Белухин Д.А. Педагогическая этика. Педагогическая этика желаемое и действительное
 Скачать 470.5 Kb.
|
|
Трансляция - процесс передачи знаний от поколения к поколению. А вот с этой функцией педагогической деятельности согласиться, по-моему, нельзя. «Транслятор» - простой передатчик, некая безликая субстанция, в которую входит какая-то информация и, по выражение, кажется, Вини-Пуха, выходит в том же неизмененном виде, входит и выходит, входит и выходит... и так до бесконечности. Если лично вам очень нравится быть транслятором любой информации, то, пожалуйста, будьте им. Можете даже поступить в педагогический вуз, закончить его, пойти работать в школу - лично я возражать не буду. Вам возразят дети, ваши ученики. Они не будут любить вас, не будут уважать, и ваша профессиональная деятельность станет для вас кошмаром наяву. Впрочем, может быть и совсем не кошмаром, а просто работой, на которую не особенно тянет ходить, так как там находятся страшно непослушные и ленивые дети, которые не хотят вас слушаться и слушать, но вы им, конечно, покажете, кто в доме хозяин! Быть бездумным рупором чужих идей (или просто не своих мыслей), то есть быть транслятором - безнравственно. А любая безнравственность есть опасность для окружающих. В учебном пособии «Педагогическая этика» прямо говорится о том, что трансляция знаний требует от учителя педагогического мастерства, чтобы увлекательно преподнести(?) материал, а для этого требуется постоянно совершенствовать мастерство передачи знаний(!?). Сильно сказано, а главное доходчиво и понятно, особенно, если принять на веру мои слова о том, что до сих пор никто толком не знает, что это такое - педагогическое мастерство. Все, кто говорил или писал о нем, рассуждали о самых разных вещах, часто просто противореча друг другу. Учитель - не транслятор и не носитель знаний Госстандарта, не ходячий экспонат человеческих добродетелей. Педагог, если хотите, - есть и само знание, и способы познания, и просто человек со всеми своими плюсами и минусами, то есть как образец для подражания и одновременно как, может быть, худший из образцов человека. Сейчас пояснений на счет данного утверждения не будет. Кстати, и в дальнейшем ожидаемых пояснений тоже не будет - вы просто дочитаете эту книгу до конца и сами решите, прав автор или нет. (А что, если автор этой книги прав? Что тогда вам следует или не следует делать? Кто тогда у нас педагог -земное божество или исчадье ада? Ведь быть транслятором и просто, и безопасно. А еще какой-нибудь вариант образа педагога возможен? Тогда какой это образ?) Получается, что вопросов больше, чем ответов, если вдумчиво прочитать текст учебного пособия. Но, кажется, далее в нем даются какие-то разъяснения. Речь идет о требованиях к педагогу, в соответствии с которыми, он может, судя по тексту, эффективно исполнять названные функции. Итак, требования, которые регламентируют отношение педагога к своему труду. 1. Педагог обязан постоянно ставить перед собой вопрос о своем соответствии требованиям современной школы. Требование, авторитарное по форме, но, по мнению автора «Педагогической этики», не авторитарное по содержанию; суть данного требования, как представляется, упирается в два понятия: «соответствовать» и «требования современной школы». Можно было бы согласиться с автором, что «соответствовать» - есть искать новые пути и методы обучения (а воспитания?) и общения с молодежью, если бы не следующие строки: «...добиться успеха в обучении детей послушных, стремящихся к знаниям, не так уж сложно. Показателем же истинного педагогического мастерства служит умение научить слабых и "трудных"»2. 2 С. 19. Данное утверждение почти полностью цитирует лозунги традиционной педагогики советского периода, когда все дети должны быть послушными и стремиться к знаниям. Послушными кому? Учителям, родителям. Послушными чему? Тому, что заключено в учителях, родителях, то есть их жизненному опыту, их убеждениям, взглядам, морально-нравственным ценностям, образу жизни, мыслей, чувствования. Абсолютно нереально и даже небезопасно для детей, для прогресса человечества в целом, так как осуществлять этот прогресс придется нашим вчерашним школьникам или студентам. Но зато быть послушными детьми -полностью соотносится с позицией автора «Педагогической этики» относительно того, что педагог формирует мысли и чувства детей... Требования современной школы. Во-первых, это раньше школа была ориентирована на социальный заказ, а ныне провозглашена гуманистическая направленность деятельности учебных заведений, что означает поворот к развитию в детях индивидуальности, личностных качеств и, наконец, просто к общечеловеческим ценностям. Во-вторых, нынешние требования к школе, как всегда, возвышенно идеалистичны, а потому невнятны, и к тому же, как уже говорилось, акцентированы на «повышение качества знаний». Эти требования не только не полные по отношению все к той же гуманистической направленности педагогической деятельности, но и вступают в