Книга 11 Долгожданный любовник
 Скачать 2.76 Mb.
|
|
Глава 77 Трэз выиграл лотерею вечером, примерно в половине одиннадцатого. Ему с айЭмом дали комнаты друг напротив друга на третьем этаже особняка, в противоположной стороне от покоев Первой Семьи, ограниченных для посещений. Спальни были обалденными, с большими ванными и огромными мягкими кроватями, и достаточным количеством антиквариата, чтобы все музеи мира обзавидовались. Но что делало эти покои поистине шикарными – это крыша, под которой они находились. И не потому, что целая каменоломня черепицы держала столько веса над их головами. Наклоняясь к зеркалу над раковиной, Трэз проверил свою черную шелковую рубашку. Провел по щекам, удостоверяясь, что бритва безукоризненно выполнила работу. Подтянул черные слаксы. Относительно удовлетворенный, он продолжил ритуал одевания. Следом шла кобура. Черная, чтобы не светиться. И пара сороковых, которые он носил под мышками, была хорошо припрятана. Обычно он предпочитал кожаные куртки, но последние две недели не снимал шерстяное двубортное пальто, которое айЭм подарил ему несколько лет назад. Накинув его на плечи, он коротко дернул рукава, а потом встряхнул плечами, расправляя черную ткань. Сделав шаг назад, Трэз оценил себя в зеркале. Ни намека на оружие. А по его супермодному наряду не скажешь, что он имеет дело с алкоголем и проститутками. Встречая собственный взгляд в зеркале, он пожалел, что не занят ничем иным. Что-нибудь благородное… например, политический аналитик или профессор в колледже… физик-ядерщик. Разумеется, все это – человеческая чепуха, до которой ему не было дела. Но, без сомнений, все это престижней его заработка. Посмотрев на свои часы «Пьяже»127 – не те, что он постоянно носил, – он понял, что больше ждать не в силах. Трэз вышел в свою кроваво-красную спальню с массивными бархатными шторами и стенами, покрытыми дамасской тканью128. Шаги по бухарскому ковру129, покрывавшему пол, не издавали ни звука. Да, судя по самым его последним… пристрастиям… ему нравилось, как он себя чувствовал в этом интерьере, в этой одежде, с таким настроем. Конечно, иллюзия треснет по швам, как только он доберется до клуба, но здесь честная жизнь имеет значение. Или… должна иметь значение. Ради всего святого, он чертовски сильно надеялся, что это, наконец, будет иметь значение. Его Избранной, той, которую он встретил на севере, на вилле Рива, и в первую ночь здесь, не было поблизости. Поэтому, в некоторой степени, выходя, он подумал, что все его заморочки с гардеробом и внешностью были коту под хвост. Но он был оптимистично настроен. Посредством серии осторожно поставленных разговоров с различными обитателями дома, он выяснил, что Избранная Лейла обслуживала тех мужчин, кто нуждался в крови… но более не сможет продолжать, по причине беременности. Благословенное явление. Воистину. Поэтому Избранная Селена… Селена. Изумительное имя… Так или иначе, Избранная Селена периодически приходила, чтобы позаботиться об этой проблеме, и, значит, рано или поздно, она должна будет вернуться. Вишес, Рейдж, Блэй, Куин и Сэкстон – всем им нужно регулярное питание, и судя по тому, как эти парни сражались последние пару ночей, оно понадобится им очень скоро. И, значит, она точно придет. Но… блин. Он едва ли уважал причину ее появления. При мысли о ком-то у ее вены, ему хотелось потянуться за Джинсу130. Принимая все во внимание, его одержимость была отчасти печальна, особенно во внешних проявлениях: каждую ночь на прошлой неделе он задерживался после Последней Трапезы, в ожидании, с повседневным видом болтая с гребаным Лэсситером… как выяснилось при близком знакомстве, не такой уж он плохой парень. Более того, ангел был кладезем информации об этом доме и так погружен в свой гребаный зомбоящик, что даже не замечал, как много вопросов вилось вокруг темы женщин Праймейла. Спит ли кто с кем, не считая пар в браке. Помедлив у своего компьютера, он выключил «Шоу Говарда Стерна»131, обрывая очередную тираду Баба Буи132; потом вышел из комнаты, прошел