История татарстана (учебное пособие)

• Название: История татарстана (учебное пособие)
• Анкор: Istoria_Tatarstana_Uchebnoe_posobie.doc
• Дата: 09.04.2017
• Размер: 4.14 Mb.
• Имя файла: Istoria_Tatarstana_Uchebnoe_posobie.doc
• Тип: Документы; #4655
• страница: 27 из 31

Глава XVI. ТАССР в середине 50-х — начале 60-х гг.

Период 1953-1964 гг. отмечен значительным обнов­лением политического курса: в различных сферах об­щественной жизни были проведены многочисленные ре­формы. Однако они носили непоследовательный и про­тиворечивый характер. Это обусловило основные тен­денции в экономическом, социально-политическом и культурном развитии республики.

§61. В условиях хозяйственных и социальных реформ

Промышленность. Развитие индустриального про­изводства по-прежнему происходило в основном за счет нового промышленного строительства. Другой характер­ной чертой было преимущественное развитие тяжелой промышленности.

В республике эти тенденции отчетливо проявились в бурном развитии нефтяной промышленности. Объе­мы добываемой в ТАССР нефти увеличивались более высокими темпами по сравнению с другими региона­ми страны. Так, если по Советскому Союзу в первой половине 50-х гг. они выросли чуть более чем в 2 раза, то в Татарстане - почти в 21 раз. Это позволило рес­публике уже в середине 50-х гг. стать в нефтедобы­вающей отрасли бесспорным лидером. Впоследствии она из года в год наращивала добычу «черного золота» и прочно удерживала первое место в нефтедобывающей отрасли.

Нефтяниками республики было внесено много ново­го в процесс нефтедобычи. На здешних месторождени­ях, например, впервые в мире было применено внутриконтурное заводнение, иными словами закачивание в нефтяные пласты воды вместо глинистых растворов. Это позволило добывать самую дешевую нефть в стра­не и сэкономить многие миллиарды рублей государ­ственных средств. В 1962 г. большой группе разра­ботчиков метода внутриконтурного заводнения была присуждена Ленинская премия. В числе лауреатов были работники нефтяной индустрии Ф.Г. Бегишев, П.С. Ва­сильев, М.М. Иванова, Р.Ш. Мингареев, А.Т. Шмарев.

С 1952 г. нефтяники Татарстана первыми в стране полностью перешли с роторного на турбинное бурение. В результате скорости бурения, полученные в республи­ке, превысили скорости американских буровиков в ана­логичных геологических условиях.

В первое время нефть из Татарской республики по­ступала на нефтеперерабатывающие заводы близлежа­щих регионов страны. Но, когда объемы добычи нефти выросли в десятки раз, эти заводы перестали справлять­ся с ее переработкой. Неоднократные предложения рес­публиканского руководства о сооружении нефтеперера­батывающего предприятия в республике не получили поддержки в центре. Нефтяному юго-востоку Татарста­на отводилась роль сырьевой базы.

Здесь активно строились товарные парки, нефтепро­воды, по которым ценнейшая продукция переправля­лась далеко за пределы Татарстана. В 1959 г. началось сооружение знаменитого нефтепровода «Дружба». Его первая очередь была завершена через пять лет. Всего же было построено три нитки этого нефтепровода, по кото­рым нефть поступала в Польшу, ГДР, Чехословакию, Венгрию.

Создание в республике крупной нефтяной индуст­рии стало основой возникновения нефтехимической про­мышленности. В 1956 г. вступила в строй первая очередь Миннибаевского газоперерабатывающего завода, ко­торый работал на попутном нефтяном газе. Через два года началось сооружение Казанского завода органичес­кого синтеза, Нижнекамского нефтехимического комби­ната. С промышленным освоением новых территорий в республике были связаны важные изменения в разви­тии его энергетической отрасли. В 1963 г. была введена в эксплуатацию Заинская ГРЭС.

Во второй половине 50-х - начале 60-х гг. большое значение придавалось отраслям машиностроения и ме­таллообработки, связанным с системой военно-про­мышленного комплекса (ВПК). Именно здесь внедря­лись достижения технического прогресса, на который стремилось сделать ставку новое руководство страны. На предприятиях ВПК создавались наиболее техни­чески оснащенные цеха, конструкторские бюро. О них не писали газеты, не говорили по радио. Режим сек­ретности распространялся даже на названия этих пред­приятий.

На режимных предприятиях и учреждениях выпол­нялись важнейшие правительственные задания. Так, в 1955 г. в Казани в системе авиационной промышленно­сти было создано особое конструкторское бюро (ОКБ) по созданию специальной радиоизмерительной аппарату­ры, необходимой для радиолокационных станций. ОКБ разрабатывало темы под кодовыми названиями «Уран», «Грунт», «Акация», «Флокс», «Вольт».

