Международный научный журнал 26 (421) Издается с декабря 2008 г. Выходит еженедельно
 Скачать 3.56 Mb.
|
|
. № 26 (421) . Июль 2022 г. 208 Культурология объективного объяснения, что искусство одновременно естественно и внеприродно, идеально и реально будучи отражением формы предмета, оно в тоже время не сводится к ее буквальному воспроизведению [2, c. 153]. Это было следствием чрезвычайной сложности проблемы и большого количества исследуемого материала. Следует отметить, что западные теоретики основывали свои исследования на стандартных декоративных концепциях растительного характера, идущих из Древнего Египта и Античности, а затем на классических исламских образцах твидла, основанных на строгих геометрических пропорциях. Однако это не умаляет актуальности исследований в этой области, потому что они определили орнамент не как мертвую, застывшую формулу, а как нечто особенное, способное возродиться, когда человек овладевает естественными законами его самостоятельности, такими как ритм, симметрия, пропорции. Человек может воплотить в орнаменте своего рода игру, где природные законы выступают как его объекты ведь реальные растительные мотивы выступают здесь в абстрактно-гармони- ческих связях, необычных и поэтому они являются проявлением свободы человеческого воображения [2, c. Видимо, эти утверждения верны и для образов фауны просто в XIX веке с подобным явлением на практике практически никто не сталкивался. Нов данном случае свобода выступает не в смысле произвола. Входе поисков, если допускается определенная степень игры с необходимостью, можно создать нечто совершенно новое, отсутствующее в природе, и художник в некоторых случаях (прежде всего в геометрическом орнаменте) даже чрезмерно подчеркивает абсолютность необходимости и закономерности бытия, признавая их авторитет. В конце XIX века просвещенное художественное сообщество часто говорило о разрушении орнамента в современном обществе, в результате чего утверждалось, что уникальная способность художественного воображения древних мастеров к созданию орнаментальных композиций практически утрачена. По мнению А. Ригля и Г. Зедльмайера, представителей венской школы искусствознания, этот радикальный вывод имел под собой реальные основания, поскольку художественное чувство орнамента, как и всякого народного искусства, исчезает тогда, когда оно теряет связь с народной жизнью, питающей его творчество [2, c. Также было замечено, что художественное творчество гораздо свободнее вне влияния цивилизации, а художественная воля человека проявляется в чистом виде. Поэтому орнамент можно с полной уверенностью определить как наиболее обобщенный образ гармонии свободы и необходимости между человеком и природой, представляющий собой одно из самых ранних в истории выражений общественного идеала [2, c. Новую жизнь орнамент вдохнул в 20 веке, когда появились модернизм и абстрактное искусство, споры о которых не утихают до сих пор. С одной стороны выступали противники выделения орнамента в самостоятельную художественную единицу. Они утверждали, что фактически орнамент может существовать только в прямой взаимосвязи с архитектурой и прикладным искусством, ноне может быть самостоятельной художественной единицей. Они осуждали бессмысленность абстракционизма, пытающегося придать орнаменту статус станковой картины. С другой стороны, существует концепция, разработанная кубистами и усовершенствованная абстракционизмом. Она гласила, что нынешний мир — это мир чистых геометрических форм, постигаемых нашим разумом и воспринимаемых глазами, поскольку то, что мы видим, является отклонением от чистой формы [3, c. Рассмотренная выше проблема не была актуальной для кочевого мира. Явления, которые в оседлом мире уже давно рассматривались в основном как декоративные элементы, у кочевников воспринимались как специфический язык со своим коммуникативным, художественно-эстетическим, этносимво- лическим, магическими религиозным предназначением. Своеобразное исключение представляют и исламские орнаментальные традиции, где докочевое, ас некоторых пори оседлое мировоззрение гармонично сочеталось с особой ролью художественного символа. Религиозные догмы строго запрещали реалистические изображения живых