Социология личности. Социология личности Кон. И. с кон Социология личности Издательство политической литературы Москва 1967 1 ми кис. Кон известный советский социолог, доктор философских наук, профессор Ленинградского университета, автор многих книги статей

• Название: И. с кон Социология личности Издательство политической литературы Москва 1967 1 ми кис. Кон известный советский социолог, доктор философских наук, профессор Ленинградского университета, автор многих книги статей
• Анкор: Социология личности
• Дата: 17.02.2022
• Размер: 1.14 Mb.
• Имя файла: Социология личности Кон.pdf
• Тип: Документы; #365467
• страница: 6 из 13

3. ЮНОСТЬ ИЩЕТ СЕБЯ Мыслю юность, как цирковую арену, Мыслю взрослость свою, как арену борьбы. Михаил Светлов ПОДРОСТОК Ребенок редко задумывается о своих внутренних качествах, его внимание сосредоточено на внешнем мире и энергия проявляется преимущественно в деятельности. У подростка дело обстоит иначе. Быстрый физический рост и начало полового созревания производят заметные изменения в его внешнем и внутреннем облике, порождают острый интерес к самому себе. Усиленная деятельность щитовидной железы вызывает у подростка повышенную возбудимость и раздражительность. Резкая дисгармоничность физического и психического облика подростка проецируется и на окружающий мир, который воспринимается подростком как конфликтный и напряженный. И дело, конечно, не только в физиологических особенностях возраста. По сравнению с ребенком подросток придает гораздо большую ценность
32 собственному Я .
141

Его отношения со старшими и сверстниками начинают строиться по типу отношений взрослых, он усваивает систему взрослых социальных норм, в отличие от норм, которые установлены взрослыми для детей. Эта ломка старой структуры отношений и становление новой часто порождает конфликтные моменты в отношениях между подростком и взрослыми. Кроме того, подросток гораздо чувствительнее ребенка реагирует на несоответствие собственных потребностей и социальных ожиданий группы. летние дети в экспериментальной ситуации, в которой их собственные желания не совпадают с ожиданиями группы, обычно решают вопрос в свою пользу, не испытывая внутреннего конфликта. Напротив, у подростков (VI—VII классы) подобная ситуация вызывает серьезный конфликт, неприятное эмоциональное напряжение. Нов естественных условиях такие конфликты неизбежны, так как и потребности подростка и социальные ожидания на его счет довольно противоречивы (уже не ребенок, но еще и не взрослый. Выросший уровень сознания и самосознания позволяет подростку заметить некоторые противоречия действительности, которых не замечает ребенок. Но разрешить и даже до конца понять эти противоречия подросток еще не в состоянии. Его стремление к самостоятельности не имеет ясного направления. Он уже не удовлетворен пассивной ролью опекаемого ребенка, но еще не созрел для ответственных ролей взрослого. Поэтому его тяга к самоутверждению часто принимает агрессивные и стихийные формы. В своем самоутверждении подросток жадно стремится к какому-то образцу, идеалу, рвется к максимальному проявлению себя и своих качеств. Этот максимализм — нормальное и плодотворное явление. Но подросток еще не понимает сложности и противоречивости отношения между идеалом и действительностью. Он легко идеализирует окружающих людей и отношения, но быстро в них разочаровывается, как только обнаруживает их неполное соответствие предвзятому и завышенному идеалу. Особенно достается от этого максимализма родителям. Для ребенка родители являются идеалом, и подросток подходит к ним стой же самой меркой. Когда же оказывается, что родители в чем-то, пусть даже в малом, не отвечают созданному им идеализированному образу, подросток переживает это крайне болезненно, воспринимая чуть лине как обман. С этим связан и знаменитый негативизм подростков, свойственный им дух противоречия. Негативизм, как специфическая форма самоутверждения через отрицание, проявляется прежде всего в отношениях со старшими, и особенно с родителями. Определенная переоценка родителей и перестройка отношений сними в подростковом возрасте неизбежны ребенок вырос, и это вносит нечто новое в его поведение. Мы уже приводили данные, как меняется с возрастом восприятие фотографий родителей (переход от расширенного образа к нормальному или суженному. Весьма показателен и следующий эксперимент. Психолог Прадо отобрал 25 мальчиков от 8 долети подростков от
14 до 17 лет, которые последовательно называли наиболее любимыми уважаемым родителем своего отца. Последнее было нужно, чтобы избежать дополнительного эффекта негативизма, вызываемого возмущением подростка против чрезмерно властного отца. Затем были отобраны лучшие друзья этих мальчиков из числа сверстников. Приведя испытуемого вместе с отцом и лучшим другом в лабораторию, Прадо предлагал ему оценить по балльной системе показатели отца и друга в определенном физическом упражнении, точного результата которого испытуемый не мог видеть, поэтому в его оценке невольно сказывалось известное предпочтение, кто, по его мнению, имеет лучшие шансы. Результаты оказались вполне определенными. 20 из 25 детей оценили достижения своих отцов выше, чем результаты сверстников. Напротив, по мнению 19 из 25 подростков, результаты отцов были ниже, чем результаты друзей. На самом же деле 17 из
25 отцов подростков показали такой же или лучший результат, чем сверстники их сыновей, и только 13 из 25 отцов детей сумели сравняться или обогнать
35 друзей своих сыновей . Эти данные тем более интересны, что речь идет о подростках, имевших в целом вполне положительную установку к отцу. Однако за оценкой результатов сверстника стоит неосознанная самооценка соревнование с отцом — проверка собственного возмужания подростку очень хочется обогнать отца, поэтому он невольно недооценивает его и переоценивает друга. Наличие негативистских тенденций у подростков демонстрируют и опыты П. М. Якобсона
36 144

ПОЛОВОЕ СОЗРЕВАНИЕ КАК СОЦИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА Ранняя юность (16—18 лет) существенно отличается от подросткового возраста ив тоже время наследует некоторые его проблемы. С завершением первого этапа полового созревания замедляется процесс роста, прекращается усиленная деятельность щитовидной железы, снижается возбудимость, человек начинает лучше владеть собой. Тело приобретает нормальные пропорции (в отличие от дисгармонии и неуклюжести подростка. Переходный период как некоторый этап физиологического развития завершен. Но социальная зрелость еще не наступила. Как уже было сказано, началом юности является половое созревание. Это чрезвычайно важный и сложный физиологический и психологический процесс, входе которого происходит серьезная перестройка всего организма, появляются новые стремления и новый источник энергии. Однако протекает он по- разному, в зависимости от характера культуры и общества. В обществах со сравнительно простой социальной структурой и отсутствием строгих сексуальных табу, половое созревание подростков протекает безболезненно, они легко и постепенно включаются в систему взрослых отношений, которые сами по себе достаточно несложны. Иное дело — современное общество сего сложной социальной структурой и не менее сложной половой моралью. К сожалению, вопросы социологии и психологии сексуальности, чрезвычайно важные для
145