антагонистическое противоречие со всей социальной политикой государства. Здесь, прежде всего, имеется в виду мощная информационная среда, в которую попадают дети, молодые люди, взрослые -реклама, средства массовой информации, кино-теле продукция и т. п. Если в школах призывают жить честно, достойно, трудолюбиво; проявлять терпимость, доброжелательность, вежливость; предостерегают от курения, алкоголя, наркотиков, праздности, лености и прочего, то с экранов изливается психологически грамотно обставленная, а потому и результативно действующая информация совсем противоположного толка. «Собери 5 (10, 20, 30...) крышек (логотипов, штрихкодов...) и ты получишь бесплатно автомобиль, путевку в жаркие страны, мобильный телефон, сумку, пачку, банку... или, если повезет, - миллион!». Выпей энергетический напиток - и «все, что было нельзя, станет можно»; прими участие в программе, где тебе придется вытащить на белый свет все свое грязное белье, -и тебе обязательно заплатят (и хорошо заплатят!) за это. Или давай вместе заглянем в замочную скважину и полюбуемся... Плюс ко всему этому буквально «ниагары» песенок-пустышек типа «Муси-пуси, ла, ла, ла» (но как они привязываются намертво, если даже случайно услышал обрывок такого «бессмертного» шлягера!) и вечеров животного смеха на темы «ниже пояса», мужа в командировке и посещений магазинов (или салонов красоты, или фитнес-клубов, или парикмахерских) женщинами. На всех телеканалах и каждый день «жить становится лучше, жить становится веселее!». И еще добавим сюда тот язык, на котором пишутся рекламные слоганы или изъясняются участники ток-шоу. Это что-то потрясающее! Например: «Не тормози - сникерсни!» - то есть скушай шоколадку «Сникерс». Тогда давайте пойдем дальше, следуя этому образцу: реклама памперсов для взрослых «Не тормози - памперсни!». А сленговые перлы лиц неясного образовательного уровня в телестудиях! Они уже вошли в наш Великий и могучий русский язык, вот-вот станут обязательным набором для официальных документов и от этого наш Великий станет еще «великее»: клево, типа, прикольно, оттопырился, тащусь (представьте себе методическое указание РУНО типа «Во избежании оттопыривания учащихся и для того, чтобы они тащились во всю длину от уроков, рекомендуется усилить прикольностъ объяснений нового материала учителем для повышения клевости результатов обучения»). Подобная политика рекламы и эфира, конечно же, есть свобода, но самая главная из свобод - свобода выбора. А вот ее-то и нет - от навязчивых призывов-заклинаний, от воздействий рекламы, от «откровений» различных ток-шоу просто негде укрыться. Разве что на канале «Культура», но его могут смотреть уже подготовленные к восприятию истинной культуры люди. Для остальных это нуднятина и тягомотина. Решайте сами, что предпочтительнее для молодого человека - прилагать усилия в самопознании, трудиться, учиться, овладевать профессиональным мастерством или рискнуть и собрать крышки, прикольнутъся, оттянуться, сникерснуть, не тормозя. Так что соответствовать требованиям, предъявляемым школой, - это одно, а поддаваться приманкам нынешней жизни - другое (другое гораздо прикольнее!). 2. Необходимость принятия решений. Это требование вытекает из первого - «о соответствии требованиям...». Здесь в «Педагогической этике» опять за исходный момент берется «любовь к детям». Любишь детей - значит, соответствуешь, значит, принимай решения о том, какие мысли и чувства формировать в них, не любишь - уходи из школы, не калечь «души сотен детей»3. 3 С. 20. В психологии есть такое понятие - «дидактогения». Оно означает нанесение психической травмы ребенку учителем. Учитель может нагрубить, унизить, запугать ребенка, при этом свято веря, что поступает правильно и во имя добра для ребенка. Подобная травма у детей может выражаться в таких состояниях, как угнетенность, страх, фрустрация и так далее, что незамедлительно сказывается на их деятельности, межличностном общении и часто приводит к возникновению неврозов. (Интересно, сколько учителей хотя бы слышали о таком термине, не говоря уже о том, что знают о нем и о его последствиях? 90 %? 50 %? 25 %? 10 %? 1 %?. А ведь случаи дидактогении и ее последствия можно обнаружить в любом классе любой школы!) 3. Педагог обязан постоянно стремиться развивать и совершенствовать не только свое педагогическое мастерство, но и личные качества. Казалось бы, с этого-то и надо начинать, а не помещать это требование напоследок, как бы наименее существенное из всех трех. Но автор учебного пособия «Педагогическая этика» прав, так как не изменяет себе и здесь. Оказывается, что «совершенствовать личные качества» означает: «...речь должна идти не просто об обновлении знаний, но и о кардинальном пересмотре их истинности и нашего отношения к ним»\ И дальше идет объяснение о том, какие знания следует приобретать: «взгляд на историю, теорию и практику общественного развития», то есть, прежде всего, политические знания и формирование их правильной оценки. Далее следуют знания о современной культуре и о молодежной субкультуре, знания о сексологии и... и на этом приобщение к новым знаниям заканчивается! 4 Здесь и далее с. 20-22. Но зато потом нам сообщают об обязательном наличии у педагогов особого - интегрального стиля мышления, который должен стать основой формирования личностных качеств педагога, совокупность которых можно рассматривать как профессиограмму педагогической специальности по Е. О. Галицких. Перед тем как перечислить параметры этой профессиограммы, честно скажу, что подпишусь под каждой ее строчкой, но... Впрочем, всякие «но» потом, а сейчас познакомьтесь:
