Хроники Сэйфории. Затерянная Земля (5) 2. Она мечтала об одном Пронзить врага своим клинком
 Скачать 0.83 Mb.
|
Глава XLVIII Свет и океанМихунн остался позади. Нас встречают изумрудные ветви кривых деревьев. В Эгельмане жутко даже при свете дня. Древний лес приветствует путников птичий трелью, где-то трещат кузнечики. Листья, задеваемые ветром, шумят, как водопад. Несмотря на всю эту доброжелательность я помнила, что обитает в этом с виду спокойном месте. Здесь так одиноко. Лес, кишащий всякой живностью и вольфганами, не любит людей. Констар ехал первым, прокладывая нам маршрут. Очень надеюсь, что он знает, как избежать нежелательной встречи с острозубым волком и что у него в запасе имеется несколько смазанных ядом стрел. Молчание напрягало. Лучше бы он пустил в ход свои дурацкие шуточки. А ведь даже в них больше смысла, чем в моих поступках. Потянула поводья на себя. Конь остановилась посреди дороги. Посмотрела на свои дрожащие руки. Я правда пыталась держаться. Но груз вины, как камень, навалился на меня тогда, когда хорошо бы взять эмоции под контроль. Я была так уверена, что избавляю Сэйфорию от очередного тирана на троне, что совершаю благое дело. А оказалось в точности да наоборот. Идя на подвиг, не всегда наверняка знаешь за какую правду ты сражаешься. Однако истина всего одна. И я не разглядела её. После долгой тренировки хочется смыть с себя грязь и солёный пот, поменять одежду, умыться и, надев всё свежее, выйти на балкончик, позволив ледяному ветру играть с волосами. Яблоня, на которой созрело достаточно много плодов, сбрасывает их, дабы освободиться от лишней тяжести. Тэйла постоянно выбрасывала хлам из комнаты, избавляясь от ненужных вещей. Когда нога гноится её отрезают. Всё движется к упрощению. – Что случилось? Мы не можем задерживаться. Ну уж нет. Ты выслушаешь меня, ведь я очень желаю высказаться! Я спрыгнула на землю и направилась к журчащему неподалёку ручейку. Набрала в ладони немного студёной воды. Умыла лицо. Констар не мешал и не задавал лишних вопросов. Отчаяние наконец–то настигло меня. Хоть я так упорно старалась избежать встречи с ним. Бегунья из меня никудышная. В прозрачной воде отразились глаза цвета сапфира. Осознание того, что причиной трагедии стала я, обескураживает. Те, кому я была так предана, те, кого я поклялась беречь от всех невзгод, погибли из–за моей доверчивости и импульсивности. – Боль пройдёт, когда ты вдохнёшь в них жизнь, и семья воссоединится. Откуда он знает, что именно мне хочется услышать? Слова утешения. Но достойна ли я их? Это уже другой вопрос. – Я думала, что влюбилась. Нет! Не с этого нужно начинать. Вета, река течёт не в то русло! – Мне казалось, что эти чувства взаимны. У меня был друг, когда–то, в прошлой жизни. Он годами добивался меня. Я его отвергла только потому, что видела в Ёрагане лекарство от всех болезней, иссушающих мою душу, как солнце иссушает песок в пустыне. Мы с Вашим братом горели ярче всех звёзд одной общей мечтой. Звезды падают и сгорают, не долетая до земли. Я привязалась не к человеку, а к образу. Он был для меня тем, кто дарует надежду, в которой я так остро нуждалась. Позволив жажде слепой мести взять над собой верх, я протянула руку порождению зла. И оно увлекло меня за собой в разрушительный танец. – Ёраган пленён завистью и склонен дурно влиять на людей. Но, Вета, – парень осторожно развернул меня к себе. – Не позволяй ему разрушить себя. – Я уже это сделала, когда, до конца не разобравшись, пустила в ход кулаки. Лорд Рукк учил, что прежде, чем атаковать, нужно сначала подумать. И здесь точно так же. Нельзя перекладывать всю ответственность на Ёрагана. По возвращении в Андар, я готова предстать перед королевским судом и принять любое наказание. – Если мы с тобой отыщем ключ к спасению, ты в полной мере сможешь искупить вину. На Констара я стала смотреть совсем другими