Сборник Киберперступности. Киберпреступность риски и угрозы
 Скачать 2.01 Mb.
|
|
Список литературы 1. Волкова М. А., Ленковская Р. Р., Кулешов Г. Н., Незнамова А. А., Туркин М. М., Жестеров П. В., Савцова Н. А. Гражданско-правовое регулирование охраны и защиты авторских прав в сети Интернет. М., 2019. 2. Тумаков А. В., Терехов М. Г. Создание финансовых пирамид с использованием цифровых активов // Вестник экономической безопасности. 2020. № 3. С. 91–94. К. С. Павкова ЭЛЕКТРОННЫЕ СРЕДСТВА ПЛАТЕЖА КАК ПРЕДМЕТ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ Аннотация: В статье рассматривается новый подход к трактовке понятия предмета преступлений против собственности, исследуется правовой статус «элек- тронных» средств платежей, в том числе криптовалют в России. Затронуты граж- данско-правовые и уголовно-правовые аспекты этого явления. Отмечается, что законодательство умалчивает о правовом статусе криптовалют, а теория и судебная практика не выработали единого подхода. Ключевые слова: предмет преступления, хищение, криптовалюта. ELECTRONIC MEANS OF PAYMENT AS A SUBJECT OF CRIMES AGAINST PROPERTY Abstract: The article considers a new approach to the interpretation of the concept of the subject of crimes against property, examines the legal status of “electronic” ways of payment, including cryptocurrencies, in Russia. The civil and criminal aspects of this phenomenon are touched upon. It is noted that the legislation is silent about the legal status of cryptocurrencies, and theory and judicial practice have not developed a single approach. Keywords: subject of crime, theft, cryptocurrency. Цифровизация вкупе с удешевлением средств автоматизированной обработки (передачи) данных и экспонентным ростом числа пользова- телей современными технологиями предоставила криминальному миру новые возможности, что вызвало рост числа совершаемых преступле- ний. Ответом стала законодательная дифференциация уголовной ответ- ственности за так называемые киберпреступления, что позволило уточ- нить предметы новых видов хищений. 32 Киберпреступность: риски и угрозы Совершение киберпреступлений одновременно в двух мирах – эко- номическом и информационно-технологическом определяет их социаль- но-правовую сущность. Для указанных составов преступлений обяза- тельным признаком выступает наличие предмета 1 , которым могут быть, согласно ГК РФ, имущество и вещно-правового характера, и «бестеле- сное», в том числе имущественные права, включая безналичные денеж- ные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права. В этой связи возникает вопрос о возможности признания предметом компью- терных хищений электронных денежных средств и криптовалюты. Основным отличием между электронными и безналичными денеж- ными средствами является наличие (у безналичных) либо отсутствие (у электронных) банковского счета, на который зачисляются и с которого переводятся денежные средства, что не имеет принципиального значе- ния для уголовного права, что подчеркивается в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48, в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 года № 32. Также на практике суды относят безналичные и электронные денежные средства к имуществу, а не к праву на имущество, в связи с этим прак- тика относит их к предметам хищения, а не к мошенничеству в форме приобретения права на имущество (нашло отражение в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48). Т аким образом, Верховный суд фактически отверг содержащийся в учении о хищении физический признак имущества 2 . Вышеуказанный подход способствует более эффективному применению норм об ответственно- сти за хищения 3 В соответствии с ч. 2 ст. 1 Федерального закона № 259-ФЗ цифро- выми финансовыми активами признаются «цифровые права, включаю- щие денежные требования, возможность осуществления прав по эмис- сионным ценным бумагам, права участия в капитале непубличного акционерного общества, право требовать передачи эмиссионных ценных 1 См.: Бохан А. П., Лиманцева Т. И. Правовое регулирование компьютерной информации как объекта уголовно-правовой охраны // Юристъ-Правоведъ. 2015. № 3 (70). С. 38–42. 2 Общепринятой считается позиция, согласно которой предметом хищения может быть только имущество, отвечающее вещному (имеет определенную физиче- скую форму); экономическому (обладает объективной экономической стоимостью); юридическому (чужое для виновного) признакам. 