Все прекрасно, спору нет. А вот и всякие «но», которые сами собой появляются как во время чтения данной профессиограммы педагогической деятельности, так и после прочтения, когда невольно начинаешь сопоставлять одно с другим. ■ Первое - все-таки авторитарная позиция автора «Педагогической этики» («послушные дети», «формировать мысли и чувства детей», «педагог обязан», «педагог -транслятор знаний» и т. п.)ну никак не согласовывается с параметрами профессиограммы, в которой, по сути, первичен педагог как человек, а не как носитель знаний, и уж тем более как их транслятор. Второе - некоторые параметры профессиограммы не совсем понятны (например, «целеустремленность в отношении к преподаванию» - что подразумевается под этим?). Третье - откуда все названные личностные качества педагога возьмутся, если их развитие не заложено и не запланировано в процессе обучения и воспитания в педагогических учебных заведениях? Доказательством этого факта можно считать уже многократно упоминаемую позицию автора «Педагогической этики» в отношении предмета педагогической деятельности учителя, а также бесчисленные опросы студентов-первокурсников о том, что учителя делали на уроках в их классах: «давали знания», «передавали знания», «оценивали знания» и т. п. И практически никто не говорит о том, что учителей интересуют собственные убеждения учащихся, что учителя поощряют собственные выводы и мнения учащихся, что учителя способствуют развитию различных видов и способов мышления и т. д. А ведь первокурсник педагогического вуза - это завтрашний педагог, а его никто не научил в школе мыслить, анализировать, делать выводы, отстаивать свою точку зрения. Увы, часто не научат и в вузе, так как и в нем, и в школе царствует так называемая «проверка прочности знаний», когда нужно просто выучить и точно повторить. Вспомните, на что ориентировано так модное сейчас тестирование? На память! Если помнишь, то выберешь правильный ответ. Или тебе повезет, и угадаешь. Вот один, уже всем печально известный по степени своей нелепости вопрос тестирования по литературе в системе ЕГЭ: «У кого из персонажей "Мертвых душ" Н. В. Гоголя треугольный подбородок?». Напоминаю, мы проверяем прочность знаний по русской классической всемирно почитаемой литературе! Кстати, литературу нужно именно знать? Или понимать? Или научиться сопереживать состояниям героев произведений? Или прочувствовать события, в которые вовлечены герои романов, повестей, рассказов? Или еще что-то? Правильный ответ - и знать, и понимать, и сопереживать, и сочувствовать и многое другое. А кто это будет делать? Кто будет организовывать это знание, понимание, чувствование, сопереживание? УЧИТЕЛЬ. А для того, чтобы уметь все это делать, нужно будущего учителя научать самого понимать, чувствовать и переживать, и начинать это научение не в стенах педвуза, а в стенах средней общеобразовательной школы. Только вот в школе-то, по убеждению автора «Педагогической этики», должен царствовать учитель со своими знаниями, убеждениями и со своей непоколебимой целью - вырастить «послушных детей». А посему он никому не доверит, кроме себя самого, «формировать их мысли и чувства». (Кстати, дети и раньше не очень-то позволяли кому ни попадя формировать их мысли и чувства, а уж нынче и подавно!) Предварительные выводы таковы. • Описанные требования к педагогу бессмысленны в своей сути, которая делает их просто колебанием воздуха или порчей бумаги.
2. Этические нормы и правила как желаемое и обязательное Начиная разговор о нормах и правилах, следует уточнить, как принято определять эти понятия. БЭС: Норма - 1. Руководящее начало, правило, образец. 2. Узаконенное установление, обязательный порядок. 3. Установленная мера, средняя величина. (Понятие «правило» в БЭС отсутствует.) Представляется, что первое и третье определения менее категоричны по сравнению со вторым - дается некий образец, некая мера и рекомендуется им следовать. В первом определении понятие «норма» также трактуется и как синоним понятия «правило». Во втором определении уже присутствует вполне определенная обязательность, некий закон, который следует неукоснительно соблюдать. Логично предположить, что нарушение этого закона (узаконенного установления) влечет за собой некое наказание. С. И. Ожегов: Правило - 1. Положение, в котором отражена закономерность, постоянное соотношение каких-либо явлений.
