Книга 11 Долгожданный любовник
 Скачать 2.76 Mb.
|
|
Глава 72 Трэз не привык, чтобы его куда-то везли. Он любил сам управлять автомобилем. Быть рулевым. Выбирать лево или право. Но подобная самостоятельность не была в меню этой ночью. В данный момент, он кайфово ехал на заднем сидении Мерседеса размером с дом. Впереди Фритц – так его звали – несся на бешеной скорости… неожиданно от дворецкого, которому на вид было семь тысяч лет. Сейчас, учитывая, что он все еще чувствовал себя не в своей тарелке после головной боли прошлой ночью, Трэз решил, что это не так уж плохо, на мгновение превратиться в пассажира. Но если ему и айЭму придется жить здесь, им необходимо узнать, где располагалась чертова территория… Что. За. Хрень. Такая. По какой-то причине, его чувства уловили изменения в атмосфере, что-то щекотало границы его сознания… предупреждение. И, вот неожиданность, за окном, освещенный луной ландшафт помутился, существенное искажение повлияло на его зрение. Трэз взглядом прошелся по салону Мерседеса. Все было в норме: гранулы на черной коже, ореховое дерево, поднятая перегородка – все было таким, каким и должно было быть. Значит, это не его оптические нервы закоротило. Снова устремив взгляд за окно, он понял, что искажение – не опустившийся туман. Не какой-то странный дождь со снегом. Нет, это дерьмо не имеет отношения к погоде… это что-то абсолютно… словно ужас кристаллизовался в самих частицах воздуха, заставляя ландшафт изменять форму. Прелессссстная защитная оболочка, подумал он. А он-то думал, что они с братом – одни такие, с трюками за пазухой. – Мы близко, – сказал он. – Что это такое? – спросил айЭм, выглядывая из своего окна. – Не знаю. Но мы тоже должны овладеть такой уловкой. Машина внезапно начала подъем, который напоминал «американские горки», учитывая скорость шального старика,. Но, достигнув вершины, они не рухнули вниз: из ниоткуда показался огромный каменный особняк, появившись так быстро, что Трэз ухватился за подголовник и приготовился к столкновению. Но шофер знал наверняка, где они были, и какое расстояние требовалось, чтобы остановить Мерседес. С опытом Голливудского водителя-каскадера, дворецкий вывернул руль и ударил по тормозам, паркуя их между «ГТО», на который у Трэза мгновенно встал… и «Хаммером», который скорее напоминал абстрактную скульптуру, нежели что-то движимое. – Может, эту он до нас расквасил, – сухо отметил Трэз. Когда двери открылись, он и айЭм одновременно вырвались наружу. Блин. Огроменный дом, подумал Трэз, задирая голову и смотря вверх, ооочень высокий. В сравнении с огромной кучей камня он казался размером с мизинец. С мизинец двухгодовалого ребенка. Устремляясь вверх в холодную ночь, с горгульями, наблюдавшими с карнизов и с двумя зловещими четырехэтажными крыльями, простиравшимися по обе стороны, именно такой дом ожидаешь увидеть в качестве резиденции короля расы: пугающий до чертиков, наводящий ужас. Та самая хрень с Хэллоуина, только в реальной жизни. Жильцы этого дома кусались, и не только по просьбе. – Круто, – сказал Трэз, мгновенно почувствовав себя дома. – Господа, почему бы нам не пройти внутрь? – жизнерадостно сказал дворецкий. – И я займусь вашими вещами. – Не стоит, – ответил Трэз, направляясь к грузовику. – У нас полно дерьма… э, всякой хрени. Непросто ругаться перед парнем во фраке. айЭм кивнул. – Мы позаботимся об это вместо тебя. Дворецкий перевел взгляд с одного на другого, по-прежнему вежливо улыбаясь. – Прошу Вас, пройдите внутрь, на трапезу. Мы позаботимся об этих повседневных хлопотах. – О, нет, мы можем… – Да, в смысле, не