итт22. Корона-из-золотых-костей11. Кровь Царя Богов Своей новой Королевой Все это не имеет смысла. Ни ее слова, ни то, что она сняла корону
 Скачать 2.62 Mb.
|
Глава 16- Идём, - повторил Кастил, взяв меня за руку. - Дай мне взглянуть на тебя. - Я же сказала, я в порядке. Он отвел меня обратно в спальню. - И я сказал тебе перестать говорить это, когда я знаю, что это не так. - Я даже не чувствую тех синяков, о которых ты упоминал, - сказала я, когда он остановил меня рядом с кроватью. Взгляд его золотых глаз метнулся ко мне. - Я знаю, что есть раны, которые не видны невооружённым глазом, и мне хотелось бы, чтобы ты прекратила попытки скрыть их от меня. Я закрыла рот. - Думаю, нам нужно о многом поговорить, - он потянулся к краю моей рубашки и приподнял ее. - Но есть кое-что действительно важное, о чем мы должны поговорить, прежде чем примемся обсуждать что-либо еще. Он жестом велел мне поднять руки, и я подняла. Воздух окутал обнаженные руки в то время, как я смотрела, как он отбрасывает верх в сторону. Простой слип, в который я была одета, был намного тоньше и лучше подходил для этого климата, но его крошечные бретельки и почти прозрачный лиф с подкладками скрывали мало что скрывали. Он провел пальцем по бретельке, глядя на нее. - Эти дурацкие узкие бретельки.., - кончики его клыков скользнули по нижней губе. - О них ты хочешь поговорить? Кожа покалывала, когда он проводил пальцем по лифу, по выпуклостям моей груди. Вершинки напряглись и сразу же стали твердыми, когда его взгляд встретился с моим. - Думаю, эти бретели очень важны и сильно отвлекают, но они не то, что нам нужно обсудить, - ответил он. - Сядь, Поппи. Я знаю, ты измотана. Я взглянула на свои пыльные штаны. - Я запачкаю кровать, если сяду. - Тогда тебе придется снять штаны. Мои брови приподнялись. - Ты пытаешься раздеть меня? - Поппи, - промурлыкал он, заправляя выбившуюся прядь. - Когда я не пытался раздеть тебя? Я тихо рассмеялась. - Хорошо подмечено, - я потянулась к застежке бриджей, зная, что дразню его, наслаждаясь этим - и почувствовала облегчение от того, что все еще могу наслаждаться этим, несмотря на все, что произошло. Я расстегнула пуговицы. - Обувь, - напомнил он мне. - Давай. Держись за мои плечи. Кастил встал передо мной на колени, и его вид - ширина плеч, волосы, завившиеся от воды, спадающие на лоб, и густая бахрома темных ресниц почти растопили меня. Он красивый. Он храбрый. Он умный . Он добрый и отзывчивый. Он свирепый. Он мой. Руки слегка дрожали, когда я положила их на его плечи. Он быстро стянул ботинки, пока я успокаивалась. Дальше последовали штаны, а после я стояла перед ним в одной рубашке, доходившей мне до бедер. Кастил оставался на месте, его взгляд скользил по моим ногам. Задержался, но не на старых шрамах от ночи нападения Проклятых, а на тускло-синих участках кожи - ушибов, оставленных, боги знают, чем. Его взгляд блуждал по мне - моим рукам, коже над грудью, лицу. Его глаза походили на обледеневшие кусочки янтаря, когда они встретились с моими. - Если кто-нибудь из тех, кто причинил тебе хоть секунду боли, все еще дышит, я разорву их на части, конечность за конечностью. Я буду молиться, чтобы их смерть была медленной и мучительной. - Большинство умерло не так уж и медленно, - я замерла, в сознании всплыло воспоминание, в котором они хватались за головы и кричали, когда их тела искривлялись. - Но для всех них она точно была мучительной. - Хорошо, - его взгляд встретился с моим. - Не трать ни секунды на вину или жалость. Никто из них - особенно Аластир - этого не заслуживает. Я кивнула. - Обещаю, если кто-то еще был замешан в этом, их найдут, и они поплатятся. То же ждёт и всех, кто пытается тебе угрожать. Независимо от того, кто это. Говоря это, он произносил слова так, что инстинкт подсказывал мне, что абсолютно никто не застрахован. Даже его родители. - И я обещаю тебе то же самое. Я не позволю никому причинить тебе вред, - поклялась я, и в груди зародилась