Литература фонетика фонема как единица языка. Фонемный состав современного русского языка
 Скачать 1.47 Mb.
|
|
Имя числительное - это знаменательная часть речи, которая выражает всей совокупностью входящих в неё слов, расположенных в строгой последовательности, определённую счетную систему, при этом отдельные слова называют элементы этой системы - отдельные числовые понятия (число, количество предметов, порядок их при счете - место в счетном ряду). Имя числительное как самостоятельная часть речи обладает «специфическими семантическими, морфологическими и синтаксическими признаками: в семантическом отношении имя числительное представляет замкнутую группу слов, которая обозначает: число (семь, девять, четырнадцать, семьдесят, две тысячи шесть), количество предметов(шесть яблок, пять тарелок, семь столов), порядок при счете этих предметов (третье яблоко, четвертый промах); среди морфологических признаков числительных называют следующие: у числительных почти полностью отсутствуют категории рода и числа; числительные обладают особыми формами склонения и словообразования; синтаксическими свойствами числительных являются следующие: в косвенных падежах числительные согласуются с определяемыми существительными (двумя шагами), а в прямых – управляют формой родительного падежа или сочетаются с особой формой существительных - пережитком именительного падежа двойственного числа (два шага); синтаксическая идиоматичность сочетаний с существительными и прилагательными; собирательные числительные согласуются по особым правилам с существительными; специфический порядок слов используется для обозначения приблизительного количества» [Кузнецова, 2009, с. 169]. Исследователь Е.Ю. Алентаева указывает также на морфемные,графические и фонетические особенности числительных: - «на морфемном уровне особенностью числительных является достаточно ограниченное число корневых морфем при бесконечно большом числе слов; - на графическом уровне числительные являются единственный частеречным классом, допускающим двоякое написание: буквами и цифрами (13 — тринадцать, I — первый, 2015 г. - две тысячи пятнадцатый год); - на фонетическом уровне числительные характеризуются большой вариативностью произношения» [Алентаева, 1999, с. 5]. Кроме того, исследователь отмечает, что «на лексическом уровне числительные как класс характеризуются сверхчастотностью (в отличие от других частей речи, внутри которых есть как частотные, так и почти неупотребляемые слова)» [Алентаева, 1999, с. 5]. По мнению многих языковедов, числительные достаточно поздно выделились в особую часть речи, и применительно к древнерусскому языку их рассматривают «только как группу семантическую» [Багрянский, 1957, с. 5]. Но последние исследования рассматривают числительное как часть речи, которая «сложилась в раннем праиндоевропейском языке» [Жолобов, 2006, с.30]. В любом случае, «числительные всегда составляли некоторую семантическую группу, постепенно вырабатывавшую свои дифференциальные признаки и обособлявшуюся от другихимён (существительных и прилагательных)» [Полякова, 2009, с. 45]. Проблема определения объёма имени числительного как части речи различными лингвистами решается по-разному. Одни исследователи (В.В.Виноградов, Л.В.Щерба, А.Е.Супрун, И.Г.Милославский, Ф.И.Буслаев, П.СКузнецов, Русская грамматика-80 и др.) относят числительные к именам прилагательным, другие (А.А.Шахматов, В.З.Панфилов, И.М.Багрянский, О.Ф.Жолобов, М.Н.Ким, Л.Д.Чеснокова и др.) выделяют их в особую часть речи. Споры возникают вокруг «порядковых слов», которые, по наблюдениям Л.Д.Чесноковой, на 51% сходны с Количественными числительнымии на 44,8% - с прилагательными, а значит, вообще могут «быть выделены в особую часть речи, как, например, причастия и деепричастия, или же по традиции отнесены к именам числительным с указанием на синкретичность их природы» [Чеснокова, 1997, с. 145]. Столь же неоднозначно трактуется и частеречная принадлежность дробных числительных (одна вторая, семь восьмых), слов с неопределённо-количественным значением(несколько, немного), адвербиальных числительных (дважды, трижды), а также слов тысяча, миллион, миллиард (последние обнаруживают большое сходство с существительными). Имея специфические морфологические свойства, сложные и составные количественные имена числительные И порядковые числительные, состоящие из нескольких корней, склоняются по особым правилам, которые отражают их происхождение из древних количественных словосочетаний: склонении сложных имён числительных изменяются оба корня (шестьюдесятью), а при склонении составных числительных изменяются все элементы их составляющие (шестьюдесятью семью). Как видим, проблема выделения имен числительных в особую часть речи является нерешенной в лингвистической науке, как и вопрос объема единиц, которые входят в этот класс. «Имя числительное - разряд слов, которые служат названиями отвлеченных чисел (два плюс три - пять), или определенного количества