так сложно… Фритц казался сбитым с толку, а потом вообще запаниковал. – Но, пожалуйста, господа, вы должны присоединиться к остальным. Я позабочусь об этом. Это – мой долг в особняке. Тревога казалась совсем не к месту, но не похоже, что они могут продолжить спор, не причиняя еще большего беспокойства: очевидно, у парня оторвется тромб, если они поднесут свой же багаж к парадной двери. В чужой монастырь… подумал Трэз. – Окей. Спасибо. – Да, большое спасибо. Эта располагающая, широкая улыбка мгновенно вернулась. – Очень хорошо, господа! Действительно прекрасно! Когда дворецкий указал путь к двери, будто предназначение этого массивного, словно кафедрального входа было загадкой, Трэз пожал плечами и поднялся по ступенькам. – Как думаешь, он позволит нам подтереть собственный зад? – спросил он на выдохе. – Только если не заметит, как мы идем в туалет. Рассмеявшись, Трэз оглянулся. – Ты что, пошутил? А? Похоже на то. Ударив локтем своего брата, и получив рык в ответ, Трэз обхватил огромную ручку двери. Он с легким удивлением обнаружил, что она не заперта, но, с другой стороны, с этой… чем бы оно ни было… вокруг территории, «Шеллаг»124 ни к чему. Он открыл дверь без скрипа – тоже далеко не сюрприз. Место было декорировано до дюймов, все полностью перекопано, основательно обсыпано солью, в четком порядке. Но, с другой стороны, когда всем заправляет этот дворецкий? Всего один пыльный кролик – уже трагедия национальных масштабов. Уходя с холода, он оказался в небольшой передней с мозаичным полом и высоким потолком, перед панелью проверки, в том числе и камерой. Он знал, для чего она… и поместил свою физиономию прямо перед объективом. Внутренняя дверь, которая переплюнет банковский сейф по части веса, мгновенно распахнулась. – Привет! – сказала женщина. – Вы уже здесь. Трэз едва заметил Элену, смотря на то, что было позади нее. – Хэй… как вы… Он не услышал ее ответа. О… вау. Ух ты… поразительные краски. Трэз неосознанно двинулся вперед… в самое изумительное архитектурное чудо, которое когда-либо видел. Величественные колонны из малахита и мрамора поднимались к высокому, словно до небес, потолку. Хрустальные канделябры и подсвечники мерцали. Кроваво-красная лестница, огромная, как городской парк, поднималась с мозаичного пола, на котором была изображена… яблоня в полном цвету. Насколько экстерьер был мрачным, настолько же блистательным было внутреннее убранство. – Сравнимо с дворцом, – благоговейно выдохнул айЭм. – О, Элена, привет, дорогая. Трэз смутно заметил, как его брат обнял шеллан Ривенджа. Кто-то еще ходил вокруг, женщины в большинстве своем, но он также приметил Блэя и светловолосого мужчину, также был Джон Мэтью, и, разумеется, Рив, который пересекал фойе, опираясь на трость. – Вечеринка не в вашу честь, но вы можете притвориться, что это так. айЭм и Рив обнялись, но Трэз не обратил на них никакого внимания. Более того, окрашенное во-все-цвета-радуги-о-Господи-Боже тоже померкло. Стоя в арочном проеме вроде-как-главной-столовой, Избранная, которую он видел на вилле Рива, говорила с кем-то в белой мантии. Зрение Трэза сжалось в туннель, его взгляд зацепился за нее, не отрываясь. Посмотри на меня, пожелал он. Посмотри на меня. В это мгновение, будто ощутив его приказ, Избранная оглянулась. Трэз мгновенно возбудился, плоть набухла от нужды подойти к женщине, взять ее на руки и унести в укромное место. Где он сможет отметить ее. Голос айЭма – был именно тем, чего он не хотел слышать: – Она по-прежнему не для тебя, брат мой. Нахрен это, подумал он, когда Избранная вернулась к разговору. Он