Огромную роль в укреплении военного потенциала стра­ны играл авиационный завод им. Горбунова. В 1953 г. завод первым в стране освоил выпуск скоростных реак­тивных бомбардировщиков ТУ-16. Многие годы они яв­лялись основой боевой мощи советской стратегической авиации. На самолетах, выпущенных заводом, были осу­ществлены многие выдающиеся достижения и установ­лены мировые авиационные рекорды. Кроме того, завод внес большой вклад и в развитие гражданской авиа­ции. С 1956 г. здесь было налажено серийное производ­ство первого в мире реактивного пассажирского самоле­та ТУ-104. В последующие десять лет этот лайнер оста­вался одним из самых «дальних» самолетов Аэрофлота.

Сложнейшие заказы военно-морского ведомства по­лучал Зеленодольский судостроительный завод им. Горь­кого. Здесь было создано конструкторское бюро, кото­рое выполняло разработки по созданию противолодоч­ной обороны страны. В этот период быстроходные и глу­боководные подводные лодки с мощным торпедным и ракетным оружием превратились в основной класс во­енно-морских флотов мира.

Высокими темпами росло производство продукции, особенно военного предназначения на заводах точного машиностроения, моторостроительном, вертолетном, «Ра­диоприбор», им. Серго, заводе штепсельных разъемов, опытном заводе вакуумного машиностроения (со вто­рой половины 70-х гг. производственные объединения «Элекон», «Вакууммаш»), Чистопольском часовом и др. На предприятиях республики впервые в стране были со­зданы и изготовлены многие типы компрессоров, насо­сов, часов, медицинских аппаратов и других изделий.

На фоне процессов механизации и автоматизации про­изводства в тяжелых отраслях промышленности, изме­нения в производстве, работавшем непосредственно на удовлетворение нужд населения, выглядели не столь впе­чатляющими. Хотя определенный прогресс наметился и в них. В этот период в республике появилась сахарная промышленность, заводы которой были построены в Нурлате и Буинске. Также был сооружен ряд молоко- и мя­соперерабатывающих комбинатов, причем не только в крупных городах, но и районных центрах.

И все же, как в пищевой, так и легкой промыш­ленности оставались серьезные проблемы, связанные с недостаточным вниманием к их развитию со стороны государства. Многие предприятия, относившиеся к этим отраслям, располагались в старых обветшалых зданиях, продолжая работать на все более устаревавшем оборудо­вании. Зачастую им приходилось использовать недобро­качественное сырье, что сказывалось на качестве гото­вых изделий. В результате продукция таких предприя­тий, как, например, обувной фабрики «Спартак», фаб­рик по пошиву одежды не пользовались популярностью среди населения республики.

Со второй половины 50-х гг. в стране в интересах повышения эффективности общественного производства стали проводиться различные административные реор­ганизации. Одной из них стал переход от отраслевого к территориальному принципу управления промышленно­стью и строительством. Страна была подразделена на эко­номические районы, в каждом из них создавался Совет народного хозяйства (совнархоз).

В республике совнархоз был образован в июне 1957 г., в 1963 г. в период очередной административной реорга­низации он вошел в состав Средне-Волжского совнархо­за. Внедрение территориального принципа управления не привело к реальным изменениям в хозяйственной самостоятельности республики. По-прежнему ключевые экономические вопросы решались в центре. Основной промышленный потенциал республики относился к си­стеме военно-промышленного комплекса, а на нее власть совнархозов не распространялась.

Более того, в 50-е гг. отчетливо проявилась тенден­ция сокращения удельного веса промышленности, на­ходившейся в республиканской собственности. Если в 1954 г. на долю местной промышленности приходилось 20 % ее общего объема, то к 1958 г. - лишь 12%. Тенденция сокращения сохранялась до начала 90-х гг.

Аграрное производство. Благодаря хрущевским ре­формам, осуществлявшимся в 1953-1957 гг., сельское хозяйство страны сумело выбраться из кризиса, в кото­ром оно находилось к началу их осуществления. Повы­шение заготовительных и закупочных цен на сельско­хозяйственную продукцию, снижение норм ее обязатель­ных поставок, списание задолженностей с колхозов сыг­рали ощутимую положительную роль и в аграрной от­расли республики.

За 1954-1958 гг. многие колхозы и совхозы смогли увеличить свои производственные показатели в 2-3 раза. Но по некоторым из них, например, урожайности зерно­вых культур, сельское хозяйство Татарстана находилось ниже общесоюзного уровня. К концу пятой пятилетки (1951-1955 гг.) валовой сбор хлебов был меньше, чем в 1941 г.

Во многом такое положение объяснялось более сла­бой технической оснащенностью хозяйств республики, хотя определенные положительные сдвиги в развитии материальной базы колхозов и совхозов происходили. К концу 50-х гг. было полностью механизировано зер­новое производство. Быстрыми темпами в этот период развивалась электрификация села. К середине 60-х гг. подавляющее большинство хозяйств республики пользо­валось электроэнергией.

И все-таки по уровню технической оснащенности, темпам роста капитальных вложений сельское хозяй­ство республики существенно отставало от общесоюзных показателей. В 1957 г. 150 колхозов в республике не имели автомобильного транспорта. Слабость материаль­но-технической базы аграрной отрасли во многом объяс­нялась тем, что Татарстан относился к старопахотным земледельческим регионам страны, которые были обде­лены в средствах, подавляющая часть которых уходила на освоение целины.

