Панченко Юлия
 Скачать 0.94 Mb.
|
|
Глава двенадцатая. Мастер. - Мастер! Мастер! – Дикий до невозможности визг вывел меня из транса. Я уже второй день искал Наами, но пока безуспешно. Она словно растворилась в воздухе. Едва вернулся из восточного леса, как понял, что Наама догадалась про щенка. У нее не было другого повода сбегать. Поначалу я не волновался, но когда прошло более пяти часов, а ее все не было – начал злиться. Вздорная девчонка – решила проучить меня. Спустя сутки я уже не мог скрыть волнения. Что-то было не так. Не могла она злиться из-за щенка так долго. На второй день я отчаялся. Прочесал лес, ближайшие поселения, нашел только Азура – тот бил копытами и не давался в руки. Колдовал без перерыва, но все равно не смог напасть на след, а это значило, что ей встретился маг высокого уровня. И только боги знали – поможет он Наами или навредит. Безусловно, я сломаю защиту, найду след, но для этого понадобится время. И кто знает, есть ли оно у меня. Есть ли оно у Наами. - Мастер! – Теперь голосов было больше. Намного больше. В них было такое отчаяние, что сердце вдруг замерло. Да что же там? Переместится на звук и оцепенел. В центре каминного зала, в самом сердце замка, на бежевом ворсистом ковре, среди толпящихся, мечущихся в ужасе слуг, бесформенным кулем лежало тело. На полу лежала окровавленная, обезображенная Наами. Моя нежная девочка. Отовсюду раздавались крики, поварихи, несколько конюхов и всегда бесстрастный дворецкий – все они стояли полукругом возле Наами. На коленях. А я вдруг завыл. Так безнадежно и отчаянно, что люди схватились за головы, а в оконных рамах потрескались стекла. Я не слышал пульса. Наами была мертва. - Это последняя сделка, маг, - свистящий, едва различимый голос взметнул волосы холодным ветром. – Тебе больше нечего предложить мне. По доброй воле идешь на сделку? Я стоял на краю обрыва и смотрел в свирепую водную даль. Волны бушевали, бились об скалы. Все вокруг противилось этому действию. Говоривший не принимал облик смертного. При заключении сделок он всегда витал бесплотным духом и его голос приносил ветер. Сейчас, в краю вечного лета, ветер вместе с голосом принес маленькие холодные льдинки. Они оседали на волосах и земле, но не таяли. Стихии бунтовали против моего бесплотного собеседника. Пожирателя душ. - Иду на сделку по доброй воле. Осознанно отдаю оставшийся кусок своей бессмертной души тебе – Пожиратель, - голос мой сух. Я хочу поскорее покончить с этим. - Чего ты попросишь взамен? – Именно этого вопроса я ждал, именно ради него все это затеял. - Прошу тебя вернуть к жизни мою приемную дочь – Наами. Пусть она навсегда останется такой какой была до смерти – молодой, прекрасной. Пусть не сотрутся ее воспоминания и навыки, пусть раны ее заживают, а старость и смерть не приблизятся ни на шаг. Пусть разум ее навсегда останется крепким и ясным. Об этом прошу тебя я – Мастер, отдающий последний кусок своей бессмертной души. Эти слова я знал наизусть. Именно их я произнес близко тысячелетия назад. Именно с этими словами на устах распрощался с первой частью души. Такова была плата за Вечность. - Да будет так, Мастер, принимаю твою просьбу, - бесстрастно, шелестя в ушах ветром, ответил Пожиратель. Вихрем поднялся буран вокруг меня – закружились снежинки в быстром водовороте. Я не сопротивлялся. Пожиратель забирал то единственное, что имело для него ценность. И пусть. Лишь бы Наами жила. Наами Это было страшно. Портал перенес меня в знакомое место – уютный зал, где потрескивали дрова в камине. Тело девушки валялось без движения посреди комнаты, а я парила над потолком. Мысли текли неторопливо, вяло. Я