Хроники Сэйфории. Затерянная Земля (5) 2. Она мечтала об одном Пронзить врага своим клинком
 Скачать 0.83 Mb.
|
Глава XXXVI Угасание– Один, – шепчут пересохшие губы. – Два. Веет смертью. – Три, – выдавливаю из себя число, а на зубах хрустит песок. – Четыре. Мне пришёл конец. Глава XXXVII Пристанище– Чудо, что она выжила. – Оставляю её тебе, сестра. – Не беспокойся. Мне очень плохо. Я почти ничего не помню о том, как заснула посреди пустыни, так и не произнеся роковое «пять». Но что это? Очередной шанс? Даже думать сил не хватает, однако я всё ещё дышу. А может быть я умерла и вижу ангела, как с иллюстрации старой книжки про верования Первых людей?11Юная девушка с пышными серебристыми волосами, убранными в роскошную косу до пояса, длинными чёрными ресницами и удивительно серыми распахнутыми глазами перебирала незнакомые мне душистые травы. Я поймала себя на мысли, что уже полминуты таращусь на неё, не смея оторвать взгляд. К какой Области принадлежит это прекрасное создание? Как вообще можно быть такой красивой? Я точно мертва. – Ты проснулась! – ангельская улыбка озарила её загорелое личико. – Сейчас принесу воды. Она сказала, что принесёт воды. Ушам своим не верю! Как же хочется пить! – Вот, только не спеши, – она подала мне стакан. – Как тебя зовут? Я жадно вцепилась в сосуд и принялась пить, смакуя каждый глоток восхитительной прохлады. Если не остановлюсь, станет только хуже. Я оторвалась от стакана. Ярко – серые глаза незнакомки с интересом смотрели на меня. – Вета. – Вета, – повторила таинственная красавица, как бы пробуя моё имя на вкус, – Красиво, – она мечтательно зажмурилась. – Коротко, но необычно. Помнишь откуда ты? – С земли изгоев, – ни минуты не задумываясь, ответила я. Почему–то не хочется ничего скрывать от столь милого существа. – Вот как. А я сначала не узнала в тебе немилинку. Кожа недостаточно бледная. Хотя, учитывая сколько дней ты провела под солнцем, это вполне объяснимо, – девушка изучала меня, стараясь заметить свойственные моему народу признаки. – Как чувствуешь себя? Незнакомка обладала приятым звенящим голосом. – Могло быть и хуже. Вам я обязана своим спасением? – Брат нашёл тебя умирающую. Гайша захотела, чтобы ты выжила. – Гайша? Ушам своим не верю! Она существует! – Так мы называем пустыню. Слабых она убивает. Избранные попадают сюда. Она выбрала тебя, Вета с земли изгоев. Теперь здесь твой дом, – торжествующе заявила она, убирая прядь волос с моего потного лба. – Постой, постой, – начиная волноваться, прервала её я. – Здесь, это где? – Мы зовём это место Пристанищем. Скоро ты сама всё увидишь. – Я слышу, как поют птицы. – Верно. Здесь круглый год лето, много растений, фруктов и воды. – Оазис среди песчаной пустыни? – Не просто оазис. Я расскажу подробнее, но позже. Сейчас тебе следует отдохнуть, набраться сил. Я дам еды, но не налегай на неё слишком быстро. Твой организм слишком истощён. Прекрасное видение собралась покинуть шатёр, в котором мы находились. – Я не знаю твоего имени. – Агайя. Очаровательный ангел растворился. *** Прошло ещё три дня, прежде чем я смогла подняться на ноги. Всё это время Агайя ухаживала за мной, исцеляя после губительного для здоровья скитания. Теперь я могу покинуть шатёр и посмотреть, где оказалась. Увиденное повергло меня в шок: зелень, солнце, тёплый ветер, насекомые, плоды, травы, ручьи, холмы, свет. Очень много света. – Это невероятно, – я восхищённо озиралась по сторонам. Агайя любезно предложила мне свою одежду: топ и лёгкая, словно пёрышко, длинная юбка в светло коричневых тонах. Удобно. – Нравится? Слышала в Немилине всегда идёт снег. – Не всегда. Чаще всего там с небес сыпется пепел, – пошутила я, хотя в шутке была доля страшной правды. Люди носили ведра с водой, по их лицам сочился пот. Несколько мужчин волочили телеги, нагруженные песком и камнями. – Это строители, – поймав мой вопросительный взгляд, пояснила Агайя. – Они возводят новый дворец, взамен старого, который испортило время. Серебристые волосы девушки