итт22. Корона-из-золотых-костей11. Кровь Царя Богов Своей новой Королевой Все это не имеет смысла. Ни ее слова, ни то, что она сняла корону
 Скачать 2.62 Mb.
|
Глава 5Я не могла поверить в то, что он сказал. Он не мог всерьез сделать то, что планировал совершить со мной. - Никто не станет мудрее, пока не станет слишком поздно, - сказал он. - Ты будешь вне их досягаемости, как и все остальные, кого забрали Вознесенные. - Это... это даже не имеет смысла, - сказала я, ошеломленная, когда поняла, что он говорит серьезно. - Разве? - Нет! - воскликнула я. - По нескольким причинам. Начиная с того, как ты планируешь доставить меня туда. Аластир улыбнулся мне, и мое беспокойство возросло. - Пенелопа, моя дорогая, ты больше не находишься на территории Атлантии. Ты находишься в Склепе Забытых, глубоко в Горах Скотос. Даже если кто-нибудь узнает, что ты здесь, тебя не найдут. К тому времени нас уже не будет здесь. Мои внутренности сжались, я не могла поверить в происходящее. - Как ты прошел мимо Стражей? - Те, кто не знал о нашем присутствии, ощутили поцелуй тенецвета. - А что с остальными? - спросила я, уже догадываясь, что с ними случилось. - Ты убил Стражей? - Мы совершили то, что нужно было сделать. - Боги, - прошептала я, проглатывая гнев и панику, которые закружились во мне. - Они защищали Атлантию. Они... - Они не были истинными Хранителями Атлантии, - оборвал он меня. - Если бы это на самом деле было так, они бы избавились от тебя в тот момент, когда ты появилась. Мои губы скривились, когда я заставила себя дышать ровно. - Даже если ты передашь меня им, как я не стану проблемой Атлантии, если ты вернешь меня людям, которые планируют использовать мою кровь, чтобы сделать больше вампиров? Он посерьезнел и сел прямо. - Это то, что они планируют? - Что еще они могут планировать? – потребовала ответа я. Внезапно я вспомнила слова Герцогини Тирман в Конце Спессы. Она утверждала, что Королева Илеана будет в восторге, узнав, что я вышла замуж за Принца. Что я смогу сделать то, на что она никогда не была способна — разрушить королевство изнутри. Прежде чем я смогла позволить этим словам смешаться с тем, что Аластир сказал обо мне как об угрозе, я оттолкнула их в сторону. Герцогиня Тирман много лгала перед смертью, начиная с того, что она сказала о Королеве Илеане, вампире, неспособном рожать детей, который был моей бабушкой. Она также утверждала, что Тони прошла Вознесение, используя кровь Принца Малика. Я также не могла в это поверить. Аластир некоторое время смотрел на меня молча. - Ну же, Пенелопа. Ты правда думаешь, что Вознесенные понятия не имеют, что потомок Никтоса был у них в руках почти девятнадцать лет? Или может даже дольше? Ян. У меня перехватило дыхание. Он говорил о Яне. - Мне сказали, что Ян Вознесся. - Я ничего об этом не слышал. - Но ты думаешь, Королева Илеана и Король Джалара знали, что мы потомки Никтоса? - когда он ничего не сказал, я боролась с желанием броситься на него. - В любом случае, что эта информация для них меняет? - Они могли бы использовать тебя, чтобы сделать больше вампиров, - согласился он. - Они знают, на что ты способна. Они знают, что было написано о тебе, и планируют использовать тебя против Атлантии. В животе у меня все сжалось. Мысль о том, чтобы меня передадут Вознесенным, была просто ужасающей. Но быть использованной против Атлантии — против Кастила..? - Тогда позволь мне спросить тебя еще раз, как это может не быть угрозой для Атлантии, если они..? - я отпрянула к стене, мои глаза расширились. - Подожди минутку. Ты сказал, что не все знают, что мои способности похожи на способности Малека. Не все знали, на что он мог быть способен. Они могли бы догадаться, что в нас с Яном течет кровь бога, но откуда им знать нашу родословную? Я наклонилась вперед настолько