Лесная ведунья три книги. Лесная ведунья Отчаянная борьба за Гиблый Яр продолжается. Веся пытается понять, что же нужно магам, чародеям и ведьмамостутпницам в лесу, полном нежити.
 Скачать 1.01 Mb.
|
|
- Главенствующая, - раздался напряженный голос сверху, - наши метлы дрожат. Что происходит? Угорают они со смеху, вот что происходит. Главенствующая ведьма предприняла очередную попытку оторвать от себя предмет передвижения, но тут опасно затрещала ткань платья, и ведьме пришлось смириться с неизбежным. - Да, вы правы, - величественно кивнула она лешеньке, - лучше оставить так. Парочка метел со смеху чуть не пороняли свою ведьминскую ношу, я очень старалась не улыбнуться, и не смотреть на ведьму, у которой к определенной части тела прилипла метла и теперь вызывающе торчала по обе стороны от собственно ведьмы. - Метлы иной раз дают сбой, - попыталась оправдаться главенствующая. - Переизбыток магии может выдержать не каждая… утварь. «Я вот не поняла, это она меня сейчас тварью назвала?» - возмутилась намертво прилипшая метла. «Нет, предметом мебели, - пояснила ей моя клюка». Я бы вмешалась в разговор, но не хотелось выдавать свои возможности. В том смысле, что метлы у ведьм те еще затейницы, так что осознай ведьмы что с метлами говорить можно, каждая определенно провести воспитательную беседу пожелает, а мне оно надо? Чай своих дел выше крыши. - Приветствую вас на территории Заповедного яра, - вежливо произнесла я, склонив голову в знак приветствия. Ведьма пыталась держать лицо, но прилипшая к платью метла определено не способствовала сохранению величия. - Благодарю за помощь оказанную, Валкирин, - ведьма отчаянно пыталась держаться. - Я не Валкирин, не мое это имя, - сказала твердо.- Я - Весена, ведунья лесная, хозяйка Гиблого яра да Заповедного леса. И тут меня леший осторожно обнял, да на шаг отойти назад заставил. Искоса взглянула на него - он молча указал на тех ведьм, что не миновали границу Заповедного яра. Их было пятеро. Шестая все так же на четвереньках стояла, в себя прийти никак не могла. Но ее медальон круглый передо мной упал, и вот такой же примерно сейчас на груди одной из пятерки ренегатов был, а я уж знала - чародеи удар наносят парный. - Сейчас бой будет, - сказала, на второй медальон глядя пристально да напряженно, - улетайте отсюда. В вашем ведении горы, любую выбирайте, а можете несколько. В леса вам мои пути нет, своя экосистема там, ваша магия ее нарушить может. Коли трудности будут лешего моего зовите, он зов в любом месте территорий моих услышит. А сейчас улетайте, и быстро. Хотела было возразить главенствующая, но тут, нарушая субординацию, слетела вниз Ульгерда, ее метла была сурова и сдержанна как и ее хозяйка. - Здравствуй, Веся, - оставаясь на метле, произнесла ведьма. - Здравствуй, Ульгерда, - не отрывая взгляда от чародеек, произнесла я. - Мы всех проверили, - напряженно сообщила она, - нежити с нами не было, но лес их не пустил. Почему так? Быстро взглянула я на нее, подурнела Ульгерда пуще прежнего - кожа серо-зеленая, нос крючком, ногти да зубы желтизной пугают, взгляд мутный. Колдовала ты, Ульгерда, колдовала больше положенного. Сколько теперь тебе времени отмерено? Год? Полгода? Что же ты с собой сделала, ведьма? - Это яр Заповедный, Ульгерда, - голос мой дрогнул, едва назвала ее по имени, - я приказ отдала пропустить только нечисть. Ведьмы - нечисть, а вот чародейки - они люди, к нечисти они непричастные. От того и миновать барьер не смогли. Но я опосля объясню, улетайте сейчас. Оглянулась Ульгерда на своих - боль ее я почти физически чувствовала, ничто не ранит так, как предательство… а ее похоже предали. - Главенствующая, - напряженно произнесла она, - здесь ведунья хозяйка, коли сказано улетать, прислушаться следует. «О, а может еще и к рукам прилипнуть?» - призадумалась метла ведьмы главной. Мы с лешим разом чуть не застонали, но на эмоции времени не было. - Улетайте! - приказала ведьмам. - Мы не слабые, - гордость у главенствующей имелась в наличии определенно, - и бой принять готовы, в стороне не останемся. Я даже отвечать не стала. Лешинька за меня все сказал: - Не будет боя, бойня будет. Это наша территория, здесь равных нам нет. Улыбнулась я лешему, да клюку вскинула, магию леса Заповедного призывая и увидев, хоть