Главная страница
Навигация по странице:

  • Д. И. Фельдштейн

  • Некоторые особенности педагогической деятельности

  • Этика вообще - философская дисциплина, изу­чающая мораль, нравственность.

  • Нравственные основы как проблема содержания педагогической этики

  • Естественный нравственный закон как совокупность нравственных правил, составленных самим человеком на основании свидетельства своего нравственного чувства и в силу требований своей совести.

  • И САМЫЙ ГЛАВНЫЙ НЕДОСТАТОК РАБОТ ПО ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ЭТИКЕ - ВЫСОКАЯ СТЕПЕНЬ ИДЕАЛИЗАЦИИ И АБСТРАКЦИИ ОБСУЖДАЕМЫХ ПОНЯТИЙ.

  • Белухин Д.А. Педагогическая этика. Педагогическая этика желаемое и действительное


    Скачать 470.5 Kb.
    НазваниеПедагогическая этика желаемое и действительное
    АнкорБелухин Д.А. Педагогическая этика.doc
    Дата14.01.2018
    Размер470.5 Kb.
    Формат файлаdoc
    Имя файлаБелухин Д.А. Педагогическая этика.doc
    ТипКнига
    #13981
    страница1 из 7
      1   2   3   4   5   6   7

    РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ОБРАЗОВАНИЯ МОСКОВСКИЙ ПСИХОЛОГО-СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ

    Д. А. Белухин
    ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ЭТИКА: ЖЕЛАЕМОЕ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ


    Рекомендовано Редакционно-издательским советом Российской академии образования к использованию в качестве учебно-методического пособия

    Москва 2007

    УДК 17/37.0 ББК 74.0 Б43


    Главный редактор Д. И. Фельдштейн Заместитель главного редактора С. К. Бондырева

    Члены редакционной коллегии:

    A. Г. Асмолов

    B. А. Болотов

    В. П. Борисенков А. А. Деркач А. И. Донцов

    И. В. Дубровина М. И. Кондаков В. Г. Костомаров Н. Н. Малофеев

    Н. Д. Никандров В. А. Поляков В. В. Рубцов Э. В. Сайко



    Белухин Д. А

    Б43 Педагогическая этика: желаемое и действитель­ное. / Анализ сущности и содержания общепринятых понятий педагогической этики. - М. : Московский психолого-социальный институт, 2007. - 128 с.

    ISBN 978-5-9770-0070-3

    Книга Д. А. Белухина «Педагогическая этика: желаемое и дейст­вительное» написана в жанре рефлексии, понимаемой как осмысление автором своего внутреннего опыта, собственных психических актов и со­стояний относительно понятия «педагогическая этика».

    Критические замечания по трактовке данного понятия в педагоги­ческой литературе автор сопровождает положениями личностно ориен­тированной педагогики, в которых предлагается принципиально новое понимание норм и правил поведения педагога во взаимодействии с уча­щимися.

    Книга написана доступным, живым языком и содержит конкрет­ные примеры - иллюстрации утверждений автора об общечеловеческом ценностном характере педагогической деятельности.

    Содержание книги может быть использовано как учебно-методи­ческий материал для подготовки будущих учителей и в процессе повы­шения квалификации преподавателей образовательных учреждений.

    УДК 17/37.0 ББК 74.0

    ISBN 978-5-9770-0070-3

    © Московский психолого-социальный

    институт, 2007 © Дизайн и верстка ООО «Багира-2», 2007

    Чтобы удачно вписаться в век, в котором ты живешь, нужно не спорить с ним, а всту­пать в диалог.

    От автора

    Перед вами лежит не учебник, не учебное пособие по педагогической этике для учителей и студентов педаго­гического вуза, а именно исследование сущности и содер­жания этого понятия. Можно также назвать это рефлек­сией, что обозначает способность человека сосредото­читься на содержании своих мыслей (по Р. Декарту) или источник знаний для человека из внутреннего опыта сво­ей жизнедеятельности (по Д. Локку). Другими словами, это размышления автора, его «мысли вслух» о том, как можно и как не следовало бы учителю вести себя в педа­гогическом взаимодействии с детьми, в общении с родите­лями учеников, с коллегами, с руководством учебного за­ведения и т. д.