сильно, насколько только могла. - Ты с Вознесенными заодно, не так ли? Его губы сжались. - Некоторые Вознесенные были живы, когда правил Малек. - К тому времени, когда Джалара сражался с Атлантами при Помпеях, Малек больше не сидел на троне, - сказала я. - Не только это, он смог держать подавляющее большинство Атлантов в неведении о своих способностях — о том, от кого они произошли. Но какой-то случайный Вознесенный мог знать? Тот, кому удалось пережить войну? Потому что это точно был не Джалара и не Илеана. Они пришли с Островов Водина, где, готова поспорить, они Вознеслись, - мои губы скривились в отвращении. - Ты утверждаешь, что ты истинный Защитник Атлантии, но ты вступил в заговор с ее врагами. Людьми, которые держали в плену обоих Принцем твоего народа? Людьми... - Это не имеет никакого отношения к моей дочери, - сказал он, и я сжала губы. - Все, что я совершил, я сделал для Короны и для королевства. Короны? Ужасный холод распространился в моей груди. Мой разум пошатнулся от одного открытия за другим. Я открыла рот, а затем закрыла его, прежде чем задать вопрос, на который не была уверена, что хочу знать ответ. - Что? - спросил Аластир. - Сейчас нет необходимости разыгрывать из себя тихоню. Мы оба знаем, что ты не такая. Мои плечи напряглись, когда я подняла на него взгляд. - Родители Кастила были в курсе, что ты собираешься сделать? - они сопротивлялись в Храме, но это могло быть притворством. - Они знают? Аластир внимательно посмотрел на меня. - Разве это имеет значение? Это имеет огромное значение. - Да. - Они об этом не знают, - сказал он. - Они, возможно, предположили, что наше... братство снова восстало, но они не приложили к этому руки. Им не понравится то, частью чего я был, но я верю, что они поймут необходимость этого, - он глубоко вдохнул через нос, откидывая голову назад. - А если они этого не поймут, то к ним тоже будут относиться как к угрозе. Мои глаза снова расширились. - Ты... ты устраиваешь переворот. Его взгляд снова метнулся ко мне. - Нет. Я спасаю Атлантию. - Ты спасаешь Атлантию, сотрудничая с Вознесенными, подвергая народ королевства еще большей опасности и свергая или делая что-то худшее с Короной. Даже если Атланты не согласны с твоими действиями. Это настоящий переворот. Это также измена. - Только если ты поклянешься в верности головам, на которых сидит корона, - возразил он. - И я не думаю, что до этого дойдет. Элоана и Валин оба знают, что защита Атлантии может означать участие в некоторых самых неприятных деяниях. - И ты думаешь, Кастил согласится с этим? - спросила я. - После того, как ты передашь меня Вознесенным, он просто сдастся и пойдет дальше? Женится на твоей внучатой племяннице после того, как твоя дочь.., - я оборвала себя, прежде чем раскрыть, что на самом деле сделала Шиа. Я решила скрыть это не ради него. Боги, нет. Желание увидеть его лицо, когда он узнает правду о том, что сделала его дочь, жестоко обожгло меня, но я остановилась из уважения к Кастилу — к тому, что ему пришлось сделать. Аластир уставился на меня, стиснув зубы. - Ты была бы хороша для Кастила, но ты никогда не стала бы моей дочерью. - Чертовски верно подмечено, - сказала я, впиваясь ногтями в ладони. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы поверить себе, прежде чем я заговорил снова. - Кастил выбрал меня. Он не собирается менять свой выбор и жениться на твоей внучатой племяннице или другом члене семьи, которого ты можешь предложить ему. Все, что ты делаешь, это заставляешь его рисковать своей жизнью и будущим Атлантии. Потому что он придет за мной. Бледные глаза встретились с моими. - Не думаю, что до этого дойдет. - Ты бредишь, если думаешь так. - Дело не в том, что я верю, что он откажется от тебя, - сказал он. - Я просто не думаю, что у него будет шанс организовать