развивались на ветру. – Агайя, ты обещала рассказать про Пристанище. – Верно. Но для начала я проведу тебе экскурсию. Увидеть лучше, чем услышать. Мы шли, но не по песку, а по травяному покрову. Я засматривалась на причудливые разноцветные шатры и диковинные растения. Пристанище не было похоже ни на одну известную мне Область. Это не угрюмый Немилин с его благородно голубыми оттенками. Не праздный Михунн, украшенный фиолетовыми флагами. Не разноцветная Вэйферилл, одетая в жёлтые одежды. Не огромная Нирта, называемая в народе «Солнечным лесом», утопающая в изумрудной листве. И не закопченный гарью Трэк, с его красно–оранжевыми рабочими улочками. Пристанище является чем–то иным. Я бы даже не назвала его частью Сэйфории. Здесь нельзя выделить определённый цвет. Нет тут и специфического запаха, на который я так часто обращаю внимание. Пристанище пахнет приятно всем подряд: от цветущих алых роз до мокрой древесины. Кажется что здесь не бывает ночей, и всегда светит солнце, которое не припекает, а согревает. Жители Пристанища не сидят без дела, они постоянно заняты. Каждый своей работой. – У вас бывают часы отдыха? – Работаем по восемь часов. Три часа отдыхаем. Потом снова за работу до вечера. Многие сейчас задействованы в строительстве. Но обычно каста Средних занята в ремонте дорог, изготовлении утвари, в землепашестве, кулинарии и так далее. Я тоже отношусь к этой касте и занимаюсь целительством. – Выходит, ты лекарь? – Так нас называют у вас. В Пристанище, нашем приюте, мы зовём себя словом «тэрами». Но это одно и то же. А вот мой брат – Скитающийся. – Это название какой–то специальности? – Из нас выбирают сильнейших, способных выживать в песках Гайши. Скитающиеся трудятся на земле, как и все, но раз в два месяца выходят в пустыню на поиски заплутавших путников, случайно попавших в ловушку Гайши. Пустыня не являет себя просто так. Она испытывает. Кого–то убивает, а кого–то оставляет в живых. Скитающиеся собирают тела. Так брат нашёл тебя. – Что значит Гайша является не всем? – Из меня не лучший рассказчик. Но я познакомлю тебя с Тэйрой. Она умеет говорить красиво и интересно. Пойдём! *** В доме Тэйры уютно. Агайя представила меня подруге. Тэйра казалась чуть старше моей серебревласой знакомой. А Агайе двадцать два года. – Значит, говоришь, ты родом из Немилина? – Тэйра смотрела на меня добрыми глазами медового цвета. – Я слышала о перемирии между домами Каллифов и Констаров. Они ещё не знают, что я теснейшим образом связана с обеими семьями. – Это действительно так. Вы получаете информацию от вновь прибывших? – Верно. Сами мы не покидаем пределы Пристанища. – Но почему? Тэйра пригладила загорелой рукой длинные тёмно-каштановые локоны и разлила по симпатичным маленьким чашечкам непривычно пахнущую горячую жидкость. – Это долгая история, но тебе нужно узнать её прежде, чем тебя посветят. – Ничего не понимаю. Посветят? – Угощайтесь. Агайя отхлебнула из чашечки. Видя моё замешательство, она пояснила. – Это кофе. У него горьковатый вкус. К нему нужно привыкнуть. – Никогда о таком не слышала. – Неудивительно, – подтвердила Тэйра, – его готовят по особенному рецепту и только здесь. Я как будто в иную реальность попала. Всё в Пристанище не как у нас. – Что ж, думаю, ты готова услышать нашу историю. Я кивнула. – Много сотен лет назад с Зэйзерды – Большой Земли, пришла Белая Смерть, – эту часть летописи Сэйфории я помнила. – Наши предки столкнулись с суровыми испытаниями, насланными на них Долгой Зимой. Очень многие, не выдержав голода, примкнули к рядам могущественного воителя с Лунной Области. – Присоединились к восстанию под руководством лорда Клирка. – Тебе это хорошо известно. Но мало кто знает, что не все сэйфорийцы хотели отправляться на войну. В книгах пишут о большинстве, но эти цифры малость преувеличены. – В таком случае, что делали те, кто не присоединился к повстанцам? – задала вопрос я. – Они отправились искать спасение. Именно так наши прародители впервые открыли Гайшу. Точнее она открылась