    Но данная книга еще и педагогическая рефлексия, что означает реальную возможность для читателя, поняв и приняв некоторые (или многие) мысли, идеи, позиции автора, тем самым обучить и научить себя новым видам поведения, а также воспитать в себе новое отношение к са­мому себе, к детям, к своей профессиональной деятельно­сти, да и к своей жизни вообще. Возможен и такой вари­ант развития событий, когда некие идеи автора не только усваиваются читателем, но и подталкивают к формированию идей собственных, может быть, отличающихся от то­го, что он прочитает в этой книге.

    Тогда эта книга все-таки может стать учебным по­собием как своего рода подспорьем в размышлениях учи­теля о своем поведении в педагогическом взаимодействии с учениками и поводом для личностного и профессио­нального самосовершенствования.

    Автор ни в коем случае не претендует на изложение истины в последней инстанции, так как речь идет об учи­теле как человеке и о его взаимоотношении с другими людьми, а потому ни о каком-либо единственно верном способе, методе поведения говорить нельзя - все люди разные, все неповторимые, все противоречивые в своих мыслях и действиях. Здесь, наверное, более уместен раз­говор-размышление о том, что же в действительности происходит в классе и вне его, что действительно зани­мает мысли и сердце учителя, что действительно ждут ученики и их родители от учителя и что, увы, действи­тельно происходит на уроках, на родительских собрани­ях, педсоветах, в школьных коридорах, часто вопреки бла­гим намерениям педагога и вопреки здравому смыслу во­обще и официальным положениям, правилам, указаниям.

    Поэтому в заглавие книги вынесено: «...желаемое и действительное», - то есть представляется необходи­мым разобраться в объективных противоречиях педагоги­ческого взаимодействия и выбрать для себя именно свой индивидуальный путь организации такого общения и та­кой совместной деятельности, чтобы «не было мучитель­но больно» за свою профессиональную педагогическую деятельность, может быть, даже в противовес неким офи­циальным указаниям и рекомендациям. Работая с людь­ми, всегда приходится искать, пробовать и, наконец, нахо­дить ту единственно правильную линию своего поведе­ния, которое приносило бы радость тебе самому и окружающим. Ну, если уж и не радость, то хотя бы мо­ральное удовлетворение (хотя радость все-таки гораздо лучше!).

    Отсюда следует призыв автора: «Долой готовые ре­цепты поведения учителя на все случаи жизни!».

    Книга написана разговорным языком. Автору очень хотелось, чтобы читатель как бы слышал строчки, которые находятся у него перед глазами, и представлял в своем во­ображении те акценты и интонации, которые автор попы­тался передать. Удалось это или нет, или удалось, но не в полной мере, - судить вам, читателям. Но если вы напи­шите свой отзыв о книге, то автор будет вам очень призна­телен.
    С уважением,

    Дмитрий Алексеевич Белухин

    Вместо введения

    Некоторые особенности педагогической деятельности

    Педагогическая деятельность по воспитанию и обучению молодого поколения существовала всегда и с незапамятных времен, когда старшие обучали моло­дых охотиться, защищаться от врагов, готовить пищу, ухаживать за новорожденными, попутно передавая им традиции рода-племени, понятия добра и зла, формируя и развивая у молодежи знания, умения и навыки жизне­деятельности.

    Позже в человеческих сообществах стала выделять­ся особая группа людей, которая занималась только вос­питанием и обучением детей. Сейчас мы уже говорим о педагогической профессии, о ее видах и специализаци­ях, о специально организованном процессе подготовки бу­дущих педагогов, учителей, воспитателей в учебных заве­дениях самых разных уровней и предметах специализа­ции, от воспитателя детского сада до педагога высшей школы.

