История татарстана (учебное пособие)

• Название: История татарстана (учебное пособие)
• Анкор: Istoria_Tatarstana_Uchebnoe_posobie.doc
• Дата: 09.04.2017
• Размер: 4.14 Mb.
• Имя файла: Istoria_Tatarstana_Uchebnoe_posobie.doc
• Тип: Документы; #4655
• страница: 29 из 31

ГЛАВА XVIII. НА ЭТАПЕ ПЕРЕСТРОЙКИ

Период 1985-1991 гг. вошел в отечественную историю под названием «перестройка». В его рамках по инициативе но­вого руководства страны во главе с М.С. Горбачевым была предпринята попытка обновления социализма посредством экономических и социально-политических реформ. Общим итогом перемен стали процессы суверенизации, распад СССР, смена модели общественного развития.

§65. Попытки экономических реформ

К середине 80-х гг. экономика страны подошла в со­стоянии стагнации. Кризисные явления охватили и со­циальную сферу. Серьезные экономические реформы ста­новились неотвратимыми.

На этапе «ускорения» и перестройки социалисти­ческой экономики. На начальном этапе ядром полити­ки перестройки являлся курс на ускорение социально-экономического развития страны. Он был провозглашен в апреле 1985 г. на пленуме ЦК КПСС. Речь шла о по­вышении темпов экономического роста на основе «акти­визации человеческого фактора». Под ним подразуме­вались, прежде всего, меры, направленные на укрепле­ние трудовой и исполнительской дисциплины, борьбу с нетрудовыми доходами, пьянством и алкоголизмом. На XXVII съезде КПСС с непривычной откровенностью го­ворилось о серьезных проблемах в экономике.

Необычно острая критика, зазвучавшая с высоких трибун в Москве, задала тон и выступлениям мест­ных руководителей. В Татарской республике также громогласно заговорили о неполадках в хозяйственном механизме, о необходимости существенно поправить по­ложение дел с помощью научно-технического прогресса, улучшения дисциплины труда. Признавалось, что в ряде случаев положение дел в республике было даже хуже по сравнению с общесоюзными показателями.

Так, на торжественном заседании Татарского обкома КПСС, посвященном 70-летию Октябрьской революции, приводилось необычно много негативных фактов из жиз­ни республики, хотя еще совсем недавно на подобных мероприятиях, говорилось только о достижениях. В сво­ем докладе на этом заседании первый секретарь обко­ма КПСС Г.И. Усманов, в частности, отметил: «На про­тяжении длительного времени на многих предприятиях республики систематически не выполняются планы по внедрению новейших достижений науки и техники, а каждое четвертое предприятие вообще не занимается воп­росами своего технического переоснащения. Это особен­но относится к отраслям легкой, пищевой промышлен­ности, производству строительных материалов, то есть к тем отраслям, от деятельности которых во многом за­висит рост народного благосостояния».

И, действительно, как в промышленности, так и в сель­ском хозяйстве республики было немало свидетельств не­эффективной работы предприятий, бесхозяйственности, от­сталости. Начиная со второй половины 80-х гг., приори­тетное значение в целом по стране стало придаваться раз­витию машиностроительной отрасли. Но в Татарской рес­публике даже в машиностроении доля вновь осваивав­шейся продукции составляла в 1987 г. лишь чуть более 1%, это было намного меньше, чем в среднем по Совет­скому Союзу. В этом же году каждое четвертое предприя­тие не выполняло план по прибыли, каждое пятое - по поставкам продукции, каждое шестое - по себестоимости, каждое седьмое - по производительности труда.

В аграрной отрасли сложилась такая система хозяй­ствования, которая не стимулировала роста трудовой активности. Колхозам и совхозам экономически не вы­годно было выполнять план, добиваться высоких резуль­татов в производстве. Так, если колхоз получал надои и привесы скота ниже запланированного уровня, то госу­дарство покупало у него центнер молока за 50 рублей. Бели же план выполнялся или перевыполнялся, то закупочные цены составляли только 30 рублей. В резуль­тате, крепкие колхозы оказывались в менее выгодных экономических условиях, чем отстающие хозяйства.

