итт22. Корона-из-золотых-костей11. Кровь Царя Богов Своей новой Королевой Все это не имеет смысла. Ни ее слова, ни то, что она сняла корону
 Скачать 2.62 Mb.
|
Глава 4- Милостивые боги, - прохрипела я, отстраняясь от… существа передо мной. - Я напугал тебя? - спросил Янсен-Бекетт голосом молодого оборотня, исходящим от лица, идентичного лицу внучатого племянника Аластира. - Ты... ты подменыш. Он кивнул. Я не могла перестать рассматривать его, мой мозг не желал мириться с осознанием того, что передо мной был Янсен, а не Бекетт. - Не знала, что они могут выглядеть как обычные люди. - Большинство оставшихся потомков подменышей способно лишь превращаться в животных или обладать другими навыками, - сказал он. - Я один из немногих, кто может это делать и удерживать чужую форму в течение длительного периода времени. Хочешь узнать, как? Я действительно хотела, но ничего не ответила. К счастью для меня, он был в разговорчивом настроении. - Все, что мне нужно, это их какая-нибудь частица. Как правило, достаточно пряди волос. Волков невероятно легко воспроизвести. Никакая часть меня не могла понять, как кого-то можно легко воспроизвести. - И будут ли они знать, что ты это сделал? Повторил их внешний вид? Все еще улыбаясь мальчишескими чертами лица Бекетта, Янсен покачал головой. - Обычно никто не узнает. Я даже не могла представить, каково это - принять чужую личность или как кто-то может делать это без разрешения другого. Для меня это было неправильно, особенно если это сделано с целью обмануть кого-то… Осознание захлестнуло меня волной нового гнева. - Это был ты, - закипела я. - Не настоящий Бекетт привел меня в Храм. Ты. - Я всегда знал, что за вуалью прячется умная девушка, - заметил он, а затем снова изменил черты лица на принадлежавшие ему. Это действо было не менее шокирующим, чем в прошлый раз. Знание того, что это не молодой, игривый оборотень завел меня в ловушку, принесло мне приличное облегчение. - Как? Как же я не догадалась, ничего не заметила? Как я..? Я отбросила эти мысли. Когда я прочитала его эмоции в Храме, они были точно такими же, как у Бекетта. - Как ты или наш Принц можете не знать? Или даже Киран или Джаспер? Когда подменыши принимают облик другого, мы перенимаем их характеристики до такой степени, что становится чрезвычайно трудно распознать истинного. Иногда нам даже бывает трудно вспомнить, кто мы есть на самом деле. На его лице появилось обеспокоенное выражение, но оно исчезло так быстро, что я не была уверена, что видела его. - Конечно, наш Принц знал, что я подменыш. Как и многие другие. Но, очевидно, никто не ожидал такого поворота событий. Никто даже не искал его. - С Бекеттом все в порядке? Янсен отвел взгляд. - С ним должно быть все хорошо. Ему дали снотворное. Таков был план. Он должен проспать достаточно долго, чтобы я смог занять его место. Мое сердце сжалось. - Но этого не произошло? - Нет, - Янсен на мгновение закрыл глаза. - Я неправильно рассчитал, сколько зелья нужно молодому оборотню, чтобы усыпить его надолго. Он проснулся, когда я вошел в его комнату. Он откинулся назад, проводя рукой по лицу. - То, что произошло далее, было прискорбно. Желчь подступила к моему горлу. - Ты убил его? - Так было нужно. От неверия в произошедшее у меня перехватило дыхание, когда я уставилась на подменыша. - Он был всего лишь ребенком! - Знаю, - н опустил руку. - Случившееся ужасно, и никому из нас оно не нравится, но это нужно было сделать. - Можно было найти другой способ, без убийства, - слезы навернулись на глазах. - Он был маленьким невинным ребенком, и он не сделал ничего плохого. - Невинные люди все время умирают. Ты провела всю свою жизнь в Солисе. Ты знаешь, что это правда. - И поэтому можно считать нормальным причинять вред другому? - Нет. Но