Дефицит материальных средств руководство страны пыталось компенсировать усилением кадрового потен­циала села. В середине 50-х гг. на работу в село в каче­стве руководителей было направлено 30 тысяч человек. Как правило, «тридцатитысячники» направлялись в наи­более отсталые хозяйства, где отсутствовала техника, средства для их приобретения и т. д. В таких условиях поднять хозяйства городским посланцам было чрезвы­чайно трудно. Чувствуя свою беспомощность, многие из них старались уйти из села. В сельском хозяйстве рес­публики из всех отправленных специалистов закрепи­лась лишь их пятая часть.

Острой проблемой являлось обеспечение сельского хо­зяйства кадрами высокой квалификации. В 50-60-е гг. люди с высшим образованием составляли небольшую часть общества, их труд пользовался большим спросом и в городе, поэтому они предпочитали жить и работать там. Особенно тяжелой была ситуация в татарской де­ревне. Это было связано с меньшей долей татар в об­щей численности кадров высшей квалификации. Так, среди агрономов и зоотехников татары в конце 50-х гг. составляли 28%, экономистов - 25%. Такое положение во многом было связано, как вы уже знаете, с тем, что татарам из-за плохого знания русского языка труднее было поступить в вуз.

В какой-то степени положение смягчалось благода­ря работе одно-, двухгодичных школ, различных курсов, где обучалась в этот период основная масса татар-руко­водителей в сельском хозяйстве. Но и в данном случае положение осложнялось отсутствием специальной ли­тературы на татарском языке.

Серьезные проблемы перед аграрной отраслью стави­ло интенсивное развитие нефтяной промышленности. Оно привело к изъятию огромного массива сельскохо­зяйственных земель, причем наиболее плодородных чер­ноземов на юго-востоке республики. Не менее плодород­ные земли попали под затопление в связи со строитель­ством Куйбышевского водохранилища.

К концу 50-х гг. экономические меры по подъему сель­ского хозяйства стали все больше вытесняться метода­ми администрирования. В 1958 г. началась реорганиза­ция машинно-технических станций (МТС) в ремонтно-технические станции (РТС), которая сопровождалась про­дажей их сельскохозяйственной техники колхозам. Это больно ударило по экономике хозяйств особенно в райо­нах с малоплодородной землей. У них не было средств на покупку дорогостоящей техники. Даже крепким кол­хозам пришлось все свои накопления, сделанные в пе­риод благоприятных перемен 1953-1957 гг., потратить на приобретение техники.

В результате финансовое положение деревни было сильно подорвано. Это особенно тяжело отражалось на развитии животноводства. Отсутствие средств не позво­ляло многим колхозам заниматься реконструкцией и строительством животноводческих ферм, механизацией ; производственных процессов, в ней по-прежнему господ­ствовал тяжелый ручной труд.

В конце 1959 г. началась очередная кампания по ог­раничению личных подсобных хозяйств. Она привела к обострению продовольственной проблемы, так как некоторыми видами сельскохозяйственной продукции, к примеру, картофелем, население обеспечивалось, глав­ным образом, за счет этих хозяйств.

Сельское хозяйство лихорадили бесконечные реорга­низации, периодически проводившиеся укрупнения и ра­зукрупнения колхозов, преобразования их в совхозы. Часто эти процессы осуществлялись в спешке без учета конкретных обстоятельств, при этом нередко игнори­ровались этнические особенности населенных пунктов. Это нередко вызывало жалобы со стороны крестьян чу­вашских, мордовских сел, которые попадали в один кол­хоз с татарскими или русскими селами. Причины недо­вольства вызывались тем, что, как правило, все хозяй­ственные службы сосредотачивались в татарских и рус­ских селах. Типично административный характер но­сили кампании по повсеместному навязыванию произ­водства кукурузы, других культур, некоторых производ­ственных технологий.

Социальное развитие. В истории страны вторая по­ловина 50-х - начало 60-х гг. стало временем крупных социальных реформ. Были отменены обязательные го­сударственные займы, все виды платы за обучение в сред­них и высших учебных заведениях. В этот период завер­шился перевод рабочих и служащих на 7-часовой рабо­чий день, в предпраздничные и предвыходные дни он был сокращен на 2 часа. По новому закону о государ­ственных пенсиях их размер для рабочих и служащих повышался в 2 раза. Благодаря изменениям в аграрной политике несколько увеличились и доходы колхозни­ков.

Пожалуй, наиболее значимым социальным дости­жением тех лет явилось появление так называемых «хрущевок». Такое название закрепилось за квартира­ми, строительство которых носило в этот период массо­вый характер по всей стране. В Татарской республике в 1959-1965 гг. было построено 4 миллиона квадратных метров, что было в 2,2 раза больше, чем в 1951-1955 гг.

Для многих горожан получение отдельной кварти­ры, пусть с маленькой кухонькой, узким коридором и совмещенным санузлом, стало счастливой реально­стью. Переселяясь из тесных «коммуналок», общежитий, неблагоустроенных бараков, обладатели квартир получали своего рода право на частную, закрытую от чужих глаз, жизнь.