3 См.: Архипов А. В. Ответственность за хищение безналичных и электрон- ных денежных средств: новеллы законодательства // Уголовное право. 2018. № 3. С. 4–9. 33 Раздел I. Секция «Правовая оценка киберпреступности» бумаг, предусмотренные решением о выпуске цифровых финансовых активов, выпуск, учет и обращение которых возможны только путем внесения (изменения) записей в информационную систему на основе распределенного реестра, а также в иные информационные системы». Из определения, закрепленного в ч. 3 ст. 1 Федерального Закона № 259- ФЗ, вытекает ряд признаков цифровой валюты: • представляет собой совокупность электронных данных (цифро- вого кода или обозначения); • существует в безналичной, электронно-цифровой форме и содержится в информационной системе; • может быть принята в качестве средства платежа, не являюще- гося денежной единицей РФ, иностранного государства и (или) международной денежной или расчетной единицей, но при этом может быть принята в качестве инвестиций; • в отношении цифровой валюты отсутствует лицо, обязанное перед их обладателем, за исключением оператора и (или) узлов информационной системы, обязанных обеспечивать соответ- ствие порядка выпуска электронных данных и осуществления в их отношении действий по внесению (изменению) записей в такую информационную систему. На основании ч. 11 ст. 1 Федерального закона № 259-ФЗ можно сделать вывод, что цифровые финансовые активы и цифровые валюты имеют особую правовую природу и не являются безналичными или электронными денежными средствами, а также не относятся к бездо- кументарным ценным бумагам, то есть законодатель расширил понятие и виды цифровых прав: к ним относятся не только утилитарные циф- ровые права, существующие в рамках цифровой инвестиционной плат- формы, но и финансовые активы – денежные требования, права по эмис- сионным ценным бумагам, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг. К цифровым финансовым активам относятся и корпора- тивные права – право участия в капитале непубличного акционерного общества. Основное различие можно представить следующим образом: наличные денежные средства выпускаются в виде банкнот, каждая из которых имеет уникальный номер, а безналичные – существуют в виде записей на счетах в банках, а цифровой рубль имеет форму кода в специальном электронном кошельке, открытом в платежной системе Банка России. Квалификация деяний, связанных хищением криптовалюты (регу- лирование которой было предусмотрено в проекте № 259-ФЗ, однако 34 Киберпреступность: риски и угрозы впоследствии «выпавшее» из него), наиболее успешным примером которой является «биткоин», в настоящее время вызывает определенные сложности. Следует согласиться с А. А. Попиковым, что «виртуальная экономика – составная часть инновационной экономики, а Bitcoin явля- ется финансовым инструментом виртуальной, инновационной экономи- ки» 1 . Возвращаясь к признакам предмета хищения, отметим, что экономи- ческий признак свойственен криптовалюте, так как есть курс «биткоина» к официальным валютам, существует возможность использования крипто- валюты как средства платежа за товары или услуги (на Amazon, Ebay). Юридический признак также присущ криптовалюте, поскольку, несмотря на обезличенность электронных кошельков, они принадлежат определен- ному пользователю и является чужим для всех остальных. Судебная практика о хищении криптовалют показывает, что право- применители преимущественно отказывают в возбуждении уголовных дел, так как в традиционном понимании отсутствует предмет хище- ния. Например, Н. С. Шатихина полагает, что современное уголовное право использует узкое понимание имущества, поэтому криптовалюту к нему нельзя отнести, как нельзя отнести и к платежным средствам 2 Э. Л. Сидоренко ссылается на то, что криптовалюта не может быть объектом гражданских прав ввиду отсутствия правовых гарантий для участников сделки, следовательно, нет состава кражи 3 . Такую позицию можно встретить и в иных отраслях права. Например, Арбитражный суд г. Москвы указывает, что криптовалюта не относится к объектам граж- данских прав и находится вне правового поля РФ, так как ее правовая природа законодателем не определена 4 Тем не менее мы полагаем, что наиболее правильно и дальновидно рассматривать криптовалюту как иное имущество 5 , а, следовательно, 1 См.: Попиков А. А. Криптовалюта Bitcoin как финансовый инструмент вир- туальной экономики // Вопросы инновационной экономики. 