цель оправдывает средства. Народ Атлантии поймет это, - возразил Янсен. Я не могла понять, как кто-то может хладнокровно убить ребенка. - И почему тебя это вообще волнует? Ты стояла рядом и была свидетелем того, как людей морили голодом, издевались над ними и предавали Обряду. И ты ничего не делала, чтобы прекратить это. - Тогда я не знала правды, - возразила я, смаргивая слезы. - Это что-то меняет? - Нет. Не меняет, - сказала я, и его глаза слегка расширились. - Но я не всегда стояла в стороне, ничего не делая. Я делала все, что было в моих силах. - Этого было недостаточно. Я сделала прерывистый вдох. - Зачем ты это делаешь? - Мой долг - остановить любые и все угрозы Атлантии. Хриплый смех недоверия покинул меня. - Ты меня знаешь. Ты знаешь меня много лет. Я не представляю угрозы. Я бы ничего не сделала в том Храме, если бы мне не угрожали. - Это то, что ты говоришь сейчас. Однажды все изменится, - сказал он. - Странно, однако, как тесен этот мир. Вся цель принятия на себя роли, которую я выполнял, состояла в том, чтобы обеспечить открытый путь между Кастилем и тобой. Я провел годы, живя во лжи, и все для того, чтобы он мог захватить Деву и использовать ее, чтобы освободить своего брата и вернуть часть нашей украденной земли. Я понятия не имел, кто ты и почему была Девой. - И то, что он женился на мне, ты посчитал предательством себя? - предположила я. - По правде говоря, нет, - ответил он, посмотрев на меня. - Кастил все еще мог выполнить то, что задумывал. Вероятно, у него было бы еще больше возможностей воплотить свой план, когда ты была его женой, а не пленницей. - Тогда почему? Потому что я... потому что во мне есть капля божьей крови? - Всего лишь капля? - Янсен рассмеялся. - Дева, я знаю, что ты сделала в том Храме. Тебе нужно больше доверять себе. Мой гнев вспыхнул, и я не сопротивлялась ему, сдерживая ярость. Это была гораздо лучше, чем нахлынувшее горе. - Я уже много лет не Дева, так что не называй меня так. - Мои извинения, - он склонил голову. - Готов поспорить, в тебе есть гораздо больше, чем просто капля. Твоя родословная, должно быть, осталась невероятно чистой, раз ты проявила такие божественные способности. Он внезапно пошевелился, схватив меня за подбородок. Я попыталась вырваться, но он удержал меня на месте. Его темные глаза скользнули по моему лицу, словно он что-то искал. - Странно, что я никогда не видел этого раньше. Я должен был это заметить. Я потянулась, схватив его за предплечье. Наручники на моем запястье предупреждающе сжались. - Убери от меня свою руку. - Или что, Дева? - его улыбка стала еще шире, и гнев вспыхнул внутри меня. - Ты ничего не можешь сделать мне. Беспомощная ярость пронзила глубоко укоренившееся отчаяние, которое я испытывала из-за неспособности защитить себя. - Отпусти меня! Янсен ослабил хватку и внезапно поднялся. Он взглянул на груду костей рядом со мной. Я смогла сделать глубокий вдох. Мое сердце колотилось слишком быстро. - Я знал, что с моей стороны было бы неразумно задерживаться в Масадонии, - сказал он. - Итак, я ушел вскоре после тебя. Я встретился с Аластиром по дороге в Конец Спессы. Именно тогда я узнал, кто ты. Мои ногти впились в ладони. - Значит, Аластир знал, кто я на самом деле? - Но не тогда, когда впервые увидел тебя, - он толкнул что-то носком ботинка, пнув по пыльному полу. Это была оторванная рука. Мой желудок скрутило. - Я прятался, пока не пришло нужное время, а затем принял личность Бекетта. - Ты стоял рядом, когда нас почти настигли Вознесенные армии. Люди умирали, а ты просто стоял в стороне? - презрение сочилось из моего тона. Его пристальный взгляд вернулся к моему. - Я не трус. - Это ты так считаешь, - моя улыбка была тонкой. – Но не я. Он долго не двигался с места. - Наблюдать, как эти армии