Стремясь во всем зажить по-новому, люди много средств и времени стали уделять обустройству своего быта. Это было сопряжено с немалыми трудностями, так как производство мебели, радиотоваров, холодильников, стиральных машин явно не поспевало за возросшими потребностями. Тем не менее, в республике продажа на­селению предметов бытового и культурно-бытового на­значения увеличилась в 2-3 раза.

Существенное развитие получило общественное пи­тание, которое тогда рассматривалось как необходи­мый элемент коммунистического быта. Согласно иде­ологическим установкам того времени, страна в кон­це 50-х гг. вступила в период развернутого коммунис­тического строительства. Важной задачей считалось максимальное освобождение женщин от тягот домаш­него труда, чтобы они имели большую возможность участвовать в общественном производстве и обществен­ной жизни. С этой целью активно строились столо­вые, фабрики, кухни, кафе, пельменные, блинные, вне­дрялись новые формы бытового обслуживания. На предприятиях общественного питания в Казани, Зеленодольске, Альметьевске, Бугульме получило распро­странение самообслуживание клиентов, отпуск блюд на дом по сниженным ценам, продажа полуфабрика­тов и кулинарных изделий.

В конце 50-х гг. появились ателье и комплексные ком­бинаты бытового обслуживания. Для многих из них были построены специальные здания. До этого времени в Та­тарской республике, как и по всей стране, действовали мелкие мастерские и артели промысловой кооперации. Их реорганизация не всегда приводила к улучшению об­служивания. Нередко опыт старых мастеров бесследно терялся.

Изменения происходили и в других отраслях го­родского хозяйства. В столице республики расширя­лось трамвайное, троллейбусное и автобусное сообще­ние с Кировским и Ленинским (ныне Авиастроительный) районами. В этот период было сооружено главное здание речного порта. В центральной части всех райо­нов Казани были разбиты парки. В 1959 г. начал рабо­тать Казанский телецентр, с этого времени в быт горо­жан стало входить телевидение. Через четыре года зара­ботал телецентр в Лениногорске. Правда, телевизоры встречались далеко не в каждой семье и считались пред­метом роскоши. В 1960 г. стала действовать фототелег­рафная связь Казани с Москвой.

И все же развитие городского хозяйства явно не по­спевало за промышленным строительством. В этой сфе­ре республика существенно отставала от других регио­нов СССР, хотя по темпам индустриального развития она значительно опережала средние показатели по стра­не. Во всех 14 городах республики не полностью удов­летворялись потребности населения в питьевой воде. Лишь в Казани, Зеленодольске, Альметьевске и Ленино­горске имелась канализационная сеть. Но и здесь она обслуживала меньшую часть производственных и жи­лых зданий. Города республики с пыльными неубран­ными улицами имели довольно неопрятный вид. В этот период за Казанью закрепилась репутация одного из са­мых грязных городов Поволжья.

Многие проблемы были связаны с резким ростом го­родского населения республики. К началу 60-х гг. его удель­ный вес составил почти 50 процентов. Существенно изме­нилась и картина размещения городского и сельского на­селения в республике. Особенно значительные перемены произошли на юго-востоке Татарстана. Еще до войны это был аграрный и в основном татарский регион. Теперь он наряду с традиционным Казанско-Зеленодольским про­мышленным узлом стал представлять второй промыш­ленный центр республики с многонациональным го­родским населением. Здесь появились новые города Аль­метьевск, Лениногорск, рабочие поселки Азнакаево, Актюбинский, Бавлы, Карабаш и др.

Определенные положительные сдвиги происходили и в социальном развитии села. Оживилось строитель­ство школ, для этих целей хозяйствам стали выде­ляться кредиты. За годы семилетки новоселье справили почти 90 тысяч семей колхозников. Во многих дерев­нях появились новые здания клубов. Однако в соци­альном отношении деревня намного отставала от го­рода.

Таким образом, в середине 50-х - начале 60-х гг. эко­номика двигалась по экстенсивному пути. В промыш­ленности это еще позволяло достигать высоких темпов роста. Развитие сельскохозяйственного производства было отмечено весьма скромными результатами. Замет­ные изменения произошли в социальной сфере. Однако темпы ее развития не соответствовали темпам экономи­ческой модернизации республики.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте основные направления развития промышленности. 2. Проанализируйте тенденции и противоречия в развитии сельского хозяйства. 3. Сопоставьте социальное развитие города и деревни. К каким выводам вы пришли?
§62. Социально-политическое и культурное развитие республики

Весьма противоречивый характер в середине 50-х — начале 60-х гг. носили процессы в общественно-полити­ческой, культурной жизни. Начавшаяся десталиниза­ция, курс на демократизацию советского общества не могли не вызвать оживления этой жизни. Но сами процессы демократизации имели вполне четкие пре­делы, определенные партийными установками.

Начало реабилитации. Пожалуй, первым свидетель­ством перемен в политическом курсе стал начавший­ся осенью 1953 г. процесс реабилитации репрессиро­ванных. К 1956 г. в целом по стране из лагерей и тюрем было освобождено и посмертно реабилитирова­но почти 16 тысяч человек. После XX съезда КПСС, на котором был осужден культ «личности» и взят курс на устранение «нарушений социалистической закон­ности», процесс реабилитации приобрел совершено иные масштабы. На свободу вышло более миллиона политических заключенных.