и мелькнула на краткое мгновение всего, но я увидела - усмешку торжествующую у главной из пяти чародеек. Наивная… И клюку я как подняла, так и опустила, к изумлению всей ренегатствующей публики. Опосля концом клюки споро круг алхимический начертала, медальон упавший очертив, магией руны добавила и как было, так и отправила я медальон этот прямиком к Агнехрану - магия это его стихия, ему и разбираться. А едва исчез медальон опасный, улыбнулась я потрясенной публике по ту сторону стены невидимой, и ручкой им помахала, недвусмысленно предлагая валить отсюдова на максимальной скорости. Увы, совету доброму не вняли. Встряхнулась аки зверь, да и подскочила упавшая чародейка. Глаза ее загорелись светом рубиново-фиолетовым, руки развела, магию собирая, да со всей дури-то и вдарила по мне. Зря она так, мы-то с лешим ладно, мы отходчивые, но Ярина это им не Леся, она таких выкрутас не терпит. Когда спеленутую по рукам и ногам чародейку чаща Заповедная уносила на воспитание к местной нежити, чародейка выла аки блаженная, но это ей не помогло. Иные чародейки пытались спасти коллегу от участи печальной, но Ярина это Ярина, с ее силой, опытом, да ненавистью к ворогу, сравниться мало что может. Ну, кроме меня. - Метлы, - крикнула, тайну свою выдавая, - на вашем месте, я бы к остальным ведьмам летела. Чародейки народ ненадежный, того и гляди спалят во костре там, али в печи. Метлы подумали, да и рванули прочь, сбивая чародеек с пути летного, да отправляя в кусты приграничные. Не уверена, что все приземлились без травм там, и колючек, ибо прямиком в чертополох угодили. Но это уже было не мое дело - чтобы дать полноценный бой за пределами Заповедных территорий у меня не хватало ни сил, ни знаний, а чародейки уже смекнули, что им до меня не добраться. - Ну, с этим разобрались, - решила я, глядя, как улепетывают в портал чародейки. - Навродь разобрались, - согласился леший. - Тады пошли дальше воевать, - порешила я, и ударом клюки оземь открыла тропу Заповедную. *** Но до «воевать» мы не добрались. До позднего вечера мотались по лесу да яру замеряя рост тех лесопосадок, в которые влила я силу чародейскую. На первый взгляд ничего особенного не заметили, на второй тоже, и даже на третий, но это не остановило - хватало одного хмурого вида лешего, чтобы понять, что просто не будет. Водя как меня увидал, хотел было по поводу моего исчезновения с ярмарки да наглого поведения аспида высказаться, но получил линейку измерительную и ринулся к себе рост водорослей, рыб, да особливо кракенов измерять. Хотя вот за кракенов боялись мы менее всего, они сами по себе магией сотворенные, им любые мутации нипочем. Итого к ночи для войска моего опять устроили пир, а я сидела в избушке своей за новым столом, на новом стуле, который не грозился рассыпаться от любого неосторожного движения, да читала книги чародейские, попивая чай с молоком. Живность, что Водя мне на ярмарке купил, леший к Ульяне да Саврану отправил, мне то она ни к чему. Корова, как выяснилось, была дойная, так что мне Ульяна передала молочка свежего, и оказалось так я за парным-то соскучилась. Хлопнула дверь. Головы не поднимая, спросила устало: - Лешинька, аспид еще не приходил? А следом услышала, как хмыкнул кто-то знакомо, и улыбнулась, стараясь улыбку скрыть. Агнехран же обошел стол, подошел со спины, обнял и склонившись к самому уху прошептал: - Пришел уже. Что-то передать хотела? - Хотела, - не удержалась от тона игривого я. - Говори, - теплые губы коснулись щеки моей, - все передам, из уст в уста, как говорится. Обернулась, содрогнулась, да и прямо спросила: - Аспидушка, это ты страшнее стал, или мне в свете свечей такое причудилось? - Страшнее стал, - честно признал Агнехран. И добавил как-то многозначительно:- Спасибо за медальон. Тут уж мне совсем не по себе стало. Подчеркнула место, где читала, книгу захлопнула, развернулась к аспиду да и спросила встревожено: - Случилось что? Не отвечая, Агнехран сел за стол, затем не долго думая, отодвинулся, меня вдруг подхватил, на колени к себе усадил, да и спросил, проникновенно глядя мне в глаза глазами своими змеиными: - Ведьмочка моя, склонная к разного рода экспериментам, ты что со мной сделала? Ну, промолчала я. Откуда мне знать, что я с ним сделала? - Не