глазами. Раньше я была слепа. Не замечала, что Рэдвинальд на протяжении всех этих дней только и делал, что трудился во благо Сэйфории. В его речи на площади Грёз не было ни тени притворства, ибо это было выступление человека, действительно живущего своей верой. Это он спас меня от разъярённого зверя, когда мог просто бросить надоедливую девчонку на съедение вольфгану. Он защитил нас с Кордом, когда кракен поднялся со дна Потаённого озера. Он остановил Кукловода, когда тот пытался втоптать меня в грязь. Он позволил мне остаться во дворце после того, как я полуголая ворвалась в зал совещаний. Он устроил праздник Единения, чтобы усилить межобластные узы сэйфорийцев. Он возглавил парад, олицетворяющий победу над хаосом. Он пощадил ту, которая попыталась его убить. Оставил меня в живых ради брата, призирающего его. Он беспокоится не только о себе, но и о подданных. Он, наступив на гордость, протянул руку лорду – хранителю земли изгоев. И сейчас он говорит мне, что я заслуживаю право на ещё один шанс. Я настолько привыкла видеть кругом лишь подвох, выискивать тайные знаки, подтекст, скрытые смыслы, что напрочь разучилась отличать истинную доброту от мнимой. Рэдвинальд Констар не пытался претворяться. Он был и остаётся светом. А Ёраган являлся лишь догоревшей свечкой. – Не знаю сможете ли Вы когда-нибудь простить меня за всё, что я причинила или собиралась причинить. Слёз не было до этого. Сейчас я и не заметила, как начала плакать. Сердце бешено билось, напоминая рыбку, бьющуюся в сетях. Чем дольше он молчал, тем отчаяннее оно кричало. Но вдруг король обнял меня. Я ничего никогда не желала сильнее этих объятий. Приятная энергия. Тёплый бриз. Это была секунда счастья. Его прикосновения. Близость наших тел. Всё ощущалось иначе. Магия Рэдвинальда была другой, не такой как у Ёрагана. Эта аура намного сильнее. Он успокаивал меня, а я продолжала реветь навзрыд, умываясь слезами. – Слушай, просто пообещай, что больше не будешь пытаться меня убить. – Этого я обещать не могу, – улыбнувшись ответила я – Думаю, нам действительно пора. – Верно. И, Вета, ты достойна кого–то лучше, чем мой брат. Я приняла его слова к сведению. *** До Кельруна оставалось два дня пути. Я боюсь, что что-то может нас задержать. Что–то волосатое и прожорливое. Рукк всегда говорил: «страх – это естественная реакция организма, которую можно подчинить». Страх парализует, заставляет кожу бледнеть и покрываться мурашками, учащает сердцебиение. При столкновении с чем–то пугающим организм посылает ответную реакцию в виде чувства тревожности. Нужно научиться правильно бояться. Что бы это ни значило. Пока я только пытаюсь овладеть эмоциями. Получается не очень хорошо. Рэдвинальд мог бы преподать мне урок. Собственный брат организовал заговор, сестра хладнокровно убивала претендентов, его королевство в смертельной опасности, а он как–то умудряется быть спокойным и при этом ещё и меня подбадривать. Определённо будущих монархов обучают иначе, нежели других детей. Стрессоустойчивость – вот важнейшее качество верховного правителя. Стараюсь занять голову другими мыслями, чтобы отвлечься от самокопания. Смотрю, как небо укутывается в оранжевое покрывало заката. Наступил вечер. Усталость валит меня с ног, но я продолжаю крепко держать повод. – Спокойный славный конь, – я поглаживала животное по ухоженной гриве. – Такой симпатяга. – Его зовут Аргент. В честь Вселенной. Видишь, он покрыт пятнами, напоминающими звёзды. Действительно белый конь усыпан маленькими серыми пятнышками. – Это имя ему очень подходит, – я продолжила ласкать Аргента. – У меня тоже была лошадь, очень скромная, но верная. – Иногда животные преданнее людей. А что с ней случилось? – Погибла, – воспоминания о смерти густогривой спутницы до сих пор печальным колокольчиком откликаются в моей душе. – Жаль. У неё было имя? – Нет, мне как–то в голову не пришло ей