Отсутствие реальных стимулов к добросовестному тру­ду способствовало ослаблению трудовой дисциплины, росту хищений, воровства, взяточничества. Соучастни­ками многих хищений, а нередко и их организаторами становились работники, призванные обеспечивать сохран­ность социалистической собственности. Так, среди рас­хитителей в 1987 г. 26% составили руководители раз­личных рангов. Косвенно это свидетельствовало о нали­чии в республике теневой экономики.

Борьба с «нетрудовыми доходами» вылилась в на? ступление на личные подсобные хозяйства. В республи­ке, как и по всей стране, начались массовые проверки органами ОБХСС предприятий промышленности, тор­говли, была усилена роль народного контроля. Резуль­татам этой работы стала волна кадровых смещений среди руководителей-хозяйственников, в 1986-1987 гг. на предприятиях Татарстана было заменено 86 директо­ров и главных инженеров.

Антиалкогольная кампания привела к распростране­нию винных суррогатов, росту самогоноварения. Харак­терно, что продажа сахара населению республики в этот период возросла на 22%.

Курс на ускорение экономического развития социа­листической экономики пробуксовывал. Разработанные в республике целевые комплексные программы «Интенсификация-90», «Ускорение научно-технического про­гресса в машиностроении», «Строительство», «Труд», «Ка­чество», «Энергия», «Агрокомплекс» не давали должно­го эффекта.

Одной их последних попыток решения стоявших перед экономикой задач административными мето­дами было введение госприемки. Эта новая служба, состоявшая из независимых от руководства предпри­ятий контролеров, должна была обеспечить улуч­шение качества продукции. В действительности же реальные экономические рычаги оставались в руках министерств, и госприемка лишь усложнила бюрократическо-управленческую структуру. Коллективы предприятий Татарской республики одними из пер­вых обратились к руководству страны с требовани­ем отменить госприемку. В 1990 г. она и была от­менена.

На пути к многоукладной экономике. Становилось очевидным, что командно-административные рычаги не давали положительного эффекта. Поэтому, начи­ная с 1987 г., главная ставка была сделана на эконо­мические методы управления, расширение хозяйствен­ной самостоятельности предприятий, повышение от­ветственности коллективов, отдельных людей за свой труд. Этому способствовали новые законы «О государ­ственном предприятии (объединении)», «О кооперации в СССР». С этого времени в республике, как и по всей стране, стали активно создаваться арендные, коопера­тивные коллективы. Появились первые совместные предприятия. В сельском хозяйстве стал внедряться семейный подряд, создавались коллективы интенсив­ного труда (КИТы).

Однако половинчатость реформ не давала возмож­ности широко развиваться новым формам хозяйство­вания. Административный нажим, кампанейщина сво­дили дело на нет. Как писала в мае 1990 г. газета «Советская Татария», касаясь вопроса развития аренд­ных отношений в сельском хозяйстве, «количество посвященных этим формам организации труда засе­даний бюро горкома КПСС, исполкома райсовета, вся­ких совещаний и семинаров растет намного быстрее, чем число хозяйств, где аренду начали применять в полном объеме и толково». Многие новые коллекти­вы из-за отсутствия подлинного хозрасчета, несвоев­ременной выдачи денежного вознаграждения, распа­дались или продолжали существовать формально.

С конца 80-х гг. в стране началось общее сокращение производства. Так, в 1989 г. значительно снизились тем­пы роста в промышленности. Договорные обязательства не выполнило каждое шестое предприятие. Темпы рос­та заработной платы в 2 раза превысили рост произво­дительности труда.

Тяжелое положение сложилось на потребительском рынке. Один за другим с прилавков магазинов исчезли товары первой необходимости. В республике на десяток видов продовольственных и некоторые виды промыш­ленных товаров была введена талонная система распре­деления. С 1987 г. началось сокращение естественного прироста населения.