замирала, теряла связность сознания. Кричали люди, падали на колени, и столько в их голосах было отчаяния, столько боли, что меня тянуло к телу – хотелось влиться в него, раствориться, но я не могла. Крики раздражали. Мешали сосредоточиться. Было что-то важное, что мне нужно было сделать. Но я позабыла обо всем, когда услышала этот вой. Звериный, отчаянный. Сколько ярости было в нем, сколько неверия, боли, страха. Меня – невесомую, прозрачную, бесстрастную, пронзило воспоминание – этот зверь был моим любимым. Моим всем. Подлетела к нему, попыталась коснуться, но он смотрел сквозь меня. В глазах застыла мука, губы побелели. Мой любимый зверь словно онемел от горя. «Я тут» - закричала, схватила его за волосы, но он не услышал. Смотрел на жалкие останки девчонки. Схватив тело, пачкаясь во что-то бурое, что все еще лилось из ее рта, зверь телепортировался, и меня потянуло вслед за ними. Он принес ее в спальню и она тоже показалась знакомой, но воспоминания ускользали, я уже не понимала, что делаю здесь. Мне ведь нужно куда-то. Куда? Зверь снова телепортировал, но я осталась в комнате. Подлетела к телу, которое он так бережно уложил на кровать, всмотрелась в лицо и не узнала. Кто эта девушка? Что я вообще забыла рядом с ней? Пора уходить. Пора проститься с этим миром. Меня ждут. Где-то кто-то обязательно меня ждет. И тут что-то случилось. Незнакомая, первобытная сила очень резко, больно схватил меня за шкирку и впихнула в ту девушку. Я закричала и рывком села на постели. Секунду невидящими глазами смотрела в пустоту, а потом нахлынули воспоминания. Вспомнилось все. Оглядела себя и прикусила губу – вся в засохшей крови, нагая. Во рту было противно – горько, ржаво. От тела исходил ужасный запах – пыток и смерти. Не в силах больше смотреть на это, я отправилась в ванную. Там долго, очень долго купалась, терлась до красноты и жжения. А после, соорудила на голове тюрбан, завернулась в теплый, белоснежный халат Мастера - другого под рукой не оказалось. Халат волочился по полу, рукавами можно было обмотаться три раза, но это не делало его менее уютным. Вышла из ванной, рывком сбросила с постели испорченный кровью плед, устроилась на чистых простынях. И только тогда мысленно обратилась к Мастеру. «Где ты?» Ответом была тишина, но я знала, что он меня услышал. Спустя пару секунд Алекс шагнул из портала, а я кинулась к нему на шею, обняла крепко, до хруста и расплакалась. Я все плакала и плакала – его рубашка давно пропиталась солью. Я оплакивала свою недавнюю беспомощность, боль, унижение. Свою смерть. И новую жизнь. Когда я, наконец, отстранилась, и не глядя пошла в ванную – умыться холодной водой, то осознала, что он даже не обнял меня в ответ. Гневается? Когда вернулась в спальню, Мастер стоял на том же месте. На лице застыла бесстрастная маска – не разобрать, что чувствует. Рубашка влажная, прилипла к телу. Я забралась на кровать, глянула на «своего зверя» – такого красивого, родного, едва заметно улыбнулась, а потом протянула к нему руку. - Алекс, - голос сорвался на шепот. – Прости меня, я не думала, что все так получится. - Думаешь, всем этим ты меня наказала? – В голосе никаких эмоций. Вообще ничего. Отодвинул кресло, сел, вытянул длинные ноги. - Я так разозлилась из-за Рейярда! – При воспоминании о друге, сердце на миг сжалось, но не более того. Те события показались настолько далекими, будто годы минули. - Мне плевать, на что ты там злилась, глупая девчонка, - ни капли злобы в голосе, холодный, спокойный тон. - Как ты вернул меня? - Пусть тебя это не волнует. Я больше не смогу прибегнуть к такому способу. И ты, Наами, под