Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть особенная Посягатель. Фойницкий И. Я. Под ред., с предисл. А. А. Жижиленко 7е изд
 Скачать 4.43 Mb.
|
|
*(181), или хотя бы потерпевшим было то самое лицо, но нарушены не те интересы его, охрана которых лежала на виновном (напр. поверенный обыгрывает в карты верителя). Но при этом безразлично, были ли возложены на виновного обязанности самим потерпевшим, или третьими лицами (напр. при опеке). Действие злоупотребления доверием со стороны внешней предполагает причиняющие имущественный вред акты деятельности, входящие в круг полномочий виновного в силу лежащей на нем обязанности по охране чужого имущественного интереса. Отсюда: 1) необходима причинная связь между имущественным вредом на сторон потерпевшего и деятельностью виновного; 2) однако, не всякая деятельность, причиняющая вред, образует. з. д., а такая лишь, которая входит в круг полномочий виновного по охране им чужих имущественных интересов, или от которой он должен воздерживаться именно в силу этих полномочий и которая, притом, возможна или реальна только в силу предоставления виновному таких полномочий. Поэтому: а) для злоупотребления доверием недостаточно упущение, одно лишь неисполнение лежащей на виновном обязанности, а необходимое содеяние, противное такой обязанности, составляющее измену долгу; з. д. есть delictum commissions, а не delict. omissions; этим оно существенно отличается от неисполнения договора, хотя бы в основами последнего лежали даже отношения доверия между контрагентами (см. ниже _ 110); будучи содеянием, а не упущением, з. д., однако, может выливаться в формы не только положительной, но и отрицательной деятельности бездействия (напр. умышленный пропуск судебного срока поверенным);. и б) для з. д. необходимы такие акты деятельности по отношению к чужому имуществу, которые вытекают из обязанностей, лежащих на виновном по ограждению его; виновный должен действовать под видом исполнения своих обязанностей, прикрываясь ими по форме, но изменяя существу их. Этим злоупотребление доверием существенно отличается от прочих имущественных посягательств, которые могут быть учинены теми же субъектами и против того же имущества, но иными способами деятельности. Для злоупотребления доверием недостаточно неоправдание виновным оказанного ему потерпевшим доверия; необходимо, чтобы оказанное доверие дало ему особые им примененные способы причинения вреда потерпевшему*(182). Из сказанного видно, что злоупотребление доверием глубоко отличается от пользования доверчивостью. Первое имеет определенное содержание, даваемое специальными правами виновного по отношению к чужим имущественным интересам, правами, вытекающими из лежащих на нем обязанностей. Второе, напротив, создается не юридическими отношениями виновника к чужому имуществу, а фактическими отношениями ого к личности потерпевшего. Злоупотребляющий доверием изменяет объективному долгу, на нем лежащему; пользующийся доверчивостью направляет свои усилия на личность потерпевшего, заставляя его слепо служить своим интересам. в обоих случаях имеется dolus malus, но в первом он принимает облик прямой измены ранее существовавшему долгу, во втором прибегает к уловкам хитрости и коварства, хотя не отвечающим уголовно-юридическому понятию обмана, но близким к нему. А если так, то к злоупотреблению доверием неправильно относить случаи поднесения слепому для подписи бумаги, не соответствующей воле его, вовлечения несовершеннолетних в обязательства и подобные им; здесь имеется лишь пользование чужою доверчивостью или обман. Посредствующая деятельность потерпевшего, как ближайшая причина имущественного вреда, необходима при пользовании доверчивостью, излишне при злоупотреблении доверием. Со стороны внутренней з. д. во всяком случае должно быть умышленным; неосторожность не наказуема. Умышленность обнимает здесь как знание, что предпринимаемое действие, вытекая из лежащих на виновном обязанностей и в противоречие им, направляется к причинению вреда вверенному имущественному интересу, так и решимость учинить его несмотря на такое знание. Но этим требованием и исчерпывается состав з. д. со стороны внутренней; цель деятельности, не только в смысле отдаленного мотива, но и в смысле намерения достигнуть определенных ближайших последствий, здесь безразлична. в действительной жизни з. д. распадается на две группы, смотря по тому, присоединяется ли у виновного к знанию вредоносности предпринимаемых им умышленно действй намерение противозаконной имущественной наживы на счет потерпевшего, или нет. в первом случае з. д. корреспондирует с корыстными посягательствами на чужое имущество, во втором - с повреждением чужого имущества. Некоторые законодательства, напр. германское, венгерское, отмечают это различие тяжестью наказании, карая корыстное з. д. значительно строже. Действующее