Книга 11 Долгожданный любовник
 Скачать 2.76 Mb.
|
|
Глава 50 Внизу, в смотровой комнате клиники, Куину казалось, будто он завис в воздухе, взлетел очень высоко. И не в «Сессне», которая-вот-вот-упадет, с раненным братом в заднем отсеке. – Прости, ты не могла бы повторить? Док Джейн улыбнулась, подкатив столик к койке. Куин краем глаза отметил, что на нем лежало, но был более сосредоточен на том, что могло или не могло вылететь изо рта терапевта. – Вы все еще беременны. Уровень ее гормонов в два раза выше, как и должно быть, кровяное давление идеально, сердечный ритм замечательный. И по-прежнему нет кровотечения, верно? Когда терапевт посмотрела на Лейлу, та покачала головой, выражение на ее лице было таким же ошеломленным, каким он себя чувствовал. – Совсем нет. Куин немного прошелся, рука запуталась в волосах, мозг судорожно соображал. – Я не понимаю этого… в смысле, именно этого я и хочу… мы хотим… но я не понимаю, почему она… с Спустившись в ад на «американских горках», абсолютно обезоруживающим стал обратный подъем на землю. Док Джейн покачала головой. – Скорее всего, это ничем не поможет, но Элена тоже еще не сталкивалась ни с чем подобным. Поэтому я понимаю твое смятение и, более того, лучше тебя знаю, насколько предательской может быть надежда. Сложно давать оптимистичные прогнозы после того, что вы пережили. Блин, шеллан Ви была далеко не глупа. Куин сосредоточился на Лейле. Избранная была в свободном белом халате, не таком, что она носила, будучи в священной секте женщин Девы-Летописецы. Это был повседневный банный халат, а под ним – больничная сорочка с красными и розовыми сердечками на белом фоне. А на тележке? Вроде как соленые крекеры и упаковка из шести банок имбирной газировки «Канада Драй». К слову о лекарствах без рецепта. Док Джейн открыла крекеры. – Я знаю, еда – последнее, о чем ты думаешь. – Она протянула один из слоеных соленых квадратиков. – Но если съешь это и запьешь содой? В животе все устаканится. И, вот так неожиданность, так и вышло. В итоге Лейла съела полпачки и выпила две зеленые бутылочки. – Действительно помогло? – пробормотал Куин, когда Избранная откинулась на подушки со вздохом облегчения. – Ты даже представить себе не можешь. – Лейла положила руку на живот. – Чтобы не потребовалось, я сделаю это, выпью или съем. – Тошнота действительно настолько сильная, да? – Дело не во мне. Мне все равно, даже если меня будет тошнить следующие восемнадцать месяцев, главное, чтобы ребенок был в порядке. Я просто боюсь, что из-за рвотных позывов я потеряю… ну, вы понимаете. Окей, у всех, кто считал женщин слабым полом, не в порядке с головой. Он посмотрел на Дока Джейн. – Что нам сейчас делать? Доктор пожал плечами. – Мой совет? Довериться симптомам и результатам анализов, в ином случае, вы просто сойдете с ума. Тело Лейлы управляло и управляет процессом. Если в настоящий момент нет ни одного признака выкидыша, и есть все основания полагать, что беременность протекает благоприятно? Тогда сделайте глубокий вдох и живите дальше. Загадывая слишком наперед и рискуя увязнуть в мыслях о предыдущих днях? Вы не сможете пережить все это без вреда. Истина, подумал Куин. Телефон доброго доктора зазвонил. – Погодите секунду… черт. Я должна осмотреть доджена, которая порезала руку прошлой ночью. Лейла, насколько я могу сказать, нет медицинских оснований оставаться здесь. Но я не хочу, чтобы ты покидала особняк следующие пару ночей. Поживешь немного под нашим надзором, хорошо? – Безусловно. Спустя мгновение Док Джейн ушла, и Куин оказался в полной растерянности. Он хотел помочь Лейле вернуться в особняк, но она же не калека, ради всего святого. И, тем не менее, ему хотелось носить ее на руках… до самого конца этой гребаной беременности. Он прислонился к шкафчикам из нержавеющей стали. – Мне хочется каждые две минуты спрашивать, как твое самочувствие. Лейла тихо рассмеялась. – Со мной то же самое. – Ты