    Цели обучения и воспитания, как школьников, так и педагогов, менялись на протяжении всей истории чело­вечества исходя из особенностей каждой исторической эпохи, которые отражались в своеобразном социальном заказе ШКОЛЕ на то, какими знаниями, умениями, навы­ками и чертами личности должен обладать будущий пол­ноправный член общества. Здесь можно вспомнить для примера Спарту, в которой воспитывались сильные и вы­носливые воины, и Советский Союз, где пытались воспитать «непримиримого борца с буржуазной идеологией, верного идеалам коммунизма».

    Но вот что интересно: менялись века, менялись иде­ологии, менялись требования к профессиональной подго­товке педагогов, а все равно всегда оставалось нечто такое, что всегда и везде ценилось учениками в их учителях.

    Что же это было?

    Лично я всегда нахожу ответ на этот вопрос на пер­вом курсе, причем, сразу на первой же лекции по педаго­гике для будущих учителей. Я прошу их вспомнить своих любимых школьных учителей и ответить мне на вопрос, какие профессиональные качества их любимых учителей они ценили больше всего. И раздается из разных концов аудитории: «Доброжелательность!», «Открытость!», «По­рядочность!», «Чувство юмора!», «За то, что меня пони­мали!», «Никогда не унижали!» и т. п. Где-то ближе к кон­цу звучало и такое: «Знание предмета!», «Умение хорошо давать материал!».

    Потом я прошу ответить на вопрос, какие качества в людях вообще им, студентам, нравятся больше всего. И в ответ: «Порядочность!», «Честность!», «Остроумие!», «Доброжелательность!», «Ум!» и т. п.

    И в итоге получается следующее: оказывается, ребя­та прежде всего ценят в учителях их личностные качества и свойства, а уже потом уровень их академической пред­метной подготовки и методическую оснащенность. Дру­гими словами, самые главные профессионально-педагоги­ческие качества учителя есть, прежде всего, его общечело­веческие качества.

    Или: в педагогической профессии общечеловечес­кие характеристики учителя имеют первостепенную про­фессиональную значимость.

    Или: чтобы стать любимым учителем, нужно преж­де всего быть Человеком.

    А быть любимым учителем означает практически все: активность учеников на уроке, заинтересованность в учебной деятельности, приложение стараний в учении, доверие ко всему, что скажет учитель, и, наконец, попытки копировать его поведение, отношение ко всему происхо­дящему, манеру говорить, смеяться, хмуриться.

    Отсюда логично предположить, что основной зада­чей педагогического образования следует считать оказа­ние помощи будущему учителю в том, чтобы раскрыть его положительный личностный потенциал, чтобы помочь ему стать Человеком, а уже потом носителем научных зна­ний и умений.

    Однако такой цели или задачи в педагогическом вузе никто никогда не ставил. Посмотрите Государст­венные образовательные стандарты и программы подго­товки педагогических кадров и вы найдете там великое множество учебных предметов, в изучении которых де­лается упор на количество академических знаний, а об общечеловеческой ценности личности педагога там нет ни слова, причем не только там, но и в учебных курсах психологии, педагогики, методике преподавания учеб­ных дисциплин.

    Таким образом, педагогическая профессия и педа­гогическая деятельность есть уникальные явления жиз­недеятельности любого общества, страны, любой госу­дарственной системы. Учитель есть самый главный по­литик, а педагоги - самая по-настоящему влиятельная и многочисленная политическая партия. Как жаль, что этого не понимают те, кто начисляет заработную плату учителям и уже только этой зарплатой постоянно снижа­ют престиж педагогической профессии, низводя педаго­гов до положения люмпен-интеллигенции. Достаточно одного лишь примера - реальная зарплата доктора наук, профессора государственного университета в полтора раза меньше реальной зарплаты обыкновенного москов­ского дворника.