Большие надежды в республике возлагались на Та­тарский акционерный межотраслевой производствен­ный экспериментальный комплекс, созданный в 1988 г. Он был призван объединить усилия заводов и фабрик республики по выпуску товаров народного потребле­ния. На предприятиях, чьи мощности простаивали во вторую смену, организовывались временные творчес­кие коллективы, которые и занимались производством дефицитной продукции.

Однако такими мерами кардинально изменить по­ложение на потребительском рынке не удавалось. В условиях перехода на режим самоокупаемости и са­мофинансирования, у коллективов не было прямой за­интересованности в организации непрофильного про­изводства.

Несостоявшийся региональный хозрасчет. Социаль­но-экономическую ситуацию в республике усугублял дик­тат союзных министерств и ведомств. По своему произ­водственному и научно-техническому потенциалу ТАССР превосходила ряд союзных республик и входила в чис­ло наиболее развитых экономических регионов РСФСР. Но это мало сказывалось на реальной жизни людей. Ав­тономные республики не имели возможности проводить самостоятельную бюджетную политику.

Структура ее экономики была ориентирована на об­щесоюзный рынок. Преимущественное развитие здесь получили предприятия военно-промышленного комп­лекса, машиностроения, нефтедобычи, нефтехимии, химии. Все они относились к группе отраслей «А». На долю же предприятий отраслей группы «Б» при­ходилось лишь 20 процентов выпускаемой промыш­ленной продукции. Производство товаров массового спроса было на 15 процентов ниже общесоюзного уров-

ня, в том числе легкой промышленности — на 31 про­цент. При отставании по многим показателям со­циального развития от других, регионов СССР капи­тальные вложения по объектам непроизводственного назначения составляли здесь 160 рублей, в то время как по стране — 213 рублей.

Серьезный дисбаланс существовал и в аграрной от­расли. Так, в 1989 г. в расчете на 100 га сельхозуго­дий колхозами и совхозами республики было произ­ведено более 60 центнеров мяса, по Российской Феде­рации - 46 центнеров. Душевое же потребление мяса в Татарской автономии составляло 69 кг, в РСФСР - 75 кг.

ТАССР значительно отставала от соседних по­волжских республик и областей по дорожному, жилищ­ному строительству. Средняя заработная плата рабочих и служащих ТАССР на 2-8% была ниже средней по СССР и РСФСР.

Вот почему здесь с энтузиазмом было принято поста­новление Совета Министров СССР о переводе с 1989 г. ряда регионов на самофинансирование. Среди них зна­чилась и ТАССР. Однако переход к новой региональ­ной политике затягивался.

В конце 1989 г. Верховный Совет республики одоб­рил Основные положения о переходе ТАССР на самофи­нансирование и самоуправление. Принятию документа предшествовала работа правительственной комиссии во главе с М.Ш. Шаймиевым, который являлся тогда Пред­седателем Совета Министров ТАССР.

При обсуждении принципов перехода республики на хозрасчет высказывались самые различные точки зре­ния. Одни считали, что такой переход мог быть осуще­ствлен только в общесоюзном масштабе, так как скла­дывавшаяся десятилетиями экономика республики была тысячами нитей связана с экономикой других регио­нов. По мнению других, концепция экономического су­веренитета должна была ориентироваться на полный суверенитет Татарской республики, который позволил бы ей вырабатывать самостоятельную политику в пре­делах собственной территории. Но при таком разбросе мнений все сходились в одном: этот переход должен был обеспечить повышение уровня жизни населения рес­публики, устранить дисбаланс между вкладом ее в эко­номику страны и социальным развитием.

Результатом активных действий со стороны респуб­лики явилось принятие в самом начале 1990 г. прави­тельствами СССР и РСФСР постановления «О проведе­нии в Татарской АССР экспериментальной отработки механизма хозяйствования на основе самофинансирова­ния и самоуправления». Однако экономические условия все более усложнялись. Начавшееся с 1989 г. замедле­ние темпов экономического роста перешло в 1990 г. в общее падение объемов производства.