домашним арестом. Не смеешь выходить из комнат, в которых я поселю тебя. Не высунешь даже носа, пока не разрешу, поняла? – Мне померещилась раздраженность в его голосе, но скорее всего я спутала ее с угрозой. - Надолго? – Не стала спорить. Наказание я заслужила. - Очень. Очень надолго, - он встал, хотел уйти, но я остановила. - Алекс, сильно злишься? – Подошла к нему, взяла за руку. На ощупь она оказалась ледяной. Как и его взгляд. В золотых глазах плескалась пустота. Не та, ужасающая и опасная, как у эльфа. Другая – глухое равнодушие и холодная мгла. - Злюсь? Скорее…- он сделал паузу, секунду раздумывая. – Скорее мне всё равно, - вырвал руку, шагнул к двери, но потом вернулся. А я стояла ошарашенная. Не сразу осознала, что он все еще здесь. В голове билось это проклятое «все равно» - Кто это сделал, Наами? – Ну надо же, мы интересуемся! - А не все ли равно тебе, мой дорогой Мастер? – Едко спросила я, хотя держалась из последних сил. Не плакать. Не плакать. - Я должен отомстить, - и он пожал плечами. Я уставилась на него так, будто у него вторая голова выросла. На меня вдруг такая ярость накатила, такая мощная волна злобы, что сжала кулаки, а ногти до крови впились в ладони. Прыгнула на него разъяренной кошкой, ногтями оцарапала щеку, сама не зная, куда целилась. Сбила его с ног, халат распахнулся, полотенце слетело с головы, влажные волосы рассыпались по спине. Оседлала, хлестнула пощечиной - оглушительно громкой, от нее на коже остался красный след. Мастер явно не ожидал от меня такого поведения. Ему понадобился миг, чтобы прийти в себя. Попытался скинуть меня, но я прижала ноги к его бокам – крепко, до судороги в мышцах, а руками вцепилась в рубашку. Отчаяние придавало сил. Когда он ослабил натиск, зашипела, практически выплевывая слова ему в лицо. - Ты, чертов придурок, думаешь, от такого поведения я лучше освою урок? Да плевала я на твои дурацкие учения! Плевала я на все – и на тебя и на твой поганый характер! Ненавижу тебя, ненавижу всей душой! Это из-за тебя я пережила все это, из-за тебя, слышишь? И зачем возвращал с того света, если я тебе так глубоко по барабану? Как можешь так разговаривать со мной, зная, что я пережила? А, - усмехнулась, наверное, это выглядело безумно – вся эта сцена, но мне плевать было. – Ты же не знаешь! Сейчас мы исправим это досадное недоразумение, - сказав так, отцепилась от его рубашки. Схватила за лицо и мощными, сильными, огненными потоками отправила ему все свои воспоминания и чувства. И плевать, что придется пережить это все еще раз. Потерплю, не переломлюсь. Пусть посмотрит. - Каково захлебываться собственной кровью, а, Мастер? Приятно? А что за ощущение, когда отнимают самое ценное – гордость!? Высший класс, да? – Убрала руки, вскочила с него, чувствуя, что вот-вот буду на грани. – Что молчишь, любимый? Ах, да, тебе же все равно. Отвернулась, запахнула халат, попыталась унять грохочущий в ушах пульс, но куда там. Истерика накатывала подобно цунами. Еще миг и захлестнет, накроет с головой. Рискнула обернуться и пожалела. Мастер стоял напротив. Лицо его побелело, на скулах бешено ходили желваки, губы были сжаты в тонкую нитку, а руки в огромные кулаки. Тело напряжено, кажется, что вот-вот кинется, разорвет в клочья все, что попадет под руку. В глазах – таких родных, янтарных - разлилась бездна. Не осталось даже воспоминаний от былой мирной пустоты. Сейчас там был огонь – всепоглощающий, карающий, жестокий. Этот жар готов вырваться, сжечь все вокруг дотла, до серого, унылого пепла. Я никогда не видела его таким. Даже не подозревала, что он может быть…адовым пеклом. Вглядываясь в бездну