получит ее, даже если это убьет его. И если дойдет до этого? Что ж, в настоящий момент его жизнь не так уж радостна, верно? *** Куин вернулся в сознание, лежа на алтаре. Череп был аккурат рядом с его головой, будто Первый Брат присматривал за ним, пока он восстанавливался от выпитого. Моргая и прочищая зрение, Куин осознал, что смотрит на стену с именами: каждый дюйм обширной мраморной плиты, напротив которой он валялся, был испещрен именами на Древнем Языке. Ну, не считая места, где были вбиты парные колышки. Когда он сел и свесил ноги, спина громко закряхтела, а голова закружилась. Потирая лицо, он спрыгнул и пошел вперед… пока не смог прикоснуться к резьбе. – Твое имя в самом конце, внизу, – сказал Зейдист позади него. Куин резко обернулся. Братство снова стояло вместе, каждый из них улыбался как распоследний ублюдок. Раздался бостонский акцент Бутча: – Прикольно видеть твое имя здесь. Тебе стоит взглянуть на это. Куин снова отвернулся от них. Конечно, пройдя дальше вправо, он обнаружил имя копа… а потом свое собственное. Ноги подкосились, и он опустился на колени перед ровными рядами символов. Потом он посмотрел на стену, отдельные имена формировали единый, сплоченный узор на мраморе. Как и само Братство. В нем не было личностей, только команда. И он стал частью ее. Черт возьми… он был здесь. Куин приготовился к трансформирующему опыту… что-то вроде звона «Ты нашел свое место» в груди или радости, от которой мутнеет голова… или, черт, крутое «Ты – мужик», поющее в голове. Ничего не случилось. Он был рад, да. Он был горд, черт возьми, да. Он был готов выйти отсюда и сражаться словно полоумный ублюдок. Но поднявшись на ноги, Куин осознал, что вместо новообретенной полноценности, часть его оставалась отщепленной, на расстоянии. Но, с другой стороны, предыдущие пара дней выдались адскими… словно Судьба засунула его жизнь в блендер, и он был занят, вытанцовывая сальсу. Может, дело в том, что у него всегда было плохо с выражением чувств? И ничто этого не изменит. По крайней мере, он хотя бы не убегал. Подойдя к Братьям, он получил столько хлопков по спине и груди, что понял, как себя чувствовал нападающий после тренировки. И потом его осенило… что он возвращается домой, к Блэю. Святая Мария, Матерь Божья, выражаясь словами копа, Куин был более чем готов положить на Блэя глаз. Может даже украсть его и рассказать, каково это, хотя, скорее всего, этого и не стоило делать. Может, подняться в его спальню после вечеринки и… эм, да… надолго. Окей, он был возбужден. Рэйдж накинул черную мантию на него. – Ну, добро пожаловать в сумасшедший дом, несчастный сукин сын. Ты застрял здесь с нами до конца жизни. Куин нахмурился и подумал о Джоне. – Что с моей должностью аструкс нотрама? – Снята, – сказал Ви, тоже одевшись. – Теперь ты свободный человек. – Значит, Джон в курсе? – О том, что ты получил такое продвижение по службе? Нет. Но ему сказали, что ты больше не можешь быть его персональным солдатом. – Когда Куин дотронулся до татуировки под глазом, Ви кивнул. – Да, мы сменим ее… но это снятие с должности по достойной причине, не смерть или увольнение. О, круто. Лучше чем розовая дырка в груди и неглубокая могила. Когда они вышли, Куин последний раз взглянул на пещеру. Было так странно: да, он войдет в историю, но также казалось, что это стало кульминацией всех ночей сражений с Братьями, внутренняя логика придала этому сверхъестественному событию… оттенок неизбежности. Возвращаясь тем же путем, Куин оказался в коридоре, заставленном полками от пола до потолка высотой. – Господи… Иисусе, – выдохнул