Переводчик Ольга Перова (до 21й гл.), Елена Кылосова Редактор Анна Бродова, Сарик (2231 гл.)
 Скачать 1.25 Mb.
|
ГЛАВА 50Путешествие в Хантингтауэр вовсе не было усыпано розами. Снег мешал им следовать по маршруту, и много раз приходилось спускаться и идти пешком по морозу. Рано утром, после долгих усилий, они достигли места назначения. Крестьяне приветствовали их, узнав девушек, и, как и Фиона, испытывали восхищение от того, что они собираются помочь человеку, который хуже всех обращался с ними во время их пребывания здесь. — И вот мы снова в королевстве Рапунцель. — Да, это так. Это казалось невероятным, но вот мы здесь, — улыбнулась Монце. — Какие у тебя идеи, Тереза из Калькутты! Прийти сюда, чтобы позаботиться об этой чони только потому, что у тебя обострение. Ты и твое сострадание! — насмехалась Хулия, входя в замок. — Да ладно, помолчи и не протестуй, — улыбнулась Монце, глядя на подругу. Служанки Роуз замерли, увидев двух испанок. Предполагалось, что они придут на помощь их хозяйке в последнюю очередь. — Да, я не призрак, я Синди, горничная, которая спорила с леди Роуз, и, хотите верьте, хотите нет, мы пришли помочь ей, каким бы плохим человеком, по нашему мнению, она ни была, — поприветствовала Монце. — Итак, скажите, что с ней не так, перестаньте удивляться и отведите к ней. Одна из девушек отреагировала первой, и пока она вела их в женскую комнату, попыталась ввести в курс дела. — Я Тина, и я благодарю вас за то, что вы здесь. — Спасибо, Тина, твои слова дорогого стоят, — тепло согласилась Монце. — Расскажи нам. Что происходит? — Леди Роуз начала чувствовать себя плохо около шести дней назад. Сначала мы подумали, что она простудилась на одной из прогулок, но, когда жар овладел ее телом на три дня и три ночи и мы не могли заставить его покинуть ее, мы забеспокоились. Когда они подошли к большой двери, Тина посторонилась и открыла ее, чтобы пропустить Монце и Хулию. Обстановка в помещении стояла зловонная и мерзкая, царил полумрак, а жар, испускаемый поленьями в камине, делал невыносимым долгое пребывание в нем. — Какой смрад и какая жара, боже мой! — прокомментировала Монце. Хулия подошла к кровати, потерявшей сознание капризной хозяйки и, увидев, что она сбила в кучу, и потеет как курица под несколькими одеялами, стянула их, чтобы раскрыть ее, и оставила только самое легкое из одеял. — Откройте окна, чтобы помещение можно было проветрить. Служанка Роуз запротестовала. — Если мы это сделаем, будет еще хуже. Она простудится. — Ты ошибаешься, Тина, — возразила Хулия. — Ей становится хуже из-за спертого воздуха и высокой температуры в комнате. Немедленно открой окно! Молодая горничная не двигалась, поэтому Монце сама подошла к большому окну, отдернула тяжелые шторы и широко распахнула ставни, впуская в комнату холодный воздух. — Матерь Божья! — прошептала Хулия, когда свет снаружи позволил ей хорошо рассмотреть Роуз. Что же они сделали с этим ребенком? Служанка, напуганная плохим внешним видом своей госпожи, не сразу ответила. — Доктор рекомендовал кровопускание и. — защищалась она шепотом. Монце, придя в ужас от следов на руках Роуз, в тревоге схватила одну из них, чтобы выругаться. — Но это же настоящий ужас! Хулия кивнула. — Да, подруга, но не забывай, в каком веке мы живем. В эту эпоху почти все решалось с помощью кровопускания. — Она коснулась лба больной, чтобы проверить температуру тела. — Она выглядит ужасно. Если я поставлю ей градусник, он просто взорвется. — Что нам делать? У них здесь нет жаропонижающих, — прошептала Монце, увидев состояние Роуз. Хулия закатала рукава и посмотрела на молодую служанку, которая с дрожью наблюдала за ними. — Мне нужна ванна с теплой водой, чистые тряпки, кувшин со свежей водой для питья и стакан, простыни, одеяло, несколько ночных