Не для кого не секрет то, что юридическая природа и сущность механизма оспаривания сделок, несостоятельного должника постоянно изучаются в научном обществе
 Скачать 79.9 Kb.
|
|
Так, ежели имеет место быть хотя бы один из признаков преференциальной сделки осуществляется лишь на основании исследования, как многие думают, объективных событий, без исследования добросовестности контрагента. При всем этом предусматриваются, как всем известно, самостоятельные основания для оспаривания сделок, нарушающих очередность, также сделок, направленных на обеспечение ранее появившихся обязанностей - такие сделки наконец-то могут быть как бы оспорены в шестимесячный срок до момента принятия трибуналом заявления о банкротстве. Не считая того, в шестимесячный срок наконец-то быть может оспорена, как большая часть из нас постоянно говорит, преференциальная сделка, совершенная в критериях познания кредитора о неплатежеспособности либо дефицитности имущества должника. Таковым образом, сделку можно признать, как большая часть из нас постоянно говорит, преференциальной в последующих вариантах: 1) неважно какая преференциальная сделка, ежели она, наконец, совершена в течение месяца до принятия трибуналом заявления о банкротстве, без проверки добросовестности контрагента; 2) сделка так сказать нарушает очередность и, вообщем то, является при всем этом, как заведено, обеспечительной, ежели она, мягко говоря, заключена в течение 6 месяцев до принятия трибуналом заявления о банкротстве; 3) неважно какая, как заведено, преференциальная сделка, ежели так сказать будет подтверждена недобросовестность кредитора, в течение 6 месяцев до принятия заявления о банкротстве. В крайнем случае как раз возникает субъективный аспект для оспаривания. Все давно знают то, что в отношении такового кредитора устанавливается презумпция недобросовестности, другими словами трибунал будет как бы исходить из, как все знают, того, что лицо было осведомлено о дефицитности имущества либо о неплатежеспособности должника. Очень хочется подчеркнуть то, что непременно, что указанная презумпция является как бы опровержимой. В п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве указано, что кредитор, при совершении сделки, должен быть осведомлен о признаке неплатежеспособности либо дефицитности имущества или о обстоятельствах, которые разрешают, наконец, сделать вывод о признаке неплатежеспособности либо дефицитности имущества. В, как заведено выражаться, практической деятельности, мягко говоря, возникает чрезвычайно, как заведено выражаться, много сложностей при выяснении вопросца о добросовестности либо недобросовестности кредитора. Несомненно, стоит упомянуть то, что верховный Трибунал РФ попробовал, наконец, представить примерный список признаков, наличие которых дозволяет, в конце концов, сделать вывод о недобросовестности кредитора при заключении преференциальной сделки. Необходимо подчеркнуть то, что меж тем, этот список не, наконец, является закрытым. Надо сказать то, что так, одним из часто встречающихся признаков осведомленности о неплатежеспособности как раз является остановка должником платежей. Все знают то, что чрезвычайно нередко кредитор, получивший платеж, признается, как мы с вами постоянно говорим, недобросовестным, ежели он знал либо был должен знать о том, что должник прекратил воплощение платежей. О добросовестности либо недобросовестности кредитора, мягко говоря, может свидетельствовать поведение, как самого кредитора, так и должника, также их, как все говорят, совместные деяния и, как заведено выражаться, некие другие фактические данные. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что непременно, почаще всего на практике встречаются совокупы различного рода причин и событий, что, тем более, позволило Пленуму ВАС РФ, вообщем то, выявить и, стало быть, указать более, как многие выражаются, обычные из их, наличие которых так сказать может свидетельствовать о добросовестности либо недобросовестности контрагента должника. Так, к числу фактов, свидетельствующих в пользу познания кредитора о признаках неплатежеспособности должника, могут с учетом всех событий дела относиться последующие: неоднократное обращение должника к кредитору с, как многие выражаются, просьбой о отсрочке долга из-за невозможности уплаты его в вначале установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) долгое наличие картотеки по как бы банковскому счету должника (в том числе сокрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя нулем. Спорным как раз является вопросец о том, является ли публикация в «картотеке, как большинство из нас привыкло говорить, арбитражных дел» сведений о возбуждении дела о банкротстве. Очень хочется подчеркнуть то, что ведь сведения, находящиеся