хочешь вернуться в дом? – Знаешь… на самом деле, нет. Здесь я… – она оглянулась по сторонам. – Чувствую себя безопасней, честно говоря. – Понимаю. Тебе что-нибудь нужно? Она кивком указала на маленький поднос со средствами от тошноты. – Пока у меня есть это, я в порядке. И ты можешь со спокойной совестью идти сражаться. Куин нахмурился. – Я собирался остаться… – И что? Я не прошу тебя уйти, ни в коем случае. Но мне кажется, что я просто посижу здесь без дела. Если что-то произойдет, я могу позвонить тебе, и ты сразу же вернешься домой. Куин подумал о том, куда Братство и все воины направляются в середине ночи: встреча Совета. Если речь шла о стандартной ночи сражений, он, вероятно, остался бы дома. Но когда Роф выходит в свет для встречи с теми козлами из Глимеры? – Хорошо, – медленно ответил он. – Телефон всегда со мной, и я предупрежу всех, что если ты позвонишь, я сразу исчезну. Лейла сделала глоток имбирной газировки, а потом уставилась на кружку, будто наблюдая, как пузырьки поднимаются из-подо льда. Он вспомнил их состояние прошлой ночью, у Хэйверса… бесконтрольные, напуганные, в глубокой печали. Все еще может ухудшиться, напомнил он себе. Слишком рано расслабляться. И все же он не мог сдержаться. Стоя в комнате, покрытой плиткой, с запахом дезинфицирующего Лизола в носу, с впивающимся в задницу краем раковины, к которой он прислонился… Куин осознал, что именно в этот момент он полюбил своего ребенка. Прямо здесь, прямо сейчас. Как мужчина связывается со своей женщиной, так и отец – со своим ребенком… и, следовательно, его сердце широко раскрылось, впуская эти чувства: ответственность, пришедшая с решением попытаться завести ребенка; страх потерять их, который, он был готов поспорить, никогда не уйдет; радость от того, что что-то останется на Земле после твоей смерти; нетерпение увидеть его лично; отчаянное желание держать его на своих руках, смотреть в глаза, дарить всю свою любовь. – Если ты не возражаешь… я могу прикоснуться к твоему животу? – спросил он слабым голосом. – Ну разумеется! Ты не должен спрашивать. – Лейла откинулась назад с улыбкой. – Он ведь отчасти и твой, ты же знаешь. Куин нервно потер руки, подойдя к столу. Естественно, он прикасался к Лейле во время жаждущего периода, и после, проявляя заботу, когда это требовалось. Он никогда не думал прикоснуться к своему ребенку. Куин словно издалека наблюдал, как его боевая рука тянется вперед. Господи, кончики его пальцев дрожали как сумасшедшие. Но они мгновенно успокоились, когда он прикоснулся к ней. – Я здесь, – сказал он. – Папочка рядом. Я никуда не уйду. Просто дождусь, когда ты будешь готов появиться на свет, а потом мы с твоей мамой будем заботиться о тебе. Поэтому держись, хорошо? Делай, что надо, а мы подождем, сколько потребуется. Свободной рукой он взял ладонь Лейлы и положил на свою собственную. – Твоя семья здесь. Ждет тебя… и мы любим тебя. Было смешно разговаривать с комочком клеток. Но он не мог сдержаться. Слова, действия… они принадлежали ему, и вместе с тем исходили из совершенно незнакомого ему места. Но они были правильными. Именно так… должен поступать отец. *** Сороковой для левой руки. На месте. Сороковой для правой. На месте. Запасные патроны на ремне талии. На месте. Кинжалы, оба, в ножнах на груди. На месте. Кожаная куртка… Раздался стук в дверь, и Блэй выглянул из гардеробной. – Войдите? Когда вошел Сэкстон, он натянул куртку на плечи и повернулся. – Хэй. Как ты? Что-то произошло. Мужчина мгновенно прошелся взглядом по его «рабочему костюму», как они однажды прозвали его, беспокойство заставило Сэкстона поднять глаза; но с другой стороны, казалось, он никогда не чувствовал себя комфортно рядом с оружием. – Собираешься на поле боя, да? – пробормотал мужчина. – На самом деле на встречу с Советом. – Не знал, что необходимо столько оружия в качестве аксессуаров. – Новая эра. – Да, воистину. Повисла длинная пауза. – Как