глаз, я позабыла об истерике, по коже поползли ледяные мурашки. Закрыла лицо руками, глубоко вдохнула, так, что легкие засаднило, а голова закружилась, потом выдохнула, подошла к нему вплотную, обняла за талию. Прижалась щекой к груди и услышала, как бьется его сердце – бешено, в нечеловеческом ритме. Долго, очень долго обнимала его, а потом почувствовала, как каменное тело Мастера стало постепенно расслабляться. Он не обнял меня и на этот раз, но я все равно не хотела его отпускать. Когда сердце Алекса уже не грозило сломать грудную клетку, я шевельнулась, а он отмер. Взял прядь волос, поднес ее к лицу и вдохнул запах. Потом прижал меня к себе так, что позвоночник захрустел. Мелькнула мысль, что он меня вспомнил. А следом пришла еще одна – неужели он забывал? Отбросила их, и поняла, что держусь на честном слове – сил не осталось никаких. Вымотала меня истерика. Мастер словно очнулся. Приподняв, шагнул к постели, усадил меня и произнес жестким, абсолютно безжалостным голосом, в котором не было и тени сомнения: - Найду его. И я поверила. Глава тринадцатая. Мастер изменился. Не осталось и следа от того Алекса, которого я знала «до». Теперь это был кто-то идентично похожий, по прежнему родной моему сердцу, но не тот, что раньше. Сложно было в точности описать эти самые отличия. Новый Мастер иначе смотрел – во взгляде поселилась пустота, которую иногда сменял жар, а порой и леденящий холод. Иначе говорил – чаще рублеными, короткими фразами - скупыми на какие-либо эмоции. Он словно стал жестче, и намного – в сотни тысяч раз равнодушнее. Он выгнал слуг, и мы остались в замке практически одни – не считая Мэй и пары горничных. Теперь в доме сделалось пусто и мрачно – не слышался смех и всевозможные досужие разговоры. Радовал только запах выпечки, что сладко разносился по всему замку – это Мэй пыталась меня откормить. По первости она рыдала, уткнувшись подбородком мне в макушку и подолгу не хотела выпускать из объятий. Я видела, как за дни, что меня не было, поседели ее волосы, а морщинистые, горькие складки у рта, стали глубже, и понимала, что разлука ей тяжело далась. И все же, я шарахалась от каждой тени в замке – беспокоили неясные тревоги, а еще и болезненные воспоминания не давали покоя, но это длилось недолго. Через несколько дней после возвращения, когда были готовы мои новые комнаты, Алекс меня запер. Просто вывел из прежней спальни и повел в свое крыло. Новое жилище - несколько смежных комнат: кабинет, спальня и ванная, располагалось совсем рядом с покоями Мастера. Когда огляделась, не могла взять в толк почему нельзя было остаться в прежней спальне – и зачем мне собственный кабинет? На мой вопрос Мастер ответил, что я остаюсь тут надолго и выходить мне категорически запрещено. А потом вышел и наглухо запер двери магией такого уровня, что от ее силы закружилась голова. Окна выходили на юг – за ними о скалы разбивалось волнами море, а от высоты дрожали колени и катастрофически не хватало кислорода. Выглядывать из окон я зареклась. В целом, жилище было уютным. Кабинет заставлен всевозможными книгами – как научными, так и художественными. В дубовом, с красным отливом, столе – широком, гладко отполированном и вкусно пахнущем лаком, нашлись инструменты для рисования и письма. Стол находился прямо по центру кабинета – у стены. Слева и права – окна за коричневыми занавесками и пара мягких, высоких кресел – одно хозяйское, а другое гостевое по обеим сторонам стола. Книжные стеллажи – от пола до потолка, стояли у стен по периметру комнаты. Картину завершал пушистый светло-коричневый ковер с длинным ворсом. И все же, не смотря на уют, тут