он, смерив взглядом сосуды лессеров. Все остановились. – Сосуды? – спросил Роф. – Ага, – ответил Тор, посмеиваясь. – Наш парень кажется впечатленным. – И должен быть, – пробормотал Рейдж, подтянув ремень на мантии. – Мы же охрененны. На это раздались множественные усталые стоны. Многие закатили глаза. – По крайней мере, он не вспомнил рекламу «totes amazeballs»125, – пробормотал кто-то. – С этим к Лэсситеру, – раздался ответ. – Блин, сукину сыну пора завязывать с гребаным никелодионом126. – Помимо всего прочего. – Сосредоточьтесь, парни, – встрял Рейдж. – можем мы просто выждать минуту? Рык одобрения сменил нуденье и нытье, поднявшийся гортанный звук прошелся по сувенирам мертвых врагов. – Только подумай, – сказал Тор, обхватив Куина за плечи, – Сейчас ты сможешь ставить сюда свои сосуды. Они вышли через ворота, которые были старыми, но прочными – понадобится пара часов и паяльник, чтобы прорваться сквозь преграду. Потом они миновали следующее препятствие, которое чертовски сильно напоминало стену пещеры… и, вот неожиданность, они вышли из неглубокой дыры в земле и вернулись к Эскалейду. Дорога назад через лес заняла какое-то время, и в мгновение, когда на горизонте показались огни особняка, его настроение начало улучшаться, тело подалось вперед на сиденье, рука потянулась к дверному замку. Джип едва успел остановиться, когда он распахнул дверь и выскочил наружу. Раздался дружный смех Братства, когда они более обдуманно вышли из автомобиля, следуя по его следам, пока он перепрыгивал через ступеньки. У парадного входа Куин дернул дверь и влетел в фойе, подставляя лицо видеокамере. Позади себя он слышал голоса Братьев… Сейчас его Братьев. Ведь так? Его братья смеялись от души, присоединившись к нему, а потом Фритц открыл внутреннюю дверь Залетев внутрь, Куин чуть не сбил с ног дворецкого. Полно улыбающихся лиц, все шеллан в этом доме, королева, повсюду доджены… айЭм, Трэз, Рив с Эленой… Он искал рыжие волосы, осматривая столовую, потом переместив взгляд на бильярдную комнату. Где он… Куин замер. Около дальнего края стола для пула, на диване, расположенном перед ТВ над камином, бок о бок сидели Блэй и Сэкстон. Их лица были обращены друг к другу, в руках – бокалы с джин-тоником, по виду казалось, что они погружены в оживленную беседу. Внезапно, Блэй рассмеялся, запрокинув голову… И в этот момент он посмотрел на Куина. Мгновенно его лицо напряглось. – Поздравляю! Голос Лейлы достучался до него, и он слепо повернулся к ней, его разум помутился, причем безосновательно: Куин с самого начала знал, что Сэкстон вернется из своего отпуска. – Я так рада за тебя! – Когда Лейла обняла его, он машинально обхватил ее руками. – Спасибо, – он отклонился и потер голову. – Так, как ты себя чувствуешь? – Меня до ужаса тошнит! Куин обмяк всем телом, пытаясь найти радость в ее беременности. – Я рад. Правда, я… рад. Глава 73 Впустив мужчину в свой дом, Сола тут же врезалась в плиту. Потом, корректируя направление, она влетела в стул, на котором сидела ее бабушка… ну, хотя бы эту неуклюжесть она замаскировала, выдвинув предмет и сев на него. – Ты тоже не сказал мне своего имени, – пробормотала она, хотя имена собственные – последнее, что было у нее на уме. Мужчина сел за столик, напротив нее. На фоне его дорогой одежды и внушительных размеров все вокруг смотрелось хрупким, начиная от поверхности, разделявшей их, заканчивая сиденьями, самой кухней. Всем домом. Он протянул руку над столом. И сказал низким голосом с сильным акцентом: – Меня зовут Эссейл. – Эссейл? – она осторожно протянула ладонь, готовая встретить его