ты? Сэкстон окинул комнату взглядом. – Я хотел быть тем, кто скажет тебе. О блин. Сейчас-то что? Блэй сглотнул ком. – О чем? – На какое-то время я покидаю этот дом… ухожу в отпуск, так сказать. – Он выбросил руку вперед, предупреждая все возражения. – Нет, не навсегда. Я все приготовил для Рофа, и в следующие несколько дней мое присутствие не потребуется. Разумеется, в ином случае я сразу же вернусь. Я поживу у старого друга. Мне на самом деле нужно отдохнуть и расслабиться… и прежде, чем ты начнешь беспокоиться, я клянусь, что вернусь, и что это не связано с нами. Я работал несколько месяцев без передышки, и просто хочу избавиться от графика, если ты понимаешь, о чем я? Блэй сделал глубокий вдох. – Да, понимаю. Где ты… – Он остановился себя, напоминая, что больше это его не касается. – Сообщишь, если что-нибудь понадобится? – Обещаю. Повинуясь импульсу, Блэй подошел к мужчине и обнял своего бывшего любовника. Платоническая связь между ними была столь же непринужденной и естественной, как и прежнее влечение. Держа мужчину, он повернулся к нему лицом. – Спасибо, – прошептал Блэй. – Что пришел и сказал мне… В этот момент кто-то прошел по коридору сбивчивой походкой. Это был Куин; Блэй понял это по запаху, прежде чем увидеть высокую, мощную фигуру. И на короткое мгновение, прежде чем ему пройти мимо, их взгляды встретились над плечами Сэкстона. Лицо Куина покрылось моментальной маской, черты застыли, не выдавая абсолютно ничего. И потом боец ушел, его длинные ноги увели его за пределы дверного проема. Блэй отступил назад, заставляя себя снова переключиться в режим «прощания». – Когда ты вернешься? – Не раньше, чем через два дня, неделя максимум. – Хорошо. Сэкстон снова окинул взглядом комнату, и потом стало ясно, что он вспоминал что-то. – Удачи тебе и береги себя. Не геройствуй. Первая мысль Блэя… ну, с тех пор как Куин идет впереди планеты всей в этом плане, маловероятно, что он полезет в костюм Супермена. – Обещаю. Когда Сэкстон ушел, Блэй просто уставился в пространство. Он не видел ничего перед собой, не вспоминал то, что они с Сэкстоном разделили в этой комнате. Вместо этого разумом он был в соседней комнате с Куином, и произошедшее с ним… воспоминания о той сессии с Куином. Дерьмо. Посмотрев на часы, он спрятал телефон в нагрудный карман куртки и вышел. Когда он бегом добрался до лестницы, то услышал голоса эхом доносившиеся из фойе – признак того, что Братство уже собралось и ждало только сигнала к отправлению. И конечно, все они были там. Зи и Фьюри. Ви и Бутч. Рэйдж, Тор и Джон Мэтью. Спускаясь, он понял, что надеется, что Куин отправится с ними… но мужчина, конечно же, останется дома, учитывая состояние Лейлы. «Где была Пэйн?» – гадал он, становясь рядом с Джоном Мэтью. Тор кивком поприветствовал Блэя. – Окей, ждем еще одного и выдвигаемся. Первый отряд отправится на место. По сигналу «чисто» мы с Рофом дематериализуемся в дом с поддержкой в… Лэсситер вылетел из бильярдной, сияя с головы до пят, начиная с белых и черных волос и белых глаз, до тяжелых ботинок. Но с другой стороны, может свечение тут не причем, дело в том золоте, что он упорно носил. Он выглядел как живое ювелирное дерево. – Я здесь. Где моя шоферская кепка103? – Вот, держи мою, – сказал Бутч, сняв кепку «Рэд Сокс» и бросив ее. – Поможет разобраться с твоими волосами. Ангел поймал ее на лету и уставился на красную «С». – Прости. Но не могу. – Вот только не говори, что болеешь за «Янки», – протянул Ви. – Мне придется убить тебя, и, по чесноку, этой ночью нам понадобятся все ресурсы. Лэсситер бросил кепку назад. Засвистел. Принял будничный вид. – Ты серьезно? – сказал Бутч. Так, будто парень попросил о лоботомии. Или ампутации конечности. Или педикюре. – Да, блин, ладно? – эхом ответил Ви. – Когда и где ты сдружился с врагами… Ангел поднял руки вверх. – Не моя вина, что вы, парни, лажаете… Тор буквально встал перед Лэсситером, будто