понимания развития человеческой личности вообще и юношеского возраста в особенности, совершенно не разработаны в советской литературе, и это заставляет меня, ценой некоторого отвлечения от главной темы, сделать
37 небольшой экскурс в эту область . Сексуальная жизнь человека — чрезвычайно сложная и тонкая область. Вероятно, нив одной другой области мы не говорим так часто о норме, отклонениях, излишествах и т. п, как здесь. Но что, собственно, значат эти понятия Во-первых, понятие нормы употребляется в моральном смысле, обозначая такое поведение, которое считается правильным в свете существующей системы нравственности. Во-вторых, мы говорим о норме в статистическом смысле как в среднем ведут себя люди в данном обществе, когда в среднем начинается половая жизнь, с какой интенсивностью она развивается и т. п. В-третьих, мы говорим о норме в физиологическом смысле, имея ввиду оптимальный режим для данного организма. Очевидно, что все эти три значения не совпадают друг с другом. Моральные нормы соотносятся с определенной системой морали и существенно различаются в разных обществах. В одних обществах половая связь до брака сурово осуждается. В других она совершенно свободна. Даже сама техника брака существенно варьирует от одной культуры к другой. Нет ничего более наивного, чем представление о естественных нормах половой морали. Не менее сложно соотношение статистической и индивидуально- физиологической нормы,
146

Статистическое среднее складывается из суммы множества отклонений. Например, поданным А. Кинси и его сотрудников, интенсивность половой
38 жизни у большинства мужчин весьма различна . Индивидуальная же норма связана с особенностями данного организма, регламентировать ее по среднему также нелепо, как вводить одинаковый для всех режим и рацион питания. То, что физиологически нормально для одного человека, будет неприемлемо и вредно для другого. Статистические данные имеют большую научную ценность, показывая некоторые типичные тенденции (допустим, изменение половой активности с возрастом, но они не имеют и не могут иметь значение обязательных норм. Тем более, отсутствует соответствие между статистической и моральной
39 нормами . Само формирование здоровой сексуальности — сложный и противоречивый процесс чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать Исповедь Руссо или юношеские дневники Чернышевского или Добролюбова
— личностей, нравственная ценность которых ни у кого не вызывает сомнений. Нас, однако, интересует не медико-биологическая, а социально- психологическая сторона дела. Большинство авторов, пишущих по этим вопросам, как за рубежом, таки у нас, констатируют, что в половой морали молодежи происходят определенные перемены. Однако как масштаб этих изменений, таки их значение оцениваются по-разному. Одни авторы считают, что налицо прогрессивный процесс освобождения человеческого сознания от религиозных
147

табу, открывающий путь к более свободными разумным сексуальным отношениям. Другие, наоборот, говорят о катастрофическом падении нравов, исчезновении глубоких человеческих чувств, низведении человеческой сексуальности до уровня животных. И те и другие подкрепляют свои утверждения примерами, фактами, статистическими выкладками. Чтобы избежать бесплодного морализирования, рассмотрим наиболее важные объективные социальные сдвиги, которые сделали традиционные моральные нормы сексуального поведения проблематичными. Прежде всего, это уже отмеченное мною увеличение разрыва между половыми социальным созреванием. Значение этого разрыва очень велико. В докапиталистическом обществе браки обычно заключались как только дети достигали половой зрелости согласно иудейско-христианской традиции, этот возраст произвольно устанавливался влет для женщин и 13 или 14 лет для мужчина то и раньше (детские браки в Индии. Активная половая жизнь здесь начиналась если не для всех, то для значительной части молодежи) непосредственно в браке. В новое время брачный возраст заметно повысился. Увеличился период, когда подростки или юноши уже имеют сексуальные потребности, но еще не могут — социально и юридически — вступить в брак. Это ставит как общество, таки личность перед целым рядом проблем. По мнению некоторых сексологов, кульминация сексуальной активности у мужчин достигается уже влету женщин половое
148

созревание происходит раньше, в среднем на 2 года, но кульминация сексуальной деятельности наступает много позже. Половая энергия ищет соответствующего выхода, рождает в юношеской психике внутреннюю напряженность. Дело не только и не столько в физиологических потребностях, сколько в том, что начало активной половой жизни является для юноши важнейшим доказательством вожделенной взрослости, существенным средством самоутверждения. Именно это, плюс вполне понятное любопытство, которое взрослые лицемерно называют нездоровым любопытством, стимулирует молодых людей к вступлению в добрачные связи. Этот трудный период можно было бы сократить в случае более раннего вступления молодежи в брак. Такая тенденция наблюдается во многих странах, например в США, где в последние годы около 40% девушек выходили замуж 20 лет или моложе, и почти половина из них имела детей, еще не достигнув 20 лет 41
. Средний возраст вступающих в брак с 1890 по 1959 г. здесь снизился с 26,1 до 22,3 лет
42 для мужчин и с 22 до 20,2 для женщин . Однако ранний брак затрудняется материальными соображениями и недостаточной общей зрелостью людей этого возраста. Брак, особенно когда появляется ребенок, существенно ограничивает свободу молодых людей, накладывает на них серьезную ответственность. Сильнее всего сказывается это на возможностях женщины, несущей львиную долю домашних обязанностей. Это заставляет молодых людей задумываться. В СССР, где женщина участвует в гораздо более широкой сфере общественных отношений,
149

получает более широкое образование и т. п, чем в США, тенденции брачного возраста гораздо менее определенны. К тому же поспешные ранние браки часто оказываются неудачными. Второй момент, способствующий изменению половой морали это ослабление влияния родительской семьи. Родители не только не могут решать за выросших детей, но часто даже не в состоянии контролировать их поведение. Это касается и выбора друзей другого пола. Социологические данные показывают, что большинство знакомств, ведущих к браку, заключается вне родительской семьи. В условиях этой выросшей автономии молодежи все большее значение приобретают те нормы и установки в отношении брака и сексуальной жизни вообще, которые складываются в ее собственной среде, согласуются ли они с требованиями старших или нет. Наконец, существенную роль в подрыве библейского морального кодекса играет эмансипация женщин. Как известно, старая семья была основана на полном подавлении и неравенстве женщин. Моральный кодекс христианства весьма снисходительно относился к прегрешениям мужчин и крайне сурово
— женщин. В частности, добрачные половые связи считались вполне естественными для мужчин (поданным анкеты МА. Членова
43
, среди студентов Московского университета вначале х годов 65,6% юношей имели добрачные связи в возрасте от 12 до 23 летно совершенно недопустимыми для женщин. Социальная эмансипация женщин не могла не затронуть и сферу половых отношений. Хотя моральные установки в отношении сексуального поведения мужчин и женщин и сейчас не совпадают (к женщинам предъявляются большие требования) , они заметно сближаются. Каковы последствия всех этих социальных сдвигов Действительно ли налицо либерализация половой морали и если да, то насколько она значительна и как ее оценивать Первое, что бросается в глаза при обобщении социологических данных, это несостоятельность представления о некоей современной молодежи вообще. Как ив других сферах жизни, ценностные установки и реальное сексуальное поведение молодых людей чрезвычайно сильно варьирует в зависимости от национальных традиций, социальной принадлежности, семейного воспитания и прочих условий. Более или менее универсальной тенденцией современного общества является растущая эмансипация молодежи из-под власти родителей и более свободное, рациональное, светское отношение к вопросам пола. Но как преломляется эта общая тенденция и порождает ли она болезненные явления, зависит от конкретных условий. Социологические исследования показывают известную неопределенность норм сексуального поведения. Возьмем, например, проблему добрачных связей. Христианская мораль определенно осуждает подобную практику. Но это осуждение всегда содержало изрядную долю лицемерия, так как моногамия для мужчин была чисто формальной. Теперь положение изменилось. Факты свидетельствуют о более терпимом отношении к добрачным связям. Однако Степень этой терпимости неодинакова Поданным анкеты, проведенной нашим аспирантом СИ. Голодом (500 студентов ленинградских вузов, 52,4% мужчин оправдывают добрачные связи,
15,3% осуждают и 32,3% относятся безразлично. У женщин соответствующие цифры составляют 36,4, 27,6 и 36,0%. В выборке СИ. Голода добрачные связи имели 88% мужчин и 46% женщин. Возраст начала активной половой жизни распределился так мужчины до 16 лет — 9%, 16—18 лет — 45%, 19-21 год, 22-24 года, старше —
1%; женщины до 16 лет — нет, 16— 18 лет, 19-21 год, 22-24 года —
30 % , старше — 1 %. Эти цифры, несомненно, выражают некоторую статистическую тенденцию, которую нельзя не учитывать, обсуждая проблемы полового воспитания. Но значение их не следует преувеличивать. Во-первых, эти данные не репрезентативны. Половая мораль в большом городе значительно терпимее, чем в деревне. То, что верно в отношении ленинградских студентов, может быть совершенно неверно применительно к другим группам молодежи. Во- вторых, за средними цифрами скрываются важные качественные различия. Нужно быть безнадежным ханжой, чтобы не видеть разницы между случайными связями с несколькими случайными партнерами и интимными отношениями любящей пары, предваряющими оформление брака. Статистически и то и другое подпадает под влияние добрачной связи, однако социальное и моральное содержание этих отношений разное. Более раннее половое созревание и, соответственно, раннее начало половой жизни само
152