попытку твоего спасения. Все мое тело сковало. - Если ты причинишь ему боль... - Ты ничего мне не сделаешь, Пенелопа. Ты не в том положении, чтобы что-то делать, - указал он, и я проглотила крик ярости и разочарования. - Но у меня нет в планах причинять вред Принцу. И я молюсь богам, чтобы до этого не дошло. - Тогда что..? - и тут мне это пришло в голову. - Думаешь, Вознесенные убьют меня? Аластир ничего не ответил. - Ты сумасшедший. Я откинула голову назад, прислонившись к стене, - Вознесенные нуждаются во мне. Им нужна кровь Атлантов. - Скажи мне, Пенелопа, что ты будешь делать, когда окажешься в их руках? В тот момент, когда освободишься от костей. Ты нападешь на них, не так ли? Ты убьешь столько из них, сколько сможешь, чтобы освободиться и вернуться к своему Принцу. Он был прав. Я убью любого и всех, кто будет стоять между Кастилем и мной, потому что мы заслужили быть вместе. Мы заслужили будущего, шанса узнать друг друга до конца. Любить друг друга. Мы заслужили просто... жить. Я сделаю все, чтобы обеспечить нам совместное счастливое и долгое будущее. Аластир продолжал наблюдать за мной. - А как ты думаешь, что единственное, что Вознесенные ценят выше власти? Выживание. У них не будет этих костей, чтобы удержать тебя. И если они осознают, что не могут контролировать тебя, подумают, что ты слишком опасна для них, они покончат с тобой. Но прежде чем это произойдет, я думаю, ты многих утянешь с собой. Испытывая отвращение, я все же заставила свои руки расслабиться и не трястись. - Убьешь двух зайцев одним выстрелом? Он кивнул. - Даже если ты добьешься успеха, твой план все равно провалится. Думаешь, Кастил не узнает, что ты и все остальные так называемые Стражи передали меня им? Что оборотни не узнают об этом? - Все еще существует риск восстания, - признал он. - Но он маленький. Видишь ли, мы заставим их поверить, что ты сбежала из плена и попала в руки Вознесенных. Они никогда не узнают, что на самом деле это мы отдали тебя им. Они обратят свой гнев против Вознесенных, как всегда и должно было быть. Каждый Вознесенный будет убит, а также любой, кто поддержит их, падет рядом с ними. Атлантия заберет то, что принадлежит ей по праву. Мы снова станем великим королевством. Что-то в том, как он говорил, подсказало мне, что я почувствовала бы в нем гордость и высокомерие, если бы могла использовать свой дар. У меня также было чувство, что я почувствую жажду большего. Я ни на секунду не верила, что его единственной мотивацией было спасти Атлантию. Не тогда, когда его план подвергал королевство еще большему риску. Не тогда, когда его план мог бы принести пользу только ему, если он выживет. - У меня есть вопрос, - произнесла я, когда мой пустой желудок заурчал. Он выгнул бровь. - Что случится с тобой, если Малик или Кастил станут Королями? Ты все еще будешь королевским советником? - Советником будет тот, кого выберет Король или Королева. Обычно им становится связанный оборотень или надежный союзник. - Другими словами, не ты? - когда Аластир замолчал, я поняла, что на что-то наткнулась. - Итак, какое бы влияние ты не имел над Короной - над Атлантией - оно может быть уменьшено или утрачено? Он продолжал молчать. И поскольку Джаспер был тем, кто говорил от имени оборотней, какой эффект произвел бы Аластир? И какой властью он хотел обладать? - К чему ты клонишь, Пенелопа? - Так как я выросла среди членов Королевской семьи и других Вознесенных, я с самого раннего возраста кое-что усвоила. Каждая дружба и знакомство, каждый бал или ужин, которые устраивали, и каждый брак, назначенный Королем и Королевой, были стратегическими движениями на пути к власти. Каждый выбор и решение основывались на том, как можно было либо сохранить власть или влияние, либо получить их. Не думаю, что это присуще только Вознесенным. Я