В республике во второй половине 50-х гг. реабили­тация коснулась сотен человек. Из наиболее известных партийных и государственных деятелей Татарстана были реабилитированы К.А. Абрамов, Г.Г. Байчурин, А.М. Давлетьяров, Г. И. Искандеров, А.К. Лепа, М.О. Ра­зумов, М.М. Хатаевич. Также посмертно были реабили­тированы деятели культуры Галимджан Ибрагимов, Ка­рим Тинчурин, Шамиль Усманов, многие другие. Вы­жить в лагерях и вернуться к творчеству смогли Хасан Туфан, Аяз Гилязов, Гурий Тавлин, Суббух Рафиков, Ибрагим Салахов, Евгения Гинзбург и др.

В 1956 г. Верховный суд ТАССР отменил приговор в отношении 33 осужденных по делу «Националисти­ческой контрреволюционной повстанческой органи­зации» («Крестьянский иттифак»). Было признано, что это дело явилось результатом грубой фальсификации. Оно было прекращено за отсутствием в действиях осужденных состава преступления.

Но процесс реабилитации в тот период носил неза­вершенный половинчатый характер. Так, ей не под­лежали репрессированные во время насильственной коллективизации, «борьбы с национал-уклонизмом», преследовавшиеся по религиозным мотивам. За мно­гими видными деятелями Татарстана 20-30-х гг. по-прежнему сохранялось зловещее по тем временам клеймо националистов, султангалиевцев. Наказания избежало большинство организаторов фальсифициро­ванных дел, организаторов и исполнителей каратель­ной политики.

Национальные проблемы. Определенная либерали­зация политического режима пробудила у татарской об­щественности надежду на изменение национальной по­литики. В этот период стали активно выступать за воз­рождение традиций своего народа, полноценное разви­тие его культуры многие её представители.

Наиболее радикальные требования исходили от на­циональной интеллигенции. Они были откровенно из­ложены в письме, которое еще до XX съезда КПСС груп­па творческих деятелей республики направила в ЦК КПСС. В нем наряду с вопросами культурного возрождения татар ставилась и проблема предоставления Та­тарстану статуса союзной республики. После же разоб­лачительной критики культа личности Сталина, прозву­чавшей с трибуны съезда, выступления интеллигенции умножились и усилились.

В 1956 г. на собрании партийно-хозяйственного ак­тива Бауманского района г. Казани об этой проблеме говорил писатель Г. Кашшаф. Отметив огромный вред сталинской политики в области исторических наук, ли­тературы и искусства, он выразил надежду, что «ЦК партии займется вопросом возможности преобразова­ния Татарии в союзную республику». Через год писа­тель Н. Фаттах направил письма руководителям стра­ны с требованием реорганизации Татарской автоном­ной республики в союзную республику. Его предыду­щие обращения в высшие инстанции республики были расценены как ошибочные. О несправедливости пребы­вания ТАССР в статусе автономной республики щла речь в письме читателей «Литературной газеты» Г. Энверова и Ш. Фахрульисламова.

Ущемленный статус автономной республики отра­жался даже на размерах гонораров. Гонорарные став­ки за художественные произведения, издаваемые в автономных республиках, были на четверть, а за дра­матические произведения наполовину меньше, чем в союзных республиках.

Общественность республики тревожила судьба татар­ского языка. В 50-е гг. сфера его применения стреми­тельно сужалась. Быстрые темпы роста промышленно­го развития приводили к соответственному росту го­родского населения в республике. В городах же сред­ством общения на производстве, в учреждениях все чаще становился русский язык. Начал резко снижаться авто­ритет национальных школ.

Повышение роли русского языка происходило в ущерб развитию других языков. Такие процессы на­растали во многих национальных регионах. Они были следствием политики центральных властей, которая проводилась под флагом растущей интер­национализации общественной жизни. Местные руководители вынуждены были исполнять идущие сверху указания.

Практически ежегодно на заседаниях Татарского об­кома ставился вопрос о необходимости улучшения пре­подавания русского языка в национальных школах. Это выглядело как забота государства о росте образователь­ного уровня татар. Ведь в отличие от союзных респуб­лик, приемные экзамены в вузы и техникумы здесь про­водились только на русском языке.

Сама же татарская школа, состояние дел с преподава­нием татарского языка оставались вне поля зрения вла­стей. Многие татарские школы ютились в неблагоустро­енных помещениях, не были укомплектованы квалифи­цированными учителями. В республике был отменен го­сударственный экзамен на аттестат зрелости по та­тарскому языку и литературе, ликвидированы корени-зированные группы в средних специальных учебных за­ведениях.

Многие татары-горожане, большинство которых со­ставляли недавние сельчане, не желали, чтобы у их де­тей, как в свое время у них, возникли проблемы из-за плохого знания русского языка. Видя бесперспективность совершенного знания татарского языка, даже предста­вители татарской творческой интеллигенции стали обу­чать своих детей в русских, школах.