русское законодательство и угол. уложение 1908 г. не упоминают про это различие даже в таком значении. Логически, з. д. допускает не только совершение, но и покушение; но последнее обыкновенно оставляется без наказания. Совершившимся же з. д. становится с момента причинения имущественного вреда; для этого, впрочем, нельзя требовать наличности потери какого-либо имущества в смысле вещи, потому что з. д. может направляться и на неосязаемые имущественные интересы, стоящие под юридической охраной; нельзя, с другой стороны, ограничиваться наличностью действия, противоречащего лежавшей на виновном обязанности и способного причинить вред в будущем, потому что при этом речь может быть и о покушении; необходимо наличное изменение правовой сферы имущественных отношений потерпевшего, хотя бы сфера фактическая еще не успела измениться (напр. управляющий запродал по формальному акту имущество доверителя умышленно во вред ему, совершение имеет место с момента подписания формального акта, хотя бы имущество еще не перешло в фактическое обладание покупателя). По наказуемости, з. д. обыкновенно сравнивается, некорыстное с повреждением имущества, а корыстное - с похищением. _ 107. Виды злоупотребления доверием. Понятие з. д. в доктрине и современных законодательствах еще далеко не завершило своего развитая, почему до сих нор не установилось и твердого распределения его на виды. По существу же своему, оно может быть разделено на простое, тяжкое и общеопасное, смотря частью по различию основами, дающих виновному власть распоряжения чужими имущественными интересами, частью по объему вреда, деянием причиняемого. Простое з. д. обнимает случаи, в которых основанием распорядительной власти виновного над чужим имуществом служить частный договор (доверенность) или частное поручение (душеприказчики, опекуны и т, под.). Характеристическая черта их та, что вред от них может грозить лишь имущественным интересам отдельного частного лица, физического или юридического. К тяжкому з. д. принадлежат случаи, где в основании прав распоряжения виновного по чужому имуществу лежит поручение государственной или общественной власти, т.е. злоупотребление должностное и такое, пря котором частное лицо выступало как представитель публичной власти. Тяжесть этих случаев обусловливается особым положением виновного, возбуждающим в нему общее доверие многих лиц и легко вводящим их в заблуждение. Наконец, к общеопасному з. д. следует отнести глуши, где деяние виновного представляется вредоносным для многих имущественных интересов значительного, неопределенного числа лиц. Этот признак имеется в некоторых случаях тяжкого з. д., благодаря особому положению виновника, возбуждающему к нему общее доверие и дающему ему иногда распорядительную власть над имуществом. весьма многих лиц. При современном развитии экономического оборота, значение общеопасной имеет главным образом деятельность представителей акционерных кредитных установлений и служащих в них, благодаря огромному кругу интересов и лиц, ею обнимаемых. Выделение этого вида, делаемое германскими новеллами 1877 и 1884 гг. и угол. уложением 1903 г., относится не только и даже не столько к наказуемости, сколько к самому составу преступного деяния, подвергающемуся некоторому расширению сравнительно с общим понятием з. д. (см. выше _ 105). _ 108. П. Наказуемое пользование доверчивостью, слабостью и страстями. Выше, говоря о злоупотреблении доверием (_ 106), мы указали на отличие его от злоупотребления доверчивостью, в основами которого не лежит нарушение особых обязанностей по отношению к потерпевшему, принятых на себя виновным или возложенных на него в установленном порядке. В виде общего правила, такие случаи стоят вне сферы наказуемости и представляют обычное явление: vigilantibus jura sunt scripta. Раз нет насилия или обмана, соглашение по имуществу должно быть почитаемо свободным и пользуется в полной мере охраною закона. Есть, однако, крайние случаи, в которых положение о такой свободе не может быть поддерживаемо, так как потерпевший находился в таком особом состоянии, которое исключало для него возможность спокойно и критически отнестись к совершающемуся и ставило его в более или менее полную зависимость от другой стороны. Состояния эти могут быть физические, психические и экономические; причинение другою стороною имущественного вреда, пользуясь такими состояниями, запрещается иногда под страхом наказания. Сюда относятся следующие случаи: 1) пользование доверенностью, заведомо для виновного утратившей силу и заключение на основании ее какого-нибудь договора; это деяние занимает переходную ступень между злоупотреблением доверием и пользованием доверчивостью и наказуемо как подлог (1695 улож.); 2) вовлечение в невыгодную по имуществу сделку пользуясь состоянием беспамятства потерпевшего, напр. вследствие опьянения (1688 ч. 2 