по себе не определяет характера этой жизни и ее общественных форм. Здесь многое зависит от системы общественных отношений, в которые включен человек, и его нравственно-психологического настроя. В. И. Ленин недаром, критикуя буржуазную теорию свободы любви, требовал уточнить, о какой свободе идет речь. Одно дело — свобода от корыстного расчета, родительского запрета или обывательских пересудов. Другое дело — свобода от серьезности в любви, от ответственности за свое сексуальное поведение, от глубокого чувства вообще. Буржуазные авторы, описывающие так называемую сексуальную революцию XX в, часто смешивают эти два аспекта, выдавая нравственную дезорганизацию капиталистического общества за нечто всеобщее, универсальное. Но для этого нет никаких оснований. Разрушение моногамии, основанной на частной собственности, и трудности, связанные с рождением новой половой морали, никоим образом не означают отказа от гуманистических принципов в отношениях между полами вообще. Наряду с фактами явной половой распущенности, обусловленной крушением старых моральных норм, социологические исследования на Западе показывают, что в сознании молодежи живет идеал яркой романтической любви, в свете которого низшие, лишенные индивидуальной окраски формы половой близости (случайные связи, связи с проститутками и т. п) воспринимаются как неудовлетворительные. Тем более следует сказать это о советской молодежи, растущей в атмосфере гуманизма и уважения к человеку. Из 500 брачных пар, заполнивших анкету
153

А. Г. Харчева, 76,2% считали главным условием прочного и счастливого брака любовь или любовь вместе с общностью взглядов, доверием, искренностью, дружбой и т. д, 13,2% — равноправие и уважение, 4 % — любовь и жилплощадь, 1,6% — любовь и материальные блага, 0,6 % — наличие детей, 0,2 % — реальные взгляды на жизнь, остальные 4,2% не дали никакого ответа Любовь представляет собой для большинства молодых людей высший критерий как брака, таки сексуальной жизни вообще. Но может быть это — всего лишь пережиток патриархальных нравов, обреченный отмереть по мере дальнейшего роста цивилизации Это не риторический вопрос. Его всерьез задают некоторые американские авторы. Тенденции развития современной половой морали невозможно оценить, не рассмотрев, хотя бы кратко, проблему соотношения человеческой сексуальности и романтической любви. В обыденном сознании, да ив науке, разграничивают элементарное половое влечение (секс) и индивидуальную половую любовь (иначе ее называют романтической любовью. Разграничение это правомерно. Сексуальность как биологическое явление составляет необходимое, но далеко недостаточное условие индивидуальной любви. Однако в западной культурной традиции, начиная с христианства, любовь и секс непросто разграничиваются, но и противопоставляются друг другу. Существуют даже два различных термина для обозначения любви греческое эрос выражает стремление к обладанию объектом, удовлетворению своей потребности в нем библейское
«агапе» выражает
154

стремление служить объекту, раствориться в нем, выйти за рамки собственного Я. Выросшее на базе христианства моральное сознание оторвало половую любовь от ее психофизиологической основы. В отличие от полнокровных, человечных образов художественной литературы, истинная любовь в понимании моралистов предельно дематериализована, превращена в возвышенный, но крайне абстрактный идеал. У одних истинная любовь характеризуется прежде всего необычайной интенсивностью, у других — длительностью (вечная любовь, у третьих — альтруизмом, у четвертых — таинственностью. Все, что не подходит подданную модель а чувства людей неизбежно различны и по своей интенсивности, и по своей устойчивости, и по другим показателям пренебрежительно третируется, как низменное, ненастоящее и т. п. Романтический идеал любви глубоко пропитал общественное сознание, они поныне остается главным критерием нравственных оценок в сфере сексуального поведения. Однако его социально-психологическое значение внутренне противоречиво. С одной стороны, идеал высокой любви стимулирует нравственное совершенствование личности, порождает у нее стремление к высшим формам подлинно человеческого общения. Маркс недаром писал, что развитие индивидуальной половой любви — мерило того, насколько естественное поведение человека стало человеческим, в какой мере сам он, в своем индивидуальнейшем бытии, является вместе стем общественным существом. С другой стороны, абсолютизация черт идеальной любви, при игнорировании многообразия ее реальных форм, порождает опасный разрыв идеала и действительности. Сопоставляя собственный опыт с ригористическим идеалом, индивид не всегда улавливает их внутреннюю связь. Отсюда болезненное разочарование в себе, ощущение собственной неполноценности (так как его чувства оказываются не на уровне идеала, либо не менее болезненное разочарование в идеале (никакой любви вообще не бывает, есть только физиологическое влечение. Многие буржуазные авторы прямо объясняют романтическую любовь наивной и вредной иллюзией, которая возникает вследствие социального торможения полового влечения и сексуальной переоценки объекта. Практически это означает, что любые формы сексуальности должны быть признаны равноценными, аморальные нормы, регулирующие отношения полов произвольными. Однако эта точка зрения несостоятельна. Как в истории человечества индивидуальная половая любовь явилась результатом длительного социального развития и примитивизация ее была бы шагом назад, таки у отдельного индивида она созревает наряду с другими его личностными качествами. Любовь не может быть выращена просто из недр простого зоологического полового влечения. Силы любовной любви могут быть найдены только в опыте не­
половой человеческой симпатии. Молодой человек никогда не будет любить свою невесту и жену, если он не любил своих родителей, товарищей, друзей. И чем шире область этой непо-
156