(Понятие «норма» в словаре И. С. Ожегова практически совпадает с определениями БЭС.) Таким образом, понятия «норма» и «правило» практически идентичны, однако на уровне ощущений от восприятия поведения людей представляется, что все-таки разница в сущности этих понятий имеется. В дальнейшем будем опираться на трактовку понятия «правило» как образ мыслей, норму поведения, обыкновение, привычку, где сама «норма» есть узаконенное установление, руководящее начало, установленная мера. Нормы и правила педагогической этики проявляются в поведении учителя, когда он общается, в основном, со своими учениками. И тогда на первый план выходит понятие «общение». В учебном пособии «Педагогическая этика» дается несколько определений этого понятия, которые следуют друг за другом, развивая и углубляя его сущность и содержание: 1 Здесь и далее с. 138-142.
- «общение - это взаимодеятельность, базирующаяся на потребности человека в человеке...», «Общение - это деятельность, заключающаяся в коммуникации, связи между людьми, предполагающей двусторонний обмен информацией» - все верно, но представляется, что под «обменом информацией» автор имеет в виду, прежде всего, пресловутую «передачу знаний», а это лишь одна сторона общения. Хотя далее и говорится о том, что общение должно быть «личностно-экзистенциальной, субъективной связью между людьми», «симметричным», «диалогичным», ощущение приоритетности обучения как все той же передачи знаний остается, даже тогда, когда разъясняется сущность продуктивности диалогичное™ общения: «принципиальное равенство, автономность, независимость партнеров... признание партнерами уникальности, "инакости" друг друга... различие и оригинальность точек зрения...» и т. д. Раскрытие автором функций общения подтверждает его акцентуацию на философское понимание данного явления: «Общение есть условие формирования и существования человека... есть способ самовыражения человеческого "Я"... основное средство коммуникации... выступает основным средством управления людьми... есть жизненная потребность и условие человеческого счастья...». То есть как и в самой философии - науке о наиболее общих законах и закономерностях развития мира, так и здесь - самое общее о самом общем в самом общем понимании. И вот, когда автор говорит о такой функции общения, как «основное средство коммуникации», догадка о приоритете обучения в устаревшем и уже неправильном понимании его находит свое подтверждение: «...это проявляется в информативном характере общения, благодаря которому в процессе общения, во-первых, передаются накопленные знания и тем самым осуществляется социальное наследование...». А во-вторых и в-третьих у автора - «генерирование новых идей... обмен идеями, что обуславливает практическую ценность общения». Автор разделяет точку зрения педагогов-традиционалистов, которые продолжают настаивать на цели обучения как передаче знаний, и далее он утверждает, что переданные знания следует усвоить, то есть понять. В жизни реальной школы «усвоить» сплошь и рядом означает «запомнить то, ЧТО и КАК сказал учитель и, желательно дословно, ПОВТОРИТЬ на следующем уроке при опросе». Я говорю о репродуктивном характере обучения, который, к сожалению, продолжает доминировать в системе Школьного, да и вузовского образования. А между тем понятие «общение», особенно в нынешних условиях, предпочтительнее трактовать как сложный и многоплановый процесс установления и развития контактов между людьми, порождаемый их потребностью в совместной деятельности. В таком понимании общения сокрыты очень важные моменты, выражающиеся в таких его функциях, которые понятны и, при наличии соответствующих умений и навыков общения, могут быть реально воплощены в практику жизнедеятельности человека, а уж в профессиональную деятельность педагога для повышения ее эффективности тем более. Здесь опять приходится пообещать читателю подробно разъяснить, что имел в виду автор этой книги, говоря о функциях общения. Автор действительно обещает вернуться к этому разговору в третьей главе и не только прокомментировать функции общения в его понимании, но показать некоторые пути в их осуществлении. А теперь снова вернемся к нормам и правилам педагогической этики в одноименном учебном пособии. Подробно ознакомившись с текстом пособия, мы понимаем, что, в сущности, в нем не идет речь о поведении педагога. Понятие «поведение педагога» всячески избегают употреблять, говоря вместо него о «нормах и правилах общения», «культуре общения» и т. п. А ведь все нравственные и моральные нормы, все понимание педагогом общения как такового, культурный уровень человека и многое другое проявляется именно в поведении. И у этого поведения есть узаконенные нормы и правила. Часть из них написана «черным по белому», другая часть подразумевается, причем примерно в одном и том же понимании. Прежде всего я говорю о юридических нормах взаимоотношений педагога с учащимися. Если кратко, то это статьи Уголовного кодекса РФ. В них нет конкретного упоминания о педагоге и учащихся, в них говорится о людях вообще. Что недопустимо