2016. № 2. С. 89. 2 См.: Шатихина Н. Несколько ремарок к вопросу о криптовалюте как пред- мете хищения. URL: https://zakon.ru/blog/2017/10/18/neskolko_remarok_k_voprosu_o_ kriptovalyute_kak_predmete_hischeniya#comment_415739 (дата обращения: 16.01.2021). 3 См.: Сидоренко Э. Л. Криминальное использование криптовалюты: между- народные оценки. URL: http://lexandbusiness.ru/view-article.php?id=8675 (дата обра- щения: 16.01.2021). 4 См.: Коренная А. А., Тыдыкова Н. В. Криптовалюта как предмет и сред- ство совершения преступлений // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13. № 3. С. 409. 5 См.: Егорова М. А., Кожевина О. В. Место криптовалюты в системе объектов гражданских прав // Актуальные проблемы российского права. 2020. Т. 15. № 1 (110). С. 81–91. 35 Раздел I. Секция «Правовая оценка киберпреступности» распространять на нее уголовно-правовую защиту. В судебной практике данная тенденция, учитывая опыт зарубежных стран, только начинает получать свое развитие. Например, Постановлением арбитражного апел- ляционного суда от 7 мая 2018 года криптовалюта была включена в кон- курсную массу должника и определена именно как иное имущество 1 Также стоит отметить, что в Конвенции против транснациональной организованной преступности 2000 года под имуществом понимаются «любые активы, материальные или нематериальные, движимые или недвижимые, выраженные в вещах или в правах, а также юридические документы или акты, подтверждающие право на такие активы или инте- рес в них» 2 . Кроме того, сложно не согласиться с мнением В. В. Хилюты о том, что уголовное право охраняет фактически сложившиеся обще- ственные отношения независимо от наличия соответствующих кон- струкций в цивилистике 3 . ЕСПЧ в одном из решений отметил, что теория собственности не ограничивается материальными вещами 4 : для опреде- ления принадлежности какого-то объекта объектом права собственно- сти, необходимо исходить из финансовых интересов и экономической стоимости 5 . Считаем, что это шаг для формирования нового подхода к пониманию предмета хищений. Еще одним аргументом преодоления общепринятого понимания предмета хищения является форма крипто- валюты – цифровой код (что уже свойственно для цифровой валюты). Кроме того, в судебной и следственной практике безналичные денежные средства признаются предметом хищений, несмотря на отсутствие физи- ческого признака и специфическую форму, о чем было сказано ранее. Таким образом, в современных условиях уже созданы предпо- сылки для постановки вопроса о признании криптовалюты предметом 1 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 года № 09ап-1416/2018 по делу № 40-124668/2017 // СПС «Консультант Плюс». 2 Конвенция против транснациональной организованной преступности: при- нята в 15.11. 2000 резолюцией 55/25 на заседании 55-й сессии Генер. Ассамблеи ООН // Собрание законодательства РФ. 2004. № 40. Ст. 3882. 3 Хилюта В. В. Криптовалюта как предмет хищения (или к вопросу о пере- форматировании предмета преступлений против собственности) // Библиотека уго- ловного права и криминологии. 2018. № 2 (26). С. 67–68. 4 Понятием «имущество» (property) в контексте ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод охватывается все, что обла- дает экономической ценностью для участников гражданского оборота и допускает переход от одного лица к другому. 5 Решение Европейского суда по правам человека от 18.09.2007 по вопросу приемлемости жалоб № 25379/04, № 21688/05, № 21722/05 и № 21770/05 // ИПО «Гарант». 36 Киберпреступность: риски и угрозы хищений, а в условиях отсутствия регулятивного законодательства криптовалюту можно рассматривать как иное имущество при определе- нии предмета киберпреступлений. Список литературы 1. Архипов А. В. Ответственность за хищение безналичных и электронных денеж- ных средств: новеллы законодательства // Уголовное право. 2018. № 3. С. 4–9. 2. Бохан А. П., Лиманцева Т. И. Правовое регулирование компьютерной инфор- мации как объекта уголовно-правовой охраны // Юристъ-Правоведъ. 2015. № 3 (70). С. 38–42. 3. Егорова М. А., Кожевина О. В. Место криптовалюты в системе объектов гражданских прав // Актуальные проблемы российского права. 2020. Т. 15. № 1 (110). С. 81–91. 