в картотеке, являются общедоступными. И даже не надо и говорить о том, что следовательно, кредитор, в принципе имеет возможность выяснить о неплатежеспособности должника. Но мы полагаем, что сама по для себя публикация инфы о возбуждении банкротства не, стало быть, свидетельствует о недобросовестности кредитора. Необходимо подчеркнуть то, что действующее законодательство не как бы предугадывает обязанности контрагента при получении, как всем известно, каждого платежа, в конце концов, инспектировать картотеку, как большинство из нас привыкло говорить, арбитражных дел. Мало кто знает то, что не тяжело для себя также представить, что обратный подход на сто процентов парализовал бы гражданский оборот. Следует отметить, что практика признания, как мы привыкли говорить, недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов лишь складывается, но уже на данный момент очевидна сложность разрешения таковых споров, основная из которых связана доказанности целей сделки. Таковым образом, можно как раз сделать вывод о том, что при оспаривании сделки, направленное на предпочтительное ублажение одних кредиторов перед иными, в признании таковых сделок недействительными заинтересованы, сначала, кредиторы, а не сам должник. Очень хочется подчеркнуть то, что существовавшая ранее позиция о применении объективного аспекта к оспариванию рассматриваемого вида сделок не владела, как многие выражаются, достаточной четкостью при защите прав кредиторов по сделке. В связи с сиим, уточнение понятия «предпочтительное удовлетворение» методом перечисления сделок является, как многие выражаются, положительным явлением. Необходимо отметить то, что по признаку предпочтительности, стало быть, могут быть наконец-то оспорены лишь такие сделки должника, которые как раз манят предпочтение в ублажении, как заведено, имущественного требования, появившегося ранее совершения, как заведено выражаться, указанной сделки должника, в итоге совершения которых ее сторона становится кредитором должника. Исследуя срок, в течение которого могла быть, вообщем то, совершена сделка, признаваемая трибуналом недействительной, следует также отметить, что сокращение срока оспаривания до 6 месяцев, в конце концов, является неоправданным и нужно повышение его до 3-х так сказать лет. 2.3 Индивидуальности оспаривания отдельных сделок должника Согласно пт 1 статьи 61.4 федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», не подлежат оспариванию по основаниям статей 61.2 и 61.3 сделки, совершаемые на организованных торгах на основании хотя бы одной заявки, адресованной неограниченному кругу участников торгов, также деяния, направленные на выполнение обязанностей и обязательств, возникающих из таковых сделок. Очень хочется подчеркнуть то, что данное так сказать правило непременно. Вообразите себе один факт о том, что но, на практике его применение не так однозначно и просто как также может показаться на 1-ый взор. И действительно, противоречия появляются при истолковании категории «сделки, совершаемые на организованных торгах». Согласно статье 447 ГК РФ, контракт быть может заключен на торгах. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что при всем этом, ГК, вообщем то, выделяет организованные торги в самостоятельный предмет регулирования, исключая его из-под деяния статей 448, 449 ГК РФ. Под организованными торгами в статье 2 Федерального закона «Об, как заведено выражаться, организованных торгах» от 21 ноября 2011 года № 325 (дальше - Закон о, как заведено выражаться, организованных торгах) понимаются торги, а именно, биржевые, проводимые на как бы постоянной базе по установленным правилам, предусматривающим порядок допуска лиц к роли в торгах для заключения ими договоров купли-продажи продуктов, ценных бумаг, иностранной валюты, договоров репо и договоров, являющихся, как заведено выражаться, производными финансовыми инструментами. Согласно статье 1 Закона о организованных торгах, он регулирует только дела, возникающие на товарном и финансовом рынках, не распространяется на дела, возникающие при заключении договоров методом проведения торгов в форме конкурса и аукциона в согласовании с законодательством РФ. Применимо ли данное определение организованных торгов к Закону о банкротстве? Либо же для целей несостоятельности данная категория трактуется по другому? Ежели исходить из буквального толкования правовых норм, можно придти к выводу о том, что под действие статьи 61.4 Закон о банкротстве, стало быть, подпадают только сделки, заключенные на, как многие думают, организованных торгах в том смысле, в каком они, мягко говоря, толкуются Законом о организованных торгах. Данная позиция отыскала свое доказательство в практике высшей судебной инстанции. Не для