с точки зрения Уголовного кодекса? Все, что связано с насилием над человеком, с убийством или доведением до самоубийства, с нанесением травм и ущерба здоровью и благосостоянию, с обманом, воровством, грабежом, мошенничеством и т. д. Нарушения данного кодекса караются законом в зале суда по предъявлению обвинения нарушителю (преступнику) согласно доказанному составу преступления. Не имеет смысла перечислять статьи Уголовного кодекса и комментировать их применительно к педагогической деятельности. Однако в нашей реальной жизни действия педагогов, попадающие под определенные статьи данного кодекса, увы, встречаются. Практически все наши сограждане о них либо знают, либо слышали, либо видели по телевизору хотя бы мельком. В качестве иллюстрации можно привести некоторые выдержки из статьи «Мучитель и мученик. Битвы за знания опасны для здоровья» (Московский комсомолец. 6 апреля 2006 г.):
Но помимо Уголовного кодекса есть еще и другие. Гражданский кодекс, например, разобраться в котором довольно-таки трудно, ибо законы-то в нем, конечно, есть (права человека), но трактовка их достаточно широкая и часто отвлеченно-произвольная. Кроме этого, в одних источниках Гражданский кодекс есть нечто, прямо противоположное религиозному, а в других - два понятия сливаются в одно. И все-таки стоит для примера посмотреть, что представляет собой Гражданский кодекс (ГК) СССР, сущность которого сохранилась и поныне, и именно на его основе -так уж получается - формулируются морально-нравственные основы Педагогической этики. «Гражданский кодекс - закон, содержащий расположенные по определенной системе нормы гражданского права... право собственности; обязательственное право; авторское право; право на открытие; право на изобретение... наследственное право...»6 и т. д. Если все время помнить, что наше тогдашнее общество тоталитарного сознания подчинялось авторитарному стилю управления, то неудивительно, что и нормы-правила педагогической этики были (и остаются!) авторитарными по существу. 6 Дается в сокращенном виде. Так, в учебном пособии по педагогической этике мы находим, что «забота педагогической этики» есть «культура общения», трактуемая как «система норм, принципов и правил общения, а также технология их выполнения, выработанные человеческим сообществом с целью оптимизации и эффективности коммуникативного взаимодействия»1. Далее следуют «нормы межличностного общения», которые:
Размышления над этими нормами, создающими культуру общения, приводят к выводу, что все это в высшей степени желаемое, но никаким образом не имеющее место быть как действительное в нашем нынешнем обществе. Во-первых, потому, что наше нынешнее общество, хочется надеяться, сейчас еще только на пути к «демократизации и гуманизации», и, следовательно, наши сограждане (и учителя в том числе) еще не готовы соответствовать «гуманистическому подходу» в его полной мере. 7 Здесь и далее с. 143-144. Во-вторых, настораживает формулировка «как "руководство к действиям"». Если наше (личное, гражданское, общественное) сознание и обитающая в нем нравственность еще «не созрели» для идей гуманизма, то вполне возможен вариант таких действий, которыми руководят самые что ни на есть «благие намерения», в индивидуальном их понимании, отдельного педагога (см. выдержки из МК выше) этого самого гуманизма. А вот еще цитата из Интернета по запросу автора «Гражданский кодекс, гражданское право», хотя, кажется, и не принято ссылаться на Интернет: «НЕКОТОРЫЕ УСЛОВИЯ РАЗВИТИЯ ШКОЛЫ НОВОГО ТИПА Н. П. Оглезнева - директор Горно-Алтайского Республиканского лицея Ситуация ухода от традиционной школы, развитие инновационной педагогической практики требует от руководителей образования особой тактики. Главное, на что было сосредоточено внимание руководителя и преподавателей лицея - это демократическая дисциплина и демократическая жизнь в лицее (здесь и далее выделено мной. - Д. Б.). Это помогло определить программы, которые помогают создавать обстановку, при которой дети могут получать навыки, необходимые гражданину нашей страны. Что значит демократия в школе для ребенка? Это то, что каждый ребенок имеет право быть и чувствовать себя в безопасности в школе и учиться. Одна из главных задач руководителя инновационного учебного заведения - создать условия, чтобы эти ожидания выполнялись в каждом классе лицея. Класс не может при этом рассматриваться как маленькое демократическое общество даже на старшем этаже (?). Нелепо думать о классе как о политической демократии. У учителя больше власти, чем у одного голоса. Учащиеся не определяют учебный план. Учащиеся не выбирают цель школы. Учащиеся не могут что-то отменить. Дисциплинарная систем л должна быть строгой (???). Дисциплина означает, что руководители классов должны сделать абсолютно ясным то, что "каждый ученик в этой школе имеет право быть и чувствовать себя в безопасности и учиться". Но и этого недостаточно. Необходимо готовить детей жить в демократическом обществе. Поэтому: Педагог должен воспитывать так, чтобы не было необходимости в постоянном присутствии авторитетной фигуры (может быть, «авторитарной» фигуры? Дети объективно всегда ищут и находят «авторитетного взрослого», особенно в подростковом возрасте. Почему бы учителю не стать авторитетным взрослым?). Осмеивание, сарказм, публичные нравоучения не должны иметь места в хорошей школе. Необходимо поощрять человеческий потенциал. Нельзя разрушать зерно величия, заложенное в каждом человеке, независимо от того, какого он возраста. Определив некоторые проблемы демократической дисциплины лицея, руководители и педагоги сосредоточили внимание на гражданской этике, программа которой предусматривает:
Все это, несомненно, дает возможность разработать такие программы обучения "одаренных детей" (а не очень одаренных или совсем не одаренных детей? А по каким критериям определяется одаренность ребенка? По собеседованию при поступлении в Горно-Алтайский Республиканский лицей? По текущим отметкам в журнале успеваемости? По рассказам родителей детей?), где упор делается на организацию самостоятельной, исследовательской деятельности учащихся, основные усилия направить не на запоминание многочисленных социальных и технологических факторов, а на осознание интеллектуальных возможностей человека, где критерием образования является самостоятельное и независимое обучение (?)». Представляется, что данная цитата как раз и демонстрирует своеобразное «раздвоен- с сознания», где уживаются призывы нашей современности с твердыми убеждениями старой еще закалки авторитарной педагогики. Отсюда следует, что демократия демократией, а определять учебный план, цель школы, протестовать против чего-либо, их не устраивающего, учащиеся «не могут», так как «у учителя больше власти, чем у одного голоса». Все как у старушек на лавочках у подъезда: «Слушай учительницу. Она все знает, она плохого не пожелает. А то, что строгая, так это очень хорошо! Она из вас всю дурь-то выбьет!». И еще одна цитата: «У этой учительницы не забалуешь! Знаешь, как она дисциплину держит? Слышно как муха пролетит!». А теперь немного философии на психологической и физиологической основах. Любовь, злоба, страх - вот три основных психофизических состояния организма. Во всех этих состояниях в человеке создаются информационно-смысловые потоки, причем в состояниях злобы и страха - «снизу» через центральную и периферическую нервную систему. В состоянии страха происходит своеобразная закупорка энергетических каналов, человек входит в некий ступор, мышцы тела сжимаются, сознание блокируется и перестает объективно воспринимать реальность. Тело человека непроизвольно принимает защитную позу: плечи опущены, голова втянута, руки закрывают живот и надо всем этим царит всего лишь одна мысль: «Скорее бы все это кончилось!». Регулярное введение ребенка в состояние страха может закончиться неврозами, депрессией или же породить тип личности с психологией раба. Злоба также закупоривает энергетические каналы, создавая психофизическое перенапряжение, от которого требуется избавиться. И избавление приходит чаще всего в виде гнева, эмоционального взрыва. Состояние страха -пассивное, а состояния злобы - активное. Злоба может накапливаться и тогда взрыв будет еще сильнее, нежели тот взрыв, который следует сразу за возбуждением злых эмоций. Состояние любви можно также рассматривать как психофизическое состояние циркуляции информационно-смысловых потоков. Они тоже воздействуют на центральную нервную систему, но идут «сверху». Человек в состоянии любви испытывает «мышечную радость», так как нет закупорки энергетических каналов, нет скованности в движениях и в мыслях. Человек испытывает радостные чувства, он открыт окружающим и настроен на общение с ними. Отсюда следует, что состояние любви, понимаемое в самом широком смысле этого слова, есть наиболее благоприятное состояние как для учителя, так и для его учеников. Вернемся все же к «Педагогической этике». Продолжая поучать читателей, автор говорит об «основных признаках нравственной культуры в общении». Это:
■ • соблюдение принципов толерантности, порождающее взаимное доверие и помогающего предупреждать и преодолевать конфликтные ситуации». Хочется подписаться под каждым словом, но что-то останавливает. Вроде бы все правильно и современно... Но вот только условия эти, которые написаны на страницах учебного пособия, похожи на догмы-заклинания, однажды произнесенные и ушедшие в никуда, так как совершенно непонятно, как всего этого добиться в себе? (Может быть, сюда относится и то, что автор этих строк написал о состоянии любви?). Понятно, что нужно «относиться, совершенствоваться, готовиться и соблюдать», но не понятно, КАК и В ЧЕМ конкретно должен измениться отдельно взятый педагог, на ЧЕМ он должен основывать эти новые для него нормы, правила, условия? Вроде бы, понятно, на какой основе - на основе морально-нравственных ценностей. Но размышления о морали и нравственности, попытки соотнести высоконравственное с реалиями нашего современного общества вызывают новые - они же и очень старые, но, оказывается, не решенные, - вопросы. Оправдывает ли великая и