Панченко Юлия
 Скачать 0.94 Mb.
|
|
Глава третья. Наами. Я с осознанного возраста знала, что нет среди окружающих людей родных отца и матери. И знание это не несло ни боли ни разочарования. Мне хватало любви. Хватало нежности рук няньки, строгости Мастера и его же наставлений. Кем была та, что родила меня – не интересовало. Знала только, что она меня продала. Мастер вырастил меня, никогда ни в чем не отказывал, дал лучшее образование. Он заботился обо мне, как мог. Откуда в нем взялось такое желание я не спрашивала. Приютил – не выкинул на улицу как котенка бездомного, вот что было важно. Рядом с ним я познавала новые эмоции. Он был надежной скалой, с ним было тепло и уютно. Когда обнимала его за крепкие плечи, меня словно укутывало теплым плащом. Спокойно было. Он нянчился со мной даже когда был занят, учил читать. Я приходила к нему в кабинет и подолгу возилась с книгами. Все мне давалось легко. Не приходилось напрягаться: навыки впитывались быстро и безболезненно. Не трудясь - в полсилы я освоила главные предметы, а потом дело дошло и до магии… Владения Мастера были огромными. Замок, возвышавшийся над морем, стоял на отвесной скале. В нем работало много людей – повара, горничные, конюхи, садовники. С противоположной от моря стороны, у подножия замка начинался лес. Именно там я любила бывать. Среди высоких деревьев рос папоротник, а землю укрывал ароматный ковер мха. Плотный туман, что стелился у ног, не пропадал даже тогда, когда солнце стояло в зените. Густые листья пропускали мало света и мне это нравилось. Я любила бродить среди деревьев – спасалась от зноя и людского шума, от которого порой было не скрыться. Мне нравился запах и атмосфера. И хоть я не забредала далеко, часто меня сопровождал Мастер. Наверное, ему тоже нравилось бродить по лесу. Думалось тут легко. А дышалось сладко. В один из дней, когда мы неторопливо прогуливались по лесу, а мох скрадывал шаги, и звери прятались запоздало- уже после того, как мы успевали их заметить, я решилась задать Мастеру давно интересующий вопрос. - Ты не стареешь? Мне уже было пятнадцать, а он не постарел ни на грамм. Был таким же молодым, каким я помнила его в детстве – сильным. Красивым. Его белоснежные волосы как и всегда были заплетены в мудреную косу, руки, по привычке сунуты в карманы… Тогда, расслышав вопрос, его острые черты лица сгладила легкая улыбка. Мастер посмотрел на меня своими удивительными, нечеловеческими золотыми глазами и взял за руку. - Я маг, Наами, да, не старею. - Когда ты научишь меня колдовать? – Задала еще один из интересующих вопросов. Мастер все так же улыбался, но на лицо его скользнула тень. - Сначала ты выучишься в Магическом лицее, а после я займусь тобой сам. - Придется уезжать? Надолго? – Печаль послышалась в моем голосе. И это нечаянно смутило. Я не хотела расставаться с ним, но боялась показать насколько он стал мне дорог. - Время быстро пролетит, детка. Посмотришь на столицу. Город красивый, - Мастер не казался печальным, так как время для него давно перестало что-либо значить. В скором времени – спустя какой-то месяц, я уехала в столицу. А вернулась только через пять лет. После возвращения Мастер стал учить меня магии. Не в теории, ее нам вдалбливали в лицее, а практической – настоящей стихийной магии. Заклинания выходили полными, мощными. Я смеялась, а Мастер мрачнел. Порой смотрел на меня тяжелым взглядом, и глаза его застывали, делались холодными. В один из дней я решилась спросить о наболевшем: - Что с тобой, Алекс? – Иногда называла его по прозвищу, которым сама и наградила. В честь Александра Завоевателя, открывшего новые земли. Он был одним из любимых героев старых легенд. Имя прилипло к Мастеру – и только мне позволялось называть его так вслух без всяких последствий. Иные, почтительно склоняли головы и с придыханием шептали: «Мастер». - А что не так, Наама? Мы сидели в саду на земле после очередного урока. Мастер смотрел на меня с некоторой долей отчужденности, и мне не нравилась эта его новая черта. - Ты изменился за то время, что мы не виделись, - старалась говорить беззаботно, но доля сомнений послышалась в голосе. - Неужто постарел? – Поднял брови Алекс. Я рассмеялась. - Болтаешь глупости. Ты все так же красив. Ослепительно красив, Алекс, - улыбнулась ему, провела рукой по темной брови - несмотря на льняные волосы, ресницы и брови у Мастера были темными. Он весь был соткан из противоречий. Загорелый, хотя большую часть времени проводил в своих библиотеках. Высокий - я в свои двадцать едва доставала до его плеча. Худощавый – но сила в нем была такая, что берегись. С золотыми глазами, на дне которых застыли темные крапинки, а зрачки то расширялись на всю радужку, то за долю секунды сужались до кошачьих. Мастер был переменчивым, жестким. Его настроение всегда так сложно было предугадать. Конечно, я была в него влюблена. Ребенком – любила беззаветно, как отца. В подростковом возрасте он был для меня старшим братом. Сейчас – лучшим и единственным другом. Все степени любви связывала единая нить – я им восхищалась. И не смотря на его заносчивость и резкость, даже жестокость к другим людям, меня он буквально носил на руках. Я чувствовала, что стоит ему крепче сжать мне ребра, как раздастся хруст – такая в нем была сила. Алекс осторожничал и силу свою всегда рассчитывал, а во время тренировок был особенно внимателен. Хмурился, если слишком сильным выходило заклинание или боевой захват, а потом сам лечил. И за эту своеобразную любовь ко мне, я прощала ему все: и жестокость к другим людям, и черствость, а теперь еще и эти непонятные взгляды. Я всегда чувствовала к нему слабость - как магнитом меня тянуло в ту комнату, где находился он. Мне нужно было его одобрение, его теплые прикосновения. И все же был еще один оттенок в моей привязанности… Не поддающийся характеристике, непонятый и неразгаданный. От него сердце иногда замирало, а после билось быстрей обычного. И в животе рос комочек тепла… Алекс удивленно посмотрел на меня, перехватил мою руку и поцеловал ладонь. - Спасибо за лестные слова, девочка. Но, что же во мне не так? И кто бы говорил об изменениях! Ты приехала домой другим человеком, - он снова окинул меня взглядом – на этот раз оценивающим, теплым. Зрачки его расширились, а голос вдруг стал хриплым: - Моя девочка выросла. Его слова меня не смутили. Я знала, что из угловатого подростка превратилась в округлившуюся девушку. В лицее от кавалеров не было отбоя, но ребята казались мне мальцами зелеными, и я редко выбиралась на свидания. На слова Алекса я только пожала плечами. - Что-то не дает тебе покоя, я вижу. Расскажи мне, Алекс, а я помогу. Он рассмеялся. - Чем малышка сможет мне помочь? – Тон его стал беззаботным, а мне в сердце словно игла попала. Кольнуло. С моих губ сошла улыбка. - Я не настолько глупа, как тебе могло бы показаться. Встала с земли, отряхнула брюки и зашагала в дом, оставив Мастера в одиночестве. Он телепортировался рядом и схватил меня за плечи. - Наама, я не то имел в виду. Девочка, не злись, - наклонился ко мне, продолжая держать за плечи. И рубашка вдруг показалась мне слишком тонкой. Жар от его ладоней пропитал ткань и жег кожу. Его тигриные глаза казались черными – радужку поглотил зрачок. - Все в порядке, Мастер. Тряхнув головой, отвернулась от него и зашагала в замок. Глава четвертая. Глазами Мастера. Она стала взрослой. Не знаю, что меня больше