дрожь. - Я знаю, - Кастил взял меня за руки и потянул вниз, так что я села на край кровати. Прошло долгое мгновение. - Я твой муж, верно? - спросил он, оставаясь на корточках. Я выгнула брови от неожиданного вопроса. - Да? - Я не сильно разбираюсь в том, как быть мужем, - сказал он, кладя мои руки мне на колени, и я действительно понятия не имела, к чему он ведет. - Знаешь, что вырезано на наших кольцах? Это на староатлантийском языке, - сказал он мне, когда я покачала головой. - На обоих на дпись одинакова. Всегда и навеки. Это мы. - Да, - прошептала я, у меня сжалось горло. - Именно так. - Очевидно, у меня нет опыта во всех этих брачных делах, но как бы то ни было, ты моя жена. Значит, мы больше не притворяемся, верно? Что мы всегда будем и навеки останемся настоящими друг с другом. - Да,- кивнула я. - Не скрывай ничего. Даже если не хочешь, чтобы я волновался. Я знаю, что ты сильная и такая стойкая, что это чертовски невероятно. Но тебе не обязательно всегда быть сильной со мной. Это нормально быть слабой рядом со мной, - сказал он, и у меня перехватило дыхание. - Моя обязанность, как твоего мужа - убедиться, что ты чувствуешь себя достаточно безопасно, чтобы быть настоящей. Тебе не нужно делать вид, что тебя устраивает все, что случилось, Поппи. О… О, боги. Его слова тронули меня. Слезы обожгли мое горло и бросились к глазам. Я сделала единственно возможную зрелую вещь. Я хлопнула ладонями по лицу. - Поппи, - прошептал Кастил, обвивая пальцы вокруг моих запястий. - Прозвучало больно. - Больно, - мой голос был приглушенным. - Я не хочу плакать. - Удар по лицу помогает тебе справиться со слезами? - Нет, - я засмеялась, плечи начали дрожать, когда слезы увлажнили мои ресницы. - Я не хотел заставлять тебя плакать, - он немного потянул меня за руки. Мои руки остались на лице. - Тогда не говори невероятно милых и поддерживающих вещей. - Ты бы предпочла, чтобы я сказал что-нибудь грубое и неподобающее? - Да. - Поппи, - он произнес мое имя, убирая мои руки от лица. Он одарил меня кривой улыбкой, из-за которой он казался таким невероятно молодым. - Это нормально - плакать. Быть уязвимой - нормально. Возможно, это было худшее возвращение на родину. Прошлая неделя была отстойной, и совсем не веселой. Я снова засмеялась, но все закончилось рыданием. На этот раз я не остановила натиск эмоций. Я сломалась, и, как и обещал Кастил, он был рядом, чтобы ловить эти части, удерживать их вместе и хранить в безопасности, пока я не смогу собрать себя воедино. Каким-то образом я оказалась на полу, у него на коленях, мои руки и ноги крепко обвились вокруг него. И я перестала притворяться. Потому что со мной не все в порядке. Меня не устраивает то, что произошло, когда я даже не знаю, кто я сейчас. Я также не была в восторге от того, что узнала, что моих родителей предал кто-то, кому они доверяли, - что они действительно пытались сбежать из Солиса вместе со мной и Яном, но так и не смогли этого сделать, рискуя своими жизнями ради меня - ради нас. Это предательство ранило, и боль сильно пульсировала. Все те вещи, о которых я старалась не думать, врезались в меня, и кто в таком случае… кто будет в порядке? Секунды превратились в минуты, а минуты накладывались друг на друга. Мои слезы текли по груди Кастила. Я не плакала так даже когда потеряла Виктора. Это был более резкий взрыв эмоций, но Кастил… он также был рядом с мной. И когда он прижал меня к себе, его щека упёрлась в мою макушку, его руки двигались вверх и вниз по моей спине, и я не беспокоилась о том, что меня сочтут слабой. Я не боялась, что меня отчитают за проявление эмоций, когда он нежно раскачивался со мной на коленях взад и вперед. Я не позволяла себе это даже с Виктором, хотя и знала, что он бы меня не осудил. Он позволил бы мне выплакаться, а затем сказал бы, чтобы я разобралась с этим. И тогда это было то, что мне нужно. Сейчас - не один из тех случаев, и с тех пор, как мои родители умерли, а Ян уехал в