однородных предметов, выраженного в целых или дробных числах (два рубля, три пятых тонны), или порядка предметов по счету (третий этаж)»[Валгина, 2002, с. 158]. Соответственно, в этом пособии выделяются следующие «разряды числительных: 1) количественные, 2)собирательные, 3)дробные, 4) неопределенно-количественные, 5) порядковые» [Валгина, 2002, с. 158]. Местоимение как части речи. Особенности грамматических категорий в системе местоимений. Проблема местоименных наречий. Местоимение - это знаменательная часть речи, обладающая двумя важнейшими функциями: указательной (дейктической) и заместительной (анафорической). Дейктическая функция заключена в указании на компоненты речевой ситуации: говорящего, который организует коммуникативный акт, собеседника(-ов), неучастников ситуации, место, время, причину, цель, предмет общения. Дейксис (гр. deixis – указание) рассматривался еще в античных грамматиках стоиков, Аристотеля, Дионисия Фракийского, Аполлония Дискола, которые выделяли слова, не называющие, а указывающие. Например, на говорящего указывает местоимение я, на адресата(-ов) - ты, вы, на неучастников речи - он, она, оно, они, на предмет общения - это, то, что, нечто,такое, таково и др., на место - тут, там, туда, оттуда, здесь и др., на время - тогда, когда, сегодня, сейчас и др., на причину - потому, почему, на цель - затем, зачем. Анафорическая функция местоимения является результатом действия закона языковой экономии. Это употребление местоимения с целью установления его семантико-грамматической связи с вербальным соответствием (элементом предыдущего или последующего контекста - антецедентом) или невербальным фрагментом, которые местоимение замещает. Таким образом, местоимения могут замещать: a) слово (Корабль приближался. Он направлялся к причалу); b) словосочетание (Товарищ,верь, взойдет она, звезда пленительного счастья); c) предикативную единицу (Я напишу ему письмо, если это нужно); d)высказывание (Комната была убрана цветами. Это удивило нас); e) фрагмент текста, больший, чем высказывание (Он помнил все. И то, что происходило с ним двадцать лет назад, и то. что тогда ему говорили. И даже то. Что ему обещали...); f) невербальный фрагмент знаний о ситуации, действительности (В моей школе хороший коллектив. - Я ученик школы, или директор, или учитель, или я в ней в свое время учился. Иных уж нет, а те далече... - А.С. Пушкин имеет в виду декабристов, которые отбывали наказание на каторге). Замещаемое называют антецедентом (лат. antecedens - предыдущий). Иногда вводится термин постцедент - то, что замещает местоимение в последующем контексте; в этом случае антецедент обозначает то, что замещает местоимение в предыдущем контексте. Анафорическая функция местоимений опосредует связность текста, обеспечивая его понимание адресатом. Проблема местоимений - одна из наиболее сложных проблем грамматики. Так как грамматические значения местоимений различны (это и предметность, и признаковость, и количественность и т. д.), морфологические и синтаксические признаки разнородны, многие исследователи отказывают местоимению в статусе отдельной части речи, распределяя их среди существительных, прилагательных числительных и наречий и т. д. Местоимения представляют собой наиболее разноплановую но семантике, морфологическим категориям и синтаксическим функциям часть речи. Местоимение как часть речи было выделено интуитивно еще в античной грамматической традиции, в частности, в грамматике ученика Аристотеля, представителя Александрийской школы Дионисия Фракийского (II ст. н. э.). В грамматике Аристотеля местоимение вместе с артиклем было названо членом, служебной частью речи. Традиционно местоимения рассматривают в составе местоименных слов, включающих местоимения-существительные, местоимения-прилагательные, местоимения-числительные, местоименные глаголы и местоименные наречия. Тем самым местоимения квалифицируют как некий абстрактный каркас всех частей речи; по словам Ю.С. Маслова, как слова второго уровня, коррелирующие со всеми знаменательными частями речи. М.В. Панов также подчеркивал, что в пределах каждой части речи есть уголок местоименных слов. Такая особенность местоимений обусловила их отсутствий в системе частей речи в грамматических трудах А.А. Потебни, который указывал на особую функцию местоимений. Ф.Ф. Фортунатов противопоставил местоимения словам-названиям, т. е именам. А.М. Пешковский также не включил местоимения в состав частей речи, отметив их «экстерриториальность в системе частей речи» как «особой формы выражения субъективно-объективного значения». В.В. Виноградов ограничил данную часть речи исключительно личными и возвратными местоимениями, остальные были распределены по классам имен и наречий. Подобные суждения высказывал и В.А. Богородицкий. Этимон термина «местоимение» свидетельствует о функционировании данного класса слов в речи «вместо имен», «на месте имен». Это определило иную точку зрения на местоимения как заместители только имен существительных, прилагательных и числительных. Поэтому в состав местоимений не включались местоименные наречия (А.