улож.; 88/77, Юргенса) 3) вступление с несовершеннолетним в недозволенную ему сделку или принятие от него недозволенных по имуществу обязательств, пользуясь его незнанием закона, легкомыслием и слабостью (1689 у.; 74 n. 262, Луковникова). Наше законодательство наказывает это деяние как при обмане, так и при ложных уверениях, т е. обольщениях будущим; иностранные законодательства совершенно устраняют здесь признак обмана; уг. ул. 1903 г. в отношении влечения в невыгодную сделку различает два случая: с одной стороны вовлечение лица, заведомо для виновного неспособного понимать значение и свойства совершаемой сделки или руководить своими поступками, или несовершеннолетнего, путем пользования его неведением или неопытностью, с другой - вовлечение всякого лица посредством лживых обещаний или иных уловок, путем пользования отсутствием у потерпевшего ясного понимания свойства и значения сделки; в ряду с этими случаями ставится предъявление ко взыскянию заведомо оплаченного документа. (ст. 611, 612); 4) пользование слепотою другого лица и поднесение ему для подписи иного документа, чем какой им предполагался. Наш закон относится к этому деянию весьма строго, наказывая его как подлог (1693 улож.); но для него требуется полная слепота потерпевшего (74/606, Сердешнева и др.), и правило это не может быть распространяемо ни на слабых зрением, ни на пьяных и малограмотных. Впрочем, практика применяет законы о мошенничестве во всех случаях корыстного обогащения посредством получения обманом подписи на одной бумаге вместо другой, подписывать которую полагал потерпевши (73, n 327, Рождественского); 5) ростовщичество, рассмотренное выше (_ 83); по усвоенной ему на западе конструкции оно составляет наказуемое пользование экономическою нуждою или страстями потерпевшего; 6) злоупотребление бланковою подписью есть действие лица, которое, располагая подписью потерпевшего, обратит ее в документ, невыгодный для него и несоответствующий его действительной воле; деяние это по нашему законодательству составляет вид подлога (1694 улож.); последние три случая относятся уг. ул. 1903 г. к недобросовестности по имуществу; 7) прошение милостыни по лени и привычке к праздности есть равным образом эксплуатация доверчивости публики, заключающая в себе вместе с нарушением частной сферы важный момент нарушения общественного порядка и спокойствия (49-51 уст. о нак.), почему кодексы обыкновенно предусматривают это деяние в другом месте системы. То же нужно сказать 8) об устройстве азартных игр, противозаконной лотереи или продаже промесов иностранной лотереи (46, 47 уст. о нак., 990 улож.). Угол. улож. 1903 г. в главе о наказуемой недобросовестности по имуществу предусматривает: 1) приобретение у сельских обывателей по несоразмерно низкой цене хелба на корню, снопами или зерном, воспользовавшись для сего заведомо крайне тягостным положением продавца; требуется, чтобы деяние было учинено профессиональными скупщиками, и наказание (арест) отпадает, если куплен, при условии немедленной передачи, наличный хлеб на базаре, ярмарке или ином месте, предназначенном для торговли (ст. 610); 2) ростовщичество; см. выше; 3) побуждение заведомо неспособного руководить своими поступками, или сознавать значение учиняемого, или недостигшего гражданского совершеннолетия, ко вступлению в невыгодную для него сделку по имуществу или к иному невыгодному для него распоряжению, если виновный для сего воспользовался последствием или неопытностью потерпевшего и действовал с целью доставить себе или другому имущественную выгоду (1 ст. 611); деяние это стоит на границе с мошенничеством; 4) побуждение ко вступлению в невыгодную сделку или к иному по имуществу распоряжению посредством лживых обещаний и уловок, если виновный для сего воспользовался отсутствием у потерпевшего ясного понимания свойств и значения таких сделки или распоряжения и действовал с целью доставить себе имущественную выгоду (2 ст. 611); оба эти деяния граничат с мошенничеством, но в них нет полного состава обмана; наказание - тюрьма, а если ущерб превышает 500 р., то исправительный дом, причем наказуемо и покушение; 5) предъявление по взысканию документа в полной его сумме или в части, если взыскиваемый долг заведомо погашен, наказуемое, также при наличности цели доставить себе или другому имущественную выгоду, тюрьмою, а при ущербе свыше 500 р. исправительным домом (3 ст. 611); 6) побуждение слабого подписать документ, заведомо несоответствующей воле подписавшего, под видом соответствующего ей и во вред имуществу или имущественным интересам подписавшего или другого лица, и пользование заведомо таким документом; наказание - исправительный дом (ст. 612). Деяние это относится иногда к подлогу; путь, избираемый уг. ул., гораздо правильнее; 7) выполнение бланка с чужою подписью вписанием текста, документа во вред имуществу или