его дать. Но теперь я сожалею, что никак не назвала её. Мы ещё немного поговорили о лошадях. Обсудили скачки, различие в характере разных пород и прочие занятные мелочи. Нам обоим нужно отвлечься. Плавно перешли к другим темам. – И давно ты занимаешься музыкой? – Уже восемь лет. Подруга научила. Она была настоящим виртуозом и в миллион тысяч раз превосходила меня. Констар догадался что и её не стало. – К этому причастен мой отец? – Да. Он погубил очень много хороших людей. Лаурен должна была родиться в Касте, подальше от всего этого. Кто знает, может сейчас она уже была бы знаменитым на всё королевство композитором. – Немилин страдал долгие века незаслуженно. Избавить Область от участи быть стёртой – меньшее, что я могу сделать, – в его голосе слышалось сожаление. – Лаурен и других погибших не вернуть. Но хочется верить, что их смерть не была напрасной. – Историю можно переписать, подделать факты. Но прошлое уже не изменишь. И всё же они погибли не напрасно. Эти люди, сами того не подозревая, пожертвовали собой, чтобы раскрыть сэйфорийцам глаза на ужасы, порождаемые раздором. – Только сэйфорийцы ещё это не до конца приняли и осознали. – Всегда есть к чему стремиться. Я понял это совсем... – Подождите, – я оборвала парня на полуслове. Меня кое–что смущало. – Почему мне кажется, будто за нами кто–то наблюдает? – Тебе не кажется. Что–то не так. Он спрыгнул с лошади и обнажил меч. – Возьми мой лук и будь наготове. Я послушалась. Вокруг было непривычно тихо. Такая тишина наступает на море перед мощнейшем штормом. Из окружающего пространства словно выжали жизнь, как воду из губки. Мне не по себе. – Там что–то есть? – шёпотом спросила я. – Это вольфган? Парень смотрел в сторону густых зарослей. Оттуда веяло холодом, сравнимым с лёгким дыханием самой смерти. – Кто бы ты ни был покажи себя! Зря он это сказал. Ничего не произошло. Хорошо бы убраться отсюда поскорее. Я оглядывалась по сторонам в поиске хоть какого–нибудь движения. Аргент принялся нервно рыть копытом землю. Тоже волнуется. – Ну ладно, давай пойдём дальше. Стоило ему только это предложить, как раздался протяжный вой. – Это он! – я крепче вцепилась в лук с отравленными стрелами. Вой не одного, а сразу нескольких вольфганов. В колчане тридцать пять отравленных стрел. – Нет, это просто волки. Парень сказал это так таким голосом, словно «просто волки» даже не стоят нашего внимания. Тем временем, белая стая, состоящая из десяти волков, окружила нас. Если вольфганы убивает не ради пропитания, а ради удовольствия, то их обычный рацион, скорее всего, составляют крупные животные, например, олени. Такое соседство может навредить менее сильным волкам. В немилинских лесах волчьи стаи не редкость. С волками можно научиться жить мирно, но не когда животные напуганы и раздражены. Мы для них отнюдь не пища, но угроза. Они бояться громких звуков. Навороченный револьвер Кукловода был бы сейчас как раз кстати Особи были крупными. Среди них есть и волчата необычайно рослые для своего возраста. В Эгельмане даже волки не такие, как везде. Умные синие глаза недоброжелательно посматривали на нас. Почему у них такая странная расцветка? Чисто белых волков просто не существует. Да и в этих лесах с таким окрасом не замаскируешься. Животные на лапах принесли с собой осколок зимы. Они сами слово вышли из снежной пустыни. Шерсть слишком густа пусть и для немилинских морозов. Кажется, Констар тоже обратил внимание на эти несостыковки. – Мы же не собираемся перестрелять их всех до одного? Разумеется, если они нападут, придётся защищаться. Но я всегда питала особую нежность к столь прекрасным животным. Так же, как мы, они тяжело переносили тяготы Долгой зимы. Так же, как на нас, на них охотились и убивали. Так же, как немилинцы, волки сражаются за выживание. – Я могу кое–что попробовать. Но не уверен, что у меня получиться. Раньше я этого не