заботит – ее возрастающие способности в магии стихий, или потрясающая красота. Когда Наами отправилась в лицей, меня вызвал Совет старейшин – пять правителей Серенити, каждый из которых являлся могущественным магом. Они мечтали заполучить меня в качестве негласного советника – усадить в пустующее кресло и убить своим занудством. Зная об этом, я всегда с насмешкой наблюдал за тем, как они суетятся. Каждый из них жил больше положенного, но никто не связывался с Потрошителем – они дорожили своими душонками, продлевая годы защитными амулетами. Я такой метод презирал. Такая вещь не надежна - амулет можно потерять, его могут украсть. Подозреваю, что мой способ тоже не приходился по душе старейшинам, но они об этом молчали. Все чаще заводились разговоры о том, что мне не пристало вести отшельнический образ жизни, что мои знания и силы могут быть полезны для Серенити, а я разбазариваю их зазря. Как раз такой разговор и случился в то время, как я собрался воевать с наемниками. Прибыл в столицу для того, чтоб собрать друзей – некоторым, как и мне, было скучно, других возмущала наглость чужаков и было решено объединить силы да подраться власть. Едва ступил в столичные земли, совет прислал приглашение для встречи. Настойчивые зануды. Совет заседал в центральном храме столицы – пятиэтажном доме из зеленого стекла. Не знаю какой любитель эпатажа конструировал это здание, но вышло забавно – полупрозрачные стены и полы, не покрытые коврами. Страдающим акрофобией делать тут было нечего. Я боязнью высоты не страдал. Больше раздражала невозможность уединиться – стены цвета бутылочного стекла, все на виду. Аквариум, ей богу. Как тут жили старейшины – не знаю. Видимо, ко всему можно привыкнуть. Поднялся на третий этаж, прикрыл веки, чтоб не ослепнуть от солнечных бликов, и отправился в зал заседаний. Зал был круглым, по периметру, на большом возвышении стояли кресла советников, а в центе комнаты - пара мелких стульев для посетителей. Вот еще одна причина, по которой мне не нравился ни совет, ни его здание, ни сами старейшины. Они любили психологически давить на своих гостей – садили их на колченогий стульчик без спинки, в то время как сами возвышались на тронах так, что люди упирались взглядом им в коленки, а чтоб посмотреть в глаза, приходилось высоко задирать голову. После нескольких минут такого общения, начинало ломить шею. Хочешь не хочешь, почувствуешь себя ничтожеством, когда на тебя свысока смотрят пять пар холодных глаз, а ты ерзаешь на табуреточке и пытаешься не смотреть на расшитые бриллиантами полы их одеяний. Все эти хитрости были очевидны, но мне было плевать на уловки старейшин. Когда я посещал совет, то левитировал – чтобы наши глаза были на одном уровне. Иногда даже создавал для себя кресло. С высокой спинкой и мягким сиденьем. В тот раз не стал рассиживаться – спешил. Просто поднялся и завис в воздухе на уровне их возвышения. Все старейшины были в сборе. - Доброго времени тебе, Мастер, - поморщившись, произнес глава совета – Маран. Я только кивнул. Чертовы лицемеры. Меня тошнило от их самодовольных лиц, с воображаемыми надписями на лбах «важная персона» и коронами на пустых головах. Присоединиться к ним? Да никогда. - Мы прослышали, что идешь войной против наемников? – Это уже Люций. Черноволосый, кареглазый южанин. Он славился своей жестокостью – мог до полусмерти избить человека, если тот показался ему подозрительным. - Да, - вскинул бровь, ожидая продолжения. Ближе к делу, господа. Сколько можно тянуть бедного кота за хвост? - Мы дадим тебе тысячу военных в помощь, если ты согласишься консультировать нас по некоторым вопросам, - продолжил-таки Люций. Я чуть не рассмеялся. Чертовы