ловой любви, тем благороднее будет и любовь половая 46
,— писал АС.
Макаренко. В процессе полового созревания у подростка появляются (и постепенно осознаются как таковые) определенные эротические потребности. Но чувства подростка как бы раздвоены. Его эротическая потребность и потребность в духовной близости с другим человеком еще не слиты водно первая направлена на существо другого пола, вторая фиксируется обычно на сверстнике собственного пола, с которым подростка сближают общие переживания (в том числе и сексуальные недаром юношеская дружба отличается такой высокой степенью интенсивности и эмоциональности. Представления подростка о любви, предвосхищающие действительный опыт, тоже противоречивы. С одной стороны, он мечтает о возвышенной, чистой любви, с которой не ассоциируется ничто низменное, мелкое. С другой стороны, телесная, физическая сторона любви, секс, представления о которой почерпнуты большей частью из пошлых анекдотов и подкреплены опытом мастурбации, кажется хотя и заманчивой, но грязноватой. Недостаточно квалифицированные лекции и беседы на моральные темы, которые не показывают процесса очеловечения полового чувства, а ограничиваются констатацией того, что, с одной стороны, есть половое влечение, ас другой стороны — романтическая любовь, только закрепляют этот дуализм, в свете которого любовь оказывается лишь красивой иллюзией, морально-психологической надстройкой над низменным по сути своей биологическим влечением. Эти рассуждения, в сущности, представляют собой всего лишь вариацию на старую тему о божественной любви и плотском грехе. Между тем суть (и основная трудность) сексуального созревания личности состоит именно в преодолении (психологическом и практическом) этого дуализма. Психофизиологическая (а не только моральная) реальность, посюсторонность индивидуальной любви, с ее напряженностью, яркостью и драматизмом, доказывается не морализирующими фразами, а строгим научным анализом самой физической стороны любви. В этой области многое еще неясно. Сексология как наука возникла только в XX в. и многие разделы ее пока что носят описательный характер. Велики и трудности теоретического порядка. Но одно представляется бесспорным степень удовлетворенности, получаемой субъектом в процессе его сексуальной деятельности, находится в прямой зависимости от степени его эмоциональной вовлеченности, глубины и яркости его собственного чувства. Любовь и секс не одно и тоже, но вопреки утверждениям некоторых психологов не может быть секса без любви. Сексуальный контакт будет переживаться как приятный в той степени, в какой в нем присутствует любовь
47 или нежные чувства ,— пишет А. Лоуен в Энциклопедии сексуального поведения. Половая любовь, пишет американский ученый Э. Эриксон, это совместные поиски разделенной идентичности, совместной проверки себя
48 путем обнаружения себя, растворившись в другом . Зрелая генитальность» включает в себя, по Эриксону, «1) совместность оргазма,
158

2) с любимым партнером, 3) другого пола, 4) с которым человек может и хочет делить взаимное доверие, 5) с которым он способен и хочет регулировать циклы а) труда, б) продолжения рода, в) отдыха, 6) стем, чтобы обеспечить потомству также все стадии благоприятного развития Таким образом, не только социальная зрелость личности предполагает зрелость половую и соответствующую сексуальную адаптацию, но верно и обратное зрелая сексуальность предполагает зрелость социально- психологическую, к которой человек приходит не сразу, а в итоге длительного развития и взаимодействия с другими людьми. Разумеется, здесь нет полного соответствия. Развитие человеческой личности противоречиво и полно диспропорций. Эриксон недаром называет свою схему утопией, подчеркивая трудность ее реализации. Дело не только в том, что стадии сексуального и социального развития могут отставать друг от друга во времени. Нередко человек, искалеченный неправильным воспитанием, оказывается вообще неспособным к глубокой и всеобъемлющей любви, и эта сторона его жизни поневоле ограничивается менее совершенными формами, что, однако, не мешает ему быть полезным членом общества и добиваться выдающихся успехов в избранной сфере. Равным образом талант любви (не физиологическая потенция, а именно способность к большому и яркому чувству) иногда бывает единственными исключительным даром, подчиняя себе все прочие свойства индивида. Мы ничего не знаем о широте общественно-политиче-
159

ских горизонтов Джульетты, но эта летняя девочка символизирует для нас всю красоту романтической любви. Люди — разные, их нельзя равнять под один ранжир и травить за дисгармоничность, жертвами которой они сами, не сознавая того, являются. Но стремиться к гармонии необходимо, и это стремление старшие передают младшим. ЮНОСТЬ И ПРОБЛЕМА САМООПРЕДЕЛЕНИЯ Юноша во многих отношениях уже является взрослым. Расширяется круги изменяется характер его деятельности и выполняемых им ролей. Хотя ведущей деятельностью старшего школьника остается учеба, ее мотивы существенно меняются, приближаясь к мотивам трудовой деятельности взрослого. Так, поданным ЛИ. Божович и ее сотрудников, первый этап школьного обучения (I—II классы) характеризуется стремлением школьника к учению как к социально-значимой деятельности, которая вводит его в мир новых отношений, само содержание учебы еще не осознается. На втором этапе
(III—VII классы) учеба является для школьника прежде всего средством завоевать определенное место в коллективе сверстников, заслужить репутацию хорошего ученика. Наконец, на третьем, завершающем этапе (старшие классы) ведущим мотивом учения становится ближайшее будущее, получение знаний для будущей профессии. Юноши уже серьезно задумываются о выборе специальности и жизненного пути. Все большее значение приобретают и непосредственно трудовые мотивы,
160

либо как дополнение учебной деятельности (производственное обучение в школе, либо как главный вид деятельности (у рабочей молодежи. Быстро расширяется и круг общественно-политических ролей и обязанностей влет подросток вступает в комсомол, в 16 — получает паспорт, в 18 — избирательное право. Расширяются мировоззренческие горизонты личности. летние юноши уже непросто следят за текущими событиями, но рассматривают общественно-политические процессы, происходящие в мире, как часть своей собственной жизни. Их живо волнуют и успехи коммунистического строительства в нашей стране, и то, что происходит за рубежом. Они хотят быть непросто очевидцами, но активными участниками исторических событий. Юноша обнаруживает гораздо большую зрелость и самостоятельность в своих оценках и самооценках, нежели подросток. Он уже четко формулирует обобщенные критерии моральных и иных оценок, выясняя связь данного частного случая или поступка с общими чертами личности. Это сказывается и на характере самосознания в юношеских самохарактеристиках ясно прослеживается осознание себя как субъекта общественной деятельности в коллективе. При этом, как отмечает А. Л.
Шнирман, у старших школьников более общие формы самосознания развиваются не после более частных его форма одновременно сними или даже опережая их 51
. Воспитываясь в общей морально-политической атмосфере советского общества, юноша не только ставит свою честь как гражданина
161