    Но эта одна сторона. А вот, с другой стороны, в не­давнем прошлом раздавались громкие и пафосные речи о том, что, мол, учитель - доверенное лицо общества, ему доверено самое главное - наше будущее!!! Сейчас так не высказываются и уж тем более не выступают с высоких трибун, но постоянно говорят о повышении качества об­разования. Об учителях, преподавателях вузов молчат, за­то во всю мощь средств массовой информации трубят о том, что нынешние выпускники вузов - это «интеллек­туальная элита России», «интеллектуальные ресурсы России» и т. п.

    Появилась масса программ и постановлений об улучшении качества образования, об инновациях в обла­сти обучения, причем, все эти новшества касаются толь­ко технологических сторон образования как такового от компьютеризации и создания электронных библиотек на каждый чих Государственного образовательного стан­дарта до «Великого и могучего» Единого государствен­ного экзамена.

    Об учителях, педагогах, преподавателях высшей школы, о том, какими они должны быть и в чем следует измениться, фактически нет ни слова, кроме объявления о повышении надбавок за ученую степень и ученое звание, одновременно с ликвидацией Единой тарифной сетки. Впрочем, есть еще и всем надоевшие призывы, типа «улучшить», «повысить», «еще более и более» и т. п.

    Нет ни намека на истинно государственную значи­мость педагогической деятельности и на роль личности учителя в организации и проведении этой деятельности. Все сводится опять-таки к технологическому совершен­ствованию образовательного процесса, и за успешность в нем обещают различные гранты, премии, льготы и путевки в дома отдыха. Другими словами, учителя как че­ловека, как индивидуальности, как причины и повода для духовного развития детей в новых постановлениях опять НЕТ, а есть указания на техническую оснащен­ность обучения. И нет в ней места живому человеку - об учителе говорят как о компьютере, куда следует засунуть высокоскоростной процессор с увеличенным объемом памяти для быстродействия и эффективности результа­тов обучения.

    А между тем мы собрались поговорить о педагоги­ческой этике...

    Так что же это такое и нужно ли это знать, выпол­нять, соответствовать ее положениям?

    Этика вообще - философская дисциплина, изу­чающая мораль, нравственность. По-другому - это философия практической жизнедеятельности чело­века.

    Что и как следует делать, что есть хорошо, а что есть плохо, достойно или недостойно, как следует и как не сле­дует жить, поступать - все это и многое другое есть вопро­сы этики или этического поведения человека в обществе. Это есть предмет изучения во многих вузах по разным специальностям, что позволяет говорить о существовании нескольких видов уже профессиональной этики наравне с общечеловеческой этикой поведения человека в обще­нии. И вот что интересно - в учебных планах, например, специальности «Социокультурная деятельность», есть учебный предмет «Профессиональная этика и этикет», а в учебных планах психолого-педагогических специаль­ностей такого предмета для изучения не существует.

    Тем не менее, сам термин «педагогическая этика» вовсю используется как в устной, так и в письменной ре­чи, есть программы, учебные пособия по педагогической этике, статьи и рефераты.

    ВНИМАНИЕ! Автор утверждает, что педагоги­ческой этики на самом деле нет, вернее, ее не должно быть как некой особой специально-профессиональной субстанции, так как ее на самом деле не существует в самой природе ис­тинной педагогической деятельности.

    Но она, оказывается, есть в виде программ, учебных курсов и учебных пособий. К ее нормам, требованиям и правилам, оказывается, апеллируют, когда требуется разрешить возникшие конфликты в учебном заведении.

    Таким образом, наметилась проблема: с одной сто­роны, вроде бы должна быть педагогическая этика, как этика профессиональной деятельности преподавателей, и, соответственно, изучение ее и овладение ее основами, а с другой стороны, автор данной книги утверждает, что педагогической этики как чего-то самостоятельно сущест­вующего нет, да и не должно быть вообще.

    Вот и будем постепенно разбираться в данном про­тиворечии на страницах этой книги, размышляя вслух.

    Глава 1

    Нравственные основы как проблема содержания педагогической этики

    Понимание этики как практической философии жизнедеятельности человека ведет свое начало от Аристо­теля, который отделял научное или наукообразное теоре­тизирование по вопросам морали и нравственности от прикладного характера практического проявления мо­ральных и нравственных норм в поведении человека.