идиоты. - Господа, как быть с тем, что это ваша обязанность – защищать земли от наемников? И я не жду благодарности за то, что делаю вашу работу. Но что было бы, будь я занят чуть больше? Или если бы меня не было в Серенити? – Голос мой пропитался иронией. Я не скрывал презрения. – Консультировать вас не буду. Боюсь, на это времени как раз не найдется. - Не зарывайся! – повысил голос Люций. Остальные старейшины смотрели равнодушно. Этот же молодой южанин сочился гневом. - А то что, Люций? – Я вскинул бровь повыше. Едва старейшина открыл рот для ответа, его остановил Маран – взмахом руки. - Мастер, мы просто предложили помощь в обмен на услугу. Ты путешествуешь по мирам, в то время как мы не в состоянии отлучаться надолго – дела, знаешь ли. Что плохого будет в том, если ты выполнишь пару поручений? - Мне кажется, мы обсуждали это много раз, уважаемые. Мой ответ все такой же. Касаемо ваших людей – вынужден отказаться. Они будут только мешать, я же хочу повеселиться. И надеюсь, что мои развлечения больше не пересекутся с вашими прямыми обязанностями. Всего доброго, - с этими словами я спрыгнул на пол и вышел из зала заседаний. Тоже мне дипломаты. В тот раз веселье затянулось. Наемников было много, нас же было четверо, но мы перебили весь отряд и получили первобытное удовольствие от охоты. Порой такие игры увлекали меня по крупному. Хотелось адреналина, крови и боли – сказывалась одна из сторон бессмертия. И я не заметил, как пролетело время. Наами вдруг вернулась из лицея. Увидел ее и не узнал – повзрослела, вытянулась, из черт пропало детство. Теперь передо мной стояла невероятно красивая девушка. Сам удивился этим мыслям. На уроке практической магии, смотрел на нее и не мог унять зудящее чувство, очень похожее на досаду. К чему оно относилось, не разобрал. Наами выросла, и это что-то поменяло во мне. Я перестал видеть в ней малышку. Прошло несколько недель после ее возвращения. Теперь, когда она постоянно мелькала перед глазами, я чаще ловил себя на том, что напряжен сверх меры. В один из дней решил, что вечером неплохо бы отдохнуть телом и навестить одну из молодых прий. Кивнул мыслям, я с головой ушел в работу – следовало составить несколько новых охранных заклинаний. Очнулся далеко за полночь. Потянулся и щелкнул пальцами. Воздух замерцал и принял очертания обнаженной прийи. Магия – очаровательно удобная шутка – в тысячи раз упрощает жизнь. - Долго вас не было, Мастер. Я успела соскучиться, - девушка потянулась, призывно качнув бедром. Щелкнул еще раз, быстро проговорив заклинание, и мы у меня в спальне. Прийя подо мной. Облизала губы, застонала. И я увлекся. Уже приближался оргазм, прийя закатила глаза, волосы ее разметались по подушкам, мои ногти впились в ее кожу. И тут распахнулась дверь. - Алекс, помоги, мне нужно… Я обернулся на голос и чуть не сломал прийе руку – так сильно сжались пальцы. В комнате стояла Наами. Она улыбалась до тех пор, пока не заметила нас. После глаза ее расширились, а лицо побледнело. - Прости, я не подумала, - четко выговаривая каждый слог, девчонка кивнула своим словам, и медленно вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Я не сдержал раздражения. Холод объял разум, и я все-таки сломал прийе руку. Глава пятая. Вперемешку. Наами Как дошла до своих комнат, помню плохо. Перед глазами стояла картина из спальни Алекса. Два обнаженных тела. Два слитых тела. Похоть в глазах Мастера и наслаждение девушки - прийи. Вошла к себе, накинула полог неслышимости и крепко заперла магией дверь. Мне нужно было побыть одной. Как долго, оказывается, можно обманывать себя. Как реально не подозревать в себе некоторых глубин. Не знать некоторых чувств. И как мало нужно для