делал. Волки скалили зубы и ноздрями вдыхали наш запах. – Тогда поспешите. – Вета, постарайся не шевелиться. Он пустил в ход ауру. Сила верховного правителя столкнулась с необычной энергией, принесённой волками. На это противостояние можно смотреть вечно. Сосредоточенно пронзительный взгляд властных сапфировых глаз. Охлаждающие языки пламени. Животные начинают осознавать, что что–то идёт не так. Они перестали рычать, агрессия улетучилась. Затаив дыхание, я наблюдала за бессловесным диалогом зверей и человека. Рэдвинальд покажет им, кто здесь главный! Я так же попала под чары. Тело наполнилось свинцом. Голова пошла кругом. В этот раз влияние ощущается сильнее, ведь парень не пытается сдерживать силу. Нужно защититься от этого. Начну считать. Не получается. Мозг отказывается работать на меня. Разум полностью подчинён. Удерживаться в седле становится всё сложнее и сложнее. Волки, ветки, полоса алого горизонта – всё слилось в одну пёструю кучу. Краем глаза король поглядывал на меня. Мне становилось хуже. Волки окончательно усмирились, поджав хвосты, отступили в тень, но не сбежали. Остановив поток ауры, парень обратился ко мне. – Ты ещё жива? – Почти. Губы дрожали, а из носа полилась струйка горячей крови. Меня словно сначала хорошенько поджарили, а затем усыпили. – Потерпи ещё немного. Как в туннеле слова звучали где-то далеко. Я теряю связь с реальностью. В нашу сторону движется вожак. Энергия окончательно рассеялась, как утренний туман. У ауры Констара имеется одурманивающее свойство. Инче, чем галлюцинацией, не объяснить удивительное превращение волка в человека. Кости с хрустом ломались, он трансформировался и уже через пятнадцать минут предстал пред нами в ином отличии. Стая последовала его примеру. – Волколак, – я вспомнила название подобных существ, прочитанное однажды в старой книге сказок. – Или просто Лак, – оскалившись, подмигнул мне вожак. Он был высок, накачен и привлекателен. Лак тряхнул головой, откинув с лица прядь белоснежных волос, и совершенно по–человечески улыбнулся. – Эгельманский лес не перестаёт удивлять, – Констар не спешил убирать руку с эфеса. – Король Сэйфории, мы с моими друзьями рады приветствовать тебя и твою спутницу, – он задержал взгляд на мне, – в своём доме. – С каких пор Эгельман стал пристанищем оборотней? – Всегда им был. До поры, до времени мы вынуждены были скрывать свою сущность. Но об этом позже. Кажется вы спешите. Я выступила вперёд. – Нам нужно как можно скорее попасть в Немилин. Жизни всех сэйфорийцев под угрозой, включая ваши. – На острове пробудилась тьма, – задумчиво произнёс вожак. – Ты говоришь о Кардрагоре? – Что вы знаете об этом чудовище? – к нам обращалась бледнокожая брюнетка с большими голубыми глазами. – Немногое, – ответил король. – Только то, что Кардрагор очень голоден. – Как и мы, – облизнувшись, прорычала волчица. – Айда, прояви уважение к достопочтенным гостям. Брюнетка отошла от нас. – Простите мою жену. Не часто нам приходится общаться с людьми. – Нам лучше пойти дальше. Не хочется более отвлекать вас от важных дел. – От охоты, – поправила Констара Айда. Рэдвинальд сильнее схватился за меч. – Не стоит нас бояться. Мы не будем нападать на Верховного. Тем более при условии, что у нас теперь общая проблема. Вам нужно в Кельрун? Я могу показать безопасную дорогу. – Скаар... – Айда, уводи стаю. Волчица нехотя развернулась и пошла прочь, предварительно смерив нас двоих презрительным взглядом. – Зачем ты помогаешь нам? – Раньше волки и люди были близки. В мире магии смертные легко уживаются с оборотнями. – В мире магии? – Да, на Зэйзерде. Мы все пришли оттуда. Волшебная земля породила наших предков. Их дух навсегда остался с нами. Много лет волколаки скрывались от Долгой зимы. Ещё раньше начали избегать общения с такими, как вы. Люди перестали верить в магию, она их страшила. Наша тайна умерла вместе с