В 1958 г. в Казани работало только 2 татарские и 17 смешанных школ, 80 % детей-татар — ее жителей — обучалось в русских школах. К концу 50-х гг. значение национальной школы стало быстро снижаться и в дру­гих городах и районных центрах республики. Количе­ство детей, обучавшихся в татарских школах, в целом по республике сократилось в несколько раз.

Атмосфера «оттепели», казалось бы, открывала воз­можности для решения этой проблемы. Многие пред­ставители татарской интеллигенции предлагали уже в детских садах создать отдельные татарские и русские группы. Проявлением наиболее радикальных настрое­ний стали предложения о том, чтобы запретить учиться татарам в русских школах.

Ситуация с татарским языком, татарской школой вызывала обеспокоенность и у ряда партийных работни­ков. Их стремление изменить ситуацию поддержал пер­вый секретарь Татарского обкома КПСС С.Д. Игнатьев, возглавивший его с 1957 г. Против предлагавшихся мер не возражали и в ЦК КПСС.

В мае 1958 г. состоялся пленум обкома КПСС. При­нятыми решениями предусматривалось обеспечить рез­кое повышение качества преподавания русского языка и литературы, укрепить материально-техническую, учеб­но-методическую базу татарских школ, улучшить состав преподавателей. Намечалась также организация по же­ланию абитуриентов приемных экзаменов в вузы и тех­никумы на татарском языке.

Однако вскоре в отношении национальной школы возобладали иные подходы. Осенью 1959 г. в Та­тарский обком партии из ЦК КПСС поступили запис­ка З.И. Муратова (в то время — работник аппарата ЦК КПСС, в 1944-1957 гг. первый секретарь Татарского обкома партии) и сопроводительное письмо. В записке доклад, с которым выступил на майском пленуме сек­ретарь обкома по идеологии К.Ф. Фасеев, был назван «крамольным», а его автор обвинен в национализме. В сопроводительном письме было предложено пересмот­реть решение пленума. Как отмечал в своих воспомина­ниях К.Ф. Фасеев, «записка Муратова и положительная реакция на нее ЦК отнюдь не случайны. Это отражение национальной политики, унаследованной от Сталина. Отрицательное отношение к национальным школам на­блюдалось не только у нас».

В январе 1960 г. пленум обкома без какого-либо об­суждения отменил свое прежнее решение. В том же году С.Д. Игнатьев был отозван в Москву. Первым секрета­рем Татарского обкома партии стал Ф.А. Табеев. На пле­нуме им было заявлено, что «проведение в жизнь этого ошибочного решения могло привести к национальной ограниченности, замкнутости, к снижению требователь­ности в работе татарских школ относительно глубокого изучения русского языка».

Не получили поддержки усилия языковедов, журна­листов, которые стремились отстоять чистоту татарско­го языка, противостоять процессу его искусственного обеднения в результате широкого использования ино­язычных терминов. Выражая официальную линию в раз­витии татарского языка, известный лингвист М.З. Заки-ев писал: «Пережитком прошлого и в некоторой степе­ни проявлением национальной ограниченности являет­ся мнимая забота о чистоте национального литературно­го языка. Не трудно представить себе, что бы получи­лось, если бы вместо новых заимствований, например, таких слов, как выключатель, нагрузка, прогресс, харак­теристика, эрудиция, новатор, обстановка, буровой, фи­зик, декада приняли бы как форму неудачные новооб­разования типа ычкындыргыч, йоклэнеш, алгарыш, сыйфатлама, кинбелемлек, яналыкка омтылуче, чол-ганыш, бораулау корылмасы, тэнви, ункэнлек; или вместо распространенных в народе слов политика, эко­номика, культура, редактор, союз возвратили их уста­ревшие эквиваленты типа сэяси, икътисади, мэдэни-ят, мохэррир, иттифак». В начале 60-х гг. была свер­нута работа терминологической комиссии. В то время либеральные тенденции «оттепели» угасали в обще­ственно-политической и культурной жизни всей стра­ны.

Советы, общественные организации. В период хру­щевских реформ под лозунгом «развития социалисти­ческой демократии» были предприняты определенные шаги по расширению прав Советов, профсоюзов. Тогда же создавались разнообразные общественные организа­ции на производстве, по месту жительства, советских органах. Многочисленные домкомы, уличкомы, женсо-веты, народные дружины, различные общественные фор­мирования на производстве призваны были способство­вать постепенному установлению коммунистических от­ношений в обществе. Однако демократизация носила де­коративный формальный характер. Ни одно из обще­ственных формирований не могло существовать и дей­ствовать без одобрения партийных и государственных органов.

Попытки создания действительно самостоятельных, вне партийного и комсомольского контроля, организа­ций немедленно пресекались. Такая попытка была пред­принята в финансово-экономическом институте. Труп­па студентов решила создать там дискуссионный кру­жок по политическим вопросам. Деятельность его очень скоро была запрещена, при этом его организаторы были исключены из института. Следом за этим серия партий­ных и комсомольских собраний с присутствием на них представителей райкомов, горкомов прошла в универ­ситете, химико-технологическом, сельскохозяйственном, ветеринарном институтах, где публичному разбиратель­ству подверглось поведение студентов, позволивших от­крытые критические высказывания в адрес руководства страны, республики, института.