существ, поэтому под этим прессом сформировалась совершенно уникальная знаковая система, основанная на геометрических и растительных орнаментах. Конечно, не только религиозные запреты были главной причиной такого формирования немаловажным фактором был небывалый расцвет наук, особенно точных, которые стали своего рода своеобразным математическим обоснованием новой иконографии. Поэтому в исламе «орнаментально-декоративный принцип существует как основной, пронизывающий не только изгиб, но и всю пластическую структуру искусства, подчиняя себе и образные изображения, и цвет [4, c. В кыргызском национальном искусстве орнамент рассматривается как носитель основной идеи художественной формы, как основа традиционности. Если в профессиональном искусстве орнамент чаще всего используется как приятное декоративное дополнение, тов народном искусстве он выступает прежде всего как язык. Известный исследователь традиционного искусства К. Ибраева называет орнамент изобразительным фольклором [9, c. 18], и это чрезвычайно важно для раскрытия его смысла, ведь именно фольклор является своего рода фундаментным камнем в основании любой культуры. Орнамент характеризуется двумя художественными параметрами мотивом и композицией, где мотив — пространственная категория в орнаменте, тогда как композиция — категория времени [4, c. 30]. Поэтому в искусстве кочевников орнамент выступает как самостоятельная философско-худо- жественная система, объединяющая время и пространство, которая является духовной основой существования кочевника и претерпевает незначительные изменения формы по сравнению с постоянством содержания. Попытка постичь сущность кыргызского орнамента, существующего как реальность в пространстве, возможна только путем медитативного созерцания, посредством бифункци- онального переключения, происходящего во времени [10, c. 61], поскольку в мировоззрении кочевника орнамент был тщательно оберегаемым сокровищем, воплощающим духовный универсум в высшей эстетической форме “Young Scientist” . # 26 (421) . July 2022 209 Cultural Литература. Мальчик А. Ю. Кыргызские народные художественные промыслы и их историко-культурная эволюция (вторая половина XIX — е годы XX в) // Диалог цивилизаций. Развитие государственности в условиях взаимодействия кочевых обществ и оседлых оазисов в зоне Великого Шелкового пути (По материалам Международной конференции. — Бишкек, 2003. — Вып. II. — С. 191–194. 2. Иванов с. В, Махова Е. И. Декоративно-прикладное искусство киргизского народа. — М Изд-во вост. лит, 1960. — 8 с. .Лифшиц, МА. Кризис безобразия / МА. Лифшиц, ЛЯ. Рейнгардт. — М, 1968. 4. Буткевич, Л. М. История орнамента. — М, 2003. 5. Аристотель. Поэтика. Риторика. О душе / перс древнегреч. — М, 2007. 6. Черных, Е. Н. Степной пояс Евразии феномен кочевых культур. — М, 2009. 7. Генон, Р. Избранные сочинения. Царство количества и знамения времени. — М, 2003. 8. Султанова, М. Э. Уникальность культуры номадов // Мысль республиканский общественно-политический журнал. — 2009. — № 7. 9. Шпенглер, О. Закат Европы. — Минск, 1999. — Т. 2. 10. Шпенглер, О. Закат Европы. — М, 2007. — Т. 1. 11. Турсунов, ЕД. Древнетюркский фольклор истоки и становление. — Алматы, 2001. 12. Лосев, А. Ф. Диалектика мифа. — М, 2008. 13. Ницше, Ф. Рождение трагедии из духа музыки / перс нем. ГА. Рачинского. — СПб., 2007. Молодой учёный» . № 26 (421) . Июль 2022 г. 210 Искусствоведение И С КУС СТ ВО ВЕДЕНИЕ bbБельдемчи как элемент кыргызского национального костюма Улан кызы Каныкей, студент магистратуры Ошский государственный университет (Кыргызстан) В данной статье рассматриваются компонент традиционного женского костюма кыргызов: набедренная одежда в виде распашной юбки — бельдемчи. Данные полевых исследований, дополненные изучением других источников, в первую очередь музейных и литературных, а также рисунков художников и путешественников XIX в, позволили картографировать различные типы кыргызского бельдемчи. Ключевые слова кыргыз, одежда, традиции, ткани, особенности, формирования. наследие. В данной статье рассматриваются компонент традиционного женского костюма кыргызов: набедренная одежда в виде распашной юбки — бельдемчи. Данные полевых исследований, дополненные изучением