того, чтоб открыть тайную дверь и познать их. Выпустить наружу. Едва запечатала руны, как опустилась на пушистый ковер, устилающий пол. Зажала рот руками, отметив, как мелко они дрожат. А после вытолкнула из разума все чувства, отстранилась, наблюдая за собой со стороны. Даже в магическом пологе покоя я чувствовала боль. Тупую, словно сердце сжала чья-то холодная рука и давит, медленно, очень медленно усиливает натиск. Что это – ревность? Картинка все стояла перед глазами – вот, он входит в нее, не переставая двигаться, даже когда я смотрю на них. Она стонет, волосы ее разметались. Он обнажен, тело его безупречно. Рельефное, гладкое, бронзовое. Щеки мои вдруг загорелись, и я осознала, что впервые увидела голого мужчину. Моего Мастера. Вздохнула глубоко, а сердце отозвалось ноющей болью. Следом пришел стыд. Зачем я вообще к нему пошла? Еще спустя миг меня затопила ярость. Я рывком подскочила, закричала – громко, до боли в связках, и принялась крушить все, что видела. Под руку попадались книги, чашки, статуэтки, что он привозил мне из своих путешествий. Схватила подушку и распорола ногтями. На пол повалили перья. Не помню сколько времени во мне бушевала ярость. После рухнула, обессиленная и пустая. Как будто весь дух вышел. Именно тогда осознала, что любовь к Мастеру далека от дочерней и дружеской. Я любила этого дьявола. Любила как мужчину. Мастер Выпроводив прийю и приняв душ, где всласть выругался и попроклинал богов, что они послали на мою голову весь этот цирк, я попытался успокоиться. Тоже мне, долбанный маг. Идиот, забывший запереть дверь. Эмоции были разрушительными. Я не стыдился перед Наами, но было досадно. Отчего, сам не понял. Наскоро вытер волосы и отправился к ней. Телепортироваться в ее комнату не смог – она ее заколдовала. Окинул взглядом серебристые руны, что покрывали дверь, добавил штрих и вошел. Она спала. В комнате идеальный порядок – моя ленивая девочка воспользовалась заклинанием для уборки. Неслышно ступая, приблизился к ее кровати. Что мной двигало – не знаю. Что-то мощное и крепкое. Я не хотел копаться в себе, не хотел анализировать - чувство было приятным. В комнате пахло полынью и горными цветами. Как же мне не хватало этого запаха… Она спала раскрытой, руки смяли простынь, волосы золотом рассыпались на подушках. Глядя на них, вспомнил как кинул слиток ее матери. Ее волосы не дают мне забыть. Она стоила мне золотого слитка, а принесла много больше. Дала новизну, которой мне не хватало веками. В такой долгой жизни есть свои минусы. Мне не хватало остроты. Сейчас же, глядя на безмятежное лицо Наами, я почувствовал всю абсурдность пророчества. Да старик просто выжил из ума! Как эта девочка может мне навредить? Она хрупка как тончайшая паутинка – подуй и разрушится. Я вдруг порадовался, что не убил ребенка на границе миров. Что было бы тогда? Пророчество так и осталось бы пустым трепом бредившего старика, а я бы прозябал. Трахал бы прий и колдовал сутки напролет. И ради этого – вечность? Неплохо, но мало. Я хотел большего. Наами, маленькая глупышка, дала мне чуточку больше. Она дала мне обновленные эмоции. Усмехнулся и посмотрел на нее. Так близко и тщательно – впервые. Тонкие черты лица во сне приобрели беззащитность. Алые губы, будто она испила вина, сейчас слегка приоткрылись. Бледная кожа, на которой не проступает румянец, даже когда она злится или смущается. Длинные, густые ресницы. Вспомнил ее растерянность, с которой она смотрела на нас с прийей. Я был чертовски зол на нее в тот миг. А сейчас зол еще больше – на себя. Потянулся за пледом, чтоб укрыть ее. И взгляд мой опустился на тело Наами. Кружевная, шелковая ночная рубашка цвета меди оголяла ноги и