Карсодонию, я не чувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы быть такой уязвимой. И я знала, почему я могу быть такой с Кастилем. Это было еще одним доказательством того, как глубоки мои чувства. Я тонула во вкусе клубники в шоколаде. Любовь. Любовь и принятие. Я не знала, как долго мы оставались в таком положении, но когда слезы перестали течь, показалось, что прошла маленькая вечность. Глаза немного болели, но стало легче. Кастил повернул голову и поцеловал меня в щеку. - Готова принять свой первый душ? После этого мы поедим и, в конце концов, к сожалению, найдем тебе одежду. Потом поговорим обо всем остальном. Сначала мой мозг зацепился за душевую, а затем за все остальное. Все остальное - встречи с его родителями, все дела с Королевой и… ну, все остальное. - Или мы можем сначала насытиться друг другом. Решать тебе, - сказал он. - Чего бы ты хотела? - Думаю, я хотела бы принять душ, Кас. Я ахнула, когда он прикусил мой палец. Его глаза раскрылись, сияя, как драгоценные камни цитрина. - Извини. Такие твои слова творят со мной… что-то. Я имела относительно хорошее представление о том, что это было, и тепло растеклось по моим венам. Мой взгляд скользнул через его плечо, и возбуждение ожило. - Будет странно купаться стоя. - Тебе это понравится, - Кастил поднялся, легко увлекая меня с собой. Его сила всегда удивляла, и ,не уверена, что когда-нибудь смогу привыкнуть к этому. Я пошла за ним в ванную. Лишь слабый свет проникал в окно над скамьей. Кастил повернул ручку лампы над туалетным столиком, и мягкий золотой свет распространился по кафельному полу. Я смотрела, как он ложит два толстых полотенца на небольшой табурет между ванной и душевой кабиной. Раньше я этого даже не замечала. Кастил сбросил с себя одежду, не испытывая ни капли неловкости, что завораживало и вызывало зависть. Я не могла оторвать глаз, когда он вошел в душевую кабинку и начал возиться со смесителями на стене. Вода полилась из нескольких труб наверху, что привело к чему-то, похожему на ливень. Мне следовало сосредоточиться на том, что колдовство сделало это возможным, но он меня загипнотизировал - темные волосы на его икрах, ширина плеч и груди и изящные, выпуклые мышцы живота. Его тело было доказательством того, что его день редко проходил без дела. Он очаровывал меня всем, от очерченных линий груди, зловещей длины его тела до той жизни, которую он прожил, которая отражалась на его бронзовой коже в виде тонких бледных шрамов. Его тело… божественно, оно - шедевр совершенств и недостатков. Даже клеймо Королевского Герба - круг со стрелой, пронизывающей его середину - на правом верхнем бедре, не уменьшало его первозданной красоты. - Когда ты так смотришь на меня, все мои добрые намерения позволить тебе насладиться твоим первым душем уменьшаются с каждой секундой, - сказал он, вода стекала по его плечам, словно он ходил под ливнем. - И заменяется очень неуместными намерениями. Тепло заполняло мои вены, пока я играла с лямкой нижней рубашки. Мой взгляд опустился ниже напряженных мускулов его живота, ниже пупка. Он затвердел, кожа приобрела более глубокий оттенок. Кожа моих бедер стала в один момент такой чувствительной, что низ живота скрутило. Грудь Кастила резко приподнялась. - Думаю, тебя интересуют эти неуместные намерения. - Что, если да? - Мне очень трудно не уступить им, - его глаза заблестели. - И это может быть проблемой. Мой пульс был таким быстрым, что стал пьянящим. - Не знаю, почему это может быть проблемой. - Проблемой? Если я войду в тебя прямо сейчас, не думаю, что смогу себя контролировать, - он остановился передо мной, его губы коснулись мочки уха, когда он просунул палец под лямку рубашки. - Я прижму тебя к этой стене, мой член и клыки погрузятся так глубоко внутрь тебя, что ни один из нас не будет знать, где начинается один, и заканчивается другой. Сильный, ноющий импульс прокатился по мне плотными волнами. Воспоминания о его клыках на моей коже, об укусе и