кого не секрет то, что так, Верховный Трибунал РФ в определении от 21 мая 2018 года № 304-ЭС18-4837 по делу № А02- 2310/2014 отметил, что заключение сделки на торгах само по себе не свидетельствует о допустимости внедрения пт 1 статьи 61.4 Закона о банкротстве, который, мягко говоря, применяется, а именно, для биржевых торгов3 Вопросец о распространении, как мы с вами постоянно говорим, рассматриваемого запрета оспаривания по, как заведено выражаться, банкротным основаниям на сделки, заключенные с фаворитами как бы общественных торгов, проводимых в рамках, как мы выражаемся, исполнительного производства, также деяния по их выполнению, не отыскал единообразного решения в практике, в том числе, одних и тех же арбитражных судов. Так, согласно, как многие выражаются, первой позиции, торги, проводимые в рамках, как многие выражаются, исполнительного производства не являются, как мы выражаемся, организованными торгами, соответственно, отсутствуют препятствия для оспаривания заключенных на их сделок по признакам недействительности, закрепленным статьями 61.2, 61.3 Закона о банкротстве Таковой подход выслеживается в постановлении, как большинство из нас привыкло говорить, Арбитражного суда, как многие думают, Дальневосточного округа от 14 июня 2016 года № Ф03-2471/2016 по делу № А24-4270/2011. Прямо противоположная позиция содержится в определении, как мы выражаемся, Верховного Суда РФ от 20 апреля 2015 года № 305- ЭС15-2621 по делу № А40-182422/20135 , постановлении, как многие думают, Арбитражного суда, как люди привыкли выражаться, Дальневосточного округа от 17 января 2017 года № Ф03-6196/2016 по делу № А51-32818/20146 , определении Верховного Суда РФ от 24 мая 2017 года № 303ЭС16- 6738(2) по делу № А51-32818/20147 , постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14 декабря 2017 года № Ф04-4712/2017 по делу № А70-3765/20168 , постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 25 января 2018 года № Ф096531/17 по делу № А76-14223/20159 , определении, как мы выражаемся, Арбитражного суда, как люди привыкли выражаться, Вологодской области от 06 декабря 2018 года по делу № А13-2687/20181. Таковым образом, выслеживается пробел в правовом регулировании, выраженный в отсутствии, как большинство из нас привыкло говорить, законодательной трактовки содержания категории, как мы с вами постоянно говорим, «организованные торги» применительно к пт 1 статьи 61.4 Закона о банкротстве. Всем известно о том, что поправить ситуацию, на наш взор, можно методом внесения конфигураций в законодательство и уточнения данной категории в 1 статьи 61.4 Закона о банкротстве или методом издания соответственных объяснений высшей судебной инстанцией. Надо сказать то, что но, в крайнем случае ситуация как раз осложняется отсутствием у самого, как заведено, Верховного Суда РФ конкретного подхода к разрешению указанного вопросца. Устанавливая в качестве аспекта признак совершения сделки в процессе, как заведено, «обычной хозяйственной деятельности», Закон о банкротстве не, мягко говоря, открывает содержание данного понятия. На помощь приходит Высший Арбитражный Трибунал РФ, указывая в пт 14 постановления № 63, что сделка, совершаемая в, как мы с вами постоянно говорим, обыкновенной хозяйственной деятельности, не различается значительно по своим главным условиям от как бы подобных сделок, не один раз совершавшихся ранее должником в течение, как многие думают, длительного периода времени. Всем известно о том, что но, можно увидеть, что указанное определение размыто и, вообщем то, заполнено оценочными категориями, что не, наконец, может не как бы вызывать заморочек в его применении. Согласно постановлению № 63, обыкновенной хозяйственной, как мы привыкли говорить, сделкой быть может возврат очередной части кредита в согласовании с графиком, уплата каждомесячной, как большая часть из нас постоянно говорит, арендной платы, выплата, как мы выражаемся, заработной платы, уплата налогов и остальные сделки. Всем известно о том, что не, вообщем то, могут быть, стало быть, отнесены к таковым сделкам платежи со, как мы выражаемся, значимой просрочкой, предоставление, как мы с вами постоянно говорим, отступного, не обоснованный, как многие выражаются, разумными экономическими причинами преждевременный возврат кредита. Вообразите себе один факт о том, что отмечается, что для признания сделки совершенной в обыкновенной, как мы выражаемся, хозяйственной деятельности недостаточно, как мы выражаемся, 1-го факта совершения ее в сфере, отнесенной к главным видам деятельности должника. Определение сделок, не выходящих за границы обыкновенной, как многие думают, хозяйственной деятельности применительно к квалификации больших сделок, дается в пт 4 статьи 78 Федерального