на середине. – Странное имя… Когда они коснулись друг друга, молния пронзила ее руку и поднялась до сердца, ускоряя его, заставляя ее покраснеть. – Тебе не нравится? – понимающе произнес он, будто полностью чувствовал ее реакцию. Но он говорил о своем имени, и только? Да, так и было. – Просто… неожиданно. – Назови свое. – Высказал он команду, не отпуская ее руки. – Пожалуйста. Пока он ждал, держа ее руку, пока они дышали вместе, Сола осознала, что порой бывают вещи интимней самого секса. – Марисоль. Но все зовут меня Сола. Он замурлыкал. Замурлыкал. – Я буду звать тебя Марисоль. И это было кстати. Боги, своим акцентом… он превратил ее имя в поэму. Сола убрала ладонь из его руки и положила на колени. Но не отвела от него взгляда: его выражение было высокомерным, но у нее возникло ощущение, что этот проступок – неосознанный и не связан с ней. Его волосы казались до невероятного густыми, и, без сомнений, были уложены средствами… простой смертный не сможет удержать эти идеальные локоны вне лба. А одеколон? Ни с чем не сравнится. Чем бы мужчина ни пах, она практически пьянела от изумительного запаха. Не считая хорошей внешности, тела и мозгов? Она была готова поставить дом на то, что его жизнь строилась по принципу «я могу завоевать весь мир». – Что ж, расскажи мне о своем госте, – сказал он. Ожидая, он опустил подбородок и сейчас смотрел на нее из-под опущенных век. Неудивительно, что он убил кого-то. Она пожала плечами. – Я не знаю. Моя бабушка сказала, что заходил мужчина с темными волосами и глубоко посаженными глазами… – Она нахмурилась, отмечая, что его радужные оболочки были почти что цвета луны… такое в природе невозможно. Линзы? – Она… эм, она не упомянула имя, но он, должно быть, вел себя вежливо… иначе я бы узнала об этом. О… и он говорил с ней на испанском. – Тебя может кто-то разыскивать? Сола покачала головой. – Я не говорю об этом доме… никогда. Многие даже не знают моего настоящего имени. Поэтому я решила, что это был ты… кто еще… В смысле, никто кроме тебя не мог прийти сюда. – В твоем прошлом никого нет? Выдыхая, она окинула взглядом кухню; потом сгребла салфетки из подставки и снова разложила их. – Я не знаю… С той жизнью, которую она вела? Таких людей могло быть много. – У тебя есть здесь сигнализация? – спросил он. – Да. – Ты должна считать его опасным, пока не доказано обратное. – Я согласна. – Когда мужчина… Эссейл, то есть, запустил руку в пальто, Сола покачала головой. – Никаких сигар. Я же просила… Он эффектно достал золотую ручку и поднял повыше. Потом взял салфетку, над которой она только что хлопотала, и написал семизначный телефонный номер. – Ты позвонишь мне, если он придет снова. – Он толкнул квадратик по поверхности стола, держа пальцы рядом с цифрами. – И я позабочусь об этом. Сола встала слишком быстро, стул скрипнул. Она тут же замерла и посмотрела на потолок. Когда сверху не донеслось ни звука, Сола напомнила себе вести себя потише. Она тихо подошла к плите. Вернулась. Подошла к задней двери на крыльцо. Вернулась. – Слушай, мне не нужна твоя помощь. Я ценю это… Когда она повернулась, чтобы снова вернуться к плите, он оказался прямо перед ней. Судорожно втянув воздух, Сола подпрыгнула… она даже не слышала его движений… Его стул был в том же положении, когда он сидел в нем. В отличие от ее, отодвинутого назад. – Что… – Она замолкла, ее мозг судорожно соображал. Она, конечно же, не станет спрашивать, что он такое… Когда он протянул руку и обхватил ее лицо, она знала, что не сможет сказать «нет» на любое его предложение. – Ты позвонишь мне, – приказал он, – и