других источников, в первую очередь музейных и литературных, а также рисунков художников и путешественников XIX в, позволили картографировать различные типы кыргыз- ского бельдемчи. Самыми ранними и поэтому особенно ценными источниками, по которым можно изучаться бельдемчи, являются рисунки художника П. М. Кошарова (е года XIX в, сопровождавшего известного ученого А. П. Семенова — Тян — Шанского в его поездке по Иссык-Кулю, экспонаты и альбомы художника и этнографа СМ. Дудина (экспедиция 1891 г, хранящиеся в ГМЭ, коллекции экспонатов и фотографии одного из первых советских этнографов, изучавших Кыргызстан, ФА. Фиельструпа (экспедиция 1924–1925 гг.), также хранящиеся в ГМЭ. Однако все они относятся лишь к определенным частям Кыргызстана: П. М. Кошарова и ФА. Фиельструп собиратели материалы в Приисыккулье, СМ. Дудин — в долине Та- ласа. Поэтому основным источником для картографирования бельдемчи явились полевые исследования Е. И. Маховой в Кы- ргызстане: стационарные работы в Прииссыкулье (селения Дархан и Чичкан, 1951–1954 гг.) и главное — материалы сплошного обследования, осуществленного вовремя работы в составе Кыргызской комплексной экспедиции (1953–1955 гг.), и частично материалы Памиро-Ферганской экспедиции 1951 г. Эти полевые данные дополняются работами других этнографов Ю. А. Шибаевой (о памирских кыргызов) и К. И. Антипиной о южных кыргызах). Привлечены также полевые материалы Б. Х. Кармышевой (о джиргитальских кыргызах), любезно предоставленные автором для использования. К сожалению, сохранилось лишь три подлинных образца этого вида одежды 2 экз. — в коллекции СМ. Дудина (№ 14) и 1 экз. бельдемчи — в коллекции Кыргызского государственного исторического музея. Нарядные бельдемчи из черной блестящей ткани (лампук), из среднеазиатских пестрых шелков или из полосатого бека- саба, из сукна, иногда домотканого, украшались вышивкой. Повседневные бедьдемчи были без вышивки. Зимние бельдемчи жен чабанов, кочевавших бальшую часть года напастбищах, делали из овчины. В е годы, когда автор проводил полевые исследования, в селениях этот вид одежды в обычное время уже не носили, ново многих семьях как дорогие реликвии еще хранились нарядные, богато вышитые бельдемчи. Их надевали с праздничными национальным костюмом, отправляясь на свадьбу или в гости, вовремя перекочевок, а дома — в дни семейных праздников, принимая гостей. Нона пастбищах бельдемчи повседневно носили жены чабанов. Бельдемчи надевали чаще всего поверх камзола (кемса), имевшего короткие или длинные рукава, иногда — поверх платья. Все материалы об этом виде одежды — музейные и литературные, сохранившиеся фотографии и рисунки, а главное — сведения, собранные вовремя полевых работ, — позволили выделить и картографировать разные типы бельдемчи (рис. 1, 2). Основных типов было два. Бельдемчи первого типа, широкое, спускавшиеся ниже колен, шили из нескольких чуть раскошенных книзу кусков ткани. Юбка пришивалась пышными сборами к широкому поясу около 14 см, который обычно делали из тонкого войлока, обшивая либо той же тканью, что и мало бельдемчи, либо другой, чаще красной. Пояс был на подкладке. Он выкраивался длиннее объема талии, так что один его конец заходил на другой. Между “Young Scientist” . # 26 (421) . July 2022 211 Art верхом пояса и его подкладкой прокладывался тонкой слой шерсти, и пояс пристёгивался. На рисунке художника Кошарова изображено бельдемчи этого типа, но без сбор, которые заменены двумя глубокими складками. Подобные бельдемчи распространены на большой части территории Кыргызстана: в Приис- сыкулье, на Тань-Шане, в Таалаской долине ив Джалал-Абадской области. О бытовании в прошлом такого типа бельдемчи на юго-востоке Ош области (у племени адигине и мунгуш) сообщает К. И. Антипина, однако сведения, приведённые в ее книге, носят обобщенный характер и недостаточно точных для карто- графирования. Большая часть зафиксированных вовремя полевых работ бельдемчи описываемого типа урашена вышивкой, т. кони служили праздничной одеждой. Вышивка на них иногда шла широкой полосой в виде каймы, но чаще они были вышиты сплошь, включая пояс. Эти праздничные бельдемчи шили из черного бархата, вышивали обычно тамбурным швом, разноцветными шелковыми