    Таким образом, появилась прикладная этика, или профессиональная этика, в которой отражаются осо­бенности поведения специалиста в той или иной сфере его деятельности. Данные особенности поведения проис­текают из специфики самой профессиональной деятель­ности, которой занимается человек, и поэтому профессио­нальная этика поведения одного специалиста отличается от норм и правил поведения другого специалиста, по­скольку профессии у них разные.

    Тогда можно дать предварительное определение пе­дагогической этики.

    Педагогическая этика - совокупность норм, требо­ваний и правил, регулирующих поведение педагога в раз­личных видах его профессиональной деятельности на ос­нове общечеловеческих нравственных ценностей и мо­ральных норм.

    Данное определение всего лишь называет предмет педагогической этики, однако, как представляется, не раскрывает ее сущности, принципиальных отличий от других видов профессиональной этики и ее особенностей. Но пока будем придерживаться этого определения, тем более что оно представлено здесь практически в неиз­мененном виде из многих и многих учебных пособий по педагогике.

    Известно, что нравственность есть реальные взаимоотношения между людьми и их поступки, оце­ниваемые с позиций добра и зла. А мораль есть некий свод норм и правил, определяющих, что есть добро и что есть зло в данном сообществе людей.

    Фактически существует всего лишь один написан­ный, официально и неофициально признаваемый свод моральных и нравственных норм поступков человека. Это Библия, в которой изложены канонические 10 запо­ведей + 2 заповеди любви + 8 заповедей блаженства + описание 7 смертных грехов, то есть того, чего не следует делать никому и никогда, ибо тогда нарушаются все запо­веди Божьи.

    А надо всем этим располагается Естественный нравственный закон как совокупность нравственных правил, составленных самим человеком на основании свидетельства своего нравственного чувства и в силу требований своей совести.

    Сейчас для нас важно то, что сам человек согласно своей совести устанавливает для себя свои же нравствен­ные правила. Именно САМ устанавливает, согласно своей совести, то есть своему разумению добра и зла, однако опираясь при этом на законы Божьи.

    Мы еще вернемся к этому положению о естествен­ном нравственном законе, уже применительно к сущности добра и зла в педагогической профессии.

    В разное время разные великие мыслители по-свое­му излагали и формулировали мысли о нравственности и морали, но их суть практически всегда соответствовала каноническим текстам и заповедям Священного писания.

    Правда, существовал еще «Моральный кодекс строителя коммунизма» как свод нравственных законов и моральных норм поведения советского человека, обя­зательный для исполнения. Нарушителю «канонов» это­го кодекса выносили общественный приговор, если он был пойман с поличным. Так, например, позиция кодек­са «советский человек... морально устойчив» отрицала всяческий адюльтер для советского человека, а для члена КПСС, находящегося к тому же на высокой служебной должностной ступени, адюльтер мог стать причиной сня­тия с руководящего поста и даже исключением из рядов КПСС, что фактически означало выдачу «белого биле­та», который, в свою очередь, обеспечивал огромные трудности для его обладателя в дальнейшем трудоуст­ройстве.

    Итак, получается, что основой педагогической эти­ки являются морально-нравственные принципы, кото­рыми руководствуется педагог в своей профессиональ­ной деятельности. Данные принципы вытекают из нрав­ственных ценностей и моральных норм, принятых обществом на данное время. Необходимо отметить, что все эти нормы и правила невозможно навязать «сверху», они начинают работать только тогда, когда идут «снизу». В данном контексте «снизу» означает наличие особых социально-экономических условий для того, чтобы есте­ственным образом сложилась психологическая готов­ность людей принять эти нормы и действовать в соответ­ствии с ними. Принятый на XXI съезде КПСС Мораль­ный кодекс строителя коммунизма не соответствовал ни экономической, ни социальной, ни психологической ос­нове тогдашнего СССР. Он стал формальным сводом та­ких же формальных законов жизнедеятельности совет­ских людей, и его вряд ли помнят сейчас те, кто жил и трудился в то время.