последним физедом. Лак вёл нас по тяжело проходимой чаще. – Чего ещё я не знаю о своём королевстве? – Сэйфория полна загадок и тайн. – И Кардрагор одна из них? – я смотрела в спину Скаара. – Древнее зло. Чем дальше в лес мы заходили, тем тревожнее мне становилось. Магия. Морские монстры. Оборотни. Что творится на этом всеми забытом острове?! Меня начало укачивать в седле. Подкатила усталость. Я так и не отошла после энергетической волны Рэдвинальда. Мы шли по болотистым тропам уже час. Удивительно как я ещё не потеряла сознание? Констар искоса поглядывал на меня. – Может сделаем остановку? – предложил он. Скаар всё понял и согласился. – Уже стемнело, оставаться под открытым небом опасно. Но неподалёку отсюда есть пещера. Предлагаю переночевать там. Не нравится мне эта перспектива, но всяко лучше, чем спать под открытым небом. – Ладно. *** Мы дошли до невысокой каменной глыбы, похожей на волчий клык. – Мы называем её Остриём. Вообще в Эгельмане мало скал, но эта одна из немногих. Название Остриё ей подходит. Базальтовый монументальный монолит с заострёнными очертаниями тянется ввысь, но не достаёт до неба. Я заметила в скале узкую щель. Над лесом сверкнула молния, и через две секунды раздался гром. Мы оставили коней на улице и поспешили внутрь. От стен пещеры веяло холодом. – Оставайтесь здесь, я схожу за дровами, пока дождь не ливанул, иначе останемся без огня. Скаар вышел, оставив после себя въедчивый запах шерсти. – Думаешь, ему можно доверять? Констар выглядел не менее уставшим, чем я. – Я уже ни в чём не уверена. Парень присел рядом со мной. – Я не хотел, чтобы это задело тебя. С энергией сложно справляться. – Ничего. Со скоростью волка Скаар вернулся в пещеру с охапкой сухих дров. – Быстро ты. Вожак криво усмехнулся. – А то. Парни разожгли костёр. На улице уже во всю бушевал ливень. – Сюда никакая нечисть не сунется. Только поддерживайте пламя. – Ты нас покидаешь? – Вернусь на рассвете. Не хочу надолго оставлять стаю. – Кажется, твоя подружка может за неё постоять. – Это точно. Айда сильнее любого самца. Но не когда среди волков есть зачатки упрямства. Мы все конечно одно целое, но всегда найдётся тот, кто захочет воспользоваться моим отсутствием, чтобы заполучить влияние. У нас всё решает сильнейший. В стае есть амбициозные соперники, намеревающиеся скинуть меня с нагретого местечка. – Как же я тебя понимаю. – В моих силах помочь вам выбраться из леса невредимыми, но у меня есть условие. Я уже с трудом разбирала слова, закрыв глаза, опёрлась о стену. – Выкладывай. – Когда всё закончится, ты позволишь нам существовать свободно. Мы должны быть уверены, что нас не истребят, не посадят в клетку, мы не станем подопытными крысами. Мы устали находиться в тени. Скрываться под масками зверя. Мы хотим свободно сосуществовать с вашим видом, как на материке. – Признание существования лаков автоматически приведёт к возрождению веры в магию. Твоя просьба слишком велика. – Скажи, человек, зачем нужны глаза? Чтобы видеть. Ваш род намеренно закрывается от действительности. Сколько можно отрицать очевидное? Этот лес пропитан магией. Она в воде. Она в почве. Она есть даже в тебе. – И именно магия порождает таких монстров, как Кардрагор и как...мой отец. – Но в то же время магия становится даром в руках того, кто использует её во благо. Тебе известны только плохие примеры, но сила может исцелять. С её помощью возможно возродить всё что угодно. Она способна воскрешать. – Погоди, воскрешать? – Я могу рассказать тебе, если хочешь, но завтра. Сейчас мне пора. Так ты согласен? Констар посмотрел на меня. Я пожала плечами. – По рукам. Ты и твоя стая можете рассчитывать на покровительство с моей стороны. Молодой волк поклонился и исчез в лесной черноте. – Разумно ли заведомо давать такие обещания? – Сейчас речь шла о помощи оборотней в предстоящей войне. Нам нужны такие союзники. – В