мимо выпуклой стены, которая отодвигалась каждый раз, как Бэт с Рофом решали выйти из своих покоев. Спустившись по укрытым ковром ступенькам, Трэз оказался в коридоре со статуями. Точнее в коридоре с голозадыми чуваками, как он их называл. Повернув направо, он прошел мимо кабинета короля, который был заперт, и спустился по огромной лестнице, ведущей в невероятное фойе. По пути вниз, он молча гундел о времени, жалея, что ему приходится уходить. Дело есть дело, но… Он был в середине пути, когда женщина, которую он хотел увидеть, вышла из бильярдной и направилась в библиотеку. – Селена, – позвал он, подходя к перилам и прислоняясь к золотому тиснению. Когда он позвал, она подняла голову, и ее взгляд нашел его собственный. Бум. Бум. Бум. Сердце словно отбивало военную речевку в груди, а руки машинально потянулись к пальто, проверяя, застегнуто ли оно. Селена была достойной женщиной, в конце концов… и он не хотел пугать ее оружием. О, Боги. Она была красивой. С темными, убранными наверх волосами, с просвечивающей мантией на ее теле, она была слишком ценной и нежной, чтобы находиться рядом с подобными атрибутами жестокости. Или с кем-то вроде него. – Здравствуй, – сказала она с легкой улыбкой. Это голос. Господи Иисусе, этот голос… Трэз мгновенно кинулся вперед, в дикой спешке спустившись и обогнув перила. – Как поживаешь? – спросил он, резко затормозив прямо перед ней. Она слегка поклонилась. – Замечательно. – Это хорошо. Очень хорошо. Так… Черт. – Ты часто бываешь здесь? Ему хотелось стукнуть себя по лбу. Словно речь о баре? Дерьмо… – Когда меня зовут, – она слегка наклонила голову, сузив глаза. – Ты другой, это так? Опуская взгляд на темную кожу своих рук, он знал, что она говорит не о цвете. – Не то, чтобы сильно. К примеру, у него были клыки… которые хотели укусить. И… другие вещи. Которые умудрялись возбуждаться в ее присутствии. – Что ты? – Ее взгляд был ровным и уверенным, будто она оценивала его на более глубоком уровне, нежели зрением, слухом или обонянием. – Я не могу… определить. Она не для тебя. Когда он мысленно услышал голос брата, то затолкал его подальше. – Я друг Братства. – И короля, иначе тебя бы здесь не было. – Все верно. – Ты сражаешься с ними? – Когда зовут. Сейчас ее глаза лучились уважением. – Это правильно и подобающе, – она снова поклонилась. – Ваша служба достойна похвалы. Тишина повисла между ними, и когда он начал перебирать мысли в поисках чего-нибудь, чего-угодно, то сам напомнил себе обо всем том сексе, что у него был. Это дерьмо он мог начать в любую минуту. Вежливый разговор, с другой стороны? Словно иностранный язык для него. Боже, ему было ненавистно думать об этом в ее присутствии. – Ты в порядке? – спросила Избранная. И тогда она прикоснулась к нему. Протянув руку, она положила ладонь на его предплечье… и, хотя не могло быть и речи о прямом контакте, все его тело ощутило соединение, его ноги и руки замерли, в голове все померкло. Словно его ввели в транс. – Ты… невероятно красивая, – услышал он свой голос. Брови Избранной взлетели вверх. – Просто говорю начистоту, – пробормотал он. – И я должен признаться… я всю неделю ждал возможности увидеть тебя. Ее рука, та, что касалась его, поднялась к воротнику ее горла, сводя полы мантии. – Я… Она не для тебя. Когда ее неловкость дошла до него, Трэз закрыл глаза, и чувство «ты-каким-местом-вообще-думал» накрыло его: исходя из того, что он слышал об Избранных Девы-Летописецы, они были самыми чистыми и целомудренными женщинами на планете. Полная противоположность его последним «партнершам». Что, по его мнению, произойдет, если он продолжит вешать ей на уши комплименты? Она возбудится и обхватит его бедра своими ногами? – Прости, – сказала она. – Нет, слушай, ты не должна извиняться. – Он сделал шаг назад, потому что, несмотря на ее высокий рост, женщина была в четыре раза меньше него, и он не хотел, чтобы она чувствовала себя стесненной. – Я просто хотел, чтоб ты знала. – Я… Прекрасно. Если женщине приходится старательно выбирать