    В настоящее время в России нет подобных офи­циальных постановлений, поэтому люди в своем боль­шинстве, сознавая или не осознавая это, руководству­ются библейскими законами, выдержавшими проверку временем. Но человек, в силу своей противоречивой природы, не способен всегда и во всем точно следовать даже этим законам и правилам, однако ценно уже то, что, приняв их, человек старается жить и поступать по совести, по-человечески, то есть согласно названным заповедям.

    Вот и появляются в педагогических изданиях тер­мины «морально-этические нормы поведения учителя», «нравственная культура педагога», «нравственные основы педагогической деятельности» и т. д. Появляется даже це­лая наука - деонтология.

    Деонтология как наука о долге и должном в настоя­щее время рассматривается чаще всего как учение о юри­дических, профессиональных и моральных обязанностях и правилах поведения медицинских работников, главным образом по отношению к больному. Как общеизвестно, главным этическим принципом деятельности врача еще со времен Гиппократа является принцип «не навреди». Именно поэтому представляется очевидной необходи­мость применять сущность деонтологии в практике дру­гих профессий, и прежде всего педагогической.

    Если с медицинскими работниками все предельно ясно и «не навреди» напрямую относится к физическому самочувствию человека, то с педагогическим «не навре­ди» дело обстоит несколько сложнее. Кому не вредить, ка­жется, вполне понятно - детям. А не навредить учителю? А кто ему может навредить?

    Во-первых, очень непослушные дети. Те самые, ко­торые не слушают учителя, разговаривают на уроке, про­гуливают школу, дерзят учителям и т. д.

    Во-вторых, родители тех детей. Тех самых, что про­гуливают школу, разговаривают на уроках и вообще ме­шают учителю жить спокойно и трудиться на ниве образо­вания.

    В-третьих, родители других детей. Тех, которые исправно ходят в школу, сидят на первых партах, не от­влекаются на уроках, но при этом ну никак не дотягива­ют до пятерок. И идут родители этих детей в школу и начинают предъявлять претензии учителю в его якобы предвзятом и несправедливом отношении к их талант­ливым чадам.

    В-четвертых, администрация школы и районное начальство. Те могут, понятно, без всяких на то основа­ний придираться к работе учителя, составлять неудоб­ное для него расписание, требовать письменные отчеты и прочие рукотворные документы на каждый шаг и вздох педагога.

    В-пятых, коллеги - учителя. Здесь спектр эмоцио­нально окрашенных отношений бесконечно велик и мно­гообразен. Есть коллеги-подруги, есть коллеги как колле­ги, есть коллеги завистники, конкуренты, злопыхатели, придиры, жаждущие поучать и т. д.

    Вот и получается некая структура этических норм поведения педагога:

    а) с учащимися,

    б) родителями,

    в) коллегами,

    г) руководящими лицами.

    Понимая поведение как проявление отношения к кому-либо или к чему-либо, названные аспекты этиче­ских норм действий педагога есть проявление отношения к детям, к родителям, к руководству, к другим учителям и, что на наш взгляд есть самое важное, проявление отноше­ния к самому себе. Или если обобщить все сказанное ранее, то поведение учителя есть проявление его отноше­ния к самому себе в своей педагогической деятельнос­ти в целом как деятельности многофакторной, разно­сторонней и многообразной.

    Получается, что именно учитель есть не только но­ситель знаний и неких норм поведения, но и сам по себе есть средство для освоения всего этого детьми. И тогда во­прос о личности педагога, ее особенностях, нравственной основе становится особенно важным. Это хорошо понима­ли ученые мужи прошлого.

    Так, М. Монтень призывал обращать внимание на личностные качества наставника, учитывать «душевные склонности ребенка», не требовать беспрекословного при­нятия идей учителя учеником.

    Я. Коменский настаивал на доброжелательном от­ношении педагога к детям и критиковал формально-по­казное выполнение учителем своих обязанностей.

