Кондильяк Э. - Об искусстве рассуждения. Об искусстве рассуждения
 Скачать 10.62 Mb.
|
|
ГЛАВА VОБ ИДЕЯХ ВЕЩЕЙ, НЕ ДОСТУПНЫХ ЧУВСТВАМ Наблюдая чувственные предметы, естественно восходят к предметам, которые недоступны чувствам, так как по тем следствиям, которые видны, судят о причинах, которых не видят. Движение тела — это следствие, значит, есть и причина. Несомненно, что эта причина существует, хотя ни один из моих органов чувств не позволяет мне ее заметить: я называю се силой. Это название не позволяет мне лучше узнать ее; я знаю только то, что знал до этого,— что движение имеет причину, которая мне неизвестна. Но я мог бы о ней говорить; я считаю ее более сильной или более слабой в зависимости от того, сильнее или слабее само движение; и я до некоторой степени измеряю ее, измеряя движение. Движение происходит в пространстве и во времени. Я воспринимаю (apercoit) пространство, глядя на чувственные предметы, которые его заполняют; я воспринимаю время в последовательности моих идей, или моих ощущений; но я не вижу ничего абсолютного ни в пространстве, ни во времени. Органы чувств не могли бы раскрыть мне, каковы вещи сами по себе: они показывают мне только некоторые из отношений между ними и некоторые из отношений, в которых они находятся ко мне. Если я измеряю пространство, время, движение и силу, которая производит движение, это значит, что результат моих измерений — только отношения, так как искать отношения или измерять — одно и то же. Поскольку мы даем названия вещам, идеи которых имеем, предполагается, что мы имеем идеи всех вещей, которым даем названия. Это заблуждение, от которого нужно себя уберечь. Возможно, название было дано вещи лишь потому, что мы уверены в ее существовании; слово сила — доказательство этому. Движение, которое я рассматривал как следствие, на моих глазах становится причиной, как только я замечаю, что оно есть везде и что оно порождает все явления природы или способствует их порождению. Тогда я могу, наблюдая законы движения, изучать вселенную, как из окна я изучаю равнину,— метод является тем же самым. Как они позволяют судить о существовании причины, которая не доступна чувствам, и как они дают нам ее идею Но хотя во вселенной все чувственно воспринимаемо, мы видим не всё, и, хотя искусство приходит на помощь органам чувств, они всегда слишком слабы. Тем не менее, если мы наблюдаем хорошо, мы раскрываем явления, мы видим, что они, как ряд причин и следствий, образуют различные системы, и составляем себе точные идеи о некоторых частях великого целого. Так, например, современные философы сделали открытия, которые не считались бы возможными несколько столетий тому назад и которые дают основание предполагать, что можно сделать и другие открытия («Курс занятий», «Об искусстве рассуждения», «Современная история», последняя книга, гл. 5 и след.). Но так как мы решили, что движение имеет причину, поскольку оно является следствием, мы будем считать, что вселенная также представляет собой причину, потому что она сама — следствие; эту причину мы назовем богом. С этим словом дело обстоит не так, как со словом сила, идеи которой мы совсем не имеем. Правда, бог не доступен чувствам; но он запечатлел свои черты в чувственных вещах; мы видим в них бога, и наши чувства поднимают нас до него. Действительно, когда я замечаю, что явления рождаются друг из друга, как ряд следствий и причин, я непременно вижу первую причину; и именно с идеи первой причины начинается идея, которую я создаю себе о боге. Так как эта причина является первой, она независима, необходима, она есть всегда и охватывает в своей безграничности и в своей вечности все, что существует. Я вижу порядок во вселенной; я замечаю этот порядок повсюду в частях, которые я знаю лучше всего. Если я сам обладаю разумом, я приобрел его лишь постольку, поскольку идеи в моем уме соответствуют порядку вещей вне меня; а мой разум является лишь копией, и очень слабой копией, разума, устроившего вещи, которые я постигаю, и вещи, которых я не постигаю. Значит, первая причина 206 207 разумна; она целиком упорядочение повсюду и всегда, и ее разумность, как ее безграничность и ее вечность, охватывает все времена и все пространства. Так как первая причина независима, она может то, чего она желает; и так как она разумна, она желает со знанием и, следовательно, с выбором — она свободна. Будучи