подбираются к Концу Спессы, было нелегко. Оставаться скрытым было одной из самых трудных задач, когда-либо доводившихся мне. Но в отличие от этих ложных Стражей, я - Защитник Атлантии, истинный Страж царства. Я знал, что моя цель была намного важнее, чем потенциальное падение Конца Спессы или даже смерть нашего Принца. - Истинный Страж? - я подумала о женщинах, которые произошли от длинной родословной воинов — женщин, которые спрыгнули с Райса, окружающего Конец Спессы, и владели мечами более бесстрашно, чем командир. Я резко рассмеялась. - Ты слишком жалкий по сравнению со Стражами. Боль, вспыхнувшая на моей щеке и лице, была единственным предупреждением о том, что он пошевелился — набросился на меня. Металлический привкус заполнил мой рот. - Понимаю, что для тебя все должно быть очень запутанно и напряженно, - сказал он, его тон был полон фальшивого сочувствия. Он поднялся и сделал шаг назад. - Но если ты оскорбишь меня еще раз, я не отвечаю за свои действия. Леденяще-обжигающее чувство пробежало по моей коже. Щека запульсировала. Я снова повернула к нему голову и встретилась с ним взглядом. - Ты умрешь, - пообещала я, улыбаясь красному румянцу гнева, окрасившему его щеки. – И это произойдет от моей руки. Это будет смерть, достойная такого труса, как ты. Он бросился на меня. На этот раз тьма пришла вместе со жгучей болью, от которой я не могла убежать, как бы сильно ни старалась. Стиснув зубы от давления ремней на запястье, я медленно сдвинула руку влево, уставившись на копье на груди скелета. Свежая кровь капнула на камень, и я остановилась, прерывисто дыша. Я ждала, поняв, что с каждым завоеванным дюймом путы немного ослабевают. Получение этих знаний было кропотливо медленным процессом. Сосредоточившись на глубоких, ровных вдохах, я прислонилась головой к стене, в то время как вся моя рука пульсировала. Я понятия не имела, сколько времени прошло с тех пор, как потеряла сознание. Должно быть, прошло несколько часов. Может быть, дольше, так как мои муки голода перешли от спорадических волн к низкой, постоянной грызущей боли в животе. И мне было холодно — каждая часть моего тела чувствовала холод. Мой взгляд скользнул по каменным гробам. В голове витали тысячи вопросов, но самым главным был вопрос, почему я еще жива. Янсен утверждал, что я представляю угрозу. И, может быть, то, что пробудилось во мне в Храме, было слишком опасно. Возможно, я была угрозой. Но зачем оставлять меня в живых? Или они планировали этого с самого начала? Просто затолкать меня в этот склеп и оставить здесь, пока я не умру от голода или истощения, превратившись всего лишь в еще одну пыльную груду костей у стены. Паника сжимала мое горло тисками, затрудняя дыхание. Но я все же избавилась от нее. Я не могла позволить себе поддаться страху, который образовал навязчивую тень в глубине моего сознания. Я выберусь отсюда — либо сама, либо Кастил найдет меня. Я знала, что он, должно быть, ищет меня. И он разобьет все королевство на части, если потребуется. Но обязательно найдет меня. Я выберусь отсюда. Но сначала мне нужно оружие. Приготовившись к боли, я медленно вытянула руку. Мои пальцы коснулись пыльной рукояти копья. Боль нарастала, когда путы крепче стянулись вокруг моего запястья, впиваясь в плоть. Камень заскользил по полу где-то в темноте склепа, останавливая мою попытку. Не обращая внимания на сильную пульсацию в конечности, я снова опустила руку на колени, где собралась свежая кровь, пропитавшая мою одежду. Я вглядывалась в тени, пытаясь разглядеть, кто пришел. - Вижу, ты, наконец, очнулась. Мои руки сжались в кулаки при звуке голоса Аластира. Мгновение спустя он прошел под светом одного из факелов. Он выглядел так же, как и в Храме, за исключением того, что его черная туника, расшитая