знаешь? - догадался Агнехран. - Не-а,- честно созналась. - Так я и думал, - трагически созналось чудище. - Что ж, бывало и хуже. - Правда? - заинтересовалась я. - Правда, - подтвердил он, - вот когда ты из меня охраняба делала, тогда было хуже. - Ну… - замялась я, - тогда было не хуже, тогда было совсем все плохо. - Ну… - начал было Агнехран. Затем взглянул на меня, улыбнулся и беззаботно сказал: - Справлюсь. Когда ты со мной, да смотришь вот так, без страха, тревоги и осторожности, я со всем справлюсь, даже с этим. Поцелуешь? Посмотрела я на лицо угольное, на губы черные, в глаза змеиные и ответила: - Ннннееееет. - Совсем нет? - расстроился он. - Ты себя в зеркало видел? - возмутилась я. Агнехран не растерялся и предложил: - А ты глаза закрой. Я закрыла. Да к щеке его прикоснулась ладонью и тут же решила, что: - Нет. Даже с закрытыми глазами. И открыв, на него посмотрела. Опечалился аспид, вздохнул тяжело, да и сказал: - А полюби меня такого, какой есть. Оглядела я его, такого какой есть, да и вопросила скептически: - Агнехранушка, любый мой, еще раз спрошу - ты себя в зеркало видел? Помрачнел. Совсем помрачнел. Вздохнул, почти трагически, и выдал: - В одном из северных королевств есть сказка про красавицу и чудовище. - Иии чего? - заинтересовалась я. Аспид на меня поглядел и пояснил намекательно: - В сказке той красавица полюбила чудовище, несмотря на то, что он чудовищем был. Тут я призадумалась. Представила себе Агнехрана в образе Аедана, черного такого, матового, с кожей змеиной, его да детишек наших черненьких… Не то чтобы я родить могла, хотя учитывая изменения, да магию чародейскую может и могла, вон обрел же леший облик человеческий, ну в общем детишки черненькие меня не пугали как-то, а вот архимаг в обличии аспида очень даже. Как с таким вообще делами интимными заниматься? - Что-то мне подсказывает, что детей у этой пары не было, - задумчиво решила я. Аспид рот было открыл, да тут же и закрыл, задумался. Потом вдруг взглянул на меня, улыбнулся, да и повторил слова мною сказанные: - «Агнехранушка, любый мой»? И покраснела я как маков цвет. А он возьми да и скажи: - Весенька, любимая моя… И весь черный и страшный, потянулся ко мне и поцеловал. А я ответила, глаза зажмурив и обняв его за шею. И не важно, что аспид, не важно, что чудище угольно-темное… от поцелуев его на душе светлее становилось. И тепло так, и весной веяло, и, если глаза не открывать, тогда… - Но ты права - детей у них, кажется, не было, - прервав поцелуй, заметил Агнехран. - А я знаю почему, - открыв глаза и мрачно взглянув на него, сообщила не ласково. - Вероятно, чудище это разговор начинало всяческий раз, как доходило до моментов родопродолжательных! Рассмеялся, потянулся к губам моим, поцеловал легко, и прошептал, обжигая дыханием: - У того чудища не имелось такого отвлекающего фактора, как две окончательно двинувшиеся на фоне дел родопродолжательных Заповедные чащи. Моргнула я удивленно, потянулась к лесу, ощущая пространство окружающее и да - обе тут были! Притаились главное! Одна метлой прикидывалась, вторая веником! - Да чтоб вас! Веник и метла шустро проследовали к выходу, делая вид, что их тут вообще никогда не было. Но сердиться по-настоящему не вышло, трудно вообще гневаться, когда на тебя с такой любовью и нежностью взирают, пусть даже глазами змеиными. А когда дверь за любительницами подглядывать захлопнулась, Агнехран вдруг взял да и спросил: - Веся, ни как аспид, ни как архимаг я тебе не люб, я же вижу это. Как аспид слишком чужероден, как магу ты мне никогда доверять не станешь, я тебя уже знаю. Но ведь любишь, это очевидно. Так за что? Вздохнула я тяжело, да и призналась как есть: - Понятия не имею. Помолчала, на лицо его в сумраке теряющееся глядя, и спросила осторожно: - А что? Повел плечом, взгляд серьезным стал, да и явно смолчать хотел, но внезапно решил, что честность, она самое верное решение. Вот и честно сказал: - Я боюсь, что могу потерять тебя, и даже не понять и не узнать по какой причине. Боюсь, что ты молча уйдешь, не дав возможность ни оправдаться, ни осмыслить в чем был не прав. Боюсь, что исчезнешь из моей жизни и в лес свой не впустишь. Боюсь проснуться однажды с чудовищным чувством потери. Промолчала я. По многим причинам промолчала. И потому, что не