кратковременной боли, сменившейся удовольствием, занимали центральное место в моей памяти. - Я до сих пор не понимаю, в чем проблема. Глубокий грубый звук вырвался из глубины его горла. - Это потому, что ты не видела, как я теряю контроль. - Ты контролировал себя раньше? После битвы у Конца Спессы? - Да, - его голова наклонилась, и все мое тело дернулось от ощущения острого клыка на шее. Эта мучительная боль поселилась между моими ногами, пульсируя. - А как насчет того утра, когда ты проснулся голодным и..? - я ахнула, когда его язык успокоил область, которую дразнил его клык. - И мой рот был между твоих бедер, и я чувствовал, как ты стекаешь по моему горлу? Я вздрогнула, мои глаза закрылись. - Да. Т-то утро. Тогда ты не контролировал ситуацию. - Ты достучалась до меня, Поппи, - его пальцы проскользнули под обе лямки нижней рубашки, и он медленно потянул их вниз, по покалывающим кончикам моей груди. - Тогда я не потерял контроль. - А после... после того, как я испила тебя? - спросила я, обнаружив, как тяжело сглотнуть. - В охотничьем доме? - Я все еще контролировал ситуацию, Поппи. Дыхание перехватило. Если он действительно ни разу не терял контроль над собой, не уверена, что могу представить, что будет, если он его потеряет. Когда ночная рубашка собралась у меня на талии, а затем спала на пол, я обнаружила, что хочу узнать. - Сейчас я теряю контроль, - пальцы Каса заскользили по изгибу моего плеча, по выпуклостям моей груди. Прикосновение было легким, но моя спина выгнулась. Он провел губами по моей щеке, а его большой палец двигался кругами по покалывающему соску. - Мои губы покроют тебя всю. Я испью из твоего горла. Я испью отсюда, - прошептал он мне в губы, обхватив рукой мою грудь, сжимая ее. Я ахнула, когда почувствовала, как другая его рука скользнула между бедер. - Я определенно испью отсюда. Он может... он может испить оттуда? - У меня нет проблем ни с чем из этого, - Кас снова издал тот грубый, требовательный звук. - Твое тело через многое прошло, Поппи, и за очень короткий промежуток времени. Ты можешь чувствовать себя хорошо. Может, да, но менее двух дней назад в тебе почти не осталось ни капли крови. Я не собираюсь пить твою кровь. Не сегодня. Хоть один из нас должен оставаться ответственным. Их меня вырвался гортанный смех. - Ты - ответственный? - Очевидно, - он провел пальцем, удостоверяясь, что я уже мокрая, подогревая огонь, уже пылающий в моих венах. - Не думаю, что ты знаешь, что значит быть ответственным. - Возможно, ты права, - Кастил поцеловал меня, потянув за нижнюю губу. - Итак, ты должна быть ответственной. - Не хочу. Он усмехнулся мне в рот, а затем снова поцеловал, вытащив руку из пространства между моих бедер. - Душ, - напомнил он мне. Или себе. Уровень разочарования, который я испытала, когда он взял меня за руку, был огромен, особенно когда он повернулся, и его твердость коснулась моего бедра. Еще один бессмысленный импульс прокатился по мне, когда он провел меня в кабинку. Он вошел в душ и повернулся ко мне, вода заливала его волосы, стекала по плечам, а капельки - теплые капельки - орошали мою протянутую руку. Его горячий взгляд был настолько пристальным, что он охватил меня, словно физическая ласка. Мое тело дрожало, когда я стояла там, давая ему смотреть, насытиться. Это было непросто. Я боролась с желанием оттолкнуть, когда он держал меня за руку. Дело не в том, что мне было неуютно рядом с ним, мне было стыдно за многочисленные недостатки. Независимо от того, сколько я тренировалась с оружием, и муштровала свое тело, моя талия никогда не была узкой, а бедра никогда не были бы такими же стройными, как у Леди Уэйта. Я слишком сильно люблю сыр с беконом и шоколад. Шрамы меня не смущают. Не тогда, когда он смотрит на меня, как сейчас, словно я вполне могу быть божеством или богиней. Не тогда, когда эти шрамы, как у него, являются доказательством той жизни, которую я прожила, и того, что я пережила. Просто эта… открытость для