слова? Значит ты серьезно накосячил. – Прости, – повторила она. – Нет, все в порядке. Все в норме, – он поднял руку. – Не волнуйся об этом. – Просто я… Люблю другого. Уже занята. Вообще не заинтересована тобой. – Нет. – Трэз прервал ее, не желая слышать подробности. Всего лишь лексические единицы для неизбежного. – Все в порядке. Я понимаю… – Селена? – слева донесся мужской голос. Это Рейдж. Дерьмо. Когда она повернула голову в другом направлении, свет под иным углом упал на ее щеки и губы, и они выглядели не менее прекрасно. Он мог смотреть на нее вечно… Голливуд выглянул из арки в библиотеку. – Мы готовы для тебя… о, привет, старина. – Привет, – ответил Трэз. – Как жизнь? – Отлично. Нужно только разобраться с небольшой проблемой. Говнюк. Сволочь. Ублю… Трэз потер лицо. Точно. Окей. В этом супер-пупер-огроменном особняке не было места для подобной агрессии, особенно когда речь шла о женщине, которую он видел второй раз в жизни. Которая не желала его знать. И просто выполняла свою работу. – Я ухожу, – сказал он Брату. – Увидимся перед рассветом. – Договорились, здоровяк. Трэз кивнул Селене и откланялся, миновав вестибюль и дематериализовавшись в центр города… где ему самое место, черт подери. Он не мог поверить, что ждал этого целую неделю; и стоило догадаться, чем все закончится. Чувствуя себя полным кретином, он принял форму позади «Железной Маски», в тени парковочной зоны. Даже в задней части клуба он слышал басы музыки, и, подойдя к черной двери с обшарпанной краской и потертой ручкой, знал, что его испорченным настроением нужно очень аккуратно управлять следующие шесть-восемь часов. Люди плюс алкоголь помноженные на желание убивать равно количество убитых. Ни ему, ни его бизнесу – это ни к чему. Внутри, он направился прямиком в свой офис, и скинул свой идиотский Хэллоуинский костюм Законопослушного Гражданина, сняв модное пальто, а также шелковую рубашку, чтобы на нем осталась лишь черная боксерская майка и крутые брюки. Хекс не было в ее кабинете, поэтому он приветственно махнул работающим девочкам, которые готовились к своим сменам в раздевалках и выходили в толпу черни. Клуб уже был забит людьми до отказа, все они носили мрачные, облегающие шмотки и культивированные скучающие выражения на лицах… многие из них лишатся этого, когда тряпки износятся от времени, а печень откажет от химии в выпивке, которую они пили, и наркотиках, которые они принимали. – Привет, папочка, – обратились к нему. Переведя взгляд, он обнаружил невысокую женщину пышных форм, смотревшую на него. Глаза были так жирно подведены черным, что казалось, будто на ней были солнечные очки, а туго затянутое бюстье завершало образ персонажа из аниме. Скука. – Я бла-бла-бла. Ты часто бываешь здесь? – Она отпила из своего стакана через красную трубочку. – Бла-бла-бла студентка колледжа бла-бла психология. Бла-бла-бла. Краем глаза он заметил, как толпа расступилась, словно они пропускали вышибалу или даже грушу для сноса зданий. Это был Куин. Выглядел он таким же мрачным, каким Трэз себя чувствовал. Трэз кивнул парню, и воин кивнул в ответ, продолжая свой путь к бару. – Вау, ты его знаешь? – спросила студентка колледжа. – Кто он? Бла-бла может тройничок бла-бла? Когда она захихикала словно ну-очень-плохая-девчонка, Трэз прошелся взглядом по залу. По стольким параметрам предложенные закуски нисколько не возбуждали его аппетит. – Бла-бла-блааааааа. – Смех. Виляние бедром. – Бла? Смутно Трэз отметил, что кивнул головой, а потом они двинулись в темный угол. С каждым шагом, другая его часть отключалась, блокировалась, погружалась в спящий режим. Но он не мог остановить себя. Он был наркоманом, надеющимся, что следующая доза будет так же хороша, как и самая первая… и принесет долгожданное облегчение. Которого он так отчаянно, блин, жаждал. Зная, что этому не бывать. Не этой ночью. Не с ней. Ни в его жизни. Вполне возможно, что никогда. Но порой нужно просто сделать что-то… иначе сойдешь с ума. – Скажи, что любишь меня? – попросила цыпочка, прижимаясь к