разумной, она все оценивает; будучи свободной, она действует последовательно. Таким образом, по примеру идей, которые мы создали себе о ее разумности и ее свободе, мы создаем себе идею о ее доброте, справедливости, милосердии, одним словом, о ее провидении. Такова несовершенная идея божества. Она проистекает и может проистекать только из чувств; но она будет развиваться, по мере того как мы будем все глубже вникать в порядок, который бог внес в свои творения («Курс занятий», Предварительные уроки, § 5; «Трактат о животных», ч. II, гл. 6). ГЛАВА VIПРОДОЛЖЕНИЕ ТОЙ ЖЕ ТЕМЫ Действия и привычки Движение, рассматриваемое как причина какого-то следствия, называется действием. Тело, которое движется, действует на воздух, который оно разделяет, и на тела, которых оно касается; но ведь это только действие неодушевленного тела. Действие одушевленного тела также состоит в движении. Будучи способным на различные движения сообразно различию органов, которые ему даны, оно обладает различными способами действия; и каждый вид имеет в своем действии, так же как и в своей организации, нечто характерное для него. Все его действия доступны чувствам, и достаточно их наблюдать, чтобы составить себе идею о них. Не труднее заметить, как тело приобретает или утрачивает привычки, ибо, как знает каждый по собственному опыту, то, что часто повторяют, делают, не обдумывая, и, напротив, невозможно с такой же легкостью сделать то, чем на некоторое время перестали заниматься. Значит, чтобы приобрести привычку, достаточно что-нибудь делать и переделывать несколько раз, а чтобы ее утратить, достаточно больше этого не делать («Курс занятий», Предварительные уроки, § 3; «Трактат о животных», ч. II, гл. 1). По действиям тела судят о действиях души Идеи добродетели и порока Именно действиями души определяются действия тела, и по действиям тела, которые видят, судят о действиях души, которых не видят. Достаточно заметить, что делают, когда желают или боятся, чтобы заметить в движениях других людей их желания или их опасения. Таким образом, действия тела представляют действия души и порой разоблачают даже самые тайные мысли. Этот язык — язык природы; он — первый, самый выразительный, самый правдивый; и мы увидим, что мы научились создавать языки именно по этому образцу. Кажется, что моральные идеи недоступны чувствам; во всяком случае, они не доступны чувствам философов, которые отрицают, что наши знания происходят из ощущений. Они охотно спросили бы, какого цвета добродетель, какого цвета порок. Я утверждаю, что добродетель заключается в привычке к хорошим действиям, тогда как порок состоит в привычке к плохим. А ведь эти привычки и эти действия можно видеть. Идея нравственности действий Но является ли нравственность действий чем-то таким, что доступно чувствам? Почему же она им недоступна? Эта нравственность состоит исключительно в соответствии наших действий законам; но эти действия видны, и видны также законы, ибо они представляют собой заключенные людьми соглашения. Могут сказать, что если законы являются соглашениями, то они произвольны. Среди них могут быть произвольные, их даже слишком много; но те, которые определяют, являются ли наши действия хорошими или плохими, не произвольны и не могут быть таковыми. Они представляют собой наше творение, потому что именно мы заключили соглашение; однако не мы одни это сделали — вместе с нами их создавала природа, она диктовала их нам, и не в нашей власти было сделать их другими. Так как потребности и способности человека даны, даны и сами законы, и, хотя мы их создаем, бог, который сотворил нас с такими потребностями и такими способностями, есть поистине наш единственный законодатель. Следуя этим законам, соответствующим нашей природе, мы, таким образом, подчиняемся ему; а ведь это то, что довершает нравственность действий. Если из того, что человек свободен, выносят суждение, 209 208 что в его действиях часто бывает произвол, следствие будет правильным; но если считают, что всегда бывает только произвол, то ошибаются. Так как не в нашей власти не иметь потребностей, представляющих собой следствие нашей организации, то не в нашей власти быть неспособными делать то, к чему мы предназначены своими потребностями; и если мы этого не делаем, то бываем наказаны («Трактат о животных», ч. II, гл. 7). ГЛАВА VIIАНАЛИЗ СПОСОБНОСТЕЙ ДУШИ Именно