меня в новинку. Большую часть своей жизни я провела одетой от подбородка до пола, и больше половины моего лица было закрыто. Я умела прятаться. И только сейчас я учусь быть открытой. Борюсь с этим желанием, чувствуя легкое головокружение от гордости и осознанности, и с кажд ой секундой мне становится все комфортнее. - Ты прекрасна, - голос Кастила походил на приятную летнюю ночь. - Ты моя. Да. Вся. И при этих словах моя кожа не зудела, а язык не горел от отрицания. Это не заявление о господстве или контроле. Я точно знаю, что это. Это просто правда. Я - его. А он - мой. Кастил подтолкнул меня вперед, и я двинулась. На меня хлынула вода, и я взвизгнула от ощущения, как брызги стучат по моей коже. - Ты забыла, что находишься в душе? - спросил он, отпуская мою руку. - Да, - я повернула ладони вверх, наблюдая, как вода образует неглубокие лужи. Она была почти горячей, как я и люблю. Откинув голову назад, я ахнула, когда вода залила мое лицо и волосы. Это было похоже на горячий ливень. Я медленно повернулась, взволнованная тем, как вода ощущалась на моей коже, даже на воспаленных и болезненных участках. Открыв глаза, я взглянула на Кастила. Он улыбался - по-настоящему. Редкая улыбка, обнажившая обе ямочки. - Я выгляжу глупо? - Выглядишь отлично. Я усмехнулась, проходя под следующую трубу, где поток воды был сильнее. Волосы прилипли к моему лицу, и я засмеялась. Откинув пряди назад, я увидела, как Кас схватил одну из бутылок с полки возле кранов. Жидкость была прозрачной и пахла лимоном и сосной. Пока я играла с водой, перемещаясь между, как объяснил Кастил, насадками душа, он купался. Когда закончил, он подошел ко мне сзади с еще большим количеством соблазнительно пахнущего мыла в руке. - Закрой глаза, - велел он. Я повиновалась, наслаждаясь ощущением его пальцев на своей голове, пока он превращал мыло в пену. - Я могу привыкнуть к этому, - прошептала я. - Я тоже,- он придвинулся ближе, и я почувствовала его раскаленное прикосновение к нижней части своей спины. - Откинь голову назад и держи глаза закрытыми. Я сделала, как он просил. Его губы коснулись моих, и я улыбнулась. Затем он собрал мои волосы, смывая мыло. В душе было намного легче. Все, что мне нужно было делать, это стоять там. Я могу просто пойти в душ и никогда не выходить. Эта мысль продолжала набирать обороты, когда Кастил ненадолго покинул меня, вернувшись с квадратиком мыла. Пена покрыла мягкую губку, когда он провел ею по моим рукам, груди, животу, а затем нижней части спины. Он был осторожен с небольшими порезами, оставленными камнями, и нежность его заботы тронула мое сердце. Мою грудь распирало от всей любви, которую я испытывала к нему, и она стала болезненной, тяжелой, даже когда губка, казалось, исчезла, сменившись грубым скольжением мыльных ладоней Кастила. Мои глаза снова закрылись, и разум переместился в чистые, греховные места, когда его руки пошли по тому же пути, что и губка за несколько минут до этого. Я подумала о том, что он сказал, что сделает своими клыками и… своим членом. Моя кровь закипела, когда огонь снова ожил внутри. Может ли он сделать это здесь, под душем? Это казалось довольно скользким, но если кто и может это сделать, так это Кастил. Он провел руками по моей груди. Моя голова упала на его грудь, я прикусила губу, когда одна из его рук коснулась живота. Моя кожа сжалась от удовольствия. Его пальцы на затвердевшей вершинке груди заставили меня судорожно вздохнуть, а другая его рука пробрала сь ниже моего пупка. Мое тело среагировало без колебаний, увеличивая пространство между бедрами. - Нравится душ? - его голос был густым как туман. Он точно знал, насколько я наслаждаюсь этим, и знание того, что он может уловить мое возбуждение, воспламеняло меня, а не смущало. Я все равно кивнула. - Ты несешь ответственность? - Конечно, - его рука скользнула меж моих бедер. - Просто будь аккуратна, - сказал он, проводя большим пальцем по тамошнему клубку нервов. Я ахнула, вставая