Расширение экономической самостоятельности рес­публики носило во многом формальный характер. Боль­шинство находившихся на ее территории предприятий по-прежнему оставалось в подчинении союзных и рос­сийских ведомств. Они продолжали диктовать свои ус­ловия в ценовой политике, размерах поставок продук­ции в союзно-российский фонд. Иногда это приводило к невероятным парадоксам. В 1990 г. Татарская рес­публика оказалась в убытке от добычи нефти. Установ­ленная в центре цена на нее была ниже стоимости мине­ральной воды и не позволяла окупать производствен­ных затрат. Для устранения подобных явлений требо­валась кардинальная перестройка хозяйственного меха­низма. Нужен был комплексный подход к формирова­нию новой региональной политики.

Таким образом, обновление экономики на социалис­тической основе не состоялось. В условиях нарастаю­щих кризисных явлений вставал вопрос о радикальных экономических реформах.

Вопросы и задания:

1. Охарактеризуйте кризисные явления в экономике республики. С чем они были связаны? 2. Расскажите, как менялась ситу­ация в социальной сфере. 3. Почему Татарская республика стре­милась осуществить переход на принципы самоуправления и са­мофинансирования? С какими трудностями она столкнулась на этом пути. 4. Проведите дискуссию на тему: «Были ли обрече­ны экономические реформы периода перестройки на неудачу?»
§66. Общественно-политическая жизнь во второй половине 80-х гг.

Период перестройки ознаменовался не только попыт­ками обновить систему социалистической экономики. Были осуществлены основательные политические пре­образования, которые вызвали активные процессы граж­данского, духовного раскрепощения.

Гласность. Изменения в общественном сознании. Широкая политическая реформа началась позже эконо­мических преобразований. Ей предшествовала массовая смена и омоложение кадров в высшем руководстве стра­ны. Кадровые изменения не обошли стороной и Татарс­кую республику. В 1989 г. первым секретарем Татарско­го обкома КПСС стал М.Ш. Шаймиев. Состав обкома КПСС пополнился молодыми интеллектуалами, приобретшими известность своей активной гражданской позицией в годы перестройки и не имевшими номенклатурного прошлого.

В деятельности партийных, общественных структур появилась большая открытость. На смену заявлениям об очередных успехах, огромных достижениях прихо­дил критический настрой. Он был подхвачен средства­ми массовой информации, общественностью. Остротой публикаций отличались газеты «Вечерняя Казань», «Комсомолец Татарии».

Раскрепощению сознания активно способствовала по­литика гласности. С небывалой до того откровенностью после долгого молчания было сказано о преступной роли сталинизма. На официальном уровне было также заяв­лено о застойных явлениях в жизни советского обще­ства на рубеже 70-80 гг., о серьезных деформациях в сфере национальных отношений.

Был практически возобновлен и приобрел огромные мас­штабы реабилитационный процесс. Изучение материалов по крупным политическим процессам показало, что все они явились следствием произвола, грубой фальсифика­ции. Такая оценка была дана делам по «национал-укло­низму», по делу «султан-галиевской контрреволюционной организации». 16 января 1989 г. были реабилитированы М.Ю. Брундуков, A.M. Енбаев, Н.Ш. Еникеев, Г.Г. Мансуров, К.Г. Мухтаров, М.Х. Султан-Галиев, А.И. Урманче, Б.И. Урманче, И.К. Фирдевс. А.М. Бнбаев, Г.Г. Мансуров, К.Г. Мухтаров, М.Х. Султан-Галиев были восстановлены в партии.

К реабилитационному процессу подключились партий­ные органы республики, органы прокуратуры, КГБ, ра­ботники архивов, общественность. Страшную правду о ГУЛАГе читатель узнавал и из произведений Ибрагима Салахова, Аяза Гилязова, Гурия Тавлина, Евгении Гинзбург.