им. – До этого пустыня не была изведана? Как такое возможно? – Остров велик. Не все его уголки были хорошо изучены, тем более в то время. Сегодня мы сами не заинтересованы в том, чтобы нас нашли. Но я продолжу. Кочующие в поиске лучшей жизни сэйфорийцы впервые ступили на землю песков Гайши. Среди странствующих были и физеды. – Кто? – Физеды. Насколько мне известно, ведьм во внешнем мире не истребляют? Я вспомнила свою черноволосую предсказательницу. – В Сэйфории редко говорят о магии, но я лично видела такое, от чего кровь стынет в жилах. Нет, охота на ведьм у нас не ведётся, но они живут очень неприметно. – Физеды – это колдуны. – Но откуда они черпают свою силу? – задала новый вопрос я. – Ведьмами и физедами не становятся. Ими рождаются. Они не бессмертны, как ваш король, но не менее сильны. – Быть этого не может! Чтобы кто–то мог составить конкуренцию Констарам?! – Верховных правителей питает магия приобретённая, а фезеды рождаются во пламени волшебства. Неужели они знают об артефактах? – Ладно, пожалуйста, продолжай. – Фезеды, обратившись к своей силе, создали Пристанище. В то время, как Сэйфория изнывала от холода, прародители сотворили своё собственное королевство, где всегда светит солнце. – Сколько же сил ушло на это? – Все. Они пожертвовали даром, чтобы сделать для себя укрытие и с помощью магической завесы спрятать его от чужих глаз. Только Пустыня решает кто достоин чести войти в Пристанище. Поколения сменялись. Это место становилось только краше. – Почему прародители не вернулись за остальными? – Это было опасно. В первую очередь для них самих. Толпа, голодная, необузданная, попав сюда, могла обрушить то, что было построено с такой тщательностью. – Поэтому ваши мудрые прародители решили бросить остальных сэйфорийев на произвол судьбы? – Они заботились о будущем. О своём потомстве, – вмешалась в разговор Агайя. – И не нам судить об этом. Я была рождена здесь, мои родители и их родители с давних времён лечили людей в Пристанище. – О нашем существовании никто не должен узнать, чтобы привычный строй не нарушался. – Но вы о внешнем мире знаете многое? – Мы получаем информацию от приходящих к нам. Так продолжается уже очень много лет. Никто не рискнёт рассказать правду, ибо на кону стоит слишком многое. – Мне вы рассказали. – Теперь ты одна из нас. – Я очень благодарна вам за помощь и за то, что ввели меня в курс дела, но, при всём уважении, я не могу остаться в этом чудесном месте. Меня ждут дела на родите. Я бы очень хотела вернуться. Девушки переглянулись. – Вета, – Агайя взяла меня за руку, – понимаю, это сложно принять, но из Пристанища не возвращаются. На самом деле, ты первая, кто вообще об этом попросил. Обычно пришедшие, хоть и грустят о родных, друзьях, но предпочитают наш цветущий оазис раздробленной Сэйфории. Тэйра, расскажи ей про наше государство. – Сэйфория делится на Области, каждая из которых отвечает за что–то. Пристанище – это одна большая Область, жители которой, в соответствии со своей кастой, занимаются определённым ремеслом. Я принадлежу к гильдии торговцев, конечно, торгую я исключительно внутри пристанища, вот этим кофе, например. Это дело начали ещё мои пра-пра-прародители. Агайя рассказала, что является тэрами. Мы никогда не изменяем своему призванию. Исключение составляют только Скитающиеся и избираемые члены Совета Корракая. Каждые пятнадцать лет мы голосуем за семерых достойнейших, чтобы они командовали нами. Для них сейчас строят новый дворец. У нас нет своего Верховного. Власть распределена равным образом между Семерыми. Только магия у нас в дефиците, физеды рождаются редко, и ген волшебника не передаётся по наследству. Но если такой ребёнок рождается, то он без всяких выборов причисляется к членам Совета. Необходимости воевать у нас нет. Любые мятежи, которые возникают редко, быстро подавляют. Тебе всего лишь нужно найти своё призвание. С тебя начнётся новый род. Участие каждого жителя Пристанища в благоустройстве дома важно. Мы всегда радуемся, когда