я приду к тебе. Слова были такими низкими, почти искаженными, его голос глубоким… очень глубоким. Гордость высказала протест в ее мозгу, но рот отказывался облачить его в слова. – Хорошо, – подчинилась она. Сейчас он улыбнулся, уголки его губ изогнулись. Боже, его клыки были острыми, длиннее, чем она помнила. – Марисоль, – проурчал он. – Красивое имя. Когда он начал наклоняться к ней, легкое давление заставило ее поднять подбородок. О, нет, черт, нет, она не должна делать этого. Не в этом доме. Не с мужчиной вроде него… Плевать. Со вздохом капитуляции, она закрыла глаза и направила губы вверх, принимая его… – Сола! Сола, ты что там делаешь?! Они оба замерли… и Сола мгновенно регрессировала до тринадцатилетнего возраста. – Ничего! – крикнула она. – Кто там с тобой? – Никого… это телевизор! Три… два… один… – Это не похоже на обычный телевизор! – Иди, – прошептала она, толкая его широкую грудь. – Сейчас ты должен уйти. Эссейл опустил веки. – Думаю, что хочу познакомиться с ней. – Не хочешь. – Хочу… – Сола! Я спускаюсь! – Иди! – прошипела она. – Пожалуйста. Эссейл провел большим пальцем по ее нижней губе и наклонился, говоря прямо ей на ухо: – Я собираюсь продолжить с того места, где нас прервали. Прими к сведению. Отворачиваясь, он с раздражающей медлительностью направился к двери. И даже когда бабушкины тапочки уже спускались по лестнице, он, не торопясь, посмотрел через плечо, одновременно открывая дверь. Его сияющие глаза прошлись по ее телу. – Между нами еще ничего не кончено. А потом он исчез, слава Господу. Ее бабушка вышла из-за угла через секунду после того, как внешняя дверь-экран закрылась. – Ну? – сказала она. Сола посмотрела на окно рядом со столом, заверяя себя, что на улице по-прежнему стояла темень. Да. Все хорошо. – Видишь? – сказала она, руками обмахивая пустую кухню. – Здесь никого нет. – Телевизор не включен. Почему, ну почему ее бабушку не охватил старческий маразм, как многих в пожилом возрасте? – Я выключила его, потому что тебе мешал звук. – О. – Подозрительные глаза бродили по кухне… Черт. На линолеуме протянулась дорожка тающего снега. – Пошли, – сказала Сола, поворачивая женщину на сто восемьдесят градусов. – Достаточно беспокойств на сегодня. Сейчас мы идем в постель. – Я присматриваю за тобой, Сола. – Я знаю, вовэ. Когда они вместе поднялись по лестнице, часть Солы гадала, кто блин и зачем приходил за ней. Вторая ее половина? Ну, она осталась на кухне, на грани поцелуя с этим мужчиной. Наверное, хорошо, что им помешали. У нее возникло прочное предчувствие, что ее защитник… сам принадлежал к семейству хищников. *** Телефонный звонок, которого Кор ждал уже вечность, раздался в самое подходящее время. Он только что закончил выслеживать и убил одинокого лессера под мостами в центре, и сейчас очищал свою возлюбленную, черная кровь легко сходила с лезвия косы, пока он водил вверх-вниз замшевой тканью. Сначала он убрал свою женщину назад, за спину, и только потом достал телефон. Отвечая, он смотрел на своих воинов, которые собрались вместе на холодном ветру и обсуждали ночные бои. – Это Кор, сын Бладлеттера? Кор стиснул зубы, но не подумал исправить оговорку. Имя Бладлеттера шло на пользу его репутации. – Да. Кто говорит? Последовала долгая пауза. – Я не знаю, должен ли вообще разговаривать с тобой. Интонация принадлежала аристократу, сообщая Кору достаточно о личности звонившего. – Ты - союзник Элана. Еще одна длинная пауза… и, Боги, он испытывал терпение Кора. Но и это он оставил при себе. – Да. Так и есть. Ты слышал последние новости? – Касательно? Когда повис третий