4. Коренная А. А., Тыдыкова Н. В. Криптовалюта как предмет и средство совер- шения преступлений // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13. № 3. С. 408–415. 5. Попиков А. А. Криптовалюта Bitcoin как финансовый инструмент виртуальной экономики // Вопросы инновационной экономики. 2016. № 2. С. 89–106. 6. Сидоренко Э. Л. Криминальное использование криптовалюты: международные оценки. URL: http://lexandbusiness.ru/view-article.php?id=8675 (дата обращения: 16.01.2021). 7. Хилюта В. В. Криптовалюта как предмет хищения (или к вопросу о переформа- тировании предмета преступлений против собственности) // Библиотека уголов- ного права и криминологии. 2018. № 2 (26). С. 58–68. 8. Шатихина Н. Несколько ремарок к вопросу о криптовалюте как предмете хищения. URL: https://zakon.ru/blog/2017/10/18/neskolko_remarok_k_voprosu_o_ kriptovalyute_kak_predmete_hischeniya#comment_415739 (дата обращения: 10.02.2021). 37 Раздел I. Секция «Правовая оценка киберпреступности» Д. Д. Добровольский АНАЛИЗ ПРИЗНАКА ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СЕТИ ИНТЕРНЕТ КАК ЭЛЕМЕНТА ОБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ В ДИСПОЗИЦИЯХ НОРМ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УК РФ Аннотация: Статья посвящена анализу признака использования информацион- но-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет как обязательного и факуль- тативного элемента объективной стороны преступления. Предложены пути решения существующих проблем, возникающих при квалификации деяния по данному признаку. Ключевые слова:информационно-телекоммуникационные сети, сеть Интернет, способ преступления. ANALYSIS OF THE SIGN OF USING THE INTERNET AS AN ELEMENT OF THE OBJECTIVE SIDE IN THE DISPOSITIONS OF THE RULES OF THE SPECIAL PART OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION Abstract:The article focuses on the most common issues arising from the determination of the nature of the crime in which the internet is a determining or constitutive factor. The article also proposes ways of soling the aforementioned issues. Keywords:information and telecommunication networks, internet, method of crime. В последнее время можно все чаще слышать о необходимости регу- лирования интернет-пространства, об особой общественной опасности преступлений, совершаемых с использованием сети Интернет. Такие заявления зачастую не подтверждены серьезными умозаключениями, но законодатель, поддерживая опасения общества, добавляет в составы Особенной части УК РФ такой признак объективной стороны, как использование информационно-телекоммуникационных сетей, вклю- чая сеть Интернет. На сегодняшний день данный признак содержится в 20 нормах Особенной части УК РФ. Для простоты восприятия далее в работе будет употребляться термин «использование сети Интернет» в качестве замены формулировки «использование информационно-те- лекоммуникационных сетей (включая сеть Интернет)» и ее аналогов. Это связанно, во-первых, с отсутствием единой формулировки данного признака объективной стороны в тексте норм Особенной части УК РФ, а во-вторых, с тем фактом, что абсолютное большинство совершаемых преступлений с использованием указанного способа, совершаются в сети Интернет, как в самой крупной и распространенной информаци- онно-телекоммуникационной сети. 38 Киберпреступность: риски и угрозы Несмотря на то, что законодатель употребляет в диспозиции норм признак «использование сети Интернет» при описании объективной стороны ряда преступлений, существуют деяния, при совершении кото- рых характерно использование этой Сети, хотя указание на такой спо- соб в самом составе отсутствует. Этот факт не препятствует привлече- нию к уголовной ответственности лиц, совершивших деяние, указанное в диспозиции рассматриваемых составов с помощью сети Интернет. В абсолютном большинстве составов УК РФ в диспозициях содер- жится открытый перечень способов совершения преступления, поэтому отсутствие указания на какой-либо способ не является препятствием для привлечения к уголовной ответственности. Тем не менее в отдельных случаях законодатель указывает признак совершения деяния с использо- ванием сети Интернет как в общем составе, так и квалифицированном. Само по себе перечисление ряда типичных способов совершения пре- ступления в диспозициях норм Особенной части УК РФ является мерой вполне утилитарной, так как уголовный закон, как никакой другой, дол- жен быть понятен для максимально широкого круга лиц, но из-за того, что такое уточнение отсутствует в сходных составах, это может созда- вать дополнительные трудности для восприятия права. В качестве при- мера следует привести составы преступлений, предусмотренные ст. 148 УК РФ «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий» и ст. 