золотом, была без рукавов. - Я навещал тебя ранее, но ты была без сознания. - Ты предательский сукин сын, - выплюнула я. Аластир остановился между двумя каменными гробницами. - Я знаю, что ты злишься. У тебя есть на это полное право. Янсен признался, что вышел из себя и ударил тебя. Я прошу прощения за это. Бить любого, кто не может защитить себя, не входит в нашу клятву. - Мне все равно, что он ударил меня, - прошипела я, глядя на Аластира. - Меня волнует только то, что ты предал Кастила. Ты приложил руку к смерти собственного внучатого племянника. Его голова наклонилась, и тени скрыли неровный шрам на лбу. - Ты видишь то, в чем я принимал участие, как предательство. Я рассматриваю это как грязную необходимость обеспечить безопасность Атлантии. Ярость горела в моей груди и крови. - Как я уже сказала Янсену, я лишь защищалась. Я лишь защищала Кастила, Кирана и Джаспера. Я... - Цель оправдывает средства, - перебил он. - Ты была вынуждена использовать силу в своей крови против других? Моя грудь тяжело вздымалась и опускалась. - Да. - Давным-давно, когда боги с давно забытыми именами пробудились и сосуществовали со смертными, действиями смертных управляли правила. Боги действовали как их защитники, помогая им во времена кризиса, и даже даровали милости самым верным, - сказал он. - Мне наплевать на этот урок истории, даже если от него зависит моя жизнь, - кипела я. - Но они также действовали как судьи смертных, присяжные и палачи, если действия смертных считались оскорбительными или необоснованными, - продолжил Аластир, как будто я ничего не говорила. - Проблема с этим заключалась в том, что только боги выбирали, что было и не было наказуемым деянием. Бесчисленное множество смертных погибло от рук этих богов за такие незначительные проступки, как возбуждение гнева бога. В конце концов, младшие братья восстали против этих богов. Но склонность реагировать необдуманно, часто подпитываемая страстью или другими изменчивыми, непредсказуемыми эмоциями, и реагировать насилием была чертой, жертвой которой становились даже боги — особенно старшие из них. Вот почему они погрузились в глубокий сон. - Спасибо, что поделился, - огрызнулась я. - Но ты все еще не объяснил, почему предал Принца. Почему ты использовал и убил Бекетта, чтобы осуществить свой план. - Я сделал то, что мне было нужно, потому что жестокость богов передалась их детям, - заявил он. - Божества были еще более хаотичны в своих мыслях и манерах, чем их предшественники. Некоторые верили, что это влияние смертных, поскольку боги до них сосуществовали со смертными, но не жили среди них. Они оставались в Иллизиуме, в то время как их дети жили в царстве смертных. Иллизиум? Царство Теней? Все это звучало бредово, и мое терпение уже едва держалось на тонкой ниточке. Я была так близка к тому, чтобы рискнуть и потерять руку, но схватить копье и запустить им в этого ублюдка. - Не знаю, было это влияние смертных или нет, но после того, как боги решили уснуть, божества стали... - Слишком могущественными и слишком опасными, - вмешалась я в его речь. - Я знаю. Я это уже слышала. - Но Янсен сказал тебе, что они совершили, чтобы заполучить такую участь? Уверен, что ты уже сама поняла, что все погребенные здесь - божества, - он поднял руки, указывая на саркофаги и тела. - Он сказал тебе, почему элементальные Атланты восстали против них, точно так же, как их предки восстали против первоначальных богов? Рассказал тебе, какими монстрами они стали? - Он был слишком занят, избивая меня, чтобы дойти до этой части, - усмехнулась я. - Поэтому - нет. - Я должен извиниться за это перед тобой еще раз. - Да пошел ты, - выдавила я, ненавидя его самого и его извинения — очевидную искренность его слов. Мне не нужна была моя способность, чтобы узнать