имущественным интересам подписавшего, и притом заведомо несоответственно действительной воле его, а также пользование заведомо таким документом; наказание - исправительный дом, а при документах незначительных - тюрьма или арест (ст. 613, 614/443); деяние это у нас тоже относится к подлогу, но правильнее решение, даваемое угол. уложением; 8) шантаж, определяемый как побуждение, с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к передаче имущества, к уступке права по имуществу, или ко вступлению в невыгодную сделку по имуществу, посредством угрозы оглашения вымышленный, или истинных сведений: а) об обстоятельстве, позорящем честь потерпевшего или члена его семьи, хотя бы и умершего; б) об учинении потерпевшим или членом его семьи, хотя бы и умершим, деяния, наказуемого как тяжкое преступление или преступление; в) об обстоятельстве, подрывающем торговый кредит потерпевшего (ст. 615). Наказание - тюрьма с минимумом, но оно поднимается до исправительного дома, если деяние учинено: а) шайкою, составившеюся для такого рода деяний; б) лицом, отбывшим не менее двух раз наказание за такое же деяние или за воровство, разбой, вымогательство или мошенничество, до истечения 5 лет со дня отбытия такого наказания; и в) редактором, издателем или сотрудником повременного издания, грозившим огласить такие сведения в печати. Здесь наказуемо и покушение. Отнесение шантажа к наказуемой по имуществу недобросовестности угол. улож. 1903 г. удачно решает спор о юридической природе этого деяния; в нем нет ни обмана, ни вымогательства, а посягательство совершенно особого рода. Наконец, 9) в область наказуемой недобросовестности помещено в угол. уложении и укрывательство имущества, заведомо добытого посредством преступления или тяжкого преступления, именно приобретение такого имущества, принятие его для хранения, в заклад, для сбыта, или в сбыте его (ст. 616). Это широкое определение обнимает современные как укрывательство имущества, так и покупку заведомо похищенного, и наказуемо тюрьмою или исправительным домом; наиболее тяжкую форму его укрывательство лошади, заведомо добытой преступлением или тяжким преступлением, если деяние обращено в промысел (ст. 618). Но, кроме того, торговец за означенную деятельность наказуем, хотя и в меньшем размере (арестом или пенею), и тогда, когда он принял или укрывал такое имущество неведомо о том, как оно добыто, но без надлежащей осмотрительности (ст. 617). Такими строгими постановлениями угол. уложение становится на сторону направлений, требующих усиленную репрессию укрывателей, по началу: не тот вор кто крадет, а тот кто прячет. Ими оно отказывается и от неудачно построенной ст. 180 уст. о нак., вызвавшей ряд недоразумений. _ 109. III. Наказуемый сделки. Договоры и всякого рода сделки, направленные ко вреду третьих лиц или к достижению законопротивной цели, признаются недействительными (1529 т. X, ч. 1 зак. гражд.). Но помимо того, заключение некоторых из них обложено наказаниями, имеющими задачею оградить как частную сферу, так и публичные интересы. В интересах частной сферы наказуемы: 1) сделки по имуществу с несовершеннолетними без разрешения попечителей тех (1703 улож.); 2) сделки во вред или с опасностью вреда для государственного фиска. в этих видах закон, под угрозою наказами, запрещает чиновникам, лично или через подставных лиц, принимать участие в торгах, подрядах и поставках при месте их служения, а равно входить в какого бы то ни было рода сделки с подрядчиками при том же условии (484, 486, 487, 488, 494, 501 улож. и др.), а частным лицам - покупку имущества и всякие по имуществу сделки с кассирами и казначеями присутственных мест без разрешения начальства их (482 ч. 2 улож.) и совершение с чиновниками сделок, запрещенных для последних, а также незаявление о них начальству (488 ч. 2 улож. и др.). Угол. улож. 1903 г. запрещает это лишь для служащих (ст. 682, 683); 3) в тех же интересах фиска запрещаются некоторые сделки, стоящие в противоречии со специальными уставами некоторых казенных управлений, напр. продажа, покупка и вывоз за границу, без разрешения министра государственных имуществ, золота, в песчаном виде или в самородках, а равно продажа и покупка в некоторых местностях России золота в слитках (612 улож.). Типическою формою сделок, наказуемых в интересах публичных, являются т из них, которые направляются к извлечению выгод из преступного состояния, каковы покупка и продажа имущества, заведомо добытого путем преступной деятельности. Такие сделки составляют вид участия в последней или мошенничество (1670/1 ул.). Кроме того, в законе предусматриваются и некоторые специальные случаи, сюда относящиеся, напр. допущение русским подданным покупки судна иностранцем с предоставлением лишь фиктивно своего имени как покупателя (1218 улож.), _ 110. IV. Наказуемое неисполнение гражданских обязанностей |