войне с Открывателями или с мифическими монстрами? – Со всеми. – Всё так удивительно... – Ты должна отдохнуть. Где–то рядом с пещерой ударил гром. Тени, создаваемые языками огня, плясали на стенах. – В том, что случилось с Эриллом, Бари и Ёраганом виновата не магия. Только ты сам можешь решить какому пути следовать. Они сделали свой выбор. – Вета, давай не будем об этом. – Я только хочу сказать, что Вы не такой. Он повернулся ко мне. – На твоём месте я бы не спешил делать выводы. Я часть семьи, мы неразрывно связаны и их тьма – моя тьма. – Эрилл убивал, чтобы потешить собственное эго и ради мести. Бариэль желала счастья только для себя, поэтому поставила свою жизнь выше чужих жизней. Ёраган хотел избавиться от проклятья и заполучить трон, принеся в жертву меня, Вас и целую Область. А Вы, приняв на себя бремя правления, не стали использовать власть во вред. Какой из правителей станет тратить уйму времени на то, чтобы убедить народ добровольно пойти на бойню? И даже, когда ничего не вышло, Вы продолжаете бороться ради благополучия королевства. Немного помолчав, я добавила: – Не нужно равнять себя с ними, Редвинальд. – Ты правда так считаешь? Наши глаза встретились. – Я жила среди тех, кто был добр ко мне. Настоящие высокие чувства – искренность, благородство, дружба, любовь никуда не исчезли. Мне казалось, что я навсегда потеряла их, что моё сердце полностью поглотила ненависть и злоба, но ночь не может длиться вечно. Рано или поздно наступает рассвет. Сейчас он отражается в Ваших глазах. В пещере стало жарче из–за разгоревшегося костра. – А в твоих глазах, великая воительница, я вижу бушующий океан, способный смыть всё плохое, что только есть на этом свете. – Иногда стихия не может совладать с собой и это ведёт к катастрофе. – Но море тоже шумит под солнцем, встречая рассвет. Лучи озаряют неспокойные волны, согревая водяную гладь. Тепло не чуждо океану. Всё можно исправить. На мгновение я представила, как руки превращаются в волны, а волосы в белую пену. – У нас обоих ещё есть шанс. – Ты права. Посмотри на нас. Мы ведь никогда не были настоящими врагами. Обстоятельства сделали нас такими. Но вот мы здесь вдвоём против плохого будущего, вопреки судьбе. – Ходим по жерлу вулкана. Какова вероятность, что не начнётся извержение или мы не полетим в горячую лаву? – Не ты ли говорила, что смерть – освобождение? – Из моих уст вылетало много бессмыслицы. Как и все нормальные люди я боюсь смерти. Не хочу, чтобы она настигла меня так рано. Мне ещё нужно увидеть Ганну в серебряных доспехах, утирающую носы опытным главнокомандующим, Корда, выросшего в достойного приемника Рукка, крошку Тэ замужем за любимым человеком. Я так мечтаю снова выйти в море на старой рыбацкой лодке Джонатана и чтобы ветер разносил по Кельруну аромат голубых цветов. И чтобы Немилин вместе с Михунном заключили вечный мир, закончилась многолетняя вражда, земля изгоев вновь стала пятой Областью, и чтобы каждое утро над Сэйфорией поднималось золотое солнце. Он взял мою ладонь в свою. – Уверен, так и будет. Кожу обжигал лёгкий жар и он исходил не от костра. Меня клонит в сон, но я так хочу продлить это мгновение. Чтобы моя рука подольше оставалась в его руке. Дождь не унимался, шумел, как водопад, но внутри пещеры сухо. Суета дня осталась на той стороне континента, на этой – два человека, терзаемые коварными демонами, нашли друг друга и жаждут обрести свободу вместе. Наверное, я слишком долго смотрю в глаза цвета сапфира, но невидимая сила не позволяет оторваться от них. По телу побежали мурашки не от его фантастической энергии, а от опасной близости нас двоих. Непроизвольно я опустила голову ему на плечо. Парень был вовсе не против. Мне просто нужна опора помягче, чем базальтовая стена. – Засыпай. Тебе больше никогда не будут сниться кошмары. Прошло всего несколько секунд. Я погрузилась в спокойный сон. |