нитками. Вышивку на бельдемчи выполняли обычно специальные мастерицы саймачы аял, которые вышивали также различные предметы для убранства юрты. Между поясом и полотнищем юбки для украшения вшивался ряд красно-белых мелких фестонов. По подолу и полами нарядные бельдемчи обшивались мехом выдры. Такие бельдемчи обычно давали в приданое. По некоторым сведениям, дочь получала их от матери через год после свадьбы, когда приезжала впервые после замужества в дом родителей. Рис. 1 Молодой учёный» . № 26 (421) . Июль 2022 г. 212 Искусствоведение По своему характеру, общему стилю, часто черному фону, на котором была выполнена вышивка, общему ее колориту преобладание красного цвета с добавлением белого, зеленого, желтого, голубого, по особенностям орнамента и композиции вышмвка на бльдемчи близка вышивке настенных ковров тушкийиз, широко распространенных почти по всему Кыргызстану, за исключением территорий, заселенных ички- ликами. Рис. 2 Белдемчи второго типа несколько короче и уже. Они отличаются несходящими спереди полами. Юбка прикреплена к поясу преимущественно без сбор. Чаще всего для этого вида употреблялся пестрый узбекский полушелк, иногда узорчатый бархат. Что касается их декоративной отделки, то полы, подол и пояс украшали иногда узкой полоски вышивки, выполненной швом туура-сайма. Иногда бельдемчи украшали чередующимися полосами черного бархата и красного сукна или они целиком состояли из клиньев разного цвета(в наблюдавшемся случае — из бархата трех разных цветов. Такое бельдемчи зафиксировано Ю. А. Шибаевой у памирских кыргызов. Второй тип был распространен у всех кыргызов, в прошлом относивших себя к родоплеменному подразделению ичкилик. Они проживают в большей части Ошской обл, а также на Памире ив Каратегине. Описанные типы бельдемчи очень четко локализуются. Видимо, различия в покрое (из прямых нераскошенных полотнищ и из раскошенных, в отделке, в общем виде этой своеобразной одежды связаны с разными культурными традициями, с разным происхождением отдельных групп, на которые делился в прошлом кыргызский народ. Литература: 1. Антипина К. И, Джумагулов А, Мамбеталиева К. Народные традиции в современной материальной культуре и прикладном искусстве Киргизии. — М Наука, 1964. — 10 с “Young Scientist” . # 26 (421) . July 2022 213 Art Studies 2. Антипина К. И. Материальная культура // История Киргизской ССР: в х т. — Фрунзе Кыргызстан, 1968. Т. 1. — С. 529–550. 3. Дудин С. Киргизский орнамент // Восток. — 1925. — № 5. — С. 10–16. 4. Иванов с. В, Махова Е. И. Декоративно-прикладное искусство киргизского народа. — М Изд-во вост. лит, 1960. — 8 с. Лифшиц, МА. Кризис безобразия / МА. Лифшиц, ЛЯ. Рейнгардт. — М, 1968. 6. Буткевич, Л. М. История орнамента. — М, 2003. 7. Черных, Е. Н. Степной пояс Евразии феномен кочевых культур. — М, 2009. 8. Генон, Р. Избранные сочинения. Царство количества и знамения времени. — М, 2003. 9. Султанова, М. Э. Уникальность культуры номадов // Мысль республиканский общественно-политический журнал. — 2009. — № 7. Молодой ученый Международный научный журнал 26 (421) / Выпускающий редактор ГА. Кайнова Ответственные редакторы Е. И. Осянина, О. А. Шульга, ЗА. Огурцова Художник Е. А. Шишков Подготовка оригинал-макета П. Я. Бурьянов, МВ. Голубцов, О. В. Майер За достоверность сведений, изложенных в статьях, ответственность несут авторы. Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов материалов. При перепечатке ссылка на журнал обязательна. Материалы публикуются в авторской редакции. Журнал размещается и индексируется на портале eLIBRARY.RU, на момент выхода номера в свет журнал не входит в РИНЦ. Свидетельство о регистрации СМИ ПИ № ФС77-38059 от 11 ноября 2009 г, выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). ISSN-L 2072-0297 ISSN 2077-8295 (Учредитель и издатель ООО Издательство Молодой ученый» Номер подписан в печать 13.07.2022. Дата выхода в свет Формат 60×90/8. Тираж 500 экз. Цена свободная. Почтовый адрес редакции 420140, г. Казань, ул. Юлиуса Фучика, д. А, а/я Фактический адрес редакции 420029, г. Казань, ул. Академика Кирпичникова, д. 25. E-mail: info@moluch.ru; Отпечатано в типографии издательства Молодой ученый, г. Казань, ул. Академика Кирпичникова, д. 25. 3 |