ожидала слов таких. И от того, что Агнехран понял меня, понял как поступлю, если… Если что? «Валкирин, ты сможешь. Давай быстрее, Валкирин» - словно молнией сверкнули в памяти слова страшные. - Я тоже боюсь, - прошептала, взгляд опустив. - Мне есть, чего бояться. - И чего же? - мгновенно спросил Агнехран. И казалось бы только вопрос, но задал он его проникновенно так, вкрадчиво, чуть напряженно, и голос немного дрогнул. Потому что важным для него вопрос был, видать очень важным, почти жизненно важным, а я это только сейчас поняла. Посмотрела в глаза его, вздохнула тяжело, да и сказала: - Я скажу, когда время придет. И оправдаться возможность дам, и выслушаю. Клянусь тебе в том. Так пойдет? Помрачнел он, и произнес с горечью: - Не «если», а «когда»? Улыбнулась с горечью не меньшей, и произнесла для себя страшное: - Ты - маг. Рано или поздно… Так что «когда», а не «если». Отвернулся, в окно посмотрел, вздохнул. - Не маг, - произнес помедлив,- и не аспид… Еще помолчал, да и сказал вдруг: - Никогда себя не чувствовал своим ни среди первых, ни среди вторых. А вот когда охранябом стал, когда за тобой, бедовой, присматривать пришлось, тогда знаешь, я понял, что я это я, вот такой. Улыбнулась я, и не стала говорить, что и мне он вот такой нравился - человечный, простой, ни маг-архимаг, а мужчина, что и руками по дому все делать умеет, и суп мясной сварит, и поможет, и поддержит, и предостережет. Обняла его крепче, щекой к груди его прижалась, да и хорошо так стало, спокойственно. И он тоже обнял крепче и сидели мы молча, тихо наслаждаясь нашим тихим счастьем. - Что делали сегодня? - наконец вопросил Агнехран. И тут я вспомнила, что поговорить-то с ним хотела, и разговор-то серьезным был. - А мы сегодня по лесу носились с линейками измерительными, - отстранившись от аспида и в глаза его змеиные глядя, сообщила я. - Случилось чего? - встревожено спросил он. - Случилось, - подтвердила растерянно. - Я лешеньке облик делала человеческий, перед встречей ведьм, чтобы значиться истиной ведуньей предстать, той, что в паре с лешим своим, и знаешь что? - Что? - напряжение теперь в его голосе слышалось. - Лешинька облик обрел человеческий. А как то получилось, мне до сих пор невдомек. И тут глаза змеиные медленно сузились, взгляд стал недобрым, а на лице угольном желваки обозначились - серчал аспидушка, а от чего непонятно. - То есть мало мне водяного было, - прошипел практически. Моргнула я удивленно, да и спросила шепотом: - А ты об чем сейчас, Агнехранушка? - О своем, о личном, - только сарказм мне в том ответе послышался. - И что там с лешим-то твоим? - А сердце у него бьется, когда он в образе человеческом, - сказала как есть. - Потрясающе! - гневно произнес Агнехран. - Так значит, леший теперь у нас к размножению годен? - А мне почем знать? - разозлилась вдруг. - Слушай, коли знала бы все, тебя бы ни о чем не спрашивала. - А ты спрашивала? - злой сидел охранябушка мой в виде аспида, совсем злой. - Ну так да! - воскликнула возмущенно. - С чего бы тогда рассказывать стала? - А действительно… - прошипел почти. Смотрю на него и понять не могу, что происходит-то. - Так в чем вопрос? - вкрадчиво, и пугающе как-то вопросил Агнехран. Моргнула потрясенно, вгляделась в лицо его темное, в глаза змеиные, да и ответила: - В том, что мне надобно знать, чего от магии чародейской ожидать-то. А то знаешь, неприятственно как-то - я лишь иллюзию навела, а она возьми да и стань реальностью. И ладно с лешенькой, с ним разберусь, а что если со всеми лесопосадками случится неведомое? Я же силу расплескивала, как могла и куда могла, подвоха не ожидая, а видать был он. Нахмурился Агнехран, призадумался, да спустя время недолгое спросил: - И что линейки измерительные показали? - А ничего, - сказала с тревогою. - Уж что могли, все измерили, но ничего, а сердцу-то совсем неспокойно. - Понимаю, - кивнул архимаг мой. - Лешего покличь мне. - Так сразу? - не ведаю, от чего спросила-то. Улыбнулся мне аспид, пальцами темными по щеке провел нежно и сказал: - Можно позже. И вообще потом сам найду. Посиди со мной еще вот так. И хорошо так на душе стало, пуще прежнего хорошо, и тепло, и светло, и радостно. И сидела бы я так и сидела, а только дел-то еще невпроворот. Да и еще момент один душу тревожит: |