благородная цель дурные или даже сомнительные методы ее достижения? Какова мера ответственности человека за его поступок, за его влияние на судьбы других людей? Как найти такое оптимальное средство, которое привело бы к желанной цели и было бы само по себе наибольшим добром или, что почти то же самое, наименьшим злом? Приходится обращаться к религии - там все уже давным-давно рассказано, проиллюстрировано и рекомендовано. Но сначала следует прояснить собственное понимание религиозности. Автор этих строк был воспитан в духе воинствующего атеизма, который подкреплялся значительными и даже великими открытиями человечества в науке и технике: расщепление атома, выход человека в космос, создание синтетических материалов и т. д. И, тем не менее, автор утверждает, что он человек верующий. Это вера в Великий Универсальный Закон Природы, который мы практически еще только-только начали познавать. Поэтому в мире великое множество неразгаданных тайн, которые еще только предстоит раскрыть, и этот процесс бесконечен, как бесконечен процесс познания Истины, природа которой бесконечна сама по себе. И дело здесь не в образе легендарной личности Иисуса, которой следует молиться о всепрощении грехов наших, а в тех нравственных законах, нормах, правилах, которые религия проповедует. Вера представляется не только как посещение церквей, соблюдение обрядов, целование креста и другие атрибуты богослужения, сколько жизнедеятельностью человека по ее Естественному нравственному закону, о котором уже говорилось; что составляется он самим человеком на основе своего понимания реальности, самого себя в этой реальности и в согласии со своей совестью. Проявляется также следующая закономерность: гражданская этика, составной частью которой является этика педагогическая, представляет собой изложение начал нравственности христианской, так как выше ее человечество подняться не может; и разница между нравственностью религиозной и безрелигиозной заключается лишь в том, что первая покоится на крепком основании богооткровенного учения, а последняя постоянно колеблется на шатких подпорках временного мировоззрения, преобладающего в тот или иной момент. Можно сказать по-другому. Любая этика всегда исходит из высшей идеи, на которой и строит свои понятия. Проблема лишь в том, как возвышенное и идеальное конкретизировать в реальных ситуациях жизнедеятельности человека, оставаясь при этом, как говорится, на высоте. Далее, оценки «добро», «зло» должен ставить себе сам человек, что и будет отражением уровня его нравственного развития и понимания окружающего мира. Для личности важны ее собственные оценки, для общества - его собственные оценки. Оценки Бога - автора нравственных законов бытия - отсутствуют, так как он сам дал нам право выбирать, что на данный момент важнее. Вот и получается, что мы всегда живем и действуем в «пограничной зоне», в которой и происходит столкновение общественной оценки и самооценки своих мыслей, чувств и действий. И при этом самые удивительные метаморфозы происходят в нашей психике с понятиями зла. Зло бывает двух видов:
Со своим родным злом, которое нанесли мы сами, всегда непростые взаимоотношения - мы то со всех ног кидаемся оправдывать себя везде и во всем, то с такой же энергией начинаем заниматься самоуничижением. Впрочем, самоуничижением занимаются далеко не все, но и их посещают чувства вины, стыда, страха. Вот и бытуют крылатые выражения: «Сгореть от стыда», «Непереносимое чувство вины», «Обезуметь от страха» и т. д. Но... Но есть и библейское: «Бичуемые стыдом, влекутся они к добродетели». То есть получается, что можно стать «хорошим», если тебя грамотно пристыдят и ты почувствуешь необходимость раскаяться и исправиться. Каются многие, исправляются единицы. А вот наша педагогика, оказывается, изучает варварство, лидерство, социальную значимость человека, гнев народных масс (то есть общественности), ее осуждения, проблемы воспитания трудных, педагогически запущенных детей. И ни слова о не трудных, не запущенных детях, ни слова об их проблемах, состояниях, мыслях и чувствах. Существующие каноны педагогической этики исходят из неравного права, из подчиненности ученика учителю. В ней, по сути, нет справедливости - «учитель должен, ученик обязан». Вспомните, что, учась в школе, мы постоянно сталкиваемся с нарушениями этих «должен и обязан» с обеих сторон. И тогда вступает третья сторона - завуч, директор, РУНО, прокуратура со своими «заповедями» и обязательно с карающим мечом в руке. Легко догадаться, кто чаще всего попадал под этот карающий меч. Причем, виноватого ученика осуждают прилюдно, а виновного учителя - за закрытыми дверями, так как нельзя «подрывать его авторитет» (это корпоративная этика или что-то другое?). Вот и получается, что повседневная мораль и та же педагогическая этика настолько разошлись друг от друга, что вся эта ситуация давит теперь на общественное мнение о происходящем вокруг, на СМИ и на сами «силовые педагогические структуры» так, что очень часто решение этических разногласий или нарушений педагогических норм и правил