его телу. – Пожааааааалуйста. – Да, – отстранено ответил он. – Конечно. Как хочешь. Плевать. Глава 78 Соединив руки, Кор положил их на блестящую поверхность стола. Позади него, Тро говорил на пониженных тонах; сам же он сохранял молчание с тех пор, как они расселись по парным темно-красным креслам. – Да, это звучит очень убедительно. – Его солдат перевернул следующую страницу в стопке документов, которую ему вручили. – Очень убедительно, воистину. Кор посмотрел на хозяина. Адвокат Глимеры телосложением напоминал брошюру, настолько был худой, и, казалось, если он уляжется в профиль, то вообще исчезнет из виду. Он также говорил с изнуряющей дотошностью, его словесные параграфы были писаны мелким шрифтом и витиеватыми словами. – Ответь, насколько всеобъемлюще это изложение дела? – спросил Тро. Кор перевел взгляд на книжные полки. Они были заставлены кожаными томами, и он был уверен, что сей джентльмен прочел каждый из них. Может, по два раза. Адвокат отчеканил очередной хорошо продуманный круиз по английскому языку. – Я не предоставил бы вам этот файл, не убедившись, что сделал все, чтобы… То есть «да», закончил Кор мысленно. – Чего я здесь не вижу, – Тро перевернул еще несколько листов, – ни одного упоминания противоположного мнения. – Потому что я не смог найти такового. Термин «чистокровный» использовался только в двух контекстах… связанным с кровной линией, например чистокровный потомок определенного мужчины или женщины, или же относился к расе. Со временем имело место некое разжижение широкого генофонда, определенные загрязнения со стороны людей… и все же индивиды, отдаленно связанные с людьми, законом относились к «чистокровным», если они смогли пройти через превращение. Разумеется, это не касается прямого потомка человека и вампира. Это истинный полукровка. А к таким индивидам, даже если они смогли пережить превращение, исторически применялся другой законодательный подход, с меньшими правами и привилегиями по сравнению с остальными гражданами. Проблема в том… что если шеллан короля – полукровка, то есть вероятность, что их отпрыск мужского пола может не пройти через превращение. Тро нахмурился, обдумывая осложнения. – Но мы узнаем это через двадцать пять лет, так или иначе… и королевская чета может попытаться завести нескольких детей. – Ты полагаешь, что через две с половиной декады мы все еще будет ходить по этой планете. В настоящее время мы на грани исчезновения, – сухо вмешался Кор. – Вот именно. – Адвокат склонил голову в сторону Тро. – С практической точки зрения одной четверти человеческой крови достаточно, чтобы предотвратить превращение… есть документальные подтверждения, и я уверен, Хэйверс сможет предоставить еще больше примеров. Более того, среди представителей моего поколения есть опасения, что потомок, столько близко связанный с человеческими генами, может также предпочесть человека… то есть, найти кого-то, не связанного с нашей расой. В таком случае, у нас будет королева-человек, а это… – мужчина с отвращением покачал головой, – абсолютно неприемлемо. – Значит, на лицо две проблемы, – сказал Кор, откидываясь на спинку кресла, которое заскрипело под его весом. – Оформленный законом прецедент и общественные волнения. – Воистину. – Адвокат снова кивнул головой. – И я верю, что социальными страхами можно грамотно управлять, дабы заполнить серые пятна вокруг существенной части закона, касающегося королевского наследника. – Я согласен, – пробормотал Тро, закрывая бумаги. – Вопрос в том, как это осуществить. Когда Кор открыл рот, чтобы заговорить, странная вибрация прошлась по его телу, обрывая мыслительные процессы. Он превратился в камертон, задетый невидимой рукой. – Вы хотите просмотреть документы? – спросил адвокат. Если бы я мог, мрачно подумал Кор. Действительно, интересно, чтобы подумал этот образованный мужчина, узнай он о неграмотности того, кто будет вершить судьбы? – Вы убедили меня, – он встал, предположив, что вытянувшись, избавится от того, что потревожило его тело. – И я уверен, что