рубашек, виски и кастрюля, полная снега. — Снег? — прокричала горничная. — Да, чтобы охладить воду в ванной. И не волнуйтесь, это снимет жар у твоей госпожи. Затем она повернулась к своей подруге, шепча по-испански и кривя лицо. — Боже, в такое время, как сейчас, ноутбук и возможность подключиться к интернету пришлась бы как нельзя кстати. — Почему? Что не так? — прошептала Монце, поколебавшись. — Ну, я не знаю, как лечить ужасный грипп, которым страдает эта девочка, кроме как методами лечения, которые здесь, конечно, еще не изобрели, и я не смогу их найти. — Ну, хорошо, просто подумай. Используйте дыню, которая растет у тебя вместо головы. — Эй сама ты дыня. Монце, услышав это, улыбнулась. — Хорошо, прости, но подумай. Наверняка ты вспомнишь лекарственное растение или средство, услышанное от бабушки, или. Лицо Хулии засветилось. Не раздумывая ни секунды, она повернулась к служанке, которая неуверенно мяла руки. — Нужны настои из тыквы, или имбиря с лимоном, или ячменной воды, или ивы. Да что угодно! Все поможет. Служанка выбежала из комнаты, оставив их наедине с хозяйкой. — Давай, перестань болтать и иди к окну, а то нам тоже будет плохо, — пробормотала Хулия. Проветрив комнату, они поменяли простыни Роуз и ее промокшую ночную рубашку, сама же девушка бредила и что-то бормотала. Через некоторое время появились слуги с ванной; Хулия выставила их из комнаты, и, раздув огонь в очаге, подруги раздели юную Роуз и положили ее в ванну. Вода вскоре привела в чувство больную, они вытерли ее насухо и снова уложили в постель обнаженной. Они продолжали трудиться несколько часов. Прикладывали холодные тряпки ко лбу, паху и животу Роуз. Жар, исходящий от ее кожи, быстро высушивал их, и приходилось менять тряпки время от времени. Виски Хулия осторожно продезинфицировала раны, которые кровопускание оставило на руках юной леди. Весь день ни Хулия, ни Монце ни на секунду не отходили от постели девушки, заставляя глотать приличную дозу имбирного настоя с лимонным соком. Вечером у Роуз снова поднялась температура, хотя на этот раз она не достигла такого тревожного уровня, как в момент их приезда. Они спали посменно. Их силы были на исходе, но они не хотели оставлять без внимания молодую госпожу, состояние которой, даже при таком небольшом уходе, стало заметно улучшаться. Ранним утром, когда Хулия дремала, а Монце меняла тряпки, она с удивлением услышала, как Роуз впервые заговорила. — Что ты здесь делаешь? Роуз, глаза которой все еще слезились, сразу же узнала ее. Это был хороший знак. Монце только улыбнулась и приложила свежую ткань к ее лбу. — Я вижу, тебе становится лучше, — сказала она, минуя протокольное обращение. Она сомневалась, что та вспомнит об этом на следующий день. — Ответь мне. Что ты здесь делаешь? — заикаясь, пролепетала Роуз, глядя на нее изумленными глазами. Монце закончила менять тряпки и села рядом с ней на край кровати, чтобы вежливо ответить. — Ты была очень больна. — Как это? — У тебя началась страшная лихорадка. Твой народ испугался и послал гонца в Элчо, чтобы попросить помощи у Фионы. Дорога непроходима из-за зимы и снегопадов, поэтому мы с Нормой решили приехать и помочь тебе. И я рекомендую прежде, чем начинать жаловаться и говорить грубые вещи о нас, подумать о том, что ты делаешь, хорошо? Потому что мы вымотались, выхаживая тебя, и существует опасность, что ты разозлишь меня и тогда я засуну тебя в эту ванну, чтобы ты там случайно утонула. — Я тебя не выношу, — прошептала Роуз. — Понимаю тебя. Я тоже тебя терпеть не могу. Эти простые слова заставили их обеих улыбнуться. Это удивило Монце, но еще больше она удивилась, когда, заметила руку Роуз на своей, и та сказала: — Спасибо. Тронутая этим жестом, Монце кивнула и улыбнулась ей. — Давай, отдыхай, тебе это нужно. |