А. Шахматов вообще выделял последние в особую часть речи), а остальные местоимения распределялись по классам существительных, прилагательных и числительных по формально-грамматическому принципу. В русском языке нет глагольных местоимений, в отличие от английского языка, где глагол to do нередко реализует анафорическую, т. е. заместительную функцию. Несмотря на постоянное «выталкивание» местоимений за пределы частей речи или, наоборот, «вталкивание» их в различные грамматические классы слов, местоимения все же оставались во многих морфологических трудах самостоятельной частью речи. Глагол как часть речи. Состав глагольных лексем. Структура глагольной словоформы. Причастие и деепричастие как формы глагола. Глагол - разряд слов, которые обозначают действие или состояние предмета как процесс. Слово «процесс» в данном употреблении имеет широкое значение; под этим словом понимается трудовая деятельность, движение, деятельность органов чувств, мышление, физическое и душевное состояние, изменение состояния (строить, ходить, слышать, мыслить, спать, тосковать, слабеть и т.п.). Мария плачет и грустит (П.): глаголы плачет и грустит выражают состояние, отнесенное к лицу как субъекту этого состояния, а также ко времени. Морфологические особенности глагола тесно связаны с его семантикой и выражаются в формах лица, наклонения, времени, вида и залога. Основная синтаксическая роль глагола - выражение сказуемого (предиката). В глагол как часть речи объединяют словоформы с весьма различными наборами морфологических характеристик. Это влечет за собой то, что некоторые морфологические категории характеризуют не все глагольные лексемы. Обычно среди глагольных лексем выделяют личные формы, формы причастий, деепричастий и инфинитив. Инфинитив и личные формы, обладая существенными различиями в наборе грамматических категорий, регулярно образуются друг от друга и, следовательно, явно представляют собой формы одной лексемы. (Ср. аналогичные отношения между личными формами глаголов различных наклонений или между личными формами настоящего и прошедшего времени изъявительного наклонения.) В смысловой структуре глагольных словоформ, функционирующих в контексте, могут происходить семантические изменения двух типов: семантическая модуляция и семантическая деривация. Под семантической модуляцией понимается процесс перегруппировки семантических признаков в смысловой структуре слова при сохранении категориально-лексической семы. Под семантической деривацией понимается такое изменение в смысловой структуре слова, которое приводит к изменению категориально-лексической семы, к переходу слова в другую лексико-семантическую группу. Не от всех глаголов образуются деепричастия. Однако степень регулярности образования деепричастий достаточно высока, чтобы также считать деепричастия формами глагольной лексемы. (Ср. с решением вопроса о формах единственного и множественного числа существительных как о формах одной лексемы.) Сложнее обстоит дело с причастиями. Действительные причастия могут быть в принципе образованы от любого инфинитива и любой личной формы глагола. У глаголов несовершенного вида представлены причастия двух типов — настоящего и прошедшего времени, у глаголов совершенного вида — только причастия прошедшего времени. Такая регулярность в образовании действительных причастий позволяет считать их формами глагольной лексемы. Однако страдательные причастия не являются регулярными образованиями от личных глагольных форм или инфинитива. Как известно, существуют также важные содержательные и синтаксические различия между страдательными причастиями, с одной стороны, и личными формами глагола и инфинитивом — с другой. Наличие таких различий при отсутствии регулярности образования не позволяет считать страдательные причастия глагольными лексемами. Однако между действительными и страдательными причастиями нет расхождения в содержании, а существующие различия в «сочетательных» свойствах являются грамматическими. На этом основании можно утверждать, что страдательные причастия представляют собой формы действительных причастий. Поскольку сами действительные причастия являются глагольными лексемами, то и страдательные причастия можно считать глагольными лексемами. Несмотря на то что у такого решения есть уязвимое место (нерегулярность образования страдательных причастий), оно весьма удобно тем, что не возводит барьер между действительными и страдательными причастиями. Очевидно, что инфинитив и личные формы противопоставлены причастию и деепричастию по семантическому основанию примерно так же, как противопоставлены собственно действия действиям — атрибутивным признакам и дополнительным действиям. Наличие регулярности в таких семантических образованиях формирует грамматические категории. Однако в русской грамматической традиции не принято рассматривать отмеченные