выше интересов частного первичного коллектива, но и осознает одно независимо от другого. Это очень важный момент. Если ребенок сознает общее только через доступные ему единичные отношения, то юноша уже способен мыслить широкими общественными категориями. Самосознание и жизненные цели молодежи четко отражают идеологию и ценностные ориентации окружающего общества. Известные американские социальные психологи Ми К. Шерифы пишут, резюмируя результаты большого исследования Ценности и стремления, свойственные молодежи во всех сферах, отражают образ индивидуального успеха в Америке, каким он вырисовывается в магическом мире телевидения, фильмов, газет, журналов и популярных книг. Ингредиентами этого образа являются удобные жилища, машины, красивые платья, свободные деньги, досуги развлечения. Независимо от своих нынешних условий (среди обследованных были и бедняки ИК, большинство молодежи более разборчиво и более точно, вплоть до мельчайших деталей, представляет сорт автомобилей, которые они хотят иметь
52 сейчас ив будущем, нежели выбор своего жизненного дела . Эта установка, рожденная действительностью буржуазного общества и соответствующим стилем воспитания, резко контрастирует с духовным обликом советской молодежи. Многочисленные социологические исследования и опросы, проводившиеся в последние годы, убедительно подтверждают факт высокой идейной целеустремленности советской молодежи и ее уверенности в собственном будущем . И, что не менее важно, за исключением ничтожного меньшинства, цели, которые ставит перед собой молодежь, не являются узкоэгоистическими; смысл жизни усматривается в труде для людей, в решении неразрешенных задач, в создании новых, высших форм человеческих отношений. Жизнерадостность, бодрость и оптимизм советской молодежи не означают, что жизнь ее бесконфликтна и противоречия ее развития — только идиллическая борьба между хорошими еще лучшим. У нее немало сложных проблем, в том числе и таких, которые далеко не покрываются привычной формулой о пережитках капитализма в сознании людей. Ребенок более или менее пассивно усваивает даваемые ему роли. Положение юноши гораздо сложнее. Его сфера общения, познания идея тельности расширяется, он осознает свою принадлежность уже не только к семье и какому-то конкретному коллективу, но сталкивается с широким кругом общественных отношений. Юноша обнаруживает, что люди думают и ведут себя по-разному, что даже их идеалы далеко неодинаковы. Это побуждает его критически оценивать и переоценивать и себя самого и все окружающее. Юноша страстно жаждет найти себя, стать самим собой. Но что значит найти себя В каком-то смысле человек всегда является самим собой и просто физически не может стать кем-то другим. Тем не менее, эти поиски себя не бессмысленны. Речь идет о раскрытии своих реальных, но до сих пор невыявленных возможностей. Найти себя — значит найти свое место в жизни, выбрать из громадного множества возможностей и форм деятельности те, которые максимально соответствовали бы твоей индивидуальности. В современном обществе это довольно сложно. Сложно именно потому, что оно предоставляет гораздо большую свободу выбора, чем общество, скажем, феодального типа. Там жизненный путь человека в своих основных чертах заранее предопределен существующей социальной структурой и традицией. В профессиональной сфере юноша, как правило, наследует занятия своих родителей. Его социальные стремления ограничены рамками сословной принадлежности. Невесту ему выбирают родители, часто задолго до его возмужания и совершенно независимо от его личных склонностей и симпатий. Вырваться из этой социальной скованности и даже осознать ее как таковую мог только человек выдающийся. Современное общество несравненно более мобильно. Пределы, в которых индивид имеет возможность выбора, значительно расширились. Это касается и выбора профессии, и выбора жены, и выбора образа жизни. И, что не менее важно, психологические горизонты человека ввек книгопечатания и массовых коммуникаций уже не ограничены рамками его непосредственного окружения. Его стремления, к добру лик худу ли для него, могут существенно выходить за пределы его фактических материальных и социальных возможностей. Все это, несомненно, прогрессивно. Большая свобода выбора, меньшая социальная скованность способствуют формированию более гибкого социального характера, обеспечивают большее разнообразие индивидуальных вариаций. Но оборотной стороной этого прогресса является психологическая трудность процесса идентификации. Очень велик выбор возможных путей, и решать должен сам человек. Но только практически, входе самой деятельности выяснится, подходит она человеку или нет. Если я никогда не пробовал рисовать, откуда узнаю я, есть ли у меня талант художника А ведь все формы деятельности испробовать невозможно. У человека могут быть задатки многих способностей и дарований. Например, Р. Вагнер обладал одновременно музыкальными литературным талантами, Пушкин и Шевченко, помимо поэтического дара, были незаурядными художниками, композитор
Бородин был крупным химиком. Как же выбирать Даже многие талантливые люди не сразу находили себя. Так, из тысячи выдающихся американцев меняли свою профессию 16%, в том числе 37% — более одного раза, а 20 % — свыше двух раз
54
К тому же самоопределение есть одновременно и самоограничение. Школьник в профессиональном отношении еще никто, чистая потенция. Он может быть и слесарем, и врачом, и космонавтом. Выбор специальности делает человека чем-то определенным, он получает определенную сферу деятельности, в которой предметно реализуются его силы и способности. Но это означает вместе стем отказ от многих других видов деятельности. И, хотя это совершенно в порядке вещей, сделать этот ответственный и самоограничивающий выбор отнюдь непросто Юность — это период своего рода ролевого моратория, когда человек может примерять различные социальные роли, не выбирая еще окончательно. Юноша во всех сферах жизни стоит перед выбором. Он должен выбрать себе род трудовой деятельности. Он должен выбрать себе спутницу жизни. Он должен определить свой нравственный идеал, выработать определенный образ жизни и т. д. и т. п. Разумеется, все это он делает не один. Его реальный выбор, да и сами его стремления, сознает он это или нет, в огромной степени определяются предшествующим воспитанием и влиянием окружающих людей, социальной средой. И тем не менее, этот выбор труден, он неизбежно рождает раздумья, сомнения и колебания, столь характерные для юношеского возраста. Неслучайно именно в атом возрасте с особой остротой ставится вопрос о смысле жизни. Юноша жадна ищет формулу, которая бы позволила ему разом осмыслить и собственное существование, и перспективы развития общества. Но где взять такую формулу В ПОИСКАХ СМЫСЛА ЖИЗНИ
Марксистско-ленинская философия и этика формулируют объективный критерий оценки жизни и деятельности индивида сточки зрения общественных интересов. Социальная ценность человека определяется тем, насколько его деятельность способствует прогрессу всего общества. Поскольку человек — существо общественное, его личное счастье тоже зависит от этой деятельности. Чем больше человек дает людям, тем богаче он сам как личность. Этот общий
166

ответ очень важен, он дает, так сказать, общую мировоззренческую установку. Но из этого общего принципа нельзя логически вывести норму индивидуального поведения. Между тем, задавая вопрос о смысле жизни, человек думает не только о содержании общественного развития как такового, но и о конкретном содержании собственной жизни. Осмысливая собственную жизнь, человек ищет ответа не только на вопрос об объективном, общественном значении своей деятельности, но и о ее субъективном смысле, о том, что значит эта деятельность для него самого, насколько соответствует она его индивидуальности. Если взять сферу трудовой деятельности (которая, разумеется, далеко не исчерпывает человеческой жизни, то речь идет не столько о профессии, сколько о призвании. Каково мое место в общей борьбе, в какой именно деятельности в наибольшей степени раскроются мои индивидуальные способности На этот вопрос нет и не может быть общего ответа, его нужно выстрадать самому, к нему можно прийти только практическим путем, ибо общественно полезная деятельность многообразна, и заранее, не зная человека, нельзя сказать, где он принесет наибольшую пользу. Да и жизнь человека слишком многогранна, чтобы можно было исчерпать ее каким-то одним видом деятельности, как бы он ни был важен. Мало, чтобы деятельность была общественно полезна нужно, чтобы она удовлетворяла самого человека, чтобы она соответствовала, пусть не полностью, нов главных чертах, его личному идеалу. Между тем вопрос о смысле жизни, в той мере, в какой он является рефлексией личности на
167