беспокоился, что все не ограничится просто резким разговором. И, что самое печальное, он волновался по праву. Не считая своих шеллан, Ви и Бутч любили «Сокс» больше всего прочего… в том числе, больше здравомыслия. – Окей, окей, – сказал Тор, – у нас есть дела поважнее… – Когда-нибудь он заснет, – сказал Бутч своему соседу по комнате. – Да, следи за собой, ангел, – ухмыльнулся Ви. – Мы терпеть не можем таких, как ты. Лэсситер пожал плечами, будто парни для него – просто тявкающие собаки, путающиеся под ногами. – Кто-то что-то сказал мне? Или это просто шум поражения… За этим последовало много криков. – Два слова, сучки, – ухмыльнулся Лэсситер. – Джонни. Дэймон. О, минутку, еще Кевин. Юкилис. Или Вэйд. Боггс. Роджер. Клеменс. Это с едой в Бостоне проблемы? Или просто в игре с мячом? В этот момент Бутч бросился вперед, очевидно собираясь намылить парню шею… – Что за хрень тут происходит?! Прогремевший сверху голос положил конец противостоянию «Сокса» и «Янкиз». Когда Тор выдернул копа за пределы досягаемости ангела, все перевели взгляд на короля, который спускался при помощи своей королевы. Присутствие Рофа придало всем серьезности, команда переключилась в рабочий режим. Даже Лэсситер. Ну, все кроме Бутча. Но, с другой стороны, последние двадцать четыре часа он был «злобной истеричкой», как он себя назвал… и у него есть хорошая причина для раздражения: его шеллан будет на встрече Совета. Что, с точки зрения Брата, равносильно двум Рофам в одном помещении. Проблема в том, что Марисса была старшей в своем роду, поэтому если Рив хочет стопроцентную посещаемость, ей придется присутствовать. Бедный ублюдок. В последовавшем затишье, боевая рука Блэя начала покалывать, он почувствовал почти неоспоримую необходимость обхватить кинжал. Он мог думать лишь о том, что ситуация почти идентична той прелюдии к покушению на Рофа осенью… той ночью они собрались все вместе, и Роф спустился с Бэт… а потом из той винтовки вылетела пуля, попав в горло Рофа. Очевидно, не он один думал об этом. Множество рук потянулось к ножнам. – О, хорошо, ты здесь, – сказал Тор. Нахмурившись, Блэй повернулся, и ему пришлось скрыть свою реакцию. К ним присоединилась не Пэйн; это был Куин. И, блин, мужчина выглядел более чем готовым к разборкам, его взгляд был мрачным, тело в кожаной одежде натянутым словно тетива. На мгновение стрела чистого, сексуального узнавания прошлась по Блэю. И тут же полностью неподобающая фантазия пришла ему на ум: он и Куин ныряют в кладовую для быстрого перепиха в одежде. Со стоном он сосредоточился на короле. Единственно подобающее действие. Роф – самое важное сейчас, а не его гребаная половая жизнь… Чувство беспокойства сменило похоть. Они с Куином когда-нибудь снова будут вместе? Боже, весьма странная мысль. Секс – в эмоциональном плане не очень хорошая идея. Пожалуй, даже очень плохая. Но он хотел больше. Господь помоги ему. – Все в порядке, сделаем это, – сказал Тор. – Все знают, куда мы выдвигаемся? Тревожное облегчение – что серьезность их миссии прочистила ему мозги от всего, кроме обязательства спасти жизнь Рофа… даже ценой своей собственной. Лучше, чем беспокоиться о том дерьме между ним и Куином. Определенно. Глава 51 Куин появился на покрытой снегом террасе, и когда все остальные Братья, за исключением Бутча, материализовались рядом с ним, он не удивился показухе. Особняк, в котором проводилась встреча с Советом, был стандартным по понятиям Глимеры: много расчищенной земли, с ландшафтным дизайном. Небольшой коттедж рядом с входом, словно сошедший с открытки Котсволдса104. Огроменный особняк, в данном случае из кирпича, с молдингами в виде зубчатого орнамента, сияющими ставнями и кровлей из натуральной черепицы. – Сделаем это, – сказал Ви, подходя к боковой двери. Дверь открылась сразу же после его стука, будто, как и все остальное, это было предусмотрено. Но, блин, хозяйка дома? Женщина, стоявшая в дверном