не было никаких милых сердцу вещей – ни картин, ни фигурок животных, что я так любила. Спальня не была роскошной – интерьер простой, в теплых тонах. Из меблировки кровать – широкая и мягкая, да скромных размеров шкаф. Все вырезано из лучшего дерева, от чего кружилась голова – запах в комнатах стоял упоительный. Нагретые, лучащиеся светом – видно было, как пылинки плывут в воздухе, скромные, но уютные апартаменты стали моим жилищем. Забегая наперед, скажу, что очень и очень надолго. Дни летели, я сидела взаперти и много читала – книги заменяли мне все - воздух и развлечения. Еду приносил Мастер, а иногда Мэй. С поварихой удавалось немного поболтать – она рассказывала новости, но все больше шепотом - тоже уловила переменчивость хозяина. Мастер же надолго не задерживался – порой не говорил и слова. Ждал, пока поем и уходил. А однажды, спустя месяц после переезда, пришел с горящими глазами и повалил на кровать. Я пыталась отвечать на его ласки, но он не давал, грубо сжимал мне руки над головой и делал все по-своему. С тех пор и поселилась в душе ноющая боль. Я стала заложницей у своего любимого. Была рабыней, которой нельзя проявить даже каплю воли. Собственно, именно отсюда и следовало начинать рассказ, но очень уж увлекли меня воспоминания. - Сколько я еще буду взаперти? Он ничего не ответил. Стоял, оперевшись о дверной косяк и смотрел, как я ем. - Алекс, что происходит? – Отложила в сторону поднос и посмотрела в упор. - Ничего не происходит, - сухой тон, вся та же пустота во взгляде. - Вот именно! Я сижу тут уже второй месяц – когда-то же наказание закончится? Я хочу на улицу, прогуляться, потренироваться в магии – ты перестал меня учить! В конце концов, я просто хочу нормально жить! – Ведь не навсегда же он меня запер. - У тебя есть все необходимое. Жаловаться не на что, - пожал плечами Мастер. - Ты серьезно? – Это все, на что меня хватило. - Более чем. Тут ты в безопасности. У тебя есть книги, информация, развлечения. - Но я хочу свободу! Определи рамки наказания. Сколько я тут пробуду – еще месяц? – Он лениво разглядывал стену за моей спиной, а мне не терпелось услышать ответ. – Скажи мне, сколько? – Вскочила с кровати, обхватила себя руками. - Ты пробудешь тут столько, сколько мне захочется, - вот и весь ответ. - Да что с тобой, Алекс! Мне хочется схватить тебя и встряхнуть как следует! Посмотри на себя – ты изменился! – Впервые я заговорила об этом. Раньше мне казалось, что все станет на свои места – стресс пройдет, волнение поутихнет, и Мастер просто станет собой. Но нет. Ничего не менялось. Он оставался таким же – равнодушным и пустым. - Привыкай, - он шагнул ко мне, а я напряглась. Глаза прищурены – не разобрать эмоций. Они порой так быстро менялись, что не уследить. - Что это значит? Ты осознаешь, что стал другим? Я не понимаю причину, объясни, просто поговори со мной. Мне хотелось понять – разобраться с этой проблемой. Потому что я боялась нового Мастера. - Слишком много вопросов, - он усмехнулся. – Не понимаю, что тебе не нравится. - Ты стал груб. Ты что, больше меня не любишь? – Последний вопрос вырвался совершенно нечаянно. Даже стыдно стало. - Я тот, кто я есть и другим не буду. И разве я когда-то говорил, что люблю тебя? – Он сунул руки в карманы брюк, а я резко отвернулась. Болезненная судорога прошила сердце. Какой же все-таки жестокий ответ. Все верно – он не говорил, что любит, но я читала это в его глазах, впитывала любовь через поры на коже. Это было до того, как он вернул меня с того света, а теперь ему плевать на мои чувства с высокой горы. Руки сделались холодными как ледышки, а по всему телу прошла волна