самое себя, есть психологический симптом определенной неудовлетворенности. Когда человек целиком поглощен каким-то делом, он обычно не спрашивает себя, имеет ли это дело смысл. Такой вопрос просто не возникает. Рефлексия, критическая переоценка ценностей, наиболее общим выражением которой и является вопрос о смысле жизни, психологически, как правило, связана с какой-то паузой, вакуумом в деятельности или в отношениях с другими людьми. И именно потому, что проблема эта по самой сути своей практическая, удовлетворительный ответ на нее может дать только деятельность. Сказанное не означает, конечно, что рефлексия, самосознание — это какое-то излишество человеческой психики, функция конфликтной ситуации, от которой нужно, по возможности, избавляться. Отнюдь нет Такая точка зрения при последовательном ее развитии привела бык воспеванию животного по своей сути образа жизни счастье в том, чтобы полностью раствориться в деятельности, не задумываясь о смысле самой деятельности. Способность отличать себя как деятеля от процесса и продуктов своей деятельности — одна из главных особенностей человека. Без этого нет ни свободы, ни человеческой индивидуальности. Критически оценивая свой жизненный путь и свои отношения с окружающим миром, личность возвышается над непосредственно данными условиями, осуществляет сознательный выбор социальных ролей. И выбор этот состоит не только (и даже не столько) в том, кем быть в рамках существующего разделения труда, сколько в
168

том, каким быть. Неслучайно проблема идентификации осмысливается и переживается юношей прежде всего как моральная проблема. Но юношеское отношение к миру еще весьма субъективно. Юноша не имеет таких глубоких и многочисленных корней, которые связывают с окружающим миром взрослого человека. Его сознательные связи с миром только налаживаются. Поэтому он часто не осознает своей зависимости от окружающих или воспринимает ее как некую досадную помеху собственной свободе нередко он пытается найти себя не в практической трудовой деятельности, а путем углубленного самоанализа. В определенных дозах такого рода критический самоанализ необходим и полезен. Но возможности его весьма ограничены. Человек может объективно судить о себе только по результатам своей деятельности. Я преодолел определенные трудности, следовательно, у меня есть сила воли. Я проявил мужество в опасной ситуации — значит, я не трус. Практическая деятельность одновременно и проверяет качества личности и формирует их (подобно тому, как физические упражнения показывают сегодняшний предел ваших физических возможностей и одновременно расширяют их. Попытка же определить свои возможности помимо повседневной деятельности порождает совершенно иллюзорные представления, это удел слабых и неприспособленных людей. Юноша, сего ограниченным жизненным опытом, фактически не знает сам себя. Его самоанализ чаще всего сводится к сопоставлению присущего ему идеала с какими-то чертами своего реального Я, как он их себе представляет. Но его идеальное Я, возникшее на основе предшествующего воспитания, еще критически не выверено, а представления о реальном Я часто смутны и иллюзорны. Отсюда — крайняя неустойчивость юношеской самооценки и ее внутренняя противоречивость. Известно, как часто уживаются в этом возрасте внешняя самоуверенность и даже агрессивность с внутренней неуверенностью в себе и чувством своей неполноценности. Эта противоречивость юношеского самосознания выражена в характерных стихах одного школьника В нас столько всякого напихано, О нас такое понаписано, В нас столько всякого наносного, В нас столько всякого ненужного, В нас столько всякого наружного, В нас столько всякого нарочного, В нас столько всякого хорошего. А люди ходят и не верят нам. Они большие и сухие, Они гуляют, как поберегу, Вокруг бушующей стихии, В нас все неведомо и утренне, И все уносит и приносит. Весной бывают реки мутными, Чтоб стать прозрачными под осень. Для юношеской психологии больше всего характерен порыв, выраженный последовательно в моторных (двигательных) реакциях, аффективных состояниях и интеллектуальных стремлениях. Пожилые люди, говоря о времени, обычно выбирают метафоры, подчеркивающие скорость бегущий вор, скачущий всадники т. п. У юношей, напротив, преобладают статические образы дорога, ведущая в гору, спокойный
170

океан, Гибралтарская скала. Это понятно у молодых много времени впереди, как бы ни бежало оно, им кажется, что жизнь идет слишком медленно. Как замечает автор лучшей советской книги по юношеской психологии В. Е. Смирнов
56
, реальные объекты юношеского порыва изменяются. Сначала у подростка) этот порыв носит характер смутного влечения, без ясно очерченной цели. Подросток испытывает безграничность желаний, смутную неудовлетворенность всем существующим миром, который он хотел бы изменить, но как именно и даже в каком направлении — он сам не знает. Эта глобальная неудовлетворенность действительностью (мировая скорбь) рождает своеобразный мир юношеской мечты. В сознании ребенка еще нет резкой грани между вымыслом и действительностью. У подростка, сталкивающегося с ограниченностью своих возможностей, эта грань появляется, и очень четко. Но реализовать свои стремления в деятельности он еще не умеет, да и сами стремления еще не выкристаллизовались. Отсюда — распространенное влет переживание действительности как препятствия, как границы собственного Я, которое сосредоточивается теперь прежде всего в мечте. Именно в мечте осуществляется первая внутренняя дифференциация объекта юношеского порыва как стремления к любви, нравственному подвигу или общественной деятельности. Юношеская мечта — важнейший механизм формирования ценностных ориентации личности. Она создает многочисленные
«прожективные ситуации, в которых человек вырабатывает свое
171

отношение к самым различным жизненным фактами явлениям. Лишь на этой основе происходит дифференциация внешних объектов, те. возникает призвание к определенному виду труда, любовь к конкретной девушке (а не к образу женственности вообще, складывается определенный стиль жизни и поведения. ИДЕАЛ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ Романтизм и стремление к идеальному делает молодежь особенно отзывчивой на любые начинания, требующие напряжения сил, подвига, героизма. Это создает благоприятные возможности для воспитания высоких нравственных идеалов, непримиримости к злу, самоотверженности и смелости. Но эта медаль тоже имеет оборотную сторону. Во-первых, стремление к необычному, яркому может пойти и по социально вредным каналам (озорство, хулиганство, как средство продемонстрировать свою смелость и оригинальность. Во-вторых, юношеский максимализм, завышенность оценок и притязаний часто мешает правильному, трезвому пониманию действительности. Юноша иногда долго не может освободиться от подростковой односторонности, нетерпимости, категоричности. В свете завышенного, нереалистического идеала любая действительность может казаться мрачной, и это не только не стимулирует деятельности, но даже подавляет ее, рождая настроение пессимизма, отчаяния, безысходности. Это весьма серьезная проблема. Речь идет об отношении не только к отдельным людям, но и к жизни вообще.
172

Юноша, только вступающий в жизнь, еще не сознает себя хозяином общественных отношений, да, по правде, они не является еще таковым. Чтобы стать подлинным хозяином жизни, нужно сначала научиться жить, работать, найти соответствующий вид деятельности, те, иначе говоря, стать взрослым. Поэтому его социальная активность нередко принимает прежде всего форму социальной критики рассматривая общественные отношения как бы со стороны и забывая, что сам он тоже продукт этого общества, юноша склонен фиксировать внимание главным образом, на том, что его не удовлетворяет, что не соответствует его идеалу. Сама по себе эта неудовлетворенность действительностью вполне естественна и исторически оправданна, она является предпосылкой творческой преобразовательной деятельности. Если бы какое-то поколение вдруг оказалось полностью удовлетворенным унаследованными условиями жизни, это означало бы конец развития, конец прогресса. Но беда в том, что эта юношеская неудовлетворенность жизнью очень часто имеет, во всяком случае, на первых порах, весьма абстрактный и субъективный характер, здесь нередко проявляется тот же негативизм, что ив личных отношениях со старшими, с родителями. Максимализм в требованиях и оценках мешает трезвому пониманию социальных проблем. Юноша рассматривает жизнь сточки зрения сложившегося у него общественно-политического и нравственного идеала, и когда он обнаруживает несоответствие идеала и действительности, ему кажется, что как его идеал, таки его
173