противопоставления в качестве категорий. На необходимость именно такого подхода к данным явлениям впервые обратил внимание М. В. Панов *. Категория залога в русском языке. Семантика залога и способы ее выражения. Термин залог (калька от греч. diathesis – расположение, состояние) употреблялся в древних грамматиках и был перенесен на русскую почву давно, но проблема залога до сих пор остается нерешенной и актуальной. Грамматисты по-разному определяли объем и грамматическое содержание категории залога. Одни ученые видели в залоге отражение отношения действия к объекту, другие включали в круг залоговых значений сверхобъектные отношения и разные отношения к субъекту; третьи стремились ограничить понятие залога отношением действия к субъекту. Не решен вопрос и о количестве залогов в русском языке. М. В. Ломоносов выделил шесть залогов, и до середины XIX в., т.е. до появления работ Ф. И. Буслаева, это мнение сохранялось. Ф. Ф. Фортунатов выделил два залога (см. его работы "О залогах русского глагола" (1899), "Старославянское -тъ в 3-м лице глаголов" (1908) и др.) и говорил о них как о глагольных формах, которые выражают отношения действия и субъекта. В основу классификации залогов Фортунатов положил грамматическую соотносительность форм. Формальным признаком залога, по мнению исследователя, является постфикс -ся, поэтому Фортунатов выделял два залога – возвратный и невозвратный. А. А. Потебня рассматривал залог как категорию, выражающую субъектно-объектные отношения. Академик А. А. Шахматов, разделяя эту точку зрения, в основу своего учения о залоге заложил признаки переходности/непереходности и выделил три залога: действительный, страдательный, возвратный. Грамматики – 70,80, работы А. В. Бондарко, Л. Л. Буланина и др. выделяют два залога: действительный и страдательный. Спорным является вопрос о том, какие формы глагола охватываются залогом. Поскольку залог не имеет формальных показателей, то некоторые ученые утверждают, что залог в руссом языке имеют только причастия (действительный залог – суффиксы -ущ-/-ющ-, -ащ-/-ящ-; страдательный залог –ом-/-ем-, -им-). В спрягаемых формах залог формамьно не выражен. Не определен сам объем понятия залога в русском языке. А. А. Потебня сформулировал понятие залога как отношение между действием, субъектом, объектом. Однако отношения между действием и объектом перекрываются понятием переходности/непереходности, а для залога остаются также отношения между действием и субъектом. Объем понятия залога (залоговости) определяет количество выделяемых залогов в современном русском языке. Категория залога – это морфологическая словоизменительная глагольная категория, обозначающая отношение действия (процессуального признака) к деятелю (субъекту и объекту) противопоставлением форм действительного и страдательного залогов. Данные отношения имеют двоякий характер. Во-первых, деятель совершает действие, которое может прямо переходить на объект или замыкаться в нем. Такие глаголы называются глаголами действительного залога (действительный оборот речи – актив). Они могут быть: а) переходными и непереходными: Ребенок играет и слушает маму // Ребенок (S) – играет – непереходный, действительного залога; слушает – переходный, действительного залога – маму (прямой объект – винительный падеж без предлога); б) возвратными и невозвратными: Девушка посмотрела и улыбнулась // Девушка (S) – посмотрела – невозвратный, действительного залога; улыбнулась – возвратный, действительного залога. Во-вторых, глагол может обозначать действие, которое испытывается предметом (объектом) со стороны субъекта (Картина пишется художником; Спектакль ставится труппой театра; Дом строится бригадой). Такие глаголы называются глаголами страдательного залога (страдательный оборот речи – пассив). Они могут быть как в спрягаемой форме (возводится, наблюдается, читается и т.п.), так и в неспрягаемой (причастия – возвращена, любима и др.). Спрягаемые формы страдательного залога всегда возвратные; неспрягаемые (причастия) имеют специфические суффиксы: -ем- (читаем-ый), -ом- (ведом-ый), -енн- (укрепленн-ый), -им- (любим-ый), -т- (открыт-ый), -нн- (читанн-ый). Действительные и страдательные залоги противопоставлены: а) по значению; б) по некоторым морфологическим признакам; в) по синтаксическому употреблению. Глаголы страдательного залога имеют при себе или могут иметь творительный падеж со значением субъекта (Задача решается учеником – ср.: Школьники решают задачу). С понятием залога тесно связана возвратность/невозвратность глагола, поэтому в последние годы говорят о трехзалоговой системе, в которой выделяют залоги: 1) действительный – субъектно-объектные отношения (Рабочие копают траншею)•, 2) страдательный – объектно-субъектные отношения (Траншея копается рабочими)•, 3) средне-возвратный – субъектные отношения (Родные обнимаются); Формы глагола, выражающие ненаправленное действие (Ребенок улыбается), определяются как глаголы, стоящие вне залога. |