проеме, была одета в длинное темное вечернее платье с декольте до пупка, бриллианты, напоминая ошейник добермана, опоясывали ее шею. Ее парфюм был настолько тяжелым, что буквально бил по синусовым пазухам… при том, что Куин все еще стоял снаружи. – Я готова для вас, – сказала женщина низким, хриплым голосом. Куин нахмурился, думая, что даже посреди этих декораций женщина выглядела словно проститутка. Но это не его проблема. Он вошел вместе с остальными в комнату вроде зимнего сада – огромное количество растений в горшках и рояль предполагали, что здесь провели не один вечер с гостями, пялившимися на оперного певца, чревовещавшего в углу комнаты. Фу. – Сюда, – объявила женщина, сопровождая слова взмахом сверкающей руки. Ее парфюм – может, из разных источников, ну, вроде наслаивания разных запахов? – почти окрасил воздух позади женщины, а ее бедра при каждом шаге усердствовали больше обычного, будто она рассчитывала, что все они смотрят на нее задницу и хотят урвать кусок пирога. Не-а. Как и остальные, он осматривал все углы и закоулки, готовый стрелять и задавать вопросы только после того, как тело упадет. Пока они не вошли в главный холл, увешанный картинами маслом, освещенными потолочным светом, с темно-красными дорожками и… Дерьмо, точно такое же зеркало висело в доме его родителей. То же местоположение, тоже от пола до потолка, те же причудливые позолоченные завитушки. Да, по коже побежали мурашки. Плохо. Весь дом напоминал ему об особняке, где прошло его детство, все на своем месте, декор очень, очень далек от среднего класса, но не было ничего аляповатого в стиле Трампа105. Нет, это дерьмо – еле заметная смесь потомственного богатства и классического чувства вкуса, который передается только по наследству, его невозможно привить. Он поискал глазами Блэя. Парень делал свою работу, стоял наготове, изучая помещение. Мама и папа Блэя были не настолько богаты. Но их дом был намного уютнее по множеству параметров. Теплее, и система отопления тут ни при чем. «Как там родители Блэя?» – внезапно задумался Куин. Под их крышей он проводил больше времени, чем под своей собственной, и он скучал по ним. В последний раз он видел их… Боже, очень давно. Может в ночь набегов, когда отец Блэя скинул костюм бухгалтера, перевоплотившись в серьезного мужика. После этого чета переехала в их безопасный дом, а потом его с Блэем пути окончательно разошлись. Он надеялся, что у них все хорошо… Изображение Блэя и Сэкстона, стоящих вплотную, грудь к груди, бедра к бедрам, посреди спальни Блэя, вспороло мысли Куина. Господи… Боже… как больно. И, блин, карма прилежно выполняла свое дело. Снова возвращаясь к реальности, он последовал за этой весьма гибкой дамой и всем Братством в огромную столовую, в которой все было подготовлено согласно указаниями Тора: шторы укрывали ряд окон, выходящих на задние сады, откидная дверь, которая, как подумал он, вела на кухню, загорожена массивным античным сервантом. Какой бы стол ни стоял в центре комнаты, его убрали, двадцать пять сочетающихся стульев из красного дерева были выстроены в ряд, лицом к мраморному камину. Роф будет стоять перед камином во время своей речи, и Куин подошел проверить, чтобы стальной дымоход был закрыт. Закрыт. По обе стороны от камина располагались двери, ведущие в старомодную комнату для приема гостей. Они с Джоном и Рейджем пересекли зал, закрыли двери, а потом он встал у входа слева, а Джон – справа. – Надеюсь, все устроено по вашему вкусу? – спросила женщина. Рив подошел к камину и повернулся лицом к пустым стульям. – Где твой хеллрен? – Наверху. – Пусть спускается. Сейчас. В ином случае, если он начнет передвигаться по дому, то рискует схлопотать пулю в грудь. Взгляд женщины вспыхнул, и когда она уходила, ее бедра больше не колыхались, не было взмаха волосами в духе «смотрите на меня». Очевидно, посыл «мы-тут-не-в-куклы-играем» был понят, и кем бы ни был ее супруг, она