анализ позволяет нам познать наш ум Мы видели, как природа учит нас производить анализ чувственных предметов и дает нам таким путем идеи всех видов. Следовательно, мы не можем сомневаться в том, что все наши знания происходят из чувств. Но речь идет о том, чтобы расширить наши знания. Ведь если, чтобы их расширить, требуется умение руководить нашим умом, то понятно, что для того, чтобы научиться им руководить, нужно знать его в совершенстве. Стало быть, речь идет о том, чтобы распознать все его способности, раскрывающиеся в способности мыслить. Чтобы достичь этой цели, а также других, каковы, бы они ни были, нам не следует, как это делалось до сих пор, искать новый метод для каждого нового исследования; анализ должен быть достаточен для всех исследований, если мы умеем его применять. В способности чувствовать обнаруживаются все способности души Познает только душа, потому что только душа чувствует, и только на нее возлагается анализ всего, что известно ей благодаря ощущениям. Однако как научится она собой руководить, если она не знает сама себя, если ей неведомы ее способности? Следовательно, нужно, как мы только что отметили, чтобы она себя изучала; нужно, чтобы мы открыли все, на что она способна. Но где мы это откроем, как не в способности чувствовать? Конечно, эта способность раскрывает все способности, которые мы можем познать. Если только потому, что душа чувствует, мы познаем предметы, находящиеся вне ее, то узнаем ли мы то, что происходит в ней, по иной причине? Таким образом, все побуждает нас подвергнуть анализу способность чувствовать; попробуем произвести этот анализ. Размышление сделает его очень легким; ведь для того, чтобы разложить способность чувствовать, достаточно последовательно наблюдать все то, что с ней происходит, когда мы приобретаем какое-нибудь знание. Я говорю «какое-нибудь знание», потому что все, что происходит со способностью чувствовать, когда мы получаем множество знаний, может быть лишь повторением того, что происходило, когда мы получили одно знание. Внимание Когда перед моим взором открывается равнина, я вижу все с первого взгляда и еще ничего не различаю. Чтобы распознать различные предметы и составить себе отчетливую идею их формы и положения, мне нужно остановить свой взгляд на каждом из них; на это мы уже обратили внимание. Но когда я смотрю на один из них, другие, хотя я их также вижу, по отношению ко мне таковы, как будто я их вовсе не вижу; и кажется, что среди стольких ощущений, возникающих одновременно, я испытываю только одно — ощущение предмета, на котором я останавливаю свой взгляд. Этот взгляд является действием, благодаря которому мой глаз ограничивается предметом, на который он себя направляет; на этом основании я даю ему название внимания, и для меня несомненно, что этой направленностью органа [на определенный предмет] исчерпывается участие тела во внимании. Каково участие души? Ощущение, которое мы испытываем так, как если бы оно было единственным, потому что все другие оказываются такими, словно мы их не испытываем. Следовательно, внимание, которое мы обращаем на один предмет, есть со стороны души лишь ощущение, вызываемое в нас этим предметом, ощущение, которое должно быть до некоторой степени исключительным; и эта способность есть первая, которую мы замечаем в способности чувствовать. Сравнение Так же как мы обращаем внимание на один предмет, мы можем обращать его на два предмета одновременно. Тогда вместо одного исключительного ощущения мы испытываем два; и мы говорим, что сравниваем их, потому что мы их испытываем исключительно для того, чтобы наблюдать одно рядом с другим, не отвлекаясь другими ощущениями; а ведь это в сущности то, что обозначается словом сравнивать. 