собственная личность не признаны миром. Но любые человеческие идеалы сами являются продуктом общественного развития. Идеалы передовых общественных классов выражают прогрессивную тенденцию развития общества, и именно поэтому они играют такую большую историческую роль. Но за реализацию таких идеалов нужно бороться, работать, действовать совместно с другими людьми, а не предаваться маниловским мечтам или романтическим настроениям мировой скорби. Те. эта проблема, как и проблема индивидуального самопознания, решается не созерцанием, а деятельностью. Пока человек не нашел себя в практической деятельности, она может казаться ему мелкой и незначительной. Это психологическое состояние формирующейся личности очень хорошо описал Гегель: До сих пор занятый только общими предметами и работая только для себя, юноша, превращающийся теперь в мужа, должен, вступая в практическую жизнь, стать деятельным для других и заняться мелочами. И хотя это совершенно в порядке вещей ибо, если необходимо действовать, то неизбежно перейти и к частностям однако для человека начало занятия этими частностями может быть все-таки весьма тягостными невозможность непосредственного осуществления его идеалов может ввергнуть его в ипохондрию. Этой ипохондрии, сколь бы незначительной ни была она у многих, едва ля кому-либо удавалось избегнуть. Чем позднее она овладевает человеком, тем тяжелее бывают ее симптомы. У слабых натур она может тянуться всю жизнь. В этом болезненном состоянии человек не хочет отказаться от своей субъективности, не может преодолеть своего отвращения к действительности и именно потому находится в состоянии относительной неспособности, которая
57 легко может превратиться в действительную неспособность Разрешение этого противоречия идеала и действительности очень важно, именно здесь раскрывается подлинная суть человеческого характера. Один человек, убедившись, что жизнь сложнее газетной передовой, что наряду с хорошими людьми в ней подчас преуспевают жулики, карьеристы, мерзавцы, спешит отказаться от прежних идеалов. Это типичное поведение приспособленца. Другой, напротив, внутренне верен своему идеалу, ноне находит средств для его реализации по-детски отвергая мир в целом, он не видит способов его улучшения, пытается замкнуться в одиночестве собственного Я. Как ни различны эти установки психологически, их практический результат один и тот же — отказ от борьбы, капитуляция. Но жизнь нельзя ни отвергать, ни принимать целиком. Ибо она противоречива, в ней всегда идет борьба старого и нового, и каждый, хочет он того или нет, участвует в этой борьбе. Сильный человек не уклоняется от борьбы, и трезвое отношение к действительности не означает приспособленчества. Идеалы, освобожденные от элементов иллюзорности, свойственной созерцательной юности, становятся у него ориентиром в практической деятельности. Что в этих идеалах есть истинного, сохраняется в практической деятельности только от неистинного,
58 от пустых абстракций должен отделаться человек .
175

Усиленный интерес к собственному Я, своеобразный эгоцентризм, вызывающий у очень многих молодых людей чувство одиночества и непонятости, вовсе не означает в подавляющем большинстве случаев действительной самоизоляции. Напротив, ни на каком другом этапе человеческой жизни роль коллектива сверстников не бывает так велика, как в юности. И это вполне понятно. Юноша впервые обретает известную автономию от семьи и родителей и ревниво охраняет эту свою свободу. Но внутренне он еще слаб и несамостоятелен. Только в обществе сверстников он чувствует себя свободно, только в общении сними он может осознать собственную индивидуальность. Прежде всего чрезвычайно возрастает значение и расширяются функции дружбы. В IV классе некоторые ребята еще не различают понятий товарищи друг в VI и VII классах такого смешения уже нет подростки лучше осознают свои отношения друг к другу, чувство дружбы связывается у них с близостью, глубокой общностью значимых переживаний 59
. Еще больше значение дружбы в юности. Друг становится в буквальном смысле а11ег едо другим Я, а потребность в дружбе в ранней юности переживается даже сильнее, чем потребность в любви (которую она отчасти включает в себя. В откровенных беседах с друзьями формируется мировоззрение и нравственные убеждения, проясняются личные жизненные перспективы (самоопределение) , осознаются ранее смутные особенности собственной личности (самопознание, совершенствуется самоконтроль (самовоспитание 60
. Между друзьями не может быть никаких
176

тайн, их связывает не только понимание, но и чувство. Мнение друзей становится часто более важными авторитетным, чем мнение родителей или воспитателей. Так, водном психологическом исследовании на вопрос Чувствовали ли вы когда-нибудь, что вам легче обсуждать вопросы с друзьями, чем с родителями да ответили 6 1 % мальчиков 11—13 лет, 90% подростков 15—18 лети мужчин 20—24 лет. У женщин соответствующие цифры составляли — 55, 93 и 72. На вопрос Чувствовали ли вы когда-нибудь, что ваши родители понимают вас не так хорошо, как ваши друзья положительные ответы составили потрем возрастным группам соответственно у мужчин — 59, 88 и 77%, у женщин — 54, 89 и 74 %
61
. Таким образом, именно влет близость с друзьями-сверстниками оказывается наибольшей, ас родителями — наименьшей. Отчасти здесь сказывается тяга к самостоятельности, отчасти
— неумение родителей (к сожалению, типичное) отойти от авторитарных методов воспитания, вызывающих у подростка чувство протеста (недаром у взрослых детей степень взаимопонимания с родителями снова увеличивается. Но как бы тони было, сама тенденция сомнений не вызывает. Формирующаяся личность ищет опору не только в дружбе, но ив слиянии с более широким коллективом товарищей-сверстников. Эта потребность в постоянном общении с другими появляется уже у подростка. Но подросток в большинстве случаев не осознает этого стремления, он просто деятельно «коллективен». Юноша, напротив, выделяет себя из коллектива
177

ив тоже время стремится как можно полнее слиться с ним. Когда сближаешься с коллективом, тебе все дорого в нем и хорошее, и плохое. Ты себя чувствуешь как молекула в теле и сам двигаешься, и вместе с этим телом двигаешься (из сочинения ученика IX класса. В оценке личности сверстника старшеклассником на первый план выступает его отношение к коллективу. С другой стороны, в оценке коллектива решающее значение придается его сплоченности. Причем уровень требований в этом отношении исключительно высокий. Юношеский коллективизм создает благоприятную психологическую базу для деятельности комсомола и других молодежных организаций, призванных воспитывать и сплачивать молодежь под руководством партии. Но это далеко не автоматический процесс. Свойственная юности тяга к коллективности не предопределяет сама по себе идейную направленность этой коллективности. Коллективность, товарищество часто выступают в глазах молодежи как некая самоцель, а подчеркнутая независимость от старших сочетается с жестким конформизмом внутри самих юношеских групп, где действует принцип Быть таким, как все. Очень часто не только для подростка, но и для юноши фраза Все ребята (девушки) так поступают — не только оправдывает и обосновывает тот или иной поступок, но и перевешивает любые аргументы морального или логического порядка. Нередко это распространяется не только на моды, где действительно поведение большинства является главным эталоном, но и на более сложные сферы жизни, требующие самостоятельных
178