хотела, чтобы он пережил эту ночь. В ожидании, Куин не убирал ладони с пистолета, его взгляд бродил по комнате, а уши улавливали все, что выбивалось из привычного порядка. Ничего. Значит, хозяин и хозяйка дома подчинились приказам… Странное покалывание прошлось по его спине, заставляя его нахмуриться и перейти из состояния повышенного внимания в состояние боевой готовности первого уровня. По другую сторону камина Джон, казалось, уловил то же сообщение, его пистолет поднялся, глаза сузились. А потом холодный туман задел лодыжки Куина. – Я попросил пару особенных гостей присоединиться к нам, – сухо сообщил Рив. В это мгновение две колонны дыма поднялись с пола, вызывая колебания воздуха, молекулы приняли формы… которые Куин узнал мгновенно. Слава яйцам. С отсутствием в строю Пэйн по неизвестной ему причине, Куин чувствовал, что их не хватает на всю территорию, даже учитывая способности Братства. Но когда появились Трэз и айЭм, он облегченно выдохнул. Они - пара прирожденных убийц, против таких не захочешь сражаться ни в каком бою. Хорошо, что Ривендж издавна состоял в союзе с Тенями, а связь Рива с Братством и Королем означала, что два брата, очевидно, вызвались на роль прикрытия. Куин шагнул вперед, чтобы поприветствовать пару, как и все остальные, рукопожатием, коротким объятием, хлопком по шее. – Хэй, дружище… – Как дела… – Как жизнь… После всевозможных приветствий, Трэз оглянулся по сторонам. – Окей, мы будем держаться вне поля зрения, пока не понадобимся. Но будьте уверены, мы рядом. После череды «спасибо» от Братьев, Рив с глазу на глаз перекинулся парой слов с Тенями… а потом они исчезли, растворяя свои тела и туманом струясь по полу – холодный ветерок был их заверением. Время было выбрано идеально. Меньше чем через минуту вернулась хозяйка с миниатюрным стариком под руку. Судя по старению вампиров, которое сопровождалось ускорявшимся ухудшением здоровья к концу жизненного витка, Куин предположил, что парню осталось лет пять. Десять, максимум. Их представили, но Куин не особо слушал. Он больше волновался о том, очищена ли остальная часть дома. – Здесь есть доджены? – спросил Рив, когда женщина усадила своего старика в один из обеденных стульев. – Как вы и просили, все они распущены на эту часть ночи. Ви кивнул Фьюри и Зи. – Мы осмотрим помещение. Проверим, так ли это. *** Хотя Блэй верил в себя, Братство, Джона Мэтью и Куина, ему все равно было спокойней, зная, что Тени поблизости. Трэз и айЭМ – не просто первоклассные бойцы, от природы опасные для всех, кого объявляли своими врагами; они также обладали одним разительным преимуществом перед Братством. Невидимостью. Он сомневался, что мог сражаться должным образом в таком состоянии, но плевать. Любой, кто сюда вломится… ну, например, Шайка Ублюдков… будет рассчитывать только на видимые тела в комнате. Но не на тех двух братьев. И это хорошо. В это мгновение вернулся Ви с Фьюри и Зи со своего обхода… а с ними и Бутч, значит, парень только приехал. – Чисто. Повисла короткая пауза. А потом, как и было организовано, Тор подошел к передней двери и открыл вход для Рофа. «Шоу началось», – подумал Блэй, и его взгляд быстро скользнул по Куину, прежде чем вернуться в фокус. Тор и король вошли в столовую бок о бок, их головы рядом, будто они говорили о чем-то важном, рука Брата на предплечье Рофа, словно он пытался донести до него что-то. Все это – постановка для хозяев дома. На самом же деле Тор вел Рофа к камину с помощью хватки на руке, направляя его к месту прямо посреди огня. А тот разговор? О том, где сидели два аристократа, как расставлены кресла, где стояли Братья и солдаты… а также про двух Теней. Кивая, Роф умышленно вертел головой, будто его острый взгляд отмечал детали комнаты. А потом он поприветствовал хозяев дома, когда они вышли вперед поцеловать кольцо с черным бриллиантом. После начали прибывать сливки Глимеровского общества. С отведенного ему места в