210 211 Значит, сравнение — это не что иное, как двойное внимание; оно заключается в двух ощущениях, которые испытываются так, как если бы испытывали только их, и исключают все другие ощущения. Предмет присутствует или отсутствует. Если он присутствует, внимание является ощущением, которое он в настоящее время вызывает в нас; если он отсутствует, внимание является воспоминанием об ощущении, которое он вызвал. Именно этому воспоминанию мы обязаны тем, что имеем возможность упражнять нашу способность сравнивать отсутствующие предметы так же, как присутствующие. Скоро мы будем рассуждать о памяти. Суждение Мы можем сравнивать два предмета, или испытывать их как два рядоположных ощущения, которые они вызывают в нас, только если заметим, что они сходны или различны. Ведь замечать сходство или различие — значит судить. Следовательно, суждение есть также ощущение («Грамматика», ч. I, гл. 4) 7. Размышление Если благодаря первому суждению я узнаю только одно отношение, то, чтобы узнать другое отношение, мне необходимо второе суждение. Например, если я хочу знать, в чем различаются два дерева, я буду последовательно наблюдать их форму, ствол, ветви, листья, плоды и т. д. Я буду последовательно сравнивать все это; я составлю ряд суждений; и так как мое внимание отражается, так сказать, от одного предмета на другой, я скажу, что я размышляю 8. Таким образом, размышление является не чем иным, как рядом суждений, который создается рядом сравнений; а так как в сравнениях и в суждениях имеются лишь ощущения, значит, и в размышлении нет ничего, кроме ощущений. Воображение Когда путем размышления замечают качества, по которым различаются предметы, можно путем такого же размышления собрать в одном предмете качества, разделенные среди многих. Так, например, поэт создает себе идею героя, который никогда не существовал. Созданные таким путем идеи представляют собой образы, обладающие реальностью только в уме, а размышление, создающее эти образы, получает название воображения. Рассуждение Суждение, которое я произношу, может неявно заключать в себе другое суждение, которого я не произношу. Если я говорю, что 212 какое-то тело тяжелое, я неявно говорю, что тот, кто этого не утверждает, ошибается. Ведь когда в одном суждении таким образом заключено еще одно, его можно произносить как продолжение первого, и на этом основании говорят, что оно является его следствием. Можно сказать, например: «Этот свод очень тяжел; значит, если он недостаточно поддерживается, он упадет». Вот это-то и подразумевается под словом рассуждать; это не что иное, как произносить два суждения этого рода. Следовательно, в наших рассуждениях имеются только два ощущения, так же как и в наших суждениях. Рассудок Второе суждение рассуждения, которое мы только что составили, явно заключено в первом, и нет нужды искать выводимое из него следствие. Напротив, его надо было бы искать, если бы второе суждение не обнаруживалось в первом столь же явно, как в приведенном выше рассуждении, т. е. нужно было бы, идя от известного к неизвестному, пройти через ряд промежуточных суждений, от первого к последнему, и увидеть, что все они последовательно заключены одни в других. Например, суждение «Ртуть держится в трубке барометра на определенной высоте» неявно содержится в суждении «Воздух обладает весом». Но так как этого сразу не видно, то нужно, идя от известного к неизвестному, раскрыть путем ряда промежуточных суждений, что первое есть следствие второго. Мы уже составили подобные рассуждения и будем составлять их еще; и когда мы приобретем привычки их делать, нам будет нетрудно понять, как они составляются. Люди всегда объясняют то, что умеют делать; начнем же с рассуждения *. Вы видите, что все способности, которые мы только что рассмотрели, заключены в способности чувствовать. Благодаря рассмотренным способностям душа приобретает все свои знания; благодаря им она понимает все вещи, которые она изучает, так же как при помощи слуха она слышит звуки. Поэтому соединение всех этих способностей называется рассудком. Следовательно, рассудок включает в себя внимание, срав- * Я вспоминаю, как в Коллеже учили, что «искусство рассуждать сстоит в сравнивании двух идей посредством третьей». Чтобы судить, гворили там, включает ли идея А идею В или исключает ее, возьмите третью идею С, с которой сравните последовательно одну и другую. Если идея А содержится в идее С, а идея С исключает идею В, следует сделать вывод, что идея А исключает идею В. Ничего этого мы применять не будем. 213 пение, суждение, размышление, воображение и рассуждение. Нельзя было бы точнее составить себе его идею («Курс занятий», Предварительные уроки, § 2; «Трактат о животных», ч. II, гл. 5). ГЛАВА VIIIПРОДОЛЖЕНИЕ ТОЙ ЖЕ ТЕМЫ Рассматривая наши ощущения как репрезентативные , мы видели, что из них рождаются все наши идеи и все операции рассудка. Если же мы будем рассматривать их как приятные или неприятные, мы увидим, что из них рождаются все операции, которые относят к воле. |