видела это и среди богатых смертных. Я видела это среди Королевских гвардейцев. Сомневаюсь, что волки или Атланты отличаются. - Некоторые - нет, - подтвердил Аластир. - Ты веришь, что я представляю угрозу из-за крови, которая течет во мне, и из-за того, что я могу сделать. Но ты даже не дал мне шанса доказать, что я не просто результат того, что совершили мои предки. Ты можешь осудить меня, основываясь на том, что я сделала, чтобы защитить себя и тех, кого люблю, но я не сожалею о своих действиях, - сказала я ему. - Возможно, ты не способен чувствовать Первозданный нотам, но если ты планировал, что Кастил женится на твоей внучатой племяннице, чтобы объединить оборотней и Атлантов, то я не понимаю, почему ты не поддержал этот союз. Дай ему шанс укрепить Корону и Атлантию. Но это не все, чего ты так сильно желаешь, не так ли? Его ноздри раздулись, когда он продолжал смотреть на меня. - Отец Кастила хочет возмездия, так же как и ты. Верно? За то, что они сделали с твоей дочерью. Но Кастил не хочет войны. Ты это прекрасно знаешь. Он пытается спасти жизни своего народа, даже когда получает новые захваченные земли. Точно так же, как он поступил с Концом Спессы. Это то, что планировал Кастил. Мы будем вести переговоры о земле и освобождении Принца Малика. Я найду своего брата и разберусь с тем, во что он мог превратиться, а мог и не превратиться. Король Джалара и Королева Илеана не останутся на троне, даже если согласятся со всеми условиями, что Кастил поставит перед ними. Они не смогут. Он убьет их за то, чему они подвергли брата и его самого. Странно, но мысль об этом больше не заставляла меня корчиться от противоречий. Все еще было трудно примириться с двумя королевами в одном лице. Одна заботилась обо мне после смерти моих родителей, а другая, пытала Кастила, а также бесчисленное множество других людей. Но я видела достаточно, чтобы понять, что ее хорошего обращения со мной было недостаточно, чтобы стереть ужасы из моей памяти, которые она причинила другим. Но теперь, если Аластир добьется своего, этот план никогда не станет реальностью. - То, что он сделал с Концом Спессы, было впечатляюще, но этого недостаточно, - заявил Аластир ровным голосом. - Даже если бы мы смогли отвоевать больше земли, этого было бы недостаточно. Король Валин и я хотим увидеть, как Солис заплатит не только за наши личные потери, но и за то, что Вознесенные сделали со многими из нашего рода. - Это понятно, - осознать, кем мог стать Ян, было достаточно трудно. Но и Тони тоже — моя подруга, такая добрая, полная жизни и любви? Мне бы очень хотелось увидеть, как горит Солис, если они превратили ее в Вознесенную, как утверждала Герцогиня Тирман. - Итак, ты не сторонник плана Кастила. Ты хочешь крови, но что более важно, ты также хочешь и влияния, чтобы заполучить то, чего желаешь. И ты видишь, как эта власть ускользает от тебя сквозь пальцы, хотя я не сделала ни единого заявления на получение Короны. - Не имеет значения, хочешь ты Корону или нет. Пока ты жива, она принадлежит тебе. Это твое право по рождению, и оборотни позаботятся о том, чтобы она стала твоей, - сказал он, говоря о своем народе так, словно больше не был одним из них. И, возможно, он не чувствовал себя таковым. Я не знала, и мне было все равно. - Точно так же, как и с Кастилем. Не имеет значения, ненавидишь ли ты ответственность так же сильно, как Принц. - Кастил не испытывает отвращения к ответственности. Я уверена, что за свою жизнь он сделал для народа Атлантии больше, чем ты сделал с тех пор, как нарушил клятву, данную Малеку, - ответила я, взбешенная. - Он просто... - Отказывается верить, что его брат безнадежно и безвозвратно утерян для него, и, следовательно, отказывается взять на себя ответственность за трон - что было бы в лучших интересах Атлантии, - на