жара. - Я хочу уйти отсюда – из этого замка, из твоей жизни. Хочу обосноваться подальше от этого места. Может быть в другом мире. Отпусти меня – собственный голос показался чужим. Хриплым, отчаянным. - Этого не будет никогда. Резко обернулась к нему, когда до меня дошел смысл его ответа. - Что? – Почти прошептала. - Ты никогда не оставишь замок. Никогда не переселишься в другой мир. И если я захочу, никогда не выйдешь из этих комнат, - он говорил спокойно, без злости. Вообще без всяких чувств. - Ты не можешь так поступить со мной, - вышло жалко. – Ты не любишь меня и я не понимаю зачем вообще тебе понадобилась, - последняя фраза глухим отчаянием сорвалась с губ. Мастер стоял посреди спальни все в той же позе – неподвижный, красивый как бог и равнодушный, как любая из стихий. Он не торопился отвечать - смотрел на меня золотыми тигриными глазами и медлил. Когда же все-таки ответил, я пожалела, что не закрыла уши руками. - Затем, что мне нравится заниматься с тобой сексом. Кровь отхлынула от лица. Я почувствовала, как сжимаются руки в кулаки. - Подумал ли ты хоть раз – что нравится мне и чего хочу я? - А ты еще не догадалась? – Он хмыкнул. – Мне все равно. Его слова что-то сломали во мне, даже треск послышался. Очень медленно я подошла к Мастеру вплотную, пока он наблюдал за мной из-под опущенных ресниц. Поднялась на носочки, чтоб достать губами его уха. - Я тебя всей душой ненавижу, - губы коснулись кожи, и я отстранилась. - Ненавидь, - он снова пожал плечами. Мои слова никак его не задели. – Мне это не мешает, - с этими словами он толкнул меня на кровать и навалился сверху. Впервые я от него отвернулась. Не издала и звука, пока он меня раздевал. Даже когда стал касаться руками кожи – поглаживал грудь, трогал пальцами шею и живот – я смотрела в сторону. Словно замерла. Тело реагировало на его ласки, но мысли метались вихрем. Мастер никак не реагировал на мою неподвижность и молчаливость. Он брал то, что ему хотелось. И, видимо, как все происходило – было ему глубоко по барабану. Когда все закончилось, я свернулась клубочком, а Мастер просто забрал поднос и ушел. Не сказав напоследок ни слова. Боль и ярость накатили на меня мощной, удушающей волной. Захотелось сделать что-то невероятное, подлое, мстительное. Где-то в глубине души я знала, что Мастер испытывает ко мне эмоции. Пусть бледные и не особо примечательные, но они были. Мне хотелось сделать назло ему – хоть что-то. Я не придумала ничего лучше, чем выпрыгнуть из окна. Сейчас я понимаю какая это была невероятная глупость. Но тогда меня просто распирало от противоречивых эмоций, от боли хотелось громко и отчаянно выть, и это был выход. Я поднялась с постели, оделась - надела майку и джинсовые шорты. Подошла к окну, распахнула его, выглянула. Внизу плескало море. Спокойное, оно пускало блики по синей толще воды. Скала, на которой стоял замок, была отвесной, гладкой. Я не боялась разбиться. В тот момент мне попросту было все равно – лишь бы эта равнодушная маска спала с лица Мастера. Не задумываясь, что делаю, я забралась на подоконник, а потом шагнула вниз. Полет был таким стремительным, что я не успела даже его осознать. Мгновение, громкий всплеск, боль в ногах от скорости погружения, и я глубоко под водой. Все, что мне оставалось, так это судорожно пытаться вынырнуть. Легкие жгло, голова начинала кружиться, но я успела. Глотнув воздуха, вдруг громко закричала. Не знаю, было ли то от радости, что выжила, или потому что вдруг осознала – свободна! Сейчас – в этот недолгий миг – свободна. Шорты тяжело прилипли к ногам, но я не замечала неудобств – плыла к берегу и улыбалась. |