раунд тишины, Кор понял, что она затянется. Он просвистел своим солдатам, чтобы все они направлялись на их небоскреб, в нескольких кварталах к востоку. Мгновение спустя он был на крыше, порывы ветра на его излюбленной возвышенности были значительно сильнее. Столь мощный ветер мешал разговорам, и он укрылся под какими-то сооружениями. – Новости о чем? – подсказал он. – Элан мертв. Кор улыбнулся, обнажая клыки. – Действительно. – Ты не кажешься удивленным. – Я не удивлен. – Кор закатил глаза. – Хотя, воистину, я чувствую опустошенность. В какой-то мере, правда: он вроде как потерял полезное оружие. Или, если быть более точным, отвертку. Но такие вещи легко заменить. – Ты знаешь, кто это сделал? – спросил собеседник. – Что ж, я уверен, что тебе известен ответ на этот вопрос, верно? – Разумеется, это дело рук Братства. Еще одно заблуждение, но, опять же, Кор не стал его поправлять. – Скажи, ты ожидаешь, что я стану мстить за него? – Это меня не касается. – Однако натянутый тон предполагал, что мужчина сам боялся повторить судьбу Элана. – Пускай его семья требует сатисфакций. – Это их право. – Когда не донеслось ничего больше, Кор осознал, чего ждут и хотят услышать. – Могу заверить тебя в двух вещах: в неразглашении информации и моей протекции. Допускаю, что ты был на встрече в доме Элана этой осенью. Моя позиция ви-за-ви с королем неизменна, и предполагаю, этот звонок указывает на твое благожелательное отношение к моим взглядам. Я прав? – Я не ищу политической или общественной силы. Чепуха. – Разумеется, нет. – Я… беспокоюсь за будущее расы… в этом мы с Эланом были едины. Но я не согласен с его тактикой. Убийство несет слишком много рисков, и, в конечном счете, не приведет к нужным результатам. Прямо наоборот, подумал Кор. Пуля в мозгу решит много проблем… – Закон – вот способ свергнуть короля. Кор нахмурился. – Не понимаю. – Со всем уважением, закон могущественнее меча. Перефразируя человеческую поговорку. – Твои косвенные ссылки – трата слов для меня. Если не возражаешь, говори по существу. – Древнее Право – основа правления Рофа. Оно закрепляет его преимущество над нашими жизнями и всем обществом, давая королю свободу поступать, как ему вздумается, с полным отсутствием подконтрольности. Именно поэтому Кор стремился к этой должности, спасибо великодушное. – Продолжай. – Нет никаких ограничений того, что он может делать, каким путем захочет идти… в действительности, он может менять Древнее право по своему желанию, преобразуя саму основу наших традиций и устоев. – Я прекрасно осознаю это. – Он посмотрел на часы. Если он не застрянет на этом телефоне в течение следующих двух часов, то останется достаточно времени для боя. – Может, нам с тобой следует встретиться с глазу на глаз завтра вечером… – Есть основание оспорить его право на престол. – Основание? – Он должен быть способен произвести, цитирую, «чистокровного наследника». – Как это относится к нам? Он уже состоит в браке, и без сомнений в будущем… – Его шеллан – полукровка. Сейчас замолчал именно Кор… а компаньон Элана воспользовался тишиной: – Давай говорить откровенно. В нашей расе примешана человеческая кровь. Время от времени имели место браки за пределами расы. Сложно утверждать, что кто-то абсолютно «чистокровный». Есть одна жизненно важная разница между гражданским, ввязанным в брак с человеком, и королем, произведшим на свет отпрыска, чья мать – полукровка… отпрыска, который после его смерти займет трон. Тро выглянул из-за угла вентиляционной системы. – Все в порядке? – Прошептал он губами. Кор обхватил телефон рукой. – Уводи