закона «Об, как всем известно, акционерных обществах» № 208-ФЗ от 26 декабря 1995 года11, пт 8 статьи 46 Федерального закона «Об обществах с, как люди привыкли выражаться, ограниченной ответственностью» № 14-ФЗ от 08 февраля 1998 года. Данные нормы устанавливают, что сделками не выходящими за границы традиционно, как мы выражаемся, хозяйственной деятельности, числятся, как большинство из нас привыкло говорить, любые сделки, как многие выражаются, заключаемые при осуществлении деятельности обществом или другими организациями, осуществляющими, как заведено выражаться, подобные виды деятельности, независимо от, как мы с вами постоянно говорим, того, совершались ли такие сделки данным обществом ранее, ежели они не приводят к прекращению деятельности общества либо изменению ее вида или, как всем известно, существенному изменению ее масштабов. Возможно и то, что по нашему мнению, указанное определение применимо и при рассмотрении споров о оспаривании сделок в рамках дел о банкротстве. Данный вывод, стало быть, подтверждается и, как многие думают, судебной практикой, к примеру, постановлением, как многие думают, Седьмого арбитражного, как заведено, апелляционного суда от 03 июля 2018 года № 07АП-1457/2016 по делу № А02-1763/201513 Также также заслуживает внимания вопросец о распределении бремени доказывания факта совершения сделки в процессе, как большая часть из нас постоянно говорит, обыкновенной хозяйственной деятельности. Очень хочется подчеркнуть то, что постановление № 63 дает последующий также ответ: то, что сделка была совершена в процессе, как мы выражаемся, обыкновенной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, обосновывает иная сторона сделки, а то, что, наконец, стоимость сделки как раз превысила один процент стоимости активов должника - оспаривающее сделку лицо. Несомненно, стоит упомянуть то, что до, как мы с вами постоянно говорим, указанных объяснений, суды разносторонне так сказать подступали к решению данного вопросца. Анализируя изложенное выше, можно наконец-то сделать вывод о том, что имеющееся на реальный момент регулирование вопросца квалификации сделок как подпадающих под действие пт 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве не подлежащих оспариванию просит совершенствования. Не для кого не секрет то, что индивидуальности оспаривания установлены и для, как мы выражаемся, направленных на выполнение обязанностей сделок должника, по которым он получил равноценное встречное выполнение конкретно опосля заключения контракта. Они могут быть оспорены только на основании пт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. И действительно, таковым образом, в указанном исключении принципиальное значение отводится нраву приобретенного должником выполнения. Во-1-х, оно обязано быть равноценным, во-2-х, обязано быть получено конкретно конкретно опосля заключения контракта, другими словами сходу (смотрите определение Верховного Суда РФ от 09 января 2017 года № 304ЭС15-14771(11) по делу № А67-874/201414). Анализ сложившейся судебной практики дозволяет, мягко говоря, сделать вывод о том, что рассматриваемое положение пт 3 статьи 61.4 Закона о банкротстве не также применяется к двусторонним соглашениям, направленным на погашение обязанностей методом зачета. Очередное исключение содержит пункт 4 статьи 61.4 Закона о банкротстве, не допускающий оспаривание по признакам предпочтительности сделок, связанных с исполнением, как большая часть из нас постоянно говорит, валютных обязанностей, вытекающих из, как мы выражаемся, кредитного контракта, либо обязанности по уплате неотклонимых платежей. Как отметил Верховный Трибунал РФ в пт 15 «Обзора, как мы выражаемся, судебной практики по вопросцам, связанным с ролью, как большинство из нас привыкло говорить, уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства» (дальше - Обзор), данная норма, мягко говоря, устанавливает особый аспект недобросовестности, применяемый в отношении, как все говорят, неотклонимых платежей. При всем этом, согласно пт 16 Обзора, с момента, как все знают, официального опубликования сведений о внедрении какой-нибудь процедуры банкротства в отношении должника считается, что, как мы привыкли говорить, указанной информацией органы, осуществляющие взыскание, как многие выражаются, неотклонимых платежей, располагают. Возможно и то, что в данном случае, на наш взор, особенный энтузиазм, мягко говоря, вызывает то, как, в конце концов, будет доказываться факт осведомленности/неосведомленности кредиторов и уполномоченных органов о наличии у должника просроченных обязанностей. И даже не надо и говорить о том, что бремя доказывания факта осведомленности, вообщем то, возлагается на лицо, оспаривающее сделку (пункт 17 Обзора). |