этой информацией необходимо поделиться с Советом. – У меня достаточно связей, чтобы собрать всех принцепсов вместе. Кор подошел и посмотрел в окно, его инстинкты гремели. Это Братство? – Так и сделай, – отвлеченно сказал он, когда гудение в животе усилилось, порождая внезапную необходимость, которую он не мог игнорировать… Его Избранная. Его Избранная покинула территорию Братства и приближалась к… – Я должен идти, – спешно сказал он, направляясь к двери. – Тро, закончишь здесь. Позади него засуетились, поднялся оживленный разговор… до которого ему не было дела. Выходя через парадный вход, он оценил фермерские угодья вокруг… И определил, откуда шел ее сигнал. Между одним ударом сердца и следующим, он исчез. Его тело и воля притягивались к женщине с железной уверенностью, он, словно умирающий вор, искал искупления. *** В центре города, в «Железной маске», Куин подошел к бару и припарковал свой зад на одном из кожаных высоких стульев. Вокруг гремела музыка, пот и секс уже витали в горячем воздухе, будя в нем клаустрофобию. А может, дело просто в его голове. – Давно тебя не видела. – Барменша, симпатичная женщина с хорошей грудью, положила салфетку перед ним. – Как обычно? – Двойную. – Сейчас сделаем. Ожидая, когда появится его Эррадура «Суприма Селексьон», он чувствовал, как на нем задерживаются взгляды людишек в этом клубе. «Разоблачения? Я что, гей?» «Ты трахаешь парней! И что это, по-твоему, означает, черт побери?» Куин покачал головой с мыслью, что ему на самом деле требовался перерыв: этот милый разговорчик вертелся в его уме, прямо на границе сознания, с тех самых пор, уже неделю. В общем и целом, он преуспел в сублимации… к несчастью, череда побед, казалось, подошла к концу. Когда появилась его текила, и он опустошил первую стопку, а за ней и вторую, Куин понял, что больше не чем себя отвлечь, ничто больше не отсрочит самоанализ. Странно… а может и не очень, но он вспомнил своего брата. Он до сих пор не рассказал Лукасу о ребенке. Все еще было призрачно: хотя беременность вроде как протекала нормально, это казалось дополнительной драмой, в которой парень сейчас совсем не нуждался. И, разумеется, он ни словом не обмолвился о своей половой жизни или Блэе. Во-первых, парень по-прежнему был девственником… или, по крайней мере, так это видел Куин: Глимера сильно ограничивала свободу женщин до бракосочетания, и, конечно, если Лукас спал с кем-то время от времени, то к этому бы отнеслись нормально, но только если речь шла не о долгосрочных отношениях. Но за всеми кормлениями Лукаса после превращения наблюдали, поэтому тут возможности не было, а ночи парня были очень загружены обучением и подростковыми социальными событиями. Тоже без вариантов. Почему-то казалось неподобающим заикаться обо всем том дерьме, что Куин вытворял. К тому же, повторяя слова Блэя, это было не так уж и увлекательно. Куин потер лицо. – Еще две, – попросил он. Когда барменша приступила к заказу, он подумал, что, черт, он считал секс с Блэем весьма увлекательным. И сам Блэй, казалось, не сильно скучал во время… Плевать. Возвращаясь к Лукасу… во время разговоров у кровати они не поднимали тему женщин… а мужчин, разумеется, не было в меню. До рейдов Лукас был типичным гетеро, в их отца… это означает секс с женщиной – своей супругой – в миссионерской позе на свой день рождения и, может, раз в год после праздника. Мужчины, женщины, люди, вампиры, в различных комбинациях, иногда на публике, редко дома, в кровати? У Лукаса не было на этот счет сложившейся точки зрения. Когда перед ним поставили Эррадуру Номер Три и Номер Четыре, он кивнул, благодаря. Обратившись внутрь себя – пусть он и ненавидел самовыражение и то, что оно значило – Куин покопался в своей замкнутости, думая, о чем еще из своей жизни он мог поговорить с выжившим членом своей семьи. Постыдное. Вгоняющее в краску. Черт, даже бунтарское, что он не хотел вываливать на своего покалеченного брата… Куин поежился в собственных шмотках. Что ж. Вот так неожиданность. Если быть совсем