плечи. Мне вдруг стало жарко. Я замер, все еще держа плед в руках, а после бросил его на пол. Не осознавая, что делаю, чертов дурак, я опустился на колени у ее кровати. Провел рукой по мягким волосам, спустился к плечу, погладил его. Кожа ее была теплой и нежной. Приподнялся, вдохнул ее запах и закружилась голова. Захотелось схватить ее, сжать до боли, до хруста в костях, а потом покрыть поцелуями с головы до пят. Боги, я сошел с ума на своем восьмом столетии. Она вдруг завозилась, выгнулась, на миг открыла глаза, не просыпаясь, протянула руку к моему лицу. Провела по губам, шепнула: - Это ты? Поцелуешь? И снова вернулась в мир грез. А остался стоять над ней как дурак – с дрожью в ногах и налитым членом. Как в тумане - наклонился, еще раз вздохнул ее аромат и прижался к губам. В ушах грохотало – сердце билось как сумасшедшее. Отпрянул от нее и воровато огляделся – даже стыдно стало. А после телепортировался. Прямо под холодный душ. Но даже ледяные струи не смогли смыть сладкого привкуса с губ. Наами Побушевав всласть, так утомилась, что позорным образом наколдовала порядок и завалилась спать. Несмотря на пережитые эмоции, уснула быстро. И более того – приятно. Мне снился Алекс. Он был рядом, гладил мои волосы и плечи, а после – поцеловал. Проснулась посреди ночи, словно толкнул кто. Раскрытая, плед валяется на полу. В теле жар, а сердце колотится о ребра. Села на кровати, поджала под себя ноги и облизнулась. Губы горели. Воспоминания вечера нахлынули, и от боли, что затопила, стало нечем дышать. Тогда еще я не знала настоящих ее оттенков. Утром пришло послание от моего однокурсника. Он написал, что приедет погостить в наш край и просил приютить на несколько дней. Я с радостью согласилась. Скучать по студенческим временам не приходилось, но Рейярд был одним из тех, кто мог отвлечь меня от мрачных мыслей. Было время, он мягко ухаживал за мной - не давил и не злился, когда я делала вид, что не замечаю его чувств. Позавтракав и поболтав о мелочах с поварами, я вышла в сад. На очередной урок с Мастером. День выдался прохладным. Небо затянули грозовые тучи, в воздухе отчетливо пахло озоном. Я брела по выложенной мозаикой тропинке и хмурилась, знать не зная как вести себя после вчерашнего. Боль притупилась совсем немного и напоминала о себе частыми приступами. Такие ощущения были мне в диковинку и как я ни старалась, не могла не обращать на них внимания. Мастер уже был на месте. Расхаживал из стороны в сторону, заложив руки за спину. Одет был как всегда – в черные брюки и белую рубашку, рукава которой были небрежно закатаны по локоть. Я же надела черные легинсы и фиолетовую тунику с расшитым бисером воротом. Волосы собрала на макушке и заколола спицей. Ничего другого под рукой не оказалось. - Доброе утро, - остановилась в пяти шагах и заставила себя улыбнуться. - Доброе, - ответил он и пристально посмотрел в глаза. Я не отвела взгляд, хоть и тяжело было. Боль вдруг накатила острее, сотнями игл впилась в сердце и я разозлилась. Какого черта? Посмотрела на его сильные руки, со вздутыми венами и вспомнила, как вчера он держал ими руки прийи. Держал крепко, так, что пальцы побелели. Усмехнулась, подумав, как четко мозг запоминает мельчайшие детали. А потом воспроизводит их в самый неподходящий момент. - Сегодня будем упражняться в метании огня, - проигнорировав мою ухмылку, сказал Мастер и стал объяснять основы. Как ловко он сделал вид, что ничего не случилось. По окончании урока, я рассказала ему о Рейярде. Учитель кивнул, соглашаясь, что визит сокурсника пойдет мне на пользу. В тот день я поняла, что не быть нам больше с Алексом друзьями. Что разделила нас эта ночь и ничего больше не станет прежним. |