Суровое наказание ждало тех, кто не только прояв­лял оппозиционные настроения, но и пытался действо­вать. Так, в августе 1957 г. был арестован автор листо­вок антисоветского содержания, прикрепленных на зда­нии Чистопольского городского Совета.

О непоследовательности, половинчатости либерального курса свидетельствовало и отношение к религии. В пе­риод «оттепели» была усилена атеистическая пропаган­да. Помимо идейной борьбы с религией запрещалось открывать мечети и церкви, публично проводить куль­товые мероприятия. Большинство верующих старалось скрыть свою религиозность и удовлетворяло свои куль­товые запросы дома, которые были сведены до миниму­ма, в основном ограничиваясь обрядами имянаречения и отпевания умерших.

По мере угасания импульса реформ, провала полити­ки «коммунистического скачка» в общественной жиз­ни нарастали такие негативные явления, как хулиган­ство, пьянство, тунеядство и т.п. Попытки направить об­щественную активность людей в идеологически задан­ном направлении оказывались неэффективными. В сво­ем выступлении на Пленуме Татарского обкома КПСС директор Госмузея В.М. Дьяконов, обращаясь к залу, спрашивал: «Как могло случиться, что в наши дни, у нас в советской стране уродливых размеров достигло хулиганство, имеется множество случаев недостойного по­ведения людей в быту, немало случаев преступности. Все эти явления надо квалифицировать антисоциаль­ными. Почему же мы дошли до этого? Что упустили в своей работе?»

Наука, образование, литература и искусство. Бур­ное развитие промышленности в республике способство­вало росту числа научных учреждений, призванных обес­печивать научно-технический прогресс в приоритетных отраслях народного хозяйства. В 1956 г. был создан Та­тарский нефтяной научно-исследовательский институт в Бугульме, вскоре ставший одним из ведущих НИИ в стране по проблемам нефти и газа. Научно-исследова­тельские учреждения создавались и во многих других отраслях промышленности, получивших развитие в рес­публике. В 1965 г. в республике насчитывалось 51 НИИ.

Многоплановый и разносторонний характер имела и система высшего и среднего специального образо­вания в республике. В 1965 г. в ТАССР действовало 11 вузов и 42 средних специальных учебных заведения. Достаточно развитой являлась и система профессиональ­но-технического образования, включавшая в том же году 72 учебные заведения. Повышался общеобразовательный уровень в республике. Этому способствовал начатый в 1958 г. переход на обязательное восьмилетнее обучение, в республике он был завершен в 1963 г.

После XX съезда, заметно оживилась и культурная жизнь. Пожалуй, наибольшую активность по возрожде­нию и дальнейшему развитию татарской культуры про­являли татарские писатели. Уже в мае 1956 г. на засе­дании правления Союза писателей были обсуждены на­болевшие вопросы татарской литературы. Главная тре­вога писателей выражалась в том, что, как отмечалось в его постановлении, «Таткнигоиздат» за последние годы начинает терять свое лицо, как национальное издатель­ство». На этом заседании план его изданий был пере­смотрен в сторону увеличения выпуска литературы та­тарских писателей. Писатели настойчиво ставили воп­рос об издании в Казани литературного иллюстрирован­ного журнала для молодежи.

В обстановке оттепели писатели настойчиво заявля­ли о необходимости большей свободы творчества. Изве­стный татарский писатель А. Еники в одном из своих выступлений, подвергшемся официальной критике, выс­казался против опеки творческих деятелей со стороны партийных органов. «Там, где есть принуждение, искус­ство погибнет», — утверждал он.

Разоблачение сталинских преступлений положило на­чало новому этапу в татарской поэзии. Об этом свиде­тельствовали произведения Сибгата Хакима, Салиха Бат-тала, Шарафа Мударриса, ряда других поэтов. Расширил­ся тематический диапазон произведений прозаиков. Ро­ман Нурихана Фаттаха «А как по-вашему?» рассказывал о жизни студенчества, нефтяникам республики посвятил свой роман «Клад» Г. Ахунов. Было издано в трех томах собрание сочинений М. Джалиля, подготовленное Гази Кашшафом. Шайхи Маннур выпустил сборник рассказов «Песня новая пришла», Гумер Баширов - сборник та­тарского фольклора «Тысяча и один мэзэк».

В период «оттепели» в творческую жизнь вступали но­вые поколения татарских композиторов. Замечательные песни и романсы создал Рустем Яхин. Энвером Бакиро-вым были написаны балет «Золотой гребень», музыкаль­ная комедия «Мелодия тальянки», Хуснуллой Валиулли-ным - опера «Самат», Аллагиаром Валиуллиным - сим­фония и симфоническая поэма. В этот период начали со­здаваться первые крупные произведения монументальной скульптуры. Авторами памятника Г. Тукаю стали скульп­торы С.С. Ахун, Л.Б. Кербель и Л.М. Писаревский.