это. Его брови приподнялись, а затем выражение его лица разгладилось. - Божества создали Атлантию, но они почти разрушили ее из-за своей жажды жизни - неутолимого желания большего. Постоянно хотели большего. Они не знали границ. Если они чего-то хотели - брали это или сами создавали. Иногда божества делали это, чтобы принести пользу королевству. Большая часть того, что нас окружает, которую ты видишь здесь, существует благодаря им. Но чаще всего их действия приносили пользу только им самим. То, что он сказал, ужасно напомнило мне о Вознесенных. Они правили, ставя свои желания во главе угла каждой мысли. Я уставилась на него. - Итак, я угроза, с которой нужно бороться, потому что я потомок божества, у которого могли быть или не быть проблемы с управлением гневом? Сдавленный смешок сорвался с моих губ. - Словно у меня нет контроля, и я всего лишь побочный продукт того, что у меня в крови? - Сейчас это может показаться тебе невероятным, Пенелопа, но ты только что вступила в Выбраковку. Рано или поздно ты начнешь проявлять то же хаотичное и жестокое поведение, что и они. Сейчас ты опасна, но со временем станешь кем-то совершенно другим. Передо мной промелькнул образ странной женщины с волосами цвета лунного света. - Хуже того, в глубине души ты смертная — на тебя гораздо легче повлиять, чем на Атланта или оборотня. И из-за этой смертности ты будешь еще более склонна к импульсивным решениям. Женщина исчезла из моих мыслей, когда я уставилась на него. - Ты ошибаешься. Смертные гораздо более осторожны, они защищают жизнь. Он выгнул бровь. - Даже если так, ты произошла от тех, кто родился из плоти и огня самых могущественных богов. Твои способности поразительно напоминают тех, кто, если их разозлить, может быстро привести к катастрофе, их темперамент всепоглощающ. Семьи были уничтожены, потому что кто-то обидел одного из них. Города, разрушенные из-за того, что один человек совершил преступление против них. Но все заплатили свою цену — мужчины, женщины и дети, - сказал он мне, и беспокойство усилилось под моим гневом. - Затем они начали нападать друг на друга, убивая друг друга, сражаясь за власть над Атлантией. И в процессе этого они уничтожили целые родословные. Когда потомки Сайона были убиты, сирены восстали против божеств, ответственных за это. Они умерли не потому, что впали в депрессию, и их родословная не стала настолько смешанной, что, в конце концов, вымерла. Их убило другое божество. Многие из этой родословной погибли от руки одного божества — того, в которого многие верили, что оно другое, - гнев сжал линии его рта. - Даже я когда-то в это верил. Как я мог не поверить, что он другой? В конце концов, он происходил от Царя Богов. Он не мог быть таким, как другие. - Малек? – догадалась я. Аластир кивнул. - Но многие люди ошибались. Я был неправ. Он был худшим из них всех. Напрягшись, я наблюдала, как он вышел вперед и опустился на каменный пол передо мной. Он сел с тяжелым вздохом, положив руку на согнутое колено и изучая меня. - Не многие люди знали, на что был способен Малек. На что были похожи его божественные силы. Когда он использовал их, он оставлял очень мало свидетелей. Но я знал, на что он способен. Королева Элоана знала. Король Валин знал, - его холодные голубые глаза встретились с моими. - Его способности были очень похожи на твои. Я сделала короткий вдох. - Нет. - Он мог чувствовать эмоции, как эмпаты. Считалось, что их родословная ответвилась от той, что породила Малека, смешавшись с линией подменышей. Некоторые верят, что именно поэтому боги благоволили эмпатам. Что в них было больше эфира, чем в большинстве, - продолжил он. - Малек мог исцелять раны своим прикосновением, но он редко делал это, потому что был не только потомком Бога Жизни, но и потомком Бога