В научных кругах республики, на страницах рес­публиканской прессы, как и всей страны, развер­нулись бурные дискуссии вокруг ключевых марксис­тско-ленинских положений, об альтернативах Октябрь­ской революции, сталинской модели построения социа­лизма, природе политических репрессий в СССР. Стано­вилось очевидным, что ответственность за все деформа­ции и беззакония лежит не только на Сталине и его ок­ружении. Формировалось представление о непродуктив­ности социалистической идеи как таковой.

Переосмыслению подвергалась не только история СССР в целом, роль в ней тех или иных партийных, государ­ственных деятелей, деятелей культуры. Активно диску­тировались также проблемы национальной истории. Были высказаны предложения о необходимости создания таких капитальных трудов, как «История татарского народа», Русские и татары». В печати стали появляться статьи, посвященные видным татарским мыслителям Шигабутдину Марджани, Ризаэтдину Фахретдину, Хади Атласову. Внимание общественности было привлечено к жизни и деятельности Гаяза Исхаки, его роли в национально-освобо­дительном движении татар начала XX в., в духовной куль­туре татарского народа. В 1991 г. Союз писателей республи­ки учредил премию им. Г. Исхаки. Тогда же в селе Кутлушкино Чистопольского района был открыт музей писателя.

Большой резонанс вызвала дискуссия о происхожде­нии татарского народа, его этнониме. Появились сто­ронники переименования татар в булгары. В 1988 г. они объединились в клуб «Булгар-аль-джадид».

В историческое сознание возвращались исконные на­звания населенных пунктов республики. Вновь Набережными Челнами в 1988 г. стал город автомобилестроите­лей (в 1982 г. в целях увековечения памяти генераль­ного секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева он был пере­именован в г. Брежнев). Несколько позже обрел назва­ние Болгар г. Куйбышев.

В конце 80-х гг. возобновилась дискуссия о культур­ной принадлежности символа Казани — башни Сююмбике. В 1990 г. после череды острых выступлений в печати, ожесточенной полемики во время публичных обсуждений было принято решение о водружении на шпиль башни по­лумесяца, которым она была увенчана 1918-1935 гг.

Атмосфера гласности создала благоприятные условия для широкого и острого обсуждения проблем националь­но-культурного развития. По мере ее укрепления обще­ственность все громче заявляла о снижении роли татар­ского языка, плачевном состоянии национальной шко­лы, ограниченных возможностях средств массовой ин­формации, татарского книгопечатания. В республикан­ских газетах, на радио и телевидении появились посто­янные рубрики, передачи. Они пробуждали интерес к татарскому языку и помогали желающим начать его изу­чение. В этих целях были изданы татарско-русские и русско-татарские разговорники, словари.

Стремление глубже узнать культуру своего народа, желание возродить лучшие народные традиции прояви­лись в создании различных культурно-этнических объе­динений. Понятно, что в Татарской республике наиболь­шее количество их занималось проблемами татарской культуры. Такими обществами являлись клуб им. Марджани, общественный комитет «Магариф», общество *Туган як». Вместе с тем у каждого из проживавших на территории республики народов была возможность со­здать свое культурно-просветительное общество, и такие общества появились у удмуртов, чувашей, евреев, каза­хов, башкир, армян, грузин, поляков и др.

Задачам изучения и возрождения духовного насле­дия татарского народа была подчинена деятельность республиканской комиссии «Мирас». Важным собы­тием в культурной жизни республики стало заверше­ние строительства в 1987 г. уникального здания на берегу озера Кабан — Татарского академического те­атра им. Г. Камала. В 1989 г. при Институте языка, литературы и истории был создан отдел Татарской эн­циклопедии, преобразованный в 1994 г. в Институт, в Казанском Государственном университете был открыт факультет татарской филологии, истории и восточных языков.

В годы перестройки прекратилось ущемление прав религиозных конфессий, верующих. О новой полити­ке государства свидетельствовали празднование летом 1988 г. 1000-летия христианства на Руси, а в следую­щем году — 1100-летия принятия Волжской Булгарией ислама. Открыто стали отмечаться мусульманские и христианские праздники. В республике в несколько раз возросло число зарегистрированных религиозных обществ.