на цыпочки. Боль стала глубокой, когда мои губы приоткрылись. Я застонала, и мои бедра приподнялись навстречу его руке. Он поцеловал меня в плечо и убрал руки. Я резко открыла глаза, и я начала поворачиваться к нему. - Я еще не закончил, - сказал он прежде, чем я успела заговорить. - Твои ноги все еще нужно вымыть. Мои брови приподнялись. - Серьёзно? Его глаза были подобны лужицам теплого меда. - Максимально серьезно. Мне плевать на ноги. - Кастил... - Я никогда себе не прощу, если ты не поймешь, что твой первый душ так же эффективен, как ванна, - сказал он, и я подавила желание закатить глаза. - Но тебе следует сесть. Ты выглядишь... немного покрасневшей. - Интересно, почему. Он глубоко усмехнулся, и я задумалась о том, чтобы ударить его, но отказалась от этой затеи, хотя он действительно заслужил это за то, что так меня дразниь. Я позволила ему отвести меня к скамейке и села, втягивая в себя мягкий вздох удивления, когда поняла, что легкий туман воды опустился на пространство. Кастил набрал еще мыла в руки и опустился передо мной на колени. - Удобно? Я посмотрела вниз между его ног и кивнула. Это его нисколько не задело. - Хорошо. Твой комфорт - моя главная забота. Вода застыла к его ресницам, когда он обвил рукой мою лодыжку. Он усмехнулся, его взгляд поднялся на меня, когда он поднял мою ногу. У меня перехватило дыхание, когда он поставил мою ногу себе на плечо. Положение… делало меня совершенно беззащитной против него. У меня перехватило дыхание, когда я увидела, как он перевел взгляд в самый центр меня. Из-под его приоткрытых губ показался намек на клыки, и все внутри меня так восхитительно скрутилось. Мои ладони прижались к гладкой скамейке, когда он провел своими мыльными руками вверх по моей ноге, а затем бедру. Я задержала дыхание, когда его пальцы достигли складки между моими бедрами. Кастил провел рукой по внутренней стороне моей ноги, его костяшки коснулись моей самой чувствительной области. Воздух вырвался из легких. Рука Кастила остановилась, когда он встретился со мной взглядом. - Все еще удобно? - Да, - прошептала я. Появилась его чувственная, жестокая улыбка, и в моем теле сладко собралось напряжение. Он снова опустил руку, пока водяной туман продолжал смачивать мою кожу. Закончив, он опустил мою ногу на пол, а после поднял вторую. Более прохладный воздух обрушился на мое разгоряченное тело. Он сделал то же самое, что и раньше, провел мылом между пальцами моей ноги, по подушечке стопы, а затем вверх и вверх по ноге. Я напряглась в предвкушении, мое сердце колотилось, когда его костяшки снова задели пульсирующую плоть. Проведя рукой по моей ноге, он вытер мыло и склонил голову, поцеловав зазубренный шрам на внутренней стороне моего колена. Обхватив голень, Кастил не поставил мою ногу на пол. Он придвинулся ближе, широта его плеч раздвинула мои ноги. Мое сердце запнулось, зрачки расширились. Волна тугой дрожи прокатилась по мне. Даже в то утро, когда проснулся от кошмара, Кастил не был близок к кровожадности. Если бы я столкнулась с ним так... трепет переместился из груди в низ живота. - Ты ... ты все еще тщателен? - спросила я хриплым голосом. - Да. Думаю, я пропустил одно местечко, - он поцеловал место над старым шрамом. - Я вижу еще много мест, которые пропуст ил. А ты меня знаешь, я перфекционист. И я не хотел бы, чтобы эти места остались обделены. А ты? - Нет. Мое сердце так сильно забилось, что я подумала, видит ли он это, но, когда посмотрела вниз, все, что я увидела, это выпуклости груди между мокрыми прядями медных волос. У меня перехватило дыхание, когда я увидела себя - мои плечи уперлись в плитку, груди выпятились, а ноги широко расставлены перед Кастилем. Мои глаза оставались открытыми, голова упиралась в стену. Я смотрела на него, на то, как его влажные волосы дразнили мою кожу. - Может, здесь? - он поцеловал меня в бедро, когда его ладонь пробежала по моей ноге. - Или здесь? Его губы нашли один из тех рваных шрамов на