остальных на улицы. Я присоединюсь к вам позже. – Как пожелаешь, – сказал Тро, коротко кланяясь. Когда его боец исчез, аристократ на другом конце трубки продолжил: – Ходят волнения между многими членами правящего класса, как тебе уже известно. И я верю, если кто-то выступит с подобным заявлением, это принесет больше эффекта в свержении Рофа, сына Рофа, чем любое покушение на его жизнь. Особенно после того, как он устроил демонстрацию силы на встрече Совета несколько ночей назад. Воистину, многие были запуганы и подчинены, их воля подвластна его физическому давлению, весьма свирепому. Разум Кора начал обдумывать возможности. – Тогда расскажи мне, благородный человек, в своих мыслях, ты бы превзошел его? – Нет, – донесся скрипучий ответ. – Я – адвокат, и будучи им, ценю логику превыше всего. В климате беспокойства и войны, только солдат сможет повести за собой расу… и должен. Элан был глуп по вине своих амбиций, и ты пользовался этим. Мне известно это потому, что я видел тебя в его доме, той осенней ночью… ты ставил его на угодное тебе место, даже если он считал, что дело обстоит наоборот. Я хочу перемен, да. И я готов воплотить это. Но я не питаю иллюзий на счет моей практической ценности, и совершенно не стремлюсь кончить как Элан. Кор неосознанно повернулся в сторону горы. – Так еще не свергали ни одного короля. – В принципе еще не свергали ни одного короля. Логично. Уставившись на северо-восток, где располагалась странная завеса, он подумал о короле и его королеве… и беременной Избранной Кора. Было время, когда он предпочел бы кровавый путь и вырвал бы трон из рук умирающего Рофа. Но эта война в буквах была… безопаснее. Для его женщины. Последнее, чего он хотел – это напасть на место, где она питалась, где она спала… где следили за ее здоровьем. Закрывая глаза, Кор покачал головой. О, как пал могущественный… и, тем не менее, они поднимутся, поклялся Кор. – И как ты предлагаешь осуществить затеянное? – хрипло сказал он. – По началу, сохраняя тайну. Во-первых, я должен собрать прецеденты, в которых «чистокровность» подвергалась тщательной экспертизе. Преимущество в том, что дискриминация уходит глубоко корнями в прошлое… когда отец Рофа издавал прокламации и толкования закона. Это станет ключом. Чем сильнее прецедент, тем больший успех нас ждет. Какая ирония. Толкование законов отцом Рофа станет тем, что свергнет его же сына. – Наша проблема – сам король. Он должен оставаться в живых… и не должен прознать про слабое место в своем правлении, чтобы исправить его прежде, чем мы успеем все подготовить. – Ты отправишь по электронной почте наиболее важные пассажи моему партнеру, а потом встретишься со мной. – На это уйдет несколько дней. – Я понял. Но потом я ожидаю твой звонок без промедлений. Когда они обменялись именами, и Кор дал электронный адрес Тро, он ощутил определенный душевный подъем. Если этот мужчина был прав? Правление Рофа закончится без кровопролития. А потом Кор будет волен определять будущее расы: насколько он знал, у Рофа не было семьи, поэтому если его устранят, обоснованных претензий на трон не возникнет. Хотя, это еще не значит, что никто из тайных родственников не выйдет из «грязи в князи». Но он разберется с самозванцами. А с поддержкой Совета? Он мог поспорить, что станет популярным лидером… если, конечно, все вступят в игру. Роф – не единственный, кто мог менять законы. – Не теряй своего времени, – сказал Кор. – У тебя неделя. Не больше. Раздавшийся ответ удовлетворил его: – Я приступлю к делу со всей расторопностью. Ну, разве не приятный способ окончить разговор? |