    Д. Локк уделял внимание нравственным отноше­ниям между воспитателем и воспитанником, выступая против принуждения и наказания и считая особенно зна­чимым для воспитанников пример собственного поведе­ния учителя.

    Ж. Руссо полагал, что учитель должен быть лишен человеческих пороков и в нравственном отношении сто­ять выше общества.

    Ф. Дистервег сформулировал такие требования к личности учителя, как совершенное владение предме­том преподавания, любовь к профессии и детям, бодрость, оптимизм, работа над собой («бодрость, оптимизм, работа над собой» - почти дословно все эти требования как обя­зательные качества личности педагога и необходимые ус­ловия деятельности детского коллектива позднее выска­зывал А. С. Макаренко).

    В. А. Сухомлинский ставил на первое место умение учителя устанавливать живые человеческие отношения с детьми.

    Но вот позднее в работах, касающихся педагоги­ческой этики учителя, его поведения в профессиональ­ном взаимодействии с детьми, стала проявляться сле­дующая тенденция: в статьях, учебных пособиях, кни­гах об учителе, о качествах его личности, особенностях педагогической профессии, о его профессиональной этике стали говорить сухим языком, изобилующим ли­бо фундаментальными научными понятиями, либо тер­минами, сущность и содержание которых не уточня­лись, и каждый человек был волен трактовать их как ему захотелось.

    В работах Н. Кузьминой, Э. Гришина, В. Писаренко, И. Писаренко, И. Чернокозова, Т. Мишаткиной и других, с одной стороны, превосходно проведена классификация составных элементов педагогической этики, систематизированы основные понятия, раскрыта важность самого понятия «педагогическая этика». С другой - все они страдают, на мой взгляд, излишней категоричностью в утверждениях, большей своей час­тью напоминающие заклинания и прямые указания учителю на то, что в обязательном порядке ему нужно знать, иметь, чувствовать и делать.

    И САМЫЙ ГЛАВНЫЙ НЕДОСТАТОК РАБОТ ПО ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ЭТИКЕ - ВЫСОКАЯ СТЕПЕНЬ ИДЕАЛИЗАЦИИ И АБСТРАКЦИИ ОБСУЖДАЕМЫХ ПОНЯТИЙ.

    Поэтому, слушая лектора или читая учебное посо­бие, попадаешь под обволакивающие сознание сочетания давно известных слов - любить детей, быть примером для учащихся, личное обаяние педагога, высокая культура учителя и т. д., и т. п. С одной стороны, все ясно и понят­но, с другой - что все это значит на самом деле?

    Почему «учитель должен любить детей»? Можно ли полюбить их всех без исключения?

    В чем учитель может быть примером для учащихся, а в чем никогда не сможет?

    Что такое «личное обаяние» и как обнаружить в се­бе его наличие?

    О какой культуре или ее видах идет речь: живопись, опера, балет, культура поведения или еще что-нибудь?

    Представляется, что именно здесь и заключается проблема этики вообще и педагогической этики в частно­сти. Все научные или публицистические материалы на данные темы представляют собой повествование о том, каким все вокруг должно быть и как все это будет здоро­во, причем, в самом возвышенном и идеализированном тоне. И получается своего рода литература возвышенной устремленности духа, в сущность и содержание понятий которых каждый слушатель или читатель вкладывает свой личный, привычный, знакомый и понятный ему смысл. Но людей много и каждый понимает любовь, оба­яние, культуру по-своему, часто вкладывая в эти понятия противоположные, по сравнению с другим человеком, смысловые значения.

    Достойны похвалы авторы учебных пособий по пе­дагогической этике, которые подробнейшим образом ос­ветили ее многообразный и многоуровневый характер. Их классификации разделов, подразделов, тем - этика отно­шения педагога к своему труду, этика отношений в систе­ме «педагог - учащийся», этика отношений в системе «пе­дагог - педагог», этика гражданственности, экологическая этика и так далее - заслуживают внимания и изучения.
      1   2   3   4   5   6   7


    написать администратору сайта