Гайша щадит очередную душу. Вета, тебе предстоит пройти церемонию посвящения, которую проводят Семеро. После чего, ты официально войдёшь в наши ряды. Знаю, тебе нужно время, чтобы принять это, но такова воля Гайши. Судьба привела тебя сюда. Оставь прошлое, каким бы оно не было, в прошлом и живи в настоящем ради будущего. Ты пустишь здесь корни, твои дети продолжат семейное дело. Больше тебе не придётся бороться за выживание. – Но есть одно «но», – Тэйра слушала очень внимательно. – Мой народ и я в том числе можем погибнуть в скором времени. И если это не остановить... – Почему вы должны погибнуть? Стоит ли рассказывать им правду? Судя по тому, что я вижу сейчас – они не усомниться в правдивости моих слов. В Пристанище верят в магию. И если не приведу достаточно веских аргументов, меня отсюда не выпустят. Выбора нет. Расскажу. – Эрилл Констар, преследуемый духами убитых немилинцев и собственной жаждой мести, посветил жизнь поискам последнего магического артефакта, с помощью которого можно уничтожить весь Немилин и всех его детей. Чуть больше полугода назад короля нашли мёртвым в своих покоях, но он оставил сыну завещание закончить его дело. Если Рэдвинальд не совершит ритуал Освобождения, то проклятье Эрилла будет терзать всех Констаров до скончания веков. За ними будут охотиться разгневанные духи убитых. Я не могу допустить гибели своего дома. – А что ты можешь? Рэдвинальд Констар – самый могущественный человек во всём королевстве. – Это так, но я принесла клятву убить его. Кроме того, мне известно, где сейчас может находиться тот самый артефакт. Как видите, за дюнами у меня осталось несколько незаконченных дел. Мне не принципиально, где умирать, но, если есть хоть малейший шанс сохранить жизнь остальным, я обязана им воспользоваться! Вот. Вы тоже теперь знаете правду. Мой рассказ удивил их. – Пристанище едва ли можно назвать частью Сэйфории, а если ты примешь нашу веру и станешь одной из нас, последствия ужасного ритуала не настигнут тебя. – Остальные немилинцы пострадают! – Во времена Долгой Зимы тоже страдали многие, но ничего поделать нельзя. Ты должна отпустить их и позволить себе создать что–то хорошее завтра. – Именно такими словами ваши прародители оправдывали своё предательство? – Ты понятия не имеешь о чём говоришь, – Тэйра демонстративно отвернулась от меня. – Не обижайся на Вету, дай ей немного времени. Она поймёт, что для неё лучше. – А если я откажусь посвящаться? – Покинуть Пристанище дано лишь мёртвым, чьи тела хоронят в песке. – Меня убьют? – Тебе предложат выпить яд, – объяснила Тэйра. – Если не согласишься, да, тебя убьют. Ведь ты уже знаешь, где мы скрываемся и можешь нас рассекретить. – Выходит, теперь я в плену? – По крайней мере этот плен безопасен, а там, откуда ты пришла, тебя хотят убить с помощью какого–то обряда. – Да, звучит совсем плохо, но поймите меня, я не могу их бросить! – Почему? – Агайя широко раскрыла свои бездонно серые глаза. – Пускай об этом подумает кто–то другой. Ты выжила, значит ты нужна здесь! – Я нужна там! – Не понимаю, почему ты так цепляешься за эту Область? – Потому что она её хранительница, – в дверях стоял молодой человек с такими же, как у Агайи, серебристыми волосами. – Вы говорите с леди Ветой де Кельрун, приёмной дочерью лорда Руккарда Каллифа. – Здравствуй, Ардан, ты никогда не входишь без стука, – поздоровалась с парнем хозяйка. – Приветствую тебя, брат, – помахала рукой Агайя. Я внимательнее посмотрела на вошедшего. – Так это ты спас меня и принёс сюда? Ардан кивнул. – Спасибо. – Только твоя лошадь уже была мертва. Тут я бессилен. Я склонила голову, вспомнив о своей быстроногой спутнице. – Её нужно подготовить к церемонии. – Я этим займусь, – взяла на себя инициативу Агайя. *** До церемонии посвящения оставалось два дня. Я стояла на высоком холме и смотрела за горизонт. Бледно–голубое полотно соприкасалось с зеленью и плавно размывалось безликими очертаниями. В Пристанище все люди посвещают себя работе и строительству самого лучшего