Рост общественно-политической активности. Как и по всей стране, в республике все заметнее стали проявляться неформальные объединения. По остроте ставившихся ими вопросов, тональности выступлений их активистов они намного превосходили официальные органы.

В первые годы перестройки наибольшую активность проявляло экологическое движение. «Зеленые» энергич­но выступили против строительства вблизи Казани био­химического завода, Татарской атомной электростан­ции в Камских Полянах. Они организовывали митинги протеста, сбор подписей под воззваниями с требования­ми прекратить строительство опасных для окружающей среды объектов, многочисленные публикации на эколо­гические темы в местных газетах и журналах. Власти уступили давлению общественности. В конечном счете, ни биохимзавод, ни АЭС построены не были. Эти собы­тия показали, что гражданская-активность людей мо­жет дать весомые положительные результаты.

В середине 1988 г. решениями XIX партконференции был дан старт широкой политической реформе. Одна из ключевых идей реформы состояла в восстановлении полновластия Советов. Реформированию подлежала и КПСС. Однако процессы демократизации шли в ней медленно, с большим трудом. В этих условиях автори­тет коммунистической партии стремительно падал. Все неблагополучие советского общества люди связывали с ее монополией на власть.

В то же время возникали все новые и новые форми­рования людей, стремившихся к реальным переменам в самых различных областях жизни общества. К 1990 г. общее число неформальных объединений превысило в республике 4 тысячи.

Летом 1988 г. политическая оппозиция создала в рес­публике Инициативный Центр Народного фронта. К концу 80-х гг. здесь сформировалось мощное националь­ное движение. Его главной консолидирующей силой стал Татарский общественный центр (ТОЦ), учредитель­ный съезд которого состоялся в 1989 г. Весной 1990 г. наиболее радикальная часть представителей ТОЦ орга­низовала татарскую партию национальной независимо­сти «Иттифак». Спустя полгода возник союз татарской молодежи «Азатлык» («Свобода»).

Активное участие новые формирования приняли в кампаниях по выборам народных депутатов СССР (март 1989 г.) и народных депутатов РСФСР, ТАССР и мест­ных Советов (март 1990 г.). ТОЦ вместе с Инициатив­ным центром Народного фронта организовывали ми­тинги, пикеты, шествия в поддержку демократически настроенных кандидатов. Народными депутатами СССР от республики были избраны 22 человека, в том числе только 8 татар. Многие из них имели ярко выраженные демократические взгляды. Смелой гражданской пози­цией отличились на знаменитом I съезде народных де­путатов СССР (май-июнь 1989 г.) ректор КГУ А.В. Ко­новалов, главный редактор газеты «Вечерняя Казань» А.А. Гаврилов, драматург Т.А. Миннуллин.

В ходе второй избирательной кампании по ТАССР оп­позиционным общественным организациям удалось про­вести в состав народных депутатов республики своих пред­ставителей. Правда, по-прежнему большая часть депута­тов была представлена кандидатурами, рекомендованны­ми официальными органами. Народными депутатами ТАССР стали почти все первые секретари горкомов, рай­комов КПСС, крупные хозяйственники. Коммунистичес­кая номенклатура сумела сохранить свои главенствую­щие позиции у власти.

В апреле 1990 г. состоялась первая сессия Верховно­го Совета ТАССР двенадцатого созыва. На первом ее заседании на пост председателя Верховного Совета рес­публики были выдвинуты три кандидатуры: первый секретарь Татарского обкома М.Ш. Шаймиев, писатель­ница Ф.А. Байрамова («Иттифак») и доцент Казанского университета М.А. Мулюков (ТОЦ). Более 70 процентов голосов было отдано за кандидатуру М.Ш. Шаймиева.

На пути к суверенитету. Процессы демократизации в конце 80-х гг. вплотную подвели к проблемам нацио­нально-государственного устройства страны. Для ТАССР, как и многих других автономных республик, централь­ным являлся вопрос о повышении их политико-право­вого статуса. В сентябре 1989 г. состоялся пленум Цент­рального Комитета КПСС по национальным проблемам, который долго откладывался. На этом пленуме пред­ставители ТАССР говорили об ущемленном положении республики. Такие же претензии были высказаны ря­дом других участников пленума из автономий. Однако эта позиция не нашла поддержки. Практических реше­ний о преобразовании хотя бы некоторых автономных республик в союзные принято не было.