внутренней стороне моих бедер. Он повернул голову, коснувшись губами пульсирующей плоти между моими ногами. Я дернулась. - Да, думаю, это место особо грязное и обделенное. Я не могла передать словами, что почувствовала, когда его голова склонилась. Влажное скольжение его языка по мне вызвало у хриплый стон. Мои глаза закрылись и открылись снова, когда он сказал: - Нужно уделить особое внимание этой области, - он еще раз прошелся языком, на этот раз обвив им тугой клубок нервов. - Это может занять время. Я задрожала, когда его язык заскользил по коже, а затем погрузился внутрь меня. Головокружительный взрыв удовольствия потряс мои чувства. Он снова склонил голову, и его движение было глубоким, медленным и удивительно неприличным. Мои бедра приподнялись, вторя его движениям - его дразнящим, поверхностным движениям. То, что он делал, было манящим, и я никогда не думала о купании в таком русле. Я больше никогда не смогу думать ни о чем другом, находясь рядом с водой. Мои бедра подергивались, когда я чувствовала, как длинный его язык заменяет длинный палец, легко скользит по вспухшей плоти и постепенно погружается в меня с каждым движением. Мое тело превращалось в адское пекло. - Кас, - выдохнула я, вздрагивая, все ближе и ближе подходя к пропасти. Он остановился, глядя на меня сияющими глазами. - Держись за скамейку. Трясущимися руками я ухватилась за ее край. Уголок его губ изогнулся. - Хорошая девочка. Он наклонил голову, его дыхание было палящим. Прошло мгновение. Я почувствовала его губы, а затем такое соблазнительное царапание клыком... Я закричала, когда резкий, кратковременный укус сотряс все мое тело. Узловатый вихрь обжигающего удовольствия обрушился на мои ноги, двигаясь вверх по позвоночнику. Мои глаза были закрыты, но, могу поклясться, что видела вспышки белого света. Затем его губы сомкнулись на пульсирующем пучке нервов, когда его палец вошел в меня. Он всасывал глубоко и сильно, подстегивая не только мое возбуждение, но и тонкую каплю крови, которую, я знаю, он увлекал. Все мое тело оторвалось от скамейки, моя хватка соскользнула… Он положил свободную руку мне на живот, прижимая к скамье. Он упивался мной, пока его палец входил и выходил. Он поглотил меня, и я потерялась - добровольно потерялась в переполняющих меня чувствах, поглощенных стоном, который он пустил в мою плоть. Я прижалась к нему в бессмысленном отчаянии. Ощущение его было слишком сильным, но все же этого было недостаточно. Удовольствие граничило с болью, окутанной красотой. Это было воодушевляюще и пугающе, когда сильный жар все сильнее и сильнее накрывал меня изнутри. - Кас, - снова простонала я, даже не узнав своего голоса, когда его рука оторвалась от моего живота. Наклонившись вперед на краю скамейки, я воспользовалась другой ногой. Мой подбородок опустился, бедра оторвались от плитки и покатились по его пальцу, по его рту. Вид мышц его плеча, бугрящихся и напрягающихся, когда его рука двигалась между ног, отпечатался на моей коже. Его ресницы взметнулись вверх, и взгляд встретился с моим, когда его рука сделала быстрые, резкие движения и столкнула меня с края пропасти. Я падала, выкрикивая его имя, когда он хрипло вскрикнул мне в кожу. Я разбивалась снова и снова, напарываясь на окутанные удовольствием осколки. Оргазм был разрушительным и великолепным по своей интенсивности, походя на бесконечные волны, которые делали меня бесплотной. Когда он вытащил из меня палец, во мне все еще вспыхивали крошечные искры удовольствия. Его губы скривились в улыбке на моей опухшей плоти. - Нектар. *** Кастил обернул меня полотенцем. Прежде чем я успела сделать хоть один шаг, он поднял меня на руки. Я схватился за его плечо. - Я могу ходить. - Знаю, - он отнес меня в темную спальню. - В этом нет необходимости. - Все, что связано с тобой, необходимо, - Кастил уложил меня на кровать, в мгновение ока он перевернул меня на бок и упал рядом. Он был полностью и беззастенчиво обнажен, а я все еще