его челюсти дрогнул мускул. - Поэтому я должен делать то, что лучше для королевства. - Ты? - я рассмеялась. - Ты хочешь лучшего для себя. Твои мотивы не альтруистичны. Ты ничем не отличаешься от любого другого, кто жаждет власти и мести. И знаешь что? - Что? - рявкнул он, когда его внешнее спокойствие начало трескаться. - Твой план провалится. - Ты так думаешь? Я кивнула. - И ты этого не переживешь. Если не от моей руки, то от руки Кастила. Он собирается убить тебя. И он не вырвет твое сердце из груди. Это будет слишком быстро и безболезненно. Он сделает твою смерть долгой и мучительной. - Я не сделал ничего такого, чтобы заслужить подобный исход, - ответил он, вздернув подбородок. - Если смерть - моя судьба, пусть будет так. Атлантия все равно будет в безопасности от тебя. Его слова выбили бы меня из колеи, если бы я не видела, как сжался его рот или как он сглотнул. Тогда я улыбнулась, точно так же, как тогда, когда смотрела на Герцога Тирмана. Аластир внезапно поднялся. - Мой план может провалиться. Это возможно. Я был бы глупцом, если бы не принял это во внимание. Но я сделал это, - он уставился на меня сверху вниз. - Но если этого не случится, ты больше не будешь свободна, Пенелопа. Я предпочел бы видеть войну среди своего народа, чем корону на твоей голове и то, как ты правишь Атлантией. *** В какой-то момент мне принесли еду, которую положил передо мной мужчина или женщина в бронзовой маске Падшего. Он поставил поднос как раз в пределах моей досягаемости, а затем быстро отступил назад, не сказав ни слова. Меня оставили одну гадать, сыграли ли Аластир и эти Стражи какую-то роль в нападении на Обряд. Кастил не отдавал приказа о нападении, совершенном во имя Дарка, но, несмотря на это, оно было организовано и хорошо спланировано. Кто-то устроил пожар, чтобы отвлечь многих гвардейцев Райса - то, что Янсен мог бы гарантировать, произошло. Я стиснула челюсти, уставившись на кусок сыра и кусок хлеба, завернутые в ткань, рядом со стаканом воды. Когда Кастил узнает, что не только Аластир предал его, но и Янсен тоже, его гнев будет непреклонным. А его боль..? Она тоже будет безжалостна. Но что я чувствовала, когда думала о причастности Аластира в ночь смерти моих родителей? Ярость обожгла мою кожу. Он был там тогда. Он пришел, чтобы помочь моей семье, а вместо этого предал их. И что он сказал о том, что мои родители знали правду о Вознесенных? Очевидно, они узнали правду и сбежали. Это не значит, что они знали об этом в течение многих лет, пока стояли в стороне и ничего не делали. А моя мать? Служанка? Если это было правдой, то почему она не сопротивлялась той ночью? Или я просто не помнила, что она сопротивлялась? Было так много всего, что я не могла вспомнить о той ночи, вещи, которые не в моих силах было расшифровать реальные это события или только кошмары. Я не могла поверить, что забыла их. Неужели я заблокировала их в памяти, потому что боялась этих воспоминаний? Что еще я забыла? Как бы то ни было, я понятия не имела, были ли Служанки Королевы стражей или нет. И я не верила, что какой-то Дарк - кроме Аластира - был связан с той ночью. Его извращенное чувство чести и справедливости мешало ему признаться в том, что он совершил. Каким-то образом он привел Проклятых к нам, а затем оставил всех в гостинице умирать. И все потому, что во мне течет кровь богов. Все потому, что я потомок Короля Мале ка. Часть меня все еще не могла в это поверить. Другая же часть меня не могла понять, что во мне, кроме дара, которым мне не разрешалось пользоваться, или то, что я родилась в рубашке, сделало меня настолько особенной, чтобы быть Избранной. Благословенной. Девой. И эта часть напомнила мне о том времени, когда я была ребенком и пряталась за троном Королевы Илеаны вместо того, чтобы идти ночью в свою