В конце 1989 г. вопросы о расширении прав респуб­лики был поднят на пленуме Татарского обкома КПСС. Он одобрил установки центральных органов партии о расширении компетенции автономных республик.

Сформировавшееся национальное движение шло го­раздо дальше позиций органов КПСС. Так, уже в конце 1988 г. центральным лозунгом ТОЦ, который являлся консолидирующей силой этого движения, был лозунг «Татарии — статус союзной республики!». На близких позициях находилось «Движение за радикальное преоб­разование Татарии». Татарский общественный центр явился организатором многочисленных мероприятий, где настойчиво ставился вопрос о повышении государствен­ного статуса ТАССР. Им было собрано 100 тысяч под­писей под требованием: предоставить Татарстану статус союзной республики.

Весной-летом 1990 г. вопрос о повышении государ­ственного статуса Татарстана стал главным вопросом политической жизни республики. Политизация масс до­стигла небывалой остроты и размаха. К этому распола­гали все более ухудшавшаяся социально-экономическая ситуация, процессы суверенизации в прибалтийских рес­публиках. 12 июля была принята декларация о сувере­нитете России. Активизации политической жизни послужила и отмена внеочередным Съездом народных де­путатов СССР 6-й статьи Конституции о руководящей роли КПСС. В республике митингующие все чаще де­монстрировали негативное отношение к обкому партии. В его адрес при стечении огромных масс людей громче и громче звучали возгласы «Долой!», «В отставку!».

В этих условиях, используя противоречия между со­юзными и российскими властными структурами, руко­водство Татарской республики все настойчивее добива­лось повышения ее статуса. Этот вопрос неоднократно ставился им в различных властных структурах в Моск­ве. Во время визита в республику председатель Верховно­го Совета Б.Н. Ельцин сказал облетевшую все республи­канские средства массовой информации фразу: «Берите суверенитета столько, сколько вы его сможете проглотить».

Декларация о государственном суверенитете Респуб­лики Татарстан. 30 августа 1990 г. произошло одно из самых знаменательных событий в истории Татарстана второй половины XX в. В этот день на сессии Верховно­го Совета ТАССР после бурной дискуссии была принята Декларация о государственном суверенитете республи­ки. Из 242 депутатов за нее проголосовал 241 человек при одном воздержавшемся. Собравшийся на площади Свободы у здания, где заседал Верховный Совет, народ ликовал. Принятие Декларации означало преобразова­ние ТАССР в ТССР - Республику Татарстан. 30 августа стал праздником суверенитета республики.

Декларация провозглашала: «Земля, ее недра, природ­ные богатства и другие ресурсы на территории Татарской ССР являются исключительной собственностью ее наро­да», а также гарантировала «равноправное сохранение и развитие татарского и русского языков в качестве госу­дарственных». Вместе с тем Декларация не определяла субъектность Республики Татарстан. Иными словами, в ней не было четкого ответа на важный тогда вопрос, станет ли Татарская республика союзной республикой или речь идет только об обозначении суверенных прав в рамках Россий­ской Федерации. Этот компромисс позволил на время ста­билизировать политическую обстановку в республике, од­нако двоякость заложенного в нем смысла определила сложный характер политического развития республики в 90-е гг.

Таким образом, демократизация, политика гласнос­ти дали весомые политические результаты. Глубокие пе­ремены произошли в общественном сознании. Респуб­лика начала движение по пути суверенитета.

Вопросы и задания

1. В чем вы видите причины роста общественно-политической активности? 2. Расскажите о политических движениях Татар­стана? Какие программные цели ставили они? 3. Что нового привнесла перестройка в культурную жизнь республики? 4. В чем состоит значение принятия Декларации о государ­ственном суверенитете Татарстана?