Смерти. Никтоса. Царь Богов - это и то, и другое. И способности Малека имели темную сторону. Он мог вбирать эмоции и обратно обрушивать их на других, как эмпаты. Но он мог сделать гораздо больше. - Он мог посылать свою волю другим, ломая и разрушая их тела без прикосновения. Он мог стать самой смертью, - Аластир выдержал мой пристальный взгляд, когда я покачала головой. - Ты мне нравишься. Я знаю, ты можешь мне не верить, и я пойму, если ты на самом деле не веришь моим словам. Но мне жаль, так как я знаю, что Кастил очень заботится о тебе. Вначале я в это не верил, но теперь я знаю, что ваши отношения настоящие. Это причинит ему боль. Но эта кровь, которую ты носишь в себе, Пенелопа. Ты происходишь от Никтоса. В тебе течет кровь Короля Малека, - сказал он, наблюдая за мной. - Я принадлежу к длинному роду людей, которые дали клятву защищать Атлантию и ее секреты. Вот почему я был готов разорвать свою связь с Малеком. И именно поэтому я не могу позволить тебе сделать то, в чем он почти преуспел. Мне было трудно полностью осознать, что во мне есть хоть капля божественной крови. Очевидно, я не могу отрицать, что я не просто полу Атлант и полу смертная. Человек смешанного происхождения не может делать то, что делала я. Даже элементальный Атлант не способен на это. Но чтобы кто-то происходил из Никтоса? От Короля Малека? Божества, создавшего самого первого Вознесенного? Действия, которого привели к тысячам смертей, если не больше. Это у меня в крови? Я не могла поверить в то, что говорил Аластир. Это звучало так же невероятно, как и то, что Герцогиня Тирман утверждала, что Королева Солиса - моя бабушка. Это невозможно. Вознесенные не могут иметь детей. - Как я могла произойти от Малека? - спросила я. - У Малека было много любовниц, Пенелопа. Некоторые были смертными. Некоторые - нет, - сказал он мне. - И у него были дети с некоторыми из них — отпрыски, которые распространились по всему королевству, поселившись в районах далеко на западе отсюда. Это вовсе не невозможно. Есть много других, подобных тебе — тех, кто так и не достиг возраста Выбраковки. Ты его потомок. - Другие, что так и не достигли.., - я замолчала, в моем сознании начал формироваться ужас. Боги, были ли Аластир и Янсен — и кто знает, сколько еще других — ответственны за смерть... детей на протяжении веков? - Но дело не только в родословной, Пенелопа. Нас давно предупреждали о тебе. Это было написано на костях твоей тезки до того, как боги уснули, - сказал Аластир. Мое тело покрылось волной мурашек. - С пролитием крови последней Избранной великий заговорщик, рожденный из плоти и огня Первозданных, пробудится как Предвестник и Несущий Смерть и Разрушения в земли, дарованные богами. Берегитесь, ибо придет конец с запада, дабы уничтожить восток и опустошить все, что лежит между ними. Я уставилась на него в ошеломленном молчании. - Ты Избранная, рожденная из плоти и огня богов. И ты пришла с запада, в земли, дарованные богами, - продолжил Аластир. - Ты та, о ком предупреждала твоя тезка. - Ты... ты говоришь, все это из-за моей родословной и пророчества? Резкий смех вырвался у меня. В каждом поколении существовали бабушкины сказки о пророчествах. Но это были всего лишь сказки. - Ты не обязана мне верить, но я знал - думаю, я всегда знал. Он нахмурился, его глаза слегка сузились. - Я почувствовал это, когда впервые посмотрел в твои глаза. Они были древними. Первозданными. Я видел смерть в твоих глазах, даже столько лет спустя. Мое сердце замерло, а затем ускорилось. - Что? - Мы встречались раньше. Ты тогда была либо слишком мала, чтобы помнить, либо события той ночи были слишком травмирующими, - сказал Аластир, и каждая частичка меня вспыхнула, а затем похолодела. - Я не понял, что это ты, когда впервые увидел тебя