комнату, потому что темнота пугала меня. Это была та же самая часть, которая позволяла мне проводить вечера с братом, притворяясь, что мои родители гуляют вместе в саду, а не ушли от нас навсегда. Она чувствовала себя невероятно маленькой и наивной. Но я больше не была тогда просто маленькой девочкой. Я не была юной Девой. Кровь во мне объясняла способности, с которыми я родилась, и почему я стала Девой — как развивался мой дар и почему моя кожа светилась. Она также объясняла недоверие, которое я испытывала от Королевы Элоаны. Она точно знала, от кого я произошла, и ей, должно быть, было больно думать, что ее сын женился на потомке человека, который неоднократно предавал ее и чуть не разрушил их королевство. Как она вообще могла принять меня, зная правду? Сможет ли Кастил когда-нибудь смотреть на меня как раньше? Моя грудь болезненно сжалась, когда я уставилась на еду. Будет ли у меня вообще шанс снова увидеть Кастила? Секунды превратились в минуты, пока я пыталась не дать своим мыслям сбиться с пути к тому, что планировал Аластир. Я не могла позволить себе слишком долго думать о его плане — думать о наихудшем сценарии, разыгрывающемся в моей голове. Если я продолжу об этом думать, паника, с которой я боролась, полностью овладеет мной. Я не позволю плану Аластира увенчаться успехом. Я не могу допустить этого. Мне нужно либо сбежать, либо дать отпор, как только смогу. А это означает, что мне нужны все мои силы. Мне нужно поесть. Осторожно протянув руку, я отломила кусочек сыра и осторожно попробовала его. В нем было мало привкуса. Кусок хлеба, который я попробовала следующим, был определенно черствым, но я быстро съела и то, и другое, а затем выпила воду, стараясь не думать о песчаном вкусе или о том, насколько грязной она, вероятно, была. Как только я закончила, я обратила свое внимание на копье. Если бы я могла отломить лезвие, у меня было бы больше шансов. Сделав вдох, который показался мне... странно тяжелым, я медленно протянула руку к копью и внезапно остановилась. Дело было не в кандалах. Они не натянулись болезненно. Я сглотнула, и мое сердце пропустило удар. Странная сладость покрыла заднюю часть моего горла и мои... мои губы покалывало. Я прижала к ним кончики пальцев и не думала, что чувствую давление. Я снова попыталась сглотнуть, но это было странно — как будто работа моего горла замедлилась. Еда. Песчаный вкус воды. О, боги. Этот сладкий вкус. Снотворные, которые Целители делали в Масадонии, имели приторно-сладкий привкус. Они были сильными и приводили в полное бессознательное состояние в течение длительного времени, оставляя тех, кто его принял, совершенно беспомощными. Меня накачали наркотиками. Именно так Аластир планировал переместить меня. Так он планировал доставить меня к Вознесенным, избежав моего сопротивления. Он сможет безопасно снять путы, когда я буду без сознания. И когда я уже приду в себя… Был велик шанс того, что уже тогда я снова окажусь в руках Вознесенных. И план Аластира, скорее всего, осуществится, потому что я никогда не позволю Вознесенным использовать меня для чего-либо. Гнев на них - и на себя - взорвался во мне, а затем быстро сменился паникой, когда я, пошатываясь, подошла к стене. Я едва чувствовала боль от затягивающихся пут. В отчаянии я потянулась за копьем. Если я смогу достать этот клинок, я не буду безоружна, даже с проклятыми оковами из костей и корней. Я попыталась схватить его, но моя рука не поднималась. Мне больше не казалось, что она - часть меня. Мои ноги стали тяжелыми, онемевшими. - Нет, нет, - прошептала я, борясь с коварным теплом, просачивающимся в мои мышцы, кожу. Но это было бесполезно. Онемение охватило мое тело, отчего веки омертвели. На этот раз, когда ничто пришло за мной, боли не было. Я просто заснула, зная, что проснусь от кошмара. |