Важные события произошли в жизни театров рес­публики. В 1956 г. Татарский театр оперы и балета им. Джалиля открыл свой сезон в новом здании. Театр им. Г. Камала был награжден орденом Ленина, а театр им. Качалова - орденом Трудового Красного Знамени. В начале 60-х гг. было открыто театральное училище.

В 1958 г. была учреждена премия имени Г. Тукая, которая ежегодно присуждалась за выдающиеся произ­ведения литературы, музыки, живописи, за лучшую ис­полнительскую деятельность. Первыми лауреатами пре­мии стали Фарид Яруллин (балет «Шурале»), Ахмед Файзи (роман «Тукай»), режиссер Ширияздан Сарымсаков, художник Анас Тумашев, актеры Халиль Абжали-лов, Асия Хайруллина и Фатых Кульбарисов (спектакль «Без ветрил»), художники Харис Якупов и Лутфулла Фаттахов (иллюстрации к татарским сказкам), режис­сер Нияз Даутов (постановка опер «Алтынчеч» и «Евге­ний Онегин»).

Заметным событием культурной жизни не только рес­публики, но и татарского народа, стала декада татарской литературы и искусства в Москве, проведенная в 1957 г. Были проведены недели, дни татарской литературы в Чу­вашской, Башкирской, Марийской АССР, Казахстане. Де­ятели искусства и литературы этих республик выступа­ли на сценических площадках Татарской республики.

Духовная атмосфера «оттепели» отличалась от ат­мосферы сталинских времен. Однако творческие иска­ния были строго регламентированы идеологическими ус­тановками. Художников призывали находить источник вдохновения в политике и идеологии коммунистичес­кой партии, продолжалась борьба против «идейных ша­таний». Чтобы побудить литераторов создавать «социа­листические по содержанию» произведения на современ­ные темы, их прикрепляли к промышленным предпри­ятиям. Из этой затеи ничего не вышло. Как отмечалось в информации председателя КГБ в 1960 г., «из прикреп­ленных Р. Ишмуратов (компрессорный завод), С. Баттал (завод № 16) и Г. Хузи (Химстрой) и другие до сего времени не написали ни одной строчки».

К началу 60-х гг. по мере свертывания и без того огра­ниченных либеральных преобразований, творческих дея­телей республики все чаще одергивали «за нездоровые суж­дения об ущемлении интересов татарского народа». Осуж­далась отстраненность художественной интеллигенции от официальной идеологии, усиливался контроль за её дея­тельностью. В докладной, направленной секретарю Татар­ского обкома КПСС СП. Игнатьеву в 1960 г., говорится: «Многие татарские писатели слабо занимаются вопросами овладения марксистско-ленинским мировоззрением, мало проявляют участия в общественных мероприятиях. (...) Как деталь характерно отметить, что в демонстрации трудящихся 7 ноября 1959 года из Союза писателей уча­ствовало всего 3 человека».

В октябре 1960 г. на пленуме Татарского обкома были признаны порочными в идейно-художественном отно­шении произведения Г. Минского «Весеннее пробуж­дение», Ш. Хусаинова «Муки любви», X. Камалова «Го­рение», К. Латыпова «Родная земля» и «Солдаты». В 1961 г. было прекращено присуждение премии им. Г. Ту­кая. Ее новые лауреаты появились лишь через пять лет.

Неодобрительное отношение властей вызывало обраще­ние татарских гуманитариев к дореволюционной темати­ке. Так, в одной из справок, составленной на основе про­верки тематики исследований в начале 60-х гг., говори­лось: «Значительная часть дипломных работ, выполняе­мых студентами, относится к исследованиям дореволюци­онного периода. Работая над этими темами, студенты са­мостоятельно изучают статьи из дореволюционных перио­дических изданий и книги того периода, в которых выс­казывается немало реакционных, националистических взглядов. Чтение такой литературы при еще недостаточ­ной политической подготовке студентов отрицательно вли­яет на формирование их научно-политических воззрений». Далее приводился список студентов, работавших по доре­волюционной проблематике с подробными сведениями про­читанной ими литературы. Все это говорило о том, что августовское постановление 1944 г. оставалось в силе.

Таким образом, общественно-политическая и куль­турная жизнь республики отразила всю непоследователь­ность, противоречивость курса на демократизацию. Ожив­ление этой жизни происходило в рамках сложившейся системы, которая лишь в некоторой степени была зат­ронута либеральными веяниями.

Вопросы и задания

1. Расскажите о начале процесса реабилитации репрессированных в республике. Дайте оценку этому процессу. 2. Как решались национальные проблемы в Татарской респуб­лике в период «оттепели»? 3. Охарактеризуйте основные на­правления развития языковой политики в республике. 4. В чем проявилось оживление общественно-политической жиз­ни республики? 5. Как бы вы ответили на вопрос, поставленный В.М. Дьяконовым? 6. Расскажите о достижениях в разви­тии науки, образования, культуры в республике. 7. Сравните обстановку в области литературы и искусства в первое после­военное десятилетие и в период «оттепели». К каким выводам на примере творчества художественной интеллигенции респуб­лики вы пришли?