он будет бороться за то, что считает правильным, а когда это не срабатывает, он становится очень обидчивым и расстраивается. Человек, обвиняющий других в своих проблемах и боли, никогда не берет на себя ответственность за них. Он зол на мир за несправедливое обращение с ним, и он все время играет жертву. Он никогда не осознает, что является ключом к собственному счастью. С другой стороны, он может винить себя во всех своих несчастьях и думать, что он неполноценен и никогда не сможет добиться успеха. У него может быть неправильная схема или схема отказа. Ему нужно больше верить в свою доброту и способности и больше обращаться за помощью к другим. Когда кто-то причиняет ему боль, он не должен винить себя за то, что был достаточно глуп, чтобы впустить этого человека в свою жизнь, но вместо этого он должен злиться на человека, который причинил ему боль. 2.2. Когнитивные искажения при психозах.Исследование когнитивных факторов при психозах все еще находится на относительно ранней стадии развития и в значительной степени затемнено массой нейроанатомических, нейрокогнитивных, генетических и фармакологических исследований. Несмотря на относительно низкий профиль психологических подходов (особенно когнитивных факторов) при психозах, был, достигнут устойчивый прогресс. Различные исследователи, такие как Ричард Бентолл, неуклонно проводили исследования на протяжении более двух десятилетий, несмотря на доминирующую биологическую ориентацию в этой области. Из опросов населения и исследований населения получены убедительные доказательства того, что симптомы, связанные с шизофренией, не являются переживаниями, не имеющими ничего общего с обычными переживаниями. Опросы показывают, что симптомы, обычно приписываемые психозу, испытывает значительное число людей, не страдающих психическими заболеваниями [7]. Диагноз «психоз» ставится только тогда, когда эти переживания становятся более интенсивными и всепроникающими, вызывают дистресс и/или необычное поведение, а также приводят к некоторому ослаблению понимания. Так же, как и подозрительность, имеющая широкое распространение, она обычно не перерастает в параноидальное мышление психоза, если только она не является постоянной и генерализованной. Типичное расстройство мышления, проявляющееся у некоторых пациентов с шизофренией (например, чрезмерная генерализация, произвольное умозаключение), также в меньшей степени и лишь время от времени встречается у населения в целом. Большая тяжесть плюс значительно сниженная объективность по отношению к нереальности переживания составляют психоз. Человек с социофобией может заявить: «Я думаю, что все судят меня», в то время как пациент с психозом утверждает: «Я знаю, что они судят меня». Особый интерес представляет клиническое наблюдение, что многие пациенты, которые верят в улавливание мыслей, вставку мыслей и чтение мыслей, имели эти убеждения до своего психоза. Однако по мере развития психоза эти убеждения перемещаются в центр их обработки информации и используются ненадлежащим образом в качестве объяснительных конструкций. Пациенты, например, приписывают неожиданное гашение мыслей или вторжение навязчивых мыслей вмешательству внешнего агента. Точно так же они опираются на свои убеждения относительно экстрасенсорного восприятия, чтобы объяснить совпадения, например, когда другой человек произносит то, что они думали в тот момент. Кроме того, существует преемственность между обычным содержанием мыслей пациентов и их более вопиющими симптомами. Исследователи показали, например, что во многих случаях содержание слуховых галлюцинаций отражает автоматические мысли больных. [2] Симптомы психоза можно анализировать с точки зрения различных предубеждений в мышлении. Эти предубеждения отражаются в избирательном внимании к конкретным аспектам их переживаний, а также в их неправильных интерпретациях. Можно выделить три вида предубеждений при психозе. Во-первых, в мышлении преобладает эгоцентрическая предвзятость. Виды предубеждений при шизофрении также проявляются в общих социальных проблемах, таких как предрассудки и этноцентризм, а также в межличностных конфликтах. Дисфункциональные установки в отношении привязанности и деятельности при шизофрении формируют инфраструктуру бреда преследования и негативных симптомов соответственно. Грандиозный бред, с другой стороны, показан как гиперкомпенсация чувства одиночества, неполноценности и уязвимости. Пациенты связывают с собой множество нерелевантных событий и, следовательно, придают личное значение безличным или нерелевантным событиям. Пациент, например, «всегда был застенчив» и остро осознавал других людей в социальных ситуациях. Он чувствовал, что все смотрят на него. Когда он