конце комнаты, у стены с окнами, Блэй хорошо видел каждого из прибывших. Господи, кого-то он помнил из своей старой жизни, до набегов, до того, как начал жить в особняке и сражаться вместе с Братьями. Его родители были не на одном уровне с этими мужчинами и женщинами, скорее, на периферии… и, тем не менее, его кровная линия была весьма хорошей, их приглашали на многие празднования в большие дома. Поэтому, этот народ был ему знаком. Но он чертовски точно мог утверждать, что совсем не скучал по ним. На самом деле, он посмеялся про себя, когда несколько женщин нахмурились и посмотрели вниз на свои изящно упакованные ноги, подняли и встряхнули Лабутенами106… будто они ощутили прохладу, которую нагнали Тени. Появившийся вскоре Хэйверс – целитель расы – выглядел слегка потрепанным. Без сомнений, он нервничал перед встречей с сестрой, и на то есть причины. Как понял Блэй, в последнее официальное собрание Совета Марисса буквально надрала ему уши. Блэй жалел, что пропустил шоу. Марисса появилась сразу после своего брата, и Бутч подошел к ней, приветствуя долгим поцелуем, потом, гордо поддерживая ее рукой, проводил до стула в углу, прямо рядом со своим постом. После того, как коп помог ей сесть, он сам встал позади, большой, широкоплечий, со злобным видом… особенно когда встретился взглядом с Хэйверсом и улыбнулся, обнажая клыки. Блэй осознал, что по-доброму завидует паре. Не в плане разрыва родственной связи, разумеется. Но Боже… иметь возможность появляться на людях со своим супругом, показывать свою любовь, иметь отношения, которые будут уважать остальные? Гетеросексуальные пары относятся к этому, как к данности, потому что они не знают ничего иного. Их союзы были разрешены Глимерой, даже если пары не любили друг друга, даже если они изменяли друг другу, если браки были заключены по расчету. Двое мужчин? Ха-ха. Еще одна причина гневаться на аристократию, подумал Блэй. Хотя, на практике, у него возникло чувство, что ему не придется волноваться о дискриминации. Мужчина, которого он хотел, никогда не будет стоять подле него на публике, и не потому, что Куина волновало мнение других. Во-первых, парень не любил проявлять чувства. Во-вторых, отношения строятся не только на сексе. Иначе, парень встречался бы с половиной Колдвелла, ради всего святого. О, ну о чем он думает. Он ведь давно перестал строить воздушные замки по поводу Куина. Ага. Целиком и полностью… – Заткнись уже, – пробормотал он себе, когда явился последний член Совета. Рив не стал тратить время. Каждую секунду, пока Роф стоял перед толпой, король не только находился в смертельной опасности, они также рисковали, ведь о его слепоте могли прознать. Король симпатов обратился к Совету, его фиолетовый взгляд сканировал толпу, а на лице расплылась с лукавая улыбка… будто он наслаждался тем, что толпа всезнаек перед ним даже не ведает, что ими управляет пожиратель грехов. – Настоящим я созвал данный совет. Дата и время… Пока продолжалась преамбула, Блэй держал глаза напряженными, пристально рассматривая ряды мужчин и женщин: где находились руки и ладони, дергался ли кто-нибудь. Естественно, они заявились все с черными бабочками и в бархате, с украшениями на женщинах, золотыми карманными часами – на мужчинах. Но, с другой стороны, очень давно они не собирались вместе, и, значит, их желание соперничества за социальное главенство без сомнений страдало от непростительно долгого отсутствия возможности реализоваться длинного перерыва во времени. – …Наш лидер, Роф, сын Рофа. Раздались вежливые аплодисменты, и толпа напряглась в своих креслах, когда Роф сделал шаг вперед. Блин, слепой или нет, Король на самом деле являл собой мощь в чистом виде: и хотя он не был одет в шубу с каймой из горностая, но, бесспорно, выглядел главным, его огромное тело, длинные темные волосы и черные очки делали его скорее воплощением угрозы, чем правителем. На то и был расчет. Лидерство, когда