откровенным? Он был слегка раздражен. Он не хотел выглядеть смешным по еще одной причине… а так и выйдет с его консервативным, вероятно-девственным братом, если Куин расскажет про мужчин – людей и вампиров. И все. Ага. Вот и все. «В долгосрочной перспективе я вижу себя с женщиной. Не могу объяснить...» Очень давно он сказал это Блэю, и был полностью уверен в своих словах… Некая эмоция зародилась в его животе, переворачивая все, меняя печень и кишки местами. Он сказал себе, что дело в алкоголе. Внезапный страх предположил иное. Куин проглотил третью порцию в надежде избавиться от ощущений. Следом четвертую. А тем временем перед глазами проносились лица, груди, половые органы всех женщин, которых он когда-либо трахал… – Нет, – сказал он вслух. – Нетушки. Нет. О, Боже… – Нет. Когда парень рядом странно посмотрел на него, Куин захлопнулся. Он вытер лицо, его подмывало заказать еще выпивки, но он сдержался. Что-то сейсмическое отчаянно пыталось вырваться наружу; он чувствовал подрагивание в основе своей психики. «Это ты не знаешь себя. Это всегда было твоей проблемой». Черт. Если он закажет еще текилы и продолжит пить, придерживаясь курса уклонения, то слова Блэя всегда будут правдой. Проблема в том, что он не хотел знать. Он просто, мать твою, не… хотел… знать…. Господи, только не здесь. Не сейчас. Вообще… никогда… Тихо выругавшись, он почувствовал, как начал бурлить гейзер понимания, громко и четко посреди его груди, грозясь вырваться наружу… и Куин знал, что когда это случится, он больше никогда не сможет загнать его под землю. Твою дивизию. Единственный, с кем он хотел поговорить об этом, не станет с ним разговаривать. Похоже, ему придется набраться мужества и разобраться во всем самому. На каком-то уровне, мысль, что он… ну, как бы выразилась его мать… в общем, не должна была задеть его. Он был сильнее снисходительности Глимеры, и, дерьмо, жил в условиях, где не имело значения, гей ты или гетеро: пока ты способен управлять собой на поле боя и не ведешь себя как полный придурок, Братство с тобой. Да ради всего свято, взгляните, к примеру, на половую жизнь Ви. Черные свечи, которые использовались не только в качестве источника света во тьме? Черт, его увлечение мужчинами – детский сад по сравнению с этим дерьмом. К тому же, он больше не жил в родительском доме. Это – не его жизнь. Это – не его жизнь. Это – не его жизнь. Но пока Куин продолжал убеждать себя в этом, его прошлое, которого больше не существовало, стояло позади него, заглядывало через плечо… осуждало его и считало не только неполноценным, не просто ничтожным, но целиком и полностью ничего не стоящим. Это словно фантомная боль конечности: гангрена ушла, заражение вырезали, ампутация закончена… но ужасающие ощущения остались. Все еще чертовски болело. Калечило его, словно хромота. Все те женщины… вампирши… в чем заключалась истинная природа сексуальности? – внезапно задумался он. Что считалось притяжением? Потому что он хотел поиметь их, и он имел. Он снимал их в клубах и барах, черт, даже в магазине, когда они пошли прикупить Джону Мэтью настоящих шмоток после его превращения. Он выбирал женщин, отбирал в толпе народа, с помощью своеобразного экрана отсеивал одних и отмечал других. Они отсасывали ему. Он вылизывал их. Он трахал их сзади, сбоку, спереди. Хватал их за груди. Все это он делал по своему выбору. Было ли иначе с парнями? И даже если было, должен ли вообще он вешать на себя ярлык? И если он не повесит на себя этикетку, значило ли это, что он не был кем-то, кого бы не одобрили его родители, в любом случае ненавидевшие его и ныне мертвые? Пока вопросы мелькали в его голове, обстреливая его именно тем самоанализом, который он всегда прогонял из мыслительных процессов, Куин пришел к еще более шокирующему выводу. Как бы важно это ни было, каким бы Христофором Колумбом он сейчас ни становился, ничего из этого и близко не стояло рядом с самой серьезной проблемой. Ни на йоту. Настоящая проблема, которую он обнаружил, делала все это дерьмо сущей чепухой. |