стал психотиком, эта концепция расширилась до убеждения, что за ним постоянно наблюдают или даже следят. Ему было комфортно только в одиночестве. Когда у них развивается шизофрения (особенно параноидальной природы), эти пациенты по существу находятся в режиме «выживания» или «уязвимости». Они воспринимают себя в водовороте враждебной среды. Они становятся гипервнимательными и гиперреактивными по отношению к окружающей среде. Как будто их постоянно оценивают и, следовательно, подвергают словесным или физическим атакам. Вера в то, что люди недружелюбны, приводит к ожиданию нападения. По мере того, как ожидание становится сильнее, пациенты ошибочно интерпретируют даже дружелюбное поведение других людей как враждебное. Дисфункциональные установки приводят к типичным предубеждениям, наблюдаемым при психозах. Предвзятость экстернализации выражается в построении причинных объяснений. Мы все обеспокоены тем, какие факторы могут быть ответственны за наши личные страдания, и действительно иногда можем ошибаться в истинной причинности. Больные шизофренией склонны чрезмерно приписывать причинность внешним сущностям (другим людям или сверхъестественным сущностям), исключая гораздо более очевидные случайные или внутренние причины. Любое неприятное чувство возникает из-за внешнего агента. Так, пациент интерпретировал задержку с доставкой почты как вмешательство ФБР. Он также приписал приступ желудочных спазмов лучу смерти от врага. Интересно, что, несмотря на подозрительность и параноидальное мышление этих пациентов, они одобряют большинство социотропных элементов Шкалы дисфункционального отношения (DAS), включая озабоченность по поводу оценок других и желание доставить другим удовольствие [2]. Можно показать, что хотя домены симптомов (бред, галлюцинации и негативные симптомы) кажутся различными, все они возникают из общих наборов основных и производных убеждений. Когда они полностью развиты, они выражаются в основном в обособленных областях: сенсорной (слуховой/зрительной), когнитивной (бред) и поведенческой (негативные симптомы). Начав с самого основного убеждения, мы можем определить, что пациенты считают себя уязвимыми, а других — презрительными или опасными. Эти концепции, встроенные в схемы, формируют их предвзятые интерпретации событий. По мере того как они делают повторные оценки того, что их принижают — унижают, обделяют, подвергают дискриминации, — эти мягкие убеждения затвердевают до абсолютных убеждений. Первоначальные ситуативные убеждения трансформируются в доминирующие, всепроникающие убеждения, например: «За мной наблюдают/следят/на меня влияют/унижают». Конечным результатом этого процесса является формирование заблуждений, которые управляют информационными процессами, по крайней мере, в определенных областях и, таким образом, приводят к предвзятым интерпретациям. Когда убеждение связано с предполагаемым возбудителем (ФБР, мафия, инопланетяне), бред оказывает еще более глубокое влияние на чувства и поведение пациентов. Образование галлюцинаций может происходить по тому же пути. Вера в свою уязвимость и антагонизм других людей приводит к разнообразным пугающим мыслям. Они воспринимаются и, следовательно, переживаются как галлюцинации [2]. Постоянное взаимодействие характерологических и эмпирических факторов, в конечном счете, приводит к формированию того, что можно назвать «негативным модусом». Модус определяется как суборганизация личности, состоящая из структур (или схем), имеющих отношение к познанию, аффекту и мотивации [2]. В основе этого режима лежит убеждение пациента (подкрепленное неблагоприятным социальным опытом) в том, что он другой, неполноценный и некомпетентный. В меньшей степени другие воспринимаются как далекие и часто критически настроенные. В ответ на эти основные убеждения он выстраивает ряд условных убеждений, таких как «Если я разоблачу себя, мне будет больно» и «Другие люди считают меня другим и нежелательным». В некотором смысле пассивность и относительная неподвижность являются «операциями безопасности». Отличительной чертой отрицательного модуса является кажущаяся неизменной отстраненность. Как будто активировался какой-то архаичный защитный механизм, возобладавший над нормальным приспособлением к реальному миру. Когнитивные, аффективные, мотивационные и поведенческие компоненты встроены в определенные структуры (схемы), которые интегрированы в модус. Пациенты следуют линии наименьшего сопротивления — социальному и эмоциональному отчуждению — в качестве меры сохранения. Ближайшими факторами этого генерализованного торможения являются убеждения относительно своей некомпетентности и боязни неудачи, что приводит к отступлению в сторону пассивности и неучастия. |