приводит к тупику, из которого нет выхода... Одна из десяти Библейских заповедей, по сути, говорит «Не создавай себе кумира». Все люди грешны в большей или меньшей степени, у каждого есть свои недостатки, которые практически невозможно искоренить, то есть стать кардинально другим человеком. Безгрешен один Бог. Он-то и есть единственный наставник, советчик, он же поощряет за добро и наказывает за зло. Поэтому ни один человек не должен обожествляться как носитель абсолютного добра, в котором нет нисколько зла. Мы же очень часто начинаем безгранично восхищаться каким-то человеком (частенько это бывают и учителя), практически делая его именно кумиром для преклонения, восхищения и примером для подражания. Но тут наш кумир (наш педагог) совершает какое-либо действие (или нам рассказывают, что он совершил), которое несет в себе отрицательный заряд эмоций, - нагрубил, напился, прогулял рабочий день и так далее, -и наш кумир, как статуя для поклонения, рушится, низвергаясь с высокого пьедестала, на который мы же сами его и поставили. В таких случаях свершенное негативное напрочь сметает все позитивное, что есть в этом человеке и чему мы совсем недавно так истово поклонялись. Свержение кумиров есть процесс болезненный и неправильный в своей сути - человек не Господь Бог, чтобы жить и действовать абсолютно и всегда правильно, безупречно, возвышенно и адекватно. У человека есть свои слабости (свои минусы), которые, в принципе, практически всегда присутствуют в его поведении, пусть и очень часто это фактически незаметно для окружающих. Что же тогда делать, если искоренить недостатки, как уже говорилось, невозможно, но и действовать, воплощая их ежечасно, тоже не подходит, особенно для представителей педагогической профессии? Ответ прост и сложен одновременно - познать все то чудесное и прекрасное, что есть у тебя самого и в дальнейшем действовать, опираясь только на свои ярко выраженные плюсы, тем самым как бы вытесняя свои минусы за пределы рабочего времени и пространства. Пусть дети получают заряд только положительных эмоций, а все негативное остается за пределами школы. При этом недостатки человека и учителя никуда не деваются - им просто нет места в педагогической деятельности учителя и нет времени, чтобы проявлять себя - педагог занят развитием и совершенствованием своих объективно существующих достоинств и именно эти достоинства есть форма и содержание его профессиональной деятельности на уроке. Пусть в классе он всегда будет энергичным, доброжелательным, общительным, знающим человеком и всем этим можно и должно восхищаться, а вне школы, что ж, может он и женат уже в четвертый раз и продолжает заглядываться на женские юбки. Или он любитель выпить, и даже поскандалить с женой - главное, чтобы всего этого не было в стенах учебного поведения. Ну, а мы будем любить его за его положительные индивидуально-личностные качества и, может быть, со вздохом сожаления упоминать его недостатки. Но всегда следует помнить, что любой «перегиб палки» может превратить самую положительную черту личности в ее полную отрицательную противоположность:
Кстати, гуманистическая психология и психотерапия утверждают, что нельзя осуждать человека, но можно осудить его отдельное деяние. Вот и не будет безгрешного кумира, а будет перед нами человек, который очень хорошо делает свое дело, а все остальное - его личная, пусть и далекая от совершенства, жизнь, в которую мы не вмешиваемся, не отвергаем, а принимаем как некую объективную данность. Сказать-то и написать легко, а вот как это все будет выглядеть в реальной жизни? Попробуем ответить на этот вопрос в следующем разделе. Именно следующий раздел и будет посвящен конструктивным рекомендациям, в то время как первые разделы - критический взгляд на уже существующие нормы и правила педагогической этики. Переводя обтекаемые фразы о педагогической этике в одноименном учебном пособии на практичный и понятный язык повседневной педагогической деятельности, мы получаем, что педагог не имеет права:
Если внимательно прочитать то; что только что было написано, то становятся очевидными, по крайней мере, две истины: 1) некоторые запреты на поведение учителя принадлежат к сфере уголовно наказуемых деяний.С нарушением этих правил и норм все более или менее понятно - есть статьи УК РФ, есть состав проступка и могут быть применены соответствующие санкции; 2) другие запреты на поведение учителя относятся к сфере общечеловеческих норм бытия и могут не попадать под действия УК РФ. Если эти нормы и правила нарушаются, то их обсуждают и выносят решения не в зале суда, а в беседе с руководством, на педагогическом совете и т. п. Переведя также на конкретный язык требования о желаемом поведении педагога, мы получаем свод обязательных к исполнению этических «рекомендаций». Педагог всегда должен быть:
(а дальше очень хочется написать: «иметь холодную голову, горячее сердце и чистые руки» - попробуйте вспомнить, откуда взята эта цитата). Вот и готов желаемый образ педагога, который «должен быть» и «не имеет права». Желаемый в высшей |