дело касалось Глимеры, частично базировалось на восприятии… и никто не возразил бы тому, что Роф выглядел как живое, дышащее воплощение мощи и власти. И этот глубокий, командующий голос тоже был к месту. – Я признаю, что очень давно вас не видел. Мы потеряли много семей во время набегов, произошедших почти два года назад, и я разделяю вашу боль. Я тоже лишился семьи во время нападения лессеров, поэтому понимаю, через что вы проходите, пытаясь вернуть свои жизни в привычное русло. Мужчина в первых рядах зашевелился на стуле… Но он просто сменил положение, это – не прелюдия к появлению оружия. Блэй расслабил стойку, как и все остальные. Черт возьми, ему не терпелось покончить с этой встречей и в безопасности доставить Рофа домой. – Многие из вас хорошо знали моего отца, вы помните его правление в Старом Свете. Мой родитель был мудрым и терпеливым правителем, джентльменом с логическим мышлением и королевскими манерами, который всю свою жизнь посвятил процветанию расы и своих подданных. – Роф сделал паузу, окинув комнату взглядом из-под очков. – Я унаследовал некоторые черты своего отца… но не все. На самом деле, я далеко не терпелив. Я не прощаю. Я – мужчина войны, а не мира. На этом Роф достал из ножен один из черных кинжалов, темное лезвие мелькнуло в свете хрустальных люстр над головой. Толпа щеголей перед королем единодушно вздрогнула. – Я привычен к конфликтам, будь они социального или же смертельного характера. Мой отец был посредником, строил мосты. Я же копаю могилы. Мой отец убеждал. Я беру. Мой отец был тем, кто по своей воле стал бы сидеть с вами за столом и вести разговор о всяких глупостях. Я – другой мужчина. Ну, вау. Без сомнений, так к Совету еще никто не обращался. Но Блэй не мог не одобрить тактику. Слабость никто не уважал. Более того, с этой компанией, вполне вероятно, что один закон больше не обеспечит стабильность царствования Рофа. Страх же, с другой стороны? Лучший шанс. – Но у меня с отцом была одна общая черта. – Роф опустил голову так, будто смотрел на черное лезвие. – Мой отец стал причиной смерти восьми ваших родственников. Толпа коллективно раскрыла рты. Но Роф не позволил себя прервать. – Во время правления моего отца, на него покушались восемь раз, и сколько бы ни потребовалось времени – дни, недели, даже месяцы – он делал своим приоритетом поиск тех, кто стоял за покушениями… и лично выслеживал виновников и убивал их. Возможно, вы не знаете всей правды, но вы узнаете погибших… предатели были обезглавлены, языки вырваны. Конечно, если вы обратитесь к своей памяти, то вспомните членов своих кровных линий, которые погибли таким образом? Ерзанье. Много ерзанья. Значит, воспоминания всплыли на поверхность. – Вы также вспомните, что те смерти были повешены на Общество Лэссеринг. Сейчас я говорю вам, что знаю имена, знаю, где располагаются могилы, потому что мой отец убедился, чтобы я запомнил их. Это первый его монарший урок, преподанный мне. Моих граждан будут почитать, защищать и служить им верой. Предатели же, с другой стороны, – болезнь любого законопослушного общества, и они подлежат истреблению. – Роф улыбнулся очень злобно. – Что бы обо мне ни говорили, я хорошо выучил уроки отца. И давайте проясним… мой отец, не Братство, совершил те убийства. Я знаю это потому, что он обезглавил четверых на моих глазах. Вот в чем важность преподанного мне урока. Несколько женщин придвинулись к мужчинам, рядом с которыми они сидели. Роф продолжил: – И я не стану колебаться и последую примеру своего отца. Я понимаю, что вы все страдали. Уважаю ваши притязания и хочу вести вас. Но я не стану колебаться и сочту любой мятеж против меня как акту предательства. Король опустил подбородок, смотря из-за своих очков, так, что у Блэя подскочил адреналин. – И если вы считаете, что мой отец был жестоким, то вы еще ни черта не видели. Я заставлю те смерти выглядеть милосердными. Клянусь своей кровной линией. |