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно уни- жение человеческого достоинства». В первом случае указание на сеть Интернет отсутствует, тогда как во втором –использование этой Сети выделено отдельно. Можно привести еще ряд примеров преступлений, которые могут совершаться с использованием сети Интернет, но в дис- позиции соответствующих норм указание на это отсутствует, например, ст. 146, ст. 237, ст. 283 УК РФ и др. Что касается квалифицированного признака использования сети Интернет, то возникает вопрос, почему законодатель рассматривает данный признак как повышающий степень общественной опасно- сти деяния. В первую очередь на что обращается особое внимание, это публичность. Предполагается, что преступления, при совершении которых используется сеть Интернет, воздействуют на неопределенно большое количество лиц, что повышает общественную опасность их деяний. Рассмотрим эту проблему на примере составов квазисоучастия в самоубийстве, которые были приняты на волне моральной паники, возникшей именно из-за влияния посторонних лиц на несовершенно- летних посредством сети Интернет. Статьи 110, 110.1 и 110.2 УК РФ 39 Раздел I. Секция «Правовая оценка киберпреступности» содержат такие квалифицирующие признаки, как «в публичном высту- плении, публично демонстрирующемся произведении, средствах мас- совой информации или информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть Интернет)». Совершение преступления публично пред- полагает, что оно совершается в присутствии хотя бы одного третьего лица. Публичная форма доведения до самоубийства значительно повы- шает общественную опасность преступления. Человек – существо общественное. Публичная оценка приобретает в глазах потерпевшего особое значение 1 . Необходимо отметить, что большинство примеров общественно опасного поведения, из-за которых в УК РФ были вве- дены указанные нормы, заключались в непосредственном воздействии на несовершеннолетнего в личных сообщениях, а «публичность» как признак отсутствовала. Можно сделать вывод, что не любое использова- ние сети Интернет, а только сопряженное с публичностью, может быть основанием для квалификации деяния по данному признаку. Выделяют и другие причины повышения общественной опасности деяния при использовании сети Интернет как характеристики объектив- ной стороны преступления. Использование информационно-телекомму- никационных сетей, включая сеть Интернет, при совершении преступле- ния повышает его степень общественной опасности за счет упрощения совершения деяния, анонимности преступников, а также массовости, быстроты и глубины проникновения негативного информационного воз- действия на общество 2 . Что касается анонимности, то ее присутствие не обязательно. Лицо может совершать преступление и с авторизован- ного аккаунта, с привязанным номером телефона, настоящим именем и т. д. Рассматриваемые нами составы могут устанавливать уголовную ответственность за выраженное мнение, поэтому такая ситуация вполне может иметь место. Также необходимо отметить, что преступления, совершаемые с использованием сети Интернет, оставляют более устой- чивые следы, что усложняет сокрытие такого преступления. Таким обра- зом, в зависимости от конкретной ситуации, признак использования сети Интернет либо должен учитываться, либо не должен. Рассмотрим, насколько целесообразно нахождение данного признака в тексте норм Особенной части УК РФ. 1 Комментарий к Уголовному кодексу РФ в 4 т. Т. 2. Особенная часть. Разделы VII–VIII. С. 63. URL: https://biblio-online.ru/bcode/434549 (дата обращения: 13.01.2021). 2 Косарев М. Н. Информационно-телекоммуникационные сети как при- знак преступления // Вестник уральского юридического института МВД России. Екатеринбург: Уральский юридический институт МВД России. 2014. № 2. С. 56. 