была закутана в ворсистое полотенце. - Итак, как тебе твой первый душ? Мои щеки потеплели, когда я усмехнулась. - Он… перевернулся мою жизнь. Уголок его губ изогнулся, когда он протянул руку и убрал прядь мокрых волос с моего лица. - Голодна? Я кивнула, подавляя зевок. - Я посмотрю, что я смогу для нас найти. Он наклонился надо мной, целуя. Поцелуй был мягким и томным, что окутал мое сердце теплом и светом. Кастил отодвинулся, вставая с кровати, и я смотрела на него полусонно, пока он шел к дубовому шкафу. Он натянул черные бриджи. Возвращаясь ко мне, он обнажил кинжал. - Оборотни сейчас снаружи, патрулируют. Мои брови приподнялись. - Патрулируют?- когда он кивнул, я сонно нахмурилась. - Почему я их не чувствую, а ты чувствуешь? - Потому что я особенный, - ответил он с ухмылкой. Я закатила глаза. Он усмехнулся. - Я их не чувствую. Я их слышу. Все та же прежняя моя особенность, - добавил он, и я вздохнула. Я подумала о том, что, как я думала, случилось с Кираном и Делано. - Как думаешь, эта связь с узами означает, что я могу чувствовать их по-другому? - Ты имеешь в виду Первозданный но́там? - Да. - Но что ты имела в виду, говоря "чувствовать их по-другому"? - Не знаю, - я пожала плечами. - Пару раз с тех пор, как я просыпалась домике, мне казалось, что я слышала Делано и Кирана в своей голове. Он выгнул бровь. - Что? - Я слышала их голоса в своей голове, - я вздохнула. - Когда я была на Скотос, мне приснился тот сон? Я слышала, что Делано что-то ответил в том кошмаре, и я слышала, как он сказал, что я их… Лисса. А потом, клянусь, слышала голос Кирана, когда мы ждали у Храма Сайона. У меня не было возможности спросить ни одного из них, но с Делано я также почувствовала больше, чем его эмоции, когда я сосредоточилась на нем в горах. Я почувствовала, что... не знаю, как это объяснить, но это было похоже на его уникальный отпечаток. Его метку. Я никогда раньше не чувствовала этого. Знаю, это звучит нереально... - Не думаю, что это звучит нереально, - сказал Кастил, нахмурив брови. - Думаю, все возможно. Мы обязательно должны спросить Кирана, слышал ли он тебя или даже знает ли он, возможно ли это. Я знаю, что это другая связь, не такая, как у нас. Сжав губы, я кивнула. Кастил мгновение смотрел на меня сверху вниз. - Ты совершенно уникальна, Поппи. Ты знаешь это, верно? Я еще раз лениво пожала плечами. Слабая улыбка появилась и исчезла. - Здесь ты в безопасности, - сказал он мне, кладя кинжал рядом с моей рукой. - Но на всякий случай, если кто-нибудь войдет сюда, сначала нанеси удар, а потом задавай вопросы. Ты должна быть знакома с таким порядком. - Почему все ведут себя так, будто я бегаю и вонзаю лезвия в людей? Кастил посмотрел на меня в ответ, а затем многозначительно посмотрел на свою грудь. - Как бы то ни было, - пробормотала я. - Ты это заслужил. - Не спорю, - он ухмыльнулся, придавив меня к кровати весом своего тела. - Я скоро вернусь. - Я буду здесь, - сказала я, подняв кинжал. - Надеюсь, никого не зарежу. На его правой щеке появилась ямочка, и он наклонил голову, поцеловав меня чуть выше лба, а затем поверх шрама. - Принцесса? Улыбка поселилась на моих губах. То, что начиналось как прозвище, стало реальностью. - Да? Его губы скользнули по моим. - Я люблю тебя. Улыбка на моем лице все росла, а мое сердце в груди слегка подпрыгнуло. - Я люблю тебя. Он издал тот грубый, рокочущий звук. - Я никогда не устану слышать это. Повторяй это снова и снова, сто тысяч раз, и каждый раз будет казаться, что я слышу это впервые. Я приподняла голову и поцеловала его. Он не спешил уходить, но, наконец, ушел, и мой усталый взгляд переместился на решетчатые двери. Снаружи наступила ночь, и я напряглась, чтобы услышать то, что было так очевидно для Кастила. Я не слышала ничего, кроме тихого жужжания насекомых и мелодии ночных птиц. Моя хватка усилилась на холодной костяной рукояти кинжала. Кастилу не о чем волноваться. Если кто-нибудь войдет в эту комнату, я буду готова. |