места на свете. Когда Сэйфория корчилась от боли, убежище спокойно существовало, скрытое от любопытных глаз. Помню, как всего пару недель назад я собиралась сдаться, убежать далеко–далеко, затаиться. И вот я нахожусь в самом секретном месте острова. Бойся своих желаний, Вета, иногда они имеют свойство сбываться. – Красиво правда? – Ардан? Я думала ты на стройке. Парень подошёл ближе. – Объявлен перерыв. Он выглядел задумчивым, погружённым куда–то в глубину собственных мыслей. Не хочется тревожить его расспросами. – Пойду. Хорошего тебе дня. Он ничего не ответил и я, спустившись вниз, направилась к шатру Агайи. – Твой брат всегда такой загадочный? – Не обращай внимание. Ардан сам себе на уме. А я выбрала тебе наряд на церемонию. Это было ослепительно белое кружевное платье в пол. – Немного не твой стиль, но я подумала, что тебе понравится. – Агайя, я благодарна тебе за всё, что ты делаешь для меня, но я не останусь в Пристанище. Не говоря ни слова, девушка схватила меня за руку и потащила за собой. – Прежде чем принимать решение, ты должна увидеть кое–что. Живописные улочки сменились на грязные трущобы. Здесь пахло сыростью и отходами. Бездомные ползали в куче мусора, облепленные мухами, жалкие. Отбросы общества. Обречённые не жить, а выживать, захлëбываясь в собственных испражнениях. – Они не принадлежат ни к какой касте. Агайя продолжала тащить меня по этому отвратительному переулку, мимо тех, кого людьми то сложно назвать. Многие из них стонали. Другие лежали неподвижно, возможно мертвые. Укрытием для них стали картонные коробки, а пищей – остатки с чьего-нибудь стола. Меня начало мутить. Это не воры и не убийцы. Даже преступникам в Пристанище обеспечивают более комфортные условия. Их отправляют на чёрные подневольные работы. А эти, – она указала на бездомных, – отказались от своего призвания. Они попытались перейти в другую касту, взывали к бунту и в конечном итоге оказались здесь. – Почему ты мне это показываешь? – Ты была рождена воительницей Немилина. Судьба привела тебя к нам, чтобы ты обучила нас своему мастерству. – Ты же говорила, что здесь не принято воевать. – Будущее не определено. Кто знает, с какими угрозами нам ещё предстоит столкнуться. – Но вы изо всех сил пытаетесь сделать будущее предсказуемым. Все эти касты призваны определить наперёд положение человека. Так правительству легче контролировать вас, – смело высказалась я. – И что в этом плохого? Вета, от себя не уйдёшь. Может ты и думаешь, что рождена для чего–то другого, но это призраки прошлого вселяют в тебя сомнения и пустые ожидания. Если и вправду хочешь быть полезной, оставайся с нами. Посмотри, что происходит с теми, кто отворачиваются от самих себя. Я с жалостью взглянула на выброшенных из системы. Они лишь хотели другой жизни, но общество посчитало их опасными и отправило на самое дно. – Я низа что не стану такой! – Нет, тебя просто убьют. Ты лишишься даже подобной участи. – В вашем прекрасном будущем нет места свободе выбора. – Зачем забивать себе голову пустыми размышлениями о смысле, идее, политике, если можно просто пахать во благо? – Ты сама то себя слышишь? – Я приняла себя и счастлива. После смерти Гайша вознаградит меня. Понятно. Мы по–разному смотрим на вещи. Агайя верит в блаженство после смерти, а я намерена побороться за идеальный мир в реальности. – Тебя воспитывали по–другому. Я выросла в месте, которое из покон веков называют городом Свободы. Не осуждаю твоё мировоззрение. Может ты и права. Но мне никогда не стать полноценной частью твоего королевства. Вы боитесь свободы, а я готова пойти на всё дабы избежать пусть и самого сладкого, но плена. Готова даже умереть, ибо смерть – освобождение. Повисло неловкое молчание, разбавляемое хрипами голодающих. – Ты очень странная, Вета из Кельруна. Я признательна тебе за честность. Твои слова не изменят мою преданность убеждениям, но я не стану тебя осуждать за ошибочное мнение. Скоро церемония. Можешь поступать, как пожелаешь. Больше мы не разговаривали. |