в Нью-Хейвине. Мне показалось, что ты выглядишь знакомо, и это не давало мне покоя. Что-то было в твоих глазах. Но только когда ты назвала имена своих родителей, я точно понял, кто ты. Коралина и Леопольд. Кора и ее Лео. Я вздрогнула, почувствовав, словно пол склепа разверзся подо мной. Я потеряла дар речи. - Я солгал тебе, - тихо продолжил он. - Когда сказал, что попрошу узнать, знал ли кто-нибудь еще о них или потенциально пытался помочь им сбежать в Атлантию, я не планировал никого спрашивать. Мне это и не было нужно, потому этим человеком был я. Сердце забилось быстрее, я вышла из оцепенения. - Ты был там в ту ночь? В ночь, когда напали Проклятые? Он кивнул. Позади него замерцали факелы. В моем сознании сформировался образ моего отца, черты его лица были расплывчатыми, когда он продолжала выглядывать из окна гостиницы, высматривая и ища что-то или кого-то. Позже той ночью он сказал кому-то, кто задержался в тени моего сознания: - Это моя дочь. Я не могла…Я не могла дышать, когда посмотрела на Аластира. Его голос. Его смех. Они всегда казались мне такими знакомыми. Я думала, что они напоминают мне Виктора. Я была неправа. - Я пришел встретить их, предоставить им безопасный проход, - сказал он, его голос становился усталым. - Она не знает, - сказал мой отец той тени в моей памяти, за которую я никогда не могла полностью ухватиться. Перед моими глазами быстро промелькнули образы, снимки воспоминаний - воспоминаний, в которых я не была уверена, были они реальными или фрагментами кошмаров. Мой отец... Его улыбка была совершенно неправильной, прежде чем он оглянулся через плечо. - Понял, - последовал тогда ответ призрачного голоса. Теперь я знала, кому принадлежал этот голос. Аластир снова покачал головой, на этот раз печально. - И ты была права, предположив, что они пытались бежать из Солиса, чтобы оказаться как можно дальше от королевства. Они хотели этого. Они знали правду. Но видишь ли, Пенелопа, твои мать и отец всегда точно знали, кто такие Вознесенные. Я дернулась назад, едва чувствуя боль в запястьях и ногах. - Нет. - Да, - настаивал он. Но это никак не могло быть правдой. Я знала, что мои родители были хорошими людьми. Я это помнила. Хорошие люди не стояли бы в стороне, ничего не делая, если бы знали правду о Вознесенных. Хорошие люди не молчали бы. Они не были бы соучастниками в этом. - Твоя мать была любимицей поддельной Королевы, но она не была Леди Уэйта, которой суждено было Вознестись. Она была Служанкой Королевы. Служанкой? Что-то в этом было знакомое. Из бурлящего хаоса своего разума я увидела... женщин, которые всегда были с Королевой . Женщины в черном, которые никогда не разговаривали и бродили по залам дворца, как тени. Они... они пугали меня в детстве. Да. Теперь я это вспомнила. Как я могла забыть о них? - Служанки были ее личной охраной, - брови Аластира нахмурились, и шрам на его лбу стал глубже. - Кастил знает, что они были просто кошмаром. Я подняла руку и замерла. Кастил находился в плену у Королевы в течение пяти десятилетий, подвергался пыткам и использовался ею и другими. Его освободили еще до рождения моей матери, но его место занял его брат. Но моя мама, моя нежная, мягкая и беспомощная мама не могла быть такой. Если бы она была одной из личной стражи Королевы, кошмарной или нет, ее бы обучили сражаться. Она бы… Она бы смогла защитить себя. Я ничего не понимала. Не знала, было ли хоть что-то из этого правдой. - Ты, - выдохнула я, все мое естество онемело, когда я уставилась на человека, с которым подружилась. Которому доверяла. - Это был ты. Ты предал их, не так ли? - Это не я убил твоего отца. Это не я предал твою мать, - ответил он. - Но, в конце концов, это не имеет значения. Я бы все равно убил их. Я бы убил тебя. Резкий смех вырвался