решений. Быть популярным среди сверстников, заслужить их одобрение — один из важнейших мотивов юношеского поведения. Советские старшеклассники в принципе правильно оценивают ранг тех или иных социальных ролей и ставят свои гражданские обязанности, вытекающие из принадлежности к народу, обществу, выше, чем обязанности, связанные с принадлежностью к конкретному коллективу (класс, школа. Однако это осознание иногда остается абстрактными в практическом поведении, особенно конфликтном, групповые интересы нередко довлеют над общими. Мы нередко сталкиваемся с фактами так называемого ложного товарищества, когда основным, а то и единственным критерием оценки коллектива становится безоговорочная поддержка товарищей, независимо от характера их деятельности. Вероятно, такая безоговорочная идентификация с коллективом и полное подчинение ему естественны как определенная стадия социализации, необходимая для выработки соответствующей дисциплины и т. п. Но тем опаснее, если этот первичный коллектив основывается на ложных принципах. Тогда динамизм юности становится опасной разрушительной силой. Тяга к принципиальности превращается в крайнюю нетерпимость, даже жестокость, а стремление к подвигу вырождается в культ сверхчеловека. Чуткость — это свойство слабых и слабовольных людей. А серьезный, деловой и мужественный человек должен быть нечутким, а прямым, холодным, грубоватыми резким, Вежливость, приветливость, мягкость Это угодники и подхалимы так себя
179

ведут 62
. Эти высказывания взяты из сочинений советских старшеклассников, которых никто этому, разумеется, не учил. В них выражается превратно истолкованное стремление к мужественности и силе. Это стремление может стать основой для создания четкой системы дисциплины и ответственности, для выработки здорового коллективного ритма. Прекрасные образцы такого ритма создал у себя в колонии АС. Макаренко. Но тоже самое стремление, если не дать ему правильного направления, может вылиться в организации антиобщественного толка на этих особенностях юношеского мировосприятия не без успеха играли и играют на Западе фашистские организации, облекающие в романтические оболочки свою человеконенавистническую программу. Отсюда — сложность задачи воспитателя юношества. С одной стороны, воспитатель должен избегать чрезмерной и мелочной опеки, которая лишь вызывает негативизм либо снижает юношескую инициативу, с другой стороны, он не может пустить дело на самотек. Кстати, это касается не только школы, но и молодежных организаций. В. И. Ленин подчеркивал, что за организационную самостоятельность союза молодежи мы должны стоять безусловно и не только вследствие того, что этой самостоятельности боятся оппортунисты, аи по существу дела. Ибо без полной самостоятельности молодежь не сможет ни выработать из себя хороших социалистов ни подготовиться к тому, чтобы вести социализм вперед. И одновременно Ленин говорило необходимости постоянного партийного руководства молодежью, принципиальной критики ее ошибок, стараясь исправлять их постепенно и путем преимущественно убеждения, а не борьбы льстить молодежи мы не должны Воспитатель должен ясно понимать, что основным механизмом формирования личности подростка и юноши является первичный коллектив сверстников, и обеспечить надлежащий коллективистский настрой личности, и одновременно учить самостоятельности и критическому отношению к коллективу, в свете более общих социальных и нравственных критериев. ЧТО ТАКОЕ СОЦИАЛЬНАЯ ЗРЕЛОСТЬ Юность — последний этап подготовки к жизни и одновременно начало самостоятельной сознательной жизни. Переход от нее к зрелости обычно постепенен и незаметен. Меняется основной вид деятельности — им постепенно становится труд, подчиняющий себе учение. Чувство принадлежности, ранее связанное преимущественно с группой сверстников, расширяется до полной гражданской зрелости, включающей в себя целую систему социальных ролей. На основе накопленного жизненного опыта более реалистической становится самооценка и более устойчивыми емким — самосознание в целом. Зрелая личность — это личность, которая активно владеет своим окружением, обладает устойчивым единством личностных черти ценностных ориентаций и способна правильно воспринимать мири себя 181

Это определение приблизительно верно схватывает суть дела. Но оно требует и некоторых уточнений. Я уже говорил, что образы юноши и взрослого имеют смысл только в соотнесении друг с другом. Личность всегда представляет собой некую устойчивую структуру ив тоже время текучий, незавершенный процесс. Нов анализе акцентируется либо одно, либо другое. Когда мы говорим о юности, мы акцентируем в ней порыв, стремление, незавершенность. Зрелость же ассоциируется с ясностью, спокойствием, определенностью. Такое противопоставление, несомненно, имеет под собой реальную почву. Но нередко, особенно в обыденном сознании, оно абсолютизируется. Если юность мыслится как порыв, то зрелость выступает скорее как состояние. Стать взрослым — значит укорениться в жизни, обрести устойчивое положение, приспособиться к окружающей среде и т. п. Педагогический образ взрослого как человека, лишенного противоречий и сомнений, имеющего готовые ответы на все вопросы, невольно приобретает черты самодовольства, застойности, неподвижности. Тем самым он становится портретом скучного обывателя, духовная жизнь которого значительно беднее юношеской жизни с ее драматизмом, пусть даже несущим в себе неизбежность разочарований, и подражать ему не хочется. Но насколько правомерно такое противопоставление Конечно, имеется немало людей, у которых юношеские порывы с возрастом увядают, заплывают жирком и стремления не выходят из рамок обыденности. Но это далеко не всеобщее правило. Субъективно возрастные различия наиболее ярко выявляются в типе временной перспективы. Юноша живет будущим, для него настоящее — только подготовка к другой, подлинной жизни, которая придет позже. Эта особенность юношеского сознания облегчает переживание неприятностей (а, все еще впереди, все можно исправить, нос нею же связано и недостаточное чувство ответственности. Зрелость наступает тогда, когда человек осознает иллюзорность такой ориентации, понимает, что жизнь не знает черновиков, что будущее — это то, что ты сам создаешь своей сегодняшней деятельностью. Эта перестройка перспективы иногда бывает весьма драматической. Индивид обнаруживает, что и его возможности и его способности ограниченны, что наивно ждать от будущего чуда, что мир невозможно переделать по прихоти собственной фантазии. Но именно это разочарование, снятие чар, которые мешали видеть мир в его действительности, побуждает зрелого человека к деятельности. Будущее перестает быть чудом, которое само принесет желаемое, оно становится потенцией сегодняшней действительности, сегодняшних усилий. Вопрос, однако, заключается в том, что один человек приспосабливается к действительности, а другой пытается ее видоизменить. Обыватель живет в данном ему мире, творец же, революционер, создает свой собственный мир. Очень хорошо сказал В. Э.
Мейерхольд: У одних вид пропасти вызывает мысль о бездне, у других — о мосте. Я принадлежу ко вторым. Внутренний мир взрослого человека сложнее и суровее, чем мир юноши у него меньше иллюзий, его взгляд на мир строже, а выражение
183

чувств сдержаннее. Но он отнюдь не беден и не статичен. Самоопределение личности не заканчивается с юностью, оно продолжается всю жизнь. В каждый момент человек принимает решение, выбирая тот или иной образ действий, и сознание того, что этот выбор нельзя переиграть и что он затрагивает не только тебя, но и других, придает ему, пожалуй, даже больший драматизм, чем тот, который типичен для юноши сего незрелым негативизмом или не менее незрелой стадностью. Зрелость выступает как некая определенность только по отношению к неоформленности юношеского порыва. Взятая в другом ракурсе, она тоже динамический процесс, со своими трудностями и противоречиями. Личность, как и история, всегда остается незаконченной, незавершенной, она есть проекция, творчество, поиск.
184

Глава III Личность в истории общества