40 Киберпреступность: риски и угрозы Согласно п. 4 Постановления Пленума ВС РФ «О судебной прак- тике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направлен- ности» под публичными призывами следует понимать выраженные в любой форме (например, в устной, письменной, с использованием технических средств) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности. Вопрос о публичности призывов должен разрешаться судами с учетом места, способа, обста- новки и других обстоятельств дела 1 . С учетом такого широкого понима- ния признака публичности возникает сомнение в необходимости отдель- ного указания на использование сети Интернет. Например, предлагается отказаться от конкретизации форм публичного совершения преступле- ния, а вместо их оставить формулировку «совершенное публично» без других уточнений 2 В 2012 году способ использования сети Интернет был добавлен в состав, предусмотренный ст. 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». В после- дующие годы к уголовной ответственности по измененной ст. 282 УК РФ был привлечен ряд лиц, что вызвало резкий общественный резонанс. Это привело к последующей декриминализации совершения данного преступления впервые, но поскольку административный деликт имеет уголовно-правовую природу, только менее пенализированный, полной декриминализацией это назвать нельзя. Этот пример еще р аз показы- вает, что не во всех случаях использование сети Интернет свидетель- ствует о большей общественной опасности содеянного. Считаем, что деяния, заключающиеся в высказывании собственного мнения, не явля- ются общественно опасными, а из-за специфических условий взаимо- действия людей в сети Интернет, в том числе либо из-за несерьезного отношения к высказываемому, либо из-за возможной привычки резко высказываться вне интернет-пространства, лицу назначается более суровое наказание, хотя о повышенной общественной опасности в этом случае можно говорить весьма условно. По какой-то причине законо- датель не стал указывать использование сети Интернет и СМИ в каче- стве квалифицирующего признака по данному составу. Многие составы 1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 (ред. от 20.09.2018) «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экс- тремистской направленности». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_115712/ (дата обращения: 13.01.2021). 2 Бычков С. Н. Публичность как признак объективной стороны в престу- плениях против личности // Скиф. Вопросы студенческой науки. СПб.: Санкт- Петербургский университет МВД России. 2017. № 2. С. 129. 41 Раздел I. Секция «Правовая оценка киберпреступности» преступлений, касающиеся осуждения за высказывания, вне сети Интернет было бы тяжело доказать, а в условиях использования такой Сети все доказательства, как уже было отмечено ранее, сохранены. В составах, где публичность является составообразующим при- знаком (например, ст. 205.1, 280, 280.1 УК РФ), в качестве квалифи- цирующего признака выступает использование СМИ либо информа- ционно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет. Получается, что законодатель приравнивает СМИ к любой интер- нет-площадке, которая может массовостью и не обладать. Деяния, подпадающие под признаки рассматриваемых составов, могут проис- ходить в закрытых группах, каналах, форумах, куда не имеет доступа широкий круг лиц, но вместе с этим будут обладать ограниченной, но публичностью. Но почему в этом случае такое деяние будет иметь повышенную общественную опасность, чем просто публичные дей- ствия, представляется неясным. Таким образом, следует признать, что такой признак объективной стороны деяния, как использование сети Интернет в тексте Особенной части УК РФ не раскрывается должным образом. Внутри этого признака как элемента объективной стороны преступления можно выделить мно- жество отдельных специфических способов, каждый из которых будет свидетельствовать о большей или меньшей степени общественной опас- ности совершенного деяния. Способ, связанный с публичностью, можно оставить без избыточного уточнения при использовании сети Интернет. Если общественная опасность по тем или иным составам усиливается из-за каких-то иных факторов, где сеть Интернет играет существен- ную роль, то именно эти обстоятельства и следует указать в статьях Особенной части УК РФ. Необходимо либо более четко раскрывать в тексте Особенной части способ использования сети Интернет, с указа- нием тех специфических признаков, которые повышают общественную опасность соответствующего деяния, либо не применять формулировку «использование сети Интернет» вовсе, а ограничиться только общими признаками, такими как публичность или использование СМИ. |