из меня. Ярость и неверие скрутили мои внутренности. - Если это был не ты, тогда кто это был? Проклятые? - В ту ночь там был Проклятый. Твои шрамы остались после него. Его привели прямо к дверям гостиницы, - он и глазом не моргнул. Ни разу. - Он привел их туда. Дарк. - Лжец! - крикнула я. - Кастил не имеет никакого отношения к тому, что произошло. - Я не говорил, что Кастил сделал это. Я знаю, что это был не он, хотя я никогда не видел лица за плащом и капюшоном, которые он носил, когда пришел в ту гостиницу, - ответил Аластир. - В ту ночь было много событий и произошло много вещей. Тьма, которая двигалась вне моего влияния. Я был там, чтобы помочь твоим родителям. И я смог помочь им. Но когда мне сказали, на что ты способна, я понял... я понял, от кого ты произошла. Поэтому, когда Дарк подошел к тем дверям, я впустил его. Я не знала, верить ли ему и имеет ли вообще значение, погибли мои родители от его руки или нет. Он все еще играл определенную роль в смерти моих родителей, оставив Яна, и меня, и всех остальных там тоже умирать. Оставив меня на растерзание когтями и зубами. Та боль. Той ночью. Она преследовала меня всю жизнь. У него перехватило дыхание. - Я впустил его и ушел, полагая, что самая грязная часть моего долга была выполнена. Но ты выжила, и вот мы здесь. - Да, - это слово вырвалось из меня рычанием, которое удивило бы меня в любое другое время. - Я здесь. И что теперь? Ты собираешься убить меня? Или оставишь здесь погибать? - Если бы все было так просто, - он оперся на одну руку. - И я бы никогда не оставил тебя здесь умирать такой медленной смертью. Это слишком варварски. Он вообще слышал себя? - А приковывать меня цепями к этим костям и корням – не варварски? Оставлять меня и мою семью умирать - разве это не варварство? - Так было необходимо поступить, - заявил он. - Но мы не можем просто убить тебя. Может быть, до того, как ты прибыла — до того, как Первозданный нотам встал на место. Но не сейчас. Оборотни видели тебя. Они почувствовали тебя. Мой взгляд заострился на нем. - Почему ты не изменился, как другие? То, что говорили Король и Королева, создавало впечатление, что они не контролировали свои формы. Они должны были ответить на мой зов. - Это потому, что я больше не могу превращаться в свою волчью форму. Когда я нарушил клятву, данную Королю Малеку, я разорвал связь между собой и своей волчьей стороной. Так что я не смог почувствовать Первозданный нотам. Шок дико пронзил меня. Я этого не знала. - Ты…значит, ты все еще оборотень? - У меня все еще есть продолжительность жизни и сила волка, но я не могу принять свою истинную форму, - его взгляд затуманился. - Иногда мне кажется, что у меня не хватает конечности — неспособность почувствовать происходящие со мной перемены. Но то, что я сделал, я выполнил, прекрасно зная, каковы будут последствия. Не многие пошли бы на это. Боги, это должно быть невыносимо. Это должно было ощущаться как… У меня было такое чувство, когда они заставили меня надеть вуаль. Часть меня была впечатлена преданностью Аластира Атлантии и Королеве. И это многое говорило о его характере — кем он был как человек, волком, и что он был готов сделать на службе своему королевству. - Ты совершил это, но ты не убьешь меня? - Если мы убьем тебя, ты станешь мученицей. Будет восстание, еще одна война, если настоящая битва развернется на нашем западе, - он говорил о Солисе — о Вознесенных. - Я хочу избежать этого. Избежать создания еще больших проблем для нашего королевства. И скоро ты больше не будешь нашей проблемой. - Если ты не собираешься убивать меня или оставлять здесь умирать, я немного смущена тем, что ты планируешь сделать, - выпалила я. - Я дам Вознесенным то, что они так отчаянно хотели сохранить, - сказал он. - Я отдам им тебя. |